И рече́ ему́ оте́цъ его́ и ма́ти его́: еда́ нѣ́сть дще́рей от бра́тiи твоея́ и от всѣ́хъ люді́й мои́хъ жены́, я́ко ты́ и́деши поя́ти жену́ от дще́рей иноплеме́нниковъ необрѣ́занныхъ? И рече́ сампсо́нъ ко отцу́ своему́: сiю́ поими́ мнѣ́, я́ко та́ уго́дна е́сть предъ очи́ма мои́ма.

Оте́цъ же его́ и ма́ти его́ не разумѣ́ша, я́ко сiе́ от Го́спода е́сть, я́ко отмще́нiя о́нъ и́щетъ от Филисти́млянъ: въ то́ бо вре́мя владя́ху Филисти́мляне сы́ны Изра́илевыми.

И сни́де сампсо́нъ и оте́цъ его́ и ма́ти его́ во Ѳамна́ѳу, и прiидо́ша до виногра́да Ѳамна́ѳа: и се́, льви́чищь рыка́ющь во срѣ́тенiе ему́.

И сни́де на него́ Ду́хъ Госпо́день, и растерза́ его́ я́ко ко́злища от ко́зъ, и ничто́же бя́ше въ руку́ его́: и не повѣ́да отцу́ своему́ и ма́тери свое́й, е́же сотвори́.

И поидо́ша и реко́ша женѣ́, и уго́дна бы́сть предъ очи́ма сампсо́на.

И возврати́ся по дне́хъ поя́ти ю́, и обрати́ся ви́дѣти тру́пъ льво́въ, и се́, ро́й пче́лъ во устѣ́хъ льво́выхъ и ме́дъ:

и изъя́ его́ от у́стъ его́ въ ру́цѣ свои́, и идя́ше иды́й и яды́й: и по́йде ко отцу́ своему́ и ма́тери свое́й, и даде́ и́мъ, и ядо́ша: и не повѣ́да и́мъ, я́ко от у́стъ льво́выхъ изъя́ се́й ме́дъ.

И сни́де оте́цъ его́ къ женѣ́, и сотвори́ сампсо́нъ та́мо пи́ръ се́дмь дні́й, я́ко та́ко творя́тъ ю́ношы:

и бы́сть внегда́ боя́тися и́мъ его́, приста́виша къ нему́ три́десять друго́въ, и бы́ша съ ни́мъ:

и рече́ и́мъ сампсо́нъ: предлага́ю ны́нѣ ва́мъ гада́нiе, и а́ще отгада́юще повѣ́дите мнѣ́ сiе́ въ се́дмь дні́й пи́ра и обря́щете, да́мъ ва́мъ три́десять поня́въ и три́десять ри́зъ оде́ждъ:

а́ще же не возмо́жете сiе́ повѣ́дати мнѣ́, дади́те вы́ мнѣ́ три́десять поня́въ и три́десять ри́зъ измѣ́нныхъ. И реко́ша ему́: предложи́ гада́нiе твое́, и услы́шимъ е́.

И глаго́ла и́мъ: от яду́щаго ядо́мое изы́де, и от крѣ́пкаго изы́де сла́дкое. И не мого́ша повѣ́дати гада́нiя до тре́хъ дні́й.

И бы́сть въ де́нь четве́ртый, и реко́ша женѣ́ сампсо́новѣ: прельсти́ му́жа своего́, и да повѣ́сть тебѣ́ гада́нiе, да не сожже́мъ тя́ и до́мъ отца́ твоего́ огне́мъ: или́ оубо́жити призва́сте ны́?

И пла́кася жена́ сампсо́нова предъ ни́мъ и рече́: ра́звѣ возненави́дѣлъ еси́ мене́ и не возлюби́лъ еси́ мене́, я́ко гада́нiя, е́же еси́ предложи́лъ сыно́мъ люді́й мои́хъ, не повѣ́далъ еси́ его́ мнѣ́. И рече́ е́й сампсо́нъ: се́, отцу́ моему́ и ма́тери мое́й не повѣ́дахъ сего́, и тебѣ́ ли повѣ́мъ?

И пла́кася предъ ни́мъ се́дмь дні́й, въ ня́же бѣ́ и́мъ пи́ръ. И бы́сть въ де́нь седмы́й, и повѣ́да е́й, я́ко стужи́ ему́: и та́ повѣ́да сыно́мъ люді́й свои́хъ.

