и рече́ши: слы́ши сло́во Госпо́дне, царю́ Иу́динъ, и́же сѣди́ши на престо́лѣ дави́довѣ, ты́ и до́мъ тво́й, и раби́ твои́ и лю́дiе твои́ и входя́щiи две́рьми си́ми:

сiя́ глаго́летъ Госпо́дь: твори́те су́дъ и пра́вду, и изба́вите си́лою угнете́на от руку́ оби́дящаго и́, и прише́лца и си́ра и вдови́цы не оскорбля́йте, не угнета́йте беззако́нно, и кро́ве непови́нныя не излива́йте на мѣ́стѣ се́мъ.

А́ще бо творя́ще сотворите́ сло́во сiе́, то́ вни́дутъ врата́ми до́му сего́ ца́рiе сѣдя́щiи на престо́лѣ дави́довѣ и всѣда́ющiи на колесни́цы и на ко́ни, ті́и и раби́ и́хъ и лю́дiе и́хъ.

А́ще же не послу́шаете слове́съ си́хъ, са́мъ собо́ю закля́хся, рече́ Госпо́дь, я́ко въ пусты́ню бу́детъ до́мъ се́й.

Поне́же та́ко глаго́летъ Госпо́дь на до́мъ царя́ Иу́дина: Галаа́дъ ты́ мнѣ́, глава́ Лива́нская, а́ще не поста́влю тебе́ въ пусты́ню, во гра́ды необита́нны,

и наведу́ на тя́ убива́юща му́жа и сѣки́ру его́, и посѣку́тъ избра́нныя ке́дры твоя́ и ве́ргутъ на о́гнь.

И про́йдутъ язы́цы мно́зи сквозѣ́ гра́дъ се́й, и рече́тъ кі́йждо и́скреннему своему́: вску́ю сотвори́ Госпо́дь та́ко гра́ду сему́ вели́кому?

И отвѣща́ютъ: сего́ ра́ди, я́ко оста́виша завѣ́тъ Го́спода Бо́га своего́ и поклони́шася бого́мъ чужди́мъ и послужи́ша и́мъ.

Не пла́чите ме́ртваго, ниже́ рыда́йте о не́мъ: пла́чите пла́чемъ о исходя́щемъ, я́ко не возврати́тся ктому́, ниже́ уви́дитъ земли́ рожде́нiя своего́.

Поне́же сiя́ рече́ Госпо́дь къ Селли́му сы́ну Иосі́ину царю́ Иу́дину ца́рствующему вмѣ́сто Иосі́и отца́ своего́, и́же изше́лъ е́сть от мѣ́ста сего́: не возврати́тся ктому́ сѣ́мо,

но на мѣ́стѣ то́мъ, а́може преведо́хъ его́, та́мо у́мретъ и земли́ сея́ не у́зритъ ктому́.

Го́ре созида́ющему до́мъ сво́й съ непра́вдою и го́рницы своя́ не въ судѣ́, у него́же бли́жнiй его́ дѣ́лаетъ ту́не, и мзды́ его́ не возда́стъ ему́:

и́же рече́: сози́жду себѣ́ до́мъ простра́ненъ, и го́рницы широ́ки со отве́рстыми о́кнами и сво́ды ке́дровыми, и распи́саны че́рвленцемъ.

Еда́ ца́рствовати бу́деши, я́ко ты́ поощря́ешися о Аха́зѣ отцѣ́ твое́мъ? не ядя́тъ, ниже́ пiю́тъ: лу́чше тебѣ́ бы́ло твори́ти су́дъ и пра́вду бла́гу.

Не позна́ша, не суди́ша суда́ смире́нныхъ, ниже́ суда́ ни́ща: не сiе́ ли тебѣ́ е́сть, е́же не зна́ти тебѣ́ мене́, рече́ Госпо́дь?

