о, наго́рный [жи́телю]! крѣ́пость твою́ и сокро́вища твоя́ въ расхище́нiе да́мъ, и высо́кая твоя́, грѣ́хъ ра́ди твои́хъ, я́же во всѣ́хъ предѣ́лѣхъ твои́хъ,

и оста́нешися еди́нъ от наслѣ́дiя твоего́, е́же да́хъ тебѣ́: и служи́ти тя́ сотворю́ враго́мъ твои́мъ въ земли́, ея́же не вѣ́си: я́ко о́гнь разже́глъ еси́ въ я́рости мое́й, да́же во вѣ́къ горѣ́ти бу́детъ. Сiя́ глаго́летъ Госпо́дь:

про́клятъ человѣ́къ, и́же надѣ́ется на человѣ́ка и утверди́тъ пло́ть мы́шцы своея́ на не́мъ, и от Го́спода отсту́питъ се́рдце его́:

и бу́детъ я́ко ди́вiя мири́ка въ пусты́ни и не у́зритъ, егда́ прiи́дутъ блага́я, и обита́ти бу́детъ въ сухотѣ́ и въ пусты́ни, въ земли́ сла́нѣй и необита́емѣй.

И благослове́нъ человѣ́къ, и́же надѣ́ется на Го́спода, и бу́детъ Госпо́дь упова́нiе его́:

и бу́детъ я́ко дре́во насажде́нное при вода́хъ, и во вла́гѣ пу́ститъ коре́нiе свое́: не убои́тся, егда́ прiи́детъ зно́й, и бу́детъ на не́мъ сте́блiе зеле́но, и во вре́мя бездо́ждiя не устраши́тся и не преста́нетъ твори́ти плода́.

Глубоко́ се́рдце [человѣ́ку] па́че всѣ́хъ, и человѣ́къ е́сть, и кто́ позна́етъ его́?

А́зъ Госпо́дь испыту́яй сердца́ и искуша́яй утро́бы, е́же возда́ти кому́ждо по пути́ его́ по плодо́мъ изобрѣ́тенiй его́.

Возгласи́ ря́бъ, собра́, и́хже не роди́, творя́й бога́тство свое́ не съ судо́мъ: въ преполове́нiи дні́й свои́хъ оста́витъ е́ и на послѣ́докъ сво́й бу́детъ безу́менъ.

Престо́лъ сла́вы возвыше́нъ от нача́ла, мѣ́сто святы́ни на́шея.

Ча́янiе Изра́илево, Го́споди! вси́ оставля́ющiи тя́ да постыдя́тся, отступа́ющiи [от тебе́] на земли́ да напи́шутся, я́ко оста́виша исто́чникъ живы́хъ во́дъ, Го́спода.

Исцѣли́ мя, Го́споди, и исцѣлѣ́ю: спаси́ мя, и спасе́нъ бу́ду, я́ко хвала́ моя́ ты́ еси́.

Се́, ті́и глаго́лютъ ко мнѣ́: гдѣ́ е́сть сло́во Госпо́дне? да прiи́детъ.

А́зъ же не утруди́хся, тебѣ́ [па́стырю] послѣ́дуяй, и дне́ человѣ́ча не пожела́хъ: ты́ вѣ́си исходя́щая от усте́нъ мои́хъ, предъ лице́мъ твои́мъ су́ть:

не бу́ди ми́ во отчужде́нiе, упова́нiе мое́ ты́ въ де́нь лю́тъ.

Да постыдя́тся гоня́щiи мя́, а́зъ же да не постыжду́ся: да устраша́тся ті́и, а́зъ же да не устрашу́ся: наведи́ на ни́хъ де́нь озлобле́нiя, сугу́бымъ сокруше́нiемъ сотри́ и́хъ.

Сiя́ глаго́летъ Госпо́дь ко мнѣ́: иди́ и ста́ни во вратѣ́хъ сыно́въ люді́й твои́хъ, и́миже вхо́дятъ ца́рiе Иу́дины и исхо́дятъ, и во всѣ́хъ вратѣ́хъ Иерусали́мскихъ и рече́ши къ ни́мъ:

слы́шите сло́во Госпо́дне, ца́рiе Иу́дины и вся́ Иуде́а и ве́сь Иерусали́мъ, входя́щiи во врата́ сiя́.