И реко́ша ему́ му́жiе гра́дстiи въ де́нь седмы́й пре́жде заше́ствiя со́лнца: что́ сла́ждше ме́да? и что́ крѣ́плѣе льва́? И рече́ и́мъ сампсо́нъ: а́ще не бы́сте ора́ли ю́ницею мое́ю, не бы́сте увѣ́дали гада́нiя моего́.

И нападе́ на него́ Ду́хъ Госпо́день, и сни́де во Аскало́нъ, и изби́ та́мо три́десять муже́й, и взя́ ри́зы и́хъ, и даде́ ри́зы повѣ́давшымъ гада́нiе. И разгнѣ́вася я́ростiю сампсо́нъ, и взы́де въ до́мъ отца́ своего́.

Жена́ же сампсо́нова и́де за ина́го му́жа, и́же бы́сть еди́нъ от друго́въ его́.

Синодальный

1 Самсон избирает себе жену среди филистимлянок; 5 убивает льва и позднее находит мед в трупе его; 10 загадал об этом загадку; убивает тридцать человек и отдает их одежды как свой проигрыш.

И пошел Самсон в Фимнафу и увидел в Фимнафе женщину из дочерей Филистимских [и она понравилась ему].

Он пошел и объявил отцу своему и матери своей и сказал: я видел в Фимнафе женщину из дочерей Филистимских; возьмите ее мне в жену.

Отец и мать его сказали ему: разве нет женщин между дочерями братьев твоих и во всем народе моем, что ты идешь взять жену у Филистимлян необрезанных? И сказал Самсон отцу своему: ее возьми мне, потому что она мне понравилась.

Отец его и мать его не знали, что это от Господа, и что он ищет случая отмстить Филистимлянам. А в то время Филистимляне господствовали над Израилем.

И пошел Самсон с отцом своим и с матерью своею в Фимнафу, и когда подходили к виноградникам Фимнафским, вот, молодой лев рыкая идет навстречу ему.

И сошел на него Дух Господень, и он растерзал льва как козленка; а в руке у него ничего не было. И не сказал отцу своему и матери своей, что он сделал.

И пришел и поговорил с женщиною, и она понравилась Самсону.

Спустя несколько дней, опять пошел он, чтобы взять ее, и зашел посмотреть труп льва, и вот, рой пчел в трупе львином и мед.

Он взял его в руки свои и пошел, и ел дорогою; и когда пришел к отцу своему и матери своей, дал и им, и они ели; но не сказал им, что из львиного трупа взял мед сей.

И пришел отец его к женщине, и сделал там Самсон [семидневный] пир, как обыкновенно делают женихи.

И как там увидели его, выбрали тридцать брачных друзей, которые были бы при нем.

И сказал им Самсон: загадаю я вам загадку; если вы отгадаете мне ее в семь дней пира и отгадаете верно, то я дам вам тридцать синдонов* и тридцать перемен одежд; //*Рубашка из тонкого полотна.

если же не сможете отгадать мне, то вы дайте мне тридцать синдонов и тридцать перемен одежд. Они сказали ему: загадай загадку твою, послушаем.

И сказал им: из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое. И не могли отгадать загадку в три дня.

В седьмой день сказали они жене Самсоновой: уговори мужа твоего, чтоб он разгадал нам загадку; иначе сожжем огнем тебя и дом отца твоего; разве вы призвали нас, чтоб обобрать нас?

И плакала жена Самсонова пред ним и говорила: ты ненавидишь меня и не любишь; ты загадал загадку сынам народа моего, а мне не разгадаешь ее. Он сказал ей: отцу моему и матери моей не разгадал ее; и тебе ли разгадаю?

И плакала она пред ним семь дней, в которые продолжался у них пир. Наконец в седьмой день разгадал ей, ибо она усиленно просила его. А она разгадала загадку сынам народа своего.

И в седьмой день до захождения солнечного сказали ему граждане: что слаще меда, и что сильнее льва! Он сказал им: если бы вы не орали на моей телице, то не отгадали бы моей загадки.

И сошел на него Дух Господень, и пошел он в Аскалон, и, убив там тридцать человек, снял с них одежды, и отдал перемены платья их разгадавшим загадку. И воспылал гнев его, и ушел он в дом отца своего.

А жена Самсонова вышла за брачного друга его, который был при нем другом.

