Прише́дъ же Ио́сифъ, повѣ́да фарао́ну, глаго́ля: оте́цъ мо́й и бра́тiя моя́, и ско́ти и воло́ве и́хъ, и вся́ су́щая и́хъ прiидо́ша изъ земли́ Ханаа́ни: и се́, су́ть въ земли́ Гесе́мъ.

От бра́тiй же свои́хъ поя́ пя́ть муже́й и поста́ви и́хъ предъ фарао́номъ.

И рече́ фарао́нъ къ бра́тiямъ Ио́сифовымъ: что́ дѣ́ло ва́ше? Они́ же рѣ́ша фарао́ну: пастуси́ о́вчiи, раби́ твои́, и мы́ и отцы́ на́ши отдѣ́тска и досе́лѣ.

Реко́ша же фарао́ну: обита́ти въ земли́ прiидо́хомъ, нѣ́сть бо па́жити ското́мъ ра́бъ твои́хъ: одолѣ́ бо гла́дъ на земли́ Ханаа́ни: ны́нѣ у́бо да всели́мся раби́ твои́ въ земли́ Гесе́мъ.

И рече́ фарао́нъ Ио́сифу, глаго́ля: оте́цъ тво́й и бра́тiя твоя́ прiидо́ша къ тебѣ́:

се́, земля́ Еги́петская предъ тобо́ю е́сть: на лу́чшей земли́ посели́ отца́ твоего́ и бра́тiю твою́, да вселя́тся въ земли́ Гесе́мъ: а́ще же вѣ́си, я́ко су́ть въ ни́хъ му́жiе си́льнiи, поста́ви и́хъ старѣ́йшины ското́мъ мои́мъ. [Прiидо́ша же во Еги́петъ ко Ио́сифу Иа́ковъ и сы́нове его́: и услы́ша фарао́нъ ца́рь Еги́петскiй].

Введе́ же Ио́сифъ Иа́кова отца́ своего́ и поста́ви его́ предъ фарао́номъ, и благослови́ Иа́ковъ фарао́на.

Рече́ же фарао́нъ ко Иа́кову: коли́ко лѣ́тъ дні́й житiя́ твоего́?

И рече́ Иа́ковъ фарао́ну: дні́е лѣ́тъ житiя́ моего́, я́же обита́ю, сто́ три́десять лѣ́тъ: ма́лы и злы́ бы́ша дні́е лѣ́тъ житiя́ моего́: не достиго́ша во дни́ лѣ́тъ житiя́ оте́цъ мои́хъ, я́же дни́ обита́ша.

И благослови́въ Иа́ковъ фарао́на, отъи́де от него́.

И всели́ Ио́сифъ отца́ своего́ и бра́тiю свою́, и даде́ и́мъ обдержа́нiе въ земли́ Еги́петстѣй, на лу́чшей земли́, въ земли́ Рамессі́йстѣй, я́коже повелѣ́ фарао́нъ.

И дѣля́ше Ио́сифъ пшени́цу отцу́ своему́ и бра́тiи свое́й и всему́ до́му отца́ своего́ по числу́ ли́цъ.

Пшени́цы же не бя́ше во все́й земли́, одолѣ́ бо гла́дъ зѣло́: скончава́шеся же земля́ Еги́петская и земля́ Ханаа́ня от гла́да.

Собра́ же Ио́сифъ все́ сребро́ обрѣ́тшееся въ земли́ Еги́петстѣй и въ земли́ Ханаа́ни, за пшени́цу, ю́же купова́ху, и размѣря́ше и́мъ пшени́цу, и внесе́ Ио́сифъ все́ сребро́ въ до́мъ фарао́новъ.

И оскудѣ́ все́ сребро́ от земли́ Еги́петскiя и от земли́ Ханаа́нскiя: прiидо́ша же вси́ Еги́птяне ко Ио́сифу, глаго́люще: да́ждь на́мъ хлѣ́бы, и вску́ю умира́емъ предъ тобо́ю? Сконча́ся бо сребро́ на́ше.

