1 Иисус отвергает предложение Его братьев. 10 Иисус Христос учит явно в храме на празднике. 30 Неудачная попытка схватить Иисуса Христа; призыв пить «воду живую». 45 «Никогда человек не говорил так».

[Зач. 25.] После сего Иисус ходил по Галилее, ибо по Иудее не хотел ходить, потому что Иудеи искали убить Его.

Приближался праздник Иудейский – поставление кущей.

Тогда братья Его сказали Ему: выйди отсюда и пойди в Иудею, чтобы и ученики Твои видели дела, которые Ты делаешь.

Ибо никто не делает чего-либо втайне, и ищет сам быть известным. Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру.

Ибо и братья Его не веровали в Него.

На это Иисус сказал им: Мое время еще не настало, а для вас всегда время.

Вас мир не может ненавидеть, а Меня ненавидит, потому что Я свидетельствую о нем, что дела его злы.

Вы пойдите на праздник сей; а Я еще не пойду на сей праздник, потому что Мое время еще не исполнилось.

Сие сказав им, остался в Галилее.

Но когда пришли братья Его, тогда и Он пришел на праздник не явно, а как бы тайно.

Иудеи же искали Его на празднике и говорили: где Он?

И много толков было о Нем в народе: одни говорили, что Он добр; а другие говорили: нет, но обольщает народ.

Впрочем никто не говорил о Нем явно, боясь Иудеев.

[Зач. 26.] Но в половине уже праздника вошел Иисус в храм и учил.

И дивились Иудеи, говоря: как Он знает Писания, не учившись?

Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение – не Мое, но Пославшего Меня;

кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю.

Говорящий сам от себя ищет славы себе; а Кто ищет славы Пославшему Его, Тот истинен, и нет неправды в Нем.

Не дал ли вам Моисей закона? и никто из вас не поступает по закону. За что ищете убить Меня?

Народ сказал в ответ: не бес ли в Тебе? кто ищет убить Тебя?

Иисус, продолжая речь, сказал им: одно дело сделал Я, и все вы дивитесь.

Моисей дал вам обрезание (хотя оно не от Моисея, но от отцов), и в субботу вы обрезываете человека.

Если в субботу принимает человек обрезание, чтобы не был нарушен закон Моисеев, – на Меня ли негодуете за то, что Я всего человека исцелил в субботу?

Не суди́те по наружности, но суди́те судом праведным.

Тут некоторые из Иерусалимлян говорили: не Тот ли это, Которого ищут убить?

Вот, Он говорит явно, и ничего не говорят Ему: не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос?

Но мы знаем Его, откуда Он; Христос же когда придет, никто не будет знать, откуда Он.

Тогда Иисус возгласил в храме, уча и говоря: и знаете Меня, и знаете, откуда Я; и Я пришел не Сам от Себя, но истинен Пославший Меня, Которого вы не знаете.

Я знаю Его, потому что Я от Него, и Он послал Меня.

И искали схватить Его, но никто не наложил на Него руки́, потому что еще не пришел час Его.

Многие же из народа уверовали в Него и говорили: когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил?

Услышали фарисеи такие толки о Нем в народе, и послали фарисеи и первосвященники служителей – схватить Его.

Иисус же сказал им: еще недолго быть Мне с вами, и пойду к Пославшему Меня;

будете искать Меня, и не найдете; и где буду Я, туда вы не можете прийти.

При сем Иудеи говорили между собою: куда Он хочет идти, так что мы не найдем Его? Не хочет ли Он идти в Еллинское рассеяние и учить Еллинов?

Что значат сии слова, которые Он сказал: будете искать Меня, и не найдете; и где буду Я, туда вы не можете прийти?

[Зач. 27.] В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей.

Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой.

Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него: ибо еще не было на них Духа Святого, потому что Иисус еще не был прославлен.

Многие из народа, услышав сии слова, говорили: Он точно пророк.

Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет?

Не сказано ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?

Итак, произошла о Нем распря в народе.

Некоторые из них хотели схватить Его; но никто не наложил на Него рук.

Итак, служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его?

Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как Этот Человек.

Фарисеи сказали им: неужели и вы прельстились?

Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев?

Но этот народ невежда в законе, проклят он.

Никодим, приходивший к Нему ночью, будучи один из них, говорит им:

судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает?

На это сказали ему: и ты не из Галилеи ли? рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк.

И разошлись все по домам.

1 Бичевание Иисуса Христа; терновый венец и багряница; «распни Его»! Пилат предал Его на распятие. 19 «Царь Иудейский»; 23 воины бросили жребий о хитоне; 25 Матерь Иисуса Христа. 28 Иисус предал дух; воин пронзил Ему ребра. 38 Иосиф и Никодим погребли тело Иисуса Христа в новом гробу.

Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его.

И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу,

и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам.

Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины.

Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!

Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: [Зач. 60.] распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины.

Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим.

Пилат, услышав это слово, больше убоялся.

И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.

Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?

Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.

С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю.

Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифо́стротон*, а по-еврейски Гаввафа. //*Каменный помост.

Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестой. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!

Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря.

Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели.

И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа;

там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.

Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский.

Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.

Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский.

Пилат отвечал: что я написал, то написал.

Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.

Итак, сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, – да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины.

[Зач. 61.] При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина.

Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Же́но! се, сын Твой.

Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.

После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду.

Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его.

Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.

Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, – ибо та суббота была день великий, – просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.

Итак, пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним.

Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней,

но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.

И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.

Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится.

Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, Которого пронзили.

[Зач. 62.] После сего Иосиф из Аримафеи – ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, – просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса.

Пришел также и Никодим, – приходивший прежде к Иисусу ночью, – и принес состав из смирны и алоя, литр около ста.

Итак, они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи.

На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен.

Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко.

Церковнославянский (рус)

[Зач. 25.] И хожда́ше Иису́съ по си́хъ въ Галиле́и: не хотя́ше бо во Иуде́и ходи́ти, я́ко иска́ху Его́ Иуде́е уби́ти.

Бѣ́ же бли́зъ пра́здникъ Иуде́йскiй, потче́нiе сѣ́ни.

Рѣ́ша у́бо къ Нему́ бра́тiя Его́: прейди́ отсю́ду, и иди́ во Иуде́ю, да и ученицы́ Твои́ ви́дятъ дѣла́ Твоя́, я́же твори́ши:

никто́же бо въ та́йнѣ твори́тъ что́, и и́щетъ са́мъ я́вѣ бы́ти: а́ще сiя́ твори́ши, яви́ Себе́ мíрови.

Ни бра́тiя бо Его́ вѣ́роваху въ Него́.

Глаго́ла у́бо и́мъ Иису́съ: вре́мя Мое́ не у́ прiи́де: вре́мя же ва́ше всегда́ гото́во е́сть:

не мо́жетъ мíръ ненави́дѣти ва́съ: Мене́ же ненави́дитъ, я́ко А́зъ свидѣ́телствую о не́мъ, я́ко дѣла́ его́ зла́ су́ть:

вы́ взы́дите въ пра́здникъ се́й: А́зъ не взы́ду {не у́ взы́ду} въ пра́здникъ се́й, я́ко вре́мя Мое́ не у́ испо́лнися.

Сiя́ ре́къ и́мъ, оста́ въ Галиле́и.

Егда́ же взыдо́ша бра́тiя Его́ въ пра́здникъ, тогда́ и Са́мъ взы́де, не я́вѣ, но я́ко та́й.

Жи́дове же иска́ху Его́ въ пра́здникъ, и глаго́лаху: гдѣ́ е́сть О́нъ?

И ро́потъ мно́гъ бѣ́ о Не́мъ въ наро́дѣхъ: о́вiи глаго́лаху, я́ко бла́гъ е́сть: ині́и же глаго́лаху: ни́, но льсти́тъ наро́ды.

Никто́же у́бо я́вѣ глаго́лаше о Не́мъ, стра́ха ра́ди Иуде́йскаго.

[Зач. 26.] А́бiе же въ преполове́нiе пра́здника взы́де Иису́съ во це́рковь, и уча́ше.

И дивля́хуся Иуде́е, глаго́люще: ка́ко Се́й кни́ги вѣ́сть не учи́вся?

Отвѣща́ [у́бо] и́мъ Иису́съ и рече́: Мое́ уче́нiе нѣ́сть Мое́, но Посла́вшаго Мя́:

а́ще кто́ хо́щетъ во́лю Его́ тво́рити, разумѣ́етъ о уче́нiи, ко́е от Бо́га е́сть, или́ А́зъ от Себе́ глаго́лю:

глаго́ляй от себе́, сла́вы своея́ и́щетъ: а Ищя́й сла́вы Посла́вшаго Его́, Се́й и́стиненъ е́сть, и нѣ́сть непра́вды въ Не́мъ.

Не Моисе́й ли даде́ ва́мъ зако́нъ? И никто́же от ва́съ твори́тъ зако́на. Что́ Мене́ и́щете уби́ти?

Отвѣща́ наро́дъ и рече́: бѣ́са ли и́маши? Кто́ Тебе́ и́щетъ уби́ти?

Отвѣща́ Иису́съ и рече́ и́мъ: еди́но дѣ́ло сотвори́хъ, и вси́ дивите́ся:

сего́ ра́ди Моисе́й даде́ ва́мъ обрѣ́занiе, не я́ко от Моисе́а е́сть, но от оте́цъ: и въ суббо́ту обрѣ́заете человѣ́ка:

а́ще обрѣ́занiе прiе́млетъ человѣ́къ въ суббо́ту, да не разори́тся зако́нъ Моисе́овъ: на Мя́ ли гнѣ́ваетеся, я́ко всего́ человѣ́ка здра́ва сотвори́хъ въ суббо́ту?

Не суди́те на лица́, но пра́ведный су́дъ суди́те.

Глаго́лаху у́бо нѣ́цыи от Иерусали́млянъ: не Се́й ли е́сть, Его́же и́щутъ уби́ти?

