1 Иов вспоминает людей, отверженных в его прошлой жизни, 9 которые теперь издеваются над ним и прибавляют к его страданиям; 19 Иов упрекает Бога, что Он поражает его и не отвечает на его вопль; 27 его жалкое состояние.

А ныне смеются надо мною младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих.

И сила рук их к чему мне? Над ними уже прошло время.

Бедностью и голодом истощенные, они убегают в степь безводную, мрачную и опустевшую;

щиплют зелень подле кустов, и ягоды можжевельника – хлеб их.

Из общества изгоняют их, кричат на них, как на воров,

чтобы жили они в рытвинах потоков, в ущельях земли и утесов.

Ревут между кустами, жмутся под терном.

Люди отверженные, люди без имени, отребье земли!

Их-то сделался я ныне песнью и пищею разговора их.

Они гнушаются мною, удаляются от меня и не удерживаются плевать пред лицем моим.

Так как Он развязал повод мой и поразил меня, то они сбросили с себя узду пред лицем моим.

С правого боку встает это исчадие, сбивает меня с ног, направляет гибельные свои пути ко мне.

А мою стезю испортили: всё успели сделать к моей погибели, не имея помощника.

Они пришли ко мне, как сквозь широкий пролом; с шумом бросились на меня.

Ужасы устремились на меня; как ветер, развеялось величие мое, и счастье мое унеслось, как облако.

И ныне изливается душа моя во мне: дни скорби объяли меня.

Ночью ноют во мне кости мои, и жилы мои не имеют покоя.

С великим трудом снимается с меня одежда моя; края хитона моего жмут меня.

Он бросил меня в грязь, и я стал, как прах и пепел.

Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне, – стою, а Ты только смотришь на меня.

Ты сделался жестоким ко мне, крепкою рукою враждуешь против меня.

Ты поднял меня и заставил меня носиться по ветру и сокрушаешь меня.

Так, я знаю, что Ты приведешь меня к смерти и в дом собрания всех живущих.

Верно, Он не прострет руки Своей на дом костей: будут ли они кричать при своем разрушении?

Не плакал ли я о том, кто был в горе? не скорбела ли душа моя о бедных?

Когда я чаял добра, пришло зло; когда ожидал света, пришла тьма.

Мои внутренности кипят и не перестают; встретили меня дни печали.

Я хожу почернелый, но не от солнца; встаю в собрании и кричу.

Я стал братом шакалам и другом страусам.

Моя кожа почернела на мне, и кости мои обгорели от жара.

И цитра моя сделалась унылою, и свирель моя – голосом плачевным.

Церковнославянский (рус)

Еще́ же приложи́въ и́овъ, рече́ въ при́тчахъ:

кто́ мя устро́итъ по ме́сяцамъ пре́жднихъ дні́й, въ ни́хже мя́ Бо́гъ храня́ше,

я́коже егда́ свѣтя́шеся свѣти́лникъ его́ надъ главо́ю мое́ю, егда́ свѣ́томъ его́ хожда́хъ во тмѣ́,

егда́ бѣ́хъ тя́жекъ въ путе́хъ, егда́ Бо́гъ посѣще́нiе творя́ше до́му моему́,

егда́ бѣ́хъ бога́тъ зѣло́, о́крестъ же мене́ раби́,

егда́ облива́хуся путiе́ мои́ ма́сломъ кра́вiимъ, го́ры же моя́ облива́хуся млеко́мъ,

егда́ исхожда́хъ изу́тра во гра́дъ, на сто́гнахъ же поставля́шеся ми́ престо́лъ?

Ви́дяще мя́ ю́ноши скрыва́шася, старѣ́йшины же вси́ востава́ша:

вельмо́жи же престава́ху глаго́лати, пе́рстъ возло́жше на уста́ своя́.

Слы́шавшiи же блажи́ша мя́, и язы́къ и́хъ прильпе́ горта́ни и́хъ:

я́ко у́хо слы́ша и ублажи́ мя, о́ко же ви́дѣвъ мя́ уклони́ся.

Спасо́хъ бо убо́гаго от руки́ си́льнаго, и сиротѣ́, ему́же не бѣ́ помо́щника, помого́хъ.

Благослове́нiе погиба́ющаго на мя́ да прiи́детъ, уста́ же вдови́ча благослови́ша мя́.

