А́ще отпу́ститъ му́жъ жену́ свою́, и отъи́детъ от него́ и бу́детъ му́жу ино́му, еда́ возвраща́ющися возврати́тся къ нему́ па́ки? еда́ непоро́чна бу́детъ и неоскверне́на жена́ та́? Ты́ же соблуди́ла еси́ съ па́стырьми мно́гими, и возвраща́лася еси́ {Евр.: оба́че обрати́ся.} ко мнѣ́, глаго́летъ Госпо́дь.

Воздви́гни о́чи твои́ на правоту́ и ви́ждь, гдѣ́ не смѣси́лася еси́? На путе́хъ сидѣ́ла еси́ а́ки вра́на осо́бящаяся и оскверни́ла еси́ зе́млю въ любодѣя́нiихъ и въ лука́вствѣхъ твои́хъ,

и имѣ́ла еси́ па́стырей мно́гихъ въ претыка́нiе себѣ́ {Евр.: сея́ ра́ди вины́ уде́ржаны су́ть ка́пли дожде́вныя, и до́ждь вече́рнiй не бы́сть.}: лице́ жены́ блудни́цы бы́сть тебѣ́, не хотѣ́ла еси́ постыдѣ́тися ко всѣ́мъ.

Не а́ки ли до́момъ мене́ нарекла́ еси́ и Отце́мъ и вожде́мъ дѣ́вства твоего́?

еда́ пребу́детъ во вѣ́къ, или́ сохрани́тся въ побѣ́ду? Сiя́ глаго́лала еси́, и сотвори́ла еси́ зла́я, и возмогла́ еси́.

И рече́ Госпо́дь ко мнѣ́ во дни́ Иосі́и царя́: ви́дѣлъ ли еси́, я́же сотвори́ ми до́мъ Изра́илевъ? поидо́ша на вся́ку го́ру высо́ку и подъ вся́ко дре́во ли́ствяно и соблуди́ша та́мо.

И реко́хъ по внегда́ прелюбодѣ́йствовати ему́ во всѣ́хъ си́хъ: ко мнѣ́ обрати́ся. И не обрати́ся. И ви́дѣ преступле́нiе его́ престу́пница Иуде́а сестра́ его́.

И ви́дѣхъ, я́ко от всѣ́хъ [изобличе́нъ е́сть], въ ни́хже я́тъ бы́сть, въ ни́хже любодѣ́йствова до́мъ Изра́илевъ: сего́ ра́ди отпусти́хъ и́ и да́хъ ему́ кни́гу распу́стную въ ру́цѣ его́. Оба́че не убоя́ся престу́пница Иуде́а [сестра́ его́], но и́де и соблуди́ла е́сть и та́:

и бы́сть ни во что́ блу́дъ ея́, и оскверни́ зе́млю, и соблуди́ла е́сть съ ка́менемъ и со дре́вомъ.

И во всѣ́хъ си́хъ не обрати́ся ко мнѣ́ престу́пница сестра́ ея́ Иуде́а от всего́ се́рдца своего́, но во лжи́, рече́ Госпо́дь.

И рече́ Госпо́дь ко мнѣ́: оправда́ ду́шу свою́ отсту́пница Изра́иль, па́че престу́пницы Иуде́и:

иди́, и прочти́ словеса́ та́ къ сѣ́веру, и рече́ши: обрати́ся ко мнѣ́, до́ме Изра́илевъ, рече́ Госпо́дь: и не утвержду́ лица́ моего́ на ва́съ, я́ко ми́лостивъ а́зъ е́смь, рече́ Госпо́дь, и не прогнѣ́ваюся на вы́ во вѣ́ки.

Оба́че вѣ́ждь беззако́нiе твое́, я́ко въ Го́спода Бо́га твоего́ преступи́ла еси́, и расточи́ла еси́ пути́ твоя́ чужди́мъ подъ вся́кимъ дре́вомъ ли́ствянымъ, гла́са же моего́ не послу́шала еси́, рече́ Госпо́дь.

