и бы́ша ему́ сы́нове три́десять два́ ѣ́здящiи на три́десяти дву́хъ ослѣ́хъ: и гра́ды и́мъ три́десять два́: и прозыва́ху и́хъ гра́ды Иаи́ровы, да́же до дне́сь, и́же су́ть въ земли́ Галаа́довѣ:

и у́мре Иаи́ръ, и погребе́нъ бы́сть въ камо́нѣ.

И приложи́ша сы́нове Изра́илевы твори́ти зло́е предъ Го́сподемъ и послужи́ша Ваали́мамъ и Астаро́ѳамъ и бого́мъ си́рскимъ и бого́мъ Сидо́нскимъ и бого́мъ Моа́влскимъ и бого́мъ сыно́въ Аммо́нихъ и бого́мъ иноплеме́нниковъ: и оста́виша Го́спода и не рабо́таша ему́.

И разгнѣ́вася Госпо́дь я́ростiю на Изра́иля и предаде́ и́хъ въ ру́ку Филисти́мску и въ ру́ку сыно́въ Аммо́нихъ.

И озло́биша, и сокруши́ша сыно́въ Изра́илевыхъ въ то́ вре́мя осмьна́десять лѣ́тъ, всѣ́хъ сыно́въ Изра́илевыхъ, и́же объ ону́ страну́ Иорда́на въ земли́ Аморре́а и́же въ Галаа́дѣ.

И преидо́ша сы́нове Аммо́ни Иорда́нъ воева́ти на Иу́ду и Венiами́на и на до́мъ Ефре́мовъ: и оскорбле́ни бы́ша сы́нове Изра́илевы зѣло́.

И возопи́ша сы́нове Изра́илевы ко Го́споду, глаго́люще: согрѣши́хомъ тебѣ́, я́ко оста́вихомъ Бо́га на́шего и рабо́тахомъ Ваали́му.

И рече́ Госпо́дь къ сыно́мъ Изра́илевымъ: не от Еги́пта ли и от Аморре́а и от сыно́въ Аммо́нихъ и от Филисти́ма

и от Сидо́нянъ и от Амали́ка и от Мадiа́ма, и́же стужи́ша ва́мъ, и возопи́сте ко мнѣ́, и спасо́хъ вы́ от руки́ и́хъ?

вы́ же оста́висте мене́ и рабо́тасте бого́мъ ины́мъ: сего́ ра́ди не приложу́ спасти́ ва́съ:

иди́те и возопі́йте къ бого́мъ, и́хже избра́сте себѣ́, и ті́и да спасу́тъ вы́ во вре́мя ско́рби ва́шея.

И рѣ́ша сы́нове Изра́илевы ко Го́споду: согрѣши́хомъ, сотвори́ ты́ на́мъ по всему́, ели́ко уго́дно предъ очи́ма твои́ма: то́чiю изба́ви на́съ въ се́й де́нь.

И изверго́ша бо́ги чужды́я от среды́ себе́ и послужи́ша Го́сподеви еди́ному: и сжалѣ́ся душа́ его́ о утружде́нiи Изра́илевѣ.

И взыдо́ша сы́нове Аммо́ни, и ополчи́шася въ Галаа́дѣ: и собра́шася и сы́нове Изра́илевы, и ополчи́шася въ Массифѣ́.

И рѣ́ша лю́дiе кня́зи Галаа́дстiи кі́йждо ко бли́жнему своему́: му́жъ, и́же на́чнетъ би́тися съ сынми́ Аммо́новыми, то́й бу́детъ кня́зь всѣ́мъ живу́щымъ въ Галаа́дѣ.

И бя́ше Иефѳа́й Галаади́тянинъ си́ленъ крѣ́постiю: и то́й бы́сть сы́нъ жены́ блудни́цы, я́же роди́ Галаа́ду Иефѳа́я.

И роди́ жена́ Галаа́дова сыно́въ ему́: и возмужа́ша сы́нове жены́ и изгна́ша Иефѳа́я, и реко́ша ему́: не наслѣ́диши въ дому́ отца́ на́шего, я́ко сы́нъ жены́ блу́дныя еси́ ты́.

И отбѣже́ Иефѳа́й от лица́ бра́тiи своея́ и всели́ся въ земли́ то́въ: и собира́хуся ко Иефѳа́ю му́жiе пра́здни, и хожда́ху съ ни́мъ.

И бы́сть по дне́хъ си́хъ, и воева́ша сы́нове Аммо́ни на Изра́иля.

И егда́ воева́ша сы́нове Аммо́ни на Изра́иля, и поидо́ша старѣ́йшины Галаа́довы поя́ти Иефѳа́я от земли́ то́въ,

и реко́ша ко Иефѳа́ю: прiиди́ и бу́ди на́мъ нача́лникъ, и ополчи́мся на сы́ны Аммо́ни.

И рече́ Иефѳа́й старѣ́йшинамъ Галаа́дскимъ: не вы́ ли возненави́дѣсте мя́, и изгна́сте мя́ изъ до́му отца́ моего́, и отпусти́сте мя́ от себе́? и почто́ прiидо́сте ко мнѣ́ ны́нѣ, егда́ ну́жду возъимѣ́сте?

И реко́ша старѣ́йшины Галаа́дстiи ко Иефѳа́ю: сего́ ра́ди ны́нѣ прiидо́хомъ къ тебѣ́, да по́йдеши съ на́ми, и ополчи́мся на сы́ны Аммо́ни: и бу́деши на́мъ кня́зь всѣ́мъ живу́щымъ въ Галаа́дѣ.

И рече́ Иефѳа́й ко старѣ́йшинамъ Галаа́довымъ: а́ще возвраща́ете мя́ ополчи́тися на сы́ны Аммо́ни, и преда́стъ и́хъ Госпо́дь предо мно́ю, и а́зъ ва́мъ бу́ду ли кня́зь?

