И ухватятся семь женщин за одного мужчину в тот день, и скажут: «свой хлеб будем есть и свою одежду будем носить, только пусть будем называться твоим именем, – сними с нас позор».

В тот день отрасль Господа явится в красоте и чести, и плод земли – в величии и славе, для уцелевших сынов Израиля.

Тогда оставшиеся на Сионе и уцелевшие в Иерусалиме будут именоваться святыми, все вписанные в книгу для житья в Иерусалиме,

когда Господь омоет скверну дочерей Сиона и очистит кровь Иерусалима из среды его духом суда и духом огня.

И сотворит Господь над всяким местом горы́ Сиона и над собраниями ее облако и дым во время дня и блистание пылающего огня во время ночи; ибо над всем чтимым будет покров.

И будет шатер для осенения днем от зноя и для убежища и защиты от непогод и дождя.

1 Исаия призван, чтобы ободрить Ахаза не страшиться Сириян и Ефрема. 10 Господь возвещает, что прежде, чем Еммануил, который должен еще родиться, будет различать доброе и худое, они будут оставлены. 17 Господь призовет египетскую муху и ассирийскую пчелу; терновник и кустарник заменят виноградную лозу.

И было во дни Ахаза, сына Иоафамова, сына Озии, царя Иудейского, Рецин, царь Сирийский, и Факей, сын Ремалиин, царь Израильский, пошли против Иерусалима, чтобы завоевать его, но не могли завоевать.

И было возвещено дому Давидову и сказано: Сирияне расположились в земле Ефремовой; и всколебалось сердце его и сердце народа его, как колеблются от ветра дерева в лесу.

И сказал Господь Исаии: выйди ты и сын твой Шеар-ясув навстречу Ахазу, к концу водопровода верхнего пруда, на дорогу к полю белильничьему,

и скажи ему: наблюдай и будь спокоен; не страшись и да не унывает сердце твое от двух концов этих дымящихся головней, от разгоревшегося гнева Рецина и Сириян и сына Ремалиина.

Сирия, Ефрем и сын Ремалиин умышляют против тебя зло, говоря:

пойдем на Иудею и возмутим ее, и овладеем ею и поставим в ней царем сына Тавеилова.

Но Господь Бог так говорит: это не состоится и не сбудется;

ибо глава Сирии – Дамаск, и глава Дамаска – Рецин; а чрез шестьдесят пять лет Ефрем перестанет быть народом;

и глава Ефрема – Самария, и глава Самарии – сын Ремалиин. Если вы не верите, то потому, что вы не удостоверены.

И продолжал Господь говорить к Ахазу, и сказал:

проси себе знамения у Господа Бога твоего: проси или в глубине, или на высоте.

И сказал Ахаз: не буду просить и не буду искушать Господа.

Тогда сказал Исаия: слушайте же, дом Давидов! разве мало для вас затруднять людей, что вы хотите затруднять и Бога моего?

Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил.

Он будет питаться молоком и медом, доколе не будет разуметь отвергать худое и избирать доброе;

ибо прежде нежели Этот Младенец будет разуметь отвергать худое и избирать доброе, земля та, которой ты страшишься, будет оставлена обоими царями ее.

Но наведет Господь на тебя и на народ твой и на дом отца твоего дни, какие не приходили со времени отпадения Ефрема от Иуды, наведет царя Ассирийского.

И будет в тот день: даст знак Господь мухе, которая при устье реки Египетской, и пчеле, которая в земле Ассирийской, –

и прилетят и усядутся все они по долинам опустелым и по расселинам скал, и по всем колючим кустарникам, и по всем деревам.

В тот день обреет Господь бритвою, нанятою по ту сторону реки, царем Ассирийским, голову и волоса на ногах, и даже отнимет бороду.

И будет в тот день: кто будет содержать корову и двух овец,

по изобилию молока, которое они дадут, будет есть масло; маслом и медом будут питаться все, оставшиеся в этой земле.

И будет в тот день: на всяком месте, где росла тысяча виноградных лоз на тысячу сребреников, будет терновник и колючий кустарник.

Со стрелами и луками будут ходить туда, ибо вся земля будет терновником и колючим кустарником.

И ни на одну из гор, которые расчищались бороздниками, не пойдешь, боясь терновника и колючего кустарника: туда будут выгонять волов, и мелкий скот будет топтать их.

1 «Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий», … «Младенец родился нам … Князь мира». 8 Суд Господень над Ефремом … «рука Его еще простерта».

Прежнее время умалило землю Завулонову и землю Неффалимову; но последующее возвеличит приморский путь, Заиорданскую страну, Галилею языческую.

Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет.

Ты умножишь народ, увеличишь радость его. Он будет веселиться пред Тобою, как веселятся во время жатвы, как радуются при разделе добычи.

Ибо ярмо, тяготившее его, и жезл, поражавший его, и трость притеснителя его Ты сокрушишь, как в день Мадиама.

Ибо всякая обувь воина во время брани и одежда, обагренная кровью, будут отданы на сожжение, в пищу огню.

Ибо Младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира. //В Славянской Библии этот стих читается так: «Ибо Младенец родился нам, Сын, и дан нам; владычество Его на раменах Его, и нарекут имя Ему: Великого Совета Ангел, Чудный, Советник, Бог крепкий, Властелин, Князь мира, Отец будущего века; ибо приведу мир князьям, мир и здравие Его».

Умножению владычества Его и мира нет предела на престоле Давида и в царстве его, чтобы Ему утвердить его и укрепить его судом и правдою отныне и до века. Ревность Господа Саваофа соделает это.

Слово посылает Господь на Иакова, и оно нисходит на Израиля,

чтобы знал весь народ, Ефрем и жители Самарии, которые с гордостью и надменным сердцем говорят:

кирпичи пали – построим из тесаного камня; сикоморы вырублены – заменим их кедрами.

И воздвигнет Господь против него врагов Рецина, и неприятелей его вооружит:

Сириян с востока, а Филистимлян с запада; и будут они пожирать Израиля полным ртом. При всем этом не отвратится гнев Его, и рука Его еще простерта.

Но народ не обращается к Биющему его, и к Господу Саваофу не прибегает.

И отсечет Господь у Израиля голову и хвост, пальму и трость, в один день:

старец и знатный, – это голова; а пророк-лжеучитель есть хвост.

И вожди сего народа введут его в заблуждение, и водимые ими погибнут.

Поэтому о юношах его не порадуется Господь, и сирот его и вдов его не помилует: ибо все они – лицемеры и злодеи, и уста всех говорят нечестиво. При всем этом не отвратится гнев Его, и рука Его еще простерта.

Ибо беззаконие, как огонь, разгорелось, пожирает терновник и колючий кустарник и пылает в чащах леса, и поднимаются столбы дыма.

Ярость Господа Саваофа опалит землю, и народ сделается как бы пищею огня; не пощадит человек брата своего.

И будут резать по правую сторону, и останутся голодны; и будут есть по левую, и не будут сыты; каждый будет пожирать плоть мышцы своей:

Манассия – Ефрема, и Ефрем – Манассию, оба вместе – Иуду. При всем этом не отвратится гнев Его, и рука Его еще простерта.

1 Утешение для Иерусалима. 3 Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу. 6 Слово Бога нашего пребудет вечно. 9 «Благовествующий Сион … Господь Бог грядет … как пастырь». 12 «Кто уразумел Дух Господа»? 18 «Кому уподобите вы Бога»? 28 Вечный Бог не утомляется.

Утешайте, утешайте народ Мой, говорит Бог ваш;

говорите к сердцу Иерусалима и возвещайте ему, что исполнилось время борьбы его, что за неправды его сделано удовлетворение, ибо он от руки Господней принял вдвое за все грехи свои.

Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в степи стези Богу нашему;

всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими;

и явится слава Господня, и узрит всякая плоть [спасение Божие]; ибо уста Господни изрекли это.

Голос говорит: возвещай! И сказал: что мне возвещать? Всякая плоть – трава, и вся красота ее – как цвет полевой.

Засыхает трава, увядает цвет, когда дунет на него дуновение Господа: так и народ – трава.

Трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно.

Взойди на высокую гору, благовествующий Сион! возвысь с силою голос твой, благовествующий Иерусалим! возвысь, не бойся; скажи городам Иудиным: вот Бог ваш!

Вот, Господь Бог грядет с силою, и мышца Его со властью. Вот, награда Его с Ним и воздаяние Его пред лицем Его.

Как пастырь Он будет пасти стадо Свое; агнцев будет брать на руки и носить на груди Своей, и водить дойных.

Кто исчерпал воды горстью своею и пядью измерил небеса, и вместил в меру прах земли, и взвесил на весах горы и на чашах весовых холмы?