Обрати́теся, сы́нове отступи́вшiи, глаго́летъ Госпо́дь: я́ко а́зъ возоблада́ю ва́ми и поиму́ вы еди́наго от гра́да и дву́хъ от пле́мене, и введу́ ва́съ въ Сiо́нъ

и да́мъ ва́мъ па́стыри по се́рдцу моему́, и упасу́тъ ва́съ ра́зумомъ и уче́нiемъ.

И бу́детъ, егда́ умно́житеся и возрасте́те на земли́, глаго́летъ Госпо́дь, во дни́ о́ны не реку́тъ ктому́: киво́тъ завѣ́та свята́го Изра́илева: не взы́детъ на се́рдце, ни воспомяне́тся, ниже́ посѣти́тся, ниже́ сотвори́тся ктому́.

Во дни́ о́ны нареку́тъ Иерусали́ма престо́лъ Госпо́день, и соберу́тся къ нему́ вси́ язы́цы во и́мя Госпо́дне во Иерусали́мъ, и не по́йдутъ ктому́ вслѣ́дъ похоте́й се́рдца своего́ злѣ́йшаго.

Во дне́хъ тѣ́хъ прiи́детъ до́мъ Иу́динъ ко до́му Изра́илеву, и по́йдутъ вку́пѣ от земли́ сѣ́верныя и от всѣ́хъ стра́нъ къ земли́, ю́же да́хъ въ наслѣ́дiе отце́мъ и́хъ.

А́зъ же рѣ́хъ: да бу́детъ, Го́споди, я́ко положу́ тя въ ча́да и да́мъ тебѣ́ зе́млю избра́нную, достоя́нiе Бо́га Вседержи́теля язы́ковъ: и реко́хъ: Отце́мъ нарече́те мя́ и от мене́ не отвратите́ся.

Оба́че я́коже отверга́ется жена́ сожи́теля своего́, та́ко отве́ржеся от мене́ до́мъ Изра́илевъ, рече́ Госпо́дь.

Гла́съ изъ усте́нъ слы́шанъ бы́сть пла́ча и моле́нiя сыно́въ Изра́илевыхъ, я́ко беззако́нноваша въ путе́хъ свои́хъ, забы́ша Го́спода Бо́га свята́го своего́.

Возврати́теся, сы́нове возвраща́ющiися, и исцѣлю́ сокруше́нiя ва́ша. Се́, раби́ мы́ бу́демъ тебѣ́, ты́ бо еси́ Госпо́дь Бо́гъ на́шъ.

И́стинно лжи́ви бы́ша хо́лми и мно́жество го́ръ, то́кмо Го́сподемъ Бо́гомъ на́шимъ спасе́нiе Изра́илево.

Сту́дъ же пояде́ труды́ оте́цъ на́шихъ, от ю́ности на́шея, о́вцы и́хъ и телцы́ и́хъ, и сы́ны и́хъ и дще́ри и́хъ.

Усну́хомъ въ постыдѣ́нiи на́шемъ, и покры́ на́съ безче́стiе на́ше, я́ко Го́споду Бо́гу на́шему согрѣши́хомъ, мы́ и отцы́ на́ши, от ю́ности на́шея да́же до сего́ дне́, и не послу́шахомъ гла́са Го́спода Бо́га на́шего.

Рус. (Юнгеров)

Если отпустит муж жену свою, и отойдет от него, и сделается (женою) другому мужу, может-ли она возвратиться опять к нему? Ужели непорочна и неосквернена будет жена та? А ты блудодействовала со многими пастухами, и возвращалась ко Мне, говорит Господь.

Подними прямо глаза твои, и посмотри, где ты не блудодействовала? у дороги сидела ты, как одинокая ворона, и осквернила землю блудом и лукавством твоим.

