Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
12:1
12:3
12:4
12:5
12:6
12:7
12:8
12:9
12:10
12:11
12:12
12:13
12:14
12:15
12:16
12:17
12:18
12:19
12:20
Глава 13
13:1
13:2
13:3
13:4
13:5
13:6
13:7
13:8
13:9
13:10
13:11
13:12
13:13
13:14
13:15
13:16
13:17
13:18
13:19
13:20
И повелѣ́ ввести́ ю́, идѣ́же положе́ни бы́ша сосу́ди сре́брянiи его́, и повелѣ́ угото́вити е́й от пи́щей устроева́емыхъ себѣ́ и от вина́ своего́ пи́ти.
И рече́ Иуди́ѳъ: не снѣ́мъ от ни́хъ, да не бу́детъ собла́знъ, но от принесе́нныхъ со мно́ю мнѣ́ подава́емо да бу́детъ.
И рече́ къ ней Олофе́рнъ: а́ще же оскудѣ́ютъ су́щая съ тобо́ю, отку́ду принесе́мъ тебѣ́ дава́ти подо́бная си́мъ? нѣ́сть бо съ на́ми от ро́да твоего́.
И рече́ Иуди́ѳъ къ нему́: жива́ е́сть душа́ твоя́, господи́не мо́й, я́ко не иждиве́тъ раба́ твоя́ су́щихъ со мно́ю, до́ндеже сотвори́тъ Госпо́дь руко́ю мое́ю, я́же уста́ви.
И ведо́ша ю́ о́троцы Олофе́рновы въ шате́ръ, и спа́ да́же до полу́нощи: и воста́ о у́тренней стра́жи
и посла́ ко Олофе́рну, глаго́лющи: да повели́тъ у́бо господи́нъ мо́й пуща́ти рабу́ твою́ на моли́тву исходи́ти.
И повелѣ́ Олофе́рнъ тѣлохрани́телемъ не возбраня́ти е́й. И пребы́сть въ полку́ дни́ три́: и исхожда́ше въ нощи́ въ де́брь ветилу́и и умыва́шеся во ополче́нiи во исто́чницѣ воды́,
и я́ко взы́де, моля́шеся Господу Бо́гу Изра́илеву, да упра́витъ пу́ть ея́ ко возставле́нiю сыно́въ люді́й свои́хъ:
и входя́щи чиста́ пребыва́ше въ шатрѣ́, доне́лиже приноша́ше пи́щу свою́ ко ве́черу.
И бы́сть въ де́нь четве́ртый, сотвори́ Олофе́рнъ пи́ръ рабо́мъ свои́мъ еди́нымъ, и не призва́ въ послуже́нiе ни еди́наго от су́щихъ при слу́жбахъ,
и рече́ ваго́ю евну́ху, и́же бя́ше приста́вникъ надъ всѣ́ми су́щими его́: ше́дъ у́бо увѣща́й жену́ Евре́иню, я́же е́сть у тебе́, е́же прiити́ къ на́мъ и я́сти и пи́ти съ на́ми:
се́ бо, сту́дно лицу́ на́шему, а́ще жену́ сицеву́ю оста́вимъ не бесѣ́довавше съ не́ю, зане́ а́ще сея́ не призове́мъ, посмѣе́тся на́мъ.
И изы́де ваго́а от лица́ Олофе́рнова и вни́де къ не́й и рече́: да не облѣни́тся у́бо отрокови́ца до́брая сiя́, прише́дши ко господи́ну моему́, просла́витися предъ лице́мъ его́ и пи́ти съ на́ми въ весе́лiе вино́ и бы́ти въ де́нь сей, я́ко дщи́ еди́на от сыно́въ Ассу́ровыхъ, я́же предстоя́тъ въ дому́ Навуходоно́соровѣ.
И рече́ къ нему́ Иуди́ѳъ: и кто́ е́смь а́зъ противоглаго́лющи господи́ну моему́? зане́ все́, е́же бу́детъ предъ очесы́ его́ уго́дно, потща́вшися сотворю́, и бу́детъ сiе́ ми́ ра́дованiе да́же до дне́ сме́рти моея́.