Кто уразумел дух Господа, и был советником у Него и учил Его?

С кем советуется Он, и кто вразумляет Его и наставляет Его на путь правды, и учит Его знанию, и указывает Ему путь мудрости?

Вот народы – как капля из ведра, и считаются как пылинка на весах. Вот, острова как порошинку поднимает Он.

И Ливана недостаточно для жертвенного огня, и животных на нем – для всесожжения.

Все народы пред Ним как ничто, – менее ничтожества и пустоты считаются у Него.

Итак кому уподобите вы Бога? И какое подобие найдете Ему?

Идола выливает художник, и золотильщик покрывает его золотом и приделывает серебряные цепочки.

А кто беден для такого приношения, выбирает негниющее дерево, приискивает себе искусного художника, чтобы сделать идола, который стоял бы твердо.

Разве не знаете? разве вы не слышали? разве вам не говорено было от начала? разве вы не уразумели из оснований земли?

Он есть Тот, Который восседает над кругом земли, и живущие на ней – как саранча пред Ним; Он распростер небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатер для жилья.

Он обращает князей в ничто, делает чем-то пустым судей земли.

Едва они посажены, едва посеяны, едва укоренился в земле ствол их, и как только Он дохнул на них, они высохли, и вихрь унес их, как солому.

Кому же вы уподобите Меня и с кем сравните? говорит Святый.

Поднимите глаза ваши на высоту небес и посмотрите, кто сотворил их? Кто выводит воинство их счетом? Он всех их называет по имени: по множеству могущества и великой силе у Него ничто не выбывает.

Как же говоришь ты, Иаков, и высказываешь, Израиль: «путь мой сокрыт от Господа, и дело мое забыто у Бога моего»?

Разве ты не знаешь? разве ты не слышал, что вечный Господь Бог, сотворивший концы земли, не утомляется и не изнемогает? разум Его неисследим.

Он дает утомленному силу, и изнемогшему дарует крепость.

Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают,

а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут – и не устанут, пойдут – и не утомятся.

1 Я приготовлю путь для Кира. Нет Бога кроме Меня. 8 Горе тому, кто препирается с Создателем своим. 14 Народы преклонятся пред Богом Израилевым.

Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтоб отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись;

Я пойду пред тобою и горы уровняю, медные двери сокрушу и запоры железные сломаю;

и отдам тебе хранимые во тьме сокровища и сокрытые богатства, дабы ты познал, что Я Господь, называющий тебя по имени, Бог Израилев.

Ради Иакова, раба Моего, и Израиля, избранного Моего, Я назвал тебя по имени, почтил тебя, хотя ты не знал Меня.

Я Господь, и нет иного; нет Бога кроме Меня; Я препоясал тебя, хотя ты не знал Меня,

дабы узнали от восхода солнца и от запада, что нет кроме Меня; Я Господь, и нет иного.

Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это.

Кропите, небеса, свыше, и облака да проливают правду; да раскроется земля и приносит спасение, и да произрастает вместе правда. Я, Господь, творю это.

Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных! Скажет ли глина горшечнику: «что ты делаешь?» и твое дело скажет ли о тебе: «у него нет рук?»

Горе тому, кто говорит отцу: «зачем ты произвел меня на свет?», а матери: «зачем ты родила меня?»

Так говорит Господь, Святый Израиля и Создатель его: вы спрашиваете Меня о будущем сыновей Моих и хотите Мне указывать в деле рук Моих?

Я создал землю и сотворил на ней человека; Я – Мои руки распростерли небеса, и всему воинству их дал закон Я.

Я воздвиг его в правде и уровняю все пути его. Он построит город Мой и отпустит пленных Моих, не за выкуп и не за дары, говорит Господь Саваоф.

Так говорит Господь: труды Египтян и торговля Ефиоплян, и Савейцы, люди рослые, к тебе перейдут и будут твоими; они последуют за тобою, в цепях придут и повергнутся пред тобою, и будут умолять тебя, говоря: у тебя только Бог, и нет иного Бога.

Истинно Ты Бог сокровенный, Бог Израилев, Спаситель.

Все они будут постыжены и посрамлены; вместе с ними со стыдом пойдут и все, делающие идолов.

Израиль же будет спасен спасением вечным в Господе; вы не будете постыжены и посрамлены во веки веков.

Ибо так говорит Господь, сотворивший небеса, Он, Бог, образовавший землю и создавший ее; Он утвердил ее, не напрасно сотворил ее; Он образовал ее для жительства: Я Господь, и нет иного.

Не тайно Я говорил, не в темном месте земли; не говорил Я племени Иакова: «напрасно ищете Меня». Я Господь, изрекающий правду, открывающий истину.

Соберитесь и придите, приблизьтесь все, уцелевшие из народов. Невежды те, которые носят деревянного своего идола и молятся богу, который не спасает.

Объявите и скажите, посоветовавшись между собою: кто возвестил это из древних времен, наперед сказал это? Не Я ли, Господь? и нет иного Бога кроме Меня, Бога праведного и спасающего нет кроме Меня.

Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо я Бог, и нет иного.

Мною клянусь: из уст Моих исходит правда, слово неизменное, что предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык.

Только у Господа, будут говорить о Мне, правда и сила; к Нему придут и устыдятся все, враждовавшие против Него.

Господом будет оправдано и прославлено все племя Израилево.

1 Раб не имеет «ни вида, ни величия», «презрен и умален пред людьми». «Он взял на Себя наши немощи» … «изъязвлен был за грехи наши … истязуем был, и не открывал уст Своих … как агнец пред стригущим его». 10 «На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством» … «к злодеям причтен был, Он понес на Себе грех многих».

[Господи!] кто поверил слышанному от нас, и кому открылась мышца Господня?

Ибо Он взошел пред Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему.

Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его.

Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом.

Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились.

Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас.

Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих.

От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь.

Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его.

Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его.

На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством; чрез познание Его Он, Праведник, Раб Мой, оправдает многих и грехи их на Себе понесет.

Посему Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем.

Церковнославянский (рус)

И и́мутся се́дмь же́нъ за му́жа еди́наго, глаго́лющя: хлѣ́бъ на́шъ я́сти бу́демъ и въ ри́зы на́шя одѣва́тися, то́чiю и́мя твое́ да нарече́тся на на́съ, отими́ укори́зну на́шу.

Въ де́нь о́ный возсiя́етъ Бо́гъ въ совѣ́тѣ со сла́вою на земли́, е́же вознести́ и просла́вити оста́нокъ Изра́иля.

И бу́детъ оста́нокъ въ Сiо́нѣ и оста́нокъ во Иерусали́мѣ, святи нареку́тся вси́ напи́саннiи въ жи́знь во Иерусали́мѣ:

я́ко отмы́етъ Госпо́дь скве́рну сыно́въ и дще́рей Сiо́нскихъ и кро́вь Иерусали́мску очи́ститъ от среды́ и́хъ ду́хомъ суда́ и ду́хомъ зно́я.

И прiи́детъ Госпо́дь, и бу́детъ все́ мѣ́сто горы́ Сiо́ни, и вся́ я́же о́крестъ ея́ осѣни́тъ о́блакъ во дни́, и я́ко ды́ма и свѣ́та о́гненна горя́ща въ нощи́, все́ю сла́вою покры́ется:

и бу́детъ въ сѣ́нь от зно́я и въ покро́въ и въ сокрове́нiе от же́стости и дождя́.

И бы́сть во дни́ Аха́за сы́на Иоаѳа́мля, сы́на Озі́и, царя́ Иу́дина, взы́де раси́нъ ца́рь Ара́мль, и факе́й сы́нъ ромелі́евъ, ца́рь Изра́илевъ, на Иерусали́мъ, воева́ти на него́, и не возмого́ша разори́ти его́.

И возвѣсти́ся въ дому́ дави́довѣ, глаго́ля: совѣща́ся Ара́мъ со Ефре́момъ, и ужасе́ся душа́ его́ и душа́ люді́й его́, я́коже въ дубра́вѣ дре́во вѣ́тромъ восколе́блется.

И рече́ Госпо́дь ко Иса́iи: изы́ди во срѣ́тенiе Аха́зу ты́ и оста́выйся Иасу́въ сы́нъ тво́й, къ купѣ́ли го́рняго пути́ села́ бѣли́лнича,

и рече́ши ему́: блюди́, е́же молча́ти, и не бо́йся, ниже́ душа́ твоя́ да изнемо́жетъ от двою́ дре́ву главе́нь дымя́щихся си́хъ: егда́ бо гнѣ́въ я́рости моея́ бу́детъ, па́ки исцѣлю́.