И имела многих пастухов в преткновение себе, у тебя было лице блудницы, ты не хотела стыдиться ни пред кем.

Не называла-ли ты Меня как бы домом и Отцем, и вождем девства своего?

„Ужели пребудет во век и сохранится непрерывно“?. Так ты говорила и делала злое, и преуспевала (в нем).

И сказал Господь мне во дни царя Иосии: видел-ли ты, что сделал (по отношению ко) Мне дом Израиля? ходили на всякую гору высокую и под всякое дерево ветвистое, и там блудодействовали.

И после всех прелюбодеяний его Я говорил: обратись ко Мне, и не обращался. И видела преступление его преступница Иудея, сестра его.

И Я видел, что за все, в чем (изобличен) был схвачен, в чем любодействовал дом Израиля, за это Я отпустил его, и дал ему разводное письмо в руки его, но не убоялась преступница Иудея (сестра его), а пошла и сама соблудила.

И был ни во что блуд ея, и осквернила землю, и соблудила с камнем и деревом.

И при всем этом не обратилась ко Мне преступница сестра ея, Иудея, от всего сердца своего, а лживо, говорит Господь.

И сказал Господь мне: отступница, Израиль, по душе своей правее, нежели преступница Иудея.

Иди и провозгласи слова сии к северу, и скажи: обратись ко Мне, дом Израилев, говорит Господь, и Я не обращу Лица Моего против вас, ибо Я милостив, говорит Господь, и не прогневаюсь на вас во веки.

Только признай беззаконие свое, что против Господа Бога Твоего ты преступила и проложила дороги к чужим, под всякое ветвистое дерево, а голоса Моего не слушала, говорит Господь.

Обратитесь, дети-отступники, говорит Господь, ибо Я буду Владыкой вашим, и возьму вас по одному из города, по два из племени, и введу вас в Сион.

И дам вам пастырей по сердцу Моему, и упасут вас разумно и с наставлением.

И когда умножитесь и возрастете на земле, говорит Господь, в те дни более не будут говорить: кивот завета Святого Израилева, он не войдет на сердце, не вспомнится, не будет посещаем, и более не будет делаем.

В те дни назовут Иерусалим престолом Господним и соберутся к нему все народы во имя Господне, в Иерусалим, и не будут более ходить по желаниям сердца своего злого.

В те дни придет дом Иудин к дому Израилеву и вместе пойдут из земли северной и из всех стран в землю, которую Я дал в наследие отцам их.

А я сказал: да будет, Господи! – Ибо поставлю тебя в число детей и дам тебе землю избранную, достояние Бога, Вседержителя народов. И Я сказал: Отцем назовете Меня и от Меня не отвратитесь.

Но, как женщина бросает своего сожителя, так отступил от Меня дом Израилев, говорит Господь.

Слышен голос плача и моления из уст сынов Израилевых (о том), что они беззаконно ходили по путям своим, забыли Господа Бога, Святого своего.

Возвратитесь сыны возвращающиеся! и исцелю ваши поражения. – Вот мы будем рабами Тебе, ибо Ты - Господь Бог наш.

Поистине, обманчивы были холмы и множество гор, только в Господе Боге нашем спасение Израилево.

От юности нашей эта мерзость пожрала труды отцев наших: овец их и тельцов их, и сыновей их, и дочерей их.

Мы уснули в стыде нашем, и покрыло нас безчестие наше, ибо пред Господом Богом нашим мы согрешили, мы и отцы наши от юности нашей даже до сегодня, и не послушали голоса Господа Бога нашего.

