Азбука веры » Би́блия » И́ова » гл.41

И́ова, Глава 41

Толкования

Толкования главы

41:1

см.:Иер.50:44;

41:2

см.:Исх.19:5;Втор.10:14;Пс.23:1;

41:3

41:4

41:5

41:6

41:7

41:8

41:9

41:10

41:11

41:12

41:13

41:14

41:15

41:16

41:17

41:18

41:19

41:20

41:21

41:22

41:23

41:24

41:25

41:26

41:27

41:28

41:29

41:30

41:31

41:32

41:33

41:34

Церковнославянский (рус)

Не ви́дѣлъ ли еси́ его́, и глаго́лемымъ не удиви́лся ли еси́? не убоя́лся ли еси́, я́ко угото́вася ми́?^–

^–Кто́ бо е́сть противля́яйся мнѣ́, или́ кто́ противоста́нетъ ми́ и стерпи́тъ,

²а́ще вся́ поднебе́сная моя́ е́сть?

³Не умолчу́ его́ ра́ди и сло́вомъ си́лы поми́лую ра́внаго ему́.

⁴Кто́ откры́етъ лице́ облече́нiя его́, въ согбе́нiе же пе́рсей его́ кто́ вни́детъ?

⁵Две́ри лица́ его́ кто́ отве́рзетъ? о́крестъ зубо́въ его́ стра́хъ,

⁶утро́ба его́ щиты́ мѣ́дяны, сою́зъ же его́ я́коже смири́тъ ка́мень,

⁷еди́нъ ко друго́му прилипа́ютъ, ду́хъ же не про́йдетъ его́:

⁸я́ко му́жъ бра́ту своему́ прилѣпи́тся, содержа́тся и не отто́ргнутся.

⁹Въ чха́нiи его́ возблиста́етъ свѣ́тъ: о́чи же его́ видѣ́нiе денни́цы.

¹⁰Изъ у́стъ его́ исхо́дятъ а́ки свѣщы́ горя́щыя, и разме́щутся а́ки и́скры о́гненныя:

¹¹изъ ноздре́й его́ исхо́дитъ ды́мъ пе́щи горя́щiя огне́мъ у́глiя:

¹²душа́ же его́ я́ко у́глiе, и я́ко пла́мы изъ я́стъ его́ исхо́дитъ..

¹³На вы́и же его́ водворя́ется си́ла, предъ ни́мъ тече́тъ па́губа.

¹⁴Пло́ти же тѣлесе́ его́ сольпну́шася: Лiе́тъ на́нь, и не подви́жится.

¹⁵Се́рдце его́ ожестѣ́ а́ки ка́мень, стои́тъ же а́ки на́ковальня неподви́жна.

¹⁶Обра́щшуся же ему́, стра́хъ звѣре́мъ четвероно́гимъ по земли́ ска́чущымъ.

¹⁷А́ще сря́щутъ его́ ко́пiя, ничто́же сотворя́тъ ему́, копiе́ вонзе́но и броня́:

¹⁸вмѣня́етъ бо желѣ́зо а́ки пле́вы, мѣ́дь же а́ки дре́во гни́ло:

¹⁹не уязви́тъ его́ лу́къ мѣ́дянъ, мни́тъ бо каменоме́тную пра́щу а́ки сѣ́но:

²⁰а́ки сте́блiе вмѣни́шася ему́ мла́тове, руга́етжеся тру́су огнено́сному.

²¹Ло́же его́ остни́ о́стрiи, вся́ко же зла́то морско́е подъ ни́мъ, я́коже бре́нiе безчи́сленно.

²²Возжиза́етъ бе́здну, я́коже пе́щь мѣ́дяну: мни́тъ же мо́ре я́ко мирова́рницу

²³и та́ртаръ бе́здны я́коже плѣ́нника: вмѣни́лъ бе́здну въ прохожде́нiе.

²⁴Ничто́же е́сть на земли́ подо́бно ему́ сотворе́но, пору́гано бы́ти а́нгелы мои́ми:

²⁵все́ высо́кое зри́тъ: са́мъ же ца́рь всѣ́мъ су́щымъ въ вода́хъ.

Синодальный

1 «Кто же может устоять перед Моим лицом»? 12 «Из ноздрей его выходит дым». «Нет на земле подобного ему».

Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его?

Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицем?

Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое.

Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их.

Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его?

Кто может отворить двери лица его? круг зубов его – ужас;

крепкие щиты его – великолепие; они скреплены как бы твердою печатью;

один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними;

один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.

От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари;

из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры;

из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.

Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.

На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.

Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут.

Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов.

Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса.

Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы.

Железо он считает за солому, медь – за гнилое дерево.

Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву.

Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется.

Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи.

Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь;

оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою.

Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным;

на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости.

Французский (LSG)

Prendras-tu le crocodile à l'hameçon? Saisiras-tu sa langue avec une corde?

Mettras-tu un jonc dans ses narines? Lui perceras-tu la mâchoire avec un crochet?

Te pressera-t-il de supplication? Te parlera-t-il d'une voix douce?