Сы́нъ же Ара́мль и сы́нъ ромелі́евъ я́ко совѣща́ста совѣ́тъ лука́вый на тя́, глаго́люще:

взы́демъ во Иуде́ю, и собесѣ́довавше съ ни́ми отврати́мъ я́ къ на́мъ и воцари́мъ въ не́й сы́на тавеи́лева:

сiя́ же глаго́летъ Госпо́дь Савао́ѳъ: не пребу́детъ совѣ́тъ се́й, ниже́ сбу́дется,

но глава́ Ара́му Дама́скъ, и глава́ Дама́ску раси́нъ: но еще́ шестьдеся́тъ и пя́ть лѣ́тъ, оскудѣ́етъ ца́рство Ефре́мово от люді́й,

глава́ же Ефре́мови соморо́нъ, и глава́ соморо́ну сы́нъ ромелі́евъ: и а́ще не увѣ́рите, ниже́ и́мате разумѣ́ти.

И приложи́ Госпо́дь глаго́лати ко Аха́зу, рекі́й:

проси́ себѣ́ зна́менiя от Го́спода Бо́га твоего́ во глубину́, или́ въ высоту́.

И рече́ Аха́зъ: не и́мамъ проси́ти, ниже́ искушу́ Го́спода.

И рече́ [Иса́iа]: слы́шите у́бо, до́ме дави́довъ: еда́ ма́ло ва́мъ е́сть тру́дъ дая́ти человѣ́комъ, и ка́ко даете́ Го́сподеви тру́дъ?

Сего́ ра́ди да́стъ Госпо́дь са́мъ ва́мъ зна́менiе: се́, Дѣ́ва во чре́вѣ зачне́тъ и роди́тъ Сы́на, и нарече́ши и́мя ему́ Емману́илъ:

ма́сло и ме́дъ снѣ́сть, пре́жде не́же разумѣ́ти ему́ изво́лити зла́я, или́ избра́ти благо́е:

зане́ пре́жде не́же разумѣ́ти отроча́ти благо́е или́ зло́е, отри́нетъ лука́вое, е́же избра́ти благо́е, и оста́вится земля́, ея́же ты́ бои́шися, от лица́ дву́хъ царе́й.

Но наведе́тъ Госпо́дь на тя́ и на лю́ди твоя́ и на до́мъ отца́ твоего́ дни́, и́же еще́ не пришли́, от дне́ въ о́ньже отъя́ Ефре́ма от Иу́ды, царя́ Ассирі́йска.

И бу́детъ въ то́й де́нь, позви́ждетъ Госпо́дь му́хамъ, я́же владѣ́ютъ ча́стiю рѣки́ Еги́петскiя, и пчелѣ́, я́же е́сть во странѣ́ Ассирі́йстѣй:

и прiи́дутъ вси́ и почі́ютъ въ де́брехъ страны́ и въ пеще́рахъ ка́менныхъ, и во верте́пѣхъ и во вся́цѣй разсѣ́линѣ и во вся́цѣмъ дре́вѣ.

Въ де́нь о́ный обрі́етъ Госпо́дь бри́твою ная́тою объ ону́ страну́ рѣки́ царя́ Ассирі́йска, главу́ и власы́ но́гъ, и браду́ отъи́метъ.

И бу́детъ въ то́й де́нь, корми́ти бу́детъ человѣ́къ ю́ницу от воло́въ и двѣ́ о́вцѣ:

и бу́детъ от мно́жества творе́нiя мле́чнаго, ма́сло и ме́дъ снѣ́сть вся́къ оста́выйся на земли́.

И бу́детъ въ то́й де́нь, вся́ко мѣ́сто, идѣ́же а́ще бу́детъ ты́сяща ло́зъ виногра́да, по ты́сящи Си́кль, въ ляди́ну бу́детъ и въ те́рнiе:

со стрѣло́ю и лу́комъ вни́дутъ та́мо, я́ко ляди́ною и те́рнiемъ бу́детъ вся́ земля́:

и вся́ка гора́ оре́мая возоре́тся, не на́йдетъ та́мо стра́хъ: бу́детъ от ляди́ны и от те́рнiя па́ству овца́мъ и въ попра́нiе волу́.

Сiе́ пре́жде испі́й, ско́ро твори́, страно́ Завуло́ня и земле́ Нефѳали́мля, и про́чiи при мо́ри живу́щiи, и объ ону́ страну́ Иорда́на, Галиле́а язы́ковъ.

Лю́дiе ходя́щiи во тмѣ́ ви́дѣша свѣ́тъ ве́лiй: живу́щiи во странѣ́ и сѣ́ни сме́ртнѣй, свѣ́тъ возсiя́етъ на вы́.

Мно́жайшiи лю́дiе, я́же изве́лъ еси́, въ весе́лiи твое́мъ: и возвеселя́тся предъ тобо́ю, я́коже веселя́щiися въ жа́тву, и я́коже веселя́тся дѣля́щiи коры́сти.

Зане́ отъя́тся яре́мъ лежа́й на ни́хъ, и же́злъ, и́же на вы́и и́хъ: же́злъ бо истязу́ющихъ разсы́па Госпо́дь, я́коже въ де́нь, и́же на Мадiа́ма.

Я́ко вся́кую оде́жду со́бранну ле́стiю и ри́зу съ примире́нiемъ отдаду́тъ, и восхотя́тъ, да бы́ша огне́мъ сожже́ны бы́ли.

Я́ко отроча́ роди́ся на́мъ, Сы́нъ, и даде́ся на́мъ, его́же нача́лство бы́сть на ра́мѣ его́: и нарица́ется и́мя его́: вели́ка совѣ́та а́нгелъ, чу́денъ, совѣ́тникъ, Бо́гъ крѣ́пкiй, властели́нъ, кня́зь ми́ра, Оте́цъ бу́дущаго вѣ́ка: приведу́ бо ми́ръ на кня́зи, ми́ръ и здра́вiе ему́.

И ве́лiе нача́лство его́, и ми́ра его́ нѣ́сть предѣ́ла на престо́лѣ Дави́довѣ и на ца́рствѣ его́, испра́вити е́ и заступи́ти его́ въ судѣ́ и пра́вдѣ, отны́нѣ и до вѣ́ка: ре́вность Го́спода Савао́ѳа сотвори́тъ сiя́.

Сме́рть {Евр.: сло́во.} посла́ Госпо́дь на Иа́кова, и прiи́де на Изра́иля:

и уразумѣ́ютъ вси́ лю́дiе Ефре́мовы и живу́щiи въ самарі́и, въ досажде́нiи и высо́цѣмъ се́рдцы глаго́люще:

пли́нѳы падо́ша, но прiиди́те, изсѣче́мъ ка́менiе и посѣче́мъ черни́чiе и ке́дры, и сози́ждемъ себѣ́ сто́лпъ.

И разруши́тъ Бо́гъ востаю́щыя на го́ру Сiо́ню, и враги́ его́ разсы́плетъ:

сирі́ю от восто́къ со́лнца и е́ллины от за́пада со́лнца, пояда́ющыя Изра́иля всѣ́ми усты́. Во всѣ́хъ си́хъ не отврати́ся я́рость его́, но еще́ рука́ его́ высока́.

И лю́дiе не обрати́шася, до́ндеже я́звени бы́ша, и Го́спода не взыска́ша.

И отъя́тъ Госпо́дь от Изра́иля главу́ и о́шибъ, вели́ка и ма́ла, во еди́нъ де́нь:

ста́рца и чудя́щихся ли́цамъ, сiе́ нача́ло: и проро́ка уча́ща беззако́нная, се́й о́шибъ.

И бу́дутъ блажа́щiи люді́й си́хъ льстя́ше, и льстя́тъ, я́ко да поглотя́тъ я́.

Сего́ ра́ди о ю́ношахъ и́хъ не возвесели́тся Госпо́дь, и сиро́тъ и́хъ и вдови́цъ и́хъ не поми́луетъ: я́ко вси́ беззако́ннiи и лука́вiи, и вся́кая уста́ глаго́лютъ непра́вду. Во всѣ́хъ си́хъ не отврати́ся я́рость его́, но еще́ рука́ его́ высока́.

И разгори́тся я́ко о́гнь беззако́нiе, и я́ко тро́скотъ сухі́й пояде́нъ бу́детъ огне́мъ, и разгори́тся въ ча́щахъ дубра́вныхъ и поя́стъ, я́же о́крестъ холмо́въ вся́.