И се́, не обину́яся глаго́летъ, и ничесо́же Ему́ не глаго́лютъ: еда́ ка́ко {вои́стинну} разумѣ́ша кня́зи, я́ко Се́й е́сть Христо́съ?

Но Сего́ вѣ́мы, отку́ду е́сть: Христо́съ же егда́ прiи́детъ, никто́же вѣ́сть, отку́ду бу́детъ.

Воззва́ у́бо въ це́ркви учя́ Иису́съ и глаго́ля: и Мене́ вѣ́сте, и вѣ́сте, отку́ду е́смь: и о Себѣ́ не прiидо́хъ, но е́сть и́стиненъ Посла́вый Мя́, Его́же вы́ не вѣ́сте:

А́зъ вѣ́мъ Его́, я́ко от Него́ е́смь, и То́й Мя́ посла́.

Иска́ху у́бо, да и́мутъ Его́: и никто́же возложи́ На́нь руки́, я́ко не у́ бѣ́ прише́лъ ча́съ Его́.

Мно́зи же от наро́да вѣ́роваша въ Него́, и глаго́лаху, я́ко Христо́съ, егда́ прiи́детъ, еда́ бо́лша зна́менiя сотвори́тъ, я́же Се́й твори́тъ?

Слы́шаша фарисе́е наро́дъ ро́пщущь о Не́мъ сiя́: и посла́ша фарисе́е и архiере́е слуги́, да и́мутъ Его́.

Рече́ у́бо Иису́съ: еще́ ма́ло вре́мя съ ва́ми е́смь, и иду́ къ Посла́вшему Мя́:

взы́щете Мене́, и не обря́щете: и идѣ́же е́смь А́зъ, вы́ не мо́жете прiити́.

Рѣ́ша же Иуде́е къ себѣ́: ка́мо Се́й хо́щетъ ити́, я́ко мы́ не обря́щемъ Его́? Еда́ въ разсѣ́янiе Е́ллинское хо́щетъ ити́ и учи́ти Е́ллины?

Что́ е́сть сiе́ сло́во, е́же рече́: взы́щете Мене́, и не обря́щете? И идѣ́же е́смь А́зъ, вы́ не мо́жете прiити́?

[Зач. 27.] Въ послѣ́днiй же де́нь вели́кiй пра́здника стоя́ше Иису́съ, и зва́ше, глаго́ля: а́ще кто́ жа́ждетъ, да прiи́детъ ко Мнѣ́ и пiе́тъ:

вѣ́руяй въ Мя́, я́коже рече́ Писа́нiе, рѣ́ки от чре́ва его́ истеку́тъ воды́ жи́вы.

Сiе́ же рече́ о Ду́сѣ, Его́же хотя́ху прiима́ти вѣ́рующiи во и́мя Его́: не у́ бо бѣ́ Ду́хъ Святы́й, я́ко Иису́съ не у́ бѣ́ просла́вленъ.

Мно́зи же от наро́да слы́шавше сло́во, глаго́лаху: Се́й е́сть вои́стинну проро́къ.

Друзі́и глаго́лаху: Се́й е́сть Христо́съ. О́вiи же глаго́лаху: еда́ от Галиле́и Христо́съ прихо́дитъ?

Не Писа́нiе ли рече́, я́ко от сѣ́мене Дави́дова и от Виѳлее́мскiя ве́си, идѣ́же бѣ́ Дави́дъ, Христо́съ прiи́детъ?

Ра́спря у́бо бы́сть въ наро́дѣ Его́ ра́ди.

Нѣ́цыи же от ни́хъ хотя́ху я́ти Его́: но никто́же возложи́ На́нь ру́цѣ.

Прiидо́ша же слуги́ ко архiере́омъ и фарисе́омъ: и рѣ́ша и́мъ ті́и: почто́ не приведо́сте Его́?

Отвѣща́ша слуги́: николи́же та́ко е́сть глаго́лалъ человѣ́къ, я́ко Се́й Человѣ́къ.

Отвѣща́ша у́бо и́мъ фарисе́е: еда́ и вы́ прельще́ни бы́сте?

Еда́ кто́ от кня́зь вѣ́рова въ О́нь, или́ от фарисе́й?

Но наро́дъ се́й, и́же не вѣ́сть зако́на, про́кляти су́ть.

Глаго́ла Никоди́мъ къ ни́мъ, и́же прише́дый къ Нему́ но́щiю, еди́нъ сы́й от ни́хъ:

еда́ зако́нъ на́шъ су́дитъ человѣ́ку, а́ще не слы́шитъ от него́ пре́жде и разумѣ́етъ, что́ твори́тъ?

Отвѣща́ша и реко́ша ему́: еда́ и ты́ от Галиле́и еси́? Испыта́й и ви́ждь, я́ко проро́къ от Галиле́и не прихо́дитъ.

И и́де кі́йждо въ до́мъ сво́й.

