Во у́трiй [же] наро́дъ, и́же стоя́ше объ о́нъ по́лъ мо́ря, ви́дѣвъ, я́ко корабля́ ино́го не бѣ́ ту́, то́кмо еди́нъ то́й, въ о́ньже внидо́ша ученицы́ Его́, и я́ко не вни́де со ученики́ Свои́ми Иису́съ въ кора́бль, но еди́ни ученицы́ Его́ идо́ша:

и и́ни прiидо́ша корабли́ от Тиверiа́ды бли́зъ мѣ́ста, идѣ́же ядо́ша хлѣ́бы, хвалу́ возда́вше Го́сподеви:

егда́ же ви́дѣша наро́ди, я́ко Иису́са не бы́сть ту́, ни учени́къ Его́, влѣзо́ша са́ми въ корабли́, и прiидо́ша въ Капернау́мъ, и́щуще Иису́са,

и обрѣ́тше Его́ объ о́нъ по́лъ мо́ря, рѣ́ша Ему́: Равви́, когда́ здѣ́ бы́сть {когда́ сѣ́мо прише́лъ еси́}?

Отвѣща́ и́мъ Иису́съ и рече́: ами́нь, ами́нь глаго́лю ва́мъ, и́щете Мене́, не я́ко ви́дѣсте зна́менiе, но я́ко я́ли есте́ хлѣ́бы и насы́тистеся:

[Зач. 20.] дѣ́лайте же не бра́шно ги́блющее, но бра́шно пребыва́ющее въ живо́тъ вѣ́чный, е́же Сы́нъ Человѣ́ческiй ва́мъ да́стъ: Сего́ бо Оте́цъ зна́мена Бо́гъ.

Рѣ́ша же къ Нему́: что́ сотвори́мъ, да дѣ́лаемъ дѣла́ Бо́жiя?

Отвѣща́ Иису́съ и рече́ и́мъ: се́ е́сть дѣ́ло Бо́жiе, да вѣ́руете въ Того́, Его́же посла́ О́нъ.

Рѣ́ша же Ему́: ко́е у́бо Ты́ твори́ши зна́менiе, да ви́димъ и вѣ́ру и́мемъ Тебѣ́, что́ дѣ́лаеши,

отцы́ на́ши ядо́ша ма́нну въ пусты́ни, я́коже е́сть пи́сано: хлѣ́бъ съ небесе́ даде́ и́мъ я́сти.

Рече́ у́бо и́мъ Иису́съ: ами́нь, ами́нь глаго́лю ва́мъ, не Моисе́й даде́ ва́мъ хлѣ́бъ съ небесе́, но Оте́цъ Мо́й дае́тъ ва́мъ хлѣ́бъ и́стинный съ небесе́:

хлѣ́бъ бо Бо́жiй е́сть сходя́й съ небесе́ и дая́й живо́тъ мíру.

Рѣ́ша у́бо къ Нему́: Го́споди, всегда́ да́ждь на́мъ хлѣ́бъ се́й.

Рече́ же и́мъ Иису́съ: [Зач. 21.] А́зъ е́смь хлѣ́бъ живо́тный: гряды́й ко Мнѣ́ не и́мать взалка́тися, и вѣ́руяй въ Мя́ не и́мать вжа́ждатися никогда́же.

Но рѣ́хъ ва́мъ, я́ко и ви́дѣсте Мя́, и не вѣ́руете.

Все́, е́же дае́тъ Мнѣ́ Оте́цъ, ко Мнѣ́ прiи́детъ, и гряду́щаго ко Мнѣ́ не изжену́ во́нъ:

я́ко снидо́хъ съ небесе́, не да творю́ во́лю Мою́, но во́лю посла́вшаго Мя́ Отца́.

Се́ же е́сть во́ля посла́вшаго Мя́ Отца́, да все́, е́же да́де Ми́, не погублю́ от Него́, но воскрешу́ е́ въ послѣ́днiй де́нь.

[Зач. 22.] Се́ же е́сть во́ля Посла́вшаго Мя́, да вся́къ ви́дяй Сы́на и вѣ́руяй въ Него́ и́мать живо́тъ вѣ́чный, и воскрешу́ его́ А́зъ въ послѣ́днiй де́нь.

Ропта́ху у́бо Иуде́е о Не́мъ, я́ко рече́: А́зъ е́смь хлѣ́бъ сше́дый съ небесе́.

И глаго́лаху: не Се́й ли е́сть Иису́съ сы́нъ Ио́сифовъ, Его́же мы́ зна́емъ отца́ и Ма́терь, ка́ко у́бо глаго́летъ Се́й, я́ко съ небесе́ снидо́хъ?

Отвѣща́ у́бо Иису́съ и рече́ и́мъ: не ропщи́те между́ собо́ю:

никто́же мо́жетъ прiити́ ко Мнѣ́, а́ще не Оте́цъ посла́вый Мя́ привлече́тъ его́, и А́зъ воскрешу́ его́ въ послѣ́днiй де́нь.

Е́сть пи́сано во проро́цѣхъ: и бу́дутъ вси́ науче́ни Бо́гомъ. Вся́къ слы́шавый от Отца́ и навы́къ, прiи́детъ ко Мнѣ́.

Не я́ко Отца́ ви́дѣлъ е́сть Кто́, то́кмо сы́й от Бо́га, Се́й ви́дѣ Отца́.

Ами́нь, ами́нь глаго́лю ва́мъ: вѣ́руяй въ Мя́ и́мать живо́тъ вѣ́чный.

[Зач. 23.] А́зъ е́смь хлѣ́бъ живо́тный:

отцы́ ва́ши ядо́ша ма́нну въ пусты́ни, и умро́ша:

се́й е́сть хлѣ́бъ сходя́й съ небесе́, да, а́ще кто́ от него́ я́стъ, не у́мретъ:

А́зъ е́смь хлѣ́бъ живо́тный, и́же сше́дый съ небесе́: а́ще кто́ снѣ́сть от хлѣ́ба сего́, жи́въ бу́детъ во вѣ́ки: и хлѣ́бъ, его́же А́зъ да́мъ, Пло́ть Моя́ е́сть, ю́же А́зъ да́мъ за живо́тъ мíра.

Пря́хуся же между́ собо́ю Жи́дове, глаго́люще: ка́ко мо́жетъ Се́й на́мъ да́ти Пло́ть [Свою́] я́сти?

