И тогда́ си́ла царя́ Вавило́нска остро́гъ обложи́ о́крестъ Иерусали́ма, Иеремі́а же стрего́мь бя́ше во дворѣ́ темни́чнѣмъ, и́же е́сть во дворѣ́ царя́ Иу́дина,

въ не́йже заключи́ его́ седекі́а ца́рь, глаго́ля: почто́ ты прорица́еши, глаго́ля: та́ко рече́ Госпо́дь: се́, а́зъ даю́ се́й гра́дъ въ ру́цѣ царя́ Вавило́нска, и во́зметъ его́,

и седекі́а ца́рь Иу́динъ не спасе́тся от руки́ Халде́йски, я́ко преда́нiемъ преда́стся въ ру́цѣ царя́ Вавило́нска, и соглаго́летъ усты́ свои́ми ко усто́мъ его́, и о́чи его́ о́чи его́ у́зрятъ,

и въ Вавило́нъ вни́детъ седекі́а и ту́ бу́детъ, до́ндеже посѣщу́ его́, глаго́летъ Госпо́дь: а́ще же воева́ти бу́дете на халде́и, ничесо́же успѣ́ете?

И рече́ Иеремі́а: бы́сть сло́во Госпо́дне ко мнѣ́ глаго́ля:

се́, Анамеи́лъ, сы́нъ Сало́мль, бра́та отца́ твоего́, и́детъ къ тебѣ́, глаго́ля: прикупи́ себѣ́ село́ мое́, е́же во Анаѳо́ѳѣ, я́ко тебѣ́ су́дъ у́жичества прiя́ти во притяжа́нiе.

И прiи́де ко мнѣ́ Анамеи́лъ, сы́нъ Сало́мль, бра́та отца́ моего́, по словеси́ Госпо́дню во дво́ръ темни́чный и рече́ ми: прикупи́ себѣ́ село́ мое́, е́же во Анаѳо́ѳѣ въ земли́ Венiами́ни: я́ко тебѣ́ су́дъ прикупи́ти е́, ты́ бо ста́рѣй. И разумѣ́хъ, я́ко сло́во Госпо́дне е́сть,

и прикупи́хъ село́ Анамеи́ле, сы́на бра́та отца́ моего́, от Анаѳо́ѳа, и поста́вихъ ему́ седмьна́десять Си́кль сребра́,

и вписа́хъ въ кни́гу и запеча́тахъ, и засвидѣ́телствовахъ по́слухи и поста́вихъ сребро́ на вѣса́хъ.

И взя́хъ кни́гу купле́нiя прочте́ну и запеча́тану.

И да́хъ кни́гу купле́нiя Вару́хови сы́ну нирі́ину, сы́на маассе́ова, предъ очи́ма Анамеи́ла сы́на бра́та отца́ моего́, и предъ очи́ма стоя́щихъ по́слухъ и вписа́вшихъ въ кни́ги купле́нiя, и предъ очи́ма всѣ́хъ Иуде́овъ, сѣдя́щихъ во дворѣ́ темни́чнѣмъ.

И завѣща́хъ Вару́ху предъ очи́ма и́хъ, глаго́ля:

та́ко рече́ Госпо́дь Вседержи́тель Бо́гъ Изра́илевъ: возми́ кни́гу сiю́ купле́нiя запечатлѣ́нну и кни́гу прочте́ную и вложи́ ю́ въ сосу́дъ гли́нянъ, да пребу́детъ дни́ мно́жайшыя.

Я́ко та́ко рече́ Госпо́дь Вседержи́тель Бо́гъ Изра́илевъ: еще́ притя́жутся хра́мины и се́ла и виногра́ды на се́й земли́.

И моли́хся ко Го́сподеви по отда́нiи кни́ги прикупле́нiя Вару́ху сы́ну нирі́ину, глаго́ля:

о, сы́й Го́споди Бо́же! ты́ сотвори́лъ еси́ не́бо и зе́млю крѣ́постiю твое́ю вели́кою и мы́шцею твое́ю высо́кою, не утаи́тся от тебе́ ничто́же,

творя́й ми́лость въ ты́сящы и отдая́й грѣхи́ о́тчи въ нѣ́дра ча́дъ и́хъ по ни́хъ: Бо́гъ вели́кiй и крѣ́пкiй,

Бо́гъ вели́ка совѣ́та и си́ленъ дѣлесы́, Бо́гъ вели́кiй Вседержи́тель и великоимени́тъ Госпо́дь: о́чи твои́ отве́рсты на вся́ пути́ сыно́въ человѣ́ческихъ, да́ти кому́ждо по пути́ его́ и по плоду́ начина́нiй его́:

и́же сотвори́лъ еси́ зна́менiя и чудеса́ во земли́ Еги́петстѣй, да́же до сего́ дне́ и во Изра́или и въ лю́дехъ, и сотвори́лъ еси́ и́мя себѣ́, я́коже де́нь се́й,

и изве́лъ еси́ лю́ди твоя́ Изра́иля изъ земли́ Еги́петскiя зна́менiи и чудесы́, руко́ю крѣ́пкою и мы́шцею высо́кою и видѣ́нiи вели́кими,

и да́лъ еси́ и́мъ сiю́ зе́млю, е́юже кля́лся еси́ отце́мъ и́хъ, зе́млю кипя́щую ме́домъ и млеко́мъ.