И реко́ша старѣ́йшины Галаа́дстiи ко Иефѳа́ю: Госпо́дь да бу́детъ по́слухъ между́ на́ми, а́ще по сло́ву твоему́ та́ко не сотвори́мъ.

И по́йде Иефѳа́й со старѣ́йшинами Галаа́дскими, и поста́виша его́ лю́дiе надъ собо́ю главу́ и кня́зя: и глаго́ла Иефѳа́й вся́ словеса́ своя́ предъ Го́сподемъ въ Массифѣ́.

И посла́ Иефѳа́й послы́ къ царю́ сыно́въ Аммо́нихъ, глаго́ля: что́ мнѣ́ и тебѣ́, я́ко прише́лъ еси́ ко мнѣ́ воева́ти на земли́ мое́й?

И рече́ ца́рь сыно́въ Аммо́нихъ къ посло́мъ Иефѳа́евымъ: я́ко взя́ Изра́иль зе́млю мою́, егда́ изы́де изъ Еги́пта, от Арно́на да́же до Иаво́ка и до Иорда́на: и ны́нѣ возврати́ ю́ съ ми́ромъ, и отиду́.

И возврати́шася послы́ ко Иефѳа́ю. И приложи́ еще́ Иефѳа́й, и посла́ послы́ къ царю́ сыно́въ Аммо́нихъ, и реко́ша ему́:

та́ко глаго́летъ Иефѳа́й: не взя́ Изра́иль земли́ Моа́вли и земли́ сыно́въ Аммо́нихъ,

поне́же егда́ исхожда́ше изъ Еги́пта, по́йде Изра́иль по пусты́ни до мо́ря чермна́го, и прiи́де до Ка́диса:

и посла́ Изра́иль послы́ къ царю́ Едо́мску, глаго́ля: да прейду́ сквозѣ́ зе́млю твою́: и не послу́ша ца́рь Едо́мскъ: та́кожде посыла́ и къ царю́ Моа́вску, и не восхотѣ́: и сѣ́де Изра́иль въ Ка́дисѣ:

и и́де пусты́нею, и обы́де зе́млю Едо́млю и зе́млю Моа́влю, и прiи́де на восто́ки со́лнца земли́ Моа́вли, и ополчи́ся объ ону́ страну́ Арно́на, и не вни́де въ предѣ́лы Моа́вли, я́ко Арно́нъ бя́ше предѣ́лъ Моа́вль:

и посла́ Изра́иль послы́ къ сио́ну царю́ Аморре́йску, царю́ есево́нску, и рече́ къ нему́ Изра́иль: да пре́йдемъ по земли́ твое́й до мѣ́ста на́шего:

и не восхотѣ́ сио́нъ Изра́илю преити́ по предѣ́ломъ свои́мъ, и собра́ сио́нъ вся́ лю́ди своя́, и ополчи́ся во Иа́сѣ, и воева́ на Изра́иля:

и предаде́ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ сио́на и вся́ лю́ди его́ въ ру́ки Изра́иля, и изби́ и́хъ:

и наслѣ́дова Изра́иль всю́ зе́млю Аморре́а живу́щаго на земли́ то́й: и взя́ ве́сь предѣ́лъ Аморре́йскъ от Арно́на да́же до Иаво́ка, и от пусты́ни до Иорда́на:

и ны́нѣ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ изгна́ Аморре́а от лица́ люді́й свои́хъ Изра́иля, и ты́ ли хо́щеши наслѣ́дити его́?

ни́, но ели́ко даде́ въ наслѣ́дiе тебѣ́ хамо́съ бо́гъ тво́й, сiя́ да наслѣ́диши: а всѣ́хъ, и́хже изгна́ Госпо́дь Бо́гъ на́шъ от лица́ на́шего, сiя́ мы́ наслѣ́димъ:

и ны́нѣ еда́ лу́чшiй еси́ ты́ Вала́ка сы́на Сепфо́рова, царя́ Моа́вля? не бра́нiю ли боря́шеся со Изра́илемъ, или́ вою́я воева́ его́?

егда́ всели́ся Изра́иль во есево́нѣ и въ предѣ́лѣхъ его́, и во Арои́рѣ и въ предѣ́лѣхъ его́, и во всѣ́хъ градѣ́хъ, и́же у Иорда́на, три́ста лѣ́тъ, и почто́ не изба́вилъ еси́ и́хъ во вре́мя о́но?

а́зъ же не согрѣши́хъ тебѣ́, и ты́ твори́ши со мно́ю зло́, вою́я на мя́: да су́дитъ Госпо́дь судя́й дне́сь между́ сы́ны Изра́илевыми и между́ сы́ны Аммо́ни.

И не послу́ша ца́рь сыно́въ Аммо́нихъ слове́съ Иефѳа́евыхъ, я́же посыла́ше къ нему́.

И бы́сть на Иефѳа́и Ду́хъ Госпо́день, и пре́йде Галаа́да и Манассі́ю, и пре́йде стражбу́ Галаа́дову, и от стражбы́ Галаа́довы и́де на о́ну страну́ сыно́въ Аммо́нихъ.

И обѣща́ Иефѳа́й обѣ́тъ Го́сподеви и рече́: а́ще преда́нiемъ преда́си сы́ны Аммо́ни въ ру́ку мою́,

и бу́детъ исходя́й, и́же а́ще изы́детъ изъ вра́тъ до́му моего́ во срѣ́тенiе мнѣ́, егда́ возвращу́ся съ ми́ромъ от сыно́въ Аммо́нихъ, и бу́детъ Го́сподеви, и вознесу́ его́ во всесожже́нiе.