Греческий [Greek (Koine)]

καὶ κατέβη Σαμψων εἰς Θαμναθα καὶ εἶδεν γυναῖκα ἐν Θαμναθα ἐκ τῶν θυγατέρων τῶν ἀλλοφύλων καὶ ἤρεσεν ἐνώπιον αὐτοῦ

καὶ ἀνέβη καὶ ἀπήγγειλεν τῷ πατρὶ αὐτοῦ καὶ τῇ μητρὶ αὐτοῦ καὶ εἶπεν γυναῖκα ἑώρακα ἐν Θαμναθα ἀπὸ τῶν θυγατέρων τῶν ἀλλοφύλων καὶ νῦν λάβετέ μοι αὐτὴν εἰς γυναῖκα

καὶ εἶπεν αὐτῷ ὁ πατὴρ αὐτοῦ καὶ ἡ μήτηρ αὐτοῦ μὴ οὐκ ἔστιν ἀπὸ τῶν θυγατέρων τῶν ἀδελφῶν σου καὶ ἐν παντὶ τῷ λαῷ μου γυνή ὅτι σὺ πορεύῃ λαβεῖν γυναῖκα ἐκ τῶν ἀλλοφύλων τῶν ἀπεριτμήτων καὶ εἶπεν Σαμψων πρὸς τὸν πατέρα αὐτοῦ ταύτην λαβέ μοι ὅτι ἤρεσεν ἐν ὀφθαλμοῖς μου

καὶ ὁ πατὴρ αὐτοῦ καὶ ἡ μήτηρ αὐτοῦ οὐκ ἔγνωσαν ὅτι παρὰ κυρίου ἐστίν ὅτι ἀνταπόδομα αὐτὸς ἐκζητεῖ ἐκ τῶν ἀλλοφύλων καὶ ἐν τῷ καιρῷ ἐκείνῳ ἀλλόφυλοι ἐκυρίευον τῶν υἱῶν Ισραηλ

καὶ κατέβη Σαμψων καὶ ὁ πατὴρ αὐτοῦ καὶ ἡ μήτηρ αὐτοῦ εἰς Θαμναθα καὶ ἐξέκλινεν εἰς ἀμπελῶνα Θαμναθα καὶ ἰδοὺ σκύμνος λεόντων ὠρυόμενος εἰς ἀπάντησιν αὐτοῦ

καὶ κατηύθυνεν ἐπ᾿ αὐτὸν πνεύμα κυρίου καὶ διέσπασεν αὐτόν ὡσεὶ διασπάσαι ἔριφον αἰγῶν καὶ οὐδὲν ἦν ἐν τῇ χειρὶ αὐτοῦ καὶ οὐκ ἀπήγγειλεν τῷ πατρὶ αὐτοῦ οὐδὲ τῇ μητρὶ ἃ ἐποίησεν

καὶ κατέβησαν καὶ ἐλάλησαν τῇ γυναικί καὶ ἤρεσεν ἐνώπιον Σαμψων

καὶ ἐπέστρεψεν μεθ᾿ ἡμέρας λαβεῖν αὐτὴν καὶ ἐξέκλινεν ἰδεῖν τὸ πτῶμα τοῦ λέοντος καὶ ἰδοὺ συστροφὴ μελισσῶν ἐν τῷ στόματι τοῦ λέοντος καὶ μέλι ἦν

καὶ ἐξεῖλεν αὐτὸ εἰς τὸ στόμα αὐτοῦ καὶ ἐπορεύθη πορευόμενος καὶ ἔσθων καὶ ἐπορεύθη πρὸς τὸν πατέρα αὐτοῦ καὶ πρὸς τὴν μητέρα αὐτοῦ καὶ ἔδωκεν αὐτοῖς καὶ ἔφαγον καὶ οὐκ ἀπήγγειλεν αὐτοῖς ὅτι ἐκ τῆς ἕξεως τοῦ λέοντος ἐξεῖλεν τὸ μέλι

καὶ κατέβη ὁ πατὴρ αὐτοῦ πρὸς τὴν γυναῖκα καὶ ἐποίησεν ἐκεῖ Σαμψων πότον ἡμέρας ἑπτά ὅτι οὕτως ἐποίουν οἱ νεανίσκοι