И внидо́ша и прiя́ша ю́, и не послу́шаша гла́са твоего́ и въ за́повѣдехъ твои́хъ не ходи́ша: вся́, я́же заповѣ́далъ еси́ и́мъ [твори́ти], не сотвори́ша, и сотвори́ша, да сбу́дутся и́мъ вся́ зла́я сiя́.

Се́, наро́дъ и́детъ на се́й гра́дъ взя́ти его́, и гра́дъ пре́данъ е́сть въ ру́цѣ халде́евъ вою́ющихъ на́нь от лица́ меча́ и гла́да и мо́ра. Я́коже глаго́лалъ еси́, та́ко и бы́сть: и се́, ты́ зри́ши.

А ты́ ко мнѣ́ глаго́леши: притяжи́ себѣ́ село́ сребро́мъ: и вписа́хъ въ кни́гу, и запеча́тахъ, и засвидѣ́телствовахъ по́слухи, гра́дъ же преда́стся въ ру́цѣ халде́йстѣ.

И бы́сть сло́во Госпо́дне ко мнѣ́ глаго́ля:

а́зъ Госпо́дь Бо́гъ всея́ пло́ти, еда́ от мене́ утаи́тся что́?

Сего́ ра́ди та́ко рече́ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ: отда́нъ преда́стся се́й гра́дъ въ ру́цѣ царя́ Вавило́нска, и во́зметъ его́,

и прiи́дутъ халде́е вою́ющiи на се́й гра́дъ, и пожгу́тъ его́ огне́мъ, и хра́мины сожгу́тъ, въ ни́хже кади́ша на кро́вѣхъ свои́хъ Ваа́лу и возлива́ша возлiя́нiя бого́мъ инѣ́мъ, ко е́же разгнѣ́вати мя́.

Поне́же бѣ́ша сы́нове Изра́илевы и сы́нове Иу́дины еди́ни творя́ще зло́ предъ очи́ма мои́ма от ю́ности своея́, сы́нове Изра́илевы подвиза́ютъ мя́ на гнѣ́въ въ дѣ́лѣхъ ру́къ свои́хъ, рече́ Госпо́дь.

Я́ко на гнѣ́въ мо́й и на я́рость мою́ бѣ́ гра́дъ се́й, от него́же дне́ согради́ша его́ и да́же до сего́ дне́, я́ко отста́вити его́ от лица́ моего́,

зло́бы ра́ди вся́кiя сыно́въ Изра́илевыхъ и Иу́диныхъ, я́ко сотвори́ша разгнѣ́вати мя́ ті́и и ца́рiе и́хъ, и кня́зи и́хъ и вельмо́жи и́хъ, и жерцы́ и́хъ и проро́цы и́хъ, му́жiе Иу́дины и живу́щiи во Иерусали́мѣ,

и обрати́ша хребе́тъ ко мнѣ́, а не лице́: и наказа́хъ я́ изъ у́тра, и не послу́шаша прiя́ти наказа́нiя,

и положи́ша оскверне́нiя своя́ въ дому́, идѣ́же нарѣче́ся и́мя мое́, въ нечисто́тахъ свои́хъ:

и согради́ша тре́бища Ваа́лу, я́же въ де́бри сы́на енно́мля, е́же возноси́ти сы́ны своя́ и дще́ри своя́ моло́ху, и́хже не заповѣ́дахъ и́мъ, и не взы́де на се́рдце мое́, е́же сотвори́ти ме́рзость сiю́ на согрѣше́нiе Иу́дѣ.

И ны́нѣ та́ко рече́ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ ко гра́ду, о не́мже ты́ глаго́леши: пре́данъ бу́детъ въ ру́цѣ царя́ Вавило́нска мече́мъ и гла́домъ и мо́ромъ.

Се́, а́зъ соберу́ я́ от всея́ земли́, идѣ́же разсѣ́яхъ я́ во гнѣ́вѣ мое́мъ и я́рости мое́й и въ преогорче́нiи ве́лiемъ, и обращу́ я́ на сiе́ мѣ́сто, и посажду́ я́ во упова́нiи,

и бу́дутъ ми́ въ лю́ди, и а́зъ бу́ду и́мъ въ Бо́га:

и да́мъ и́мъ пу́ть и́нъ и се́рдце и́но, боя́тися мене́ вся́ дни́, на благоту́ и́мъ и ча́домъ и́хъ по ни́хъ:

и завѣща́ю и́мъ завѣ́тъ вѣ́чный, его́же не отвращу́ послѣди́ и́хъ, и стра́хъ мо́й да́мъ въ се́рдце и́хъ, ко е́же не отступи́ти и́мъ от мене́:

и посѣщу́ е́же ублажи́ти я́ и насажду́ я́ въ се́й земли́ съ вѣ́рою и со всѣ́мъ се́рдцемъ мои́мъ и со все́ю душе́ю мое́ю.