Тогда́ у́бо Пила́тъ поя́тъ Иису́са, и би́ [Его́]:

и во́ини спле́тше вѣне́цъ от те́рнiя, возложи́ша Ему́ на главу́, и въ ри́зу багря́ну облеко́ша Его́,

и глаго́лаху: ра́дуйся, Царю́ Иуде́йскiй. И бiя́ху Его́ по лани́тома.

Изы́де у́бо па́ки во́нъ Пила́тъ, и глаго́ла и́мъ: се́, извожду́ Его́ ва́мъ во́нъ, да разумѣ́ете, я́ко въ Не́мъ ни еди́ныя вины́ обрѣта́ю.

Изы́де же во́нъ Иису́съ, нося́ терно́венъ вѣне́цъ и багря́ну ри́зу. И глаго́ла и́мъ: се́, Человѣ́къ.

Егда́ же ви́дѣша Его́ архiере́е и слуги́, возопи́ша глаго́люще: [Зач. 60.] распни́, распни́ Его́. Глаго́ла и́мъ Пила́тъ: поими́те Его́ вы́, и распни́те, а́зъ бо не обрѣта́ю въ Не́мъ вины́.

Отвѣща́ша ему́ Иуде́е: мы́ зако́нъ и́мамы, и по зако́ну на́шему до́лженъ е́сть умре́ти, я́ко Себе́ Сы́на Бо́жiя сотвори́.

Егда́ у́бо слы́ша Пила́тъ сiе́ сло́во, па́че убоя́ся,

и вни́де въ прето́ръ па́ки, и глаго́ла Иису́сови: отку́ду еси́ Ты́? Иису́съ же отвѣ́та не даде́ ему́.

Глаго́ла же Ему́ Пила́тъ: мнѣ́ ли не глаго́леши? Не вѣ́си ли, я́ко вла́сть и́мамъ распя́ти Тя́ и вла́сть и́мамъ пусти́ти Тя́?

Отвѣща́ Иису́съ: не и́маши вла́сти ни еди́ныя на Мнѣ́, а́ще не бы́ ти́ дано́ свы́ше: сего́ ра́ди преда́вый Мя́ тебѣ́ бо́лiй грѣ́хъ и́мать.

От сего́ иска́ше Пила́тъ пусти́ти Его́. Иуде́е же вопiя́ху, глаго́люще: а́ще Сего́ пу́стиши, нѣ́си дру́гъ ке́саревъ: вся́къ, и́же царя́ себе́ твори́тъ, проти́вится ке́сарю.

Пила́тъ у́бо слы́шавъ сiе́ сло́во, изведе́ во́нъ Иису́са и сѣ́де на суди́щи, на мѣ́стѣ глаго́лемѣмъ Лиѳострото́нъ, Евре́йски же Гавва́ѳа.

Бѣ́ же пято́къ Па́сцѣ, ча́съ же я́ко шесты́й. И глаго́ла Иуде́омъ: се́, Ца́рь ва́шъ.

Они́ же вопiя́ху: возми́, возми́, распни́ Его́. Глаго́ла и́мъ Пила́тъ: Царя́ ли ва́шего распну́? Отвѣща́ша архiере́е: не и́мамы царя́ то́кмо ке́саря.

Тогда́ у́бо предаде́ Его́ и́мъ, да ра́спнется. Пое́мше же Иису́са и ведо́ша:

и нося́ кре́стъ Сво́й, изы́де на глаго́лемое Ло́бное мѣ́сто, е́же глаго́лется Евре́йски Голго́ѳа,

идѣ́же пропя́ша Его́, и съ Ни́мъ и́на два́ сю́ду и сю́ду, посредѣ́ же Иису́са.

Написа́ же и ти́тла Пила́тъ, и положи́ на кре́стѣ́. Бѣ́ же напи́сано: Иису́съ Назоряни́нъ, Ца́рь Иуде́йскiй.

Сего́ же ти́тла мно́зи что́ша от Иуде́й, я́ко бли́зъ бѣ́ мѣ́сто гра́да, идѣ́же пропя́ша Иису́са: и бѣ́ напи́сано Евре́йски, Гре́чески, Ри́мски.

Глаго́лаху у́бо Пила́ту архiере́е Иуде́йстiи: не пиши́: Ца́рь Иуде́йскiй: но я́ко Са́мъ рече́: Ца́рь е́смь Иуде́йскiй.

Отвѣща́ Пила́тъ: е́же писа́хъ, писа́хъ.

Во́ини же, егда́ пропя́ша Иису́са, прiя́ша ри́зы Его́, и сотвори́ша четы́ри ча́сти, коему́ждо во́ину ча́сть, и хито́нъ: бѣ́ же хито́нъ нешве́нъ, свы́ше истка́нъ ве́сь.

Рѣ́ша же къ себѣ́: не предере́мъ его́, но ме́тнемъ жре́бiя о не́мъ, кому́ бу́детъ: да сбу́дется Писа́нiе, глаго́лющее: раздѣли́ша ри́зы Моя́ себѣ́ и о имати́смѣ Мое́й мета́ша жре́бiя. Во́ини у́бо сiя́ сотвори́ша.