Сiя́ глаго́летъ Госпо́дь: сохрани́те ду́шы ва́шя и не носи́те бреме́нъ въ де́нь суббо́тъ, и не исходи́те враты́ Иерусали́ма,

и не износи́те бреме́нъ изъ домо́въ ва́шихъ въ де́нь суббо́тный, и вся́каго дѣ́ла не твори́те: освяти́те де́нь суббо́тный, я́коже заповѣ́дахъ отце́мъ ва́шымъ:

и не услы́шаша, ни приклони́ша у́ха своего́, но ожесточи́ша вы́и своя́ па́че оте́цъ свои́хъ, да не услы́шатъ мя́ и да не прiи́мути наказа́нiя.

И бу́детъ, а́ще послу́шаете мене́, глаго́летъ Госпо́дь, е́же не вноси́ти бреме́нъ во врата́ гра́да сего́ въ де́нь суббо́тный, и святи́ти де́нь суббо́тный, не твори́ти въ о́нь вся́каго дѣ́ла,

и вни́дутъ во врата́ гра́да сего́ ца́рiе и нача́лницы, сѣдя́щiи на престо́лѣ дави́довѣ и восходя́щiи на колесни́цахъ и ко́нехъ свои́хъ, ті́и и нача́лницы и́хъ, му́жiе Иу́дины и обита́телiе Иерусали́ма: и обита́ти бу́дутъ во гра́дѣ се́мъ во вѣ́ки:

и прiи́дутъ от градо́въ Иу́диныхъ и от окре́стныхъ Иерусали́ма, и от земли́ Венiами́ни и от по́льныхъ, и от го́рнихъ и от ю́га, нося́ще всесожже́нiя и же́ртву, и ѳимiа́мъ и манау́ {да́ръ} и Лива́нъ, нося́ще хвалу́ въ до́мъ Госпо́день.

И бу́детъ, а́ще не послу́шаете мене́ е́же святи́ти де́нь суббо́тный и не носи́ти бреме́нъ, ниже́ входи́ти врата́ми Иерусали́ма въ де́нь суббо́тный, то́ зажгу́ о́гнь во вратѣ́хъ его́, и пожре́тъ до́мы Иерусали́мли и не уга́снетъ.

Рус. (Юнгеров)

Грех Иуды написан железным резцом, на адамантовом камне, начертан на скрижали сердца их и на рогах жертвенников их.

Ибо сыновья их вспоминают о жертвенниках своих и дубравах своих, под тенистым деревом и на высоких холмах.

О нагорный (житель)! силу твою и сокровища твои Я отдам на расхищение, (а также) и высоты твои за грехи твои во всех пределах твоих.

И останешься один из удела твоего, который Я дал тебе, и заставлю тебя служить врагам твоим в земле, которой ты не знаешь, ибо ты разжег огонь ярости Моей, даже во веки гореть будет. Так говорит Господь:

Проклят человек, который надеется на человека и утвердит плоть мышцы своей на нем, а от Господа отступит сердце его.

И будет он, как дикий вереск в пустыни, и не увидит, когда придет доброе, и поселится в сухом месте и в пустыни, в земле соленой и необитаемой.

И благословен человек, который надеется на Господа, и будет Господь упованием ему.

И будет он, как дерево, посаженное при водах, и во влаге пустит корни свои; не убоится, когда придет зной, и будут на нем зеленые стебли, и во время бездождия не устрашится, и не перестанет приносить плод.

Глубже всего сердце (человека); вот – человек, и кто познает его?

Я – Господь, проникающий сердце и испытывающий внутренности, чтобы воздать каждому но пути его и по плодам дел его.

Своим голосом куропатка собирает, что не родила, (таков и) приобретающий богатство свое неправедно: в половине дней своих оставит его и при конце своем будет безумным.