Я́ко та́ко рече́ Госпо́дь: я́коже наведо́хъ на лю́ди сiя́ вся́ зла́я сiя́ вели́кая, та́ко а́зъ наведу́ на ни́хъ вся́ благоты́, я́же а́зъ глаго́лахъ къ ни́мъ.

И возоблада́ютъ па́ки се́лы на земли́, о не́йже ты́ глаго́леши: непрохо́дна бу́детъ от человѣ́къ и скота́, и преда́шася въ ру́цѣ халде́йстѣ.

И притя́жутъ се́ла сребро́мъ: и впи́шеши въ кни́ги, и запеча́таеши, и опослуши́ши по́слухи въ земли́ Венiами́ни и о́крестъ Иерусали́ма, и во градѣ́хъ Иу́диныхъ и во градѣ́хъ го́рнихъ, и во градѣ́хъ по́льныхъ и во градѣ́хъ наге́въ {ю́жныхъ}: я́ко возвращу́ преселе́нiя и́хъ, глаго́летъ Госпо́дь.

Немецкий (GNB)

Im zehnten Regierungsjahr von Zidkija, dem König von Juda – es war das achtzehnte Regierungsjahr Nebukadnezzars –, erging das Wort des HERRN an Jeremia.

Das Heer Nebukadnezzars belagerte damals Jerusalem, der Prophet aber befand sich als Gefangener im Wachthof am Königspalast.

Der König hielt ihn dort gefangen, weil Jeremia verkündet hatte: »So spricht der HERR: ́Ich gebe diese Stadt in die Gewalt des Königs von Babylonien; er wird sie erobern.

König Zidkija wird nicht entkommen, sondern unweigerlich in die Hände des Babylonierkönigs fallen. Er wird ihm Auge in Auge gegenübertreten und ihm Rede und Antwort stehen müssen.

Nebukadnezzar wird ihn nach Babylon mitnehmen und dort wird er bleiben bis zu seinem Tod. Das sage ich, der HERR. Euer Kampf gegen die Babylonier ist sinnlos!́«

Dort im Wachthof also erging das Wort des HERRN an Jeremia. Er selbst berichtet darüber:

Der HERR sagte zu mir: »Hanamel, der Sohn deines Onkels Schallum, wird zu dir kommen und dich bitten: ́Kauf mir doch meinen Acker in Anatot ab! Ich bin in Schwierigkeiten und nach der gesetzlichen Vorschrift zur Erhaltung des Sippenbesitzes hast du die Pflicht, ihn zu erwerben.́«

Und wirklich, mein Vetter Hanamel kam zu mir in den Wachthof, wie der HERR es angekündigt hatte, und sagte: »Kauf mir doch meinen Acker in Anatot im Gebiet von Benjamin ab! Dir als meinem nächsten Verwandten steht das Besitzrecht zu und nach dem Gesetz musst du dafür sorgen, dass er im Besitz der Sippe bleibt. Bitte, kauf ihn!«

Ich begriff, dass dies ein Befehl des HERRN war.

Ich kaufte den Acker und gab meinem Vetter das Geld: siebzehn Silberstücke.

Der Kaufvertrag wurde ausgefertigt. Vor Zeugen wurde das Original versiegelt und das Silber abgewogen.

Den Kaufvertrag – und zwar das vorschriftsmäßig versiegelte Original zusammen mit der Abschrift –

gab ich Baruch, dem Sohn von Nerija und Enkel von Machseja. Ich tat das in Gegenwart meines Vetters und der Zeugen, die den Vertrag unterschrieben hatten, und vor den Augen aller Männer aus Juda, die sich im Wachthof aufhielten.

Dann sagte ich zu Baruch vor ihnen allen:

»So spricht der HERR, der Herrscher der Welt, der Gott Israels: ́Nimm diesen Kaufvertrag, das versiegelte Original zusammen mit der Abschrift, und leg ihn in ein Tongefäß, damit er lange unversehrt erhalten bleibt.

Denn – so sagt der HERR, der Herrscher der Welt, der Gott Israels: Eines Tages wird man wieder Häuser und Äcker und Weinberge kaufen in diesem Land.́«

Nachdem ich Baruch den Kaufvertrag übergeben hatte, betete ich zum HERRN:

»Ach, Herr, mein Gott, durch deine gewaltige Kraft und Macht hast du Himmel und Erde geschaffen. Nichts ist dir unmöglich.