И прiи́де Иефѳа́й къ сыно́мъ Аммо́нимъ воева́ти на ня́: и предаде́ я́ Госпо́дь въ ру́цѣ его́

и изби́ и́хъ от Арои́ра, до́ндеже прiити́ въ мени́ѳъ, два́десять градо́въ, и да́же до Аве́ля виногра́довъ, я́звою вели́кою зѣло́. И покоре́ни бы́ша сы́нове Аммо́ни предъ лице́мъ сыно́въ Изра́илевыхъ.

И прiи́де Иефѳа́й въ Массифу́ въ до́мъ сво́й: и се́, дще́рь его́ исхожда́ше во срѣ́тенiе его́ съ тимпа́ны и ли́ки: и сiя́ бя́ше единоро́дна ему́ возлю́бленна: и не бѣ́ ему́ сы́на, ни другі́я дще́ре, кромѣ́ ея́.

И бы́сть егда́ уви́дѣ ю́ са́мъ, растерза́ ри́зы своя́ и рече́: о, дщи́ моя́, смуща́ющи смути́ла мя́ еси́: и ты́ ны́нѣ въ претыка́нiе была́ еси́ предъ очи́ма мои́ма: а́зъ бо отверзо́хъ уста́ моя́ на тя́ ко Го́споду и не возмогу́ вспя́ть возврати́ти.

И рече́ къ нему́: о́тче, а́ще отве́рзлъ еси́ уста́ твоя́ ко Го́споду, сотвори́ мнѣ́, я́коже изы́де изо у́стъ твои́хъ, зане́же сотвори́ тебѣ́ Госпо́дь ме́сть враго́мъ твои́мъ от сыно́въ Аммо́нихъ.

И рече́ ко отцу́ своему́: сотвори́, о́тче мо́й, сiе́ сло́во: оста́ви мя́ два́ мѣ́сяца, да пойду́ и взы́ду на го́ры и пла́чуся дѣ́вства моего́ а́зъ и други́ни мои́.

И рече́: иди́. И отпусти́ ю́ на два́ мѣ́сяца: и и́де сама́ и други́ни ея́, и пла́кася дѣ́вства своего́ на гора́хъ.

И бы́сть въ концѣ́ двою́ мѣ́сяцу, и возврати́ся ко отцу́ своему́: и сотвори́ на не́й обѣ́тъ сво́й, и́мже обѣща́ся: и сiя́ не позна́ му́жа. И бы́сть въ повелѣ́нiе во Изра́или:

от дні́й до дні́й исхожда́ху дще́ри Изра́илевы пла́кати о дще́ри Иефѳа́я Галаади́тина четы́ри дни́ въ лѣ́тѣ.

Французский (LSG)

Après Abimélec, Thola, fils de Pua, fils de Dodo, homme d'Issacar, se leva pour délivrer Israël; il habitait à Schamir, dans la montagne d'Éphraïm.

Il fut juge en Israël pendant vingt-trois ans; puis il mourut, et fut enterré à Schamir.

Après lui, se leva Jaïr, le Galaadite, qui fut juge en Israël pendant vingt-deux ans.

Il avait trente fils, qui montaient sur trente ânons, et qui possédaient trente villes, appelées encore aujourd'hui bourgs de Jaïr, et situées dans le pays de Galaad.

Et Jaïr mourut, et fut enterré à Kamon.

Les enfants d'Israël firent encore ce qui déplaît à l'Éternel; ils servirent les Baals et les Astartés, les dieux de Syrie, les dieux de Sidon, les dieux de Moab, les dieux des fils d'Ammon, et les dieux des Philistins, et ils abandonnèrent l'Éternel et ne le servirent plus.

La colère de l'Éternel s'enflamma contre Israël, et il les vendit entre les mains des Philistins et entre les mains des fils d'Ammon.

Ils opprimèrent et écrasèrent les enfants d'Israël cette année-là, et pendant dix-huit ans tous les enfants d'Israël qui étaient de l'autre côté du Jourdain dans le pays des Amoréens en Galaad.

Les fils d'Ammon passèrent le Jourdain pour combattre aussi contre Juda, contre Benjamin et contre la maison d'Éphraïm. Et Israël fut dans une grande détresse.

Les enfants d'Israël crièrent à l'Éternel, en disant: Nous avons péché contre toi, car nous avons abandonné notre Dieu et nous avons servi les Baals.

L'Éternel dit aux enfants d'Israël: Ne vous ai-je pas délivrés des Égyptiens, des Amoréens, des fils d'Ammon, des Philistins?

Et lorsque les Sidoniens, Amalek et Maon, vous opprimèrent, et que vous criâtes à moi, ne vous ai-je pas délivrés de leurs mains?

Mais vous, vous m'avez abandonné, et vous avez servi d'autres dieux. C'est pourquoi je ne vous délivrerai plus.

Allez, invoquez les dieux que vous avez choisis; qu'ils vous délivrent au temps de votre détresse!

Les enfants d'Israël dirent à l'Éternel: Nous avons péché; traite-nous comme il te plaira. Seulement, daigne nous délivrer aujourd'hui!

Et ils ôtèrent les dieux étrangers du milieu d'eux, et servirent l'Éternel, qui fut touché des maux d'Israël.

Les fils d'Ammon se rassemblèrent et campèrent en Galaad, et les enfants d'Israël se rassemblèrent et campèrent à Mitspa.

Le peuple, les chefs de Galaad se dirent l'un à l'autre: Quel est l'homme qui commencera l'attaque contre les fils d'Ammon? Il sera chef de tous les habitants de Galaad.

Jephthé, le Galaadite, était un vaillant héros. Il était fils d'une femme prostituée; et c'est Galaad qui avait engendré Jephthé.

La femme de Galaad lui enfanta des fils, qui, devenus grands, chassèrent Jephthé, et lui dirent: Tu n'hériteras pas dans la maison de notre père, car tu es fils d'une autre femme.

