И рече́ Иу́да къ Симео́ну бра́ту своему́: взы́ди со мно́ю въ жре́бiй мо́й, и ополчи́мся на Ханане́а: и пойду́ и а́зъ съ тобо́ю въ жре́бiй тво́й. И по́йде съ ни́мъ Симео́нъ.

И взы́де Иу́да, и предаде́ Госпо́дь Ханане́а и Ферезе́а въ ру́цѣ и́хъ: и изби́ша и́хъ въ везе́цѣ до десяти́ ты́сящъ муже́й.

И обрѣто́ша Адонивезе́ка въ везе́цѣ, и сѣко́шася съ ни́мъ: и изби́ша Ханане́а и Ферезе́а.

И побѣже́ Адонивезе́къ: и гна́ша вслѣ́дъ его́, и я́ша его́, и отсѣко́ша краи́ ру́къ его́ и краи́ но́гъ его́.

И рече́ Адонивезе́къ: седми́десяти царе́мъ обсѣко́хъ краи́ ру́къ и́хъ и краи́ но́гъ и́хъ, и бы́ша собира́юще [от крупи́цъ] подъ трапе́зою мое́ю: я́коже у́бо сотвори́хъ, та́ко воздаде́ ми Бо́гъ. И приведо́ша его́ во Иерусали́мъ, и у́мре та́мо.

И воева́ша сы́нове Иу́дины на Иерусали́мъ, и взя́ша его́, и порази́ша его́ о́стрiемъ меча́, и гра́дъ сожго́ша огне́мъ.

И по си́хъ снидо́ша сы́нове Иу́дины воева́ти на Ханане́а живу́щаго въ го́рнѣй къ ю́гу и въ ра́внѣй.

И по́йде Иу́да на Ханане́а живу́щаго въ Хевро́нѣ. И изы́де Хевро́нъ со страны́: и́мя же бѣ́ Хевро́ну пре́жде карiаѳарво́къ-се́феръ: и уби́ша сеси́на и Ахима́на и Ѳолмі́а, ро́ды ена́ковы.

И взыдо́ша отту́ду къ живу́щымъ въ дави́рѣ: и́мя же дави́ру бѣ́ пре́жде карiаѳсе́феръ, гра́дъ пи́сменъ.

И рече́ хале́въ: и́же а́ще порази́тъ гра́дъ пи́сменъ и во́зметъ его́, да́мъ ему́ Асха́нь дще́рь мою́ въ жену́.

И взя́ его́ Гоѳонiи́лъ сы́нъ Кене́за бра́та хале́вова юнѣ́йшiй, и даде́ ему́ хале́въ Асха́нь дще́рь свою́ въ жену́.

И бы́сть внегда́ отходи́ти е́й, и подви́же ю́ Гоѳонiи́лъ проси́ти у отца́ своего́ села́, и ропта́ше [сѣдя́щи] на осля́ти, и вопiя́ше со осля́ти: на зе́млю ю́жную отда́лъ мя́ еси́. И рече́ е́й хале́въ: что́ ти е́сть?

И рече́ ему́ Асха́нь: да́ждь ми́ благослове́нiе: я́ко на зе́млю ю́жную отда́лъ еси́ мя́, да да́си мнѣ́ и исхо́дища водна́я. И даде́ е́й хале́въ по се́рдцу ея́ исхо́дища вы́шнихъ и исхо́дища ни́жнихъ.

И сы́нове Иоѳо́ра кине́ева, у́жика Моисе́ова, взыдо́ша от гра́да Фини́ческа къ сыно́мъ Иу́динымъ въ пусты́ню су́щую на ю́гъ Иу́ды ко исхо́ду Аредо́ву, и поидо́ша, и всели́шася съ людьми́.

И по́йде Иу́да съ Симео́номъ бра́томъ свои́мъ, и изби́ Ханане́а живу́щаго въ сефе́ѳѣ, и потреби́ша его́: и прозва́ша и́мя гра́ду потребле́нiе.

И взя́ Иу́да Га́зу и предѣ́лъ ея́, и Аскало́на и предѣ́лъ его́, и аккаро́нъ и предѣ́лъ его́, и азо́тъ и окре́стная его́.

И бя́ше Госпо́дь со Иу́дою. И взя́ го́ру, я́ко не возмого́ша потреби́ти живу́щихъ во юдо́ли, зане́ риха́въ противоста́ и́мъ, и колесни́цы желѣ́зныя бя́ху ты́мъ.

И да́ша хале́ву Хевро́нъ, я́коже глаго́ла Моисе́й: и наслѣ́дствова та́мо три́ гра́ды сыно́въ ена́ковыхъ, и изгна́ отту́ду три́ сы́ны ена́ковы.