Du erweist den Menschen Liebe und Treue über tausend Generationen hin, doch wenn sie Schuld auf sich geladen haben, bestrafst du auch ihre Kinder dafür.

Du großer, starker Gott – ́der HERR, der Herrscher der Welt́ ist dein Name:

Groß sind deine Pläne und machtvoll deine Taten. Du achtest genau auf das, was die Menschen treiben, und gibst jedem, was er aufgrund seiner Taten verdient hat.

Damals in Ägypten und noch bis heute hast du Staunen erregende Wunder getan, an uns wie an anderen Völkern, sodass dein großer Name in aller Welt bekannt geworden ist.

Unter Staunen erregenden Wundern hast du mit starker Hand und ausgestrecktem Arm dein Volk Israel aus Ägypten herausgeführt; deine Feinde vergingen vor Angst und Schrecken.

Du hast den Leuten von Israel dieses Land gegeben, das du ihren Vorfahren mit einem Eid zugesagt hattest, dieses Land, das von Milch und Honig überfließt.

Als sie aber das Land in Besitz genommen hatten, da hörten sie nicht mehr auf dich und kümmerten sich nicht um deine Weisungen. Alles, was du ihnen zu tun befohlen hattest – sie taten es nicht. Da hast du schließlich all dieses Unheil über sie hereinbrechen lassen.

Die Angriffsrampen, über die die Babylonier die Stadt erstürmen wollen, sind schon bis an die Stadtmauern vorgetrieben. Bald wird Jerusalem fallen; die Waffen der Feinde zusammen mit Hunger und Pest sorgen dafür. Es ist eingetroffen, was du angedroht hast; du siehst es selbst.

Und doch, HERR, mein Gott, hast du mir befohlen: ́Kauf dir den Acker! Tu es im Beisein von Zeugen!́ Dabei ist Jerusalem schon so gut wie in der Hand der Babylonier!«

Da erging an mich das Wort des HERRN, er sagte:

»Ich bin der HERR, der Gott aller Menschen. Sollte mir etwas unmöglich sein?

Ich gebe jetzt diese Stadt in die Hand der Babylonier und ihres Königs Nebukadnezzar.

Seine Truppen werden in die Stadt eindringen und sie in Brand stecken. Jerusalem wird in Schutt und Asche sinken mit all den Häusern, auf deren Dächern man zu Ehren Baals Weihrauch verbrannt und für fremde Götter Trankopfer ausgegossen hat, um mich zu beleidigen.

Die Leute von Israel und von Juda haben von jeher nur getan, was mir missfällt, durch ihr ganzes Tun und Treiben haben sie meinen Zorn erregt.

Diese Stadt Jerusalem hat vom Tag ihrer Gründung an bis heute meinen Zorn derart herausgefordert, dass ich sie aus meinen Augen wegschaffen muss.

Ich muss es tun wegen all des Bösen, das die Leute von Israel und von Juda, besonders aber ihre Könige und hohen Beamten, ihre Priester und Propheten und die Bewohner Jerusalems verübt haben.

Sie wandten sich völlig von mir ab. Wieder und wieder sagte ich ihnen, was sie tun sollten; sie hörten nicht darauf, sie nahmen keine Belehrung an.

Sie haben sogar im Tempel ihre abscheulichen Götzenbilder aufgestellt und dadurch das Haus geschändet, das mein Eigentum ist.

Im Hinnom-Tal bauten sie die Opferstätte für Baal, um dort ihre Söhne und Töchter als Opfer zu verbrennen. Das habe ich nicht befohlen; es ist mir nie in den Sinn gekommen, so etwas von ihnen zu verlangen. Mit diesem abscheulichen Treiben haben sie ganz Juda zum Götzendienst verführt.

Deshalb ist es nun so weit, dass ihr sagt: Diese Stadt fällt in die Hand Nebukadnezzars, dafür wird seine Heeresmacht sorgen zusammen mit Hunger und Pest. Und trotzdem – von eben dieser Stadt sage ich, der Herr, der Gott Israels:

Ich werde ihre Bewohner wieder sammeln aus all den Ländern, wohin ich sie in meinem glühenden Zorn versprenge. Ich führe sie zurück und lasse sie in Frieden und Sicherheit hier leben.

Sie sollen wieder mein Volk sein und ich will ihr Gott sein.

Ich werde ihr Denken und Tun auf ein einziges Ziel ausrichten: mich jederzeit ernst zu nehmen, damit es ihnen und ihren Nachkommen gut geht.

Mehr noch, für alle kommenden Zeiten schließe ich einen Bund mit ihnen und verpflichte mich: Ich werde nicht mehr aufhören, ihnen Gutes zu tun, und ich werde die Ehrfurcht vor mir in ihr Herz legen, sodass sie sich nicht mehr von mir abwenden.