καὶ ἐγένετο ἐν τῷ φοβεῖσθαι αὐτοὺς αὐτὸν προσκατέστησαν αὐτῷ ἑταίρους τριάκοντα καὶ ἦσαν μετ᾿ αὐτοῦ

καὶ εἶπεν αὐτοῖς Σαμψων προβαλῶ ὑμῖν πρόβλημα καὶ ἐὰν ἀπαγγείλητέ μοι τὸ πρόβλημα ἐν ταῖς ἑπτὰ ἡμέραις τοῦ πότου δώσω ὑμῖν τριάκοντα σινδόνας καὶ τριάκοντα στολάς

καὶ ἐὰν μὴ δυνασθῆτε ἀπαγγεῖλαί μοι καὶ δώσετε ὑμεῖς ἐμοὶ τριάκοντα σινδόνας καὶ τριάκοντα στολὰς ἱματίων καὶ εἶπαν αὐτῷ προβαλοῦ τὸ πρόβλημά σου καὶ ἀκουσόμεθα αὐτοῦ

καὶ εἶπεν αὐτοῖς ἐκ τοῦ ἔσθοντος ἐξῆλθεν βρῶσις καὶ ἐξ ἰσχυροῦ ἐξῆλθεν γλυκύ καὶ οὐκ ἠδυνάσθησαν ἀπαγγεῖλαι τὸ πρόβλημα ἐπὶ τρεῖς ἡμέρας

καὶ ἐγένετο ἐν τῇ ἡμέρᾳ τῇ τετάρτῃ καὶ εἶπαν τῇ γυναικὶ Σαμψων ἀπάτησον δὴ τὸν ἄνδρα σου καὶ ἀπαγγειλάτω σοι τὸ πρόβλημα μήποτε ἐμπυρίσωμέν σε καὶ τὸν οἶκον τοῦ πατρός σου ἐν πυρί ἦ πτωχεῦσαι ἐκαλέσατε ἡμᾶς

καὶ ἔκλαυσεν ἡ γυνὴ Σαμψων ἐπ᾿ αὐτὸν καὶ εἶπεν αὐτῷ μεμίσηκάς με καὶ οὐκ ἠγάπηκάς με ὅτι τὸ πρόβλημα ὃ προεβάλου τοῖς υἱοῖς τοῦ λαοῦ μου κἀμοὶ οὐκ ἀπήγγειλας αὐτό καὶ εἶπεν αὐτῇ Σαμψων ἰδοὺ τῷ πατρί μου καὶ τῇ μητρί μου οὐκ ἀπήγγειλα αὐτό καὶ σοὶ ἀπαγγελῶ

καὶ ἔκλαυσεν ἐπ᾿ αὐτὸν ἐπὶ τὰς ἑπτὰ ἡμέρας ἐν αἷς ἦν ἐν αὐταῖς ὁ πότος καὶ ἐγένετο ἐν τῇ ἡμέρᾳ τῇ ἑβδόμῃ καὶ ἀπήγγειλεν αὐτῇ ὅτι παρηνώχλησεν αὐτόν καὶ αὐτὴ ἀπήγγειλεν τοῖς υἱοῖς τοῦ λαοῦ αὐτῆς

καὶ εἶπαν αὐτῷ οἱ ἄνδρες τῆς πόλεως ἐν τῇ ἡμέρᾳ τῇ ἑβδόμῃ πρὶν δῦναι τὸν ἥλιον τί γλυκύτερον μέλιτος καὶ τί ἰσχυρότερον λέοντος καὶ εἶπεν αὐτοῖς Σαμψων εἰ μὴ κατεδαμάσατέ μου τὴν δάμαλιν οὐκ ἂν εὕρετε τὸ πρόβλημά μου

καὶ κατεύθυνεν ἐπ᾿ αὐτὸν πνεῦμα κυρίου καὶ κατέβη εἰς ᾿Ασκαλῶνα καὶ ἔπαισεν ἐκεῖθεν τριάκοντα ἄνδρας καὶ ἔλαβεν τὰς στολὰς αὐτῶν καὶ ἔδωκεν τοῖς ἀπαγγείλασιν τὸ πρόβλημα καὶ ἐθυμώθη ὀργῇ Σαμψων καὶ ἀνέβη εἰς τὸν οἶκον τοῦ πατρὸς αὐτοῦ

καὶ συνῴκησεν ἡ γυνὴ Σαμψων τῷ νυμφαγωγῷ αὐτοῦ ὃς ἦν ἑταῖρος αὐτοῦ

Эстонский

Языки

Simsoni pulm ja tema mõistatus
Kord läks Simson alla Timnasse ja nägi Timnas ühte naist vilistite tütarde hulgast.