[Зач. 61.] Стоя́ху же при кре́стѣ́ Иису́совѣ Ма́ти Его́, и сестра́ Ма́тере Его́, Марі́а Клео́пова, и Марі́а Магдали́на.

Иису́съ же ви́дѣвъ Ма́терь и ученика́ стоя́ща, его́же любля́ше, глаго́ла Ма́тери Свое́й: Же́но, се́, сы́нъ Тво́й.

Пото́мъ глаго́ла ученику́: се́, Ма́ти твоя́. И от того́ часа́ поя́тъ Ю́ учени́къ во своя́ си.

Посе́мъ вѣ́дый Иису́съ, я́ко вся́ уже́ соверши́шася, да сбу́дется Писа́нiе, глаго́ла: жа́жду.

Сосу́дъ же стоя́ше по́лнъ о́цта. Они́ же испо́лнивше гу́бу о́цта и на тро́сть во́нзше, придѣ́ша ко усто́мъ Его́.

Егда́ же прiя́тъ о́цетъ Иису́съ, рече́: соверши́шася. И прекло́нь главу́, предаде́ ду́хъ.

Иуде́е же, поне́же пято́къ бѣ́, да не оста́нутъ на крестѣ́ тѣлеса́ въ суббо́ту, бѣ́ бо вели́къ де́нь тоя́ суббо́ты, моли́ша Пила́та, да пребiю́тъ го́лени и́хъ и во́змутъ.

Прiидо́ша же во́ини, и пе́рвому у́бо преби́ша го́лени, и друго́му распя́тому съ Ни́мъ:

на Иису́са же прише́дше, я́ко ви́дѣша Его́ уже́ уме́рша, не преби́ша Ему́ го́ленiй,

но еди́нъ от во́инъ копiе́мъ ре́бра Ему́ прободе́, и а́бiе изы́де кро́вь и вода́.

И ви́дѣвый свидѣ́телствова, и и́стинно е́сть свидѣ́телство его́, и то́й вѣ́сть, я́ко и́стину глаго́летъ, да вы́ вѣ́ру и́мете.

Бы́ша бо сiя́, да сбу́дется Писа́нiе: ко́сть не сокруши́тся от Него́.

И па́ки друго́е Писа́нiе глаго́летъ: воззря́тъ На́нь, Его́же прободо́ша.

[Зач. 62.] По си́хъ же моли́ Пила́та Ио́сифъ, и́же от Аримаѳе́а, сы́й учени́къ Иису́совъ, потае́нъ же стра́ха ра́ди Иуде́йска, да во́зметъ тѣ́ло Иису́сово: и повелѣ́ Пила́тъ. Прiи́де же и взя́тъ тѣ́ло Иису́сово.

Прiи́де же и Никоди́мъ, прише́дый ко Иису́сови но́щiю пре́жде, нося́ смѣше́нiе сми́рнено и ало́йно, я́ко ли́тръ сто́.

Прiя́ста же тѣ́ло Иису́сово, и обви́ста е́ ри́зами со арома́ты, я́коже обы́чай е́сть Иуде́омъ погреба́ти.

Бѣ́ же на мѣ́стѣ, идѣ́же распя́тся, вѣ́ртъ {вертогра́дъ}, и въ ве́ртѣ гро́бъ но́въ, въ не́мже николи́же никто́же положе́нъ бѣ́:

ту́ у́бо пятка́ ра́ди Иуде́йска, я́ко бли́зъ бя́ше гро́бъ, положи́ста Иису́са.

Таджикский

Языки

Пас аз он Исо дар Ҷалил мегашт, зеро намехост дар Яҳудо бошад, чунки яҳудиён қасди куштани Ў доштанд.

Ва иди яҳудиён, ки иди хаймаҳо бошад, наздик буд.

Пас бародаронаш ба Ў гуфтанд: “Ин ҷоро тарк карда, ба Яҳудо равона шав, то шогирдонат низ он аъмолеро ки Ту ба ҷо меоварӣ, бубинанд;

Зеро касе ки мехоҳад машҳур бошад, дар пинҳонӣ амал намекунад; агар Ту чунин аъмолро ба ҷо меоварӣ, Худро ба ҷаҳон бинамо“.

Зеро бародаронаш низ ба Ў имон наоварда буданд.

Исо ба онҳо гуфт: “Вақти Ман ҳанўз нарасидааст, лекин барои шумо ҳар вақт муносиб аст;

Ҷаҳон наметавонат ба шумо адоват дошта бошад, лекин ба Ман адоват дорад, чунки Ман бар он шаҳодат медиҳам, ки аъмолаш бад аст;

Шумо ба ин ид биравед, Аммо Ман ҳоло ба ин ид намерам, чунки вақти Ман ҳанўз пур нашудааст“.

Инро ба онҳо гуфта, дар Ҷалил монд.

Вақте ки бародаронаш ба ид омаданд, Ў низ омад, на ошкоро, балки пинҳонӣ.