Рече́ же и́мъ Иису́съ: ами́нь, ами́нь глаго́лю ва́мъ: а́ще не снѣ́сте Пло́ти Сы́на Человѣ́ческаго, ни пiе́те Кро́ве Его́, живота́ не и́мате въ себѣ́.

Яды́й Мою́ Пло́ть и пiя́й Мою́ Кро́вь и́мать живо́тъ вѣ́чный, и А́зъ воскрешу́ его́ въ послѣ́днiй де́нь.

Плоть бо Моя́ и́стинно е́сть бра́шно, и Кро́вь Моя́ и́стинно е́сть пи́во.

[Зач. 24.] Яды́й Мою́ Пло́ть и пiя́й Мою́ Кро́вь во Мнѣ́ пребыва́етъ, и А́зъ въ не́мъ.

Я́коже посла́ Мя живы́й Оте́цъ, и А́зъ живу́ Отца́ ра́ди: и яды́й Мя́, и то́й жи́въ бу́детъ Мене́ ра́ди.

Се́й е́сть хлѣ́бъ сше́дый съ небесе́: не я́коже ядо́ша отцы́ ва́ши ма́нну, и умро́ша: яды́й хлѣ́бъ се́й жи́въ бу́детъ во вѣ́ки.

Сiя́ рече́ на со́нмищи, учя́ въ Капернау́мѣ.

Мно́зи у́бо слы́шавше от учени́къ Его́, рѣ́ша: жесто́ко е́сть сло́во сiе́: [и] кто́ мо́жетъ его́ послу́шати?

Вѣ́дый же Иису́съ въ Себѣ́, я́ко ро́пщутъ о се́мъ ученицы́ Его́, рече́ и́мъ: сiе́ ли вы́ блазни́тъ?

А́ще у́бо у́зрите Сы́на Человѣ́ческаго восходя́ща, идѣ́же бѣ́ пре́жде?

Ду́хъ е́сть, и́же оживля́етъ, пло́ть не по́льзуетъ ничто́же: глаго́лы, я́же А́зъ глаго́лахъ ва́мъ, ду́хъ су́ть и живо́тъ су́ть:

но су́ть от ва́съ нѣ́цыи, и́же не вѣ́руютъ. Вѣ́дяше бо искони́ Иису́съ, кі́и су́ть невѣ́рующiи, и кто́ е́сть предая́й Его́.

И глаго́лаше: сего́ ра́ди рѣ́хъ ва́мъ, я́ко никто́же мо́жетъ прiити́ ко Мнѣ́, а́ще не бу́детъ ему́ дано́ от Отца́ Моего́.

От сего́ мно́зи от учени́къ Его́ идо́ша вспя́ть, и ктому́ не хожда́ху съ Ни́мъ.

Рече́ же Иису́съ обѣмана́десяте: еда́ и вы́ хо́щете ити́?

Отвѣща́ у́бо ему́ Си́монъ Пе́тръ: Го́споди, къ кому́ и́демъ? Глаго́лы живота́ вѣ́чнаго и́маши,

и мы́ вѣ́ровахомъ, и позна́хомъ, я́ко Ты́ еси́ Христо́съ, Сы́нъ Бо́га жива́го.

Отвѣща́ и́мъ Иису́съ: не А́зъ ли ва́съ двана́десяте избра́хъ? И еди́нъ от ва́съ дiа́волъ е́сть.

Глаго́лаше же Иу́ду Симо́нова Искарiо́та: се́й бо хотя́ше преда́ти Его́, еди́нъ сы́й от обоюна́десяте.

Ами́нь, ами́нь глаго́лю ва́мъ: не входя́й две́рьми во дво́ръ о́вчiй, но прела́зя и́нудѣ, то́й та́ть е́сть и разбо́йникъ:

а входя́й две́рьми па́стырь е́сть овца́мъ:

сему́ две́рникъ отверза́етъ, и о́вцы гла́съ его́ слы́шатъ, и своя́ о́вцы глаша́етъ по и́мени, и изго́нитъ и́хъ:

и егда́ своя́ о́вцы иждене́тъ, предъ ни́ми хо́дитъ: и о́вцы по не́мъ и́дутъ, я́ко вѣ́дятъ гла́съ его́:

по чужде́мъ же не и́дутъ, но бѣжа́тъ от него́, я́ко не зна́ютъ чужда́го гла́са.

Сiю́ при́тчу рече́ и́мъ Иису́съ: они́ же не разумѣ́ша, что́ бя́ше, я́же глаго́лаше и́мъ.

Рече́ же па́ки и́мъ Иису́съ: ами́нь, ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко А́зъ е́смь две́рь овца́мъ.

Вси́, ели́ко [и́хъ] прiи́де пре́жде Мене́, та́тiе су́ть и разбо́йницы: но не послу́шаша и́хъ о́вцы.

[Зач. 36.] А́зъ е́смь две́рь: Мно́ю а́ще кто́ вни́детъ, спасе́тся: и вни́детъ и изы́детъ, и па́жить обря́щетъ.

Та́ть не прихо́дитъ, ра́звѣ да укра́детъ и убiе́тъ и погуби́тъ: А́зъ прiидо́хъ, да живо́тъ и́мутъ и ли́шше и́мутъ.

А́зъ е́смь па́стырь до́брый: па́стырь до́брый ду́шу свою́ полага́етъ за о́вцы:

а нае́мникъ, и́же нѣ́сть па́стырь, ему́же не су́ть о́вцы своя́, ви́дитъ во́лка гряду́ща, и оставля́етъ о́вцы, и бѣ́гаетъ: и во́лкъ расхи́титъ и́хъ, и распу́дитъ о́вцы:

а нае́мникъ бѣжи́тъ, я́ко нае́мникъ е́сть, и неради́тъ о овца́хъ.

А́зъ е́смь па́стырь до́брый: и зна́ю Моя́, и зна́ютъ Мя́ Моя́:

я́коже зна́етъ Мя́ Оте́цъ, и А́зъ зна́ю Отца́: и ду́шу Мою́ полага́ю за о́вцы.

И и́ны о́вцы и́мамъ, я́же не су́ть от двора́ сего́: и ты́я Ми́ подоба́етъ привести́, и гла́съ Мо́й услы́шатъ: и бу́детъ еди́но ста́до и еди́нъ Па́стырь.

[Зач. 37.] Сего́ ра́ди Мя́ Оте́цъ лю́битъ, я́ко А́зъ ду́шу Мою́ полага́ю, да па́ки прiиму́ ю́:

никто́же во́зметъ ю́ от Мене́, но А́зъ полага́ю ю́ о Себѣ́: о́бласть и́мамъ положи́ти ю́, и о́бласть и́мамъ па́ки прiя́ти ю́. Сiю́ за́повѣдь прiя́хъ от Отца́ Моего́.

