Вхо́димъ бо въ поко́й вѣ́ровавшiи, я́коже рече́: я́ко кля́хся во гнѣ́вѣ Мое́мъ, а́ще вни́дутъ въ поко́й Мо́й: а́ще и дѣло́мъ от сложе́нiя мíра бы́вшымъ.

Рече́ бо нѣ́гдѣ о седмѣ́мъ си́це: и почи́ Бо́гъ въ де́нь седмы́й от всѣ́хъ дѣ́лъ Свои́хъ.

И въ се́мъ па́ки: а́ще вни́дутъ въ поко́й Мо́й.

Поне́же у́бо лише́ни нѣ́цыи {остае́тся нѣ́кiимъ} вни́ти въ него́, и и́мже пре́жде благовѣствова́но бѣ́, не внидо́ша за непослуша́нiе:

па́ки нѣ́кiй уставля́етъ де́нь, дне́сь, въ Дави́дѣ глаго́ля, по толи́цѣхъ лѣ́тѣхъ, я́коже пре́жде глаго́лася: дне́сь, а́ще гла́съ Его́ услы́шите, не ожесточи́те серде́цъ ва́шихъ.

А́ще бо бы о́нѣхъ Иису́съ упоко́илъ, не бы́ о инѣ́мъ дни́ глаго́лалъ по си́хъ.

У́бо оста́влено е́сть [и еще́] суббо́тство лю́демъ Бо́жiимъ:

вше́дый бо въ поко́й Его́, и то́й почи́ от дѣ́лъ свои́хъ, я́коже от Свои́хъ Бо́гъ.

Потщи́мся у́бо вни́ти во о́ный поко́й, да не кто́ въ ту́ же при́тчу противле́нiя впаде́тъ.

Жи́во бо сло́во Бо́жiе и дѣ́йственно, и острѣ́йше па́че вся́каго меча́ обою́ду остра́, и проходя́щее да́же до раздѣле́нiя души́ же и ду́ха, члено́въ же и мозго́въ, и суди́телно помышле́ниемъ и мы́слемъ серде́чнымъ.

И нѣ́сть тва́рь неявле́на предъ Ни́мъ, вся́ же нага́ и объявле́на предъ очи́ма Его́, къ Нему́же на́мъ сло́во.

[Зач. 311А.] Иму́ще у́бо Архiере́а вели́ка, проше́дшаго небеса́, Иису́са Сы́на Бо́жiя, да держи́мся исповѣ́данiя.

Не и́мамы бо архiере́а не могу́ща спострада́ти не́мощемъ на́шымъ, но искуше́на по вся́ческимъ по подо́бiю, ра́звѣ грѣха́.

Да приступа́емъ у́бо съ дерзнове́нiемъ къ престо́лу благода́ти, да прiи́мемъ ми́лость и благода́ть обря́щемъ во благовре́менну по́мощь.

Тѣ́мже оста́вльше нача́ла Христо́ва сло́во, на соверше́нiе да веде́мся, не па́ки основа́нiе покая́нiя полага́юще от ме́ртвыхъ дѣ́лъ, и вѣ́ры въ Бо́га,

креще́нiй уче́нiя, возложе́нiя же ру́къ, воскресе́нiя же ме́ртвыхъ и суда́ вѣ́чнаго.

И сiе́ сотвори́мъ, а́ще Бо́гъ повели́тъ.

Невозмо́жно бо просвѣще́нныхъ еди́ною и вкуси́вшихъ да́ра небе́снаго, и прича́стниковъ бы́вшихъ Ду́ха Свята́го,

и до́браго вкуси́вшихъ Бо́жiя глаго́ла и си́лы гряду́щаго вѣ́ка,

и отпа́дшихъ, па́ки обновля́ти въ покая́нiе, второ́е распина́ющихъ Сы́на Бо́жiя себѣ́ и облича́ющихъ.

Земля́ бо пи́вшая сходя́щiй на ню́ мно́жицею до́ждь и ражда́ющая бы́лiя до́брая о́нымъ, и́миже и дѣ́лаема быва́етъ, прiе́млетъ благослове́нiе от Бо́га:

а износя́щая те́рнiя и волче́цъ непотре́бна е́сть и кля́твы бли́зъ, ея́же кончи́на въ пожже́нiе.

[Зач. 313.] Надѣ́емся же о ва́съ, возлю́бленнiи, лу́чшихъ и придержа́щихся спасе́нiя, а́ще и та́ко глаго́лемъ.

Не оби́дливъ бо Бо́гъ, забы́ти дѣ́ла ва́шего и труда́ любве́, ю́же показа́сте во и́мя Его́, послужи́вше святы́мъ и служа́ще.

Жела́емъ же, да кі́йждо ва́съ явля́етъ то́жде тща́нiе ко извѣще́нiю упова́нiя да́же до конца́,

да не лѣни́ви бу́дете, но подража́теле наслѣ́дствующихъ обѣтова́нiя вѣ́рою и долготерпѣ́нiемъ.

[Зач. 314.] Авраа́му бо обѣтова́я Бо́гъ, поне́же ни еди́нѣмъ имя́ше бо́лшимъ кля́тися, кля́тся Собо́ю,

глаго́ля: вои́стинну благословя́ благословлю́ тя и умножа́я умно́жу тя́.

И та́ко долготерпѣ́въ, получи́ обѣтова́нiе.

Человѣ́цы бо бо́лшимъ клену́тся, и вся́кому и́хъ прекосло́вiю кончи́на во извѣще́нiе кля́тва [е́сть].

Въ не́мже ли́шше хотя́ Бо́гъ показа́ти наслѣ́дникомъ обѣтова́нiя непрело́жное совѣ́та Своего́, хода́тайствова кля́твою:

да двѣма́ ве́щьми непрело́жными, въ ни́хже невозмо́жно солга́ти Бо́гу, крѣ́пкое утѣше́нiе и́мамы прибѣ́гшiи я́тися за предлежа́щее упова́нiе,

е́же а́ки ко́тву и́мамы души́, тве́рду же и извѣ́стну, и входя́щую во вну́треннѣйшее завѣ́сы,

идѣ́же предте́ча о на́съ вни́де Иису́съ, по чи́ну Мелхиседе́кову Первосвяще́нникъ бы́въ во вѣ́ки.

[Зач. 315.] Се́й бо Мелхиседе́къ, ца́рь Сали́мскiй, свяще́нникъ Бо́га Вы́шняго, и́же срѣ́те Авраа́ма возвра́щшася от сѣ́ча царе́й и благослови́ его́,

ему́же и десяти́ну от всѣ́хъ отдѣли́ Авраа́мъ, пе́рвѣе у́бо сказу́ется ца́рь пра́вды, пото́мъ же ца́рь Сали́мскiй, е́же е́сть, ца́рь ми́ра,

безъ отца́, безъ ма́тере, безъ при́чта ро́да, ни нача́ла дне́мъ, ни животу́ конца́ имѣ́я, уподо́бленъ же Сы́ну Бо́жiю, пребыва́етъ свяще́нникъ вы́ну.

Ви́дите же, ели́къ се́й, ему́же и десяти́ну да́лъ е́сть Авраа́мъ патрiа́рхъ от избра́нныхъ.

И прiе́млющiи у́бо свяще́нство от сыно́въ Леві́инъ за́повѣдь и́мутъ одеся́тствовати лю́ди по зако́ну, си́рѣчь, бра́тiю свою́, а́ще и от чре́слъ Авраа́мовыхъ изше́дшую:

не причита́емый же ро́домъ къ ни́мъ, одеся́тствова Авраа́ма и иму́щаго обѣтова́нiя благослови́:

[Зач. 316.] безъ вся́каго же прекосло́вiя ме́ншее от бо́лшаго благословля́ется.

И здѣ́ у́бо десяти́ны человѣ́цы умира́ющiи прiе́млютъ: та́мо же свидѣ́телствуемый, я́ко жи́въ е́сть.

И да си́це реку́, Авраа́момъ и Леві́й, прiе́мляй десяти́ны, десяти́ны да́лъ е́сть:

еще́ бо въ чре́слѣхъ о́тчiихъ бя́ше, егда́ срѣ́те его́ Мелхиседе́къ.