Ta tuli üles ja jutustas oma isale ja emale ning ütles: „Ma nägin Timnas ühte naist vilistite tütarde hulgast; võtke ta nüüd mulle naiseks!”

Tema isa, samuti ta ema küsisid temalt: „Kas ei ole naist su vendade tütarde hulgas ja kogu mu rahva hulgas, et sa lähed naist võtma ümberlõikamata vilistite hulgast?” Aga Simson vastas oma isale: „Võta ta mulle, sest tema on minu silmis see õige!”

Tema isa ja ema aga ei teadnud, et see tuli Issandalt, kes otsis põhjust vilistite vastu; sel ajal valitsesid vilistid Iisraeli üle.

Nii läks Simson isa ja emaga alla Timnasse; aga kui nad jõudsid Timna viinamägede juurde, vaata, siis tuli üks noor lõvi möirates temale vastu.

Aga Issanda Vaim tuli võimsasti tema peale ja ta kiskus lõvi lõhki, otsekui oleks ta kitsetalle lõhki kiskunud, kuigi tal ei olnud käes mitte midagi; oma isale ja emale ta aga ei jutustanud, mis ta oli teinud.

Seejärel läks ta alla ja kõneles naisega, kes Simsoni silmis oli meeldiv.

Mõne aja pärast, olles teel tagasi teda võtma, põikas ta vaatama lõvi raibet, ja ennäe, lõvi korjuses oli mesilaspere ja mett.

Ta kaapis mett oma pihkudesse, läks edasi ja sõi; ja ta tuli oma isa ja ema juurde ning andis ka neile ja nemad sõid; aga ta ei jutustanud neile, et ta oli mee kaapinud lõvi korjusest.

Kui ta isa tuli alla naise juurde, siis valmistas Simson seal peo, sest nõnda oli poissmeestel viisiks teha.

Ja kui nad teda nägid, siis tõid nad kolmkümmend peiupoissi, et need oleksid ta juures.

Ja Simson ütles neile: „Ma annan teile nüüd ühe mõistatuse mõistatada: kui te seitsme pidupäeva jooksul seletate selle mulle õigesti ja leiate lahenduse, siis ma annan teile kolmkümmend särki ja kolmkümmend piduriietust.

Aga kui te ei suuda seda mulle seletada, siis peate teie mulle andma kolmkümmend piduriietust.” Ja nad ütlesid temale: „Anna oma mõistatus mõistatada, me oleme valmis kuulma!”

Siis ta ütles neile: „Sööjast tuli söök ja tugevast tuli magus.” Aga nad ei suutnud kolmel päeval mõistatust seletada.

Neljandal päeval ütlesid nad Simsoni naisele: „Meelita oma meest, et ta seletaks meile mõistatuse, et me sind ja su isakoda tulega ära ei põletaks! Kas olete meid kutsunud, et teha meid vaeseks, või kuidas?”

Siis Simsoni naine nuttis tema juures ning ütles: „Sina ainult vihkad mind ega armasta mind! Sa oled andnud mu rahva poegadele mõistatada ühe mõistatuse, aga ei ole seda mulle seletanud!” Ta vastas temale: „Vaata, ma ei ole seletanud oma isale ja emale, aga peaksin seletama sinule?”

Tema aga nuttis ta juures need seitse päeva, mil neil oli pidu; ja seitsmendal päeval seletas Simson temale, sest naine ajas teda kitsikusse; ja naine seletas mõistatuse oma rahva poegadele.

Siis ütlesid linna mehed temale seitsmendal päeval, enne kui päike oli loojunud: „Mis on meest magusam ja kes on lõvist tugevam?” Ja tema vastas neile: „Kui te mu õhvakesega ei oleks kündnud, ei oleks te mu mõistatust lahendanud!”

Siis tuli Issanda Vaim võimsasti Simsoni peale ja ta läks alla Askeloni ning lõi neist maha kolmkümmend meest, võttis nende riided ja andis piduriietuseks mõistatuse seletajaile. Ta viha süttis põlema ja ta läks oma isakotta.

Simsoni naine sai aga sellele peiupoisile, kes oli olnud temale isameheks.