Греческий [Greek (Koine)]

ἐὰν ἐξαποστείλῃ ἀνὴρ τὴν γυναῖκα αὐτοῦ καὶ ἀπέλθῃ ἀπ᾿ αὐτοῦ καὶ γένηται ἀνδρὶ ἑτέρῳ μὴ ἀνακάμπτουσα ἀνακάμψει πρὸς αὐτὸν ἔτι οὐ μιαινομένη μιανθήσεται ἡ γυνὴ ἐκείνη καὶ σὺ ἐξεπόρνευσας ἐν ποιμέσιν πολλοῖς καὶ ἀνέκαμπτες πρός με λέγει κύριος

ἆρον εἰς εὐθεῖαν τοὺς ὀφθαλμούς σου καὶ ἰδέ ποῦ οὐχὶ ἐξεφύρθης ἐπὶ ταῖς ὁδοῖς ἐκάθισας αὐτοῖς ὡσεὶ κορώνη ἐρημουμένη καὶ ἐμίανας τὴν γῆν ἐν ταῖς πορνείαις σου καὶ ἐν ταῖς κακίαις σου

καὶ ἔσχες ποιμένας πολλοὺς εἰς πρόσκομμα σεαυτῇ ὄψις πόρνης ἐγένετό σοι ἀπηναισχύντησας πρὸς πάντας

οὐχ ὡς οἶκόν με ἐκάλεσας καὶ πατέρα καὶ ἀρχηγὸν τῆς παρθενίας σου

μὴ διαμενεῖ εἰς τὸν αἰῶνα ἢ διαφυλαχθήσεται εἰς νεῖκος ἰδοὺ ἐλάλησας καὶ ἐποίησας τὰ πονηρὰ ταῦτα καὶ ἠδυνάσθης

καὶ εἶπεν κύριος πρός με ἐν ταῖς ἡμέραις Ιωσια τοῦ βασιλέως εἶδες ἃ ἐποίησέν μοι ἡ κατοικία τοῦ Ισραηλ ἐπορεύθησαν ἐπὶ πᾶν ὄρος ὑψηλὸν καὶ ὑποκάτω παντὸς ξύλου ἀλσώδους καὶ ἐπόρνευσαν ἐκεῖ

καὶ εἶπα μετὰ τὸ πορνεῦσαι αὐτὴν ταῦτα πάντα πρός με ἀνάστρεψον καὶ οὐκ ἀνέστρεψεν καὶ εἶδεν τὴν ἀσυνθεσίαν αὐτῆς ἡ ἀσύνθετος Ιουδα

καὶ εἶδον διότι περὶ πάντων ὧν κατελήμφθη ἐν οἷς ἐμοιχᾶτο ἡ κατοικία τοῦ Ισραηλ καὶ ἐξαπέστειλα αὐτὴν καὶ ἔδωκα αὐτῇ βιβλίον ἀποστασίου εἰς τὰς χεῖρας αὐτῆς καὶ οὐκ ἐφοβήθη ἡ ἀσύνθετος Ιουδα καὶ ἐπορεύθη καὶ ἐπόρνευσεν καὶ αὐτή

καὶ ἐγένετο εἰς οὐθὲν ἡ πορνεία αὐτῆς καὶ ἐμοίχευσεν τὸ ξύλον καὶ τὸν λίθον

καὶ ἐν πᾶσιν τούτοις οὐκ ἐπεστράφη πρός με ἡ ἀσύνθετος Ιουδα ἐξ ὅλης τῆς καρδίας αὐτῆς ἀλλ᾿ ἐπὶ ψεύδει

καὶ εἶπεν κύριος πρός με ἐδικαίωσεν τὴν ψυχὴν αὐτοῦ Ισραηλ ἀπὸ τῆς ἀσυνθέτου Ιουδα

πορεύου καὶ ἀνάγνωθι τοὺς λόγους τούτους πρὸς βορρᾶν καὶ ἐρεῖς ἐπιστράφητι πρός με ἡ κατοικία τοῦ Ισραηλ λέγει κύριος καὶ οὐ στηριῶ τὸ πρόσωπόν μου ἐφ᾿ ὑμᾶς ὅτι ἐλεήμων ἐγώ εἰμι λέγει κύριος καὶ οὐ μηνιῶ ὑμῖν εἰς τὸν αἰῶνα