Аммо яҳудиён Ўро дар ид ҷустуҷў намуда, мегутанд, ки: “Ў куҷост?“.

Ва дар миёни мардум дар бораи Ў гуфтугўи бисьёре буд. Баъзеҳо мегуфтанд: “Ў некўст“, аммо дигарон мегуфтанд: “Не, Ў мардумро гумроҳ мекунад“.

Лекин, аз тарси яҳудиён, ҳеҷ кас дар бораи Ў ошкоро сухан намегуфт.

Чун нисфи ид гузашт, Исо ба маъбад омада, таълим дод.

Ва яҳудиён дар ҳайрат афтода, гуфтанд: “Ин шахс Навиштаҳоро чӣ гуна медонад, дар сурате ки ҳаргиз таълим наёфтааст?“.

Исо дар ҷавоби онҳо гуфт: “Таълими Ман аз они Ман нест, балки аз они Фиристодаи Ман аст;

Агар касе хоҳад иродаи Ўро ба амал оварад, дар бораи ин таълим хоҳад донист, ки оё он аз Худост, ё ки Ман аз Худ сухан мегўям.

Ҳар кӣ аз худ сухан гўяд, ҷалоли худро меҷўяд; вале ҳар кӣ ҷалоли Фиристодаи Худро меҷўяд, Ў ҳақиқист, ва дар Ў норостӣ нест.

Оё Мусо ба шумо шариат надод? Ва касе аз шумо аз рўи шариат амал намекунад. Чаро мехоҳед Маро бикушед?“

Мардум дар ҷавоб гуфт: “Ту дев дорӣ. Кӣ мехоҳад Туро бикушад?“

Исо дар ҷавоби онҳо гуфт: “Як кор кардам, ва ҳамаи шумо дар ҳайрат мондед;

Мусо ба шумо хатнаро дод, ки он на аз Мусо, балки аз падарон буд, ва шумо писарони худро дар рўзи шанбе хатна мекунед.

Модме ки писаронро дар рўзи шанбе хатна мекунанд, то ки шариати Мусо вайрон нашавад, пас чаро бар Ман хашмгин мешавед, ки дар рўзи шанбе касеро шифои комил додаам?

Аз рўи намуди зоҳирӣ доварӣ накунед, балки аз рўи адолат доварӣ кунед“.

Он гоҳ баъзе аз аҳли Ерусалим гуфтанд: “Оё Ин Ҳамон Касе нест, ки Ўро мехоҳанд бикушанд?

Инак Ў ошкоро сухан мегўяд, ва ба Ў чизе намегўянд: оё сардорон яқин донистаанд, ки Ў дар ҳақиқат Масеҳ аст?

Лекин мо медонем, ки ин Шахс аз куҷост, аммо чун Масеҳ ояд, касе нахоҳад донист, ки Ў аз куҷост“.

Ва Исо вақте ки дар маъбад таълим медод, нодо карда гуфт: “Маро мешиносед, ва низ медонед, ки Ман аз куҷо ҳастам; ва Ман аз Худ наомадаам, вале Фиристодаи Ман ҳақиқист, ки шумо Ўро намешиносед;

Аммо Ман Ўро мешиносам, чунки Ман аз ҷониби Ў ҳастам, ва Ў Маро фиристодааст“.

Он гоҳ хостанд Ўро дастгир кунанд, вале касе даст бар Ў наандохт, чунки ҳанўз соаташ нарасида буд.

Лекин бисьёре аз мардум ба Ў имон оварданд ва гуфтанд: “Чун Масеҳ ояд, наход ки аз Ин Шахс бештар аломот нишон хоҳад дод?“.

Ва фарисиён шуниданд, ки мардум дар бораи Ў чунин мегўянд, пас фарисиён ва саркоҳинон мулозимонро фиристоданд, то ки Ўро дастгир кунанд.

Ва Исо гуфт: “Боз муддати каме Ман назди шумо ҳастам, пас аз он назди Фиристодаи Худ меравам;

Шумо Маро хоҳед ҷуст ва нахоҳед ёфт; ва ба он ҷое ки Ман ҳастам, наметавонед биёед“.

Ва яҳудиён ба якдигар гуфтанд: “Ў ба куҷо мехоҳад биравад, ки мо Ўро ёфта наметавонем? Оё мехоҳад назди онҳое биравад, ки дар байни юнониён пароканда ҳастанд, ва юнониёнто таълим диҳад?

Чист маънои суханоне ки Ў гуфт: ́Маро хоҳед ҷуст ва нахоҳед ёфт; ва ба он ҷое ки Ман ҳастам, наметавонед биёед?́„.

Ва дар рўзи охир, ки рўзи бузурги ид буд, Исо истода, нидо карда, гуфт: “Ҳар кӣ ташна бошад, назди Ман биёяд ва бинўшад;

Ҳар кӣ ба Ман имон оварад, чунон ки дар Навиштаҳо гуфта шудааст, аз батни вай наҳрҳои оби ҳаёт ҷорӣ хоҳад шуд“.