А́ще у́бо соверше́нство леви́тскимъ свяще́нствомъ бы́ло, лю́дiе бо на не́мъ взако́нени бы́ша: ка́я еще́ потре́ба по чи́ну Мелхиседе́кову ино́му воста́ти свяще́ннику, а не по чи́ну Ааро́нову глаго́латися?

Прелага́ему бо свяще́нству, по ну́жди и зако́ну премѣне́нiе быва́етъ.

О Не́мже бо глаго́лются сiя́, колѣ́ну ино́му причасти́ся, от него́же никто́же приступи́ ко олтарю́:

я́вѣ бо, я́ко от колѣ́на Иу́дова возсiя́ Госпо́дь на́шъ, о не́мже колѣ́нѣ Моисе́й о свяще́нствѣ ничесо́же глаго́ла.

И ли́шше еще́ я́вѣ е́сть, я́ко по подо́бiю Мелхиседе́кову востае́тъ Свяще́нникъ и́нъ,

И́же не по зако́ну за́повѣди плотскі́я бы́сть, но по си́лѣ живота́ неразруша́емаго.

Свидѣ́телствуетъ бо, я́ко Ты́ еси́ свяще́нникъ во вѣ́къ по чи́ну Мелхиседе́кову.

[Зач. 317.] Отлага́нiе у́бо быва́етъ пре́жде бы́вшiя за́повѣди за не́мощное ея́ и неполе́зное:

ничто́же бо соверши́лъ зако́нъ: привведе́нiе же е́сть лу́чшему упова́нiю, и́мже приближа́емся къ Бо́гу.

И по ели́ку не безъ кля́твы:

они́ бо безъ кля́твы свяще́нницы бы́ша, Се́й же съ кля́твою чрезъ глаго́лющаго къ Нему́: кля́тся Госпо́дь и не раска́ется: Ты́ еси́ свяще́нникъ во вѣ́къ по чи́ну Мелхиседе́кову:

по толи́ку лу́чшаго завѣ́та бы́сть испору́чникъ Иису́съ.

И они́ мно́жайши свяще́нницы бы́ша, зане́ сме́ртiю возбране́ни су́ть пребыва́ти:

Се́й же, зане́же пребыва́етъ во вѣ́ки, непресту́пное и́мать свяще́нство,

тѣ́мже и спасти́ до конца́ мо́жетъ приходя́щихъ чрезъ Него́ къ Бо́гу, всегда́ жи́въ сы́й, во е́же хода́тайствовати о ни́хъ.

[Зач. 318А.] Тако́въ бо на́мъ подоба́ше Архiере́й: преподо́бенъ, незло́бивъ, безскве́рненъ, отлуче́нъ от грѣ́шникъ и вы́шше небе́съ бы́вый,

И́же не и́мать по вся́ дни́ ну́жды, я́коже первосвяще́нницы, пре́жде о свои́хъ грѣсѣ́хъ же́ртвы приноси́ти, пото́мъ же о людски́хъ: сiе́ бо сотвори́ еди́ною, Себе́ прине́съ.

Зако́нъ бо человѣ́ки поставля́етъ первосвяще́нники, иму́щыя не́мощь: сло́во же кля́твенное, е́же по зако́нѣ, Сы́на во вѣ́ки соверше́нна.

Глава́ же о глаго́лемыхъ: такова́ и́мамы Первосвяще́нника, И́же сѣ́де о десну́ю престо́ла вели́чествiя на небесѣ́хъ,

святы́мъ служи́тель и ски́нiи и́стиннѣй, ю́же водрузи́ Госпо́дь, а не человѣ́къ.

[Зач. 318Б.] Вся́къ бо первосвяще́нникъ, во е́же приноси́ти да́ры же и же́ртвы, поставля́емь быва́етъ: тѣ́мже потре́ба имѣ́ти что́ и Сему́, е́же принесе́тъ.

А́ще бы бо бы́лъ на земли́, не бы́ бы́лъ свяще́нникъ, су́щымъ свяще́нникомъ принося́щымъ по зако́ну да́ры,

и́же о́бразу и стѣ́ни слу́жатъ небе́сныхъ, я́коже глаго́лано бы́сть Моисе́ю, хотя́щу сотвори́ти ски́нiю: ви́ждь бо, рече́, сотвори́ши вся́ по о́бразу пока́занному ти́ на горѣ́.

Ны́нѣ же лу́чшее улучи́ служе́нiе, по ели́ку и лу́чшаго завѣ́та е́сть хода́тай, и́же на лу́чшихъ обѣтова́нiихъ узако́нися.

[Зач. 319.] А́ще бо бы пе́рвый о́нъ непоро́ченъ бы́лъ, не бы́ второ́му иска́лося мѣ́сто.

Укоря́я бо и́хъ глаго́летъ: се́, дні́е гряду́тъ, глаго́летъ Госпо́дь, и совершу́ на до́мъ Изра́илевъ и на до́мъ Иу́довъ завѣ́тъ но́въ,

не по завѣ́ту, его́же сотвори́хъ отце́мъ и́хъ въ де́нь, въ о́ньже е́мшу ми́ и́хъ за ру́ку, извести́ и́хъ от земли́ Еги́петскiя: зане́ ті́и не пребы́ша въ завѣ́тѣ Мое́мъ, и А́зъ неради́хъ о ни́хъ, глаго́летъ Госпо́дь.

Я́ко се́й завѣ́тъ, его́же завѣща́ю до́му Изра́илеву по о́нѣхъ дне́хъ, глаго́летъ Госпо́дь, дая́ зако́ны Моя́ въ мы́сли и́хъ, и на сердца́хъ и́хъ напишу́ и́хъ, и бу́ду и́мъ Бо́гъ, и ті́и бу́дутъ Мнѣ́ лю́дiе.

И не и́мать научи́ти кі́йждо и́скренняго своего́ и кі́йждо бра́та своего́, глаго́ля: позна́й Го́спода: я́ко вси́ увѣ́дятъ Мя́ от ма́ла да́же и до вели́ка и́хъ,

зане́ ми́лостивъ бу́ду непра́вдамъ и́хъ и грѣхо́въ и́хъ и беззако́нiй и́хъ не и́мамъ помяну́ти ктому́.

Внегда́ же глаго́летъ но́въ, обветши́ пе́рваго: а обветшава́ющее и состарѣва́ющееся бли́зъ е́сть истлѣ́нiя.

[Зач. 320.] Имѣ́яше у́бо пе́рвая ски́нiя {пе́рвый [завѣ́тъ]} оправда́нiя слу́жбы, свято́е же людско́е:

ски́нiя бо сооружена́ бы́сть пе́рвая, въ не́йже свѣти́лникъ и трапе́за и предложе́нiе хлѣ́бовъ, я́же глаго́лется свята́я.

По вторѣ́й же завѣ́сѣ ски́нiя глаго́лемая Свята́я святы́хъ,

зла́ту иму́щи кади́лницу и ковче́гъ завѣ́та окова́нъ всю́ду зла́томъ, въ не́мже ста́мна злата́ иму́щая ма́нну, и же́злъ Ааро́новъ прозя́бшiй, и скрижа́ли завѣ́та:

превы́шше же его́ херуви́ми сла́вы, осѣня́ющiи олта́рь {очисти́лище}: о ни́хже не лѣ́ть ны́нѣ глаго́лати подро́бну.

Си́мъ же та́ко устро́енымъ, въ пе́рвую у́бо ски́нiю вы́ну вхожда́ху свяще́нницы, слу́жбы соверша́юще:

во втору́ю же еди́ною въ лѣ́то еди́нъ архiере́й, не безъ кро́ве, ю́же прино́ситъ за себе́ и о людски́хъ невѣ́жествiихъ.

[Зач. 321А.] Сiе́ явля́ющу Ду́ху Свято́му, я́ко не у́ яви́ся святы́хъ пу́ть, еще́ пе́рвѣй ски́нiи иму́щей стоя́нiе.

Я́же при́тча во вре́мя настоя́щее утверди́ся, въ не́же да́рове и же́ртвы прино́сятся, не могу́щыя по со́вѣсти соверши́ти служа́щаго,

то́чiю въ бра́шнахъ и питiя́хъ, и разли́чныхъ омове́нiихъ, и оправда́нiихъ пло́ти, да́же до вре́мене исправле́нiя належа́щая.