Dann wird es mir eine Freude sein, ihnen Gutes zu tun; ich werde sie endgültig in dieses Land einpflanzen, mit ganzem Herzen und mit aller Kraft werde ich das tun.

Denn wie ich all dieses Unglück über das Volk von Juda gebracht habe, so will ich ihm auch das Gute bringen, das ich ihm versprochen habe. Das sage ich, der HERR.

In diesem Land, von dem du und die anderen sagen: ́Es ist den Babyloniern ausgeliefert und wird zu einer Wüste werden, in der kein Mensch und kein Stück Vieh mehr lebt́, in diesem Land werden wieder Äcker gekauft werden.

Man wird Kaufverträge ausstellen und versiegeln und Zeugen hinzurufen. Überall hier im Land! Im Gebiet von Benjamin, in Jerusalem und Umgebung und in allen Städten von Juda, ob sie oben im Gebirge liegen oder im Hügelland oder in der Steppe im Süden! Denn ich werde für mein Volk alles wieder zum Guten wenden. Das sage ich, der HERR!«

Таджикский

КАЛОМЕ ки бар Ирмиё аз ҷониби Парвардигор дар соли даҳуми Сидқиё подшоҳи Яҳудо нозил шуд, ки ин сол соли ҳаждаҳуми Набукаднесар буд.

Ва он вақт лашкари подшоҳи Бобил Ерусалимро муҳосира карда буд, ва Ирмиёи набӣ дар саҳни посгоҳи назди хонаи подшоҳи Яҳудо маҳбус буд,

Ки ӯро Сидқиё подшоҳи Яҳудо дар он ҷо ҳабс карда, гуфта буд: «Чаро ту нубувват карда, мегӯӣ: ́Парвардигор чунин мегӯяд: инак, Ман ин шаҳрро ба дасти подшоҳи Бобил хоҳам супурд, ва ӯ онро мусаххар хоҳад кард;

Ва Сидқиё подшоҳи Яҳудо аз дасти калдониён раҳо нахоҳад шуд, зеро ки ӯ ҳатман ба дасти подшоҳи Бобил супурда хоҳад шуд, ва даҳони ӯ бо даҳони вай сухан хоҳад ронд, ва чашмони ӯ чашмони вайро хоҳад дид;

Ва Сидқиёро вай ба Бобил хоҳад бурд, ва ӯ то вақте ки Ман ӯро тафаққуд намоям, дар он ҷо хоҳад буд, – мегӯяд Парвардигор, – зеро ки агар бо калдониён ҷанг кунед, муваффақият нахоҳед ёфт́».

Ва Ирмиё гуфт: «Каломи Парвардигор бар ман нозил шуда, гуфт:

Инак Ҳанамъил ибни Шаллуми тағоят назди ту меояд, то бигӯяд: ́Киштзори маро, ки дар Анотӯт аст, бихар, зеро ки мувофиқи ҳаққи фидияи хешовандӣ ту бояд бихарӣ́.

Ва Ҳанамъил писари тағоям бар тибқи каломи Парвардигор назди ман ба саҳни посгоҳ омада, ба ман гуфт: ́Лутфан, киштзори маро, ки дар Анотӯт, дар замини Бинёмин аст, бихар, зеро ки ҳаққи меросгирӣ аз они туст ва ҳаққи фидияи хешовандӣ аз они туст, пас онро барои худ бихар́. Ва ман донистам, ки ин каломи Парвардигор аст.

Ва киштзорро, ки дар Анотӯт буд, аз Ҳанамъил писари тағоям харидам; ва баҳои онро ба ӯ баркашида додам, ки ҳабдаҳ сиқл нуқра буд.

Ва васиқа навиштам, ва мӯҳр задам, ва шоҳидонро барои шаҳодат даъват намудам, ва нуқраро бо тарозу баркашидам.

Ва васиқаи харидро, ҳам онро, ки бар тибқи аҳком ва фароиз баста мӯҳр зада шуда буд, ва ҳам онро, ки яла буд, гирифтам, –

Ва ин васиқаи харидро ба Борух ибни Нериё ибни Маҳсеё дар пеши назари Ҳанамъил писари тағоям ва дар пеши назари шоҳидоне ки васиқаи харидро имзо карда буданд, дар пеши назари ҳамаи яҳудиёне ки дар саҳни посгоҳ нишаста буданд, супурдам.

Ва ба Борух дар пеши назари онҳо супориш дода, гуфтам:

́Парвардигори лашкарҳо, Худои Исроил чунин мегӯяд: ин васиқаҳоро, яъне васиқаи ин харидро: ҳам онро, ки баста мӯҳр зада шудааст, ва ҳам ин васиқаи яларо бигир, ва онҳоро дар зарфи сафолин бимон, то ки рӯзҳои бисёр биистад.