И Иевусе́а живу́щаго во Иерусали́мѣ не изгна́ша сы́нове Венiами́новы, и живя́ше Иевусе́й съ сынми́ Венiами́ни во Иерусали́мѣ да́же до сего́ дне́.

И взыдо́ша сы́нове Ио́сифли и сі́и въ Веѳи́ль: и Госпо́дь бя́ше съ ни́ми.

И ополчи́шася, и согля́даша [сы́нове Ио́сифовы] Веѳи́ль: и́мя же бѣ́ пре́жде гра́ду лу́за.

И ви́дѣша стрегу́щiи му́жа исходя́щаго изъ гра́да, и я́ша его́ и реко́ша ему́: покажи́ на́мъ вхо́дъ во гра́дъ, и сотвори́мъ съ тобо́ю ми́лость.

И показа́ и́мъ вхо́дъ гра́дный: и порази́ша гра́дъ о́стрiемъ меча́, му́жа же и сро́дство его́ отпусти́ша.

И отъи́де му́жъ въ зе́млю Хеттiи́мъ, и созда́ та́мо гра́дъ, и прозва́ и́мя ему́ лу́за: сiе́ и́мя ему́ да́же до дне́ сего́.

И не разори́ Манассі́й веѳса́на, и́же е́сть ски́ѳскiй гра́дъ, ниже́ дще́рей его́, ниже́ окре́стныхъ [предѣ́лъ] его́, ниже́ Ѳана́ха, ниже́ дще́рей его́, ниже́ живу́щихъ въ до́рѣ, ниже́ дще́рей его́, ниже́ живу́щихъ во Иевла́мѣ, ниже́ окре́стныхъ его́, ниже́ дще́рей его́, и живу́щихъ въ Магеддо́нѣ, ниже́ окре́стныхъ его́ и дще́рей его́. И нача́ Ханане́й жи́ти на земли́ се́й.

И бы́сть егда́ укрѣпи́ся Изра́иль, и сотвори́ Ханане́а да́нника: изгна́нiемъ же не изгна́ его́.

И Ефре́мъ не изгна́ Ханане́а живу́щаго въ газе́рѣ: и живя́ше Ханане́й средѣ́ его́ въ газе́рѣ, и бы́сть ему́ въ да́нника.

И Завуло́нъ не изгна́ живу́щихъ въ Хевро́нѣ и живу́щихъ во Амма́нѣ: и всели́ся Ханане́й посредѣ́ и́хъ и бы́сть ему́ да́нникъ.

И Аси́ръ не изгна́ живу́щихъ во акхо́рѣ, [и бы́сть ему́ да́нникъ,] ни живу́щихъ въ до́рѣ, ни живу́щихъ въ Сидо́нѣ, ни живу́щихъ въ дала́фѣ и во Ахази́вѣ, и во е́лвѣ и во Афе́кѣ и въ роо́вѣ.

И всели́ся Аси́ръ посредѣ́ Ханане́а живу́щаго на земли́ [то́й], зане́ не возмо́же изгна́ти его́.

И Нефѳали́мъ не изгна́ живу́щихъ въ веѳсами́сѣ, ниже́ живу́щихъ въ веѳана́хѣ: и всели́ся Нефѳали́мъ средѣ́ Ханане́а живу́щаго на земли́ [се́й]: живу́щiи же въ веѳсами́сѣ и въ веѳана́хѣ бы́ша ему́ да́нницы.

И утѣсни́ Аморре́й сы́ны Да́новы въ горѣ́, я́ко не попусти́ и́мъ низходи́ти во юдо́ль.

И нача́ Аморре́й жи́ти въ горѣ́ чре́пнѣй, идѣ́же медвѣ́ди и лиси́цы, въ мирсино́нѣ и въ Салави́нѣ: и отяготѣ́ рука́ до́му Ио́сифля на Аморре́а, и бы́сть ему́ да́нникъ.

И предѣ́лъ Аморре́йскiй Идуме́й от восхо́да акрави́ня, от ка́мене и вы́ше.

И приложи́ша сы́нове Изра́илевы сотвори́ти зло́е предъ Го́сподемъ: и Ао́дъ у́мре.

И отдаде́ и́хъ Госпо́дь въ ру́ку Иави́на царя́ Ханаа́нска, и́же ца́рствова во Асо́рѣ. И воево́да си́лы его́ Сиса́ра, и то́й живя́ше во Арисо́ѳѣ язы́ковъ.

И возопи́ша сы́нове Изра́илевы ко Го́споду, я́ко де́вять со́тъ колесни́цъ желѣ́зныхъ бя́ше ему́: и то́й озло́би Изра́иля зѣло́ лѣ́тъ два́десять.