Се́, не су́ть о́чи твои́, ниже́ се́рдце твое́ бла́го, но къ сребролю́бiю твоему́ и кро́ве непови́нныя пролiя́нiю, и ко оби́дамъ и ко убі́йству, е́же твори́ти я́.

Сего́ ра́ди сiя́ рече́ Госпо́дь ко Иоаки́му сы́ну Иосі́ину царю́ Иу́дину: го́ре му́жу сему́, не опла́чутъ его́: го́ре, бра́те! ниже́ возрыда́ютъ о не́мъ: увы́ мнѣ́, господи́не!

Погребе́нiемъ о́слимъ погребе́тся, влачи́мь изве́рженъ бу́детъ внѣ́ вра́тъ Иерусали́ма.

Взы́ди на Лива́нъ и возопі́й, и въ Васа́нъ да́ждь гла́съ тво́й, и возопі́й на о́нъ по́лъ мо́ря, я́ко сотре́ни су́ть вси́ любо́внiи твои́.

Глаго́лахъ къ тебѣ́ въ паде́нiи твое́мъ, и ре́клъ еси́: не услы́шу. Се́й пу́ть тво́й от ю́ности твоея́, я́ко не послу́шалъ еси́ гла́са моего́.

Всѣ́хъ па́стырей твои́хъ упасе́тъ вѣ́тръ, и любо́внiи твои́ во плѣне́нiе по́йдутъ, и тогда́ постыди́шися и посрами́шися от всѣ́хъ лю́бящихъ тя́:

и́же сѣди́ши въ Лива́нѣ и гнѣзди́шися въ ке́дрѣхъ, возстене́ши, егда́ прiи́дутъ къ тебѣ́ болѣ́зни, я́ко ражда́ющiя.

Живу́ а́зъ, рече́ Госпо́дь, а́ще бу́детъ Иехоні́а сы́нъ Иоаки́ма ца́рь Иу́динъ, пе́рстень на руцѣ́ деснѣ́й мое́й, отту́ду исто́ргну тя́

и преда́мъ тя́ въ ру́ки и́щущихъ души́ твоея́ и въ ру́ки, и́хже ты́ бои́шися лица́, и въ ру́ки Навуходоно́сора царя́ Вавило́нска и въ ру́ки халде́омъ,

и отве́ргу тя́ и ма́терь твою́, я́же роди́ тя, въ зе́млю чу́жду, въ не́йже нѣ́сте рожде́ни, и та́мо у́мрете:

а въ зе́млю, въ ню́же ті́и жела́ютъ душа́ми свои́ми возврати́тися, не возвратя́тся.

Обезче́стися Иехоні́а, а́ки сосу́дъ непотре́бенъ, я́ко отринове́нъ бы́сть то́й и сѣ́мя его́, и изве́рженъ въ зе́млю, ея́же не вѣ́дяше.

Земле́, земле́, земле́, слы́ши сло́во Госпо́дне!

Сiя́ рече́ Госпо́дь: напиши́ му́жа сего́ отве́ржена, му́жа, и́же во дне́хъ свои́хъ не предуспѣ́етъ: ниже́ бо бу́детъ от сѣ́мене его́ му́жъ, и́же ся́детъ на престо́лѣ дави́довѣ, и вла́сть имѣ́яй ктому́ во Иу́дѣ.

Рус. (Юнгеров)

Так сказал Господь: иди в дом царя Иудейского, и произнеси там слово сие,

И скажи: слушай слово Господне, царь Иудейский, сидящий на престоле Давидовом, ты и дом твой, и рабы твои, и народ твой, и входящие воротами сими.

Так говорит Господь: производите суд и правду, и избавляйте силою угнетенного из руки обидчика его, и пришельца, и сироты, и вдовы не оскорбляйте, не притесняйте беззаконно, и невинной крови не проливайте на месте сем.

Ибо если точно будете исполнять слово сие, то будут входить воротами дома сего цари, сидящие на престоле Давидовом и ездящие на колесницах и конях, они и рабы их и народ их.