Зеро ки Парвардигори лашкарҳо, Худои Исроил чунин мегӯяд: боз хонаҳо ва киштзорҳо ва токзорҳо дар ин замин харида хоҳад шуд́.

Ва баъд аз он ки васиқаи харидро ба Борух ибни Нериё супурдам, пеши Парвардигор чунин дуо гуфтам:

́Ё Худоё Парвардигоро! Инак, Ту осмон ва заминро бо қуввати бузурги Худ ва бо бозуи тӯлонии Худ ба вуҷуд овардӣ; барои Ту чизи мушкиле нест.

Ту ба ҳазорҳо марҳамат менамоӣ, ва подоши маъсияти падаронро ба оғӯши фарзандонашон баъд аз онҳо мерасонӣ, эй Худои бузурги ҷаббор, ки номи Ту Парвардигори лашкарҳост!

Ту дар рой бузург ва дар аъмол қавӣ ҳастӣ; чашмони Ту бар ҳамаи роҳҳои банӣ одам воз аст, то ки ба ҳар кас мувофиқи роҳҳояш ва бар тибқи самараи аъмолаш подош диҳӣ.

Ту аломот ва мӯъҷизот дар замини Миср, ва то имрӯз дар Исроил ва дар миёни мардумон ба амал овардӣ, ва барои Худ, чунон ки имрӯз аст, ном пайдо кардӣ.

Ту қавми Худ – Исроилро бо аломот ва мӯъҷизот, ва бо дасти қавӣ ва бозуи тӯлонӣ, ва бо ҳайбати азим аз замини Миср берун овардӣ;

Ва ин заминро, ки ба падаронашон қасам хӯрдӣ, ки ба онҳо бидиҳӣ, ба онҳо додӣ, – замине ки шир ва асал дар он ҷорист.

Ва онҳо омада, онро ба тасарруфи худ дароварданд, вале овози Туро нашниданд, бар тибқи шариати Ту рафтор накарданд ва он чиро, ки Ту амр фармудӣ, ки ба ҷо оваранд, ба ҷо наоварданд; ба ин сабаб Ту тамоми ин мусибатро бар онҳо овардӣ.

Инак, хокрезҳо ба шаҳр расидааст, то ки онро забт кунанд; ва шаҳр ба дасти калдониёне ки ба зидди он ҷанг мекунанд, аз боиси шамшер ва қаҳтӣ ва вабо таслим мешавад; ва он чи Ту гуфта будӣ, ба амал меояд, ва инак, Ту инро мебинӣ.

Ва Ту, эй Парвардигор Худо, ба ман мегӯӣ: ин киштзорро барои худ ба нуқра бихар ва шоҳидонро барои шаҳодат даъват намо, ва ҳол он ки шаҳр ба дасти калдониён супурда мешавад́».

Ва каломи Парвардигор бар Ирмиё нозил шуда, гуфт:

«Инак, Ман – Парвардигор – Худои тамоми башар ҳастам; оё барои Ман чизи мушкиле ҳаст?

Бинобар ин Парвардигор чунин мегӯяд: инак, Ман ин шаҳрро ба дасти калдониён ва ба дасти Набукаднесар подшоҳи Бобил месупорам, ва ӯ онро хоҳад гирифт.

Ва калдониёне ки ба зидди ин шаҳр ҷанг мекунанд, дохил шуда, ба ин шаҳр оташ хоҳанд зад ва онро бо хонаҳое ки бар бомҳои онҳо барои Баал бухур месӯзониданд ва ҳадияҳои рехтанӣ барои худоёни бегона рехта, Маро ба ғазаб меоварданд, хоҳанд сӯзонид,

Зеро ки банӣ Исроил ва банӣ Яҳудо аз наврасии худ фақат он чиро, ки дар назари Ман бад буд, ба амал меоварданд; зеро ки банӣ Исроил ҳамеша Маро бо амали дастҳои худ ба ғазаб меоварданд, – мегӯяд Парвардигор.

Зеро ки ин шаҳр аз рӯзе ки онро бино карданд, то имрӯз сабаби хашм ва ғазаби Ман гардидааст, то ки онро аз ҳузури Худ дур андозам

Аз боиси тамоми шарорате ки банӣ Исроил ва банӣ Яҳудо ба амал оварданд, то ки Маро ба ғазаб оваранд, – худи онҳо, подшоҳони онҳо, мирони онҳо, коҳинони онҳо ва анбиёи онҳо, ва мардони Яҳудо ва сокинони Ерусалим.

Ва онҳо пушти худро ба Ман гардонданд, на рӯи худро; ва Ман онҳоро таълим додам, ҳар рӯз таълим додам, вале онҳо нашниданд, то панде бипазиранд.

Ва дар хонае ки ба номи Ман номида шудааст, чизҳои зишти худро гузоштанд, то ки онро палид созанд.