Ра́спря же па́ки бы́сть во Иуде́ехъ за словеса́ сiя́.

Глаго́лаху же мно́зи от ни́хъ: бѣ́са и́мать и неи́стовъ е́сть: что́ Его́ послу́шаете?

Ині́и глаго́лаху: Сiи́ глаго́ли не су́ть бѣсну́ющагося: еда́ мо́жетъ бѣ́съ слѣпы́мъ о́чи отве́рсти?

Бы́ша же [тогда́] обновле́нiя во Иерусали́мѣхъ, и зима́ бѣ́.

И хожда́ше Иису́съ въ це́ркви, въ притво́рѣ Соломо́ни.

Обыдо́ша же Его́ Иуде́е, и глаго́лаху Ему́: доко́лѣ ду́шы на́шя взе́млеши, а́ще Ты́ еси́ Христо́съ, рцы́ на́мъ не обину́яся.

Отвѣща́ и́мъ Иису́съ: рѣ́хъ ва́мъ, и не вѣ́руете: дѣла́, я́же А́зъ творю́ о и́мени Отца́ Моего́, та́ свидѣ́телствуютъ о Мнѣ́:

но вы́ не вѣ́руете: нѣ́сте бо от ове́цъ Мои́хъ, я́коже рѣ́хъ ва́мъ:

[Зач. 38.] о́вцы Моя́ гла́са Моего́ слу́шаютъ, и А́зъ зна́ю и́хъ, и по Мнѣ́ гряду́тъ:

и А́зъ живо́тъ вѣ́чный да́мъ и́мъ, и не поги́бнутъ во вѣ́ки, и не восхи́титъ и́хъ никто́же от руки́ Моея́:

Оте́цъ Мо́й, И́же даде́ Мнѣ́, бо́лiй всѣ́хъ е́сть: и никто́же мо́жетъ восхи́тити и́хъ от руки́ Отца́ Моего́:

А́зъ и Оте́цъ еди́но есма́.

Взя́ша же ка́менiе па́ки Иуде́е, да побiю́тъ Его́.

Отвѣща́ и́мъ Иису́съ: мно́га добра́ дѣла́ яви́хъ ва́мъ от Отца́ Моего́: за ко́е и́хъ дѣ́ло ка́менiе ме́щете на Мя́?

Отвѣща́ша Ему́ Иуде́е, глаго́люще: о добрѣ́ дѣ́лѣ ка́менiе не ме́щемъ на Тя́, но о хулѣ́, я́ко Ты́, человѣ́къ сы́й, твори́ши Себе́ Бо́га.

Отвѣща́ и́мъ Иису́съ: нѣ́сть ли пи́сано въ зако́нѣ ва́шемъ: А́зъ рѣ́хъ: бо́зи есте́?

А́ще о́ныхъ рече́ бого́въ, къ ни́мже сло́во Бо́жiе бы́сть, и не мо́жетъ разори́тися Писа́нiе:

Его́же Оте́цъ святи́ и посла́ въ мíръ, вы́ глаго́лете, я́ко хулу́ глаго́леши, зане́ рѣ́хъ: Сы́нъ Бо́жiй е́смь.

А́ще не творю́ дѣла́ Отца́ Моего́, не ими́те Ми́ вѣ́ры:

а́ще ли творю́, а́ще и Мнѣ́ не вѣ́руете, дѣло́мъ [Мои́мъ] вѣ́руйте: да разумѣ́ете и вѣ́руете, я́ко во Мнѣ́ Оте́цъ, и А́зъ въ Не́мъ.

Иска́ху у́бо па́ки я́ти Его́: и изы́де от ру́къ и́хъ,

и и́де па́ки на о́нъ по́лъ Иорда́на, на мѣ́сто, идѣ́же бѣ́ Иоа́ннъ пре́жде крестя́: и пребы́сть ту́.

И мно́зи прiидо́ша къ Нему́, и глаго́лаху, я́ко Иоа́ннъ у́бо зна́менiя не сотвори́ ни еди́наго: вся́ же, ели́ка рече́ Иоа́ннъ о Се́мъ, и́стинна бя́ху.

И мно́зи вѣ́роваша въ Него́ ту́.

Синодальный

1 Насыщение 5000. 15 Хождение по воде. 22 Знамения; «хлеб жизни». 41 Ответ Иисуса Христа на неверие иудеев; «слова вечной жизни». 67 Петр исповедует Иисуса Сыном Божиим.

[Зач. 17.] После сего пошел Иисус на ту сторону моря Галилейского, в окрестности Тивериады.

За Ним последовало множество народа, потому что видели чудеса, которые Он творил над больными.

Иисус взошел на гору и там сидел с учениками Своими.

Приближалась же Пасха, праздник Иудейский.

[Зач. 18.] Иисус, возведя очи и увидев, что множество народа идет к Нему, говорит Филиппу: где нам купить хлебов, чтобы их накормить?

Говорил же это, испытывая его; ибо Сам знал, что хотел сделать.

Филипп отвечал Ему: им на двести динариев не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя понемногу.

Один из учеников Его, Андрей, брат Симона Петра, говорит Ему:

здесь есть у одного мальчика пять хлебов ячменных и две рыбки; но что это для такого множества?

Иисус сказал: велите им возлечь. Было же на том месте много травы. Итак, возлегло людей числом около пяти тысяч.

Иисус, взяв хлебы и воздав благодарение, роздал ученикам, а ученики возлежавшим, также и рыбы, сколько кто хотел.

И когда насытились, то сказал ученикам Своим: соберите оставшиеся куски, чтобы ничего не пропало.

И собрали, и наполнили двенадцать коробов кусками от пяти ячменных хлебов, оставшимися у тех, которые ели.

[Зач. 19.] Тогда люди, видевшие чудо, сотворенное Иисусом, сказали: это истинно Тот Пророк, Которому должно прийти в мир.

Иисус же, узнав, что хотят прийти, нечаянно взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один.

Когда же настал вечер, то ученики Его сошли к морю

и, войдя в лодку, отправились на ту сторону моря, в Капернаум. Становилось темно, а Иисус не приходил к ним.

Дул сильный ветер, и море волновалось.

Проплыв около двадцати пяти или тридцати стадий, они увидели Иисуса, идущего по морю и приближающегося к лодке, и испугались.