За я́рость гнѣ́ва Госпо́дня сгорѣ́ вся́ земля́, и бу́дутъ лю́дiе я́ко огне́мъ пожже́ни: человѣ́къ бра́та своего́ не поми́луетъ,

но уклони́тся на де́сно, я́ко вза́лчетъ, и снѣ́сть от шу́iихъ, и не насы́тится человѣ́къ яды́й пло́ти мы́шцы своея́:^–

^–снѣ́сть бо Манассі́й Ефре́мово, и Ефре́мъ Манассі́ино, я́ко вку́пѣ повою́ютъ Иу́ду. ²¹Во всѣ́хъ си́хъ не отврати́ся я́рость [его́], но еще́ рука́ его́ высока́.

Утѣша́йте, утѣша́йте лю́ди моя́, глаго́летъ Бо́гъ:

свяще́нницы, глаго́лите въ се́рдце Иерусали́му, утѣша́йте и́, я́ко напо́лнися смире́нiе его́, разрѣши́ся грѣ́хъ его́, я́ко прiя́тъ от ру́ки Госпо́дни сугу́бы грѣхи́ своя́.

Гла́съ вопiю́щаго въ пусты́ни: угото́вайте пу́ть Госпо́день, пра́вы сотвори́те стези́ Бо́га на́шего:

вся́ка де́брь напо́лнится, и вся́ка гора́ и хо́лмъ смири́тся, и бу́дутъ вся́ стро́потная въ пра́во, и о́страя въ пути́ гла́дки.

И яви́тся сла́ва Госпо́дня, и у́зритъ вся́ка пло́ть спасе́нiе Бо́жiе, я́ко Госпо́дь глаго́ла.

Гла́съ вопiю́щаго: возопі́й. И реко́хъ: что́ возопiю́? вся́ка пло́ть сѣ́но, и вся́ка сла́ва человѣ́ча я́ко цвѣ́тъ травны́й:

и́зсше трава́, и цвѣ́тъ отпаде́,

глаго́лъ же Бо́га на́шего пребыва́етъ во вѣ́ки.

На го́ру высо́ку взы́ди, благовѣству́яй Сiо́ну, возвы́си крѣ́постiю гла́съ тво́й, благовѣству́яй Иерусали́му: возвы́сите, не бо́йтеся. Рцы́ градо́мъ Иу́динымъ:

се́, Бо́гъ ва́шъ, се́, Госпо́дь, Госпо́дь со крѣ́постiю и́детъ, и мы́шца его́ со вла́стiю: се́, мзда́ его́ съ ни́мъ, и дѣ́ло его́ предъ ни́мъ:

а́ки па́стырь упасе́тъ па́ству свою́, и мы́шцею свое́ю собере́тъ а́гнцы, и иму́щыя во утро́бѣ утѣ́шитъ.

Кто́ измѣ́ри го́рстiю во́ду и не́бо пя́дiю и всю́ зе́млю го́рстiю? кто́ поста́ви го́ры въ мѣ́рилѣ и хо́лмы въ вѣ́сѣ?

кто́ уразумѣ́ у́мъ Госпо́день, и кто́ совѣ́тникъ ему́ бы́сть, и́же науча́етъ его́?

или́ съ ки́мъ совѣ́това, и наста́ви и́? или́ кто́ показа́ ему́ су́дъ? или́ пу́ть разумѣ́нiя кто́ показа́ ему́? или́ кто́ пре́жде даде́ ему́, и возда́стся ему́?

А́ще вси́ язы́цы, а́ки ка́пля от ка́ди, и я́ко претяже́нiе вѣ́са вмѣни́шася, и а́ки плюнове́нiе вмѣня́тся?

Дубра́ва же Лива́нова не дово́лна на сожже́нiе, и вся́ четвероно́гая не дово́лна на всесожже́нiе.

И вси́ язы́цы я́ко ничто́же су́ть, и въ ничто́же вмѣни́шася.

Кому́ уподо́бисте Го́спода, и ко́ему подо́бiю уподо́бисте его́?

Еда́ о́бразъ сотвори́ древодѣ́латель, или́ зла́тарь слiя́въ зла́то позлати́ его́, или́ подо́бiемъ сотвори́ его́?

Дре́во бо негнiю́щее избира́етъ древодѣ́латель и му́дрѣ и́щетъ, ка́ко поста́витъ о́бразъ его́, и да не поколе́блется.

Не разумѣ́сте ли, не слы́шасте ли, не возвѣсти́ся ли ва́мъ испе́рва? не разумѣ́сте ли основа́нiя земли́?

Содержа́й кру́гъ земли́, и живу́щiи на не́й а́ки пру́зи: поста́вивый не́бо я́ко кама́ру и просте́ръ е́, я́ко ски́нiю обита́ти:

дая́й кня́зи а́ки ничто́же владѣ́ти, и зе́млю а́ки ничто́же сотвори́.

Не насадя́тъ бо, ниже́ насѣ́ютъ, и не вкорени́тся въ земли́ коре́нiе и́хъ: дхну́ на ни́хъ вѣ́тръ, и изсхо́ша, и бу́ря а́ки сте́блiе во́зметъ и́хъ.

Ны́нѣ у́бо кому́ мя уподо́бисте, и вознесу́ся? рече́ святы́й.

Воззри́те на высоту́ очи́ма ва́шима и ви́дите, кто́ сотвори́ сiя́ вся́: нося́й по числу́ у́тварь свою́, и вся́ по и́мени прозове́тъ от мно́гiя сла́вы и въ держа́вѣ крѣ́пости своея́: ничто́же утаи́ся от тебе́.

Еда́ бо рече́ши, Иа́кове, и что́ глаго́лалъ еси́, Изра́илю: утаи́ся пу́ть мо́й от Бо́га, и Бо́гъ мо́й су́дъ отъя́, и отступи́?

И ны́нѣ не уразумѣ́лъ ли еси́? ни ли́ слы́шалъ еси́? Бо́гъ вѣ́чный, Бо́гъ устро́ивый концы́ земли́, не вза́лчетъ, ниже́ утруди́тся, ниже́ е́сть изобрѣ́тенiе прему́дрости его́,

дая́й а́лчущымъ крѣ́пость и неболѣ́зненнымъ печа́ль.

Вза́лчутъ бо юнѣ́йшiи, и утрудя́тся ю́ноты, и избра́ннiи не крѣ́пцы бу́дутъ:

терпя́щiи же Го́спода измѣня́тъ крѣ́пость, окрыла́тѣютъ а́ки орли́, потеку́тъ и не утрудя́тся, по́йдутъ и не вза́лчутъ.

Си́це глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ пома́занному моему́ ки́ру, его́же удержа́хъ за десни́цу, повину́ти предъ ни́мъ язы́ки, и крѣ́пость царе́й разрушу́, отве́рзу предъ ни́мъ врата́, и гра́ди не затворя́тся:

а́зъ предъ тобо́ю пойду́ и го́ры уравню́, врата́ мѣ́дяная сокрушу́ и вереи́ желѣ́зныя сломлю́,

и да́мъ ти́ сокро́вища те́мная сокрове́нная: неви́димая отве́рзу тебѣ́, да увѣ́си, я́ко а́зъ Госпо́дь Бо́гъ тво́й прозыва́я и́мя твое́, Бо́гъ Изра́илевъ.

Ра́ди раба́ моего́ Иа́кова и Изра́иля избра́ннаго моего́, а́зъ прозову́ тя́ и́менемъ твои́мъ и прiиму́ тя:

ты́ же не позна́лъ еси́ мене́, я́ко а́зъ Госпо́дь Бо́гъ, и нѣ́сть ра́звѣ мене́ еще́ Бо́га: укрѣпи́хъ тя́, и не позна́лъ еси́ мене́,

да бы́ша увѣ́дѣли, и́же от восто́къ со́лнечныхъ и и́же от за́падъ, я́ко нѣ́сть Бо́гъ ра́звѣ мене́: а́зъ Госпо́дь Бо́гъ, и нѣ́сть еще́.

А́зъ устро́ивый свѣ́тъ и сотвори́вый тму́, творя́й ми́ръ и зи́ждяй зла́я, а́зъ Госпо́дь Бо́гъ, творя́й сiя́ вся́.

Да возра́дуется не́бо свы́ше, и о́блацы да кропя́тъ пра́вду: да прозя́бнетъ земля́, и да прорасти́тъ ми́лость, и пра́вду да прозя́бнетъ вку́пѣ: а́зъ е́смь Госпо́дь созда́вый тя́.

Что́ лу́чшее устро́ихъ я́ко гли́ну скуде́льничу? еда́ оря́й ора́ти бу́детъ зе́млю ве́сь де́нь? еда́ рече́тъ бре́нiе скуде́льнику: что́ твори́ши, я́ко не дѣ́лаеши, ниже́ и́маши ру́къ, еда́ отвѣща́етъ зда́нiе созда́вшему е́?