Ва минбарҳои Баалро дар водии Бен-Ҳиннӯм бино карданд, то ки писарон ва духтарони худро барои Мӯлик аз оташ гузаронанд, ки инро Ман нафармудаам ва ин ба хаёлам наомадааст, ки чунин кори зиште карда, Яҳудоро гумроҳ созанд.

Бинобар ин алҳол Парвардигор, Худои Исроил дар ҳаққи ин шаҳр, ки шумо дар бораи он мегӯед: ́Он ба дасти подшоҳи Бобил ба василаи шамшер ва қаҳтӣ ва вабо таслим шудааст́, чунин мегӯяд:

Инак, Ман онҳоро аз ҳамаи заминҳое ки дар ғазаб ва хашм ва қаҳри бузурги Худ онҳоро ба он ҷо бадар ронда будам, ҷамъ хоҳам овард, ва онҳоро ба ин макон баргардонида, дар амният сокин хоҳам кард.

Ва онҳо қавми Ман хоҳанд буд, ва Ман Худои онҳо хоҳам буд.

Ва Ман ба онҳо як дил ва як роҳ хоҳам дод, то ки ба манфиати худашон ва фарзандонашон, ки баъд аз онҳо хоҳанд буд, ҳамеша аз Ман битарсанд.

Ва паймони ҷовидонӣ бо онҳо хоҳам баст, ки бар тибқи он аз онҳо рӯ нахоҳам гардонид, то ки ба онҳо некӣ кунам; ва тарси Худро дар дили онҳо ҷойгир хоҳам кард, то ки онҳо аз Ман дур нашаванд.

Ва аз некӣ кардан ба онҳо шод хоҳам шуд, ва онҳоро ба ростӣ, бо тамоми дили Худ ва бо тамоми ҷони Худ дар ин замин мисли ниҳоле хоҳам шинонид.

Зеро Парвардигор чунин мегӯяд: чунон ки тамоми ин мусибати азимро бар ин қавм овардам, ончунон Ман тамоми некиеро, ки Ман дар бораи онҳо гуфтаам, бар онҳо хоҳам овард.

Ва дар ин замин, ки шумо дар бораи он мегӯед: ́Ин биёбони бе одам ва бе чорво аст, ки ба дасти калдониён супурда шудааст́, киштзорҳо харида хоҳад шуд;

Киштзорҳоро ба нуқра харида, васиқаҳо хоҳанд навишт ва баста мӯҳр хоҳанд зад, ва шоҳидонро барои шаҳодат даъват хоҳанд намуд – дар замини Бинёмин ва дар атрофи Ерусалим, ва дар шаҳрҳои Яҳудо ва дар шаҳрҳои кӯҳистон, ва дар шаҳрҳои пастӣ ва дар шаҳрҳои ҷанубӣ; зеро ки асирони онҳоро хоҳам баргардонид», – мегӯяд Парвардигор.

Синодальный

Языки

1 Иеремия заключен Седекией во дворе стражи. 6 Иеремия покупает поле в Анафофе, 13 пророчество о том, что в Израиле снова будут владеть землею. 16 Его молитва. 26 Господь повторяет обвинение Иуды, 36 и Свое обещание восстановить его.

Слово, которое было от Господа к Иеремии в десятый год Седекии, царя Иудейского; этот год был восемнадцатым годом Навуходоносора.

Тогда войско царя Вавилонского осаждало Иерусалим, и Иеремия пророк был заключен во дворе стражи, который был при доме царя Иудейского.

Седекия, царь Иудейский, заключил его туда, сказав: «зачем ты пророчествуешь и говоришь: так говорит Господь: вот, Я отдаю город сей в руки царя Вавилонского, и он возьмет его;

и Седекия, царь Иудейский, не избегнет от рук Халдеев, но непременно предан будет в руки царя Вавилонского, и будет говорить с ним устами к устам, и глаза его увидят глаза его;

и он отведет Седекию в Вавилон, где он и будет, доколе не посещу его, говорит Господь. Если вы будете воевать с Халдеями, то не будете иметь успеха?»

И сказал Иеремия: таково было ко мне слово Господне:

вот Анамеил, сын Саллума, дяди твоего, идет к тебе сказать: «купи себе поле мое, которое в Анафофе, потому что по праву родства тебе надлежит купить его».

И Анамеил, сын дяди моего, пришел ко мне, по слову Господню, во двор стражи и сказал мне: «купи поле мое, которое в Анафофе, в земле Вениаминовой, ибо право наследства твое и право выкупа твое; купи себе». Тогда я узнал, что это было слово Господне.

И купил я поле у Анамеила, сына дяди моего, которое в Анафофе, и отвесил ему семь сиклей серебра и десять сребреников;

и записал в книгу и запечатал ее, и пригласил к тому свидетелей и отвесил серебро на весах.

