1 Самсон уносит ворота Газы; 4 Далида выведала у него тайну его назорейства и предает его Филистимлянам, которые остригли его и выкололи ему глаза; 23 сила Самсона вернулась к нему, он сдвигает два столба дома Дагонова, полного Филистимлянами, и погибает вместе с ними.

Пришел однажды Самсон в Газу и, увидев там блудницу, вошел к ней.

Жителям Газы сказали: Самсон пришел сюда. И ходили они кругом, и подстерегали его всю ночь в воротах города, и таились всю ночь, говоря: до света утреннего подождем, и убьем его.

А Самсон спал до полуночи; в полночь же встав, схватил двери городских ворот с обоими косяками, поднял их вместе с запором, положил на плечи свои и отнес их на вершину горы, которая на пути к Хеврону, [и положил их там].

После того полюбил он одну женщину, жившую на долине Сорек; имя ей Далида.

К ней пришли владельцы Филистимские и говорят ей: уговори его, и выведай, в чем великая сила его и как нам одолеть его, чтобы связать его и усмирить его; а мы дадим тебе за то каждый тысячу сто сиклей серебра.

И сказала Далида Самсону: скажи мне, в чем великая сила твоя и чем связать тебя, чтобы усмирить тебя?

Самсон сказал ей: если свяжут меня семью сырыми тетивами, которые не засушены, то я сделаюсь бессилен и буду как и прочие люди.

И принесли ей владельцы Филистимские семь сырых тетив, которые не засохли, и она связала его ими.

[Между тем один скрытно сидел у нее в спальне.] И сказала ему: Самсон! Филистимляне идут на тебя. Он разорвал тетивы, как разрывают нитку из пакли, когда пережжет ее огонь. И не узнана сила его.

И сказала Далида Самсону: вот, ты обманул меня и говорил мне ложь; скажи же теперь мне, чем связать тебя?

Он сказал ей: если свяжут меня новыми веревками, которые не были в деле, то я сделаюсь бессилен и буду, как прочие люди.

Далида взяла новые веревки и связала его и сказала ему: Самсон! Филистимляне идут на тебя. [Между тем один скрытно сидел в спальне.] И сорвал он их с рук своих, как нитки.

И сказала Далида Самсону: все ты обманываешь меня и говоришь мне ложь; скажи мне, чем бы связать тебя? Он сказал ей: если ты воткешь семь кос головы моей в ткань и прибьешь ее гвоздем к ткальной колоде, [то я буду бессилен, как и прочие люди].

[И усыпила его Далида на коленях своих. И когда он уснул, взяла Далида семь кос головы его,] и прикрепила их к колоде, и сказала ему: Филистимляне идут на тебя, Самсон! Он пробудился от сна своего и выдернул ткальную колоду вместе с тканью; [и не узнана сила его].

И сказала ему [Далида]: как же ты говоришь: «люблю тебя», а сердце твое не со мною? вот, ты трижды обманул меня, и не сказал мне, в чем великая сила твоя.

И как она словами своими тяготила его всякий день и мучила его, то душе его тяжело стало до смерти.

И он открыл ей все сердце свое, и сказал ей: бритва не касалась головы моей, ибо я назорей Божий от чрева матери моей; если же остричь меня, то отступит от меня сила моя; я сделаюсь слаб и буду, как прочие люди.

Далида, видя, что он открыл ей все сердце свое, послала и звала владельцев Филистимских, сказав им: идите теперь; он открыл мне все сердце свое. И пришли к ней владельцы Филистимские и принесли серебро в руках своих.

И усыпила его [Далида] на коленях своих, и призвала человека, и велела ему остричь семь кос головы его. И начал он ослабевать, и отступила от него сила его.

Она сказала: Филистимляне идут на тебя, Самсон! Он пробудился от сна своего, и сказал: пойду, как и прежде, и освобожусь. А не знал, что Господь отступил от него.

Филистимляне взяли его и выкололи ему глаза, привели его в Газу и оковали его двумя медными цепями, и он молол в доме узников.

Между тем волосы на голове его начали расти, где они были острижены.

Владельцы Филистимские собрались, чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему, и повеселиться, и сказали: бог наш предал Самсона, врага нашего, в руки наши.

Также и народ, видя его, прославлял бога своего, говоря: бог наш предал в руки наши врага нашего и опустошителя земли нашей, который побил многих из нас.