Престол славы, возвышенный от начала, есть место святыни нашей.

Надежда Израиля, Господи! все, оставляющие Тебя, да постыдятся; отступающие (от Тебя) да напишутся на прахе, ибо они оставили источник живых вод, Господа.

Исцели меня, Господи, и я исцелюсь, спаси меня, Господи, и я спасен буду, ибо Ты хвала моя.

Вот они говорят мне: „где слово Господне? пусть оно придетъ“!

Я не тяготился, следуя за Тобою (пастырем), и не желал человеческого дня; Ты знаешь исходящее из уст моих, оно – пред Лицем Твоим.

Не будь для меня чужим, Ты – надежда моя в день бедственный.

Пусть постыдятся гонители мои, а я пусть не буду постыжен; пусть они устрашатся, а я да не буду устрашен; наведи на них день бедствия, сокруши их сугубым сокрушением.

Так сказал Господь мне: иди и стань в воротах сынов народа твоего, которыми входят цари Иуды и выходят, и во всех воротах Иерусалима, и скажи им:

Слушайте слово Господне, цари Иуды и вся Иудея, и весь Иерусалим, входящие воротами сими.

Так говорит Господь: храните души ваши и не носите нош в день субботний, и не выходите воротами Иерусалима,

И не выносите нош из домов ваших в день субботний, и никакого дела не делайте; но святите день субботний, как Я заповедал отцам вашим.

Но они не послушали, не приклонили уха своего, а ожесточали выю свою более отцов своих, чтобы не слушать Меня и не принимать наставления.

И если послушаете Меня, говорит Господь (в том), чтобы не вносить нош в ворота города сего в день субботний и святить день субботний, не делать в него никакого дела,

То будут входить воротами города сего цари и князья, сидящие на престоле Давида, ездящие на колесницах и конях своих, они и князья их, мужи Иуды и жители Иерусалима, и будут обитать в городе сем во веки.

И придут из городов Иудейских и из окрестностей Иерусалима, и из земли Вениаминовой, и с равнин, и с гор, и с юга, и принесут всесожжения, и жертву, и фимиам, и дар, и ливан, – принесут с хвалою в дом Господень.

А если не послушаете Меня, чтобы святить день субботний, и не носить нош и не входить в ворота Иерусалима в день субботний, то зажгу огонь в воротах его, и пожжет дома Иерусалима, и не угаснет.

Латинский (Nova Vulgata)

Peccatum Iudae scriptum est stilo ferreo, in ungue adamantino exaratum super tabulam cordis eorum et in cornibus ararum eorum,

ut recordarentur filii eorum ararum suarum et palorum suorum iuxta ligna frondentia in collibus excelsis,

montibus in campo. «Divitias tuas, omnes thesauros tuos in direptionem dabo, excelsa tua propter peccata in universis finibus tuis.

Et relinques hereditatem tuam, quam dedi tibi; et servire te faciam inimicis tuis in terra, quam ignoras, quoniam ignem succendistis in naribus meis; usque in aeternum ardebit».

Haec dicit Dominus: «Maledictus homo, qui confidit in homine et ponit carnem brachium suum, et a Domino recedit cor eius;

erit enim quasi myricae in deserto et non videbit, cum venerit bonum, sed habitabit in siccitate in deserto, in terra salsuginis et inhabitabili.

Benedictus vir, qui confidit in Domino, et erit Dominus fiducia eius;

et erit quasi lignum, quod transplantatur super aquas, quod ad humorem mittit radices suas et non timebit, cum venerit aestus; et erit folium eius viride, et in anno siccitatis non erit sollicitum nec aliquando desinet facere fructum

Dolosum est cor super omnia et insanabile; quis cognoscet illud?

Ego Dominus scrutans cor et probans renes, qui do unicuique iuxta viam suam et iuxta fructum operum suorum.

Perdix fovit, quae non peperit, ita faciens divitias sed non in iudicio. In dimidio dierum suorum derelinquet eas et in novissimo suo erit insipiens».

Solium gloriae, altitudo a principio, locus sanctificationis nostrae!