И взял я купчую запись, как запечатанную по закону и уставу, так и открытую;

и отдал эту купчую запись Варуху, сыну Нирии, сына Маасеи, в глазах Анамеила, сына дяди моего, и в глазах свидетелей, подписавших эту купчую запись, в глазах всех Иудеев, сидевших на дворе стражи;

и заповедал Варуху в присутствии их:

так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: возьми сии записи, эту купчую запись, которая запечатана, и эту запись открытую, и положи их в глиняный сосуд, чтобы они оставались там многие дни.

Ибо так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: домы и поля и виноградники будут снова покупаемы в земле сей.

И, передав купчую запись Варуху, сыну Нирии, я помолился Господу:

«о, Господи Боже! Ты сотворил небо и землю великою силою Твоею и простертою мышцею; для Тебя ничего нет невозможного;

Ты являешь милость тысячам и за беззаконие отцов воздаешь в недро детям их после них: Боже великий, сильный, Которому имя Господь Саваоф!

Великий в совете и сильный в делах, Которого очи отверсты на все пути сынов человеческих, чтобы воздавать каждому по путям его и по плодам дел его,

Который совершил чудеса и знамения в земле Египетской, и совершаешь до сего дня и в Израиле и между всеми людьми, и соделал Себе имя, как в сей день,

и вывел народ Твой Израиля из земли Египетской знамениями и чудесами, и рукою сильною и мышцею простертою, при великом ужасе,

и дал им землю сию, которую дать им клятвенно обещал отцам их, землю, текущую молоком и медом.

Они вошли и завладели ею, но не стали слушать гласа Твоего и поступать по закону Твоему, не стали делать того, что Ты заповедал им делать, и за то Ты навел на них все это бедствие.

Вот, насыпи достигают до города, чтобы взять его; и город от меча и голода и моровой язвы отдается в руки Халдеев, воюющих против него; что Ты говорил, то и исполняется, и вот, Ты видишь это.

А Ты, Господи Боже, сказал мне: «купи себе поле за серебро и пригласи свидетелей», тогда как город отдается в руки Халдеев».

И было слово Господне к Иеремии:

вот, Я Господь, Бог всякой плоти; есть ли что невозможное для Меня?

Посему так говорит Господь: вот, Я отдаю город сей в руки Халдеев и в руки Навуходоносора, царя Вавилонского, и он возьмет его,

и войдут Халдеи, осаждающие сей город, зажгут город огнем и сожгут его и домы, на кровлях которых возносились курения Ваалу и возливаемы были возлияния чужим богам, чтобы прогневлять Меня.

Ибо сыновья Израилевы и сыновья Иудины только зло делали пред очами Моими от юности своей; сыновья Израилевы только прогневляли Меня делами рук своих, говорит Господь.

И как бы для гнева Моего и ярости Моей существовал город сей с самого дня построения его до сего дня, чтобы Я отверг его от лица Моего

за все зло сыновей Израиля и сыновей Иуды, какое они к прогневлению Меня делали, они, цари их, князья их, священники их и пророки их, и мужи Иуды и жители Иерусалима.

Они оборотились ко Мне спиною, а не лицем; и когда Я учил их, с раннего утра учил, они не хотели принять наставления,

и в доме, над которым наречено имя Мое, поставили мерзости свои, оскверняя его.

Устроили капища Ваалу в долине сыновей Енномовых, чтобы проводить через огонь сыновей своих и дочерей своих в честь Молоху, чего Я не повелевал им, и Мне на ум не приходило, чтобы они делали эту мерзость, вводя в грех Иуду.

И однако же ныне так говорит Господь, Бог Израилев, об этом городе, о котором вы говорите: «он предается в руки царя Вавилонского мечом и голодом и моровою язвою», –

вот, Я соберу их из всех стран, в которые изгнал их во гневе Моем и в ярости Моей и в великом негодовании, и возвращу их на место сие и дам им безопасное житие.

Они будут Моим народом, а Я буду им Богом.

И дам им одно сердце и один путь, чтобы боялись Меня во все дни жизни, ко благу своему и благу детей своих после них.

И заключу с ними вечный завет, по которому Я не отвращусь от них, чтобы благотворить им, и страх Мой вложу в сердца их, чтобы они не отступали от Меня.

И буду радоваться о них, благотворя им, и насажду их на земле сей твердо, от всего сердца Моего и от всей души Моей.

Ибо так говорит Господь: как Я навел на народ сей все это великое зло, так наведу на них все благо, какое Я изрек о них.

И будут покупать поля в земле сей, о которой вы говорите: «это пустыня, без людей и без скота; она отдана в руки Халдеям»;

будут покупать поля за серебро и вносить в записи, и запечатывать и приглашать свидетелей – в земле Вениаминовой и в окрестностях Иерусалима, и в городах Иуды и в городах нагорных, и в городах низменных и в городах южных; ибо возвращу плен их, говорит Господь.