Въ пра́вду же облача́хся, одѣва́хся же въ су́дъ я́ко въ ри́зу.

О́ко бѣ́хъ слѣпы́мъ, нога́ же хромы́мъ:

а́зъ бы́хъ оте́цъ немощны́мъ, ра́спрю же, ея́же не вѣ́дяхъ, изслѣ́дихъ:

сотро́хъ же члено́вныя непра́ведныхъ, от среды́ же зубо́въ и́хъ грабле́нiе изъя́хъ.

Рѣ́хъ же: во́зрастъ мо́й состарѣ́ется я́коже стебло́ фи́никово, мно́га лѣ́та поживу́.

Ко́рень разве́рзеся при водѣ́, и роса́ пребу́детъ на жа́твѣ мое́й.

Сла́ва моя́ но́ва со мно́ю, и лу́къ мо́й въ руцѣ́ мое́й по́йдетъ.

[Старѣ́йшины] слы́шавшiи мя́ внима́ху, молча́ху же о мое́мъ совѣ́тѣ.

Къ моему́ глаго́лу не прилага́ху, ра́довахуся же, егда́ къ ни́мъ глаго́лахъ:

я́коже земля́ жа́ждущая ожида́етъ дождя́, та́ко сі́и моего́ глаго́ланiя.

А́ще возсмѣю́ся къ ни́мъ, не вѣ́риша: и свѣ́тъ лица́ моего́ не отпада́ше.

Избра́хъ пу́ть и́хъ, и сѣдѣ́хъ кня́зь, и вселя́хся я́коже ца́рь посредѣ́ хра́брыхъ, а́ки утѣша́яй печа́льныхъ.

Ны́нѣ же поруга́шамися малѣ́йшiи: ны́нѣ уча́тъ мя́ от ча́сти, и́хже отце́въ уничтожа́хъ, и́хже не вмѣня́хъ досто́йными псо́въ мои́хъ ста́дъ.

Крѣ́пость же ру́къ и́хъ во что́ мнѣ́ бы́сть? у ни́хъ погиба́ше сконча́нiе.

Въ ску́дости и гла́дѣ безпло́денъ: и́же бѣжа́ху въ безво́дное вчера́ сотѣсне́нiе и бѣ́дность:

и́же обхожда́ху бы́лiе въ де́брехъ, и́мже бы́лiе бя́ше бра́шно, безче́стнiи же и похуле́ннiи, ску́дни вся́каго бла́га, и́же и коре́нiе древе́съ жва́ху от гла́да вели́каго.

Воста́ша на мя́ та́тiе,

и́хже до́мове бѣ́ша пеще́ры ка́менны:

от среды́ доброгла́сныхъ возопiю́тъ, и́же подъ хвра́стiемъ ди́вiимъ живя́ху:

безу́мныхъ сы́нове и безче́стныхъ, и́мя и сла́ва угаше́на на земли́.

Ны́нѣ же гу́сли е́смь а́зъ и́мъ, и мене́ въ при́тчу и́мутъ:

возгнуша́лися же мно́ю отступи́вше дале́че, ни лица́ моего́ пощадѣ́ша от плюнове́нiя.

Отве́рзъ бо ту́лъ сво́й уязви́ мя, и узду́ уста́мъ мои́мъ наложи́.

На десну́ю отра́сли воста́ша, но́зѣ свои́ простро́ша и путесотвори́ша на мя́ стези́ па́губы своея́.

Сотро́шася стези́ моя́, совлеко́ша бо ми́ оде́жду.

Стрѣла́ми свои́ми устрѣли́ мя: сотвори́ ми, я́коже восхотѣ́: въ болѣ́знехъ скисо́хся, обраща́ются же ми́ ско́рби.

Оти́де ми́ наде́жда я́коже вѣ́тръ, и я́коже о́блакъ спасе́нiе мое́.

И ны́нѣ на мя́ излiе́тся душа́ моя́: и одержа́тъ мя́ дні́е печа́лей:

но́щiю же ко́сти моя́ смято́шася, жи́лы же моя́ разслабѣ́ша.

Мно́гою крѣ́постiю я́тся за ри́зу мою́: я́коже ожере́лiе ри́зы моея́ объя́ мя.

Вмѣня́еши же мя́ ра́вна бре́нiю, въ земли́ и пе́пелѣ ча́сть моя́.