[Зач. 321Б.] Христо́съ же прише́дъ Архiере́й гряду́щихъ бла́гъ, бо́лшею и соверше́ннѣйшею ски́нiею, нерукотворе́нною, си́рѣчь, не сея́ тва́ри,

ни кро́вiю ко́злею ниже́ те́лчею, но Свое́ю Кро́вiю, вни́де еди́ною во свята́я, вѣ́чное искупле́нiе обрѣты́й.

А́ще бо кро́вь ко́зляя и те́лчая и пе́пелъ ю́нчiй кропя́щiй оскверне́ныя освяща́етъ къ пло́тстѣй чистотѣ́:

кольми́ па́че Кро́вь Христо́ва, И́же Ду́хомъ Святы́мъ Себе́ принесе́ непоро́чна Бо́гу, очи́ститъ со́вѣсть на́шу от ме́ртвыхъ дѣ́лъ, во е́же служи́ти на́мъ Бо́гу жи́ву и и́стинну?

И сего́ ра́ди но́вому завѣ́ту хода́тай е́сть, да сме́рти бы́вшей, во искупле́нiе преступле́нiй бы́вшихъ въ пе́рвѣмъ завѣ́тѣ, обѣтова́нiе вѣ́чнаго наслѣ́дiя прiи́мутъ зва́ннiи.

Идѣ́же бо завѣ́тъ, сме́рти ну́жно е́сть вноси́тися завѣща́ющаго,

завѣ́тъ бо въ ме́ртвыхъ извѣ́стенъ е́сть: поне́же ничесо́же мо́жетъ, егда́ жи́въ е́сть завѣщава́яй.

Тѣ́мже ни пе́рвый безъ кро́ве обновле́нъ {утвержде́нъ} бы́сть.

Рече́ннѣй бо бы́вшей вся́цѣй за́повѣди по зако́ну от Моисе́а всѣ́мъ лю́демъ, прiе́мь кро́вь ко́злюю и те́лчую, съ водо́ю и во́лною червле́ною и иссо́помъ, самы́я же ты́я кни́ги и вся́ лю́ди покропи́,

глаго́ля: сiя́ кро́вь завѣ́та, его́же завѣща́ къ ва́мъ Бо́гъ.

И ски́нiю же и вся́ сосу́ды служе́бныя кро́вiю та́кожде покропи́.

И отню́дъ кро́вiю вся́ {и едва́ не вся́ кро́вiю} очища́ются по зако́ну, и безъ кровопроли́тiя не быва́етъ оставле́нiе.

Ну́жда у́бо бя́ше образо́мъ небе́сныхъ си́ми очища́тися: самѣ́мъ же небе́снымъ лу́чшими же́ртвами, па́че си́хъ.

[Зач. 322.] Не въ рукотворе́нная бо свята́я вни́де Христо́съ, противообра́зная и́стинныхъ, но въ са́мое небо, ны́нѣ да яви́тся лицу́ Бо́жiю о на́съ,

ниже́ да мно́гажды прино́ситъ Себе́, я́коже первосвяще́нникъ вхо́дитъ во свята́я [святы́хъ] по вся́ лѣ́та съ кро́вiю чужде́ю:

поне́же подоба́ше бы Ему́ мно́жицею страда́ти от сложе́нiя мíра: ны́нѣ же еди́ною въ кончи́ну вѣко́въ, во отмета́нiе грѣха́, же́ртвою Свое́ю яви́ся.

И я́коже лежи́тъ {опредѣле́но е́сть} человѣ́комъ еди́ною умре́ти, пото́мъ же су́дъ,

та́ко и Христо́съ еди́ною принесе́ся, во е́же вознести́ мно́гихъ грѣхи́, второ́е безъ грѣха́ яви́тся, жду́щымъ Его́ во спасе́нiе.

[Зач. 323.] Сѣ́нь бо имы́й зако́нъ гряду́щихъ бла́гъ, [а] не са́мый о́бразъ веще́й, на вся́кое лѣ́то тѣ́миже же́ртвами, и́хже прино́сятъ вы́ну, никогда́же мо́жетъ приступа́ющихъ соверши́ти.

Поне́же преста́ли бы бы́ти приноси́мы, ни еди́ну ктому́ иму́щымъ со́вѣсть о грѣсѣ́хъ служа́щымъ, еди́ною очище́ннымъ.

Но въ ни́хъ воспомина́нiе грѣхо́въ на ко́еждо лѣ́то быва́етъ,

невозмо́жно бо кро́ви ю́нчей и ко́злей отпуща́ти грѣхи́.

Тѣ́мже входя́ въ мíръ, глаго́летъ: же́ртвы и приноше́нiя не восхотѣ́лъ еси́, тѣ́ло же соверши́лъ Ми́ еси́:

всесожже́нiй и {та́кожде} о грѣсѣ́ не благоволи́лъ еси́.

Тогда́ рѣ́хъ: се́, иду́: въ глави́знѣ кни́жнѣй написа́ся о Мнѣ́, е́же сотвори́ти во́лю Твою́, Бо́же.

Вы́ше глаго́ля: я́ко же́ртвы и приноше́нiя и всесожже́нiй и {та́кожде} о грѣсѣ́хъ не восхотѣ́лъ еси́, ниже́ благоволи́лъ еси́: я́же по зако́ну прино́сятся:

тогда́ рече́: се́, иду́ сотвори́ти во́лю Твою́, Бо́же. Оте́млетъ пе́рвое, да второ́е поста́витъ.

О не́йже во́ли освяще́ни есмы́ принесе́нiемъ тѣ́ла Иису́съ Христо́ва еди́ною.

И вся́къ у́бо свяще́нникъ стои́тъ на вся́къ де́нь служя́ и ты́яжде мно́жицею принося́ же́ртвы, я́же никогда́же мо́гутъ отъя́ти грѣхо́въ.

О́нъ же еди́ну о грѣсѣ́хъ прине́съ же́ртву, всегда́ сѣди́тъ о десну́ю Бо́га,

про́чее ожида́я, до́ндеже положа́тся врази́ Его́ подно́жiе но́гъ Его́:

еди́нѣмъ бо приноше́нiемъ соверши́лъ е́сть во вѣ́ки освяща́емыхъ.

Свидѣ́телствуетъ же на́мъ и Ду́хъ Святы́й, по рѣче́нному бо пре́жде:

се́й завѣ́тъ, его́же завѣща́ю къ ни́мъ по дне́хъ о́нѣхъ, глаго́летъ Госпо́дь, дая́ зако́ны Моя́ на сердца́ и́хъ, и въ помышле́нiихъ и́хъ напишу́ и́хъ:

[та́же глаго́летъ Госпо́дь:] и грѣхо́въ и́хъ и беззако́нiй и́хъ не и́мамъ помяну́ти ктому́.

А идѣ́же отпуще́нiе си́хъ, ктому́ нѣ́сть приноше́нiя о грѣсѣ́хъ.

[Зач. 324.] Иму́ще у́бо дерзнове́нiе, бра́тiе, входи́ти во свята́я Кро́вiю Иису́съ Христо́вою, путе́мъ но́вымъ и живы́мъ,

его́же обнови́лъ е́сть на́мъ завѣ́сою, си́рѣчь пло́тiю Свое́ю,

и Иере́а вели́ка надъ до́момъ Бо́жiимъ,

да приступа́емъ со и́стиннымъ се́рдцемъ во извѣще́нiи вѣ́ры, окропле́ни сердцы́ от со́вѣсти лука́выя и измове́ни тѣлесы́ водо́ю чи́стою:

да держи́мъ исповѣ́данiе упова́нiя неукло́нное, вѣ́ренъ бо е́сть Обѣща́вый:

и да разумѣева́емъ дру́гъ дру́га въ поощре́нiи любве́ и до́брыхъ дѣ́лъ,

не оставля́юще собра́нiя своего́, я́коже е́сть нѣ́кимъ обы́чай, но [дру́гъ дру́га] подвиза́юще, и толи́ко па́че, ели́ко ви́дите приближа́ющiйся де́нь [су́дный].