еда́ глаго́летъ отцу́: что́ роди́ши? и ма́тери: что́ чревоболи́ши?

Я́ко та́ко глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ, святы́й Изра́илевъ, сотвори́вый гряду́щая: вопроси́те мене́ о сынѣ́хъ мои́хъ и о дще́рехъ мои́хъ, и о дѣ́лѣхъ руку́ мое́ю заповѣ́дите мнѣ́.

А́зъ сотвори́хъ зе́млю и человѣ́ка на не́й, а́зъ руко́ю мое́ю утверди́хъ не́бо, а́зъ всѣ́мъ звѣзда́мъ заповѣ́дахъ.

А́зъ возста́вихъ его́ со пра́вдою царя́, и вси́ путiе́ его́ пра́вы: се́й сози́ждетъ гра́дъ мо́й и плѣне́нiе люді́й мои́хъ возврати́тъ, не по мздѣ́, ни по даро́мъ, рече́ Госпо́дь Савао́ѳъ.

Та́ко глаго́летъ Госпо́дь Савао́ѳъ: утруди́ся Еги́петъ и ку́пли еѳiо́пскiя, и Саваи́мстiи му́жiе высо́цыи къ тебѣ́ пре́йдутъ и тебѣ́ бу́дутъ раби́, и вслѣ́дъ тебе́ по́йдутъ свя́зани у́зами ручны́ми, и пре́йдутъ къ тебѣ́ и покло́нятся тебѣ́, и въ тебѣ́ помо́лятся, я́ко въ тебѣ́ Бо́гъ е́сть, и реку́тъ: нѣ́сть Бо́га ра́звѣ тебе́:

ты́ бо еси́ Бо́гъ, и не вѣ́дѣхомъ, Бо́гъ Изра́илевъ Спа́съ.

Постыдя́тся и посра́мятся вси́ проти́вящiися ему́ и по́йдутъ въ студѣ́: обновля́йтеся ко мнѣ́, о́строви.

Изра́иль спаса́ется от Го́спода спасе́нiемъ вѣ́чнымъ: не постыдя́тся, ни посра́мятся да́же до вѣ́ка ктому́.

Зане́ та́ко глаго́летъ Госпо́дь сотвори́вый не́бо, се́й Бо́гъ показа́вый зе́млю и сотвори́вый ю́, то́й раздѣли́ ю́, не вотще́ сотвори́ ю́, но на вселе́нiе созда́ ю́: а́зъ е́смь Госпо́дь, и нѣ́сть ктому́.

Не о́тай глаго́лахъ, ни въ те́мнѣ мѣ́стѣ земли́: не реко́хъ пле́мени Иа́ковлю: су́етнаго взыщи́те. А́зъ е́смь, а́зъ е́смь Госпо́дь глаго́ляй пра́вду и возвѣща́яй и́стину.

Собери́теся и прiиди́те, совѣща́йтеся вку́пѣ, спаса́емiи от язы́къ. Не разумѣ́ша воздви́жущiи дре́во изва́янiе свое́ и моля́щеся бого́мъ, и́же не спаса́ютъ.

А́ще возвѣстя́тъ, да прибли́жатся, да увѣ́дятъ вку́пѣ, кто́ слы́шана сотвори́ сiя́ испе́рва? Тогда́ возвѣсти́ся ва́мъ: а́зъ Бо́гъ, и нѣ́сть ино́го ра́звѣ мене́, пра́веденъ и спаси́тель, нѣ́сть кромѣ́ мене́.

Обрати́теся ко мнѣ́ и спасе́теся, и́же от кра́я земна́го: а́зъ е́смь Бо́гъ, и нѣ́сть ино́го.

Клену́ся мно́ю сами́мъ, а́ще не изы́детъ изо у́стъ мои́хъ пра́вда, словеса́ моя́ не возвратя́тся: я́ко мнѣ́ покло́нится вся́ко колѣ́но, и исповѣ́стся вся́къ язы́къ богови, глаго́ля:

пра́вда и сла́ва къ нему́ прiи́детъ: и посра́мятся вси́ отлуча́ющiися.

От Го́спода оправдя́тся, и о Бо́зѣ просла́вится все́ сѣ́мя сыно́въ Изра́илевыхъ.

Го́споди, кто́ вѣ́рова слу́ху на́шему, и мы́шца Госпо́дня кому́ откры́ся?

Возвѣсти́хомъ, я́ко отроча́ предъ ни́мъ я́ко ко́рень въ земли́ жа́ждущей, нѣ́сть ви́да ему́, ниже́ сла́вы: и ви́дѣхомъ его́, и не имя́ше ви́да, ни добро́ты:

но ви́дъ его́ безче́стенъ, ума́ленъ па́че всѣ́хъ сыно́въ человѣ́ческихъ: человѣ́къ въ я́звѣ сы́й и вѣ́дый терпѣ́ти болѣ́знь, я́ко отврати́ся лице́ его́, безче́стно бы́сть, и не вмѣни́ся.

Се́й грѣхи́ на́шя но́ситъ и о на́съ болѣ́знуетъ, и мы́ вмѣни́хомъ его́ бы́ти въ трудѣ́ и въ я́звѣ от Бо́га и во озлобле́нiи.

То́й же я́звенъ бы́сть за грѣхи́ на́шя и му́ченъ бы́сть за беззако́нiя на́ша, наказа́нiе ми́ра на́шего на не́мъ, я́звою его́ мы́ исцѣлѣ́хомъ.

Вси́ я́ко о́вцы заблуди́хомъ: человѣ́къ от пути́ своего́ заблуди́, и Госпо́дь предаде́ его́ грѣ́хъ ра́ди на́шихъ.

И то́й, зане́ озло́бленъ бы́сть, не отверза́етъ у́стъ свои́хъ: я́ко овча́ на заколе́нiе веде́ся, и я́ко а́гнецъ предъ стригу́щимъ его́ безгла́сенъ, та́ко не отверза́етъ у́стъ свои́хъ.

Во смире́нiи его́ су́дъ его́ взя́тся: ро́дъ же его́ кто́ исповѣ́сть? я́ко взе́млется от земли́ живо́тъ его́, ра́ди беззако́нiй люді́й мои́хъ веде́ся на сме́рть.

И да́мъ лука́выя вмѣ́сто погребе́нiя его́ и бога́тыя вмѣ́сто сме́рти его́: я́ко беззако́нiя не сотвори́, ниже́ обрѣ́теся ле́сть во устѣ́хъ его́.

И Госпо́дь хо́щетъ очи́стити его́ от я́звы: а́ще да́стся о грѣсѣ́, душа́ ва́ша у́зритъ сѣ́мя долгоживо́тное.

И хо́щетъ Госпо́дь руко́ю свое́ю отъя́ти болѣ́знь от души́ его́, яви́ти ему́ свѣ́тъ и созда́ти ра́зумомъ, оправда́ти пра́веднаго бла́го служа́ща мно́гимъ, и грѣхи́ и́хъ то́й понесе́тъ.

Сего́ ра́ди то́й наслѣ́дитъ мно́гихъ и крѣ́пкихъ раздѣли́тъ коры́сти, зане́ предана́ бы́сть на сме́рть душа́ его́, и со беззако́нными вмѣни́ся, и то́й грѣхи́ мно́гихъ вознесе́ и за беззако́нiя и́хъ пре́данъ бы́сть.

Таджикский

Языки

ВА дар он рӯз ҳафт зан ба як мард часпида, хоҳанд гуфт: «Нони худро хоҳем хӯрд, ва либоси худро хоҳем пӯшид, фақат номи ту бигзор бар мо хонда шавад, – нанги моро дур кун».

Дар он рӯз навдаи Парвардигор шукӯҳ ва ҷалол, ва меваи замин барои бақияи Исроил кибриё ва шавкат хоҳад буд.

Ва ҳар кӣ дар Сион боқӣ ва дар Ерусалим саломат монад, яъне ҳар кӣ дар Ерусалим дар дафтари ҳаёт навишта шавад, пок номида хоҳад шуд.

Вақте ки Парвардигор наҷосати духтарони Сионро бишӯяд, ва хуни Ерусалимро бо рӯҳи доварӣ ва бо рӯҳи сӯзон аз даруни он дур кунад,

Он гоҳ Парвардигор бар тамоми макони кӯҳи Сион ва бар ҷамъомадҳои он абр ва дудро дар рӯз ва дурахши оташи шӯълаварро дар шаб хоҳад офарид, ва бар тамоми ҷалол пардае хоҳад буд.

