Показа́ мнѣ́ Госпо́дь, и се́, двѣ́ ко́шницы по́лны смо́квiй поста́влены предъ хра́момъ Госпо́днимъ, повнегда́ преведе́ Навуходоно́соръ ца́рь Вавило́нскiй Иехоні́ю сы́на Иоаки́мова, царя́ Иу́дина, и нача́лниковъ его́ и худо́жниковъ, и у́зниковъ и бога́тыхъ от Иерусали́ма, и преведе́ и́хъ въ Вавило́нъ.

Ко́шница еди́на смо́квiй до́брыхъ зѣло́, я́ко обы́чай смо́квамъ бы́ти пе́рвыхъ време́нъ, и ко́шница друга́я смо́квiй злы́хъ зѣло́, и́хже я́сти не возмо́жно за ху́дость и́хъ.

И рече́ Госпо́дь ко мнѣ́: что́ ты ви́диши, иеремі́е? И реко́хъ: смо́кви, смо́кви до́брыя, добры́ зѣло́: и злы́я, злы́ зѣло́, и́хже я́сти не возмо́жно за ху́дость и́хъ.

И бы́сть сло́во Госпо́дне ко мнѣ́, реку́щее:

сiя́ глаго́летъ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ: я́коже смо́кви сiя́ бла́ги, та́ко позна́ю преселе́ныхъ Иуде́евъ, и́хже посла́хъ от мѣ́ста сего́ въ зе́млю Халде́йску во блага́я:

и утвержу́ о́чи мои́ на ни́хъ во блага́я и преведу́ и́хъ па́ки въ зе́млю сiю́ во блага́я: и возсози́жду и́хъ и не разорю́, и насажду́ и́хъ и не исто́ргну:

и да́мъ и́мъ се́рдце, да увѣ́дятъ мя́, я́ко а́зъ е́смь Госпо́дь, и бу́дутъ мнѣ́ въ лю́ди, и а́зъ бу́ду и́мъ въ Бо́га: поне́же обратя́тся ко мнѣ́ всѣ́мъ се́рдцемъ свои́мъ.

И я́коже смо́кви злы́я, и́хже я́сти не возмо́жно за ху́дость и́хъ, сiя́ рече́ Госпо́дь, та́ко преда́мъ седекі́ю царя́ Иу́дина и нача́лники его́ и оста́нокъ от Иерусали́ма, и́же оста́ша во гра́дѣ се́мъ и и́же обита́ютъ во земли́ Еги́петстѣй ,

и да́мъ и́хъ въ расточе́нiе и озлобле́нiе всѣ́мъ ца́рствамъ земны́мъ, и бу́дутъ въ поноше́нiе и въ при́тчу, и въ не́нависть и въ прокля́тiе во всѣ́хъ мѣ́стѣхъ, въ ня́же изверго́хъ и́хъ:

и послю́ на ни́хъ ме́чь и гла́дъ и па́губу, до́ндеже исче́знутъ от земли́, ю́же да́хъ и́мъ и отце́мъ и́хъ.

Рус. (Юнгеров)

Господь показал мне: вот две корзины, наполненныя смоквами, поставлены пред храмом Господним, - после того как Навуходоносор, царь Вавилонский, переселил из Иерусалима Иехонию, сына Иоакимова, царя Иудейского, и начальников его, и художников, и кузнецов, и (людей) богатых, и привел их в Вавилон.

Одна корзина с смоквами весьма хорошими, каковы обычно бывают ранния смоквы; а другая корзина с смоквами весьма худыми, которых, по негодности их, не возможно есть.

И сказал Господь мне: что ты видишь, Иеремия? и я сказал: смоквы, смоквы хорошия весьма хороши, и дурныя весьма дурны, которых есть невозможно по негодности их.

И было слово Господне ко мне и сказано:

Так говорит Господь, Бог Израилев: как смоквы эти хороши, так Я признаю хорошими переселенных Иудеев, которых Я послал из сего места в землю Халдейскую.

И остановлю на них очи Мои во благо, и приведу их опять в землю эту, во благо (им), и устрою их, а не раззорю, и насажду их, а не исторгну.

И дам им сердце, чтобы знали Меня, что Я – Господь, и они будут Моим народом, и Я буду их Богом, ибо обратятся ко Мне всем сердцем своим.

И как дурны смоквы, которых невозможно есть по негодности их, так, говорит Господь, такими предам Седекию, царя Иудейского, и начальников его, и прочих (жителей) Иерусалима, оставшихся в городе сем, и живущих в земле Египетской.

И предам их разсеянию и страданию во всех царствах земли, и будут в поношение, и в притчу, и в ненависть, и в проклятие, во всех местах, куда Я изгоню их.

И пошлю на них меч, и голод, и моровую язву, пока не исчезнут с земли, которую Я дал им и отцам их.

Немецкий (GNB)

Языки

Der HERR zeigte mir in einer Vision zwei Körbe voll Feigen, die vor dem Tempel standen. Es war in der Zeit, nachdem der Babylonierkönig Nebukadnezzar König Jojachin von Juda, den Sohn Jojakims, samt den hohen Beamten und den Bau- und Metallhandwerkern aus Jerusalem weggeführt und nach Babylonien gebracht hatte.

Die Feigen in dem einen Korb waren sehr gut, wie die ersten reifen Feigen des Jahres; die in dem andern aber waren so schlecht, dass man sie nicht essen konnte.

Der HERR fragte mich: »Was siehst du, Jeremia?«

Ich antwortete: »Feigen! Die einen sind sehr gut, die andern schlecht und ungenießbar.«

Da erging an mich das Wort des HERRN, er sagte zu mir:

»Wie die Menschen Freude haben beim Anblick der guten Feigen, so habe ich, der Gott Israels, Freude beim Anblick der Leute aus Juda, die ich nach Babylonien fortgetrieben habe.

Ich werde mich ihnen wieder zuwenden und sie in dieses Land zurückholen; ich werde sie aufbauen und nicht niederreißen, sie sollen neu eingepflanzt und nicht mehr ausgerissen werden.

Ich gebe ihnen ein verständiges Herz, damit sie mich erkennen und begreifen, dass ich der HERR bin. Mit ganzem Herzen werden sie zu mir umkehren. Sie werden mein Volk sein und ich werde ihr Gott sein.

Aber mit König Zidkija von Juda und seinen hohen Beamten und den restlichen Leuten Jerusalems – ob sie nun im Land geblieben sind oder sich in Ägypten niedergelassen haben – werde ich tun, was man mit Feigen macht, die zum Essen zu schlecht sind, ich, der HERR!

Alle Völker der Erde werden entsetzt sein, wenn sie das sehen. Überall, wohin ich diese Leute zerstreue, werden sie mit Hohn und Spott überschüttet werden; ihr Unglück wird sprichwörtlich werden und wer jemand verfluchen will, wird sagen: ́Es soll dir gehen wie den Leuten von Jerusalem!́

Ich lasse Krieg und Hunger und Pest gegen sie wüten, bis sie ganz verschwunden sind aus dem Land, das ich ihren Vorfahren und ihnen selbst gegeben hatte.«