И а́зъ я́коже вы́ возглаго́лю: а́ще бы душа́ ва́ша подлежа́ла вмѣ́сто моея́, тогда́ наскочи́лъ бы́хъ на вы́ словесы́, покива́ю же на вы́ главо́ю мое́ю.

Бу́ди же крѣ́пость во устѣ́хъ мои́хъ, движе́нiя же усте́нъ не пощажу́.

А́ще бо возглаго́лю, не возболю́ ли я́звою? а́ще же и умолчу́, чи́мъ ме́нше уя́звенъ бу́ду?

Ны́нѣ же преутружде́на мя́ сотвори́, бу́я, согни́вша, и я́тъ мя́.

Въ послу́шество бы́хъ, и воста́ во мнѣ́ лжа́ моя́, проти́вно лицу́ моему́ отвѣща́.

Гнѣ́венъ бы́въ низложи́ мя, возскрежета́ зубы́ на мя́, стрѣ́лы разбо́йниковъ его́ нападо́ша на мя́.

Острото́ю оче́съ наскака́, мече́мъ порази́ мя въ колѣ́на: вку́пѣ же потеко́ша на мя́:

предаде́ бо мя́ Госпо́дь въ ру́ки непра́ведныхъ, нечести́вымъ же пове́рже мя́.

Ми́рствующа разсы́па мя́, взя́въ мя́ за власы́ оборва́, поста́ви мя́ а́ки примѣ́ту.

Обыдо́ша мя́ ко́пiями боду́ще во исте́сы моя́, не щадя́ще: излiя́ша на зе́млю же́лчь мою́,

низложи́ша мя́ тру́пъ на тру́пъ, теко́ша ко мнѣ́ могу́щiи,

вре́тище соши́ша на ко́жу мою́, и мо́щь моя́ на земли́ угасе́.

Чре́во мое́ сгорѣ́ от пла́ча, на вѣ́ждахъ же мои́хъ стѣ́нь сме́ртная,

непра́ведно же ни еди́но бѣ́ въ руку́ мое́ю: моли́тва же моя́ чиста́.

Земле́, да не покры́еши надъ кро́вiю пло́ти моея́, ниже́ да бу́детъ мѣ́сто во́плю моему́.

И ны́нѣ се́, на небесѣ́хъ по́слухъ мо́й, свидѣ́тель же ми́ во вы́шнихъ.

Да прiи́детъ моя́ мольба́ ко Го́споду, предъ ни́мже да ка́плетъ о́ко мое́.

Бу́ди же обличе́нiе му́жу предъ Го́сподемъ, и сы́ну человѣ́ческому ко бли́жнему его́.

Лѣ́та же изочте́ная прiидо́ша, и путе́мъ, и́мже не возвращу́ся, пойду́.

Отвѣща́въ же и́овъ, рече́:

доко́лѣ притру́дну творите́ ду́шу мою́ и низлага́ете мя́ словесы́? уразумѣ́йте то́кмо, я́ко Госпо́дь сотвори́ мя си́це.

Клеве́щете на мя́, не стыдя́щеся мене́ належите́ ми.

глаго́лати словеса́, я́же не подоба́ше, словеса́ же моя́ погрѣша́ютъ, и не во вре́мя:

Бу́ди, я́ко вои́стинну а́зъ прельсти́хся, и у мене́ водворя́ется погрѣше́нiе,

бу́ди же, я́ко на мя́ велича́етеся, наскака́ете же ми́ поноше́нiемъ:

разумѣ́йте у́бо, я́ко Госпо́дь е́сть и́же смяте́ мя и огра́ду свою́ на мя́ вознесе́.

Се́, смѣю́ся поноше́нiю, не возглаго́лю: возопiю́, и нигдѣ́же су́дъ.

О́крестъ огражде́нъ е́смь и не могу́ прейти́: предъ лице́мъ мои́мъ тму́ положи́,

сла́ву же съ мене́ совлече́ и отъя́ вѣне́цъ от главы́ моея́:

растерза́ мя о́крестъ, и отидо́хъ: посѣче́ же я́ко дре́во наде́жду мою́.

Лю́тѣ же гнѣ́ва употреби́ на мя́ и возмнѣ́ мя я́ко врага́.

Вку́пѣ же прiидо́ша искуше́нiя его́ на мя́, на путе́хъ же мои́хъ обыдо́ша мя́ навѣ́тницы.

Бра́тiя моя́ отступи́ша от мене́, позна́ша чужди́хъ па́че мене́, и дру́зiе мои́ неми́лостиви бы́ша:

не снабдѣ́ша мя́ бли́жнiи мои́, и вѣ́дящiи и́мя мое́ забы́ша мя́.

Сосѣ́ди до́му и рабы́ни моя́, [я́ко] иноплеме́нникъ бы́хъ предъ ни́ми:

раба́ моего́ зва́хъ, и не послу́ша, уста́ же моя́ моля́хуся:

и проси́хъ жену́ мою́, призыва́хъ же ласка́я сы́ны подло́жницъ мои́хъ:

они́ же мене́ въ вѣ́къ отри́нуша, егда́ воста́ну, на мя́ глаго́лютъ.

Гнуша́хуся мене́ ви́дящiи мя́, и и́хже люби́хъ, воста́ша на мя́.

Въ ко́жи мое́й согни́ша пло́ти моя́, ко́сти же моя́ въ зубѣ́хъ содержа́тся.

Поми́луйте мя́, поми́луйте мя́, о, дру́зiе! рука́ бо Госпо́дня косну́вшаяся ми́ е́сть.