Во́лею бо согрѣша́ющымъ на́мъ по прiя́тiи ра́зума и́стины, ктому́ о грѣсѣ́хъ не обрѣта́ется же́ртва,

стра́шно же нѣ́кое ча́янiе суда́ и огня́ ре́вность, поя́сти хотя́щаго сопроти́вныя.

Отве́рглся кто́ зако́на Моисе́ова, безъ милосе́рдiя при двои́хъ или́ трiе́хъ свидѣ́телехъ умира́етъ:

коли́ко мните́ го́ршiя сподо́бится му́ки, и́же Сы́на Бо́жiя попра́вый, и Кро́вь завѣ́тную скве́рну возмни́въ, е́юже освяти́ся, и Ду́ха благода́ти укори́вый?

Вѣ́мы бо Ре́кшаго: Мнѣ́ отмще́нiе, А́зъ возда́мъ, глаго́летъ Госпо́дь. И па́ки: я́ко су́дитъ Госпо́дь лю́демъ Свои́мъ.

Стра́шно [е́сть] е́же впа́сти въ ру́цѣ Бо́га жива́го.

[Зач. 325.] Воспомина́йте же пе́рвыя дни́ ва́шя, въ ни́хже просвѣти́вшеся, мно́гiя стра́сти претерпѣ́сте {мно́гъ по́двигъ подъя́сте} страда́нiй,

о́во у́бо, поноше́ньми и скорбьми́ позо́ръ бы́вше, о́во же, о́бщницы бы́вше живу́щымъ та́ко:

и́бо у́замъ мои́мъ спострада́сте и разграбле́нiе имѣ́нiй ва́шихъ съ ра́достiю прiя́сте, вѣ́дяще имѣ́ти себѣ́ имѣ́нiе на небесѣ́хъ пребыва́ющее и лу́чшее.

[Зач. 326.] Не отлага́йте у́бо дерзнове́нiя ва́шего, е́же и́мать мздовоздая́нiе вели́ко.

Терпѣ́нiя бо и́мате потре́бу, да во́лю Бо́жiю сотво́рше, прiи́мете обѣтова́нiе:

еще́ бо ма́ло ели́ко ели́ко, Гряды́й прiи́детъ и не укосни́тъ.

А пра́ведный от вѣ́ры жи́въ бу́детъ: и а́ще обине́тся, не благоволи́тъ душа́ Моя́ о не́мъ.

Мы́ же [бра́тiе] нѣ́смы обинове́нiя въ поги́бель, но вѣ́ры въ снабдѣ́нiе души́.

Таджикский

Пас, дар сурате ки ваъдаи дохилшавӣ ба оромии Ў ҳанўз боқист, мо хавотир хоҳем дошт, мабодо маълум гардад, ки касе аз шумо муваффақ нашудааст.

Зеро ки башорат ба мо низ, чунон ки ба онҳо, мавъиза карда шуд; аммо ба онҳо каломе ки шуниданд, фоидае набахшид, чунки бо имони шунавандагон напайвастанд.

Зеро мо, ки имон овардаем, ба он оромӣ дохил хоҳем шуд, чунон ки Ў гуфтааст: ́Ман дар ғазаби Худ қасам хўрдам, ки онҳо ба оромии Ман дохил нахоҳанд шуд́, гарчанде ки корҳои Ў аз хилқати олам анҷом ёфта буд.

Зеро ки дар ҷое дар бораи рўзи ҳафтум чунин гуфта шудааст: ́Ва Худо дар рўзи ҳафтум аз ҳамаи корҳои Худ ором гирифт́.

Ва боз дар ин ҷо: ́Онҳо ба оромии Ман дохил нахоҳанд шуд́.

Пас, дар сурате ки баъзе касон имконият доранд ба он дохил шаванд, вале онҳое ки башорат барояшон пештар мавъиза карда шуд буд, аз боиси беитоатӣ дохил нашуданд,

Боз Ў рўзеро муайян намуда, баъд аз муддати дуру дарозе ба воситаи Довуд́имрўз́ мегўяд, чунон ки дар боло гуфта шудааст: ́Имрўз, агар овози Ўро бишнавед, дилҳои худро сахт накунед́.

Зеро, агар Еҳушаъ ба онҳо оромӣ медод, баъд аз ин дар бораи рўзи дигар сухан ронда намешуд.

Пас, барои қавми Худо боз оромии шанбе боқӣ мемонад.

Зеро, касе ки ба оромии Ў дохил шудааст, худаш низ аз корҳои худ ором гирифтааст, чунон ки Худо аз корҳои Худ.

Пас, саъю кўшиш намоем, ки ба он оромӣ дохил шавем, мабодо касе гирифтори он беитоатии ибратомез шуда, фурў ғалтад.

Зеро ки каломи Худо зинда ва таъсирбахш ва аз ҳар шамшери дудама тезтар аст, ва то ба ҳадди ҷудо кардани ҷон ва рўҳ, буғумҳо ва иликҳо рафта мерасад, ва андеша ва ниятҳои дилро месанҷад.

Ва ҳеҷ махлуқе нест, ки аз Ў ниҳон бошад, балки ҳама чиз пеши чашмони Ў бараҳна ва ошкор аст: ба Ў ҳисобот хоҳем дод.

Пас мо, ки чунин Саркоҳини бузурге дорем, ки афлокро тай намудааст, ва Ў Масеҳи Писари Худост, эътирофи худро боматонат нигоҳ дорем.

Зеро мо чунон саркоҳин надорем, ки дар заъфҳои мо натавонад ба мо дилсўзӣ намояд, балки Ў монанди мо, дар ҳама чиз озмудаи васаваса шуд, вале гуноҳ накард.

Бинобар ин бо ҷуръат ба тахти файз наздик оем, то ки марҳамат ба даст оварем ва барои мадади саридарвақт файз ёбем.

Бинобар ин, таълимоти ибтидоии Масеҳро монда, сўи камол шитоб кунем ва аз нав асос нагузорем ба тавба аз аъмоли беҷон ва ба имон ба Худо,

Ба таълимоти оид ба таъмидҳо, оид ба гузоштани дастҳо, оид ба эҳьёи мурдагон ва оид ба доварии ҷовидонӣ.

Ва инро ба амал хоҳем овард, ба шарте ки Худо изн диҳад.

Зеро касоне ки боре фикрашон равшан шудааст, ва бахшоиши осмониро чашидаанд, ва шарикони Рўҳулқудс гардидаанд,

Ва каломи неки Худо ва қувваҳои олами ояндаро чашидаанд,

Ва ҷудо шуда афтодаанд, онҳоро аз нав ба роҳи тавба андохтан имконнопазир аст, зеро онҳо Писари Худоро ба зарари худашон боз маслуб мекунанд ва беобрў месозанд.

Зеро замине ки борҳо борони бар он боридаро мехўрад ва барои онҳое ки онро кор мекунанд, набототи фоиданоке мерўёнад, аз Худо баракат меёбад;

Вале замине ки хору хас мерўёнад, нобоб буда, ба лаънат наздик аст, ва фарҷоми он сўхтан аст.

Аммо дар хусуси шумо, эй маҳбубон, мо яқин дорем, ки шумо дар ҳолати беҳтар ва ба наҷот наздике мебошед, гарчанде ки ин гуна сухан меронем.

Зеро Худо беадолат нест, ки кори шуморо, ва он меҳнати муҳаббатеро, ки ба исми Ў зоҳир намуда, ба муқаддасон хизмат кардаед ва мекунед, фаромўш кунад.

Лекин орзумандем, ки ҳар яке аз шумо ҳамин ғайратро то ба охир нишон диҳед, то ки умедаатон комилан ҳосил шавад;

То ки шумо танбал нашавед, балки ба касоне тақлид кунед, ки ба василаи имон ва пурсабрӣ вориси ваъдаҳо мегардад.

Зеро, вақте ки Худо ба Иброҳим ваъда дод, азбаски ба каси бузургтаре наметавонист қасам ёд кунад, ба Зоти Худ қасам ёд кард

Ва гуфт: ́Ҳақиқатан туро бисьёр баракат хоҳам дод ва туро бағоят афзун хоҳам кард́.

Ва Иброҳим бо пурсабрии худ ба он ваъда ноил гардид.

Зеро ки одамон бо он чи бузургтар аст, қасам ёд мекунанд, ва қасам исботест, ки ба ҳама мунозираи онҳо хотима медиҳад.