πλὴν γνῶθι τὴν ἀδικίαν σου ὅτι εἰς κύριον τὸν θεόν σου ἠσέβησας καὶ διέχεας τὰς ὁδούς σου εἰς ἀλλοτρίους ὑποκάτω παντὸς ξύλου ἀλσώδους τῆς δὲ φωνῆς μου οὐχ ὑπήκουσας λέγει κύριος

ἐπιστράφητε υἱοὶ ἀφεστηκότες λέγει κύριος διότι ἐγὼ κατακυριεύσω ὑμῶν καὶ λήμψομαι ὑμᾶς ἕνα ἐκ πόλεως καὶ δύο ἐκ πατριᾶς καὶ εἰσάξω ὑμᾶς εἰς Σιων

καὶ δώσω ὑμῖν ποιμένας κατὰ τὴν καρδίαν μου καὶ ποιμανοῦσιν ὑμᾶς ποιμαίνοντες μετ᾿ ἐπιστήμης

καὶ ἔσται ἐὰν πληθυνθῆτε καὶ αὐξηθῆτε ἐπὶ τῆς γῆς ἐν ταῖς ἡμέραις ἐκείναις λέγει κύριος οὐκ ἐροῦσιν ἔτι κιβωτὸς διαθήκης ἁγίου Ισραηλ οὐκ ἀναβήσεται ἐπὶ καρδίαν οὐκ ὀνομασθήσεται οὐδὲ ἐπισκεφθήσεται καὶ οὐ ποιηθήσεται ἔτι

ἐν ταῖς ἡμέραις ἐκείναις καὶ ἐν τῷ καιρῷ ἐκείνῳ καλέσουσιν τὴν Ιερουσαλημ θρόνος κυρίου καὶ συναχθήσονται εἰς αὐτὴν πάντα τὰ ἔθνη καὶ οὐ πορεύσονται ἔτι ὀπίσω τῶν ἐνθυμημάτων τῆς καρδίας αὐτῶν τῆς πονηρᾶς

ἐν ταῖς ἡμέραις ἐκείναις συνελεύσονται οἶκος Ιουδα ἐπὶ τὸν οἶκον τοῦ Ισραηλ καὶ ἥξουσιν ἐπὶ τὸ αὐτὸ ἀπὸ γῆς βορρᾶ καὶ ἀπὸ πασῶν τῶν χωρῶν ἐπὶ τὴν γῆν ἣν κατεκληρονόμησα τοὺς πατέρας αὐτῶν

καὶ ἐγὼ εἶπα γένοιτο κύριε ὅτι τάξω σε εἰς τέκνα καὶ δώσω σοι γῆν ἐκλεκτὴν κληρονομίαν θεοῦ παντοκράτορος ἐθνῶν καὶ εἶπα πατέρα καλέσετέ με καὶ ἀπ᾿ ἐμοῦ οὐκ ἀποστραφήσεσθε

πλὴν ὡς ἀθετεῖ γυνὴ εἰς τὸν συνόντα αὐτῇ οὕτως ἠθέτησεν εἰς ἐμὲ οἶκος Ισραηλ λέγει κύριος

φωνὴ ἐκ χειλέων ἠκούσθη κλαυθμοῦ καὶ δεήσεως υἱῶν Ισραηλ ὅτι ἠδίκησαν ἐν ταῖς ὁδοῖς αὐτῶν ἐπελάθοντο θεοῦ ἁγίου αὐτῶν

ἐπιστράφητε υἱοὶ ἐπιστρέφοντες καὶ ἰάσομαι τὰ συντρίμματα ὑμῶν ἰδοὺ δοῦλοι ἡμεῖς ἐσόμεθά σοι ὅτι σὺ κύριος ὁ θεὸς ἡμῶν εἶ