И Девво́ра, жена́ проро́чица, жена́ лафидо́ѳова, сiя́ судя́ше Изра́илю въ то́ вре́мя:

и сiя́ живя́ше подъ фи́никомъ Девво́ра между́ ра́мою и между́ Веѳи́лемъ, въ горѣ́ Ефре́мли: и восхожда́ху сы́нове Изра́илевы къ не́й та́мо на су́дъ.

И посла́ Девво́ра, и призва́ Вара́ка сы́на Авинее́мля изъ Кеде́са Нефѳали́мова, и рече́ къ нему́: не заповѣ́да ли тебѣ́ Госпо́дь Бо́гъ Изра́илевъ? и по́йдеши въ го́ру Ѳаво́ръ, и по́ймеши съ собо́ю де́сять ты́сящъ муже́й от сыно́въ Нефѳали́млихъ и от сыно́въ Завуло́нихъ:

и приведу́ къ тебѣ́ въ водоте́чь кисо́нь Сиса́ру воево́ду си́лы Иави́ни, и колесни́цы его́, и мно́жество [во́й] его́, и преда́мъ его́ въ ру́ки твоя́.

И рече́ къ не́й Вара́къ: а́ще по́йдеши со мно́ю, пойду́, и а́ще не по́йдеши со мно́ю, не пойду́: я́ко не вѣ́мъ дне́, въ о́ньже благоустро́итъ Госпо́дь а́нгела со мно́ю.

И рече́ Девво́ра къ нему́: иду́щи пойду́ съ тобо́ю: оба́че вѣ́ждь, я́ко не бу́детъ тебѣ́ сла́ва на пути́, въ о́ньже ты́ и́деши: поне́же въ ру́ку же́нску преда́стъ Госпо́дь Сиса́ру. И воста́ Девво́ра и по́йде съ Вара́комъ до Ка́диса.

И воззва́ Вара́къ Завуло́на и Нефѳали́ма до Ка́диса, и поидо́ша вслѣ́дъ его́ де́сять ты́сящъ муже́й, и и́де съ ни́мъ Девво́ра.

И хаве́ръ кине́й отлучи́ся от ке́ны и от сыно́въ Иова́ва, у́жика Моисе́ова: и потче́ ку́щу свою́ подъ ду́бомъ почива́ющихъ, и́же е́сть при Кеде́сѣ.

И возвѣсти́ша Сиса́рѣ, я́ко взы́де Вара́къ сы́нъ Авинее́мль на го́ру Ѳаво́ръ.

И созва́ Сиса́ра вся́ колесни́цы своя́, де́вять со́тъ колесни́цъ желѣ́зныхъ, и вся́ лю́ди и́же съ ни́мъ, от Арисо́ѳа язы́ковъ въ водоте́чь кисо́нь.

И рече́ Девво́ра къ Вара́ку: воста́ни, я́ко се́й де́нь, въ о́ньже предаде́ Госпо́дь Сиса́ру въ ру́ку твою́, зане́ Госпо́дь изы́детъ предъ тобо́ю. И сни́де Вара́къ съ горы́ Ѳаво́ръ, и де́сять ты́сящъ муже́й вслѣ́дъ его́.

И сотре́ Госпо́дь Сиса́ру и вся́ колесни́цы его́ и ве́сь по́лкъ его́ о́стрiемъ меча́ предъ Вара́комъ. И сни́де Сиса́ра съ колесни́цы своея́ и побѣже́ нога́ми свои́ми.

И Вара́къ гоня́й вслѣ́дъ колесни́цъ его́ и вслѣ́дъ полка́, да́же до дубра́вы язы́ковъ. И паде́ ве́сь по́лкъ Сиса́ринъ о́стрiемъ меча́: не оста́ся ни еди́нъ.

И Сиса́ра убѣже́ нога́ми свои́ми въ ку́щу Иаи́ли, жены́ хаве́ра кине́ева: я́ко ми́ръ бя́ше между́ Иави́номъ царе́мъ Асо́рскимъ и между́ до́момъ хаве́ра кине́ева.

И изы́де Иаи́ль во срѣ́тенiе Сиса́рѣ и рече́ къ нему́: уклони́ся, господи́не мо́й, уклони́ся ко мнѣ́, не бо́йся. И уклони́ся къ не́й въ ку́щу: и покры́ его́ оде́ждею свое́ю.

И рече́ Сиса́ра къ не́й: напо́й мя́ ма́ло воды́, я́ко возжажда́хъ. И отрѣши́ мѣ́хъ мле́чный, и напои́ его́, и покры́ его́.

И рече́ къ не́й Сиса́ра: ста́ни во две́рехъ ку́щи, и бу́детъ а́ще кто́ прiи́детъ къ тебѣ́, и вопро́ситъ тя́, и рече́тъ: е́сть ли здѣ́ му́жъ? и рече́ши: нѣ́сть.