Бинобар ин Худо, ки мехост тағьирнопазирии иродаи Худро ба ворисони ваъда пурратар нишон диҳад, қасамро ба кор бурд,

То бо ду чизи тағьирнопазир, ки дар онҳо дурўғ гуфтани Худо мумкин нест, барои мо, ки паноҳ ёфтаем ва ба умеде ки пешниҳод шудааст, часпидаем, тасаллои пурзўре бошад.

Он умед барои ҷон мисли лангари боэътимод ва мустаҳакам аст, ва андаруни парда дохил мешавад,

Ки ба он ҷо пешгузаштаи мо Исо дохил шуда, то абад Саркоҳин гардид ба монанди Малкисодақ.

Зеро ки Малкисодақ подшоҳи Салим, коҳини Худои Таоло,-ҳамон касе ки ба пешвози Иброҳим баромад ва ўро баракат дод, вақте ки ў баъд аз шикаст додани подшоҳон бармегашт,

Ва Иброҳим ба вай аз ҳар чиз даҳьяк дод,-вай, аввалан, мувофиқи маънои номаш подшоҳи адолат аст ва сонӣ подшоҳи Салим низ, яъне подшоҳи осоиштагӣ,

Бе падар, бе модар, бе насабнома, дар ҳолате ки на ибтидои айём дорад, на интиҳои ҳаёт, балки ба Писари Худо монанд буда, ба сурати абадӣ коҳин мемонад.

Пас бубинед, чӣ гуна бузург аст он касе ки Иброҳими сарқабила низ ба вай аз беҳтарин ғанимати худ даҳьяк дод.

Онҳое ки аз миёни фарзандони Левӣ каҳонат пайдо мекунанд, ҳукм доранд, ки мувофиқи шариат аз қавм, аз бародарони худ даҳьяк ситонанд, гарчанде ки онҳо низ аз камари Иброҳим ба вуҷуд омадаанд.

Аммо ин касе ки аз авлоди онҳо ба вуҷуд наомадааст, аз Иброҳим даҳьяк гирифт ва соҳиби ваъдаро баракат дод.

Тамоман баҳснопазир аст, ки хурд аз ҷониби бузург баракат дода мешавад.

Ва дар ин ҷо одамони миранда даҳьяк меситонанд, лекин дар он ҷо Он ки дар ҳаққи Вай шаҳодат дорад, ки Ў зинда аст.

Ва, гуфтан мумкин, ки Левӣ, ки даҳьяк меситонад, ба воситаи Иброҳим даҳьяк дод:

Зеро ки ў ҳанўз дар камари падар буд, вақте ки Малкисодақ ба пешвози Иброҳим баромад.

Пас, агар камол ба василаи каҳонати Лавӣ меяссар мешуд, зеро ки шариат дар он айём ба қавм расид, боз чӣ ҳоҷат буд, ки коҳини дигаре ба монанди Малкисодақ ба майдон ояд, ва ба монанди Ҳорун номида нашавад?

Зеро ки дар баробари дигаргунии каҳонат дигаргунии шариат низ зарур мешавад.

Зеро Он ки дар ҳаққи Ў ин сухан гуфта мешавад, ба сибти дигаре мансуб буд, ки аз он ҳеҷ кас хизмати қурбонгоҳро ба ҷо наовардааст;

Зеро маълум аст, ки Худованди мо аз сибти Яҳудо тулўъ намуд, ки Мусо дар бораи он оид ба каҳонат чизе нагуфтааст.

Ва ин боз ҳам равшантар дида мешавад, ки агар ба монанди Малкисодақ коҳини дигаре ба майдон ояд,

Ки вай на бар тибқи қонуни як мизони ҷисмонӣ, балки ба ҳасби қуввати як ҳаёти бепоён чунин шуда бошад.

Зеро ки шаҳодат дода шудааст: ́Ту коҳин ҳастӣ то абад, ба монанди Малкисодақ́.

Зеро ки ҳукми пештара, ба сабаби заъф ва бефоидагии он, ботил мешавад,

Чунки шариат ҳеҷ чизро ба камол нарасондааст; лекин умеди беҳтаре ҷои онро гирифт, ки ба василаи он мо ба Худо наздик меоем.

Ва ин умед бе қасам нест,-

Зеро ки онҳо бе қасам коҳин шудаанд, аммо Ў бо қасам, чунки дар ҳаққи Ў гуфта шудааст: ́Худованд қасам хўрдааст, ва таасуф нахоҳад хўрд: Ту коҳин ҳастӣ то абад, ба монанди Малкисодақ́-

Бинобар ин ба аҳди беҳтаре Исо зомин шуд.

Ва он коҳинон бисьёр буданд, чунки мамот намегузошт, ки боқӣ монанд;

Аммо Ў, ки то абад боқист, каҳонати бефано дорад,

Ва ба ин сабаб низ метавонад доимо онҳоеро, ки ба василаи Ў сўи Худо меоянд, наҷот диҳад, зеро ҳамеша зинда аст, то ки барои онҳо шафоат кунад.

Зеро ки мо ба чунин Саркоҳин эҳтиёҷ дорем: муқаддас, аз бадӣ дур, беайб, аз гуноҳкорон ҷудо ва аз афлок болотар баромада,

Ки эҳтиёҷ надорад ҳар рўз, мисли он саркоҳинон, аввал барои гуноҳҳои худаш, баъд барои гуноҳҳои қавм қурбониҳо тақдим кунад, зеро ки инро Ў як бор ба амал овар, вақте ки Худро ба унвони қурбонӣ тақдим кард.

Зеро ки шариат одамони гирифтори заъфро коҳин таъин мекунад, вале каломи қасам, ки баъд аз шариат омад, Писареро, ки то абад комил шудааст, таъин кард.

Дар он чи гуфта шуд, чизи асосӣ ин аст: мо чунон Саркоҳине дорем, ки Ў ба ямини тахти Кибирё дар афлок нишастааст,

Ва хизматгузори қудс ва хаймаи ҳақиқӣ мебошад, ки онро Худованд барпо кардааст, на одамизод.

Зеро ки ҳар саркоҳин барои тақдим кардани ҳадия ва қурбониҳо таъин мешавад; бинобар ин лозим буд, ки Ў низ чизе барои тақдим кардан дошта бошад.

Пас, агар Ў бар замин мемонд, коҳин ҳам намешуд, чунки дар ин ҷо коҳиноне ҳастанд, ки ба ҳасби шариат ҳадияҳо тақдим менамоянд,

Ва онҳо ба сурат ва сояи чизҳои осмонӣ хизмат мекунанд, чунон ки ба Мусо гуфта шуда буд, вақте ки ў ба сохтмони хайма шурўъ менамуд: ́Бохабар бош́, гуфта шудааст,́ки ҳама чизро мувофиқи намунае ки дар болои кўҳ ба ту нишон дода шуд, ба амал оварӣ́.

Аммо алҳол Ў хизмати аълотаре пайдо кардааст ба андозае ки Ў миёнрави аҳди беҳтаре мебошад, ки он бар ваъдаҳои беҳтар барқарор гардидааст.

Зеро, агар он аҳди якум бенуқсон мебуд, ҷое барои дигараш намеҷустанд.

Зеро ки Худо онҳоро мазаммат намуда, мегўяд, ки Ман бо хонадони Исроил ва бо хонадони Яҳудо аҳди ҷадид хоҳам баст,

́На чунон аҳде ки бо падарони онҳо баста будам дар рўзе ки дасташонро гирифтам, то онҳоро аз замини Миср берун оварам; чунки онҳо дар аҳди Ман қоим набуданд, ва Ман ба онҳо эътино накардам, мегўяд Худованд.

Зеро ин аст аҳде ки бо хонадони Исроил баъд аз он айём хоҳам баст, мегўяд Худованд: қонунҳои Худро дар афкори онҳо хоҳам гузошт ва дар дилҳои онҳо хоҳам навишт, ва Худои онҳо хоҳам буд, ва онҳо қавми Ман хоҳанд буд.

Ва касе ёри худро, ва касе бародари худро дигар таълим нахоҳад дод ва нахоҳад гуфт: Худовандро бишинос; чунки ҳама, аз хурд то калон, Маро хоҳанд шинохт;

Чунки ба ноинсофиҳои онҳо шафаққат хоҳам кард ва гуноҳҳо ва шароратҳои онҳоро дигар ба ёд нахоҳам овард́.