Ва соябоне дар рӯз барои соя аз гармо, ва барои малоз ва паноҳгоҳ аз бод ва борон хоҳад буд.

ВА дар айёми Оҳоз ибни Ютом ибни Узиё подшоҳи Яҳудо воқеъ шуд, ки Расин подшоҳи Арам ва Фақаҳ ибни Рамалёҳу подшоҳи Исроил бар зидди Ерусалим баромаданд, то ки бо он ҷанг кунанд, валекин натавонистанд онро забт намоянд.

Ва ба хонадони Довуд хабар дода, гуфта шуд: «Арамиён дар хоки Эфроим ӯрду задаанд». Ва дили вай ва дили қавмаш ларзид, чунон ки дарахтони ҷангал аз бод меларзанд.

Ва Парвардигор ба Ишаъё гуфт: «Ту бо писарат Шеорёшуб ба охири ҷӯйи ҳавзи боло, ба роҳи саҳрои гозурон ба истиқболи Оҳоз баро,

Ва ба ӯ бигӯй: худдорӣ намо ва ором бош; натарс, ва дили ту аз ин ду кундаи нимсӯзи пурдуд, яъне аз шиддати ғазаби Расин ва Арам ва писари Рамалёҳу хавотир нашавад.

Азбаски Арам, Эфроим ва писари Рамалёҳу дар ҳаққи ту қасди бад карда, мегӯянд:

́Бар зидди Яҳудо бароем, ва онро муҳосира карда, ба ҳарос андозем, ва рахна кушода, барои худ забт намоем, ва писари Тобъалро дар вай подшоҳ таъин кунем́, –

Бинобар ин Парвардигор Худо чунин мегӯяд: ин ба амал нахоҳад омад ва иҷро нахоҳад шуд!

Зеро ки сари Арам Димишқ аст, ва сари Димишқ – Расин; ва баъд аз шасту панҷ сол Эфроим шикаст хӯрда, дигар қавм нахоҳад шуд.

Ва сари Эфроим Сомария аст, ва сари Сомария – писари Рамалёҳу. Агар имонатон устувор набошад, шумо устувор нахоҳед монд».

Ва Парвардигор суханашро ба Оҳоз давом дода, гуфт:

«Барои худ аз Парвардигор Худои худ аломате талаб намо: онро ё аз умқи фарш талаб намо, ё аз афрози арш».

Ва Оҳоз гуфт: «Талаб нахоҳам кард, ва Парвардигорро имтиҳон нахоҳам намуд».

Ва Ишаъё гуфт: бишнавед, эй хонадони Довуд! Оё одамонро безор карданатон барои шумо кам аст, ки боз Худои маро безор мекунед?

Бинобар ин Парвардигор Худаш ба шумо аломате хоҳад дод: инак, бокирае ҳомила хоҳад шуд ва Писаре хоҳад зоид, ва Ӯро Имонуил хоҳад номид.

Ӯ қаймоқ ва асал хоҳад хӯрд, то даме ки рад кардани чизи бад ва ихтиёр кардани чизи хубро ёд гирад.

Зеро, пеш аз он ки он кӯдак рад кардани чизи бад ва ихтиёр кардани чизи хубро ёд гирад, замине ки аз ду подшоҳи он ту метарсӣ, тарк карда хоҳад шуд.

Парвардигор бар ту, ва бар қавми ту, ва бар хонадони падари ту рӯзҳое хоҳад овард, ки аз замоне ки Эфроим аз Яҳудо ҷудо шуд, наомада буд, яъне подшоҳи Ашшурро хоҳад овард.

Ва дар он рӯз воқеъ хоҳад шуд, ки Парвардигор ба магасе ки дар резишгоҳи наҳрҳои Миср аст, ва ба занбӯре ки дар замини Ашшур аст, хитоб хоҳад кард,

Ва ҳамаашон омада, дар водиҳои вайрона, ва дар шикофҳои сахраҳо, ва бар ҳамаи хорбӯттаҳо, ва бар ҳамаи чарогоҳҳо ҷойгир хоҳанд шуд.

Дар он рӯз Парвардигор бо устурае ки аз он тарафи наҳр киро карда шуда бошад, яъне ба воситаи подшоҳи Ашшур, мӯйсар ва мӯи пойҳоро хоҳад тарошид; ва ҳатто ришро он устура нест хоҳад кард.

Ва дар он рӯз воқеъ хоҳад шуд, ки ҳар кас як ғуноҷин ва ду меш нигоҳ хоҳад дошт,

Ва аз бисёрии шире ки медӯшад, қаймоқ хоҳад хӯрд, зеро ҳар кӣ дар ин замин боқӣ монда бошад, хӯрокаш қаймоқ ва асал хоҳад буд.

Ва дар он рӯз воқеъ хоҳад шуд, ки ҳар ҷое ки дар он ҳазор ток ба баҳои ҳазор сиқли нуқра мавҷуд буд, ҷои явшон ва хори шутур хоҳад гардид.

Бо тирҳо ва камонҳо мардум ба он ҷо хоҳанд омад, зеро ки тамоми замин аз явшон ва хори шутур пур хоҳад шуд.

Ва ба ҳар кӯҳе ки бо каланд кор карда мешуд, ту аз тарси явшон ва хори шутур нахоҳӣ омад: ба он ҷо барзаговонро хоҳанд фиристод, ва гӯсфандон онро поймол хоҳанд кард.

ЗЕРО вай, ки ба танг меоварад, хастагӣ надорад; дар замони аввал таъсираш сабук буд: фақат замини Забулун ва замини Нафтолиро забт намуд; вале дар замони охир таъсираш бар роҳи дарё, он тарафи Ӯрдун, Ҷалили халқҳо, вазнин шудааст.

Қавме ки дар торикӣ мегаштанд, нури азиме диданд; бар онҳое ки дар кишвари сояи марг менишастанд, нуре дурахшид.

Ту халқро афзун гардондӣ, шодмонии онҳоро зиёд кардӣ: ба ҳузури Ту шодӣ карданд, мисли шодмонии мавсими дарав, мисли касоне ки дар вақти тақсим кардани ғанимат ба ваҷд меоянд,

Зеро ки Ту юғи вазнини онҳоро, ва ғӯлачӯберо, ки бар дӯши онҳо буд, яъне калтаки ситамгари онҳоро шикастӣ, чунон ки дар рӯзи Мидён воқеъ шуда буд.

Зеро ки тамоми пойафзоли пурсадои сарбозон ва тамоми либоси оғуштаи хун сӯхта, тӯъмаи оташ хоҳад шуд.

Зеро ки кӯдаке барои мо таваллуд ёфт, Писаре ба мо дода шуд, ва салтанат бар дӯши Ӯ хоҳад буд, ва номи Ӯ Аҷиб, Мушовир, Худои Ҷаббор, Падари ҷовид, Мири осоиштагӣ хонда хоҳад шуд.

Афзоиши салтанат ва осоиштагии Ӯ бар тахти Довуд ва бар мамлакати вай интиҳо нахоҳад дошт, то ки онро бо инсоф ва адолат, минбаъд ва то абадулобод барқарор ва мустаҳкам намояд; рашки Парвардигори лашкарҳо инро ба амал хоҳад овард.

Парвардигор каломе ба Яъқуб фиристод, ва он бар Исроил нузул кард.

Ва тамоми қавм хоҳанд донист, яъне Эфроим ва сокинони Сомария, ки бо ғурур ва такаббури дил мегӯянд:

«Хиштҳо афтодааст, вале мо бо сангҳои тарошида бино хоҳем кард; дарахтони тутанҷир бурида шудааст, вале мо арзҳоро ба ҷои онҳо ба кор хоҳем бурд».

Ва Парвардигор хасми ӯ – Расинро бар зидди ӯ мустаҳкам хоҳад кард, ва душманони ӯро хоҳад барангехт:

Арамиёнро аз шарқ, ва фалиштиёнро аз ғарб; ва онҳо Исроилро бо иштиҳои тамом хоҳанд хӯрд; бо ин ҳама, ғазаби Ӯ фурӯ нанишастааст, ва дасти Ӯ ҳанӯз дароз аст.

Вале ин қавм сӯи Занандаи худ барнагаштаанд, ва аз Парвардигори лашкарҳо дархост накардаанд.

Бинобар ин Парвардигор сар ва думро, нахл ва найро аз Исроил дар як рӯз хоҳад бурид:

Муршид ва шариф сар аст; вале набие ки муаллими дурӯғҳост, дум мебошад.

Ва пешвоёни ин қавм онҳоро дар иштибоҳ хоҳанд андохт, ва муридонашон дарҳам-барҳам хоҳанд шуд.

