И рече́ Госпо́дь ко дiа́волу: вня́лъ ли еси́ у́бо [мы́слiю твое́ю] рабу́ моему́ и́ову? я́ко нѣ́сть такова́ от су́щихъ на земли́: человѣ́къ незло́бивъ, и́стиненъ, непоро́ченъ, богочести́въ, удаля́яся от вся́каго зла́, еще́ же придержи́тся незло́бiя: ты́ же ре́клъ еси́ имѣ́нiя его́ погуби́ти вотще́.

Отвѣща́въ же дiа́волъ Го́сподеви, рече́: ко́жу за ко́жу, и вся́, ели́ка и́мать человѣ́къ, да́стъ за ду́шу свою́:

оба́че посли́ ру́ку твою́ и косни́ся косте́мъ его́ и пло́ти его́, а́ще не въ лице́ тя благослови́тъ.

Рече́ же Госпо́дь дiа́волу: се́, предаю́ ти́ его́, то́кмо ду́шу его́ соблюди́.

Изы́де же дiа́волъ от лица́ Госпо́дня и порази́ и́ова гно́емъ лю́тымъ от ногу́ да́же до главы́.

И взя́ [и́овъ] чре́пъ, да острога́етъ гно́й сво́й, и то́й сѣдя́ше на гно́ищи внѣ́ гра́да.

ты́ же са́мъ въ гнои́ черве́й сѣди́ши, обнощева́я внѣ́ безъ покро́ва,

но рцы́ глаго́лъ нѣ́кiй ко Го́споду и умри́.

и а́зъ скита́ющися и служа́щи, мѣ́сто от мѣ́ста преходя́щи, и до́мъ от до́му, ожида́ющи со́лнца, когда́ за́йдетъ, да почі́ю от трудо́въ мои́хъ и от болѣ́зней, я́же мя́ ны́нѣ обдержа́тъ:

се́ бо, потреби́ся от земли́ па́мять твоя́, сы́нове твои́ и дще́ри, моего́ чре́ва болѣ́зни и труды́, и́миже вотще́ труди́хся съ болѣ́зньми:

се́, пожду́ вре́мя еще́ ма́ло, ча́я наде́жди спасе́нiя моего́?

Вре́мени же мно́гу мину́вшу, рече́ къ нему́ жена́ его́: доко́лѣ терпи́ши глаго́ля:

О́нъ же воззрѣ́въ рече́ къ не́й: вску́ю я́ко еди́на от безу́мныхъ же́нъ возглаго́лала еси́? а́ще блага́я прiя́хомъ от руки́ Госпо́дни, злы́хъ ли не стерпи́мъ? во всѣ́хъ си́хъ приключи́вшихся ему́, ничи́мже согрѣши́ и́овъ устна́ма предъ Бо́гомъ [и не даде́ безу́мiя Бо́гу].

Услы́шавше же трiе́ дру́зiе его́ вся́ зла́я наше́дшая на́нь, прiидо́ша кі́йждо от своея́ страны́ къ нему́: Елифа́зъ Ѳема́нскiй ца́рь, Валда́дъ Савхе́йскiй власти́тель, Софа́ръ Мине́йскiй ца́рь: и прiидо́ша къ нему́ единоду́шно утѣ́шити и посѣти́ти его́.

Уви́дѣвше же его́ издале́ча, не позна́ша, и возопи́вше гла́сомъ ве́лiимъ воспла́кашася, растерза́вше кі́йждо оде́жду свою́ и посы́павше пе́рстiю главы́ своя́:

сѣдѣ́ша при не́мъ се́дмь дні́й и се́дмь ноще́й, и никто́же от ни́хъ возглаго́ла къ нему́ словесе́: ви́дяху бо я́зву лю́ту су́щу и вели́ку зѣло́.

Отвѣща́ же Елифа́зъ Ѳемани́тинъ, глаго́ля:

еда́ мно́жицею глаго́лано ти́ бы́сть въ трудѣ́? тя́жести же глаго́лъ твои́хъ кто́ стерпи́тъ?

а́ще бо ты́ научи́лъ еси́ мно́ги и ру́цѣ немощны́хъ утѣ́шилъ еси́,

немощны́я же воздви́глъ еси́ словесы́, колѣ́номъ же немощны́мъ си́лу обложи́лъ еси́.

Ны́нѣ же прiи́де на тя́ болѣ́знь и косну́ся тебе́, ты́ же возмути́лся еси́.

Еда́ стра́хъ тво́й е́сть не въ безу́мiи, и наде́жда твоя́ и зло́ба пути́ твоего́?

Помяни́ у́бо, кто́ чи́стъ сы́й поги́бе? или́ когда́ и́стиннiи вси́ изъ ко́рене погибо́ша?

Я́коже ви́дѣхъ орю́щихъ неподо́бная, сѣ́ющiи же я́ болѣ́зни по́жнутъ себѣ́,

от повелѣ́нiя Госпо́дня поги́бнутъ, от Ду́ха же гнѣ́ва его́ изче́знутъ.