Бо гуфтани́аҳди ҷадид́ Ў қадимагии аҳди якумро нишон дод; ва он чи қадима ва кўҳна аст, ба нестшавӣ наздик аст.

Пас, аҳди якум низ дастурҳои оид ба ибодати Худо, ва қудси заминӣ дошт;

Зеро хайма ба қисмҳо сохта шуда буд: қисми якум, ки дар он чароғдон ва миз ва нони тақдим буд, ва он́қудс́ номида мешавад.

Ва дар паси парда қисми дуюми хайма буд, ки ́қудси қудсҳо́ номида мешавад,

Ки дар он бухурдони тиллоӣ ва сандуқи аҳд буд, ки ҳама ҷояш тиллокўб шуда буд, ва дар он зарфи тиллое пур аз манн, асои шукуфтаи Ҳорун ва лавҳаҳои аҳд буд,

Ва ба болои он каррубиёни ҷалол буданд, ки бар кафоратгоҳ соя меафканданд; дар ин хусус ҳоло муфассал сухан рондан лозим нест.

Дар чунин шароит, коҳинон ба қисми якуми хайма ҳамеша медароянд, то ки ибодати Худоро ба ҷо оваранд;

Аммо ба қисми дуюми хайма соле як бор фақат саркоҳин медарояд, он ҳам бе хун не, ки онро барои худаш ва барои хатокориҳои қавм қурбонӣ мекунад.

Ва Рўҳулқудс бо ин нишон медиҳад, ки то даме ки хаймаи якум вуҷуд дорад, ҳанўз роҳи қудс кушода нашудааст.

Вай тимсоли замони ҳозира аст, ки дар он ҳадияҳо ва қурбониҳое тақдим карда мешавад, ки қодир нестанд виҷдони тақдимкунандаро осуда гардонад,

Ва онҳо, бо чизҳои хўрданӣ ва нўшиданӣ ва бо ҳар гуна таҳорат ва маросим, дастурҳои мансуб ба ҷисм буда, фақат то замони ислоҳ муқарар карда шудаанд.

Аммо Масеҳ ҳамчун Саркоҳини некиҳои оянда омада, ба воситаи хаймаи бузургтар ва мукаммалтаре ки бо дасти одам сохта нашудааст, яъне сохташ чунин нест,

Ва на ба воситаи хуни бузҳо ва говҳо, балки ба воситаи Хуни Худ як бор ба қудс дохил шуда, кафорати абадӣ пайдо кард.

Зеро, агар хуни бузҳо ва говҳо ва хотистари модагов, ки ба палидон пошида мешавад, онҳоро то ба дараҷаи татҳири ҷисм тақдис мекарда бошад,

Чӣ қадар бештар Хуни Масеҳ, ки ба василаи Рўҳи абадӣ Зоти беайби Худро ба Худо тақдим намуд, виҷдони моро аз аъмоли беҷон татҳир хоҳад кард, то ки Худои Ҳай ва ҳақиқиро ибодат намоем!

Бинобар ин Ў Миёнрави аҳди ҷадид аст, то ки пас аз мамоти Ў, ки он барои кафорати ҷиноятҳои замони аҳди якум воқеъ шудааст, даъватшудагон мероси абадии мавъудро пайдо кунанд.

Зеро, дар ҳар ҷое ки васияте ҳаст, бояд собит шавад, ки васияткунанда мурдааст,

Чунки васият пас аз мурдан эътиборнок аст; он, то даме ки васияткунанда зинда аст, ҳеҷ эътиборе надорад.

Бинобар ин аҳди якум низ бе хун барқарор нашудааст.

Зеро, вақте ки Мусо ҳамаи аҳкомро мувофиқи шариат пеши тамоми қавм хонд, хуни говҳо ва бузҳоро бо об ва пашми арғувонӣ ва зуфо гирифта, ҳам бар худи китоб пошид, ҳам бар тамоми қавм,

Ва гуфт: ́Ин аст хуни аҳде ки Худо ба шумо амр фармудааст́.

Ҳамчунин бар хайма ва тамоми олоти ибодати Худо хун пошид.

Қариб ҳама чиз мувофиқи шариат ба василаи хун татҳир меёбад, ва бе рехтани хун омурзиш нест.

Пас, тимсоли чизҳои осмонӣ мебоист бо ин воситаҳо татҳир меёфт, аммо худи чизҳои осмонӣ-бо қурбониҳои хубтар аз инҳо.

Зеро Масеҳ на ба қудси бо дасти одам сохташуда, ки фақат тимсоли қудси ҳақиқист, балки ба худи осмон даромадааст, то ки ҳоло барои мо ба ҳузури Худо зоҳир шавад,

На аз барои он ки борҳо Худоро қурбонӣ кунад, чунон ки саркоҳин ҳар сол ба қудс бо хуни дигарон медарояд;

Вагар на Ў мебоист аз ибтидои олам борҳо уқубат мекашид. Аммо Ў алҳол, дар охири замонҳо, як бор зоҳир шуд, то ки бо қурбонии Худ гуноҳро нест кунад.

Ва чунон ки одамонро насиб гардидааст, ки як бор бимиранд ва пас аз он ба доварӣ дучор шаванд,

Ончунон Масеҳ низ як бор Худро барои бардоштани гуноҳҳои бисьёр касон қурбонӣ намуда, бори дуюм на аз барои татҳири гуноҳ зоҳир хоҳад шуд, балки барои онҳое ки Ўро интизор доранд, то наҷот ёбанд.

Зеро шариате ки сояи некиҳои оянда аст ва воқеияти онҳо нест, ҳаргиз наметавонад ба воситаи айни ҳамон қурбониҳое ки ҳамеша, сол ба сол тақдим карда мешаванд, тақдимкунандагонро комил гардонад.

Вагарна, ба тақдим кардани онҳо хотима медоданд, чунки тақдимкунандагони қурбонӣ як бор татҳир ёфта, дигар ҳеҷ идроки гуноҳҳоро намедоштанд.

Лекин ба василаи ин қурбониҳо сол ба сол дар бораи гуноҳҳо хотиррасон карда мешавад;

Зеро аз имкон берун аст, ки хуни говҳо ва бузҳо гуноҳҳоро нест кунад.

Бинобар ин Масеҳ ба ҷаҳон дохил шуда мегўяд: ́Қурбонӣ ва ҳадияро Ту нахостӣ, балки бадане барои Ман муҳайё намудӣ;

Қурбонии сўхтанӣ ва қурбонии хато барои Ту писандида набуд.

Он гоҳ гуфтам: “Инак, меоям,-чунон ки дар тўмори китоб дар бораи Ман навишта шудааст, то ки иродаи Туро, эй Худо, ба ҷо оварам“́.

Аввал мегўяд: қурбонӣ ва ҳадия ва қурбонии сўхтанӣ ва қурбонии хаторо,-ки мувофиқи шариат тақдим карда мешавад, Ту нахостӣ, ва онҳо барои Ту писандида набуд;

Баъд, илова намуда, гуфтааст: ́Инак, меоям, то ки иродаи Туро, эй Худо, ба ҷо оварам́. Ў якумро ботил мекунад, то ки дуюмро барқарор намояд.

Ба ҳасби ҳамин иродаи мо ба василаи қурбонии якбораи ҷисми Исои Масеҳ тақдис ёфтаем.

Ва ҳар коҳин ҳар рўз дар ибодат меистад ва айни ҳамон қурбониҳоро борҳо тақдим менамояд, ки онҳо ҳаргиз наметавонанд гуноҳҳоро нест кунанд.

Ў як қурбониро ба сурати абадӣ барои гуноҳҳо тақдим намуда, ба ямини Худо бинишаст,

Ва пас аз ин мунтазир аст то даме ки душманонаш зери пои Ў андохта шаванд.

Зеро ки Ў ба василаи як қурбонӣ тақдисшавандагонро то абад комил гардондааст.