Fera-t-il une alliance avec toi, Pour devenir à toujours ton esclave?

Joueras-tu avec lui comme avec un oiseau? L'attacheras-tu pour amuser tes jeunes filles?

Les pêcheurs en trafiquent-ils? Le partagent-ils entre les marchands?

Couvriras-tu sa peau de dards, Et sa tête de harpons?

Dresse ta main contre lui, Et tu ne t'aviseras plus de l'attaquer.

Voici, on est trompé dans son attente; A son seul aspect n'est-on pas terrassé?

Nul n'est assez hardi pour l'exciter; Qui donc me résisterait en face?

De qui suis-je le débiteur? Je le paierai. Sous le ciel tout m'appartient.

Je veux encore parler de ses membres, Et de sa force, et de la beauté de sa structure.

Qui soulèvera son vêtement? Qui pénétrera entre ses mâchoires?

Qui ouvrira les portes de sa gueule? Autour de ses dents habite la terreur.

Ses magnifiques et puissants boucliers Sont unis ensemble comme par un sceau;

Ils se serrent l'un contre l'autre, Et l'air ne passerait pas entre eux;

Ce sont des frères qui s'embrassent, Se saisissent, demeurent inséparables.

Ses éternuements font briller la lumière; Ses yeux sont comme les paupières de l'aurore.

Des flammes jaillissent de sa bouche, Des étincelles de feu s'en échappent.

Une fumée sort de ses narines, Comme d'un vase qui bout, d'une chaudière ardente.

Son souffle allume les charbons, Sa gueule lance la flamme.

La force a son cou pour demeure, Et l'effroi bondit au-devant de lui.

Ses parties charnues tiennent ensemble, Fondues sur lui, inébranlables.

Son coeur est dur comme la pierre, Dur comme la meule inférieure.

Quand il se lève, les plus vaillants ont peur, Et l'épouvante les fait fuir.

C'est en vain qu'on l'attaque avec l'épée; La lance, le javelot, la cuirasse, ne servent à rien.

Il regarde le fer comme de la paille, L'airain comme du bois pourri.

La flèche ne le met pas en fuite, Les pierres de la fronde sont pour lui du chaume.

Il ne voit dans la massue qu'un brin de paille, Il rit au sifflement des dards.

Sous son ventre sont des pointes aiguës: On dirait une herse qu'il étend sur le limon.

Il fait bouillir le fond de la mer comme une chaudière, Il l'agite comme un vase rempli de parfums.

Il laisse après lui un sentier lumineux; L'abîme prend la chevelure d'un vieillard.

Sur la terre nul n'est son maître; Il a été créé pour ne rien craindre.

Il regarde avec dédain tout ce qui est élevé, Il est le roi des plus fiers animaux.

Английский (NKJV)

Языки

«Can you draw out Leviathan with a hook, Or snare his tongue with a line which you lower?

Can you put a reed through his nose, Or pierce his jaw with a hook?

Will he make many supplications to you? Will he speak softly to you?

Will he make a covenant with you? Will you take him as a servant forever?

Will you play with him as with a bird, Or will you leash him for your maidens?

Will your companions make a banquet of him? Will they apportion him among the merchants?

Can you fill his skin with harpoons, Or his head with fishing spears?

Lay your hand on him; Remember the battle-- Never do it again!

Indeed, any hope of overcoming him is false; Shall one not be overwhelmed at the sight of him?

No one is so fierce that he would dare stir him up. Who then is able to stand against Me?

Who has preceded Me, that I should pay him? Everything under heaven is Mine.

«I will not conceal his limbs, His mighty power, or his graceful proportions.

Who can remove his outer coat? Who can approach him with a double bridle?

Who can open the doors of his face, With his terrible teeth all around?

His rows of scales are his pride, Shut up tightly as with a seal;

One is so near another That no air can come between them;

They are joined one to another, They stick together and cannot be parted.

His sneezings flash forth light, And his eyes are like the eyelids of the morning.

Out of his mouth go burning lights; Sparks of fire shoot out.

Smoke goes out of his nostrils, As from a boiling pot and burning rushes.

His breath kindles coals, And a flame goes out of his mouth.

Strength dwells in his neck, And sorrow dances before him.

The folds of his flesh are joined together; They are firm on him and cannot be moved.

His heart is as hard as stone, Even as hard as the lower millstone.

When he raises himself up, the mighty are afraid; Because of his crashings they are beside themselves.

Though the sword reaches him, it cannot avail; Nor does spear, dart, or javelin.

He regards iron as straw, And bronze as rotten wood.

The arrow cannot make him flee; Slingstones become like stubble to him.

Darts are regarded as straw; He laughs at the threat of javelins.

His undersides are like sharp potsherds; He spreads pointed marks in the mire.

He makes the deep boil like a pot; He makes the sea like a pot of ointment.

He leaves a shining wake behind him; One would think the deep had white hair.

On earth there is nothing like him, Which is made without fear.

He beholds every high thing; He is king over all the children of pride.»