Но Он сказал им: это Я; не бойтесь.

Они хотели принять Его в лодку; и тотчас лодка пристала к берегу, куда плыли.

На другой день народ, стоявший по ту сторону моря, видел, что там, кроме одной лодки, в которую вошли ученики Его, иной не было, и что Иисус не входил в лодку с учениками Своими, а отплыли одни ученики Его.

Между тем пришли из Тивериады другие лодки близко к тому месту, где ели хлеб по благословении Господнем.

Итак, когда народ увидел, что тут нет Иисуса, ни учеников Его, то вошли в лодки и приплыли в Капернаум, ища Иисуса.

И, найдя Его на той стороне моря, сказали Ему: Равви́! когда Ты сюда пришел?

Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились.

[Зач. 20.] Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог.

Итак, сказали Ему: что́ нам делать, чтобы творить дела Божии?

Иисус сказал им в ответ: вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал.

На это сказали Ему: какое же Ты дашь знамение, чтобы мы увидели и поверили Тебе? что́ Ты делаешь?

Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть.

Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес.

Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру.

На это сказали Ему: Господи! подавай нам всегда такой хлеб.

Иисус же сказал им: [Зач. 21.] Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда.

Но Я сказал вам, что вы и видели Меня, и не веруете.

Все, что дает Мне Отец, ко Мне придет; и приходящего ко Мне не изгоню вон,

ибо Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца.

Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день.

[Зач. 22.] Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день.

Возроптали на Него Иудеи за то, что Он сказал: Я есмь хлеб, сшедший с небес.

И говорили: не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? Как же говорит Он: Я сшел с небес?

Иисус сказал им в ответ: не ропщите между собою.

Никто не может прийти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день.

У пророков написано: и будут все научены Богом. Всякий, слышавший от Отца и научившийся, приходит ко Мне.

Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца.

Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную.

[Зач. 23.] Я есмь хлеб жизни.

Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли;

хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет.

Я хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира.

Тогда Иудеи стали спорить между собою, говоря: как Он может дать нам есть Плоть Свою?

Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни.

Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день.

Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие.

[Зач. 24.] Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем.

Как послал Меня живой Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною.

Сей-то есть хлеб, сшедший с небес. Не так, как отцы ваши ели манну и умерли: ядущий хлеб сей жить будет вовек.

Сие говорил Он в синагоге, уча в Капернауме.

Многие из учеников Его, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать?

Но Иисус, зная Сам в Себе, что ученики Его ропщут на то, сказал им: это ли соблазняет вас?

Что ж, если увидите Сына Человеческого восходящего туда, где был прежде?

Дух животворит; плоть не пользует нимало. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь.

Но есть из вас некоторые неверующие. Ибо Иисус от начала знал, кто суть неверующие и кто предаст Его.

И сказал: для того-то и говорил Я вам, что никто не может прийти ко Мне, если то не дано будет ему от Отца Моего.

С этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним.

Тогда Иисус сказал двенадцати: не хотите ли и вы отойти?

Симон Петр отвечал Ему: Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни:

и мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живого.

Иисус отвечал им: не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол.

Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати.

1 «Я дверь овцам»; «Я есмь пастырь добрый». 19 Иисуса Христа обвиняют в богохульстве; Его ответ. 40 Его уход за Иордан.

Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник;

а входящий дверью есть пастырь овцам.

Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их.

И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его.

За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса.

Сию притчу сказал им Иисус; но они не поняли, что такое Он говорил им.

Итак, опять Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам.

Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их.

[Зач. 36.] Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.

Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком.

Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец.

А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их.

А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах.

Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня.

Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец.

Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь.

[Зач. 37.] Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее.

Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего.

От этих слов опять произошла между Иудеями распря.

Многие из них говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его?

Другие говорили: это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым?

Настал же тогда в Иерусалиме праздник обновления, и была зима.

И ходил Иисус в храме, в притворе Соломоновом.

Тут Иудеи обступили Его и говорили Ему: долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо.

Иисус отвечал им: Я сказал вам, и не верите; дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне.

Но вы не верите, ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам.

[Зач. 38.] Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною.

И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей.

Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего.

Я и Отец – одно.

Тут опять Иудеи схватили каменья, чтобы побить Его.

Иисус отвечал им: много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?

Иудеи сказали Ему в ответ: не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом.

Иисус отвечал им: не написано ли в законе вашем: Я сказал: вы боги?

Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие, и не может нарушиться Писание, –

Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий?

Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне;

а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем.

Тогда опять искали схватить Его; но Он уклонился от рук их,

и пошел опять за Иордан, на то место, где прежде крестил Иоанн, и остался там.

Многие пришли к Нему и говорили, что Иоанн не сотворил никакого чуда, но все, что сказал Иоанн о Нем, было истинно.

И многие там уверовали в Него.

Греческий [Greek (Koine)]

Языки

μετὰ ταῦτα ἀπῆλθεν ὁ Ἰησοῦς πέραν τῆς θαλάσσης τῆς Γαλιλαίας τῆς Τιβεριάδος

ἠκολούθει δὲ αὐτῷ ὄχλος πολύς ὅτι ἐθεώρουν τὰ σημεῖα ἃ ἐποίει ἐπὶ τῶν ἀσθενούντων

ἀνῆλθεν δὲ εἰς τὸ ὄρος Ἰησοῦς καὶ ἐκεῖ ἐκάθητο μετὰ τῶν μαθητῶν αὐτοῦ

ἦν δὲ ἐγγὺς τὸ πάσχα ἡ ἑορτὴ τῶν Ἰουδαίων

ἐπάρας οὖν τοὺς ὀφθαλμοὺς ὁ Ἰησοῦς καὶ θεασάμενος ὅτι πολὺς ὄχλος ἔρχεται πρὸς αὐτὸν λέγει πρὸς Φίλιππον πόθεν ἀγοράσωμεν ἄρτους ἵνα φάγωσιν οὗτοι

τοῦτο δὲ ἔλεγεν πειράζων αὐτόν αὐτὸς γὰρ ᾔδει τί ἔμελλεν ποιεῖν

ἀπεκρίθη αὐτῷ ὁ Φίλιππος διακοσίων δηναρίων ἄρτοι οὐκ ἀρκοῦσιν αὐτοῖς ἵνα ἕκαστος βραχύ τι λάβῃ