Возопи́хъ же къ тебѣ́, и не услы́шалъ мя́ еси́: ста́ша же и смотри́ша на мя́.

Наидо́ша же на мя́ безъ ми́лости, руко́ю крѣ́пкою уязви́лъ мя́ еси́:

вчини́лъ же мя́ еси́ въ болѣ́знехъ и отве́рглъ еси́ мя́ от спасе́нiя.

Вѣ́мъ бо, я́ко сме́рть мя́ сотре́тъ: до́мъ бо вся́кому сме́ртну земля́.

А́ще бы возмо́жно бы́ло, са́мъ бы́хъ себе́ уби́лъ, или́ моли́лъ бы́хъ ино́го, дабы́ ми́ то́ сотвори́лъ.

А́зъ же о вся́цѣмъ немощнѣ́мъ воспла́кахся, воздохну́хъ же ви́дѣвъ му́жа въ бѣда́хъ.

А́зъ же жда́хъ благи́хъ, и се́, срѣто́ша мя́ па́че дні́е зо́лъ.

Чре́во мое́ воскипѣ́ и не умолчи́тъ: предвари́ша мя́ дні́е нищеты́.

Стеня́ ходи́хъ безъ обузда́нiя, стоя́хъ же въ собо́рѣ вопiя́.

Бра́тъ бы́хъ Си́ринамъ, дру́гъ же пти́чiй.

Ко́жа же моя́ помрачи́ся вельми́, и ко́сти моя́ сгорѣ́ша от зно́я.

Обрати́шася же въ пла́чь гу́сли моя́, пѣ́снь же моя́ въ рыда́нiе мнѣ́.

Киргизский

Языки

Аюб маанилєє сљздљрєн улантып, мындай деди:

«Оо, мен мурунку айлардагыдай болсом кана! Кудай мени сактап жєргљн кєндљрдљгєдљй болсом кана!

Анын чырактаны менин єстємдљ кєйєп турчу, карањгыда мен Анын жарыгы менен жєрчємєн.

Жаш чагымда, Кудайдын ырайымы менин чатырыма тийип турганда, мен кандай элем!

Кудуреттєє Кудай мени менен эле, балдарым тегерегимде болчу!

Жолдорума сєт тљгєлєп турчу, аскалар мен єчєн зайтун майын чыгарып турчу.

Шаар дарбазасынын алдына чыкканымда, аянтка отургучумду койгонумда,

жигиттер мени кљрєп, жашынып калышчу, карылар ордунан туруп, туруп турушчу.

Тљрљлљр сљзєн токтотуп, колдору менен ооздорун жабышар эле.

Атактуулардын єнє басылып, тилдери тањдайына жабышып калар эле.

Мени уккан кулак мени урматтап турар эле, мени кљргљн кљз мени дањктап турар эле.

Анткени мен жардам сураган жакырды да, карай турган кишиси жок жетимди да сактап калчумун.

Мага љлєп бара жаткандын батасы тийчє, жесир аялдын жєрљгєнљ кубаныч берчємєн.

Мен адилеттиктин кийимин кийип жєрчємєн, калыстыкты чапан жана баш кийим катары кийип жєрчємєн.

Мен сокурга кљз, аксакка бут болчумун.

Кайырчыларга ата болчумун. Љзєм билбеген адамдын талаш-тартыш маселесин кылдаттык менен чечип турчумун.

Мыйзамсыздын жаагын талкалап турчумун, уурдагандарын тиштеринен сууруп алып турчумун.

Мен мындай деп айтчумун: “Љз уямда љлљм, жашоо кєндљрєм кумдай кљп болот.

Тамырым сууга жетет, бутактарыма шєєдєрєм тєнљйт.

Атак-дањкым карыбайт, колумдагы жаа бек турат”.

Мага кулак салып турушчу, кєтєп турушчу, акыл айтканымда унчугушчу эмес.

Мен сєйлљгљндљн кийин, алар сєйлљшчє эмес, менин сљздљрєм алардын кулактарына куюлчу.

Мени жамгырды кєткљндљй кєтєшчє, ооздорун кеч жааган жамгырга ачкансып ачып турушчу.

Аларга жылмайып койсом, кљргљн кљздљрєнљ ишенишчє эмес. Алар менин жєзємдљгє жарыкты љчєрєшчє эмес.