И воста́вши украси́ся одѣя́нiемъ и вся́кимъ украше́нiемъ же́нскимъ: и прiи́де раба́ ея́ и постла́ е́й предъ Олофе́рномъ до́лу ковры́, и́хже взя́ от ваго́и ко повседне́вному употребле́нiю своему́, во е́же я́сти возле́гшей на ни́хъ:
и вше́дши возлеже́ Иуди́ѳъ. И изступи́ се́рдце Олофе́рново о ней, и подви́жеся душа́ его́: и бя́ше жела́теленъ зѣло́, е́же сни́тися съ не́ю, и усмотрева́ше вре́мене, е́же обольсти́ти ю́, от него́же дне́ ви́дѣ ю́:
и рече́ къ не́й Олофе́рнъ: пі́й у́бо и бу́ди съ на́ми въ весе́лiи.
И рече́ Иуди́ѳъ: бу́ду у́бо пи́ти, господи́не, я́ко возвели́чися живо́тъ мо́й во мнѣ́ дне́сь па́че всѣ́хъ дні́й рожде́нiя моего́.
И взе́мши яде́ и пи́ предъ ни́мъ, я́же угото́ва раба́ ея́.
И возвесели́ся Олофе́рнъ о не́й и пи́ вина́ мно́го зѣло́, ели́ко не пи́ никогда́же въ де́нь еди́нъ, отне́лиже роди́ся.
Егда́ же по́здѣ бы́сть, потща́шася раби́ его́ отити́, и ваго́а заключи́ шате́ръ отвнѣ́ и отпусти́ предстоя́щихъ от лица́ господи́на своего́, и отидо́ша къ ло́жамъ свои́мъ, бя́ху бо вси́ утружде́ни, зане́ на мно́зѣ пребы́сть пи́ръ.
Оста́ся же Иуди́ѳъ еди́на въ шатрѣ́, и Олофе́рнъ пове́рженъ на ло́жи свое́мъ: бя́ше бо преиспо́лненъ вино́мъ.
И рече́ Иуди́ѳъ рабѣ́ свое́й, да стои́тъ внѣ́ ло́жницы ея́ и да смо́тритъ исхо́да ея́ я́коже по вся́къ де́нь: рече́ бо, я́ко изы́ти и́мать на моли́тву свою́: и ваго́ю глаго́ла по словесе́мъ си́мъ.
И отидо́ша вси́ от лица́ ея́, и ни еди́нъ оста́ся въ ло́жницѣ от ма́ла да́же до вели́ка. И ста́вши Иуди́ѳъ при одрѣ́ его́, рече́ въ се́рдцы свое́мъ: Го́споди, Бо́же всея́ си́лы, при́зри въ ча́съ се́й на дѣла́ ру́къ мои́хъ ко возвыше́нiю Иерусали́ма,
я́ко ны́нѣ́ вре́мя помоществова́ти наслѣ́дiю твоему́ и соверши́ти начина́нiе мое́ ко сокруше́нiю враго́въ, и́же воста́ша на на́съ.
И приступи́вши къ сто́лпнику одра́, и́же бя́ше у главы́ Олофе́рновы, сня́тъ ме́чь его́ съ него́,
и прибли́жившися ко одру́, взя́ въ го́рсть власы́ главы́ его́ и рече́: укрѣпи́ мя, Го́споди Бо́же Изра́илевъ, въ де́нь се́й.
И уда́ри въ вы́ю его́ два́жды си́лою сво́ею, и отъя́ главу́ его́ от него́,
и отвали́ тѣ́ло его́ от посте́ли, и отъя́ завѣ́су от столпо́въ: и по ма́лѣ изы́де и предаде́ рабы́ни свое́й главу́ Олофе́рнову:
и вложи́ ю́ въ мѣше́цъ снѣ́дей свои́хъ. И изыдо́стѣ о́бѣ ку́пно по обы́чаю своему́ на моли́тву: и прошедшѣ по́лкъ, обыдо́стѣ де́брь о́ную, и взыдо́стѣ на го́ру ветилу́и, и прiидостѣ ко врато́мъ ея́.
И рече́ Иуди́ѳъ издале́ча стрегу́щымъ на вратѣ́хъ: отве́рзите ны́нѣ, отве́рзите врата́, съ на́ми Бо́гъ, Бо́гъ на́шъ, сотвори́ти еще́ крѣ́пость во Изра́или и си́лу на враги́, я́коже и дне́сь сотвори́.
И бы́сть я́ко услы́шаша му́жiе гра́да того́ гла́съ ея́, потща́шася сни́ти ко врато́мъ гра́да своего́ и созва́ша ста́рцевъ гра́да.
