Послу́шайте мене́, гоня́щiи пра́вду и взыска́ющiи Го́спода, воззри́те на тве́рдый ка́мень, его́же изсѣко́сте {Евр.: изъ него́же изсѣ́чени бы́сте.}, и въ юдо́ль пото́ка, ю́же ископа́сте {Евр.: изъ нея́же иско́пани бы́сте.}.

Воззри́те на Авраа́ма отца́ ва́шего и на Са́рру породи́вшую вы́: я́ко еди́нъ бѣ́, и призва́хъ его́, и благослови́хъ его́, и возлюби́хъ его́, и умно́жихъ его́.

И тебе́ ны́нѣ утѣ́шу, Сiо́не, и утѣ́шихъ вся́ пусты́ни его́, и поста́влю пусты́ню его́ я́ко ра́й, и я́же ко за́падомъ его́ а́ки ра́й Госпо́день: ра́дость и весе́лiе обря́щутъ въ не́мъ, исповѣ́данiе и гла́съ хвале́нiя.

Послу́шайте мене́, лю́дiе мои́, послу́шайте, и ца́рiе, ко мнѣ́ внуши́те: я́ко зако́нъ от мене́ изы́детъ, и су́дъ мо́й во свѣ́тъ язы́комъ.

Приближа́ется ско́ро пра́вда моя́, и изы́детъ я́ко свѣ́тъ спасе́нiе мое́, и на мы́шцу мою́ язы́цы надѣ́ятися бу́дутъ: мене́ о́строви ожида́ти и на мы́шцу мою́ упова́ти бу́дутъ.

Воздви́гните на не́бо о́чи ва́ши и воззри́те на зе́млю до́лу, поне́же не́бо я́ко ды́мъ утверди́ся, и земля́ я́ко ри́за обетша́етъ, живу́щiи же на земли́ я́коже сiя́ изо́мрутъ, спасе́нiе же мое́ во вѣ́къ бу́детъ, и пра́вда моя́ не оскудѣ́етъ.

Послу́шайте мене́, вѣ́дящiи су́дъ, лю́дiе мои́, и́мже зако́нъ мо́й въ се́рдцы ва́шемъ, не бо́йтеся укоре́нiя человѣ́ча и похуле́нiю и́хъ не покаря́йтеся.

Я́коже бо ри́за снѣде́на бу́детъ вре́менемъ, и я́ко сукно́ изъя́стся мольми́, пра́вда же моя́ во вѣ́ки бу́детъ и спасе́нiе мое́ въ ро́ды родо́въ.

Воста́ни, воста́ни, Иерусали́ме, и облецы́ся во крѣ́пость мы́шцы твоея́, воста́ни я́ко въ нача́лѣ дне́, я́ко ро́дъ вѣ́ка: не ты́ ли еси́ побѣди́лъ го́рдаго и расто́ргнулъ змі́а?

Не ты́ и еси́ опустоша́яй мо́ре, во́ду бе́здны мно́гу? положи́вый глубины́ морскі́я пу́ть прохо́да изъя́тымъ и изба́вленымъ?

Го́сподемъ бо возвратя́тся и прiи́дутъ въ Сiо́нъ съ ра́достiю и со весе́лiемъ вѣ́чнымъ: на главѣ́ бо и́хъ весе́лiе и хвала́, и ра́дость прiи́метъ я́: отбѣже́ болѣ́знь и печа́ль и воздыха́нiе.

А́зъ е́смь, а́зъ е́смь утѣша́яй тя́: разумѣ́й, кто́ сы́й убоя́лся еси́ человѣ́ка сме́ртна и сы́на человѣ́ча, и́же я́ко трава́ изсхо́ша,

и забы́лъ еси́ Бо́га созда́вшаго тя́, сотво́ршаго не́бо и основа́вшаго зе́млю: и боя́лся еси́ при́сно во вся́ дни́ лица́ я́рости стужа́ющаго тебѣ́: ка́ко бо восхотѣ́ взя́ти тя́, и ны́нѣ гдѣ́ я́рость стужа́ющаго тебѣ́?

Внегда́ бо спасти́ся тебѣ́, не ста́нетъ, ниже́ уме́длитъ:

я́ко а́зъ Бо́гъ тво́й, возмуща́яй мо́ре и творя́й шу́мъ волна́мъ его́: Госпо́дь Савао́ѳъ и́мя мнѣ́.