Et Jephthé s'enfuit loin de ses frères, et il habita dans le pays de Tob. Des gens de rien se rassemblèrent auprès de Jephthé, et ils faisaient avec lui des excursions.

Quelque temps après, les fils d'Ammon firent la guerre à Israël.

Et comme les fils d'Ammon faisaient la guerre à Israël, les anciens de Galaad allèrent chercher Jephthé au pays de Tob.

Ils dirent à Jephthé: Viens, tu seras notre chef, et nous combattrons les fils d'Ammon.

Jephthé répondit aux anciens de Galaad: N'avez-vous pas eu de la haine pour moi, et ne m'avez-vous pas chassé de la maison de mon père? Pourquoi venez-vous à moi maintenant que vous êtes dans la détresse?

Les anciens de Galaad dirent à Jephthé: Nous revenons à toi maintenant, afin que tu marches avec nous, que tu combattes les fils d'Ammon, et que tu sois notre chef, celui de tous les habitants de Galaad.

Jephthé répondit aux anciens de Galaad: Si vous me ramenez pour combattre les fils d'Ammon, et que l'Éternel les livre devant moi, je serai votre chef.

Les anciens de Galaad dirent à Jephthé: Que l'Éternel nous entende, et qu'il juge, si nous ne faisons pas ce que tu dis.

Et Jephthé partit avec les anciens de Galaad. Le peuple le mit à sa tête et l'établit comme chef, et Jephthé répéta devant l'Éternel, à Mitspa, toutes les paroles qu'il avait prononcées.

Jephthé envoya des messagers au roi des fils d'Ammon, pour lui dire: Qu'y a-t-il entre moi et toi, que tu viennes contre moi pour faire la guerre à mon pays?

Le roi des fils d'Ammon répondit aux messagers de Jephthé: C'est qu'Israël, quand il est monté d'Égypte, s'est emparé de mon pays, depuis l'Arnon jusqu'au Jabbok et au Jourdain. Rends-le maintenant de bon gré.

Jephthé envoya de nouveau des messagers au roi des fils d'Ammon,

pour lui dire: Ainsi parle Jephthé: Israël ne s'est point emparé du pays de Moab, ni du pays des fils d'Ammon.

Car lorsque Israël est monté d'Égypte, il a marché dans le désert jusqu'à la mer Rouge, et il est arrivé à Kadès.

Alors Israël envoya des messagers au roi d'Édom, pour lui dire: Laisse-moi passer par ton pays. Mais le roi d'Édom n'y consentit pas. Il en envoya aussi au roi de Moab, qui refusa. Et Israël resta à Kadès.

Puis il marcha par le désert, tourna le pays d'Édom et le pays de Moab, et vint à l'orient du pays de Moab; ils campèrent au delà de l'Arnon, sans entrer sur le territoire de Moab, car l'Arnon est la frontière de Moab.

Israël envoya des messagers à Sihon, roi des Amoréens, roi de Hesbon, et Israël lui dit: Laisse-nous passer par ton pays jusqu'au lieu où nous allons.

Mais Sihon n'eut pas assez confiance en Israël pour le laisser passer sur son territoire; il rassembla tout son peuple, campa à Jahats, et combattit Israël.

L'Éternel, le Dieu d'Israël, livra Sihon et tout son peuple entre les mains d'Israël, qui les battit. Israël s'empara de tout le pays des Amoréens établis dans cette contrée.

Ils s'emparèrent de tout le territoire des Amoréens, depuis l'Arnon jusqu'au Jabbok, et depuis le désert jusqu'au Jourdain.

Et maintenant que l'Éternel, le Dieu d'Israël, a chassé les Amoréens devant son peuple d'Israël, est-ce toi qui aurais la possession de leur pays?

Ce que ton dieu Kemosch te donne à posséder, ne le posséderais-tu pas? Et tout ce que l'Éternel, notre Dieu, a mis en notre possession devant nous, nous ne le posséderions pas!

Vaux-tu donc mieux que Balak, fils de Tsippor, roi de Moab? A-t-il contesté avec Israël, ou lui a-t-il fait la guerre?

Voilà trois cents ans qu'Israël habite à Hesbon et dans les villes de son ressort, à Aroër et dans les villes de son ressort, et dans toutes les villes qui sont sur les bords de l'Arnon: pourquoi ne les lui avez-vous pas enlevées pendant ce temps-là?

Je ne t'ai point offensé, et tu agis mal avec moi en me faisant la guerre. Que l'Éternel, le juge, soit aujourd'hui juge entre les enfants d'Israël et les fils d'Ammon!

Le roi des fils d'Ammon n'écouta point les paroles que Jephthé lui fit dire.

L'esprit de l'Éternel fut sur Jephthé. Il traversa Galaad et Manassé; il passa à Mitspé de Galaad; et de Mitspé de Galaad, il marcha contre les fils d'Ammon.

Jephthé fit un voeu à l'Éternel, et dit: Si tu livres entre mes mains les fils d'Ammon,

quiconque sortira des portes de ma maison au-devant de moi, à mon heureux retour de chez les fils d'Ammon, sera consacré à l'Éternel, et je l'offrirai en holocauste.

Jephthé marcha contre les fils d'Ammon, et l'Éternel les livra entre ses mains.

Il leur fit éprouver une très grande défaite, depuis Aroër jusque vers Minnith, espace qui renfermait vingt villes, et jusqu'à Abel Keramim. Et les fils d'Ammon furent humiliés devant les enfants d'Israël.

Jephthé retourna dans sa maison à Mitspa. Et voici, sa fille sortit au-devant de lui avec des tambourins et des danses. C'était son unique enfant; il n'avait point de fils et point d'autre fille.

Dès qu'il la vit, il déchira ses vêtements, et dit: Ah! ma fille! tu me jettes dans l'abattement, tu es au nombre de ceux qui me troublent! J'ai fait un voeu à l'Éternel, et je ne puis le révoquer.