λέγει αὐτῷ εἷς ἐκ τῶν μαθητῶν αὐτοῦ Ἀνδρέας ὁ ἀδελφὸς Σίμωνος Пέτρου

ἔστιν παιδάριον ὧδε ὃς ἔχει πέντε ἄρτους κριθίνους καὶ δύο ὀψάρια ἀλλὰ ταῦτα τί ἐστιν εἰς τοσούτους

εἶπεν ὁ Ἰησοῦς ποιήσατε τοὺς ἀνθρώπους ἀναπεσεῖν ἦν δὲ χόρτος πολὺς ἐν τῷ τόπῳ ἀνέπεσαν οὖν οἱ ἄνδρες τὸν ἀριθμὸν ὡς πεντακισχίλιοι

ἔλαβεν οὖν τοὺς ἄρτους ὁ Ἰησοῦς καὶ εὐχαριστήσας διέδωκεν τοῖς ἀνακειμένοις ὁμοίως καὶ ἐκ τῶν ὀψαρίων ὅσον ἤθελον

ὡς δὲ ἐνεπλήσθησαν λέγει τοῖς μαθηταῖς αὐτοῦ συναγάγετε τὰ περισσεύσαντα κλάσματα ἵνα μή τι ἀπόληται

συνήγαγον οὖν καὶ ἐγέμισαν δώδεκα κοφίνους κλασμάτων ἐκ τῶν πέντε ἄρτων τῶν κριθίνων ἃ ἐπερίσσευσαν τοῖς βεβρωκόσιν

οἱ οὖν ἄνθρωποι ἰδόντες ὃ ἐποίησεν σημεῖον ἔλεγον ὅτι οὗτός ἐστιν ἀληθῶς ὁ προφήτης ὁ ἐρχόμενος εἰς τὸν κόσμον

Ἰησοῦς οὖν γνοὺς ὅτι μέλλουσιν ἔρχεσθαι καὶ ἁρπάζειν αὐτὸν ἵνα ποιήσωσιν βασιλέα ἀνεχώρησεν πάλιν εἰς τὸ ὄρος αὐτὸς μόνος

ὡς δὲ ὀψία ἐγένετο κατέβησαν οἱ μαθηταὶ αὐτοῦ ἐπὶ τὴν θάλασσαν

καὶ ἐμβάντες εἰς πλοῖον ἤρχοντο πέραν τῆς θαλάσσης εἰς Καφαρναούμ καὶ σκοτία ἤδη ἐγεγόνει καὶ οὔπω ἐληλύθει πρὸς αὐτοὺς ὁ Ἰησοῦς

ἥ τε θάλασσα ἀνέμου μεγάλου πνέοντος διεγείρετο

ἐληλακότες οὖν ὡς σταδίους εἴκοσι πέντε ἢ τριάκοντα θεωροῦσιν τὸν Ἰησοῦν περιπατοῦντα ἐπὶ τῆς θαλάσσης καὶ ἐγγὺς τοῦ πλοίου γινόμενον καὶ ἐφοβήθησαν

ὁ δὲ λέγει αὐτοῖς ἐγώ εἰμι μὴ φοβεῖσθε

ἤθελον οὖν λαβεῖν αὐτὸν εἰς τὸ πλοῖον καὶ εὐθέως ἐγένετο τὸ πλοῖον ἐπὶ τῆς γῆς εἰς ἣν ὑπῆγον

τῇ ἐπαύριον ὁ ὄχλος ὁ ἑστηκὼς πέραν τῆς θαλάσσης εἶδον ὅτι πλοιάριον ἄλλο οὐκ ἦν ἐκεῖ εἰ μὴ ἕν καὶ ὅτι οὐ συνεισῆλθεν τοῖς μαθηταῖς αὐτοῦ ὁ Ἰησοῦς εἰς τὸ πλοῖον ἀλλὰ μόνοι οἱ μαθηταὶ αὐτοῦ ἀπῆλθον

ἄλλα ἦλθεν πλοιάρια ἐκ Τιβεριάδος ἐγγὺς τοῦ τόπου ὅπου ἔφαγον τὸν ἄρτον εὐχαριστήσαντος τοῦ κυρίου

ὅτε οὖν εἶδεν ὁ ὄχλος ὅτι Ἰησοῦς οὐκ ἔστιν ἐκεῖ οὐδὲ οἱ μαθηταὶ αὐτοῦ ἐνέβησαν αὐτοὶ εἰς τὰ πλοιάρια καὶ ἦλθον εἰς Καφαρναοὺμ ζητοῦντες τὸν Ἰησοῦν

καὶ εὑρόντες αὐτὸν πέραν τῆς θαλάσσης εἶπον αὐτῷ ῥαββί πότε ὧδε γέγονας

ἀπεκρίθη αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς καὶ εἶπεν ἀμὴν ἀμὴν λέγω ὑμῖν ζητεῖτέ με οὐχ ὅτι εἴδετε σημεῖα ἀλλ᾿ ὅτι ἐφάγετε ἐκ τῶν ἄρτων καὶ ἐχορτάσθητε

ἐργάζεσθε μὴ τὴν βρῶσιν τὴν ἀπολλυμένην ἀλλὰ τὴν βρῶσιν τὴν μένουσαν εἰς ζωὴν αἰώνιον ἣν ὁ υἱὸς τοῦ ἀνθρώπου ὑμῖν δώσει τοῦτον γὰρ ὁ πατὴρ ἐσφράγισεν ὁ θεός

εἶπον οὖν πρὸς αὐτόν τί ποιῶμεν ἵνα ἐργαζώμεθα τὰ ἔργα τοῦ θεοῦ

ἀπεκρίθη ὁ Ἰησοῦς καὶ εἶπεν αὐτοῖς τοῦτό ἐστιν τὸ ἔργον τοῦ θεοῦ ἵνα πιστεύητε εἰς ὃν ἀπέστειλεν ἐκεῖνος

εἶπον οὖν αὐτῷ τί οὖν ποιεῖς σὺ σημεῖον ἵνα ἴδωμεν καὶ πιστεύσωμέν σοι τί ἐργάζῃ

οἱ πατέρες ἡμῶν τὸ μάννα ἔφαγον ἐν τῇ ἐρήμῳ καθώς ἐστιν γεγραμμένον ἄρτον ἐκ τοῦ οὐρανοῦ ἔδωκεν αὐτοῖς φαγεῖν

εἶπεν οὖν αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς ἀμὴν ἀμὴν λέγω ὑμῖν οὐ Μωϋσῆς δέδωκεν ὑμῖν τὸν ἄρτον ἐκ τοῦ οὐρανοῦ ἀλλ᾿ ὁ πατήρ μου δίδωσιν ὑμῖν τὸν ἄρτον ἐκ τοῦ οὐρανοῦ τὸν ἀληθινόν