Рече́ же и́мъ Ио́сифъ: пригони́те скоты́ ва́шя, и да́мъ ва́мъ хлѣ́бы за скоты́ ва́шя, а́ще сконча́ся сребро́ ва́ше.

Пригна́ша же скоты́ своя́ ко Ио́сифу, и даде́ и́мъ Ио́сифъ хлѣ́бы за ко́ни и за о́вцы, и за волы́ и за ослы́, и прекорми́ и́хъ хлѣ́бами за вся́ скоты́ и́хъ въ то́мъ лѣ́тѣ.

Пре́йде же то́ лѣ́то, и прiидо́ша къ нему́ во второ́е лѣ́то и реко́ша ему́: да не ка́ко поги́бнемъ от господи́на на́шего? А́ще бо сконча́ся сребро́ на́ше, и имѣ́нiе и скоты́ предъ тобо́ю, господи́не, и не оста́ся на́мъ предъ господи́номъ на́шимъ, то́чiю еди́но тѣ́ло и земля́ на́ша:

да не у́мремъ у́бо предъ тобо́ю, и земля́ опустѣ́етъ, купи́ на́съ и зе́млю на́шу хлѣ́бами: и бу́демъ мы́ и земля́ на́ша раби́ фарао́ну: да́ждь сѣ́мя, да посѣ́емъ и жи́ви бу́демъ, и не у́мремъ, и земля́ не опустѣ́етъ.

И купи́ Ио́сифъ всю́ зе́млю Еги́петскую фарао́ну: прода́ша бо Еги́птяне зе́млю свою́ фарао́ну, и́бо одолѣ́ и́мъ гла́дъ: и бы́сть земля́ фарао́ну.

И лю́ди порабо́ти ему́ въ рабы́, от кра́я предѣ́лъ Еги́петскихъ да́же до крае́въ,

кромѣ́ земли́ жре́ческiя то́кмо, тоя́ бо не купи́ Ио́сифъ: дая́нiемъ бо даде́ въ да́ръ жерце́мъ фарао́нъ, и ядя́ху дая́нiе, е́же даде́ и́мъ фарао́нъ: сего́ ра́ди не прода́ша земли́ своея́.

Рече́ же Ио́сифъ всѣ́мъ Еги́птяномъ: се́, купи́хъ ва́съ и зе́млю ва́шу дне́сь фарао́ну: возми́те себѣ́ сѣ́мена и сѣ́йте на земли́:

и бу́дутъ плоды́ ея́, и да да́сте пя́тую ча́сть фарао́ну, четы́ри же ча́сти бу́дутъ ва́мъ самѣ́мъ въ сѣ́мена земли́ и на препита́нiе ва́мъ и всѣ́мъ су́щымъ въ домѣ́хъ ва́шихъ.

И реко́ша: оживи́лъ ны́ еси́, обрѣто́хомъ благода́ть предъ господи́номъ на́шимъ, и бу́демъ раби́ фарао́ну.

И уста́ви и́мъ Ио́сифъ за́повѣдь да́же до сего́ дне́ на земли́ Еги́петстѣй пя́тую ча́сть дая́ти фарао́ну, кромѣ́ земли́ жре́ческiя: та́ то́чiю не бя́ше фарао́ня.

Всели́ся же Изра́иль въ земли́ Еги́петстѣй, на земли́ Гесе́мъ, и наслѣ́дствоваше ю́: и возрасто́ша, и умно́жишася зѣло́.

Поживе́ же Иа́ковъ въ земли́ Еги́петстѣй седмьна́десять лѣ́тъ: и бы́ша дні́е Иа́ковли лѣ́тъ жи́зни его́, сто́ четы́редесять се́дмь лѣ́тъ.