Elle lui dit: Mon père, si tu as fait un voeu à l'Éternel, traite-moi selon ce qui est sorti de ta bouche, maintenant que l'Éternel t'a vengé de tes ennemis, des fils d'Ammon.

Et elle dit à son père: Que ceci me soit accordé: laisse-moi libre pendant deux mois! Je m'en irai, je descendrai dans les montagnes, et je pleurerai ma virginité avec mes compagnes.

Il répondit: Va! Et il la laissa libre pour deux mois. Elle s'en alla avec ses compagnes, et elle pleura sa virginité sur les montagnes.

Au bout des deux mois, elle revint vers son père, et il accomplit sur elle le voeu qu'il avait fait. Elle n'avait point connu d'homme. Dès lors s'établit en Israël la coutume

que tous les ans les filles d'Israël s'en vont célébrer la fille de Jephthé, le Galaadite, quatre jours par année.

Таджикский

Ва баъд аз Абималик Тӯлоъ ибни Фуоҳ ибни Дӯдӯ, марде аз сибти Иссокор бархост, то ки Исроилро наҷот диҳад; ва ӯ дар Шомир, дар кӯҳи Эфроим сокин буд.

Ва ӯ бар Исроил бисту се сол доварӣ намуд; ва ӯ вафот ёфта, дар Шомир дафн карда шуд.

Ва баъд аз ӯ Ёири ҷилъодӣ бархоста, бар Исроил бисту ду сол доварӣ намуд.

Ва ӯ сӣ писар дошт, ки бар сӣ харкурра савор мешуданд, ва онҳо сӣ шаҳр доштанд; онҳо то имрӯз деҳоти Ёир номида мешаванд, ки дар замини Ҷилъод воқеанд.

Ва Ёир вафот ёфта, дар Қомӯн дафн карда шуд.

Ва аз нав банӣ Исроил он чи дар назари Парвардигор бад буд, ба амал оварданд, ва Баалҳо, ва Аштораҳо, ва худоёни Арам, ва худоёни Сидӯн, ва худоёни Мӯоб, ва худоёни банӣ Аммӯн, ва худоёни фалиштиёнро парастиш мекарданд; ва Парвардигорро тарк намуданд, ва Ӯро парастиш намекарданд.

Ва хашми Парвардигор бар Исроил аланга гирифт, ва Ӯ онҳоро ба дасти фалиштиён ва ба дасти банӣ Аммӯн таслим намуд.

Ва онҳо банӣ Исроилро дар он сол ба танг оварданд ва азият доданд; ҳаждаҳ сол дар ҳаққи тамоми банӣ Исроил, ки дар он тарафи Урдун, дар замини амӯриён, дар Ҷилъод буданд, зулм карданд.

Ва банӣ Аммӯн аз Урдун гузаштанд, то ки ба Яҳудо ва Бинёмин ва хонадони Эфроим низ ҷанг кунанд: ва исроилиён бағоят ба танг омаданд.

Ва банӣ Исроил сӯи Парвардигор додхоҳӣ карда, гуфтанд: «Мо пеши Ту гуноҳкор шудаем, зеро ки Худои худро тарк намуда, Баалҳоро парастиш кардаем».

Ва Парвардигор ба банӣ Исроил гуфт: «Ман, охир, шуморо аз мисриён, ва аз амӯриён, ва аз банӣ Аммӯн, ва аз фалиштиён наҷот додам;

Ва аҳли Сидӯн, ва Амолеқ, ва Моӯн шуморо ба танг оварданд, ва шумо сӯи Ман истиғоса бурдед, ва Ман шуморо аз дасти онҳо наҷот додам.

Ва шумо Маро тарк карда, худоёни дигарро парастиш намудед, бинобар ин Ман шуморо дигар наҷот нахоҳам дод.

Биравед ва сӯи худоёне ки баргузидаед, истиғоса баред; бигзор онҳо шуморо дар вақти тангии шумо наҷот диҳанд».

Ва банӣ Исроил ба Парвардигор гуфтанд: «Мо гуноҳкор шудаем; ҳар он чи дар назари ту писанд ояд, ба мо бикун, фақат имрӯз моро раҳоӣ деҳ».

Ва онҳо худоёни бегонаро аз даруни худ дур карданд, ва Парвардигорро парастиш намуданд; ва дили Ӯ аз боиси азиятҳои Исроил ғамгин шуд.

Ва банӣ Аммӯн ҷамъ шуда, дар Ҷилъод урду заданд; ва банӣ Исроил ҷамъ шуда, дар Мисфо урду заданд.

Ва қавм, сарварони Ҷилъод, ба якдигар гуфтанд: «Он касе ки бар зидди банӣ Аммӯн ба ҷанг шурӯъ намояд, сардори ҳамаи сокинони Ҷилъод хоҳад буд».

Ва Йифтоҳи ҷилъодӣ баҳодури ҷасуре буд; ва ӯ писари зани зинокоре буд; ва Йифтоҳро Ҷилъод ба дунё оварда буд.

Ва зани Ҷилъод писарон барои ӯ зоид; ва ҳангоме ки писарони занаш калон шуданд, Йифтоҳро бадар ронда, ба ӯ гуфтанд: «Ту дар хонаи падари мо мерос нахоҳӣ гирифт, зеро ки ту писари зани дигаре ҳастӣ».

Ва Йифтоҳ аз пеши бародаронаш гурехта, дар замини Туб сокин шуд; ва мардуми бенаво назди Йифтоҳ ҷамъ шуда, бо ӯ тохтутоз мекарданд.

Ва пас аз муддате чунин воқеъ шуд, ки банӣ Аммӯн ба Исроил ҷанг карданд.

Ва ҳангоме ки банӣ Аммӯн бо Исроил ҷанг мекарданд, пирони Ҷилъод рафтанд, то ки Йифтоҳро аз замини Туб даъват намоянд.