И когда развеселилось сердце их, сказали: позовите Самсона [из дома темничного], пусть он позабавит нас. И призвали Самсона из дома узников, и он забавлял их, [и заушали его] и поставили его между столбами.

И сказал Самсон отроку, который водил его за руку: подведи меня, чтобы ощупать мне столбы, на которых утвержден дом, и прислониться к ним. [Отрок так и сделал.]

Дом же был полон мужчин и женщин; там были все владельцы Филистимские, и на кровле было до трех тысяч мужчин и женщин, смотревших на забавляющего их Самсона.

И воззвал Самсон к Господу и сказал: Господи Боже! вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои.

И сдвинул Самсон с места два средних столба, на которых утвержден был дом, упершись в них, в один правою рукою своею, а в другой левою.

И сказал Самсон: умри, душа моя, с Филистимлянами! И уперся всею силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нем. И было умерших, которых умертвил [Самсон] при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей.

И пришли братья его и весь дом отца его, и взяли его, и пошли и похоронили его между Цорою и Естаолом, во гробе Маноя, отца его. Он был судьею Израиля двадцать лет. [После Самсона восстал Емегар, сын Енана, и убил из иноплеменников шестьсот человек, кроме скота. И он спас Израиля.]

1 Миха сделал истукан для своего домашнего поклонения; 7 уговорил левита стать у него священником для его идолопоклонства.

Был некто на горе Ефремовой, именем Миха.

Он сказал матери своей: тысяча сто сиклей серебра, которые у тебя взяты и за которые ты при мне изрекла проклятие, это серебро у меня, я взял его. Мать его сказала: благословен сын мой у Господа!

И возвратил он матери своей тысячу сто сиклей серебра. И сказала мать его: это серебро я от себя посвятила Господу для [тебя,] сына моего, чтобы сделать из него истукан и литый кумир; итак отдаю оное тебе.

Но он возвратил серебро матери своей. Мать его взяла двести сиклей серебра и отдала их плавильщику. Он сделал из них истукан и литый кумир, который и находился в доме Михи.

И был у Михи дом Божий. И сделал он ефод и терафим и посвятил одного из сыновей своих, чтоб он был у него священником.

В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым.

Один юноша из Вифлеема Иудейского, из колена Иудина, левит, тогда жил там;

этот человек пошел из города Вифлеема Иудейского, чтобы пожить, где случится, и идя дорогою, пришел на гору Ефремову к дому Михи.

И сказал ему Миха: откуда ты идешь? Он сказал ему: я левит из Вифлеема Иудейского и иду пожить, где случится.

И сказал ему Миха: останься у меня и будь у меня отцом и священником; я буду давать тебе по десяти сиклей серебра на год, потребное одеяние и пропитание.

Левит пошел к нему и согласился левит остаться у этого человека, и был юноша у него, как один из сыновей его.

Миха посвятил левита, и этот юноша был у него священником и жил в доме у Михи.

И сказал Миха: теперь я знаю, что Господь будет мне благотворить, потому что левит у меня священником.

Церковнославянский (рус)

И и́де сампсо́нъ въ Га́зу, и ви́дѣ та́мо жену́ блудни́цу и вни́де къ не́й.

И повѣ́даша га́зяномъ, глаго́люще: прiи́де сампсо́нъ сѣ́мо. И обыдо́ша и подсѣдо́ша ему́ всю́ но́щь у вра́тъ гра́дныхъ, и утаи́шася всю́ но́щь, глаго́люще: до́ндеже освѣта́етъ у́тро, и убiе́мъ его́.

И спа́ сампсо́нъ до полу́нощи: и воста́ въ полу́нощи, и восхи́ти две́ри у вра́тъ гра́да со обѣ́ими верея́ми, и подъя́ о́ныя съ заво́рою, и возложи́ я́ на ра́мена своя́, и вознесе́ я́ на ве́рхъ горы́, я́же предъ лице́мъ Хевро́на, и положи́ и́хъ та́мо.

И бы́сть по се́мъ, и возлюби́ жену́ от водоте́чи сори́ховы: и́мя же е́й дали́да.

И взыдо́ша къ не́й кня́зи иноплеме́нничи и реко́ша е́й: прельсти́ его́, и ви́ждь, въ че́мъ е́сть крѣ́пость его́ вели́кая, и чи́мъ премо́жемъ его́, и свя́жемъ его́, я́ко смири́ти его́: и мы́ тебѣ́ дади́мъ кі́йждо ты́сящу и сто́ сре́брениковъ.