Если же не послушаете слов сих, то клянусь Самим Собою, говорит Господь: опустеет дом сей.

Ибо так говорит Господь о доме царя Иудейскаго: Галаад ты у меня, вершина Ливана, но Я сделаю тебя пустынею, городами необитаемыми.

И наведу на тебя мужа-убийцу с секирой его, и посекут лучшие кедры твои, и бросят в огонь.

И будут проходить многие народы чрез город сей и говорить друг другу: „за что так поступил Господь с этим великим городомъ“?

И скажут в ответ: „за то, что они оставили завет Господа Бога своего, и покланялись богам чужим, и служили имъ“.

Не оплакивайте мертвого, и не рыдайте о нем, но горько плачьте об уходящем, ибо он более не возвратится и не увидит земли родины своей.

Ибо так говорит Господь о Селлиме, - сыне Иосии, царе Иудейском, воцарившимся вместо Иосии, отца своего, – который вышел из сего места: он уже не возвратится сюда,

Но в том месте, куда Я переселил его, там он умрет, и земли этой более не увидит.

Горе строющему дом свой с неправдою и горницы свои с беззаконием, у кого ближний его работает даром и платы своей не получает.

Кто говорит: построю себе дом обширный, и горницы пространныя, с открытыми окнами и с кедровыми сводами, и расписанныя красками.

Ужели ты будешь царствовать, увлекаясь Ахазом, отцом твоим? не едят, не пьют, а тебе лучше было-бы совершать суд и добрую правду.

Не знали, не разбирали суда смиренных, ни суда нищих. Не в этом-ли состоит твое незнание Меня, говорит Господь?

Вот глаза твои и сердце твое обращены не на добро, но на сребролюбие твое, на пролитие крови невинных, на обиды и убийства, чтобы совершать их.

Посему так говорит Господь об Иоакиме, сыне Иосии, царе Иудейском: горе мужу сему! не оплачут его (говоря): „увы братъ“! не будут рыдать о нем (говоря): „увы мне, господинъ“!

Ослиным погребением будет он погребен, будет вытащен и брошен вне ворот Иерусалима.

Взойди на Ливан и возопий, и на Васане дай голос свой, и кричи на ту сторону моря, ибо погибли все любовники твои.

Я говорил тебе во время падения твоего, но ты сказал: „не послушаю“; таков путь твой от юности твоей, что ты не слушал голоса Моего.

Всех пастырей твоих упасет ветер, и любовники твои пойдут в плен, и тогда будешь постыжен и посрамлен всеми любовниками твоими.

Сидящий на Ливане и гнездящийся в кедрах! Ты будешь стонать, когда постигнут тебя болезни, как у раждающей.

Живу Я, говорит Господь: еслибы Иехония, сын Иоакима, царь Иудейский, был перстнем на правой руке Моей, то и оттуда Я сорву тебя,

И предам тебя в руки ищущих души твоей и в руки тех, коих ты боишься, и в руки Навуходоносора, царя Вавилонского, и в руки Халдеев.

И выброшу тебя и мать твою, родившую тебя, в землю чужую, в которой вы не родились, и там умрете.

В землю же, в которую они душею своею желают возвратиться, они не возвратятся.

Обезчещен Иехония, как сосуд неполезный, ибо отвергнут он и семя его, и выброшен в землю, которой он не знал.

Земля, земля, земля! слушай слово Господне.

Так говорит Господь: напиши мужа сего отверженным, человеком, который не будет благоуспешен во дни свои, и не будет от семени его мужа, который сядет на престоле Давида и будет еще владычествовать над Иудой.