Бинобар ин Парвардигор аз ҷавонони онҳо шод нахоҳад шуд, ва бар ятимон ва бевазанони онҳо раҳм нахоҳад кард, зеро ки ҳамаашон риёкор ва бадкирдор мебошанд, ва ҳар даҳоне бо ҳақорат сухан меронад; бо ин ҳама, ғазаби Ӯ фурӯ нанишастааст, ва дасти Ӯ ҳанӯз дароз аст.

Зеро ки шарорат мисли оташ даргирифтааст, явшон ва хори шутурро мехӯрад, ва дар шохаҳои печ дар печи ҷангал месӯзад, ва сутунҳои баланди дуд печида мебарояд.

Аз ғазаби Парвардигори лашкарҳо замин сӯхта сиёҳ шудааст, ва қавм гӯё ки тӯъмаи оташ гардидаанд: касе ба бародари худ раҳм намекунад.

Аз тарафи рост бурида мегиранд, ва гурусна мемонанд, ва аз тарафи чап мехӯранд, ва сер намешаванд; ҳар кас гӯшти бозуи худро мехӯрад.

Менашше ба Эфроим, ва Эфроим ба Менашше, ва ҳар ду якҷоя ба Яҳудо ҳамла мекунанд; бо ин ҳама, ғазаби Ӯ фурӯ нанишастааст, ва дасти Ӯ ҳанӯз дароз аст.

ТАСАЛЛӢ диҳед, қавми маро тасаллӣ диҳед, – мегӯяд Худои шумо.

Суханони дилпазир ба Ерусалим гӯед ва ба вай эълон намоед, ки мӯҳлати муборизаи вай пур шудааст, гуноҳаш подош ёфтааст, зеро ки вай барои ҳамаи хатоҳояш аз дасти Парвардигор дучандон ҷазо дидааст.

Овозе нидо мекунад: «Дар биёбон роҳе барои Парвардигор тайёр кунед, тариқе барои Худои мо дар саҳро ҳамвор кунед!

Ҳар дара баланд ва ҳар кӯҳ ва теппа паст хоҳад шуд, ва партгоҳ ба дашт ва силсилаи кӯҳҳо ба водӣ табдил хоҳад ёфт.

Ва ҷалоли Парвардигор зоҳир хоҳад шуд, ва ҳар ҷисм якбора онро хоҳад дид, зеро ки даҳони Парвардигор инро гуфтааст».

Овоз мегӯяд: «Эълон намо!» Ва гуфтам: «Чиро эълон намоям?» Ҳар ҷисм мисли алаф аст, ва тамоми ҳусни он мисли гули саҳро.

Алаф хушк мешавад, гул пажмурда мегардад, вақте ки боде аз ҷониби Парвардигор бар он бивазад: ба яқин, қавм низ алаф ҳастанд.

Алаф хушк мешавад, гул пажмурда мегардад, вале каломи Худои мо то абад қоим хоҳад буд.

Бар кӯҳи баланд баро, эй мубашшираи Сион! Овозатро бо тамоми қувват баланд кун, эй мубашшираи Ерусалим! Баланд кун, натарс, ба шаҳрҳои Яҳудо бигӯй: «Инак, Худои шумо!»

Инак, Парвардигор Худо бо қудрат меояд, ва бозуи Ӯ барои Ӯ ҳукмронӣ мекунад. Инак, мукофоти Ӯ бо Ӯст, ва подоши Ӯ пеши Ӯст.

Ӯ мисли чӯпоне рамаи Худро хоҳад чаронид, баррагонро бо бозуи Худ ҷамъ карда, дар оғӯши Худ хоҳад гирифт, мешони ширдеҳро роҳнамоӣ хоҳад намуд.

Кист, ки обҳоро бо мушташ андоза намудааст, ва афлокро бо ваҷаб паймудааст, ва хоки заминро дар ченаке гунҷонидааст, ва кӯҳҳоро бо каппон ва теппаҳоро бо паллаи тарозу баркашидааст?

Кист, ки рӯҳи Парвардигорро андоза намудааст, ва мушовири Ӯ гардидааст, ва Ӯро таълим додааст?

Ӯ бо кӣ машварат кардааст, ва кист, ки ба Ӯ хирад бахшидааст, ва тариқи адлу инсофро ба Ӯ таълим додааст, ва ба Ӯ дониш омӯхтааст, ва роҳи дурустиҳоро ба Ӯ ёд додааст?

Халқҳо, охир, мисли қатрае аз сатил ва мисли гарде бар тарозу ҳисоб меёбанд. Ҷазираҳоро, охир, Ӯ мисли ғуборе мебардорад.

Ва Лӯбнон барои ҳезуми қурбонгоҳ кифоят намекунад, ва ҳайвоноти он барои қурбониҳои сӯхтанӣ басанда нест.

Ҳамаи халқҳо пеши Ӯ ночизанд, дар назари Ӯ ҳеҷу пуч ҳисоб меёбанд.

Пас, Худоро ба кӣ монанд мекунед? Ва чӣ гуна ташбеҳро ба Ӯ баробар медонед?

Бутро рехтагар мерезад, ва заргар онро бо тилло мепӯшонад, ва занҷирҳои нуқра барояш месозад.

Бенавое ки чунин ҳадия барояш дастнорас аст, чӯберо, ки намепӯсад, хуш мекунад, наҷҷори моҳире барои худ меёбад, то буте бисозад, ки поянда бошад.

Магар намедонед? Магар шумо нашнидаед? Магар аз аввал ба шумо гуфта нашудааст? Магар аз бунёди замин фаҳм надоред?

Ӯ Ҳамон аст, ки бар доираи замин нишастааст, ва сокинони он мисли малах мебошанд; Ӯ афлокро мисли чодире густурдааст, ва онро мисли хаймае барои сукунат барафроштааст.

Ӯ миронро ночиз мегардонад, доварони заминро ҳеҷу пуч месозад.

Гӯё ки онҳо ҳанӯз шинонда нашуда бошанд, ҳанӯз кошта нашуда бошанд, гӯё кӣ танаи онҳо ҳанӯз дар замин реша надавонда бошад, – ҳамин ки ӯ бар онҳо боде вазонид, онҳо хушк шуданд, ва тундбод онҳоро мисли пари коҳе гирифта бурд.

Пас, Маро ба кӣ монанд мекунед, то ки Ман ба вай баробар бошам? – мегӯяд Пок.

Чашмони худро сӯи афроз баланд карда, бубинед: кист, ки инҳоро офаридааст? Ӯ лашкари онҳоро ба шумор берун меоварад, ҳамаи онҳоро бо номҳошон мехонад; аз бузургии қувват ва тавоноии қудрати Ӯ ҳеҷ яке аз онҳо ниҳон нахоҳад шуд.

Пас чаро, эй Яъқуб, ба забон меронӣ, ва эй Исроил, мегӯӣ: «Роҳи ман аз назари Парвардигор гум шудааст, ва даъвои ман аз Худои ман дур афтодааст»?

Магар ту намедонӣ? Магар ту нашнидаӣ? Парвардигор, Худои ҷовид, ки ақсои заминро офаридааст, хаста намешавад ва лакот намегардад; хиради Ӯ таҳқиқнопазир аст.

Ӯ хастаро қувват мебахшад, ва ба бемаҷол тавоноӣ афзун мекунад.

Ҳатто амрадон хаста мешаванд ва лакот мегарданд, ва ҷавонмардон тамоман фурӯ меғалтанд,

Валекин умедворони Парвардигор қуввати тоза пайдо мекунанд, мисли уқобон бол меафшонанд, медаванд ва бемаҷол намегарданд, қадам мезананд ва хаста намешаванд.

ПАРВАРДИГОР ба масеҳи Худ, ба Куруш, чунин мегӯяд: «Ман дасти рости туро гирифтаам, то халқҳоро пеши ту мағлуб намоям, ва Ман камарҳои подшоҳонро хоҳам кушод, то ки дарҳо пеши ту кушода шавад, ва дарвозаҳо баста нашавад.

Ман пешопеши ту хоҳам рафт ва ноҳамвориҳоро ҳамвор хоҳам кард, дарҳои мисинро пора-пора хоҳам кард ва ғалақаҳои оҳанинро хоҳам шикаст.

Ва хазинаҳои зулмот ва ганҷҳои ниҳониро ба ту хоҳам дод, то бидонӣ, ки Ман – Парвардигоре ки туро ба номи ту хондаам, Худои Исроил ҳастам.

Ба хотири бандаи Худ Яъқуб ва баргузидаи Худ Исроил туро ба номат хондам ва мӯҳтарам доштам, гарчанде ки ту Маро намешинохтӣ.