И стеко́шася вси́ от ма́ла да́же до вели́ка, я́ко па́че ча́янiя бѣ́ имъ, е́же прiити́ е́й, и отверзо́ша врата́ и воспрiя́ша и́хъ: и вже́гше о́гнь во свѣще́нiе, окружи́ша и́хъ.
Она́ же рече́ къ ни́мъ гла́сомъ вели́кимъ: хвали́те Бо́га, хвали́те: хвали́те Бо́га, и́же не отста́ви ми́лости своея́ от до́му Изра́илева, но сокруши́ враги́ на́шя руко́ю мое́ю въ но́щь сiю́.
И изе́мши главу́ изъ мѣшца́ показа́ и рече́ и́мъ: се́, глава́ Олофе́рна вождонача́лника си́лы Ассу́рскiя, и се́, завѣ́са, за не́юже лежа́ше во пiя́нствахъ свои́хъ, и порази́ его́ Госпо́дь руко́ю же́нскою:
и жи́въ е́сть Госпо́дь, и́же сохрани́ мя въ пути́ мое́мъ, и́мже ходи́хъ, я́ко прельсти́ его́ лице́ мое́ въ па́губу его́, и не сотвори́ грѣха́ со мно́ю во оскверне́нiе и срамоту́.
И ужасо́шася вси́ лю́дiе зѣло́, и па́дше поклони́шася Бо́гу, и рѣ́ша единоду́шно: благослове́нъ еси́, Бо́же на́шъ, уничто́живый въ день се́й враги́ люді́й твои́хъ.
И рече́ е́й Озі́а: благослове́на ты́ еси́, дщи́, Бо́гомъ вы́шнимъ па́че всѣ́хъ же́нъ я́же на земли́, и благослове́нъ Госпо́дь Бо́гъ, и́же созда́ небеса́ и зе́млю, и́же упра́ви тя́ на сокруше́нiе главы́ кня́зя враго́въ на́шихъ:
я́ко не отста́нетъ наде́жда твоя́ от се́рдца человѣ́къ, помина́ющихъ крѣ́пость Бо́жiю, да́же до вѣ́ка:
и да сотвори́тъ тебѣ́ сiя́ Бо́гъ въ возноше́нiе вѣ́чное, е́же посѣща́ти тя́ во благи́хъ, за е́же не пощадѣ́ла еси́ души́ твоея́ смире́нiя ра́ди ро́да на́шего, но посо́бствовала еси́ паде́нiю на́шему, въ правотѣ́ ходи́вши предъ Бо́гомъ на́шимъ. И рѣ́ша вси́ лю́дiе: бу́ди, бу́ди.
Синодальный
Языки
И приказал ввести ее туда, где хранились серебряные сосуды его, и велел ей пользоваться пищею от стола его и пить вино его.
Но Иудифь сказала: не буду есть этого, чтобы не было соблазна, но пусть подают мне то, что принесено со мною.
Олоферн сказал ей: а когда истощится то, что с тобою, откуда мы возьмем, чтобы подавать тебе подобное этому? Ибо среди нас нет никого из рода твоего.
Иудифь отвечала ему: да живет душа твоя, господин мой; раба твоя не издержит того, что со мною, прежде, нежели Господь совершит моею рукою то, что Он определил.
И ввели ее слуги Олоферна в шатер, и спала она до полночи; а пред утреннею стражею встала
и послала сказать Олоферну: да даст господин мой повеление, чтобы рабе твоей дозволили выходить на молитву.
Олоферн приказал своим телохранителям не препятствовать ей. И пробыла она в лагере три дня, а по ночам выходила в долину Ветилуи, омывалась при источнике воды у лагеря.
И, выходя, молилась Господу, Богу Израилеву, чтоб Он направил путь ее к избавлению сынов Его народа.
По возвращении она пребывала в шатре чистою, а к вечеру приносили ей пищу.
В четвертый день Олоферн сделал пир для одних слуг своих и не пригласил к услужению никого из приставленных к службам.
И сказал евнуху Вагою, управлявшему всем, что у него было: ступай и убеди Еврейскую женщину, которая у тебя, прийти к нам и есть и пить с нами:
стыдно нам оставить такую жену, не побеседовав с нею; она осмеет нас, если мы не пригласим ее.
Вагой, выйдя от Олоферна, пришел к ней и сказал: не откажись, прекрасная молодая женщина, прийти к господину моему, чтобы принять честь пред лицем его и пить с нами вино в веселие и быть в этот день как одною из дочерей сынов Ассура, которые предстоят в доме Навуходоносора.