Прибли́жишася же дні́е Изра́илю е́же умре́ти, и призва́ сы́на своего́ Ио́сифа и рече́ ему́: а́ще обрѣто́хъ благода́ть предъ тобо́ю, подложи́ ру́ку твою́ подъ стегно́ мое́ и сотвори́ши надо мно́ю ми́лость и и́стину, е́же не погребсти́ мене́ во Еги́птѣ,

но да почі́ю со отцы́ мои́ми: и изнесе́ши мя́ изъ Еги́пта, и погребе́ши мя́ во гро́бѣ и́хъ. О́нъ же рече́: а́зъ сотворю́ по словеси́ твоему́.

Рече́ же: клени́ся мнѣ́. И кля́тся ему́. И поклони́ся Изра́иль на коне́цъ {ве́рхъ} жезла́ его́.

Греческий [Greek (Koine)]

ἐλθὼν δὲ Ιωσηφ ἀπήγγειλεν τῷ Φαραω λέγων ὁ πατήρ μου καὶ οἱ ἀδελφοί μου καὶ τὰ κτήνη καὶ οἱ βόες αὐτῶν καὶ πάντα τὰ αὐτῶν ἦλθον ἐκ γῆς Χανααν καὶ ἰδού εἰσιν ἐν γῇ Γεσεμ

ἀπὸ δὲ τῶν ἀδελφῶν αὐτοῦ παρέλαβεν πέντε ἄνδρας καὶ ἔστησεν αὐτοὺς ἐναντίον Φαραω

καὶ εἶπεν Φαραω τοῖς ἀδελφοῖς Ιωσηφ τί τὸ ἔργον ὑμῶν οἱ δὲ εἶπαν τῷ Φαραω ποιμένες προβάτων οἱ παῖδές σου καὶ ἡμεῖς καὶ οἱ πατέρες ἡμῶν

εἶπαν δὲ τῷ Φαραω παροικεῖν ἐν τῇ γῇ ἥκαμεν οὐ γάρ ἐστιν νομὴ τοῖς κτήνεσιν τῶν παίδων σου ἐνίσχυσεν γὰρ ὁ λιμὸς ἐν γῇ Χανααν νῦν οὖν κατοικήσομεν οἱ παῖδές σου ἐν γῇ Γεσεμ

εἶπεν δὲ Φαραω τῷ Ιωσφη κατοικείτωσαν ἐν γῇ Γεσεμ εἰ δὲ ἐπίστῃ ὅτι εἰσὶν ἐν αὐτοῖς ἄνδρες δυνατοί κατάστησον αὐτοὺς ἄρχοντας τῶν ἐμῶν κτηνῶν ἦλθον δὲ εἰς Αἴγυπτον πρὸς Ιωσηφ Ιακωβ καὶ οἱ υἱοὶ αὐτοῦ καὶ ἤκουσεν Φαραω βασιλεὺς Αἰγύπτου καὶ εἶπεν Φαραω πρὸς Ιωσηφ λέγων ὁ πατήρ σου καὶ οἱ ἀδελφοί σου ἥκασι πρὸς σέ

ἰδοὺ ἡ γῆ Αἰγύπτου ἐναντίον σού ἐστιν ἐν τῇ βελτίστῃ γῇ κατοίκισον τὸν πατέρα σου καὶ τοὺς ἀδελφούς σου

εἰσήγαγεν δὲ Ιωσηφ Ιακωβ τὸν πατέρα αὐτοῦ καὶ ἔστησεν αὐτὸν ἐναντίον Φαραω καὶ εὐλόγησεν Ιακωβ τὸν Φαραω

εἶπεν δὲ Φαραω τῷ Ιακωβ πόσα ἔτη ἡμερῶν τῆς ζωῆς σου

καὶ εἶπεν Ιακωβ τῷ Φαραω αἱ ἡμέραι τῶν ἐτῶν τῆς ζωῆς μου ἃς παροικῶ ἑκατὸν τριάκοντα ἔτη μικραὶ καὶ πονηραὶ γεγόνασιν αἱ ἡμέραι τῶν ἐτῶν τῆς ζωῆς μου οὐκ ἀφίκοντο εἰς τὰς ἡμέρας τῶν ἐτῶν τῆς ζωῆς τῶν πατέρων μου ἃς ἡμέρας παρῴκησαν