Почто́ мя го́ните я́коже и Госпо́дь? от пло́тей же мои́хъ не насыща́етеся?

Кто́ бо да́лъ бы, да напи́шутся словеса́ моя́, и положа́тся о́ная въ кни́зѣ во вѣ́къ?

и на дщи́цѣ желѣ́знѣ и о́ловѣ, или́ на ка́менiихъ извая́ются?

Вѣ́мъ бо, я́ко присносу́щенъ е́сть, и́же и́мать искупи́ти мя́,

[и] на земли́ воскреси́ти ко́жу мою́ терпя́щую сiя́, от Го́спода бо ми́ сiя́ соверши́шася,

я́же а́зъ въ себѣ́ свѣ́мъ, я́же о́чи мои́ ви́дѣста, а не и́нъ: вся́ же ми́ соверши́шася въ нѣ́дрѣ.

А́ще же и рече́те: что́ рече́мъ проти́ву ему́? и ко́рень словесе́ обря́щемъ въ не́мъ.

Убо́йтеся же и вы́ от меча́: я́рость бо на беззако́нныя на́йдетъ, и тогда́ уви́дятъ, гдѣ́ е́сть и́хъ вещество́.

Синодальный

Языки

1 Иов упрекает своих друзей: «Жалкие утешители все вы»; 6 его скорби; 21 «О, если бы человек мог иметь состязание с Богом»!

И отвечал Иов и сказал:

слышал я много такого; жалкие утешители все вы!

Будет ли конец ветреным словам? и что побудило тебя так отвечать?

И я мог бы так же говорить, как вы, если бы душа ваша была на месте души моей; ополчался бы на вас словами и кивал бы на вас головою моею;

подкреплял бы вас языком моим и движением губ утешал бы.

Говорю ли я, не утоляется скорбь моя; перестаю ли, что отходит от меня?

Но ныне Он изнурил меня. Ты разрушил всю семью мою.

Ты покрыл меня морщинами во свидетельство против меня; восстает на меня изможденность моя, в лицо укоряет меня.

Гнев Его терзает и враждует против меня, скрежещет на меня зубами своими; неприятель мой острит на меня глаза свои.

Разинули на меня пасть свою; ругаясь бьют меня по щекам: все сговорились против меня.

Предал меня Бог беззаконнику и в руки нечестивым бросил меня.

Я был спокоен, но Он потряс меня; взял меня за шею и избил меня и поставил меня целью для Себя.

Окружили меня стрельцы Его; Он рассекает внутренности мои и не щадит, пролил на землю желчь мою,

пробивает во мне пролом за проломом, бежит на меня, как ратоборец.

Вретище сшил я на кожу мою и в прах положил голову мою.

Лицо мое побагровело от плача, и на веждах моих тень смерти,

при всем том, что нет хищения в руках моих, и молитва моя чиста.

Земля! не закрой моей крови, и да не будет места воплю моему.

И ныне вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних!

Многоречивые друзья мои! К Богу слезит око мое.

О, если бы человек мог иметь состязание с Богом, как сын человеческий с ближним своим!

Ибо летам моим приходит конец, и я отхожу в путь невозвратный.

1 Иов отвечает своим друзьям; 7 он заявляет, что Бог ответствен за его страдания; 13 его родные и друзья чуждаются его; 21 он взывает о жалости, которой Бог не проявляет к нему; 23 «Я знаю, Искупитель мой жив … я во плоти моей узрю Бога».

И отвечал Иов и сказал:

доколе будете мучить душу мою и терзать меня речами?

Вот, уже раз десять вы срамили меня и не стыдитесь теснить меня.

Если я и действительно погрешил, то погрешность моя при мне остается.

Если же вы хотите повеличаться надо мною и упрекнуть меня позором моим,

то знайте, что Бог ниспроверг меня и обложил меня Своею сетью.

Вот, я кричу: обида! и никто не слушает; вопию, и нет суда.

Он преградил мне дорогу, и не могу пройти, и на стези мои положил тьму.

Совлек с меня славу мою и снял венец с головы моей.

Кругом разорил меня, и я отхожу; и, как дерево, Он исторг надежду мою.

Воспылал на меня гневом Своим и считает меня между врагами Своими.

Полки Его пришли вместе и направили путь свой ко мне и расположились вокруг шатра моего.

Братьев моих Он удалил от меня, и знающие меня чуждаются меня.

Покинули меня близкие мои, и знакомые мои забыли меня.

Пришлые в доме моем и служанки мои чужим считают меня; посторонним стал я в глазах их.

Зову слугу моего, и он не откликается; устами моими я должен умолять его.

Дыхание мое опротивело жене моей, и я должен умолять ее ради детей чрева моего.

Даже малые дети презирают меня: поднимаюсь, и они издеваются надо мною.

Гнушаются мною все наперсники мои, и те, которых я любил, обратились против меня.

Кости мои прилипли к коже моей и плоти моей, и я остался только с кожею около зубов моих.

Помилуйте меня, помилуйте меня вы, друзья мои, ибо рука Божия коснулась меня.

Зачем и вы преследуете меня, как Бог, и плотью моею не можете насытиться?

О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге

резцом железным с оловом, – на вечное время на камне вырезаны были!

А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию,

и я во плоти моей узрю Бога.

Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!

Вам надлежало бы сказать: зачем мы преследуем его? Как будто корень зла найден во мне.

Убойтесь меча, ибо меч есть отмститель неправды, и знайте, что есть суд.