ὁ γὰρ ἄρτος τοῦ θεοῦ ἐστιν ὁ καταβαίνων ἐκ τοῦ οὐρανοῦ καὶ ζωὴν διδοὺς τῷ κόσμῳ

εἶπον οὖν πρὸς αὐτόν κύριε πάντοτε δὸς ἡμῖν τὸν ἄρτον τοῦτον

εἶπεν αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς ἐγώ εἰμι ὁ ἄρτος τῆς ζωῆς ὁ ἐρχόμενος πρός ἐμὲ οὐ μὴ πεινάσῃ καὶ ὁ πιστεύων εἰς ἐμὲ οὐ μὴ διψήσει πώποτε

ἀλλ᾿ εἶπον ὑμῖν ὅτι καὶ ἑωράκατέ με καὶ οὐ πιστεύετε

πᾶν ὃ δίδωσίν μοι ὁ πατὴρ πρὸς ἐμὲ ἥξει καὶ τὸν ἐρχόμενον πρὸς ἐμὲ οὐ μὴ ἐκβάλω ἔξω

ὅτι καταβέβηκα ἀπὸ τοῦ οὐρανοῦ οὐχ ἵνα ποιῶ τὸ θέλημα τὸ ἐμὸν ἀλλὰ τὸ θέλημα τοῦ πέμψαντός με

τοῦτο δέ ἐστιν τὸ θέλημα τοῦ πέμψαντός με ἵνα πᾶν ὃ δέδωκέν μοι μὴ ἀπολέσω ἐξ αὐτοῦ ἀλλὰ ἀναστήσω αὐτὸ ἐν τῇ ἐσχάτῃ ἡμέρᾳ

τοῦτο γάρ ἐστιν τὸ θέλημα τοῦ πατρός μου ἵνα πᾶς ὁ θεωρῶν τὸν υἱὸν καὶ πιστεύων εἰς αὐτὸν ἔχῃ ζωὴν αἰώνιον καὶ ἀναστήσω αὐτὸν ἐγὼ ἐν τῇ ἐσχάτῃ ἡμέρᾳ

ἐγόγγυζον οὖν οἱ Ἰουδαῖοι περὶ αὐτοῦ ὅτι εἶπεν ἐγώ εἰμι ὁ ἄρτος ὁ καταβὰς ἐκ τοῦ οὐρανοῦ

καὶ ἔλεγον οὐχ οὗτός ἐστιν Ἰησοῦς ὁ υἱὸς Ἰωσήφ οὗ ἡμεῖς οἴδαμεν τὸν πατέρα καὶ τὴν μητέρα πῶς νῦν λέγει ὅτι ἐκ τοῦ οὐρανοῦ καταβέβηκα

ἀπεκρίθη Ἰησοῦς καὶ εἶπεν αὐτοῖς μὴ γογγύζετε μετ᾿ ἀλλήλων

οὐδεὶς δύναται ἐλθεῖν πρός με ἐὰν μὴ ὁ πατὴρ ὁ πέμψας με ἑλκύσῃ αὐτόν κἀγὼ ἀναστήσω αὐτὸν ἐν τῇ ἐσχάτῃ ἡμέρᾳ

ἔστιν γεγραμμένον ἐν τοῖς προφήταις καὶ ἔσονται πάντες διδακτοὶ θεοῦ πᾶς ὁ ἀκούσας παρὰ τοῦ πατρὸς καὶ μαθὼν ἔρχεται πρὸς ἐμέ

οὐχ ὅτι τὸν πατέρα ἑώρακέν τις εἰ μὴ ὁ ὢν παρὰ τοῦ θεοῦ οὗτος ἑώρακεν τὸν πατέρα

ἀμὴν ἀμὴν λέγω ὑμῖν ὁ πιστεύων ἔχει ζωὴν αἰώνιον

ἐγώ εἰμι ὁ ἄρτος τῆς ζωῆς

οἱ πατέρες ὑμῶν ἔφαγον ἐν τῇ ἐρήμῳ τὸ μάννα καὶ ἀπέθανον

οὗτός ἐστιν ὁ ἄρτος ὁ ἐκ τοῦ οὐρανοῦ καταβαίνων ἵνα τις ἐξ αὐτοῦ φάγῃ καὶ μὴ ἀποθάνῃ

ἐγώ εἰμι ὁ ἄρτος ὁ ζῶν ὁ ἐκ τοῦ οὐρανοῦ καταβάς ἐάν τις φάγῃ ἐκ τούτου τοῦ ἄρτου ζήσει εἰς τὸν αἰῶνα καὶ ὁ ἄρτος δὲ ὃν ἐγὼ δώσω ἡ σάρξ μού ἐστιν ὑπὲρ τῆς τοῦ κόσμου ζωῆς

ἐμάχοντο οὖν πρὸς ἀλλήλους οἱ Ἰουδαῖοι λέγοντες πῶς δύναται οὗτος ἡμῖν δοῦναι τὴν σάρκα αὐτοῦ φαγεῖν

εἶπεν οὖν αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς ἀμὴν ἀμὴν λέγω ὑμῖν ἐὰν μὴ φάγητε τὴν σάρκα τοῦ υἱοῦ τοῦ ἀνθρώπου καὶ πίητε αὐτοῦ τὸ αἷμα οὐκ ἔχετε ζωὴν ἐν ἑαυτοῖς

ὁ τρώγων μου τὴν σάρκα καὶ πίνων μου τὸ αἷμα ἔχει ζωὴν αἰώνιον κἀγὼ ἀναστήσω αὐτὸν τῇ ἐσχάτῃ ἡμέρᾳ

ἡ γὰρ σάρξ μου ἀληθής ἐστιν βρῶσις καὶ τὸ αἷμά μου ἀληθής ἐστιν πόσις

ὁ τρώγων μου τὴν σάρκα καὶ πίνων μου τὸ αἷμα ἐν ἐμοὶ μένει κἀγὼ ἐν αὐτῷ

καθὼς ἀπέστειλέν με ὁ ζῶν πατὴρ κἀγὼ ζῶ διὰ τὸν πατέρα καὶ ὁ τρώγων με κἀκεῖνος ζήσει δι᾿ ἐμέ

οὗτός ἐστιν ὁ ἄρτος ὁ ἐξ οὐρανοῦ καταβάς οὐ καθὼς ἔφαγον οἱ πατέρες καὶ ἀπέθανον ὁ τρώγων τοῦτον τὸν ἄρτον ζήσει εἰς τὸν αἰῶνα