Иудифь сказала ему: кто я, чтобы прекословить господину моему? поспешу исполнить все, что будет угодно господину моему, и это будет служить мне утешением до дня смерти моей.
Она встала и нарядилась в одежду и во все женское украшение; а служанка ее пришла и разостлала для нее по земле пред Олоферном ковры, которые она получила от Вагоя для всегдашнего употребления, чтобы есть, возлежа на них.
Затем Иудифь пришла и возлегла. Подвиглось сердце Олоферна к ней, и душа его взволновалась: он сильно желал сойтись с нею и искал случая обольстить ее с того самого дня, как увидел ее.
И сказал ей Олоферн: пей же и веселись с нами.
А Иудифь сказала: буду пить, господин, потому что сегодня жизнь моя возвеличилась во мне больше, нежели во все дни от рождения моего.
И она брала, ела и пила пред ним, что приготовила служанка ее.
А Олоферн любовался на нее и пил вина весьма много, сколько не пил никогда, ни в один день от рождения.
Когда поздно стало, рабы его поспешили удалиться, а Вагой, отпустив предстоявших пред лицем его господина, затворил шатер снаружи, и они пошли к постелям своим, так как все были утомлены продолжительностью пира.
В шатре осталась одна Иудифь с Олоферном, упавшим на ложе свое, потому что был переполнен вином.
Иудифь велела служанке своей стать вне спальни ее и ожидать ее выхода, как было каждый день, сказав, что она выйдет на молитву. То же самое сказала она и Вагою.
Когда все от нее ушли и никого в спальне не осталось, ни малого, ни большого, Иудифь, став у постели Олоферна, сказала в сердце своем: Господи, Боже всякой силы! призри в час сей на дела рук моих к возвышению Иерусалима,
ибо теперь время защитить наследие Твое и исполнить мое намерение, поразить врагов, восставших на нас.
Потом, подойдя к столбику постели, стоявшему в головах у Олоферна, она сняла с него меч его
и, приблизившись к постели, схватила волосы головы его и сказала: Господи, Боже Израиля! укрепи меня в этот день.
И изо всей силы дважды ударила по шее Олоферна и сняла с него голову
и, сбросив с постели тело его, взяла со столбов занавес. Спустя немного она вышла и отдала служанке своей голову Олоферна,
а эта положила ее в мешок со съестными припасами, и обе вместе вышли, по обычаю своему, на молитву. Пройдя стан, они обошли кругом ущелье, поднялись на гору Ветилуи и пошли к воротам ее.
Иудифь издали кричала сторожившим при воротах: отворите, отворите ворота! с нами Бог, Бог наш, чтобы даровать еще силу Израилю и победу над врагами, как даровал Он и сегодня.
Как только услышали городские мужи голос ее, поспешили прийти к городским воротам и созвали старейшин города.
И сбежались все, от малого до большого, так как приход ее был для них сверх ожидания, и, отворив ворота, приняли их, и, зажегши для освещения огонь, окружили их.
Она же сказала им громким голосом: хвалите Господа, хвалите, хвалите Господа, что Он не удалил милости Своей от дома Израилева, но в эту ночь сокрушил врагов наших моею рукою.
И, вынув голову из мешка, показала ее и сказала им: вот голова Олоферна, вождя Ассирийского войска, и вот занавес его, за которым он лежал от опьянения, – и Господь поразил его рукою женщины.
Жив Господь, сохранивший меня в пути, которым я шла! ибо лице мое прельстило Олоферна на погибель его, но он не сделал со мною скверного и постыдного греха.
Весь народ чрезвычайно изумился; пали, поклонились Богу и единодушно сказали: благословен Ты, Боже наш, уничиживший сегодня врагов народа Твоего!
А Озия сказал ей: благословенна ты, дочь, Всевышним Богом более всех жен на земле, и благословен Господь Бог, создавший небеса и землю и наставивший тебя на поражение головы начальника наших врагов;
ибо надежда твоя не отступит от сердца людей, помнящих силу Божию, до века.
Да вменит тебе это Бог в вечную славу и да наградит тебя благами за то, что ты жизни твоей не пощадила при унижении рода нашего, но выступила вперед, когда мы падали, ты, право ходившая пред Богом нашим. И весь народ сказал: да будет, да будет!