Ва ба Йифтоҳ гуфтанд: «Биё ва саркардаи мо бош, то ки бо банӣ Аммӯн ҷанг кунем».

Ва Йифтоҳ ба пирони Ҷилъод гуфт: «Шумо, охир, аз ман нафрат доштед, ва маро аз хонаи падарам бадар рондед; ва чаро акнун, дар вақти тангии худ, назди ман омадаед?»

Ва пирони Ҷилъод ба Йифтоҳ гуфтанд: «Аз он сабаб акнун назди ту баргаштаем, ки ту бо мо рафта, ба муқобили банӣ Аммӯн ҷанг кунӣ, ва барои мо ва ҳамаи сокинони Ҷилъод пешво бошӣ».

Ва Йифтоҳ ба пирони Ҷилъод гуфт: «Агар шумо маро барои ҷангидан бар зидди банӣ Аммӯн баргардонед, ва Парвардигор онҳоро ба ман таслим намояд, пас ман пешвои шумо хоҳам буд».

Ва пирони Ҷилъод ба Йифтоҳ гуфтанд: «Парвардигор дар миёни мо шоҳид бошад, ки мо яқинан мувофиқи сухани ту амал хоҳем кард».

Ва Йифтоҳ бо пирони Ҷилъод равона шуд, ва қавм ӯро бар худ пешво ва саркарда таъин намуданд; ва Йифтоҳ ҳамаи суханонашро ба ҳузури Парвардигор дар Мисфо ба забон ронд.

Ва Йифтоҳ назди подшоҳи банӣ Аммӯн қосидон фиристода, гуфт: «Туро бо ман чӣ кор аст, ки назди ман омадаӣ, то ки бо замини ман ҷанг кунӣ?»

Ва подшоҳи банӣ Аммӯн ба қосидони Йифтоҳ гуфт: «Зеро ки исроилиён, вақте ки аз Миср берун омаданд, замини маро аз Арнӯн то Яббӯқ ва то Урдун гирифтанд; ва акнун онҳоро ба саломатӣ баргардон».

Ва Йифтоҳ бори дигар назди подшоҳи банӣ Аммӯн қосидон фиристод,

То ки ба ӯ бигӯянд: «Йифтоҳ чунин мегӯяд: исроилиён замини Мӯоб ва замини банӣ Аммӯнро нагирифтаанд;

Зеро исроилиён, вақте ки аз Миср берун омаданд, дар биёбон то баҳри Қулзум роҳ гашта, ба Қодеш расиданд;

Ва Исроил қосидон назди подшоҳи Адӯм фиристоданд, то бигӯянд: ́Лутфан, мо аз замини ту бигзарем́, вале подшоҳи Адӯм гӯш накард; ва назди подшоҳи Мӯоб фиристоданд, ва ӯ розӣ нашуд; ва Исроил дар Қодеш монданд.

Ва дар биёбон роҳ гашта, замини Адӯм ва замини Мӯобро давр заданд, ва ба ҷониби шарқии замини Мӯоб расида, дар он тарафи Арнӯн урду заданд; вале ба ҳудуди Мӯоб надаромаданд, зеро ки Арнӯн ҳудуди Мӯоб аст.

Ва Исроил қосидон назди Сиҳӯн подшоҳи амӯриён, подшоҳи Ҳешбӯн фиристоданд, ва Исроил ба вай гуфтанд: ́Лутфан, мо аз замини ту ба макони худ бигзарем́.

Вале Сиҳӯн ба Исроил эътимод накард, ки аз ҳудуди вай бигзаранд; ва Сиҳӯн тамоми қавми худро ҷамъ овард, ва онҳо дар Яҳас урду заданд; ва ӯ бо Исроил ҳарбу зарб намуд.

Ва Парвардигор Худои Исроил Сиҳӯн ва тамоми қавми вайро ба дасти Исроил супурд, ва ба онҳо шикаст расониданд; ва Исроил тамоми замини амӯриёнро, ки дар он замин сокин буданд, соҳибӣ карданд.

Ва тамоми ҳудуди амӯриёнро аз Арнӯн то Яббӯқ, ва аз биёбон то Урдун соҳибӣ карданд.

Ва алҳол Парвардигор Худои Исроил амӯриёнро аз пеши қавми Худ Исроил бадар рондааст, ва ту мехоҳӣ он заминро соҳибӣ намоӣ?

Ту, охир, он чиро, ки худоят Камуш барои соҳибии ту додааст, соҳибӣ намо; вале ҳар киро, ки Парвардигор Худои мо аз пешӣ мо бадар рондааст, замини вайро мо соҳибӣ хоҳем кард.

Ва алҳол оё ту аз Болоқ ибни Сиффӯр, подшоҳи Мӯоб, беҳтар ҳастӣ? Оё вай бо Исроил низоъ намуд, ё бо онҳо ҷанг кард?

Дар сурате ки Исроил дар Ҳешбун ва деҳоташ, ва дар Аръӯр ва деҳоташ, ва дар ҳамаи шаҳрҳои атрофи Арнӯн сесад сол боз сокин аст, чаро дар ни муддат онҳоро кашида нагирифтаед?

Ман пеши ту гуноҳе накардаам, вале ту ба ман бадӣ карда, бо ҷанг ба сари ман омадаӣ; пас бигзор Парвардигори Довар имрӯз дар миёни банӣ Исроил ва банӣ Аммӯн доварӣ намояд!»

Валекин подшоҳи банӣ Аммӯн ба суханони Йифтоҳ, ки назди ӯ фиристода буд, гӯш накард.

Ва Рӯҳи Парвардигор бар Йифтоҳ буд, ва ӯ аз Ҷилъод ва Менашше гузашт, ва аз Мисфои Ҷилъод гузашт, ва аз Мисфои Ҷилъод ба ҳудуди банӣ Аммӯн гузашт.