Ин суханро Ў дар бораи Рўҳ гуфт, ки ҳар кӣ ба Ў имон оварад, Онро хоҳад ёфт; зеро ки Рўҳулқудс ҳанўз ато нашуда буд, чунки Исо ҳанўз ҷалол наёфта буд.

Басьёре аз мардум ин сиханонро шунида гуфтанд: “Дар ҳақиқат Ин Шахс ҳамон Пайғамбар аст“.

Баъзеҳо гуфтанд: “Ин Масеҳ аст“ Лекин дигарон гуфтанд: “Магар Масеҳ аз Ҷалил меояд?

Оё дар Навиштаҳо гуфта нашудааст, ки Масеҳ аз насли Довуд ва аз Байт-Лаҳм, ки Довуд буд, бояд ояд?“

Ба ҳамин тариқ, дар бораи Ў дар байни мардум ихтилоф афтод.

Баъзе аз онҳо хостанд Ўро дастгир кунанд, лекин касе ба Ў даст наандохт.

Пас мулозимон назди саркоҳинон ва фарисиён баргаштанд, ва онҳо пурсиданд: “Чаро Ўро наовардед?“

Мулозимон ҷавоб доданд: “Касе ҳаргиз монанди Ин Шахс сухан нагуфтааст“.

Фарисиён ба онҳо гуфтанд: “„Оё шумо низ гумроҳ шудаед?

Оё касе аз сардорон ё аз фарисиён ба Ў имон овардааст?

Аммо ин мардуме ки шариатро намедонанд, малъун мебошанд“.

Ниқўдимус, ки шабона назди Ў омада буд ва яке аз онҳо буд, ба онҳо гуфт:

„Оё шариати мо касеро маҳкум менамояд бе он ки аввал суханашро бишнавад ва бидонад, ки вай чӣ кор кардааст?“

Онҳо дар ҷавоби вай гуфтанд: “Магар ту низ ҷалили ҳастӣ? Таҳқиқ кун ва бубин, зеро ки ҳеҷ пайғамбаре аз Ҷалил зуҳур накардааст“.

Пас ҳар кас ба хонаи худ рафт.

Он гоҳ Пилотус Исоро гирифта, тозиёна зад.

Ва сарбозон тоҷе аз хор бофта, бар сараш ниҳоданд, ва ҷомаи арғувон ба Ў пўшонданд.

Ва гуфтанд: “Салом, эй Подшоҳи Яҳудиён!“ Ва Ўро торсакӣ мезаданд.

Боз Пилотус баромада ба онҳо гуфт: “Инак, Ўро пеши шумо мебарорам, то бидонед, ки ман дар Ў ҳеҷ айбе намеёбам“.

Ва Исо, дар ҳолате ки тоҷи аз хор бофтае бар сар ва ҷомаи арғувон дар бар дошт, берун омад. Ва Пилотус гуфт: “Инак Он Одам!“

Чун саркоҳинон ва мулозимон Ўро диданд, фарьёд зада гуфтанд: “Ўро маслуб кун, маслуб кун!“ Пилотус ба онҳо гуфт: “Шумо Ўро гирифта маслуб кунед, зеро ки ман дар Ў айбе намеёбам“.

Яҳудиён ба вай ҷавоб доданд: “Мо шариате дорем, ва мувофиқи шариати мо Ў бояд бимирад, чунки Худро Писари Худо кардааст“.

Чун Пилотус ин суханро шунид, беш аз пеш ҳаросон шуд.

Ва боз ба сарбозхона даромада, ба Исо гуфт: “Ту аз куҷоӣ?“.Лекин Исо ба вай ҷавоб надод.

Пилотус ба Ў гуфт: “Ба ман сухан намегўӣ? Магар намедонӣ, ки қудрат дорам Туро маслуб кунам ва қудрат дорам Туро озод кунам?“

Исо ҷавоб дод: “Ҳеҷ қудрате ба Ман намедоштӣ, агар аз боло дода немешуд; аз ин рў он касе ки Маро ба ту таслим кард, гуноҳи бештар дорад“.

Ва аз он вақт Пилотус саъй дошт Ўро озод кунад, лекин яҳудиён фарьёд зада, гуфтанд: “Агар Ўро озод кунӣ, дўсти қайсар нестӣ; ҳар кӣ даъвои подшоҳӣ кунад, душмани қайсар аст“.

Чун Пилотус инро шунид, Исоро берун овардва дар он ҷое ки Сангфарш ва ба ибронӣ Ҷабто номида мешуд, бар курсии доварӣ нишаст.

Рўзи ҷумъаи арафаи иди фисҳ буд, ки дар соати шашум ба яҳудиён гуфт: “Инак, Подшоҳи шумо!“

Лекин онҳо фарьёд заданд: “Ўро нест кун, нест кун, маслуб кун!“. Пилотус ба онҳо гуфт: “Оё Подшоҳи шуморо маслуб кунам?“ Саркоҳинон ҷавоб доданд: “Ғайр аз қайсар подшоҳе надорем“.