Греческий [Greek (Koine)]

τάδε λέγει κύριος πορεύου καὶ κατάβηθι εἰς τὸν οἶκον τοῦ βασιλέως Ιουδα καὶ λαλήσεις ἐκεῖ τὸν λόγον τοῦτον

καὶ ἐρεῖς ἄκουε λόγον κυρίου βασιλεῦ Ιουδα ὁ καθήμενος ἐπὶ θρόνου Δαυιδ σὺ καὶ ὁ οἶκός σου καὶ ὁ λαός σου καὶ οἱ εἰσπορευόμενοι ταῖς πύλαις ταύταις

τάδε λέγει κύριος ποιεῖτε κρίσιν καὶ δικαιοσύνην καὶ ἐξαιρεῖσθε διηρπασμένον ἐκ χειρὸς ἀδικοῦντος αὐτὸν καὶ προσήλυτον καὶ ὀρφανὸν καὶ χήραν μὴ καταδυναστεύετε καὶ μὴ ἀσεβεῖτε καὶ αἷμα ἀθῷον μὴ ἐκχέητε ἐν τῷ τόπῳ τούτῳ

διότι ἐὰν ποιοῦντες ποιήσητε τὸν λόγον τοῦτον καὶ εἰσελεύσονται ἐν ταῖς πύλαις τοῦ οἴκου τούτου βασιλεῖς καθήμενοι ἐπὶ θρόνου Δαυιδ καὶ ἐπιβεβηκότες ἐφ᾿ ἁρμάτων καὶ ἵππων αὐτοὶ καὶ οἱ παῖδες αὐτῶν καὶ ὁ λαὸς αὐτῶν

ἐὰν δὲ μὴ ποιήσητε τοὺς λόγους τούτους κατ᾿ ἐμαυτοῦ ὤμοσα λέγει κύριος ὅτι εἰς ἐρήμωσιν ἔσται ὁ οἶκος οὗτος

ὅτι τάδε λέγει κύριος κατὰ τοῦ οἴκου βασιλέως Ιουδα Γαλααδ σύ μοι ἀρχὴ τοῦ Λιβάνου ἐὰν μὴ θῶ σε εἰς ἔρημον πόλεις μὴ κατοικηθησομένας

καὶ ἐπάξω ἐπὶ σὲ ἄνδρα ὀλεθρεύοντα καὶ τὸν πέλεκυν αὐτοῦ καὶ ἐκκόψουσιν τὰς ἐκλεκτὰς κέδρους σου καὶ ἐμβαλοῦσιν εἰς τὸ πῦρ

καὶ διελεύσονται ἔθνη διὰ τῆς πόλεως ταύτης καὶ ἐροῦσιν ἕκαστος πρὸς τὸν πλησίον αὐτοῦ διὰ τί ἐποίησεν κύριος οὕτως τῇ πόλει τῇ μεγάλῃ ταύτῃ

καὶ ἐροῦσιν ἀνθ᾿ ὧν ἐγκατέλιπον τὴν διαθήκην κυρίου θεοῦ αὐτῶν καὶ προσεκύνησαν θεοῖς ἀλλοτρίοις καὶ ἐδούλευσαν αὐτοῖς

μὴ κλαίετε τὸν τεθνηκότα μηδὲ θρηνεῖτε αὐτόν κλαύσατε κλαυθμῷ τὸν ἐκπορευόμενον ὅτι οὐκ ἐπιστρέψει ἔτι καὶ οὐ μὴ ἴδῃ τὴν γῆν πατρίδος αὐτοῦ

διότι τάδε λέγει κύριος ἐπὶ Σελλημ υἱὸν Ιωσια τὸν βασιλεύοντα ἀντὶ Ιωσια τοῦ πατρὸς αὐτοῦ ὃς ἐξῆλθεν ἐκ τοῦ τόπου τούτου οὐκ ἀναστρέψει ἐκεῖ οὐκέτι

ἀλλ᾿ ἢ ἐν τῷ τόπῳ οὗ μετῴκισα αὐτόν ἐκεῖ ἀποθανεῖται καὶ τὴν γῆν ταύτην οὐκ ὄψσεται ἔτι