καὶ εὐλογήσας Ιακωβ τὸν Φαραω ἐξῆλθεν ἀπ᾿ αὐτοῦ

καὶ κατῴκισεν Ιωσηφ τὸν πατέρα καὶ τοὺς ἀδελφοὺς αὐτοῦ καὶ ἔδωκεν αὐτοῖς κατάσχεσιν ἐν γῇ Αἰγύπτου ἐν τῇ βελτίστῃ γῇ ἐν γῇ Рαμεσση καθὰ προσέταξεν Φαραω

καὶ ἐσιτομέτρει Ιωσηφ τῷ πατρὶ καὶ τοῖς ἀδελφοῖς αὐτοῦ καὶ παντὶ τῷ οἴκῳ τοῦ πατρὸς αὐτοῦ σῖτον κατὰ σῶμα

σῖτος δὲ οὐκ ἦν ἐν πάσῃ τῇ γῇ ἐνίσχυσεν γὰρ ὁ λιμὸς σφόδρα ἐξέλιπεν δὲ ἡ γῆ Αἰγύπτου καὶ ἡ γῆ Χανααν ἀπὸ τοῦ λιμοῦ

συνήγαγεν δὲ Ιωσηφ πᾶν τὸ ἀργύριον τὸ εὑρεθὲν ἐν γῇ Αἰγύπτου καὶ ἐν γῇ Χανααν τοῦ σίτου οὗ ἠγόραζον καὶ ἐσιτομέτρει αὐτοῖς καὶ εἰσήνεγκεν Ιωσηφ πᾶν τὸ ἀργύριον εἰς τὸν οἶκον Φαραω

καὶ ἐξέλιπεν πᾶν τὸ ἀργύριον ἐκ γῆς Αἰγύπτου καὶ ἐκ γῆς Χανααν ἦλθον δὲ πάντες οἱ Αἰγύπτιοι πρὸς Ιωσηφ λέγοντες δὸς ἡμῖν ἄρτους καὶ ἵνα τί ἀποθνῄσκομεν ἐναντίον σου ἐκλέλοιπεν γὰρ τὸ ἀργύριον ἡμῶν

εἶπεν δὲ αὐτοῖς Ιωσηφ φέρετε τὰ κτήνη ὑμῶν καὶ δώσω ὑμῖν ἄρτους ἀντὶ τῶν κτηνῶν ὑμῶν εἰ ἐκλέλοιπεν τὸ ἀργύριον

ἤγαγον δὲ τὰ κτήνη πρὸς Ιωσηφ καὶ ἔδωκεν αὐτοῖς Ιωσηφ ἄρτους ἀντὶ τῶν ἵππων καὶ ἀντὶ τῶν προβάτων καὶ ἀντὶ τῶν βοῶν καὶ ἀντὶ τῶν ὄνων καὶ ἐξέθρεψεν αὐτοὺς ἐν ἄρτοις ἀντὶ πάντων τῶν κτηνῶν αὐτῶν ἐν τῷ ἐνιαυτῷ ἐκείνῳ

ἐξῆλθεν δὲ τὸ ἔτος ἐκεῖνο καὶ ἦλθον πρὸς αὐτὸν ἐν τῷ ἔτει τῷ δευτέρῳ καὶ εἶπαν αὐτῷ μήποτε ἐκτριβῶμεν ἀπὸ τοῦ κυρίου ἡμῶν εἰ γὰρ ἐκλέλοιπεν τὸ ἀργύριον καὶ τὰ ὑπάρχοντα καὶ τὰ κτήνη πρὸς σὲ τὸν κύριον καὶ οὐχ ὑπολείπεται ἡμῖν ἐναντίον τοῦ κυρίου ἡμῶν ἀλλ᾿ ἢ τὸ ἴδιον σῶμα καὶ ἡ γῆ ἡμῶν