Рўҳулқудс низ ба мо шаҳодат медиҳад, зеро ки гуфта шудааст:

́Ин аст аҳде ки бо онҳо баъд аз он айём хоҳам баст, мегўяд Худованд: қонунҳои Худро дар дилҳои онҳо хоҳам гузошт ва дар афкори онҳо хоҳам навишт,

Ва гуноҳҳо ва шароратҳои онҳоро ба ёд нахоҳам овард́.

Ва дар он ҷое ки омурзиши гуноҳҳо аст, қурбонӣ барои онҳо дигар лозим нест.

Пас, эй бародарон, модоме ки мо ҷуръат дорем ба қудс ба василаи Хуни Исои Масеҳ,

Бо роҳи нав ва зинда дохил шавем, ки онро Ў барои мо ба василаи пардае, яъне ҷисми Худ, аз нав кушодааст,

Ва модоме ки мо Коҳини муаззаме бар хонаи Худо дорем,

Пас бо дили соф ва бо имони комил, дилҳои худро ба воситаи пошидан аз виҷдони шарири мо татҳир намуда ва ҷисми худро дар оби пок ғусл дода, наздик оем,

Ва эътирофи- умеди худро собиқадамона нигоҳ дорем, зеро ки Ваъдадиҳанда амин аст;

Ва диққат кунем, ки якдигарро ба муҳаббат ва аъмоли нек барангезонем,

Ва ҷамъомади худро тарк накунем, чунон ки баъзе касонро таомул шудааст, балки якдигарро насиҳат диҳем, ва бештар ба қадри он ки шумо наздик шудани он рўзро мебинед.

Зеро, агар мо, пас аз пайдо кардани дониши ростӣ, худсарона гуноҳ кунем, дигар қурбоние барои кафорати гуноҳ боқӣ намемонад,

Балки кадом як интизории пурдаҳшати доварӣ ва шиддати оташе ки хасмҳоро ба коми худ хоҳад кашид.

Агар касе шариати Мусоро рад мекард, дар асоси баёноти ду ё се шоҳид бе марҳамат ба қатл расонда мешуд,

Пас, ба гумонатон, сазовори чӣ қадар ҷазои сахттар хоҳад буд шахсе ки Писари Худоро поймол мекунад ва Хуни аҳдро, ки аз он тақдис ёфтааст, азиз намедорад ва Рўҳи файзро таҳқир менамояд?

Зеро мо Ўро мешиносем, ки гуфтааст: ́Интиқом аз ҷониби Ман аст, Ман сазо хоҳам дод, мегўяд Худованд́. Ва боз: ́Худованд қавми Худро доварӣ хоҳад кард́.

Ба дасти Худои Ҳай афтодан даҳшатангез аст!

Айёми пештараро ба хотир оваред, ки шумо, баъд аз равшан шудани фикратон, бори гарони уқубатҳоро бардоштед,

Дар ҳолате ки гоҳ худатон дар миёни хориҳо ва андўҳҳо ба тамошогоҳе барои дигарон мубаддал мешудед, гоҳ шарики онҳое мегардидед, ки ба чунин аҳвол дучор шуда буданд;

Зеро ки шумо ба занҷирҳои ман низ ҳамдардӣ изҳор кардед, ва тороҷи дороии худро бо шодмонӣ қабул кардед, чун медонистед, ки шумо дар осмон молу мулки беҳтар ва бобақое доред.

Пас умеди худро тарк накунед, ки мукофоти бузурге ба он тааллуқ дорад.

Зеро шуморо сабр лозим аст, то ки иродаи Худоро иҷро намуда, ваъдаро ба даст оваред;

Зеро ки баъд аз андаке он Оянда хоҳад омад ва даранг нахоҳад кард.

Одил бо имон хоҳад зист; ва агар касе рўй гардонад, ҷони Ман ба вай таваҷҷўҳ нахоҳад кард.

Вале мо аз онҳо нестем, ки бармегарданд ва ба ҳалокат мерасанд, балки аз имондоронем, ки наҷот меёбанд.

Синодальный

Языки

1 «Для народа Божия еще остается субботство»; «Слово Божие живо и действенно». 14 Наш Первосвященник, «подобно нам, искушен во всём, кроме греха».

[Зач. 310.] Посему будем опасаться, чтобы, когда еще остается обетование войти в покой Его, не оказался кто из вас опоздавшим.

Ибо и нам оно возвещено, как и тем; но не принесло им пользы слово слышанное, не растворенное верою слышавших.

А входим в покой мы уверовавшие, так как Он сказал: «Я поклялся в гневе Моем, что они не войдут в покой Мой», хотя дела Его были совершены еще в начале мира.

Ибо негде сказано о седьмом дне так: и почил Бог в день седьмой от всех дел Своих.

И еще здесь: «не войдут в покой Мой».

Итак, как некоторым остается войти в него, а те, которым прежде возвещено, не вошли в него за непокорность,

то еще определяет некоторый день, «ныне», говоря через Давида, после столь долгого времени, как выше сказано: «ныне, когда услышите глас Его, не ожесточите сердец ваших».

Ибо если бы Иисус Навин доставил им покой, то не было бы сказано после того о другом дне.

Посему для народа Божия еще остается субботство.

Ибо, кто вошел в покой Его, тот и сам успокоился от дел своих, как и Бог от Своих.

Итак постараемся войти в покой оный, чтобы кто по тому же примеру не впал в непокорность.

Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные.

И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его: Ему дадим отчет.

[Зач. 311А.] Итак, имея Первосвященника великого, прошедшего небеса, Иисуса Сына Божия, будем твердо держаться исповедания нашего.

Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха.

Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи.

1 Серьезное предостережение против отпадения. 9 Уверенность, что читающие проявят веру «до конца». 13 Основание для такой надежды – непреложность Божьей воли.

Посему, оставив начатки учения Христова, поспешим к совершенству; и не станем снова полагать основание обращению от мертвых дел и вере в Бога,

учению о крещениях, о возложении рук, о воскресении мертвых и о суде вечном.

И это сделаем, если Бог позволит.

Ибо невозможно – однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святаго,

и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века,

и отпадших, опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему.

Земля, пившая многократно сходящий на нее дождь и произращающая злак, полезный тем, для которых и возделывается, получает благословение от Бога;

а производящая терния и волчцы негодна и близка к проклятию, которого конец – сожжение.

[Зач. 313.] Впрочем о вас, возлюбленные, мы надеемся, что вы в лучшем состоянии и держитесь спасения, хотя и говорим так.

Ибо не неправеден Бог, чтобы забыл дело ваше и труд любви, которую вы оказали во имя Его, послужив и служа святым.

Желаем же, чтобы каждый из вас, для совершенной уверенности в надежде, оказывал такую же ревность до конца,

дабы вы не обленились, но подражали тем, которые верою и долготерпением наследуют обетования.

[Зач. 314.] Бог, давая обетование Аврааму, как не мог никем высшим клясться, клялся Самим Собою,

говоря: истинно благословляя благословлю тебя и размножая размножу тебя.

И так Авраам, долготерпев, получил обещанное.

Люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их.

Посему и Бог, желая преимущественнее показать наследникам обетования непреложность Своей воли, употребил в посредство клятву,

дабы в двух непреложных вещах, в которых невозможно Богу солгать, твердое утешение имели мы, прибегшие взяться за предлежащую надежду,

которая для души есть как бы якорь безопасный и крепкий, и входит во внутреннейшее за завесу,

куда предтечею за нас вошел Иисус, сделавшись Первосвященником навек по чину Мелхиседека.

1 Значение Мелхиседека, Авраама и Левия. 4 Как «чин Мелхиседека» превосходит чин Левия. 11 Господь наш воссиял из колена Иудина и отменил левитское служение. 18 Иисус, «поручитель лучшего завета», «имеет священство непреходящее».

[Зач. 315.] Ибо Мелхиседек, царь Салима, священник Бога Всевышнего, тот, который встретил Авраама и благословил его, возвращающегося после поражения царей,

которому и десятину отделил Авраам от всего, – во-первых, по знаменованию имени царь правды, а потом и царь Салима, то есть царь мира,

без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда.

Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих.

Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь – брать по закону десятину с народа, то есть со своих братьев, хотя и сии произошли от чресл Авраамовых.

Но сей, не происходящий от рода их, получил десятину от Авраама и благословил имевшего обетования.