Ниҳоят, Ўро ба дасти онҳо супурд, то ки маслуб кунанд. Ва онҳо Исоро гирифта бурданд.

Ва Ў салиби Худро бардошта, ба ҷое ки́Ҷои косахонаи сар́ ва ба ибронӣ Ҷолҷолто ном дошт, равона шуд;

Ва дар он ҷо Ўро маслуб карданд ва бо Ў ду каси дарро, яке аз ин тарафаш ва дигаре аз он тарафаш, ва Исоро дар миёна.

Пилотус айбномае навишта, бар салиб овехт, ки чунин навишта шуда буд: “Исои Носирӣ, Подшоҳи яҳудиён“.

Бисьёре аз яҳудиён он айбномаро хонданд, зеро ҷое ки Исо маслуб шуда буд, ба шаҳр наздик буд, ва айбномаро ба забонҳои ибронӣ, юнонӣ ва румӣ навишта буданд.

Саркоҳинони яҳудӣ ба Пилотус гуфтанд: “Нанавис: ́Подшоҳи яҳудиён́, балки он чи Ў мегуфт: ́Манам Подшоҳи яҳудиён́„.

Пилотус ҷавоб дод: “Он чи навиштам, навиштам“.

Ва сарбозон, чун Исоро маслуб карданд, либоси Ўро гирифта, ба чор ҳасса тақсим карданд, ба ҳар сарбоз як ҳисса; ва пероҳанро низ гирифтанд; лекин пероҳан дарз надошт, балки аз боло то поён бофта шуда буд.

Пас онҳо ба якдигар гуфтанд: “Онро пора накунем, балки қуръа партофта бинем, ки аз они кӣ мешавад“, то ки Навишта ба амал ояд, ки мегўяд: ́Сару либоси Маро дар миёни худ тақсим карданд ва бар пероҳани Ман қуръа партофтанд́. Ва сарбозон чунин карданд.

Дар назди салиби Исо модари Ў ва хоҳари модараш, Марьями завҷаи Қлўпос, ва Марьями Маҷдалия истода буданд.

Чун Исо мадари Худро бо он шогирде ки дўст медошт, дар он ҷо истода дид, ба модари Худ гуфт: “Эй зан! инак писари ту“.

Ва баъд ба шогирди Худ гуфт: “Инак модари ту!“.Аз ҳамон соат он шогирд вайро ба хонаи худ бурд.

Пас аз он Исо чун дид, ки ҳама чиз ба анҷом расидааст, то ки Навишта ба амал ояд, гуфт: “Ташнаам“.

Дар он ҷо зарфе пур аз сирко истода буд. Пас исфанҷеро аз сирко пур карда, бар сари най ниҳоданд ва наздики даҳони Ў бурданд.

Чун Исо сиркоро чашид, гуфт: “Иҷро шуд“.Ва сар фурў оварда, ҷон дод.

Лекин, аз баски рўзи ҷумъа буд, барои он ки ҷасадҳо бар салиб дар рўзи шанбе намонад, зеро ки он шанбеи бузург буд, бинобар ин яҳудиён аз Пилотус хоҳиш карданд, ки соқи пойҳои онҳоро бишкананд ва ба поён фуроваранд.

Сарбозон омада, соқи пойҳои он ду нафарро, ки бо Ў маслуб шуда буданд, шикастанд;

Чун назди Исо омаданд ва диданд, ки аллакак мурдааст, соқи пойҳои Ўро нашикастанд;

Аммо яке аз сарбозон ба қабурғаи Ў найза зад, ва ҳамон дам хун ва об ҷорӣ шуд.

Ва он касе ки дид, шаҳодат дод, ва шаҳодати вай рост аст; вай медонад ки рост мегўяд, то ки шумо низ имон оваред.

Зеро ин воқеъ шуд, то Навишта ба амал ояд, ки мегўяд: ́Ҳеҷ як устухони Ў шикаста нахоҳад шуд́.

Ва Навишта боз дар ҷои дигар мегўяд: ́Ба Он Касе ки найза задаанд, назар хоҳанд дўхт́.

Пас аз он Юсуф, ки аз аҳли Ҳаромот ва, аз тарси яҳудиён, шогирди мехфии Исо буд, аз Пилотус хоҳиш кард, ки Ҷасади Исоро бардорад; ва Пилотус ба вай иҷозат дод. Вай омада, Ҷасади Исоро бардошт.

Ва Ниқўдимус, ки пештар шабона назди Исо омада буд, низ омад ва тақрибан сад ратл мур ва уди омехта бо худ овард.

Онҳо Ҷасади Исоро гирифтанд ва мувофиқи дафни яҳудиён, ҳанут пошида, ба кафан печонданд.

Дар он ҷое ки Ў маслуб шуд, боғе буд, ва дар боғ қабри наве ки дар он ҳанўз ҳеҷ кас дафн нашуда буд:

Дар он ҷо Исоро дафн карданд, зеро ки арафаи шанбеи яҳудиён буд, ва он қабр наздик буд.