Положу́ словеса́ моя́ во уста́ твоя́ и подъ сѣ́нiю руки́ моея́ покры́ю тя́, е́юже поста́вихъ не́бо и основа́хъ зе́млю: и рече́тъ Сiо́ну: лю́дiе мои́ есте́ вы́.

Воста́ни, воста́ни, воскре́сни́, Иерусали́ме, испи́вый ча́шу я́рости от руки́ Госпо́дни: ча́шу бо паде́нiя, фiа́лъ я́рости испи́лъ и истощи́лъ еси́,

и не бы́сть утѣша́яй тебе́ от всѣ́хъ ча́дъ твои́хъ, я́же роди́лъ еси́, и не бы́сть подъе́млющаго руки́ твоея́, ниже́ от всѣ́хъ сыно́въ твои́хъ, и́хже возне́слъ еси́.

Два́ сiя́ проти́вна тебѣ́, кто́ сожалѣ́етъ тебѣ́? паде́нiе и сокруше́нiе, гла́дъ и ме́чь, кто́ утѣ́шитъ тя́?

Сы́нове твои́ обнища́вшiи, сѣдя́ще на краи́ вся́каго исхо́да, я́ко све́кла недоваре́ная, испо́лнени я́рости Госпо́дни, разсла́блени Го́сподемъ Бо́гомъ.

Сего́ ра́ди слы́ши, смире́нный и упи́выйся не вино́мъ:

та́ко глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ судя́й лю́демъ свои́мъ: се́, взя́хъ от руки́ твоея́ ча́шу паде́нiя, фiа́лъ я́рости моея́, и не приложи́ши ксему́ пи́ти ея́:

и вложу́ ю́ въ ру́цѣ преоби́дѣвшихъ тя́ и смири́вшихъ тя́, и́же реко́ша души́ твое́й: преклони́ся, да мине́мъ: и положи́лъ еси́ ра́вно земли́ плещы́ твоя́ отвнѣ́ мимоходя́щымъ.

Рус. (Юнгеров)

Послушайте Меня, стремящиеся к правде и ищущие Господа! Взгляните на твердый камень, который вы высекли, и на глубокую яму, которую вы выкопали.

Посмотрите на Авраама, отца вашего, и на Сарру, родившую вас, ибо он один был, и Я призвал его, и благословил его, и возлюбил его, и размножил его.

И тебя, Сион, ныне утешу, как утешил все пустыни его, и сделаю пустыни его, как рай, и западную часть его, как рай Господень: радость и веселие найдут в нем, славословие и глас хваления.

Послушайте Меня, народ Мой, послушайте, и цари, внемлите Мне! Ибо от Меня произойдет закон и суд Мой — во свет народам.

Скоро приближается правда Моя, и явится, как свет, спасение Мое, и на мышцу Мою народы надеяться будут; острова будут Меня ожидать и на Мою мышцу надеяться.

Поднимите на небо глаза ваши и посмотрите на землю вниз, ибо небо твердо, как дым, и земля, как одежда, обветшает, и живущие на ней, как сии, исчезнут, а спасение Мое пребудет во век, и правда Моя не престанет.

Послушайте Меня, знающие правду, народ Мой, имеющий закон Мой в сердце своем! Не бойтесь укоризн от людей и злословием их не поражайтесь.

Ибо как одежда истлевает от времени и как сукно поедается молью, а правда Моя во век пребудет, и спасение Мое — в роды родов.

Восстань, восстань, Иерусалим, облекись силою мышцы Твоей, восстань, как в начале дней, как в роды вечные. Не Ты ли победил гордого и поразил дракона?

Не Ты ли опустошил море, многую воду бездны, проложив во глубине моря путь для прохода спасенным и избавленным?

Ибо Господом будут возвращены и придут в Сион с радостью и вечным веселием, над головою их веселие и хвала, и радость обнимет их, а болезнь и печаль и воздыхание удалятся.

Я, Я — утешитель твой, разумей, кто ты, что убоялся человека смертного и сына человеческого, которые, как трава, высыхают.

И забыл ты Бога, создавшего тебя, сотворившего небо и основавшего землю, и боялся всегда, во все дни, ярости притеснителя твоего: как он хотел погубить тебя! А теперь, где ярость притеснителя твоего?

Когда ты будешь спасен, его уже немедленно не будет.

Ибо Я Бог твой, возмущающий море и производящий шум волн его, Господь Саваоф — имя Мне.

Я вложу слова Мои в уста твои и покрою тебя тению руки Моей, которою Я поставил небо и основал землю. И скажет Сиону: ты народ Мой.