[Зач. 316.] Без всякого же прекословия меньший благословляется бо́льшим.

И здесь десятины берут человеки смертные, а там – имеющий о себе свидетельство, что он живет.

И, так сказать, сам Левий, принимающий десятины, в лице Авраама дал десятину:

ибо он был еще в чреслах отца, когда Мелхиседек встретил его.

Итак, если бы совершенство достигалось посредством левитского священства, – ибо с ним сопряжен закон народа, – то какая бы еще нужда была восставать иному священнику по чину Мелхиседека, а не по чину Аарона именоваться?

Потому что с переменою священства необходимо быть перемене и закона.

Ибо Тот, о Котором говорится сие, принадлежал к иному колену, из которого никто не приступал к жертвеннику.

Ибо известно, что Господь наш воссиял из колена Иудина, о котором Моисей ничего не сказал относительно священства.

И это еще яснее видно из того, что по подобию Мелхиседека восстает Священник иной,

Который таков не по закону заповеди плотской, но по силе жизни непрестающей.

Ибо засвидетельствовано: Ты священник вовек по чину Мелхиседека.

[Зач. 317.] Отменение же прежде бывшей заповеди бывает по причине ее немощи и бесполезности,

ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу.

И как сие было не без клятвы, –

ибо те были священниками без клятвы, а Сей с клятвою, потому что о Нем сказано: клялся Господь, и не раскается: Ты священник вовек по чину Мелхиседека, –

то лучшего завета поручителем соделался Иисус.

Притом тех священников было много, потому что смерть не допускала пребывать одному;

а Сей, как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее,

посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них.

[Зач. 318А.] Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес,

Который не имеет нужды ежедневно, как те первосвященники, приносить жертвы сперва за свои грехи, потом за грехи народа, ибо Он совершил это однажды, принеся в жертву Себя Самого.

Ибо закон поставляет первосвященниками человеков, имеющих немощи; а слово клятвенное, после закона, поставило Сына, на веки совершенного.

1 Священнодействователь святилища и скинии истинной. 6 Ходатай нового и лучшего завета.

Главное же в том, о чем говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах

и есть священнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек.

[Зач. 318Б.] Всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел, что принести.

Если бы Он оставался на земле, то не был бы и священником, потому что здесь такие священники, которые по закону приносят дары,

которые служат образу и тени небесного, как сказано было Моисею, когда он приступал к совершению скинии: смотри, сказано, сделай все по образу, показанному тебе на горе.

Но Сей Первосвященник получил служение тем превосходнейшее, чем лучшего Он ходатай завета, который утвержден на лучших обетованиях.

[Зач. 319.] Ибо, если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому.

Но пророк, укоряя их, говорит: вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет,

не такой завет, какой Я заключил с отцами их в то время, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской, потому что они не пребыли в том завете Моем, и Я пренебрег их, говорит Господь.

Вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом.

И не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа; потому что все, от малого до большого, будут знать Меня,

потому что Я буду милостив к неправдам их, и грехов их и беззаконий их не воспомяну более.

Говоря «новый», показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению.

1 «Скиния первая… образ настоящего времени». 11 Христос, Первосвященник, принес Себя в жертву. 15 Ходатай нового завета. 23 Христос вошел в самое небо.

[Зач. 320.] И первый завет имел постановление о Богослужении и святилище земное:

ибо устроена была скиния первая, в которой был светильник, и трапеза, и предложение хлебов, и которая называется Святое.

За второю же завесою была скиния, называемая Святое Святых,

имевшая золотую кадильницу и обложенный со всех сторон золотом ковчег завета, где были золотой сосуд с манною, жезл Ааронов расцветший и скрижали завета,

а над ним херувимы славы, осеняющие очистилище; о чем не нужно теперь говорить подробно.

При таком устройстве, в первую скинию всегда входят священники совершать Богослужение;

а во вторую – однажды в год один только первосвященник, не без крови, которую приносит за себя и за грехи неведения народа.

[Зач. 321А.] Сим Дух Святый показывает, что еще не открыт путь во святилище, доколе стои́т прежняя скиния.

Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего,

и которые с яствами и питиями, и различными омовениями и обрядами, относящимися до плоти, установлены были только до времени исправления.

[Зач. 321Б.] Но Христос, Первосвященник будущих благ, придя с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною, то есть не такового устроения,

и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление.

Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело,

то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!

И потому Он есть ходатай нового завета, дабы вследствие смерти Его, бывшей для искупления от преступлений, сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное.

Ибо, где завещание, там необходимо, чтобы последовала смерть завещателя,

потому что завещание действительно после умерших: оно не имеет силы, когда завещатель жив.

Почему и первый завет был утвержден не без крови.

Ибо Моисей, произнеся все заповеди по закону перед всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ,

говоря: это кровь завета, который заповедал вам Бог.

Также окропил кровью и скинию и все сосуды Богослужебные.

Да и все почти по закону очищается кровью, и без пролития крови не бывает прощения.

Итак образы небесного должны были очищаться сими, самое же небесное лучшими сих жертвами.

[Зач. 322.] Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие,

и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью;

иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею.

И как человекам положено однажды умереть, а потом суд,

так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение.

1 Жертвы и всесожжения не уничтожают греха, но одно приношение Христа исполнило волю Божию. 19 Имея дерзновение входить во святилище путем новым и живым, да приступаем с полною верою. 26 Последствия произвольного греха после познания истины. 32 «Терпение нужно нам, чтобы... получить обещанное».

[Зач. 323.] Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними.

Иначе перестали бы приносить их, потому что приносящие жертву, быв очищены однажды, не имели бы уже никакого сознания грехов.

Но жертвами каждогодно напоминается о грехах,

ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи.

Посему Христос, входя в мир, говорит: жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне.

Всесожжения и жертвы за грех неугодны Тебе.

Тогда Я сказал: вот, иду, как в начале книги написано о Мне, исполнить волю Твою, Боже.

Сказав прежде, что «ни жертвы, ни приношения, ни всесожжений, ни жертвы за грех, – которые приносятся по закону, – Ты не восхотел и не благоизволил»,

потом прибавил: «вот, иду исполнить волю Твою, Боже». Отменяет первое, чтобы постановить второе.

По сей-то воле освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа.

И всякий священник ежедневно стои́т в служении, и многократно приносит одни и те же жертвы, которые никогда не могут истребить грехов.

Он же, принеся одну жертву за грехи, навсегда воссел одесную Бога,

ожидая затем, доколе враги Его будут положены в подножие ног Его.

Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых.

О сем свидетельствует нам и Дух Святый; ибо сказано:

Вот завет, который завещаю им после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в сердца их, и в мыслях их напишу их,

и грехов их и беззаконий их не воспомяну более.

А где прощение грехов, там не нужно приношение за них.

[Зач. 324.] Итак, братия, имея дерзновение входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа, путем новым и живым,

который Он вновь открыл нам через завесу, то есть плоть Свою,

и имея великого Священника над домом Божиим,

да приступаем с искренним сердцем, с полною верою, кроплением очистив сердца от порочной совести, и омыв тело водою чистою,

будем держаться исповедания упования неуклонно, ибо верен Обещавший.

Будем внимательны друг ко другу, поощряя к любви и добрым делам.

Не будем оставлять собрания своего, как есть у некоторых обычай; но будем увещевать друг друга, и тем более, чем более усматриваете приближение дня оного.

Ибо если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи,

но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников.

Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью,

то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет?

Мы знаем Того, Кто сказал: у Меня отмщение, Я воздам, говорит Господь. И еще: Господь будет судить народ Свой.

Страшно впасть в руки Бога живаго!

[Зач. 325.] Вспомните прежние дни ваши, когда вы, быв просвещены, выдержали великий подвиг страданий,

то сами среди поношений и скорбей служа зрелищем для других, то принимая участие в других, находившихся в таком же состоянии;

ибо вы и моим узам сострадали и расхищение имения вашего приняли с радостью, зная, что есть у вас на небесах имущество лучшее и непреходящее.

[Зач. 326.] Итак не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние.

Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное;

ибо еще немного, очень немного, и Грядущий придет и не умедлит.

Праведный верою жив будет; а если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя.

Мы же не из колеблющихся на погибель, но стои́м в вере к спасению души.