Exspectatio Israel, Domine, omnes, qui te derelinquunt, confundentur; recedentes a te in terra scribentur, quoniam dereliquerunt venam aquarum viventium, Dominum.

Sana me, Domine, et sanabor; salvum me fac, et salvus ero, quoniam laus mea tu es.

Ecce ipsi dicunt ad me: «Ubi est verbum Domini? Veniat».

Et ego non institi pro malo apud te et diem calamitatis non desideravi, tu scis: quod egressum est de labiis meis, rectum in conspectu tuo fuit.

Non sis mihi tu formidini; refugium meum tu in die afflictionis.

Confundantur, qui me persequuntur, et non confundar ego; paveant illi, et non paveam ego; induc super eos diem afflictionis et duplici contritione contere eos.

Haec dixit Dominus ad me: «Vade et sta in porta Filiorum populi, per quam ingrediuntur reges Iudae et egrediuntur, et in cunctis portis Ierusalem;

et dices ad eos: Audite verbum Domini, reges Iudae et omnis Iuda cunctique habitatores Ierusalem, qui ingredimini per portas istas.

Haec dicit Dominus: Custodite animas vestras et nolite portare pondera in die sabbati nec inferatis per portas Ierusalem;

et nolite efferre onera de domibus vestris in die sabbati et omne opus non facietis: sanctificate diem sabbati, sicut praecepi patribus vestris.

Et non audierunt nec inclinaverunt aurem suam; sed induraverunt cervicem suam, ne audirent me et ne acciperent disciplinam.

Et erit: si audieritis me, dicit Dominus, ut non inferatis onera per portas civitatis huius in die sabbati, et si sanctificaveritis diem sabbati, ne faciatis in eo omne opus,

ingredientur per portas civitatis huius reges et principes sedentes super solium David et ascendentes in curribus et equis, ipsi et principes eorum, viri Iudae et habitatores Ierusalem; et habitabitur civitas haec in sempiternum.

Et venient de civitatibus Iudae et de circuitu Ierusalem et de terra Beniamin et de Sephela et de montuosis et a Nageb, portantes holocaustum et victimam et sacrificium et tus, et inferent oblationem laudis in domum Domini.

Si autem non audieritis me, ut sanctificetis diem sabbati et ne portetis onus intrantes per portas Ierusalem in die sabbati, succendam ignem in portis eius, et devorabit domos Ierusalem et non exstinguetur».

Арабский (Arabic Van Dyke)

Языки

« خَطِيَّةُ يَهُوذَا مَكْتُوبَةٌ بِقَلَمٍ مِنْ حَدِيدٍ، بِرَأْسٍ مِنَ الْمَاسِ مَنْقُوشَةٌ عَلَى لَوْحِ قَلْبِهِمْ وَعَلَى قُرُونِ مَذَابِحِكُمْ.

كَذِكْرِ بَنِيهِمْ مَذَابِحَهُمْ، وَسَوَارِيَهُمْ عِنْدَ أَشْجَارٍ خُضْرٍ عَلَى آكَامٍ مُرْتَفِعَةٍ.

يَا جَبَلِي فِي الْحَقْلِ، أَجْعَلُ ثَرْوَتَكَ، كُلَّ خَزَائِنِكَ لِلنَّهْبِ، وَمُرْتَفَعَاتِكَ لِلْخَطِيَّةِ فِي كُلِّ تُخُومِكَ.

وَتَتَبَرَّأُ وَبِنَفْسِكَ عَنْ مِيرَاثِكَ الَّذِي أَعْطَيْتُكَ إِيَّاهُ، وَأَجْعَلُكَ تَخْدِمُ أَعْدَاءَكَ فِي أَرْضٍ لَمْ تَعْرِفْهَا، لأَنَّكُمْ قَدْ أَضْرَمْتُمْ نَارًا بِغَضَبِي تَتَّقِدُ إِلَى الأَبَدِ؟.