Восстань, восстань, воскресни, Иерусалим, испивший чашу ярости из руки Господней! Ибо чашу падения, чашу гнева выпил ты и осушил.

И не было утешителя тебе из всех чад твоих, которых ты родил, и некому было поддержать тебя за руку твою из всех сыновей твоих, которых ты вырастил.

Эти два бедствия постигли тебя, кто пожалеет о тебе? Падение и истребление, голод и меч, кто утешит тебя?

Сыновья твои обнищали, сидят на углу всякой улицы, как недоваренная свекла, исполненные ярости Господней, обессиленные Господом Богом.

Посему слушай, смиренный и упившийся не вином.

Так говорит Господь Бог, судящий народ Свой: вот Я взял из руки твоей чашу падения, чашу ярости Моей, и более не будешь пить из нее.

И подам ее в руки обидевших тебя и смиривших тебя, которые говорили душе твоей: наклонись, чтобы нам пройти (по тебе), и ты наклонял до земли плечи твои для мимоходящих.

Греческий [Greek (Koine)]

ἀκούσατέ μου οἱ διώκοντες τὸ δίκαιον καὶ ζητοῦντες τὸν κύριον ἐμβλέψατε εἰς τὴν στερεὰν πέτραν ἣν ἐλατομήσατε καὶ εἰς τὸν βόθυνον τοῦ λάκκου ὃν ὠρύξατε

ἐμβλέψατε εἰς Αβρααμ τὸν πατέρα ὑμῶν καὶ εἰς Σαρραν τὴν ὠδίνουσαν ὑμᾶς ὅτι εἷς ἦν καὶ ἐκάλεσα αὐτὸν καὶ εὐλόγησα αὐτὸν καὶ ἠγάπησα αὐτὸν καὶ ἐπλήθυνα αὐτόν

καὶ σὲ νῦν παρακαλέσω Σιων καὶ παρεκάλεσα πάντα τὰ ἔρημα αὐτῆς καὶ θήσω τὰ ἔρημα αὐτῆς ὡς παράδεισον κυρίου εὐφροσύνην καὶ ἀγαλλίαμα εὑρήσουσιν ἐν αὐτῇ ἐξομολόγησιν καὶ φωνὴν αἰνέσεως

ἀκούσατέ μου ἀκούσατε λαός μου καὶ οἱ βασιλεῖς πρός με ἐνωτίσασθε ὅτι νόμος παρ᾿ ἐμοῦ ἐξελεύσεται καὶ ἡ κρίσις μου εἰς φῶς ἐθνῶν

ἐγγίζει ταχὺ ἡ δικαιοσύνη μου καὶ ἐξελεύσεται ὡς φῶς τὸ σωτήριόν μου καὶ εἰς τὸν βραχίονά μου ἔθνη ἐλπιοῦσιν ἐμὲ νῆσοι ὑπομενοῦσιν καὶ εἰς τὸν βραχίονά μου ἐλπιοῦσιν

ἄρατε εἰς τὸν οὐρανὸν τοὺς ὀφθαλμοὺς ὑμῶν καὶ ἐμβλέψατε εἰς τὴν γῆν κάτω ὅτι ὁ οὐρανὸς ὡς καπνὸς ἐστερεώθη ἡ δὲ γῆ ὡς ἱμάτιον παλαιωθήσεται οἱ δὲ κατοικοῦντες τὴν γῆν ὥσπερ ταῦτα ἀποθανοῦνται τὸ δὲ σωτήριόν μου εἰς τὸν αἰῶνα ἔσται ἡ δὲ δικαιοσύνη μου οὐ μὴ ἐκλίπῃ

ἀκούσατέ μου οἱ εἰδότες κρίσιν λαός μου οὗ ὁ νόμος μου ἐν τῇ καρδίᾳ ὑμῶν μὴ φοβεῖσθε ὀνειδισμὸν ἀνθρώπων καὶ τῷ φαυλισμῷ αὐτῶν μὴ ἡττᾶσθε

ὥσπερ γὰρ ἱμάτιον βρωθήσεται ὑπὸ χρόνου καὶ ὡς ἔρια βρωθήσεται ὑπὸ σητός ἡ δὲ δικαιοσύνη μου εἰς τὸν αἰῶνα ἔσται τὸ δὲ σωτήριόν μου εἰς γενεὰς γενεῶν