Мен аларга жол кљрсљтєп турчумун, алардын башында отурчумун, жоокерлердин арасындагы падышадай жашачумун, ыйлагандардын кљњєлєн жубаткан сооротуучудай болчумун.

Азыр болсо мени љзємдљн кичєєлљр шылдыњ кылып жатышат, мен алардын аталарын койлорумду кайтарган иттеримдин жанына да жаткырганга макул болбойт элем.

Алардын кєчтєє колунун мага эмне кереги бар? Алардын убагы љтєп кеткен.

Жакырчылык менен ачарчылыктан алсырагандар тєнљргљн, ээн калган, суусуз талаада кањгып жєрєшљт.

Тикенектин тєбєнљн майда чљп терип жешет, тикенектєє бадалдын мљмљсє – алардын тамагы.

Аларды эл ичинен кубалап, ууруга кыйкыргандай кыйкырышат.

Ошондуктан аларга сай-сайдын жарларында, капчыгай боорлорунда, аска-зоолордун коњулдарында жашоого туура келет.

Алар тикенектин арасында ыйлашат, бадалдын тєбєнљ корголошот.

Алар – четке кагылган адамдар, атсыз-нарксыз адамдар, жер жєзєнєн таштандылары!

Азыр мен ошолордун ырдар ыры болдум, оозунан тєшпљгљн сљзє болдум.

Алар мени жек кљрєшљт, менден качышат, менин бетиме тєкєрєєдљн тартынышпайт.

Тењир менин жаамдын жибин єзєп, мени талкалады, ошон єчєн алар менин кљз алдымда љздљрєнєн ооздорундагы ооздукту алып салышты.

Бул жер жайнаган эл менин оњ капталыман чыгып, мени буттан чалып жатат, љздљрєнєн кыйратуучу жолдорун мени кљздљй буруп жатышат.

Менин жолумду болсо бузушту, жардамчысыз эле менин љлємєм єчєн бардыгын камдоого єлгєрєштє.

Алар мага чоњ тешиктен тєшкљнсєп тєшєп келишти, чуру-чуу менен мага кол салышты.

Љтљ жаман коркунучтар мага бет алды. Менин кадыр-баркым шамалдай учуп кетти, бак-таалайым булуттай тарап кетти.

Азыр болсо ичимдеги жаным кыйналып жатат: мени кайгылуу кєндљр курчады.

Тєнкєсєн сай-сљљгєм сыздайт, тарамыштарымдын тынчы кетти.

Yстємдљгє кийимим љтљ кыйынчылык менен чечилет, кљйнљгємдєн жакасы кысып турат.

Ал мени ылайга таштады, мен кєл менен топуракка окшоп калдым.

“Мен Сенден жардам сурап жатам, бирок Сен мага жооп бербейсињ, Сенин алдыњда турам, бирок Сен мага кљњєл бурбайсыњ.

Сен мага ырайымсыз болуп калдыњ, кубаттуу колуњ менен мага каршы чыгып жатасыњ.

Сен мени кљтљрєп, катуу шамал менен кошо учуруп жатасыњ, бороон менен кљтљрєп чаап жатасыњ.

Ошондуктан мен билем, Сен мени љлємгљ дуушар кылып, бардык жашоочулар чогула турган жайга алып барасыњ”.

Урандылардын астында калган адам жардам сурап колун сунбай коймок беле? Башына кырсык тєшкљн адам кыйкырбай коймок беле?

Мен башына мєшкєл тєшкљндљрдє кљргљндљ, ыйлаган жок белем? Жардыларды кљргљндљ, жаным кыйналган жок беле?

Мен жакшылыкты эњсеп турганда, жамандык келди, жарыкты кєтєп турганда, карањгылык келди.

Менин ичим кайнап жатат, басылбайт, мен кайгылуу кєнгљ туш келдим.

Мен капкара болуп басып жєрљм, бирок бул кєндљн эмес. Эл арасында туруп, жардам сурап кыйкырып жатам.

Мен чљљлљрдєн бир тууганы болуп калдым, тљљ куштардын досу болуп калдым.

Менин терим карарып кетти, сљљктљрєм ысыктан куйкаланды.

Лирамдын єнє кайгылуу чыгып калды, сыбызгымдын єнє ыйга окшоп калды.