ταῦτα εἶπεν ἐν συναγωγῇ διδάσκων ἐν Καφαρναούμ

πολλοὶ οὖν ἀκούσαντες ἐκ τῶν μαθητῶν αὐτοῦ εἶπαν σκληρός ἐστιν ὁ λόγος οὗτος τίς δύναται αὐτοῦ ἀκούειν

εἰδὼς δὲ ὁ Ἰησοῦς ἐν ἑαυτῷ ὅτι γογγύζουσιν περὶ τούτου οἱ μαθηταὶ αὐτοῦ εἶπεν αὐτοῖς τοῦτο ὑμᾶς σκανδαλίζει

ἐὰν οὖν θεωρῆτε τὸν υἱὸν τοῦ ἀνθρώπου ἀναβαίνοντα ὅπου ἦν τὸ πρότερον

τὸ πνεῦμά ἐστιν τὸ ζῳοποιοῦν ἡ σὰρξ οὐκ ὠφελεῖ οὐδέν τὰ ῥήματα ἃ ἐγὼ λελάληκα ὑμῖν πνεῦμά ἐστιν καὶ ζωή ἐστιν

ἀλλ᾿ εἰσὶν ἐξ ὑμῶν τινες οἳ οὐ πιστεύουσιν ᾔδει γὰρ ἐξ ἀρχῆς ὁ Ἰησοῦς τίνες εἰσὶν οἱ μὴ πιστεύοντες καὶ τίς ἐστιν ὁ παραδώσων αὐτόν

καὶ ἔλεγεν διὰ τοῦτο εἴρηκα ὑμῖν ὅτι οὐδεὶς δύναται ἐλθεῖν πρός με ἐὰν μὴ ᾖ δεδομένον αὐτῷ ἐκ τοῦ πατρός

ἐκ τούτου πολλοὶ ἐκ τῶν μαθητῶν αὐτοῦ ἀπῆλθον εἰς τὰ ὀπίσω καὶ οὐκέτι μετ᾿ αὐτοῦ περιεπάτουν

εἶπεν οὖν ὁ Ἰησοῦς τοῖς δώδεκα μὴ καὶ ὑμεῖς θέλετε ὑπάγειν

ἀπεκρίθη αὐτῷ Σίμων Пέτρος κύριε πρὸς τίνα ἀπελευσόμεθα ῥήματα ζωῆς αἰωνίου ἔχεις

καὶ ἡμεῖς πεπιστεύκαμεν καὶ ἐγνώκαμεν ὅτι σὺ εἶ ὁ ἅγιος τοῦ θεοῦ

ἀπεκρίθη αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς οὐκ ἐγὼ ὑμᾶς τοὺς δώδεκα ἐξελεξάμην καὶ ἐξ ὑμῶν εἷς διάβολός ἐστιν

ἔλεγεν δὲ τὸν Ἰούδαν Σίμωνος Ἰσκαριώτου οὗτος γὰρ ἔμελλεν παραδιδόναι αὐτόν εἷς ἐκ τῶν δώδεκα

ἀμὴν ἀμὴν λέγω ὑμῖν ὁ μὴ εἰσερχόμενος διὰ τῆς θύρας εἰς τὴν αὐλὴν τῶν προβάτων ἀλλὰ ἀναβαίνων ἀλλαχόθεν ἐκεῖνος κλέπτης ἐστὶν καὶ λῃστής

ὁ δὲ εἰσερχόμενος διὰ τῆς θύρας ποιμήν ἐστιν τῶν προβάτων

τούτῳ ὁ θυρωρὸς ἀνοίγει καὶ τὰ πρόβατα τῆς φωνῆς αὐτοῦ ἀκούει καὶ τὰ ἴδια πρόβατα φωνεῖ κατ᾿ ὄνομα καὶ ἐξάγει αὐτά

ὅταν τὰ ἴδια πάντα ἐκβάλῃ ἔμπροσθεν αὐτῶν πορεύεται καὶ τὰ πρόβατα αὐτῷ ἀκολουθεῖ ὅτι οἴδασιν τὴν φωνὴν αὐτοῦ

ἀλλοτρίῳ δὲ οὐ μὴ ἀκολουθήσουσιν ἀλλὰ φεύξονται ἀπ᾿ αὐτοῦ ὅτι οὐκ οἴδασιν τῶν ἀλλοτρίων τὴν φωνήν

ταύτην τὴν παροιμίαν εἶπεν αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς ἐκεῖνοι δὲ οὐκ ἔγνωσαν τίνα ἦν ἃ ἐλάλει αὐτοῖς

εἶπεν οὖν πάλιν ὁ Ἰησοῦς ἀμὴν ἀμὴν λέγω ὑμῖν ὅτι ἐγώ εἰμι ἡ θύρα τῶν προβάτων

πάντες ὅσοι ἦλθον πρὸ ἐμοῦ κλέπται εἰσὶν καὶ λῃσταί ἀλλ᾿ οὐκ ἤκουσαν αὐτῶν τὰ πρόβατα

ἐγώ εἰμι ἡ θύρα δι᾿ ἐμοῦ ἐάν τις εἰσέλθῃ σωθήσεται καὶ εἰσελεύσεται καὶ ἐξελεύσεται καὶ νομὴν εὑρήσει

ὁ κλέπτης οὐκ ἔρχεται εἰ μὴ ἵνα κλέψῃ καὶ θύσῃ καὶ ἀπολέσῃ ἐγὼ ἦλθον ἵνα ζωὴν ἔχωσιν καὶ περισσὸν ἔχωσιν

ἐγώ εἰμι ὁ ποιμὴν ὁ καλός ὁ ποιμὴν ὁ καλὸς τὴν ψυχὴν αὐτοῦ τίθησιν ὑπὲρ τῶν προβάτων

ὁ μισθωτὸς καὶ οὐκ ὢν ποιμήν οὗ οὐκ ἔστιν τὰ πρόβατα ἴδια θεωρεῖ τὸν λύκον ἐρχόμενον καὶ ἀφίησιν τὰ πρόβατα καὶ φεύγει καὶ ὁ λύκος ἁρπάζει αὐτὰ καὶ σκορπίζει