ἐξεγείρου ἐξεγείρου Ιερουσαλημ καὶ ἔνδυσαι τὴν ἰσχὺν τοῦ βραχίονός σου ἐξεγείρου ὡς ἐν ἀρχῇ ἡμέρας ὡς γενεὰ αἰῶνος οὐ σὺ εἶ

ἡ ἐρημοῦσα θάλασσαν ὕδωρ ἀβύσσου πλῆθος ἡ θεῖσα τὰ βάθη τῆς θαλάσσης ὁδὸν διαβάσεως ῥυομένοις

καὶ λελυτρωμένοις ὑπὸ γὰρ κυρίου ἀποστραφήσονται καὶ ἥξουσιν εἰς Σιων μετ᾿ εὐφροσύνης καὶ ἀγαλλιάματος αἰωνίου ἐπὶ γὰρ τῆς κεφαλῆς αὐτῶν ἀγαλλίασις καὶ αἴνεσις καὶ εὐφροσύνη καταλήμψσεται αὐτούς ἀπέδρα ὀδύνη καὶ λύπη καὶ στεναγμός

ἐγώ εἰμι ἐγώ εἰμι ὁ παρακαλῶν σε γνῶθι τίνα εὐλαβηθεῖσα ἐφοβήθης ἀπὸ ἀνθρώπου θνητοῦ καὶ ἀπὸ υἱοῦ ἀνθρώπου οἳ ὡσεὶ χόρτος ἐξηράνθησαν

καὶ ἐπελάθου θεὸν τὸν ποιήσαντά σε τὸν ποιήσαντα τὸν οὐρανὸν καὶ θεμελιώσαντα τὴν γῆν καὶ ἐφόβου ἀεὶ πάσας τὰς ἡμέρας τὸ πρόσωπον τοῦ θυμοῦ τοῦ θλίβοντός σε ὃν τρόπον γὰρ ἐβουλεύσατο τοῦ ἆραί σε καὶ νῦν ποῦ ὁ θυμὸς τοῦ θλίβοντός σε

ἐν γὰρ τῷ σῴζεσθαί σε οὐ στήσεται οὐδὲ χρονιεῖ

ὅτι ἐγὼ ὁ θεός σου ὁ ταράσσων τὴν θάλασσαν καὶ ἠχῶν τὰ κύματα αὐτῆς κύριος σαβαωθ ὄνομά μοι

θήσω τοὺς λόγους μου εἰς τὸ στόμα σου καὶ ὑπὸ τὴν σκιὰν τῆς χειρός μου σκεπάσω σε ἐν ᾗ ἔστησα τὸν οὐρανὸν καὶ ἐθεμελίωσα τὴν γῆν καὶ ἐρεῖ Σιων λαός μου εἶ σύ

ἐξεγείρου ἐξεγείρου ἀνάστηθι Ιερουσαλημ ἡ πιοῦσα τὸ ποτήριον τοῦ θυμοῦ ἐκ χειρὸς κυρίου τὸ ποτήριον γὰρ τῆς πτώσεως τὸ κόνδυ τοῦ θυμοῦ ἐξέπιες καὶ ἐξεκένωσας

καὶ οὐκ ἦν ὁ παρακαλῶν σε ἀπὸ πάντων τῶν τέκνων σου ὧν ἔτεκες καὶ οὐκ ἦν ὁ ἀντιλαμβανόμενος τῆς χειρός σου οὐδὲ ἀπὸ πάντων τῶν υἱῶν σου ὧν ὕψωσας

δύο ταῦτα ἀντικείμενά σοι τίς σοι συλλυπηθήσεται πτῶμα καὶ σύντριμμα λιμὸς καὶ μάχαιρα τίς σε παρακαλέσει

οἱ υἱοί σου οἱ ἀπορούμενοι οἱ καθεύδοντες ἐπ᾿ ἄκρου πάσης ἐξόδου ὡς σευτλίον ἡμίεφθον οἱ πλήρεις θυμοῦ κυρίου ἐκλελυμένοι διὰ κυρίου τοῦ θεοῦ

διὰ τοῦτο ἄκουε τεταπεινωμένη καὶ μεθύουσα οὐκ ἀπὸ οἴνου

οὕτως λέγει κύριος ὁ θεὸς ὁ κρίνων τὸν λαὸν αὐτοῦ ἰδοὺ εἴληφα ἐκ τῆς χειρός σου τὸ ποτήριον τῆς πτώσεως τὸ κόνδυ τοῦ θυμοῦ καὶ οὐ προσθήσῃ ἔτι πιεῖν αὐτό