ὦ ὁ οἰκοδομῶν οἰκίαν αὐτοῦ οὐ μετὰ δικαιοσύνης καὶ τὰ ὑπερῷα αὐτοῦ οὐκ ἐν κρίματι παρὰ τῷ πλησίον αὐτοῦ ἐργᾶται δωρεὰν καὶ τὸν μισθὸν αὐτοῦ οὐ μὴ ἀποδώσει αὐτῷ

ᾠκοδόμησας σεαυτῷ οἶκον σύμμετρον ὑπερῷα ῥιπιστὰ διεσταλμένα θυρίσιν καὶ ἐξυλωμένα ἐν κέδρῳ καὶ κεχρισμένα ἐν μίλτῳ

μὴ βασιλεύσεις ὅτι σὺ παροξύνῃ ἐν Αχαζ τῷ πατρί σου οὐ φάγονται καὶ οὐ πίονται βέλτιον ἦν σε ποιεῖν κρίμα καὶ δικαιοσύνην καλήν

οὐκ ἔγνωσαν οὐκ ἔκριναν κρίσιν ταπεινῷ οὐδὲ κρίσιν πένητος οὐ τοῦτό ἐστιν τὸ μὴ γνῶναί σε ἐμέ λέγει κύριος

ἰδοὺ οὔκ εἰσιν οἱ ὀφθαλμοί σου οὐδὲ ἡ καρδία σου καλή ἀλλ᾿ εἰς τὴν πλεονεξίαν σου καὶ εἰς τὸ αἷμα τὸ ἀθῷον τοῦ ἐκχέειν αὐτὸ καὶ εἰς ἀδίκημα καὶ εἰς φόνον τοῦ ποιεῖν

διὰ τοῦτο τάδε λέγει κύριος ἐπὶ Ιωακιμ υἱὸν Ιωσια βασιλέα Ιουδα οὐαὶ ἐπὶ τὸν ἄνδρα τοῦτον οὐ μὴ κόψωνται αὐτόν ὦ ἀδελφέ οὐδὲ μὴ κλαύσονται αὐτόν οἴμμοι κύριε

ταφὴν ὄνου ταφήσεται συμψησθεὶς ῥιφήσεται ἐπέκεινα τῆς πύλης Ιερουσαλημ

ἀνάβηθι εἰς τὸν Λίβανον καὶ κέκραξον καὶ εἰς τὴν Βασαν δὸς τὴν φωνήν σου καὶ βόησον εἰς τὸ πέραν τῆς θαλάσσης ὅτι συνετρίβησαν πάντες οἱ ἐρασταί σου

ἐλάλησα πρὸς σὲ ἐν τῇ παραπτώσει σου καὶ εἶπας οὐκ ἀκούσομαι αὕτη ἡ ὁδός σου ἐκ νεότητός σου οὐκ ἤκουσας τῆς φωνῆς μου

πάντας τοὺς ποιμένας σου ποιμανεῖ ἄνεμος καὶ οἱ ἐρασταί σου ἐν αἰχμαλωσίᾳ ἐξελεύσονται ὅτι τότε αἰσχυνθήσῃ καὶ ἀτιμωθήσῃ ἀπὸ πάντων τῶν φιλούντων σε

κατοικοῦσα ἐν τῷ Λιβάνῳ ἐννοσσεύουσα ἐν ταῖς κέδροις καταστενάξεις ἐν τῷ ἐλθεῖν σοι ὠδῖνας ὡς τικτούσης

ζῶ ἐγώ λέγει κύριος ἐὰν γενόμενος γένηται Ιεχονιας υἱὸς Ιωακιμ βασιλεὺς Ιουδα ἀποσφράγισμα ἐπὶ τῆς χειρὸς τῆς δεξιᾶς μου ἐκεῖθεν ἐκσπάσω σε

καὶ παραδώσω σε εἰς χεῖρας τῶν ζητούντων τὴν ψυχήν σου ὧν σὺ εὐλαβῇ ἀπὸ προσώπου αὐτῶν εἰς χεῖρας τῶν Χαλδαίων