ἵνα οὖν μὴ ἀποθάνωμεν ἐναντίον σου καὶ ἡ γῆ ἐρημωθῇ κτῆσαι ἡμᾶς καὶ τὴν γῆν ἡμῶν ἀντὶ ἄρτων καὶ ἐσόμεθα ἡμεῖς καὶ ἡ γῆ ἡμῶν παῖδες Φαραω δὸς σπέρμα ἵνα σπείρωμεν καὶ ζῶμεν καὶ μὴ ἀποθάνωμεν καὶ ἡ γῆ οὐκ ἐρημωθήσεται

καὶ ἐκτήσατο Ιωσηφ πᾶσαν τὴν γῆν τῶν Αἰγυπτίων τῷ Φαραω ἀπέδοντο γὰρ οἱ Αἰγύπτιοι τὴν γῆν αὐτῶν τῷ Φαραω ἐπεκράτησεν γὰρ αὐτῶν ὁ λιμός καὶ ἐγένετο ἡ γῆ Φαραω

καὶ τὸν λαὸν κατεδουλώσατο αὐτῷ εἰς παῖδας ἀπ᾿ ἄκρων ὁρίων Αἰγύπτου ἕως τῶν ἄκρων

χωρὶς τῆς γῆς τῶν ἱερέων μόνον οὐκ ἐκτήσατο ταύτην Ιωσηφ ἐν δόσει γὰρ ἔδωκεν δόμα τοῖς ἱερεῦσιν Φαραω καὶ ἤσθιον τὴν δόσιν ἣν ἔδωκεν αὐτοῖς Φαραω διὰ τοῦτο οὐκ ἀπέδοντο τὴν γῆν αὐτῶν

εἶπεν δὲ Ιωσηφ πᾶσι τοῖς Αἰγυπτίοις ἰδοὺ κέκτημαι ὑμᾶς καὶ τὴν γῆν ὑμῶν σήμερον τῷ Φαραω λάβετε ἑαυτοῖς σπέρμα καὶ σπείρατε τὴν γῆν

καὶ ἔσται τὰ γενήματα αὐτῆς δώσετε τὸ πέμπτον μέρος τῷ Φαραω τὰ δὲ τέσσαρα μέρη ἔσται ὑμῖν αὐτοῖς εἰς σπέρμα τῇ γῇ καὶ εἰς βρῶσιν ὑμῖν καὶ πᾶσιν τοῖς ἐν τοῖς οἴκοις ὑμῶν

καὶ εἶπαν σέσωκας ἡμᾶς εὕρομεν χάριν ἐναντίον τοῦ κυρίου ἡμῶν καὶ ἐσόμεθα παῖδες Φαραω

καὶ ἔθετο αὐτοῖς Ιωσηφ εἰς πρόσταγμα ἕως τῆς ἡμέρας ταύτης ἐπὶ γῆν Αἰγύπτου τῷ Φαραω ἀποπεμπτοῦν χωρὶς τῆς γῆς τῶν ἱερέων μόνον οὐκ ἦν τῷ Φαραω

κατῴκησεν δὲ Ισραηλ ἐν γῇ Αἰγύπτῳ ἐπὶ τῆς γῆς Γεσεμ καὶ ἐκληρονόμησαν ἐπ᾿ αὐτῆς καὶ ηὐξήθησαν καὶ ἐπληθύνθησαν σφόδρα

ἐπέζησεν δὲ Ιακωβ ἐν γῇ Αἰγύπτῳ δέκα ἑπτὰ ἔτη ἐγένοντο δὲ αἱ ἡμέραι Ιακωβ ἐνιαυτῶν τῆς ζωῆς αὐτοῦ ἑκατὸν τεσσαράκοντα ἑπτὰ ἔτη