Ва Йифтоҳ барои Парвардигор назр карда, гуфт: «Агар Ту банӣ Аммӯнро ба дасти ман таслим намоӣ,

Он гоҳ бигзор чунин шавад: ҳангоме ки аз банӣ Аммӯн ба саломатӣ баргардам, ҳар кӣ аз дари хонаи ман ба пешвози ман берун ояд, бигзор аз они Парвардигор бошад, ва ман вайро ҳамчун қурбонии сӯхтанӣ хоҳам овард».

Ва Йифтоҳ ба ҳудуди банӣ Аммӯн гузашт, то ки бо онҳо ҷанг кунад; ва Парвардигор онҳоро ба дасти ӯ супурд.

Ва ӯ ба онҳо аз Арӯэр то даромадгоҳи Минит, ки бист шаҳр воқеъ буд, ва то Обил-Каромим шикасти бағоят бузурге расонид; ва банӣ Аммӯн пеши банӣ Исроил сар фуроварданд.

Ва Йифтоҳ ба Мисфо ба хонаи худ омад, ва инак, духтараш ба пешвози ӯ бо дойра ва рақс берун омад; вай фарзанди ягонаи ӯ буд; ғайр аз вай ӯ писаре ё духтаре надошт.

Ва ҳамин ки ӯ вайро дид, либоси худро дарронида, гуфт: «Оҳ, духтарам! Ту маро дар хорӣ андохтӣ ва яке аз ғамоварони ман гаштӣ: ман даҳони худро ба ҳузури Парвардигор кушодаам, ва наметавонам баргардам».

Вай ба ӯ гуфт: «Эй падарам! Ту даҳони худро ба ҳузури Парвардигор кушодаӣ, пас чунон ки аз даҳонат берун омадааст, бо ман амал намо, дар сурате ки Парвардигор барои ту аз душманонат, аз банӣ Аммӯн қасос интиқом гирифтааст».

Ва ба падари худ гуфт: «Фақат барои ман чунин бикун: ду моҳ маро ба ҳолам вогузор, то ки ба кӯҳҳо фуруд омада, барои бакорати худ бо дугонаҳоям навҳа кунам».

Ва ӯ гуфт: «Бирав». Ва ба мӯҳлати ду моҳ вайро фиристод. Вай бо дугонаҳояш рафта, бар кӯҳҳо барои бакорати худ навҳа кард.

Ва чунин воқеъ шуд, ки баъд аз гузаштани ду моҳ вай назди падари худ баргашт, ва ӯ назреро, ки дода буд, бар вай ба амал овард; ва вай рӯи мардро надид; ва дар Исроил чунин одат шуд,

Ки духтарони Исроил сол ба сол ҳар сол мерафтанд, то ки барои духтари Йифтоҳи ҷилъодӣ соле чор рӯз навҳагарӣ кунанд.

Синодальный

Языки

1 Фола из колена Иссахарова и Иаир из Галаада стали судьями; 6 Израиль служил богам своих соседей и предан в руки Аммонитян; 17 они осадили Гилеад, а Израильтяне собрались в Массифу.

После Авимелеха восстал для спасения Израиля Фола, сын Фуи, сына Додова, из колена Иссахарова. Он жил в Шамире на горе Ефремовой.

Он был судьею Израиля двадцать три года, и умер, и погребен в Шамире.

После него восстал Иаир из Галаада и был судьею Израиля двадцать два года.

У него было тридцать [два] сына, ездивших на тридцати [двух] молодых ослах, и тридцать [два] города было у них; их до сего дня называют селениями Иаира, что в земле Галаадской.

И умер Иаир и погребен в Камоне.

Сыны Израилевы продолжали делать злое пред очами Господа и служили Ваалам и Астартам, и богам Арамейским, и богам Сидонским, и богам Моавитским, и богам Аммонитским, и богам Филистимским; а Господа оставили и не служили Ему.

И воспылал гнев Господа на Израиля, и Он предал их в руки Филистимлян и в руки Аммонитян;

они теснили и мучили сынов Израилевых с того года восемнадцать лет, всех сынов Израилевых по ту сторону Иордана в земле Аморрейской, которая в Галааде.

Наконец Аммонитяне перешли Иордан, чтобы вести войну с Иудою и Вениамином и с домом Ефремовым. И весьма тесно было сынам Израиля.

И возопили сыны Израилевы к Господу, и говорили: согрешили мы пред Тобою, потому что оставили Бога нашего и служили Ваалам.

И сказал Господь сынам Израилевым: не угнетали ли вас Египтяне, и Аморреи, и Аммонитяне, и Филистимляне,

и Сидоняне, и Амаликитяне, и Моавитяне, и когда вы взывали ко Мне, не спасал ли Я вас от рук их?

А вы оставили Меня и стали служить другим богам; за то Я не буду уже спасать вас:

пойдите, взывайте к богам, которых вы избрали, пусть они спасают вас в тесное для вас время.

И сказали сыны Израилевы Господу: согрешили мы; делай с нами все, что Тебе угодно, только избавь нас ныне.

И отвергли от себя чужих богов и стали служить [только] Господу. И не потерпела душа Его страдания Израилева.

Аммонитяне собрались и расположились станом в Галааде; собрались также сыны Израилевы и стали станом в Массифе.

Народ и князья Галаадские сказали друг другу: кто начнет войну против Аммонитян, тот будет начальником всех жителей Галаадских.

1 Галаадитяне пригласили беженца Иеффая, чтобы вести их против Аммонитян; 12 послание Иеффая к царю Аммонитскому; 29 обет Иеффая Господу и полное поражение Аммонитян; 34 принесение дочери Иеффая в жертву.

Иеффай Галаадитянин был человек храбрый. Он был сын блудницы; от Галаада родился Иеффай.