καὶ ἐμβαλῶ αὐτὸ εἰς τὰς χεῖρας τῶν ἀδικησάντων σε καὶ τῶν ταπεινωσάντων σε οἳ εἶπαν τῇ ψυχῇ σου κύψον ἵνα παρέλθωμεν καὶ ἔθηκας ἴσα τῇ γῇ τὰ μετάφρενά σου ἔξω τοῖς παραπορευομένοις

Арабский (Arabic Van Dyke)

Языки

«اِسْمَعُوا لِي أَيُّهَا التَّابِعُونَ الْبِرَّ الطَّالِبُونَ الرَّبَّ: انْظُرُوا إِلَى الصَّخْرِ الَّذِي مِنْهُ قُطِعْتُمْ، وَإِلَى نُقْرَةِ الْجُبِّ الَّتِي مِنْهَا حُفِرْتُمُ.

انْظُرُوا إِلَى إِبْرَاهِيمَ أَبِيكُمْ، وَإِلَى سَارَةَ الَّتِي وَلَدَتْكُمْ. لأَنِّي دَعَوْتُهُ وَهُوَ وَاحِدٌ وَبَارَكْتُهُ وَأَكْثَرْتُهُ.

فَإِنَّ الرَّبَّ قَدْ عَزَّى صِهْيَوْنَ. عَزَّى كُلَّ خِرَبِهَا، وَيَجْعَلُ بَرِّيَّتَهَا كَعَدْنٍ، وَبَادِيَتَهَا كَجَنَّةِ الرَّبِّ. الْفَرَحُ وَالابْتِهَاجُ يُوجَدَانِ فِيهَا. الْحَمْدُ وَصَوْتُ التَّرَنُّمِ.

«اُنْصُتُوا إِلَيَّ يَا شَعْبِي، وَيَا أُمَّتِي اصْغِي إِلَيَّ: لأَنَّ شَرِيعَةً مِنْ عِنْدِي تَخْرُجُ، وَحَقِّي أُثَبِّتُهُ نُورًا لِلشُّعُوبِ.

قَرِيبٌ بِرِّي. قَدْ بَرَزَ خَلاَصِي، وَذِرَاعَايَ يَقْضِيَانِ لِلشُّعُوبِ. إِيَّايَ تَرْجُو الْجَزَائِرُ وَتَنْتَظِرُ ذِرَاعِي.

«اِرْفَعُوا إِلَى السَّمَاوَاتِ عُيُونَكُمْ، وَانْظُرُوا إِلَى الأَرْضِ مِنْ تَحْتُ. فَإِنَّ السَّمَاوَاتِ كَالدُّخَانِ تَضْمَحِلُّ، وَالأَرْضَ كَالثَّوْبِ تَبْلَى، وَسُكَّانَهَا كَالْبَعُوضِ يَمُوتُونَ. أَمَّا خَلاَصِي فَإِلَى الأَبَدِ يَكُونُ وَبِرِّي لاَ يُنْقَضُ.

اِسْمَعُوا لِي يَا عَارِفِي الْبِرِّ، الشَّعْبَ الَّذِي شَرِيعَتِي فِي قَلْبِهِ: لاَ تَخَافُوا مِنْ تَعْيِيرِ النَّاسِ، وَمِنْ شَتَائِمِهِمْ لاَ تَرْتَاعُوا،

لأَنَّهُ كَالثَّوْبِ يَأْكُلُهُمُ الْعُثُّ، وَكَالصُّوفِ يَأْكُلُهُمُ السُّوسُ. أَمَّا بِرِّي فَإِلَى الأَبَدِ يَكُونُ، وَخَلاَصِي إِلَى دَوْرِ الأَدْوَارِ».

اِسْتَيْقِظِي، اسْتَيْقِظِي! الْبَسِي قُوَّةً يَا ذِرَاعَ الرَّبِّ! اسْتَيْقِظِي كَمَا فِي أَيَّامِ الْقِدَمِ، كَمَا فِي الأَدْوَارِ الْقَدِيمَةِ. أَلَسْتِ أَنْتِ الْقَاطِعَةَ رَهَبَ، الطَّاعِنَةَ التِّنِّينَ؟

أَلَسْتِ أَنْتِ هِيَ الْمُنَشِّفَةَ الْبَحْرَ، مِيَاهَ الْغَمْرِ الْعَظِيمِ، الْجَاعِلَةَ أَعْمَاقَ الْبَحْرِ طَرِيقًا لِعُبُورِ الْمَفْدِيِّينَ؟

وَمَفْدِيُّو الرَّبِّ يَرْجِعُونَ وَيَأْتُونَ إِلَى صِهْيَوْنَ بِالتَّرَنُّمِ، وَعَلَى رُؤُوسِهِمْ فَرَحٌ أَبَدِيٌّ. ابْتِهَاجٌ وَفَرَحٌ يُدْرِكَانِهِمْ. يَهْرُبُ الْحُزْنُ وَالتَّنَهُّدُ.