ἤγγισαν δὲ αἱ ἡμέραι Ισραηλ τοῦ ἀποθανεῖν καὶ ἐκάλεσεν τὸν υἱὸν αὐτοῦ Ιωσηφ καὶ εἶπεν αὐτῷ εἰ εὕρηκα χάριν ἐναντίον σου ὑπόθες τὴν χεῖρά σου ὑπὸ τὸν μηρόν μου καὶ ποιήσεις ἐπ᾿ ἐμὲ ἐλεημοσύνην καὶ ἀλήθειαν τοῦ μή με θάψαι ἐν Αἰγύπτῳ

ἀλλὰ κοιμηθήσομαι μετὰ τῶν πατέρων μου καὶ ἀρεῖς με ἐξ Αἰγύπτου καὶ θάψεις με ἐν τῷ τάφῳ αὐτῶν ὁ δὲ εἶπεν ἐγὼ ποιήσω κατὰ τὸ ῥῆμά σου

εἶπεν δέ ὄμοσόν μοι καὶ ὤμοσεν αὐτῷ καὶ προσεκύνησεν Ισραηλ ἐπὶ τὸ ἄκρον τῆς ῥάβδου αὐτοῦ

Таджикский

Языки

ВА Юсуф омад ва ба фиръавн хабар дода, гуфт: «Падарам ва бародаронам бо гӯсфандон ва говони худ ва бо ҳар чи доранд, аз замини Канъон омаданд; ва инак, дар замини Ҷӯшан мебошанд».

Ва аз бародарони худ панҷ нафарро гирифта, пеши фиръавн муаррифӣ намуд.

Ва фиръавн ба бародарони ӯ гуфт: «Касбу коратон чист?» Ба фиръавн гуфтанд: «Ғуломонат рамабон ҳастем, ҳам мо ва ҳам падарони мо».

Ва ба фиръавн гуфтанд: «Омадем, то ки дар ин замин сокин шавем, зеро ки барои чорвои ғуломонат чарогоҳ нест; чунки гуруснагӣ дар замини Канъон сахт аст. Ва акнун ба ғуломонат иҷозат бидеҳ, ки дар замини ́Ҷӯшан сокин шавем».

Ва фиръавн ба Юсуф хитоб карда, гуфт: «Падарат ва бародаронат назди ту омадаанд.

Замини Миср пеши туст; дар беҳтарин ҷои ин замин падарат ва бародаронатро сокин бикун; бигзор дар замини Ҷӯшан сокин шаванд. Ва агар донӣ, ки дар миёни онҳо одамони қобил ҳастанд, онҳоро нозирони чорвои ман таъин кун».

Ва Юсуф падари худ Яъқубро овард, ва ӯро ба фиръавн муаррифӣ намуд; ва Яъқуб фиръавнро баракат дод.

Ва фиръавн ба Яъқуб гуфт: «Айёми солҳои умри ту чанд аст?»

Ва Яъқуб ба фиръавн гуфт: «Айёми солҳои мусофирати ман саду сӣ сол аст; айёми солҳои умри ман кам ва бад аст, ва ба айёми солҳои умри падарони ман дар рӯзҳои мусофирати онҳо нарасидааст».

Ва Яъқуб фиръавнро баракат дод, ва аз пеши фиръавн берун рафт.

Ва Юсуф падар ва бародарони худро сокин кард, ва дар замини Миср, дар беҳтарин замин, дар замини Раамсис, чунон ки фиръавн фармуда буд, мулке ба онҳо дод.

Ва Юсуф падари худро, ва бародарони худро, ва тамоми аҳли хонаи падари худро, мувофиқи талаботи хӯрандаҳошон, бо нон таъмин мекард.

Ва дар тамоми замин нон набуд; зеро ки гуруснагӣ бағоят сахт буд, ва замини Миср ва замини Канъон аз гуруснагӣ дар ҳолати хароб буд.

Ва Юсуф тамоми нуқраро, ки дар замини Миср ва дар замини Канъон буд, ба ивази ғаллае ки мехариданд, ҷамъ кард; ва Юсуф ин нуқраро ба хонаи фиръавн даровард.