И рече́ дали́да къ сампсо́ну: повѣ́ждь ми́ ны́нѣ, въ че́мъ крѣ́пость твоя́ [та́ко] вели́кая, и чи́мъ свя́жешися и смири́шися?

И рече́ е́й сампсо́нъ: а́ще свя́жутъ мя́ седмiю́ тятива́ми сыры́ми неистлѣ́вшими, и изнемогу́, и бу́ду я́ко еди́нъ от человѣ́къ.

И принесо́ша е́й кня́зи от иноплеме́нникъ се́дмь тяти́въ мо́крыхъ неистлѣ́вшихъ, и связа́ его́ и́ми:

и подса́да ему́ сѣдя́ше въ хра́минѣ. И рече́ ему́: иноплеме́нницы на тя́, сампсо́не. И расто́рже тятивы́, а́ки бы кто́ расто́ргнулъ соска́нiе изгре́бiй, егда́ ко́снется ему́ о́гнь: и не увѣ́дася крѣ́пость его́.

И рече́ дали́да къ сампсо́ну: се́, прельсти́лъ еси́ мя́, глаго́ля ко мнѣ́ лжу́: ны́нѣ у́бо повѣ́ждь ми́, чи́мъ свя́жешися?

И рече́ къ не́й: а́ще вя́жуще свя́жутъ мя́ у́жы но́выми, и́миже не дѣ́лано, и изнемогу́, и бу́ду я́ко еди́нъ от человѣ́къ.

И взя́ дали́да у́жы но́вы и связа́ его́ и́ми, и рече́ ему́: иноплеме́нницы на тя́, сампсо́не. Подса́да же сѣдя́ше въ хра́минѣ. И расто́рже я́ от руку́ свое́ю а́ки ни́ть.

И рече́ дали́да къ сампсо́ну: да́же до ны́нѣ прельща́лъ мя́ еси́ и глаго́лалъ ко мнѣ́ лжу́: повѣ́ждь ми́ у́бо, чи́мъ свя́жешися? И рече́ е́й: а́ще сплете́ши се́дмь плени́цъ вла́съ главы́ моея́ спряде́нiемъ и вбiе́ши ко́ломъ въ стѣ́ну, и бу́ду не́мощенъ я́ко еди́нъ от человѣ́къ.

И успи́ дали́да его́ на колѣ́нѣхъ свои́хъ, и бы́сть внегда́ усну́ти ему́, взя́ дали́да се́дмь плени́цъ вла́съ главы́ его́ и сплете́ спряде́нiемъ и вонзе́ ко́ломъ въ стѣ́ну, и рече́: иноплеме́нницы на тя́, сампсо́не. И возбну́ от сна́ своего́ и исто́рже ко́лъ сплете́нiемъ изъ стѣны́, и не увѣ́дася крѣ́пость его́.

И рече́ къ нему́ дали́да: ка́ко глаго́леши, возлюби́хъ тя́, и се́рдце твое́ нѣ́сть со мно́ю? се́, тре́тiе прельсти́лъ еси́ мя́, и не повѣ́далъ еси́ мнѣ́, въ че́мъ крѣ́пость твоя́ вели́кая.

И бы́сть егда́ стужи́ ему́ словесы́ свои́ми по вся́ дни́, и убѣди́ его́, и изнемо́же да́же до уме́ртвiя.

И повѣ́да е́й все́ се́рдце свое́, и рече́ къ не́й: желѣ́зо не взы́де на главу́ мою́, я́ко назоре́й е́смь а́зъ Го́споду от утро́бы ма́тере моея́: а́ще у́бо обрі́юся, отсту́питъ от мене́ крѣ́пость моя́, и изнемогу́, и бу́ду я́коже вси́ человѣ́цы.

И ви́дѣ дали́да, я́ко повѣ́да е́й все́ се́рдце свое́, посла́ и призва́ кня́зи иноплеме́нничи, глаго́лющи: взы́дите еще́ еди́ною, я́ко повѣ́да ми́ все́ се́рдце свое́. И взыдо́ша къ не́й вси́ кня́зи иноплеме́нничи, и принесо́ша сребро́ въ рука́хъ свои́хъ.