Си́ла льво́ва, гла́съ же льви́цы, весе́лiе же змие́въ угасе́:

мраволе́въ поги́бе, зане́же не имѣ́яше бра́шна, ски́мни же льво́вы оста́виша дру́гъ дру́гу.

А́ще же глаго́лъ кі́й и́стиненъ бѣ́ во словесѣ́хъ твои́хъ, ни ко́еже бы́ от си́хъ тя́ срѣ́тило зло́. не прiи́метъ ли у́хо мое́ преди́вныхъ от него́?

Стра́хомъ же и гла́сомъ нощны́мъ, напа́дающь стра́хъ на человѣ́ки,

у́жасъ же мя́ срѣ́те и тре́петъ, и зѣло́ ко́сти моя́ стрясе́:

и ду́хъ на лице́ ми на́йде: устраши́шася же ми́ власи́ и пло́ти,

воста́хъ и не разумѣ́хъ, ви́дѣхъ, и не бѣ́ обли́чiя предъ очи́ма мои́ма, но то́кмо ду́хъ ти́хъ и гла́съ слы́шахъ:

что́ бо? еда́ чи́стъ бу́детъ человѣ́къ предъ Бо́гомъ? или́ въ дѣ́лѣхъ свои́хъ безъ поро́ка му́жъ?

а́ще рабо́мъ свои́мъ не вѣ́руетъ, и во а́нгелѣхъ свои́хъ стро́потно что́ усмотрѣ́,

живу́щихъ же въ бре́нныхъ хра́минахъ, от ни́хже и мы́ са́ми от того́жде бре́нiя есмы́, порази́, я́коже мо́лiе,

и от у́тра да́же до ве́чера ктому́ не су́ть: зане́же не мого́ша себѣ́ помощи́, погибо́ша:

дхну́ бо на ня́, и изсхо́ша, и поне́же не имѣ́яху прему́дрости, погибо́ша.

Синодальный

Языки

1 Второе испытание Иова, проказа: «только душу его сбереги»; 7 «неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать»? 11 Трое друзей Иова.

Был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана предстать пред Господа.

И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее.

И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла, и доселе тверд в своей непорочности; а ты возбуждал Меня против него, чтобы погубить его безвинно.

И отвечал сатана Господу и сказал: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него;

но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, – благословит ли он Тебя?

И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги.

И отошел сатана от лица Господня и поразил Иова проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его.

И взял он себе черепицу, чтобы скоблить себя ею, и сел в пепел [вне селения].

^*И сказала ему жена его: ты все еще тверд в непорочности твоей!
//Стих 2:9 (по 2:9d) по переводу 70-ти: По многом времени сказала ему жена его: доколе ты будешь терпеть? говоря:
^2:9a «Вот, подожду еще немного в надежде спасения моего».
^2:9bИбо погибли с земли память твоя, сыновья и дочери, болезни чрева моего и труды, которыми напрасно трудилась.
^2:9cСам ты сидишь в смраде червей, проводя ночь без покрова,
^2:9dа я скитаюсь и служу, перехожу с места на место, из дома в дом, ожидая, когда зайдет солнце, чтобы успокоиться от трудов моих и болезней, которые ныне удручают меня.
^2:9eпохули Бога и умри.
//По переводу 70-ти: Но скажи некое слово к Богу и умри.

Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими.

И услышали трое друзей Иова о всех этих несчастьях, постигших его, и пошли каждый из своего места: Елифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин, и сошлись, чтобы идти вместе сетовать с ним и утешать его.

И подняв глаза свои издали, они не узнали его; и возвысили голос свой и зарыдали; и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу.

И сидели с ним на земле семь дней и семь ночей; и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что страдание его весьма велико.

1 Первая речь Елифаза; «погибал ли кто невинный»? 12 видение Елифаза: «Человек праведнее ли Бога»?

И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал:

если попытаемся мы сказать к тебе слово, – не тяжело ли будет тебе? Впрочем кто может возбранить слову!

Вот, ты наставлял многих и опустившиеся руки поддерживал,

падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колени ты укреплял.

А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом.

Богобоязненность твоя не должна ли быть твоею надеждою, и непорочность путей твоих – упованием твоим?

Вспомни же, погибал ли кто невинный, и где праведные бывали искореняемы?

Как я видал, то оравшие нечестие и сеявшие зло пожинают его;

от дуновения Божия погибают и от духа гнева Его исчезают.

Рев льва и голос рыкающего умолкает, и зубы скимнов сокрушаются;

могучий лев погибает без добычи, и дети львицы рассеиваются.

И вот, ко мне тайно принеслось слово, и ухо мое приняло нечто от него.

Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей,

объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои.

И дух прошел надо мною; дыбом стали волосы на мне.

Он стал, – но я не распознал вида его, – только облик был пред глазами моими; тихое веяние, – и я слышу голос:

человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего?

Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает недостатки:

тем более – в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли.

Между утром и вечером они распадаются; не увидишь, как они вовсе исчезнут.

Не погибают ли с ними и достоинства их? Они умирают, не достигнув мудрости.