ὄντως εἰς ψεῦδος ἦσαν οἱ βουνοὶ καὶ ἡ δύναμις τῶν ὀρέων πλὴν διὰ κυρίου θεοῦ ἡμῶν ἡ σωτηρία τοῦ Ισραηλ

ἡ δὲ αἰσχύνη κατανάλωσεν τοὺς μόχθους τῶν πατέρων ἡμῶν ἀπὸ νεότητος ἡμῶν τὰ πρόβατα αὐτῶν καὶ τοὺς μόσχους αὐτῶν καὶ τοὺς υἱοὺς αὐτῶν καὶ τὰς θυγατέρας αὐτῶν

ἐκοιμήθημεν ἐν τῇ αἰσχύνῃ ἡμῶν καὶ ἐπεκάλυψεν ἡμᾶς ἡ ἀτιμία ἡμῶν διότι ἔναντι τοῦ θεοῦ ἡμῶν ἡμάρτομεν ἡμεῖς καὶ οἱ πατέρες ἡμῶν ἀπὸ νεότητος ἡμῶν ἕως τῆς ἡμέρας ταύτης καὶ οὐχ ὑπηκούσαμεν τῆς φωνῆς κυρίου τοῦ θεοῦ ἡμῶν

Таджикский

Языки

ГУФТ: «Агар марде зани худро талоқ диҳад, ва вай аз ӯ ҷудо шуда, ба шавҳари дигаре расад, оё ӯ аз нав сӯи ин зан бармегардад? Оё он замин тамоман палид намешавад? Вале ту бо ёрони зиёде зино кардаӣ, ва бо ин ҳама сӯи Ман мехоҳӣ баргардӣ – гуфт Парвардигор. –

Чашмони худро ба теппаҳо баланд кун ва бубин, ки дар куҷо бо ту хуфту хоб накардаанд? Ба сари роҳҳо дар ихтиёри онҳо, мисли араб дар биёбон, нишастӣ, ва заминро бо зинои худ ва бо шарорати худ палид кардӣ.

Ва боришҳо боздошта шуд, борони баҳорӣ ҳам наборид; вале туро пешонии зани фоҳишае буд, – ту шарму ҳаёро аз худ дур кардӣ.

Оё навакак Маро нахондӣ: ́Эй Падари ман, Ту ёри ҷавонии ман ҳастӣ!

Оё ғазаби Ӯ ба сурати абадӣ хоҳад буд? Оё Ӯ онро то абад нигоҳ хоҳад дошт?́ Чунин сухан рондӣ, – ва аъмоли бади худро, ҳар қадар аз дастат ояд, давом медиҳӣ».

Ва Парвардигор дар айёми подшоҳ Йӯшиё ба ман гуфт: «Оё ту дидӣ, ки Исроили муртад чиҳо кард? Вай ба ҳар кӯҳи баланд ва зери ҳар дарахти сабз рафта, дар он ҷо зино мекард.

Ва Ман гуфтам: ́Баъд аз он ки ҳамаи ин корҳоро кард, сӯи Ман хоҳад баргашт́. Вале вай барнагашт; ва хоҳари хоини вай, Яҳудо, инро дид.

Ва Ман дидам, ки баъд аз он ки барои тамоми зинокории Исроили муртад Ман вайро бадар рондам ва талоқнома ба вай додам, хоҳари хоини вай, Яҳудо, натарсид, балки худаш низ рафта, ба зино дода шуд.

Ва воқеъ шуд, ки вай дар зинои худ сабукрафторӣ карда, заминро палид намуд, ва бо санг ва чӯб зино кард.

Ва бо вуҷуди ҳамаи ин, хоҳари хоини вай, Яҳудо, бо тамоми дили худ сӯи Ман руҷӯъ накард, балки фақат бо риёкорӣ», – мегӯяд Парвардигор.

Ва Парвардигор ба ман гуфт: «Ҷони Исроили муртад аз Яҳудои хоин одилтар баромад.