И успи́ дали́да сампсо́на на колѣ́нѣхъ свои́хъ: и призва́ стригача́, и остриже́ се́дмь плени́цъ вла́съ главы́ его́: и нача́ смиря́тися, и отступи́ крѣ́пость его́ от него́.

И рече́ дали́да: иноплеме́нницы на тя́, сампсо́не. И возбуди́ся от сна́ своего́ и рече́: изы́ду я́коже и пре́жде, и отрясу́ся. И не разумѣ́, я́ко Госпо́дь отступи́ от него́.

И я́ша его́ иноплеме́нницы, и избодо́ша ему́ о́чи, и введо́ша его́ въ Га́зу, и окова́ша его́ пу́ты мѣ́дяны: и бя́ше меля́ въ хра́минѣ темни́чнѣй.

И нача́ша власы́ главы́ его́ расти́ по остриже́нiи.

И кня́зи иноплеме́нничи собра́шася пожре́ти же́ртву вели́ку даго́ну бо́гу своему́ и возвесели́тися, и реко́ша: предаде́ бо́гъ на́шъ въ ру́ки на́шя сампсо́на врага́ на́шего.

И ви́дѣша его́ лю́дiе, и похвали́ша бо́га своего́, я́ко рѣ́ша: предаде́ бо́гъ на́шъ въ ру́ки на́шя врага́ на́шего, опустоши́вшаго зе́млю на́шу, и и́же умно́жи я́звенныхъ на́шихъ.

И бы́сть егда́ возблажа́ се́рдце и́хъ, и реко́ша: призови́те сампсо́на изъ до́му темни́чнаго, и да игра́етъ предъ на́ми. И призва́ша сампсо́на изъ до́му темни́чнаго, и игра́ше предъ ни́ми: и зауша́ху его́, и поста́виша его́ между́ столпы́.

И рече́ сампсо́нъ ко ю́ноши держа́щему его́ за ру́ку: оста́ви мене́, да осяжу́ столпы́, на ни́хже до́мъ се́й утвержде́нъ е́сть, и опру́ся на ни́хъ. Ю́ноша же сотвори́ та́ко.

До́мъ же бя́ше по́лнъ муже́й и же́нъ, и та́мо вси́ кня́зи иноплеме́нничи: на кро́вѣ же то́мъ до тре́хъ ты́сящъ муже́й и же́нъ, зря́ще руга́емаго сампсо́на.

И воззва́ сампсо́нъ ко Го́споду и рече́: Адонаи́ Го́споди, Го́споди си́лъ, помяни́ мя ны́нѣ, и укрѣпи́ мя еще́ еди́ною, Бо́же, да возда́мъ мще́нiе еди́но за два́ о́ка моя́ Филисти́момъ.

И объя́ сампсо́нъ о́ба столпа́ сре́днiя, на ни́хже хра́мина бя́ше утвержде́на, и опре́ся на ни́хъ, держя́ еди́нъ руко́ю десно́ю, а другі́й лѣ́вою.

И рече́ сампсо́нъ: да у́мретъ душа́ моя́ со иноплеме́нники. И преклони́ся крѣ́постiю, и паде́ хра́мина на кня́зи и на вся́ лю́ди и́же въ не́й: и бы́сть ме́ртвыхъ, и́хже умертви́ сампсо́нъ при сме́рти свое́й, мно́жае не́же и́хже умертви́ въ животѣ́ свое́мъ.

И снидо́ша бра́тiя его́ и ве́сь до́мъ отца́ его́, и взя́ша его́: и взыдо́ша, и погребо́ша его́ между́ сараи́ и между́ есѳао́ломъ во гро́бѣ мано́я отца́ его́. И се́й суди́ Изра́илю лѣ́тъ два́десять. [И воста́ по сампсо́нѣ Емега́ръ сы́нъ Ена́нь, и уби́ от иноплеме́нниковъ ше́сть со́тъ муже́й кромѣ́ скота́, и спасе́ и о́нъ Изра́иля.]

И бы́сть му́жъ от горы́ Ефре́мли, и и́мя ему́ ми́ха:

и рече́ ма́тери свое́й: ты́сяща и сто́ сре́брениковъ и́же укра́дены у тебе́, и заклина́ла мя́ еси́ и глаго́лала еси́ во у́шы мои́: се́, сребро́ у мене́, а́зъ взя́хъ е́. И рече́ ма́ти его́: благослове́нъ сы́нъ мо́й Го́сподеви.