καὶ ἀπορρίψω σὲ καὶ τὴν μητέρα σου τὴν τεκοῦσάν σε εἰς γῆν οὗ οὐκ ἐτέχθης ἐκεῖ καὶ ἐκεῖ ἀποθανεῖσθε

εἰς δὲ τὴν γῆν ἣν αὐτοὶ εὔχονται ταῖς ψυχαῖς αὐτῶν οὐ μὴ ἀποστρέψωσιν

ἠτιμώθη Ιεχονιας ὡς σκεῦος οὗ οὐκ ἔστιν χρεία αὐτοῦ ὅτι ἐξερρίφη καὶ ἐξεβλήθη εἰς γῆν ἣν οὐκ ᾔδει

γῆ γῆ ἄκουε λόγον κυρίου

γράψον τὸν ἄνδρα τοῦτον ἐκκήρυκτον ἄνθρωπον ὅτι οὐ μὴ αὐξηθῇ ἐκ τοῦ σπέρματος αὐτοῦ ἀνὴρ καθήμενος ἐπὶ θρόνου Δαυιδ ἄρχων ἔτι ἐν τῷ Ιουδα

Немецкий (GNB)

Языки

Der HERR gab Jeremia den Auftrag, in den Palast des Königs von Juda hinunterzugehen und zu rufen:

»Höre, was der HERR dir zu sagen hat, du König von Juda, der auf dem Thron seines Ahnherrn David sitzt; auch deine hohen Beamten und das Volk, das dich in deinem Palast aufsucht, sollen es hören!

So spricht der HERR: ́Sorgt für Gerechtigkeit und befreit die Beraubten aus der Hand ihrer Unterdrücker! Ihr sollt die Fremden, die bei euch wohnen, nicht ausbeuten und die Schutzlosigkeit der Waisen oder Witwen nicht ausnutzen! Hört auf, in diesem Land das Blut unschuldiger Menschen zu vergießen!

Nur unter dieser Bedingung werden auch künftig Könige, die auf Davids Thron sitzen, durch die Tore dieses Palastes ein- und ausziehen, auf Pferden und Wagen, sie und ihre hohen Beamten, und auch das Volk wird weiterhin diesen Palast aufsuchen.

Wenn ihr aber nicht auf meine Weisungen hört, dann wird dieser Palast zum Trümmerhaufen werden; das schwöre ich, der HERR, bei mir selbst!́«

Ja, der HERR sagt über den Palast des Königs von Juda: »Wenn ich auch so viel Freude an dir habe wie an den Eichen in Gilead und an den Zedern auf dem Libanon, trotzdem mache ich aus dir eine Wüste, einen Trümmerhaufen, in dem niemand mehr wohnt.

Ich schicke Männer zu dir, die dich zerstören werden. Sie werden mit ihren Äxten kommen und deine herrlichen Zedernsäulen umhauen und ins Feuer werfen.

Menschen aus vielen Völkern werden an den Trümmern Jerusalems vorüberziehen und einander fragen: ́Warum hat der HERR dieser großen Stadt das alles angetan?́

Und dann wird man ihnen antworten: ́Ihre Bewohner haben sich nicht an die Verpflichtungen gehalten, die der Bund mit dem HERRN, ihrem Gott, ihnen auferlegt; sie haben fremde Götter verehrt und ihnen gedient.́«

Volk von Juda, trauere nicht um den König, der gefallen ist; weine nicht wegen Joschija! Weine vielmehr um den anderen, den sie weggeführt haben, denn er wird dieses Land nicht wiedersehen, in dem er geboren wurde!

Der HERR sagt über Schallum, den König von Juda, der seinem Vater Joschija auf dem Thron folgte und der diese Stadt verlassen musste: »Schallum wird nicht hierher zurückkehren.