И жена Галаадова родила ему сыновей. Когда возмужали сыновья жены, изгнали они Иеффая, сказав ему: ты не наследник в доме отца нашего, потому что ты сын другой женщины.

И убежал Иеффай от братьев своих и жил в земле Тов; и собрались к Иеффаю праздные люди и выходили с ним.

Чрез несколько времени Аммонитяне пошли войною на Израиля.

Во время войны Аммонитян с Израильтянами пришли старейшины Галаадские взять Иеффая из земли Тов

и сказали Иеффаю: приди, будь у нас вождем, и сразимся с Аммонитянами.

Иеффай сказал старейшинам Галаадским: не вы ли возненавидели меня и выгнали из дома отца моего? зачем же пришли ко мне ныне, когда вы в беде?

Старейшины Галаадские сказали Иеффаю: для того мы теперь пришли к тебе, чтобы ты пошел с нами и сразился с Аммонитянами и был у нас начальником всех жителей Галаадских.

И сказал Иеффай старейшинам Галаадским: если вы возвратите меня, чтобы сразиться с Аммонитянами, и Господь предаст мне их, то останусь ли я у вас начальником?

Старейшины Галаадские сказали Иеффаю: Господь да будет свидетелем между нами, что мы сделаем по слову твоему!

И пошел Иеффай со старейшинами Галаадскими, и народ поставил его над собою начальником и вождем, и Иеффай произнес все слова свои пред лицем Господа в Массифе.

И послал Иеффай послов к царю Аммонитскому сказать: что тебе до меня, что ты пришел ко мне воевать на земле моей?

Царь Аммонитский сказал послам Иеффая: Израиль, когда шел из Египта, взял землю мою от Арнона до Иавока и Иордана; итак возврати мне ее с миром [и я отступлю].

[И возвратились послы к Иеффаю.] Иеффай в другой раз послал послов к царю Аммонитскому,

сказать ему: так говорит Иеффай: Израиль не взял земли Моавитской и земли Аммонитской;

ибо когда шли из Египта, Израиль пошел в пустыню к Чермному морю и пришел в Кадес;

оттуда послал Израиль послов к царю Едомскому сказать: «позволь мне пройти землею твоею»; но царь Едомский не послушал; и к царю Моавитскому он посылал, но и тот не согласился; посему Израиль оставался в Кадесе.

И пошел пустынею, и миновал землю Едомскую и землю Моавитскую, и, придя к восточному пределу земли Моавитской, расположился станом за Арноном; но не входил в пределы Моавитские, ибо Арнон есть предел Моава.

И послал Израиль послов к Сигону, царю Аморрейскому, царю Есевонскому, и сказал ему Израиль: позволь нам пройти землею твоею в свое место.

Но Сигон не согласился пропустить Израиля чрез пределы свои, и собрал Сигон весь народ свой, и расположился станом в Иааце, и сразился с Израилем.

И предал Господь Бог Израилев Сигона и весь народ его в руки Израилю, и он побил их; и получил Израиль в наследие всю землю Аморрея, жившего в земле той;

и получили они в наследие все пределы Аморрея от Арнона до Иавока и от пустыни до Иордана.

Итак Господь Бог Израилев изгнал Аморрея от лица народа Своего Израиля, а ты хочешь взять его наследие?

Не владеешь ли ты тем, что дал тебе Хамос, бог твой? И мы владеем всем тем, что дал нам в наследие Господь Бог наш.

Разве ты лучше Валака, сына Сепфорова, царя Моавитского? Ссорился ли он с Израилем, или воевал ли с ними?

Израиль уже живет триста лет в Есевоне и в зависящих от него городах, в Ароере и зависящих от него городах, и во всех городах, которые близ Арнона; для чего вы в то время не отнимали [их]?

А я не виновен пред тобою, и ты делаешь мне зло, выступив против меня войною. Господь Судия да будет ныне судьею между сынами Израиля и между Аммонитянами!

Но царь Аммонитский не послушал слов Иеффая, с которыми он посылал к нему.

И был на Иеффае Дух Господень, и прошел он Галаад и Манассию, и прошел Массифу Галаадскую, и из Массифы Галаадской пошел к Аммонитянам.

И дал Иеффай обет Господу и сказал: если Ты предашь Аммонитян в руки мои,

то по возвращении моем с миром от Аммонитян, что выйдет из ворот дома моего навстречу мне, будет Господу, и вознесу сие на всесожжение.

И пришел Иеффай к Аммонитянам – сразиться с ними, и предал их Господь в руки его;

и поразил их поражением весьма великим, от Ароера до Минифа двадцать городов, и до Авель-Керамима, и смирились Аммонитяне пред сынами Израилевыми.

И пришел Иеффай в Массифу в дом свой, и вот, дочь его выходит навстречу ему с тимпанами и ликами: она была у него только одна, и не было у него еще ни сына, ни дочери.

Когда он увидел ее, разодрал одежду свою и сказал: ах, дочь моя! ты сразила меня; и ты в числе нарушителей покоя моего! я отверз [о тебе] уста мои пред Господом и не могу отречься.

Она сказала ему: отец мой! ты отверз уста твои пред Господом – и делай со мною то, что произнесли уста твои, когда Господь совершил чрез тебя отмщение врагам твоим Аммонитянам.

И сказала отцу своему: сделай мне только вот что: отпусти меня на два месяца; я пойду, взойду на горы и опла́чу девство мое с подругами моими.

Он сказал: пойди. И отпустил ее на два месяца. Она пошла с подругами своими и оплакивала девство свое в горах.

По прошествии двух месяцев она возвратилась к отцу своему, и он совершил над нею обет свой, который дал, и она не познала мужа. И вошло в обычай у Израиля,

что ежегодно дочери Израилевы ходили оплакивать дочь Иеффая Галаадитянина, четыре дня в году.