Ман Парвардигор ҳастам, ва дигаре нест; ғайр аз Ман Худое нест; Ман камари туро бастаам, гарчанде ки ту Маро намешинохтӣ,

То ки аз тулӯи офтоб ва аз ғуруби он бидонанд, ки ҷуз аз Ман нест: Ман Парвардигор ҳастам, ва дигаре нест.

Ман рӯшноиро ба вуҷуд меоварам ва зулмотро меофарам, сулҳу осоиштагӣ барқарор менамоям ва мусибатҳоро ба вуҷуд меоварам; Ман – Парвардигор ҳамаи инҳоро ба амал меоварам.

Эй афлок! Аз боло биборон, то ки абрҳо адлу инсофро фурӯ резад. Бигзор замин рӯи худро бикшояд, то ки наҷотро ба миён оварад, ва адлу инсоф бо он нумӯ кунад. Ман – Парвардигор инро офаридаам».

Эй вой бар касе ки бо Офаринандаи худ муноқиша мекунад, дар сурате ки худаш сафолпорае аз сафолпораҳои рӯи замин аст! Оё гил ба кӯзагар мегӯяд: ́Чӣ чизе сохтаӣ?́ Ва ё маснӯи ту мегӯяд: ́Ӯ дасти моҳир надорад!́

Эй вой бар касе ки ба падари худ гӯяд: ́Чаро ту маро ба дунё овардаӣ?́ Ва ба модари худ: ́Чаро ту маро зоидаӣ?́

Парвардигор, ки Поки Исроил ва Офаринандаи вай аст, чунин мегӯяд: «Оё шумо дар бораи ояндаи писарони Ман ба Ман савол медиҳед, ва дар бораи амали дастҳои Ман Маро амр мефармоед?

Ман заминро ба вуҷуд овардаам, ва инсонро бар он офаридаам; дастҳои Ман афлокро паҳн кардааст, ва ҳамаи лашкарҳои онро Ман амр фармудаам.

Ман ӯро барои адолат барангехтаам, ва ҳамаи роҳҳояшро ҳамвор хоҳам кард. Ӯ шаҳри Маро бино хоҳад кард, ва матрудони Маро хоҳад фиристод, лекин на дар ивази фидия ва на дар ивази инъомҳо», – мегӯяд Парвардигори лашкарҳо.

Парвардигор чунин мегӯяд: «Сарвати Миср, ва тиҷорати Ҳабаш, ва аҳли Сабо, ки мардуми баландқоматанд, аз ҳудуди ту хоҳанд гузашт ва аз они ту хоҳанд шуд: онҳо аз пайи ту хоҳанд рафт, дар занҷирҳо хоҳанд гузашт, ва пеши ту саҷда намуда, бо дуо ба ту хоҳанд гуфт: ́Худо фақат дар туст, ва ғайр аз Ӯ Худои дигаре нест́».

Ба яқин, Ту Худои мастур ҳастӣ, эй Худои Исроил, эй Наҷотдиҳанда!

Ҳамаи ҳунармандони санамсоз хиҷил ва расво хоҳанд шуд; онҳо якҷоя ба расвоӣ хоҳанд рафт.

Аммо Исроил дар Парвардигор наҷот хоҳад ёфт, ки наҷоти ҷовидонӣ хоҳад буд; шумо то абад хиҷил ва расво нахоҳед шуд,

Зеро Парвардигоре ки афлокро офаридааст, чунин мегӯяд; Ӯ Худоест, ки заминро ба вуҷуд овардааст ва сохтааст; Ӯ онро барқарор намудааст; онро на аз барои он офаридааст, ки бодияе бошад, балки аз барои он ба вуҷуд овардааст, ки маскун бошад. «Ман Парвардигор ҳастам, ва дигаре нест.

Ба таври ниҳонӣ, дар макони тираи замин сухан нарондаам; ба насли Яъқуб нагуфтаам: ́Маро беҳуда биҷӯед́; Ман Парвардигори ҳақгӯй ҳастам, ки чизҳои ростро баён мекунам.

Ҷамъ шуда биёед, ва бо ҳам наздик шавед, эй растагорони халқҳо! Онҳое ки санами чӯбини худро бардошта мегарданд, ва пеши худое ки наметавонад наҷот диҳад, дуо мегӯянд, нодон ҳастанд.

Бигӯед, ва пешниҳод кунед, ва бо ҳам машварат намоед: кист, ки инро аз қадимулайём эълон намуда, аз он замон пешакӣ гуфтааст? Оё на Ман, ки Парвардигор ҳастам? Ва ғайр аз Ман Худои дигаре нест, – Худои одил ва наҷотдиҳандае ҷуз аз Ман нест.

Ба Ман руҷӯъ намоед ва наҷот хоҳед ёфт, эй тамоми ақсои замин! Зеро ки Ман Худо ҳастам, ва дигаре нест.

Ба Зоти Худ қасам хӯрдаам: ́Аз даҳони Ман ростӣ, каломи барнагаштанӣ берун омадааст, ки пеши Ман ҳар зонуе хам хоҳад шуд, ва ҳар забоне ба номи Ман қасам хоҳад хӯрд,

Ва ҳар кас хоҳад гуфт: адолат ва қудрат барои ман фақат дар Парвардигор аст́». Ҳамаи онҳое ки бар Ӯ ғазаб доштанд, сӯи Ӯ хоҳанд омад ва хиҷил хоҳанд шуд.

Тамоми насли Исроил дар Парвардигор сафед хоҳанд шуд ва ҷалол хоҳанд ёфт.

КИСТ, ки ба овозаи ба гӯши мо расида бовар карда бошад, ва кист, ки бозуи Парвардигор бар вай зоҳир гардида бошад?

Ӯ мисли навдае ба ҳузури Парвардигор рӯидааст, ва мисли решае аз замини хушк; Ӯро на симое буд, на ҷамоле, то ҳавас кунем, ки ба Ӯ назар андозем; ва на намуде буд, то муштоқи дидораш гардем.

Ӯ манфур буд ва радди мардум, дардманд ва ранҷур, ва мисли касе ки аз вай рӯй мегардонанд; Ӯ манфур буд, ва мо Ӯро писанд намекардем.

Аммо Ӯ бемориҳои моро ба сар мебурд, ва ба дардҳои мо мубтало буд, валекин мо гумон бурдем, ки Ӯро Худо зада, ба мусибат ва азиятҳо гирифтор кардааст.

Ва ҳол он ки Ӯ аз ҷиноятҳои мо маҷрӯҳ, ва аз гуноҳҳои мо афсурдахотир шудааст; сазои осоиштагии мо бар Ӯст, ва ба воситаи ҷароҳатҳои Ӯ мо шифо ёфтаем.

Ҳамаамон мисли гӯсфандон гумроҳ будем: ҳар яке ба роҳи худ мерафтем; ва Парвардигор гуноҳи ҳамаи моро ба гардани Ӯ монд.

Ӯ ситам кашид, вале гардан фуровард, ва даҳони Худро воз накард; мисли гӯсфанде ки барои забҳ бурда мешавад, ва мисли баррае ки назди пашмтарошонаш безабон аст, Ӯ ҳамчунон даҳони Худро воз накард;

Ӯ аз банд ва аз доварӣ гирифта шуд, ва кист, ки бо насли Ӯ мусоҳиба намояд? Зеро ки Ӯ аз замини зиндаҳо қатъ карда шуд; барои гуноҳҳои қавми Ман ба Ӯ осеб расид.

Ва қабри Ӯро бо шарирон таъин карданд, вале баъд аз мурданаш – бо сарватдоре гӯрониданд, гарчанде ки Ӯ гуноҳе накардааст, ва дар забонаш макре набуд.

Валекин хости Парвардигор ин буд, ки Ӯро зарба зада, ба дардҳо гирифтор кунад; вақте ки Ӯ ҷони Худро кафорат намояд, насл дида, умраш дароз хоҳад шуд, ва хости Парвардигор дар дасти Ӯ муяссар хоҳад гардид.

Ӯ аз заҳмати ҷони Худ самар дида, қонеъ хоҳад шуд; Бандаи Одили Ман бо дониши Худ мардуми бисёреро сафед хоҳад кард, ва гуноҳҳои онҳоро бар дӯши Худ хоҳад бардошт.

Бинобар ин Ман ба Ӯ дар миёни бузургон ҳиссае хоҳам дод, ва Ӯ ғаниматро бо зӯроварон тақсим хоҳад кард, дар ивази он ки ҷони Худро ба марг таслим намуд, ва аз ҷинояткорон шумурда шуд, ва гуноҳи мардуми бисёреро бар худ бор кард, ва барои ҷинояткорон шафоат намуд.