«هكَذَا قَالَ الرَّبُّ: مَلْعُونٌ الرَّجُلُ الَّذِي يَتَّكِلُ عَلَى الإِنْسَانِ، وَيَجْعَلُ الْبَشَرَ ذِرَاعَهُ، وَعَنِ الرَّبِّ يَحِيدُ قَلْبُهُ.

وَيَكُونُ مِثْلَ الْعَرْعَرِ فِي الْبَادِيَةِ، وَلاَ يَرَى إِذَا جَاءَ الْخَيْرُ، بَلْ يَسْكُنُ الْحَرَّةَ فِي الْبَرِّيَّةِ، أَرْضًا سَبِخَةً وَغَيْرَ مَسْكُونَةٍ.

مُبَارَكٌ الرَّجُلُ الَّذِي يَتَّكِلُ عَلَى الرَّبِّ، وَكَانَ الرَّبُّ مُتَّكَلَهُ،

فَإِنَّهُ يَكُونُ كَشَجَرَةٍ مَغْرُوسَةٍ عَلَى مِيَاهٍ، وَعَلَى نَهْرٍ تَمُدُّ أُصُولَهَا، وَلاَ تَرَى إِذَا جَاءَ الْحَرُّ، وَيَكُونُ وَرَقُهَا أَخْضَرَ، وَفِي سَنَةِ الْقَحْطِ لاَ تَخَافُ، وَلاَ تَكُفُّ عَنِ الإِثْمَارِ.

«اَلْقَلْبُ أَخْدَعُ مِنْ كُلِّ شَيْءٍ وَهُوَ نَجِيسٌ، مَنْ يَعْرِفُهُ؟

أَنَا الرَّبُّ فَاحِصُ الْقَلْبِ مُخْتَبِرُ الْكُلَى لأُعْطِيَ كُلَّ وَاحِدٍ حَسَبَ طُرُقِهِ، حَسَبَ ثَمَرِ أَعْمَالِهِ.

حَجَلَةٌ تَحْضُنُ مَا لَمْ تَبِضْ مُحَصِّلُ الْغِنَى بِغَيْرِ حَقّ. فِي نِصْفِ أَيَّامِهِ يَتْرُكُهُ وَفِي آخِرَتِهِ يَكُونُ أَحْمَقَ!».

كُرْسِيُّ مَجْدٍ مُرْتَفِعٌ مِنَ الابْتِدَاءِ هُوَ مَوْضِعُ مَقْدِسِنَا.

أَيُّهَا الرَّبُّ رَجَاءُ إِسْرَائِيلَ، كُلُّ الَّذِينَ يَتْرُكُونَكَ يَخْزَوْنَ. «الْحَائِدُونَ عَنِّي فِي التُّرَابِ يُكْتَبُونَ، لأَنَّهُمْ تَرَكُوا الرَّبَّ يَنْبُوعَ الْمِيَاهِ الْحَيَّةِ».

اِشْفِنِي يَا رَبُّ فَأُشْفَى. خَلِّصْنِي فَأُخَلَّصَ، لأَنَّكَ أَنْتَ تَسْبِيحَتِي.

هَا هُمْ يَقُولُونَ لِي: «أَيْنَ هِيَ كَلِمَةُ الرَّبِّ؟ لِتَأْتِ!»

أَمَّا أَنَا فَلَمْ أَعْتَزِلْ عَنْ أَنْ أَكُونَ رَاعِيًا وَرَاءَكَ، وَلاَ اشْتَهَيْتُ يَوْمَ الْبَلِيَّةِ. أَنْتَ عَرَفْتَ. مَا خَرَجَ مِنْ شَفَتَيَّ كَانَ مُقَابِلَ وَجْهِكَ.

لاَ تَكُنْ لِي رُعْبًا. أَنْتَ مَلْجَإِي فِي يَوْمِ الشَّرِّ.

لِيَخْزَ طَارِدِيَّ وَلاَ أَخْزَ أَنَا. لِيَرْتَعِبُوا هُمْ وَلاَ أَرْتَعِبْ أَنَا. إِجْلِبْ عَلَيْهِمْ يَوْمَ الشَّرِّ وَاسْحَقْهُمْ سَحْقًا مُضَاعَفًا.