Бирав ва ин суханонро ба ҷониби шимол эълон намо, ва бигӯй: ́Баргард, эй Исроили муртад! – мегӯяд Парвардигор, – Рӯи Худро ба шумо турш нахоҳам кард, зеро ки Ман раҳим ҳастам, – мегӯяд Парвардигор, – хашми Худро ба сурати абадӣ нигоҳ нахоҳам дошт.

Фақат ба гуноҳи худ иқрор шав, ки ту ба Парвардигор Худои худ осӣ шудаӣ, ва бо бегонагон зери ҳар дарахти сабз басо ишқбозӣ кардаӣ, ва ба овози Ман шумо гӯш надодаед, – мегӯяд Парвардигор.

Баргардед, эй писарони муртад, – мегӯяд Парвардигор, – зеро ки Ман ҳукмфармои шумо ҳастам, ва шуморо як нафар аз шаҳре ва ду нафар аз қабилае хоҳам гирифт, ва шуморо ба Сион хоҳам овард,

Ва ба шумо чӯпононро ба дилхоҳи Худ хоҳам дод, ки онҳо шуморо бо дониш ва ҳикмат хоҳанд чаронид.

Ва воқеъ хоҳад шуд, ки чун шумо бар замин афзун ва борвар гардед, дар он айём, – мегӯяд Парвардигор, – дигар дар бораи сандуқи паймони Парвардигор сухан нахоҳанд ронд, ва он ба хотир нахоҳад омад, ва онро зикр нахоҳанд кард, ва мавҷуд набудани онро ҳис нахоҳанд кард, ва он бори дигар сохта нахоҳад шуд.

Дар он замон Ерусалимро тахти Парвардигор хоҳанд номид, ва ҳамаи халқҳо ба хотири номи Парвардигор дар он ҷо, дар Ерусалим ҷамъ хоҳанд шуд, ва дигар саркашии дилҳои шарири худро пайравӣ нахоҳанд кард.

Дар он айём хонадони Яҳудо бо хонадони Исроил роҳ хоҳанд рафт, ва якҷоя аз замини шимол ба замине ки ба падарони шумо мерос додаам, хоҳанд омад.

Ва Ман гуфтам: чӣ гуна туро дар миёни писарон ҷойгир кунам, ва замини матлуберо, ки мероси дилписанди халқҳои зиёд аст, ба ту бидиҳам? Ва гуфтам: ту Маро Падари худ хоҳӣ хонд, ва аз Ман рӯй нахоҳӣ гардонд;

Аммо дар ҳақиқат, чунон ки зан ба ёри худ хиёнат мекунад, ончунон шумо низ, эй хонадони Исроил, ба Ман хиёнат кардед – мегӯяд Парвардигор́».

Овозе бар теппаҳо шунида мешавад, овози гиря ва тазаррӯи банӣ Исроил, ки роҳи худро каҷ сохта, Парвардигор Худои худро фаромӯш кардаанд.

«Баргардед, эй писарони муртад, ва Ман муртадиҳои шуморо шифо хоҳам дод!» «Инак, мо назди Ту меоем, зеро ки Ту Парвардигор Худои мо ҳастӣ.

Дар ҳақиқат, умеди мо аз теппаҳо ва анбӯҳи кӯҳҳо бар абас будааст; дар ҳақиқат, наҷоти Исроил дар Парвардигор Худои мост.

Аз айёми ҷавонии мо ин қабоҳат меҳнати падарони моро: гӯсфандони онҳо ва говони онҳоро, писарони онҳо ва духтарони онҳоро хӯрдааст.

Пас, дар қабоҳати худ бихобем, ва расвоии мо моро хоҳад пӯшонид, зеро ки мо пеши Парвардигор Худои худ гуноҳ кардаем, – мо ва падарони мо, аз ҷавонии мо ва то ҳамин рӯз; ва ба овози Парвардигор Худои мо гӯш надодаем».