И отдаде́ ты́сящу и сто́ сре́брениковъ ма́тери свое́й. И рече́ ма́ти его́: освяща́ющи освяти́хъ сребро́ Го́сподеви от руки́ моея́, тебѣ́ сы́нови моему́ сотвори́ти [кумíръ] изва́янъ и слiя́нъ, и ны́нѣ отда́мъ е́ тебѣ́.

И отдаде́ сребро́ ма́тери свое́й. И взя́ ма́ти его́ двѣ́сти сре́брениковъ и даде́ и́хъ сребродѣ́лю, и сотвори́ то́е [кумíръ] изва́янъ и слiя́нъ: и бы́сть въ дому́ ми́хи.

И до́мъ ми́хинъ ему́ до́мъ Бо́жiй. И сотвори́ Ефу́дъ {Гре́ч.: епоми́съ, славе́н.: нара́мникъ.} и ѳерафи́нъ {и́доли}: и напо́лни ру́ку еди́ному от сыно́въ свои́хъ, и бы́сть ему́ жре́цъ.

Въ ты́я же дни́ не бя́ше царя́ во Изра́или: кі́йждо му́жъ, е́же пра́во ви́дяшеся предъ очи́ма его́, творя́ше.

И бы́сть ю́ноша от Виѳлее́ма Иу́дина и от ро́да пле́мене Иу́дина, и се́й Леви́тинъ, и обита́ше та́мо:

и по́йде се́й му́жъ от гра́да Виѳлее́ма Иу́дина обита́ти, идѣ́же обря́щетъ мѣ́сто: и прiи́де до горы́ Ефре́мли и да́же до до́му ми́хина, е́же сотвори́ти пу́ть сво́й.

И рече́ ему́ ми́ха: отку́ду и́деши? И рече́ ему́ Леви́тинъ: а́зъ е́смь от Виѳлее́ма Иу́дина, и иду́ обита́ти, идѣ́же обря́щу мѣ́сто.

И рече́ ему́ ми́ха: сѣди́ со мно́ю и бу́ди ми́ оте́цъ и жре́цъ, и а́зъ да́мъ тебѣ́ сре́брениковъ де́сять въ го́дъ и дво́и ри́зы, и я́же на житiе́ тебѣ́.

И по́йде леви́тъ, и нача́ обита́ти у му́жа. И бы́сть ю́ноша ему́ я́ко еди́нъ от сыно́въ его́.

И напо́лни ми́ха ру́ку Леви́тину, и бы́сть ему́ ю́ноша жре́цъ, и бя́ше въ дому́ ми́хи.

И рече́ ми́ха: ны́нѣ увѣ́дѣхъ, я́ко благосотвори́тъ мнѣ́ Госпо́дь, я́ко бы́сть мнѣ́ Леви́тинъ жре́цъ.

Киргизский

Языки

Бир кєнє Шимшон Азага келип, ал жерден бир бузулган аялды кљрєп, анын єстєнљ кирди.

Азанын тургундарына: «Бул жерге Шимшон келди», – деп айтышты. Алар ал турган жерди тегеректеп, аны тєнє бою шаардын дарбазасынын алдында ањдышты. «Тањ атканга чейин кєтєп, анан љлтєрљбєз», – деп, тєнє бою жашынып жатышты.

Шимшон болсо тєн жарымына чейин жатып, тєн ортосунда туруп, дарбазаны кашектери менен кошо чыгарып, кулпусу менен кљтљрєп жонуна салды да, Хебронго кетчє жолдогу тоонун чокусуна алып чыгып кетти.

Ошондон кийин ал Сорек љрљљнєндљ жашаган бир аялды сєйєп калды, анын аты Делила эле.

Аялга пелиштиликтердин тљрљлљрє келип: «Аны кљндєр, анын зор кєчє эмнеде экенин, аны биз кантип жење ала турганыбызды астыртан бил, биз аны байлап, багынтып алалы. Бул кызматыњ єчєн ар бирибиз сага бир мињ бир жєз шекелден кємєш берели», – дешти.

Делила Шимшондон: «Айтчы мага, сенин зор кєчєњ эмнеде, сени багынтыш єчєн, эмне менен байласа болот?» – деп сурады.