ὅτι μισθωτός ἐστιν καὶ οὐ μέλει αὐτῷ περὶ τῶν προβάτων

ἐγώ εἰμι ὁ ποιμὴν ὁ καλός καὶ γινώσκω τὰ ἐμὰ καὶ γινώσκουσί με τὰ ἐμά

καθὼς γινώσκει με ὁ πατὴρ κἀγὼ γινώσκω τὸν πατέρα καὶ τὴν ψυχήν μου τίθημι ὑπὲρ τῶν προβάτων

καὶ ἄλλα πρόβατα ἔχω ἃ οὐκ ἔστιν ἐκ τῆς αὐλῆς ταύτης κἀκεῖνα δεῖ με ἀγαγεῖν καὶ τῆς φωνῆς μου ἀκούσουσιν καὶ γενήσονται μία ποίμνη εἷς ποιμήν

διὰ τοῦτό με ὁ πατὴρ ἀγαπᾷ ὅτι ἐγὼ τίθημι τὴν ψυχήν μου ἵνα πάλιν λάβω αὐτήν

οὐδεὶς αἴρει αὐτὴν ἀπ᾿ ἐμοῦ ἀλλ᾿ ἐγὼ τίθημι αὐτὴν ἀπ᾿ ἐμαυτοῦ ἐξουσίαν ἔχω θεῖναι αὐτήν καὶ ἐξουσίαν ἔχω πάλιν λαβεῖν αὐτήν ταύτην τὴν ἐντολὴν ἔλαβον παρὰ τοῦ πατρός μου

σχίσμα πάλιν ἐγένετο ἐν τοῖς Ἰουδαίοις διὰ τοὺς λόγους τούτους

ἔλεγον δὲ πολλοὶ ἐξ αὐτῶν δαιμόνιον ἔχει καὶ μαίνεται τί αὐτοῦ ἀκούετε

ἄλλοι ἔλεγον ταῦτα τὰ ῥήματα οὐκ ἔστιν δαιμονιζομένου μὴ δαιμόνιον δύναται τυφλῶν ὀφθαλμοὺς ἀνοῖξαι

ἐγένετο τότε τὰ ἐγκαίνια ἐν τοῖς Ἱεροσολύμοις χειμὼν ἦν

καὶ περιεπάτει ὁ Ἰησοῦς ἐν τῷ ἱερῷ ἐν τῇ στοᾷ τοῦ Σολομῶνος

ἐκύκλωσαν οὖν αὐτὸν οἱ Ἰουδαῖοι καὶ ἔλεγον αὐτῷ ἕως πότε τὴν ψυχὴν ἡμῶν αἴρεις εἰ σὺ εἶ ὁ Χριστός εἰπὲ ἡμῖν παρρησίᾳ

ἀπεκρίθη αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς εἶπον ὑμῖν καὶ οὐ πιστεύετε τὰ ἔργα ἃ ἐγὼ ποιῶ ἐν τῷ ὀνόματι τοῦ πατρός μου ταῦτα μαρτυρεῖ περὶ ἐμοῦ

ἀλλὰ ὑμεῖς οὐ πιστεύετε ὅτι οὐκ ἐστὲ ἐκ τῶν προβάτων τῶν ἐμῶν

τὰ πρόβατα τὰ ἐμὰ τῆς φωνῆς μου ἀκούουσιν κἀγὼ γινώσκω αὐτά καὶ ἀκολουθοῦσίν μοι

κἀγὼ δίδωμι αὐτοῖς ζωὴν αἰώνιον καὶ οὐ μὴ ἀπόλωνται εἰς τὸν αἰῶνα καὶ οὐχ ἁρπάσει τις αὐτὰ ἐκ τῆς χειρός μου

ὁ πατήρ μου ὃ δέδωκέν μοι πάντων μεῖζόν ἐστιν καὶ οὐδεὶς δύναται ἁρπάζειν ἐκ τῆς χειρὸς τοῦ πατρός

ἐγὼ καὶ ὁ πατὴρ ἕν ἐσμεν

ἐβάστασαν πάλιν λίθους οἱ Ἰουδαῖοι ἵνα λιθάσωσιν αὐτόν

ἀπεκρίθη αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς πολλὰ ἔργα καλὰ ἔδειξα ὑμῖν ἐκ τοῦ πατρός διὰ ποῖον αὐτῶν ἔργον ἐμὲ λιθάζετε

ἀπεκρίθησαν αὐτῷ οἱ Ἰουδαῖοι περὶ καλοῦ ἔργου οὐ λιθάζομέν σε ἀλλὰ περὶ βλασφημίας καὶ ὅτι σὺ ἄνθρωπος ὢν ποιεῖς σεαυτὸν θεόν

ἀπεκρίθη αὐτοῖς ὁ Ἰησοῦς οὐκ ἔστιν γεγραμμένον ἐν τῷ νόμῳ ὑμῶν ὅτι ἐγὼ εἶπα θεοί ἐστε

εἰ ἐκείνους εἶπεν θεοὺς πρὸς οὓς ὁ λόγος τοῦ θεοῦ ἐγένετο καὶ οὐ δύναται λυθῆναι ἡ γραφή

ὃν ὁ πατὴρ ἡγίασεν καὶ ἀπέστειλεν εἰς τὸν κόσμον ὑμεῖς λέγετε ὅτι βλασφημεῖς ὅτι εἶπον υἱὸς τοῦ θεοῦ εἰμι

εἰ οὐ ποιῶ τὰ ἔργα τοῦ πατρός μου μὴ πιστεύετέ μοι

εἰ δὲ ποιῶ κἂν ἐμοὶ μὴ πιστεύητε τοῖς ἔργοις πιστεύετε ἵνα γνῶτε καὶ γινώσκητε ὅτι ἐν ἐμοὶ ὁ πατὴρ κἀγὼ ἐν τῷ πατρί

ἐζήτουν οὖν αὐτὸν πάλιν πιάσαι καὶ ἐξῆλθεν ἐκ τῆς χειρὸς αὐτῶν

καὶ ἀπῆλθεν πάλιν πέραν τοῦ Ἰορδάνου εἰς τὸν τόπον ὅπου ἦν Ἰωάννης τὸ πρῶτον βαπτίζων καὶ ἔμεινεν ἐκεῖ

καὶ πολλοὶ ἦλθον πρὸς αὐτὸν καὶ ἔλεγον ὅτι Ἰωάννης μὲν σημεῖον ἐποίησεν οὐδέν πάντα δὲ ὅσα εἶπεν Ἰωάννης περὶ τούτου ἀληθῆ ἦν

καὶ πολλοὶ ἐπίστευσαν εἰς αὐτὸν ἐκεῖ