Ва чун нуқра дар замини Миср ва дар замини Канъон тамом шуд, ҳамаи мисриён назди Юсуф омада, гуфтанд: «Ба мо нон бидеҳ! Чаро пеши ту бимирем, чунки нуқра тамом шуд?»

Ва Юсуф гуфт: «Чорвои худро биёред, ва ман ба ивази чорвои шумо медиҳам, модоме ки нуқра тамом шудааст».

Ва чорвои худро назди Юсуф оварданд; ва Юсуф ба ивази аспон, ба ивази рамаҳои гӯсфандон, ба ивази рамаҳои говон ва ба ивази харон ба онҳо нон дод; ва ҳамон сол онҳоро ба ивази тамоми чорвои онҳо бо нон таъмин намуд.

Вақте ки сол ба охир расид, соли дуюм назди ӯ омада, гуфтанд: «Аз хоҷаи худ пинҳон намедорем, ки нуқра тамом шуд ва рамаҳои чорво дар дасти хоҷаи мост; пеши хоҷаи мо чизе, ҷуз ҷисми мо ва замини мо, боқӣ намондааст.

Чаро мо ва замини мо низ дар пеши назари ту ҳалок шавем? Моро ва замини моро ба ивази нон бихар; ва мо бо замини худ ғуломони фиръавн шавем, ту ба мо тухмӣ бидеҳ, то ки зист кунем ва намирем, ва замин хароб нашавад».

Ва Юсуф тамоми замини Мисрро барои фиръавн харид, зеро ки мисриён ҳар яке киштзори худро фурӯхтанд; чунки гуруснагӣ барояшон сахт буд. Ва замин аз они фиръавн шуд.

Ва халқро аз ин канор то он канори Миср ба шаҳрҳо гузаронид.

Фақат замини коҳинонро нахарид, зеро ки ба коҳинон ҳиссае аз ҷониби фиръавн муқаррар шуда буд, ва аз ҳиссае ки фиръавн ба онҳо дода буд, мехӯрданд; ба ин сабаб замини худро нафурӯхтанд.

Ва Юсуф ба халқ гуфт: «Инак, имрӯз шуморо ва замини шуморо барои фиръавн харидам; барои шумо тухмӣ ин ҷост, то заминро кишт кунед.

Ва чун ҳосил бирасад, панҷякашро ба фиръавн бидиҳед; ва чор ҳиссаи он аз они шумо бошад барои зироати замин ва барои хӯроки шумо ва аҳли хонаи шумо, ва барои хӯроки кӯдакони шумо».

Гуфтанд: «Ту ба мо ҷон даровардӣ; дар назари хоҷаи худ илтифот биёбем, ва ғуломони фиръавн бошем».

Ва Юсуф инро бар замини Миср то имрӯз ба ҳукми қонун даровард: панҷяк аз они фиръавн бошад; ғайр аз замини коҳинон, ки фақат он аз они фяръавн набуд.

Ва Исроил дар замини Миср, дар замини Ҷӯшан сокин шуд, ва онро соҳибӣ намуд, ва бағоят борвар ва афзун гардиданд.

Ва Яъқуб дар замини Миср ҳафдаҳсол бизист; ва айёми солҳои умри Яъқуб саду чилу ҳафт сол буд.

Ва чун вақти вафоти Исроил наздик шуд, писари худ Юсуфро назди худ хонда, ба вай гуфт: «Агар дар назари ту илтифот ёфта бошам, дасти худро зери рони ман бигузор, ки меҳрубонӣ ва вафо ба ман бикунӣ ва маро дар Миср дафн накунӣ,

То ки бо падарони худ бихобам: маро аз Миср бурда, дар мақбараи онҳо дафн намоӣ». Гуфт: «Ман мувофиқи гуфтаи ту хоҳам кард».

Ва гуфт: «Ба ман қасам ёд кун». Ва ба ӯ қасам ёд кард. Ва Исроил бар сари бистари худ саҷда кард.