Шимшон ага: «Эгерде мени кургатылбаган жети жаанын жиби менен байласа, кєчєм кетип, кадимки эле адамдардай болуп калам», – деди.

Пелиштиликтердин тљрљлљрє аялга кургатылбаган жети жаанын жибин алып келип беришти. Аял жаанын жиби менен аны байлап салды.

(Ошол учурда аялдын уктоочу бљлмљсєндљ пелиштиликтердин бири жашынып отурган). Аял ага: «Шимшон! Сага каршы пелиштиликтер келе жатышат!» – деди. Ошондо ал жаанын жиптерин єзєп жиберди, алар кендирдин бир жиби от тийгенде єзєлгљндљй єзєлдє. Ошентип, анын кєчє эмнеде экени билинген жок.

Делила Шимшонго: «Сен мени алдап койгон турбайсыњбы, мага калп айткан турбайсыњбы. Айтчы, сени эмне менен байласа болот?» – деди.

Ал аялга: «Эгерде мени урунула элек жањы жип менен байласа, кєчєм кетип, кадимки эле адамдардай болуп калам», – деди.

Делила аны жањы жип менен байлап: «Шимшон! Сага каршы пелиштиликтер келе жатышат! (Ошол учурда аялдын уктоочу бљлмљсєндљ бирљљ жашынып отурган)» – деди. Ал колдору байланган жипти чарык жипти єзгљндљй эле єзєп салды.

Ошондо Делила Шимшонго: «Мени алдап, дагы калп айтып койгон турбайсыњбы. Айтчы, сени эмне менен байласа болот?» – деди. Ал аялга: «Эгерде башымдагы жети љрєм чачымды кездеме кошуп љрєп, аны кездеме соккон аркакка мык менен кагып койсоњ, кєчєм кетип, кадимки эле адамдардай болуп калам», – деди.

Аял кездеме соккон аркакты жерге казык менен кагып: «Шимшон! Сага каршы пелиштиликтер келе жатышат!» – деди. Ал уйкусунан ойгонуп, казыкты, кездеме соккон аркакты кездемеси менен кошо сууруп алды.

Ошондо Делила ага: «Сен мага: “Сени сєйљм”, – деп, кантип айтып жатасыњ? Сенин жєрљгєњ мени менен эмес турбайбы. Мени єч жолу алдадыњ, зор кєчєњ эмнеде экенин айткан жоксуњ», – деди.

Аял кєн сайын аны кыйнап, жанын койбой койгондуктан, ал абдан кыйналып, чыдай албай кетти.

Ошондо ал жєрљгєндљгєсєнєн баарын аялга ачып берди: «Менин башыма устара тийген эмес, анткени мен энемдин ичинде жаткандан тартып эле Кудайдын назиримин. Эгерде менин чачымды кырып салса, кєчєм кетип, алдан тайып, кадимки эле адамдардай болуп калам».

Делила Шимшондун жєрљгєндљгєсєнєн баарын ачып бергенин кљрєп, киши жљнљтєп, пелиштиликтердин тљрљлљрєнљ: «Эми келгиле, ал мага жєрљгєндљгєнєн баарын ачып берди», – деп айттырды. Пелиштиликтердин тљрљлљрє кємєштљрєн колдоруна кљтљрєп, аялга келишти.

Аял Шимшонду тизесине уктатып, бир кишини чакыртып, башындагы жети љрєм чачын кырдырды. Ошондо анын кєчє кете баштады, акыры ал кєчтљн ажырады.

Аял: «Шимшон, пелиштиликтер сага каршы келе жатышат!» – деди. Ал уйкусунан ойгонуп: «Мурдагыдай эле кутулуп кетем», – деп ойлоду. Ал Тењир таштап койгонун билген жок.

Пелиштиликтер аны кармап алып, кљзєн оюп, Азага алып келишти да, эки жез чынжыр менен кишендеп салышты. Ал туткундар жаткан жайда тегирмен тартып жатты.

Ошол арада анын башындагы чачы љсљ баштады.

Пелиштиликтердин тљрљлљрє љз кудайы Дагонго чоњ курмандык чалуу єчєн жана кљњєл ачуу єчєн чогулушту. Алар: «Биздин кудайыбыз душманыбыз Шимшонду колубузга салып берди», – дешти.

Жалпы эл да Шимшонду кљрєп, љз кудайын дањктап: «Жерибизди кыйраткан, кљбєбєздє љлтєргљн душманыбызды кудайыбыз колубузга салып берди», – деди.