Er wird sterben an dem Ort, an den sie ihn verschleppt haben; dieses Land wird er nicht wiedersehen!«

Weh dir! Du baust deinen Palast auf Unrecht und stockst ihn auf, ohne dich um Gerechtigkeit zu kümmern. Du lässt die Leute für dich arbeiten und gibst ihnen keinen Lohn.

Du sagst: »Ich baue mir einen großen Palast mit geräumigen Zimmern im Obergeschoss!«

Du setzt Fenster ein, täfelst das Haus mit Zedernholz, malst es rot an.

Meinst du, du musst dich dadurch als König erweisen, dass du Prachtbauten aus Zedernholz errichtest wie andere Könige?

Hat dein Vater nicht auch gut gegessen und getrunken und es sich wohl sein lassen? Aber er regierte gerecht, weil er sich an die Weisungen Gottes hielt, und deshalb ging es ihm gut.

Den Schwachen und Armen verhalf er zum Recht, deshalb stand alles gut. »Wer so handelt, zeigt, dass er mich kennt«, sagt der HERR.

Aber du siehst nur deinen eigenen Vorteil und denkst an nichts anderes. Du vergießt das Blut unschuldiger Menschen und unterdrückst dein Volk mit harter Gewalt.

Darum sagt der HERR über König Jojakim, den Sohn von Joschija: »Es wird für ihn keine Totenklage geben. Niemand wird rufen: ́Ach, Brüder, ach, Schwestern, warum musste er sterben!́ Sie werden auch nicht klagen: ́Ach, unser Herrscher! Ach, seine Majestät!́

Er bekommt kein Begräbnis, er wird beseitigt wie ein toter Esel: Sie schleifen ihn weg und werfen ihn draußen vor den Toren Jerusalems hin.«

Der HERR sagt: »Steig auf den Gipfel des Libanons, du Volk von Jerusalem, und stimme das Klagegeschrei an! Klage laut auf der Hochebene von Baschan und vom Abarim-Gebirge herab, denn alle deine Verbündeten wurden vernichtend geschlagen!

Ich hatte dich gewarnt, als dir noch keine Gefahr drohte. Aber du sagtest: ́Lass mich in Ruhe!́ Das war deine Art; schon von Jugend an wolltest du nicht auf mich hören.

Wie deine Verbündeten, so werden auch deine eigenen Führer in die Gefangenschaft geführt; sie werden alle weggefegt wie von einem Sturm. So erntest du Schmach und Schande für all das Unrecht, das du getan hast.

Noch thronst du hoch wie auf dem Libanon und wohnst in Palästen aus Zedernholz. Wie wirst du stöhnen, wenn das Unglück über dich kommt; stöhnen und schreien wirst du wie eine Frau, die in Wehen liegt!«

Jeremia bekam den Auftrag, dem neuen König zu verkünden: »So gewiss ich lebe, sagt der HERR, selbst wenn du, Konja, Sohn Jojakims, ein Siegelring an meiner rechten Hand wärst, ich würde dich wegreißen.

Ich liefere dich an deine Feinde aus, die dir nach dem Leben stehen und vor denen du Angst hast, an Nebukadnezzar, den König von Babylonien, und an seine Kriegsleute.

Ich werde dich und deine Mutter gewaltsam in ein fremdes Land schaffen. Dort müsst ihr beide sterben.

Eure Heimat werdet ihr nie wiedersehen, sosehr ihr euch danach sehnen werdet.«

Ist dieser Konja wirklich so wertlos wie ein zerbrochener Krug, den niemand mehr haben will? Warum werden er und seine Kinder weggenommen und fortgeschleudert in ein Land, das sie nicht kennen?

Land, Land, Land! Höre das Wort, das der HERR sagt: »In der Liste der Könige schreibt unter den Namen dieses Mannes: ́Kinderlos. Hatte sein Leben lang nur Misserfolg.́ Denn keinem seiner Nachkommen wird es gelingen, sich auf den Thron Davids zu setzen und wieder über Juda zu herrschen.«