هكَذَا قَالَ الرَّبُّ لِي: «اذْهَبْ وَقِفْ فِي بَابِ بَنِي الشَّعْبِ الَّذِي يَدْخُلُ مِنْهُ مُلُوكُ يَهُوذَا وَيَخْرُجُونَ مِنْهُ، وَفِي كُلِّ أَبْوَابِ أُورُشَلِيمَ،

وَقُلْ لَهُمُ: اسْمَعُوا كَلِمَةَ الرَّبِّ يَا مُلُوكَ يَهُوذَا، وَكُلَّ يَهُوذَا، وَكُلَّ سُكَّانِ أُورُشَلِيمَ الدَّاخِلِينَ مِنْ هذِهِ الأَبْوَابِ.

هكَذَا قَالَ الرَّبُّ: تَحَفَّظُوا بِأَنْفُسِكُمْ وَلاَ تَحْمِلُوا حِمْلاً يَوْمَ السَّبْتِ وَلاَ تُدْخِلُوهُ فِي أَبْوَابِ أُورُشَلِيمَ،

وَلاَ تُخْرِجُوا حِمْلاً مِنْ بُيُوتِكُمْ يَوْمَ السَّبْتِ، وَلاَ تَعْمَلُوا شُغْلاً مَّا، بَلْ قَدِّسُوا يَوْمَ السَّبْتِ كَمَا أَمَرْتُ آبَاءَكُمْ.

فَلَمْ يَسْمَعُوا وَلَمْ يُمِيلُوا أُذُنَهُمْ، بَلْ قَسَّوْا أَعْنَاقَهُمْ لِئَلاَّ يَسْمَعُوا وَلِئَلاَّ يَقْبَلُوا تَأْدِيبًا.

وَيَكُونُ إِذَا سَمِعْتُمْ لِي سَمْعًا، يَقُولُ الرَّبُّ، وَلَمْ تُدْخِلُوا حِمْلاً فِي أَبْوَابِ هذِهِ الْمَدِينَةِ يَوْمَ السَّبْتِ، بَلْ قَدَّسْتُمْ يَوْمَ السَّبْتِ وَلَمْ تَعْمَلُوا فِيهِ شُغْلاً مَّا،

أَنَّهُ يَدْخُلُ فِي أَبْوَابِ هذِهِ الْمَدِينَةِ مُلُوكٌ وَرُؤَسَاءُ جَالِسُونَ عَلَى كُرْسِيِّ دَاوُدَ، رَاكِبُونَ فِي مَرْكَبَاتٍ وَعَلَى خَيْل، هُمْ وَرُؤَسَاؤُهُمْ رِجَالُ يَهُوذَا وَسُكَّانُ أُورُشَلِيمَ، وَتُسْكَنُ هذِهِ الْمَدِينَةُ إِلَى الأَبَدِ.

وَيَأْتُونَ مِنْ مُدُنِ يَهُوذَا، وَمِنْ حَوَالَيْ أُورُشَلِيمَ وَمِنْ أَرْضِ بِنْيَامِينَ وَمِنَ السَّهْلِ وَمِنَ الْجِبَالِ وَمِنَ الْجَنُوبِ، يَأْتُونَ بِمُحْرَقَاتٍ وَذَبَائِحَ وَتَقْدِمَاتٍ وَلُبَانٍ، وَيَدْخُلُونَ بِذَبَائِحِ شُكْرٍ إِلَى بَيْتِ الرَّبِّ.

وَلكِنْ إِنْ لَمْ تَسْمَعُوا لِي لِتُقَدِّسُوا يَوْمَ السَّبْتِ لِكَيْلاَ تَحْمِلُوا حِمْلاً وَلاَ تُدْخِلُوهُ فِي أَبْوَابِ أُورُشَلِيمَ يَوْمَ السَّبْتِ، فَإِنِّي أُشْعِلُ نَارًا فِي أَبْوَابِهَا فَتَأْكُلُ قُصُورَ أُورُشَلِيمَ وَلاَ تَنْطَفِئُ».