Кљњєлдљрє ачылганда, алар: «Шимшонду алып келгиле, ал бизге тамаша койсун», – дешти. Шимшонду туткундар жаткан жайдан алдырып келишти. Ал аларга тамаша койду. Анан алар аны эки тирљљчтєн ортосуна коюшту.

Шимшон аны колунан жетелеп келген жаш жигитке: «Yйдє кармап турган тирљљчтљрдєн жанына алып барчы, сыйпалап кљрєп, жљлљнєп турайын», – деди.

Yй толо эркек менен аял эле. Ал жерде пелиштиликтердин бардык тљрљлљрє отурган, єйдєн тљбљсєнљ єч мињге жакын эркек-аял чогулуп, тамаша коюп жаткан Шимшонду карап турушкан.

Ошондо Шимшон Тењирге жалынып: «Кудай-Тењирим! Мени эсте, оо Кудайым, мага дагы бир жолу кєч бере кљр! Эки кљзємдєн куну єчєн пелиштиликтерден бир дем менен љч алайын!» – деди.

Анан єйдє кармап турган эки ортоњку тирљљчтєн бирине оњ колу менен, бирине сол колу менен таянып турду да, аларды ордунан жылдырып жиберди.

Анан Шимшон: «Пелиштиликтер менен бирге љлљйєн!» – деди. Бардык кєчє менен чиренип туруп тєрттє эле, єй кулап, тљрљлљрдє, андагы элдин баарын басып калды. Шимшон љлљр алдында љлтєргљн адамдардын саны анын буга чейин љлтєргљн адамдарынын санынан кљп болду.

Бир туугандары менен атасынын бєт єй-бєлљсє келип, аны алып кетишти да, Сора менен Эштаулдун ортосундагы атасы Манойахтын мєрзљсєнљ коюшту. Ал Ысрайылга жыйырма жыл башкаруучу болгон.

Эпрайым тоосунда Миха деген бир адам болгон.

Ал энесине: «Сенин бир мињ бир жєз шекел кємєшєњдє алып кетишкенде, сен менин кљзємчљ каргыш айткансыњ. Ошол кємєш менде. Аны мен алгам», – деди. Энеси: «Уулумду Тењир жалгасын!» – деди.

Анан ал энесине бир мињ бир жєз шекел кємєштє кайрып берди. Энеси: «Бул кємєштљрдє Тењирге арнадым. Мен буларды сага берем, сен булардан жасалма кудай, буркан жаса», – деди.

Бирок ал кємєштљрдє энесине кайра кайрып берди. Энеси эки жєз шекел кємєштє алып, кємєш эритєєчє устага берди. Ал андан жасалма кудай, буркан куйду, ал буркан Миханын єйєнљ коюлду.

Миханын бутканасы бар эле. Ал эфод жана терафим жасатып, балдарынын бирин љзєнљ ыйык кызмат кылуучу кылып алды.

Ошол убакта Ысрайылда падыша болгон эмес. Ар ким љзє туура кљргљндє кылчу.

Ошол учурда ошол жерде бир леби жигит жашачу, ал Жєйєттєн Бейт-Лехеминен эле. Ал Жєйєт уруусунун арасында жашачу.

Ал жигит Жєйєттєн Бейт-Лехем шаарынан чыгып, ар кайсы жерде жашап жєрдє. Жер кезип жєрєп, Эпрайым тоосундагы Миханын єйєнљ туш болду.

Ошондо Миха андан: «Кайдан келе жатасыњ?» – деп сурады. Ал ага: «Мен лебимин, Жєйєттєн Бейт-Лехеминен келе жатам, жашаганга жер издеп жєрљм», – деди.

Миха ага: «Меникинде кал, мага ата жана ыйык кызмат кылуучу бол. Мен сага жылына он кємєш шекел тљлљп турам, кийген кийимињ, ичкен тамагыњ менден болот», – деди.

Леби ал кишиникинде калууга макул болду. Ал ага уулдарынын бириндей эле болуп калды.

Миха лебини ыйык кызмат кылуучу кылып дайындады. Ал жигит анын ыйык кызмат кылуучусу болуп, анын єйєндљ жашап калды.

Ошондо Миха: «Эми Тењир мага жакшылык кыларын билем, анткени менин ыйык кызмат кылуучум леби болду», – деди.