«أَنَا أَنَا هُوَ مُعَزِّيكُمْ. مَنْ أَنْتِ حَتَّى تَخَافِي مِنْ إِنْسَانٍ يَمُوتُ، وَمِنِ ابْنِ الإِنْسَانِ الَّذِي يُجْعَلُ كَالْعُشْبِ؟

وَتَنْسَى الرَّبَّ صَانِعَكَ، بَاسِطَ السَّمَاوَاتِ وَمُؤَسِّسَ الأَرْضِ، وَتَفْزَعُ دَائِمًا كُلَّ يَوْمٍ مِنْ غَضَبِ الْمُضَايِقِ عِنْدَمَا هَيَّأَ لِلإِهْلاَكِ. وَأَيْنَ غَضَبُ الْمُضَايِقِ؟

سَرِيعًا يُطْلَقُ الْمُنْحَنِي، وَلاَ يَمُوتُ فِي الْجُبِّ وَلاَ يُعْدَمُ خُبْزُهُ.

وَأَنَا الرَّبُّ إِلهُكَ مُزْعِجُ الْبَحْرِ فَتَعِجُّ لُجَجُهُ. رَبُّ الْجُنُودِ اسْمُهُ.

وَقَدْ جَعَلْتُ أَقْوَالِي فِي فَمِكَ، وَبِظِلِّ يَدِي سَتَرْتُكَ لِغَرْسِ السَّمَاوَاتِ وَتَأْسِيسِ الأَرْضِ، وَلِتَقُولَ لِصِهْيَوْنَ: أَنْتِ شَعْبِي».

اِنْهَضِي، انْهَضِي! قُومِي يَا أُورُشَلِيمُ الَّتِي شَرِبْتِ مِنْ يَدِ الرَّبِّ كَأْسَ غَضَبِهِ، ثُفْلَ كَأْسِ التَّرَنُّحِ شَرِبْتِ. مَصَصْتِ.

لَيْسَ لَهَا مَنْ يَقُودُهَا مِنْ جَمِيعِ الْبَنِينَ الَّذِينَ وَلَدَتْهُمْ، وَلَيْسَ مَنْ يُمْسِكُ بِيَدِهَا مِنْ جَمِيعِ الْبَنِينَ الَّذِينَ رَبَّتْهُمْ.

اِثْنَانِ هُمَا مُلاَقِيَاكِ. مَنْ يَرْثِي لَكِ؟ الْخَرَابُ وَالانْسِحَاقُ وَالْجُوعُ وَالسَّيْفُ. بِمَنْ أُعَزِّيكِ؟

بَنُوكِ قَدْ أَعْيَوْا. اضْطَجَعُوا فِي رَأْسِ كُلِّ زُقَاق كَالْوَعْلِ فِي شَبَكَةٍ. الْمَلآنُونَ مِنْ غَضَبِ الرَّبِّ، مِنْ زَجْرَةِ إِلهِكِ.

لِذلِكَ اسْمَعِي هذَا أَيَّتُهَا الْبَائِسَةُ وَالسَّكْرَى وَلَيْسَ بِالْخَمْرِ.

هكَذَا قَالَ سَيِّدُكِ الرَّبُّ، وَإِلهُكِ الَّذِي يُحَاكِمُ لِشَعْبِهِ: «هأَنَذَا قَدْ أَخَذْتُ مِنْ يَدِكِ كَأْسَ التَّرَنُّحِ، ثُفْلَ كَأْسِ غَضَبِي. لاَ تَعُودِينَ تَشْرَبِينَهَا فِي مَا بَعْدُ.

وَأَضَعُهَا فِي يَدِ مُعَذِّبِيكِ الَّذِينَ قَالُوا لِنَفْسِكِ: انْحَنِي لِنَعْبُرَ. فَوَضَعْتِ كَالأَرْضِ ظَهْرَكِ وَكَالزُّقَاقِ لِلْعَابِرِينَ».