И взя́ Иаи́ль, жена́ хаве́рова, ко́лъ ку́щный, и взя́ мла́тъ въ ру́ку свою́, и вни́де къ нему́ ти́хо, и водрузи́ ко́лъ во скра́нiи его́, и пронзе́ до земли́: и се́й утру́ждся спа́ше, и и́здше.

И се́, Вара́къ гоня́й Сиса́ру. И изы́де Иаи́ль во срѣ́тенiе ему́ и рече́ ему́: прiиди́, и покажу́ тебѣ́ му́жа, его́же ты́ и́щеши. И вни́де къ не́й, и се́, Сиса́ра лежа́ше ме́ртвъ, и ко́лъ во скра́нiи его́.

И покори́ Госпо́дь Бо́гъ въ то́й де́нь Иави́на царя́ Ханаа́ня предъ сы́ны Изра́илевыми:

и хожда́ше рука́ сыно́въ Изра́илевыхъ ходя́щи, и ожесточи́ся на Иави́на царя́ Ханаа́нска, до́ндеже истреби́ша его́.

Синодальный

1 Война Израиля с Хананеями за овладение наследством каждого колена; Иуда и Симеон изгоняют Хананеев; награда Халева; 21 Вениамин, Манассия, Ефрем, Завулон, Асир, Неффалим и Дан не изгнали их совершенно.

По смерти Иисуса вопрошали сыны Израилевы Господа, говоря: кто из нас прежде пойдет на Хананеев – воевать с ними?

И сказал Господь: Иуда пойдет; вот, Я предаю землю в руки его.

Иуда же сказал Симеону, брату своему: войди со мною в жребий мой, и будем воевать с Хананеями; и я войду с тобою в твой жребий. И пошел с ним Симеон.

И пошел Иуда, и предал Господь Хананеев и Ферезеев в руки их, и побили они из них в Везеке десять тысяч человек.

В Везеке встретились они с Адони-Везеком, сразились с ним и разбили Хананеев и Ферезеев.

Адони-Везек побежал, но они погнались за ним и поймали его и отсекли большие пальцы на руках его и на ногах его.

Тогда сказал Адони-Везек: семьдесят царей с отсеченными на руках и на ногах их большими пальцами собирали [крохи] под столом моим; как делал я, так и мне воздал Бог. И привели его в Иерусалим, и он умер там.

И воевали сыны Иудины против Иерусалима и взяли его, и поразили его мечом и город предали огню.

Потом пошли сыны Иудины воевать с Хананеями, которые жили на горах и на полуденной земле и на низменных местах.

И пошел Иуда на Хананеев, которые жили в Хевроне [имя же Хеврону было прежде Кириаф-Арбы], и поразили Шешая, Ахимана и Фалмая [от рода Енакова].

Оттуда пошел он против жителей Давира; имя Давиру было прежде Кириаф-Сефер.

И сказал Халев: кто поразит Кириаф-Сефер и возьмет его, тому отдам Ахсу, дочь мою, в жену.

И взял его Гофониил, сын Кеназа, младшего брата Халевова, и Халев отдал в жену ему Ахсу, дочь свою.

Когда надлежало ей идти, Гофониил научил ее просить у отца ее поле, и она сошла с осла. Халев сказал ей: что тебе?

[Ахса] сказала ему: дай мне благословение; ты дал мне землю полуденную, дай мне и источники воды. И дал ей [Халев по желанию ее] источники верхние и источники нижние.

И сыны [Иофора] Кенеянина, тестя Моисеева, пошли из города Пальм с сынами Иудиными в пустыню Иудину, которая на юг от Арада, и пришли и поселились среди народа.

И пошел Иуда с Симеоном, братом своим, и поразили Хананеев, живших в Цефафе, и предали его заклятию, и оттого называется город сей Хорма.

Иуда взял также Газу с пределами ее, Аскалон с пределами его, и Екрон с пределами его [и Азот с окрестностями его].

Господь был с Иудою, и он овладел горою; но жителей долины не мог прогнать, потому что у них были железные колесницы.

И отдали Халеву Хеврон, как говорил Моисей, [и получил он там в наследие три города сынов Енаковых] и изгнал оттуда трех сынов Енаковых.

Но Иевусеев, которые жили в Иерусалиме, не изгнали сыны Вениаминовы, и живут Иевусеи с сынами Вениамина в Иерусалиме до сего дня.

И сыны Иосифа пошли также на Вефиль, и Господь был с ними.

[И остановились] и высматривали сыны Иосифовы Вефиль [имя же городу было прежде Луз].

И увидели стражи человека, идущего из города, [и взяли его] и сказали ему: покажи нам вход в город, и сделаем с тобою милость.

Он показал им вход в город, и поразили они город мечом, а человека сего и все родство его отпустили.

Человек сей пошел в землю Хеттеев, и построил [там] город и нарек имя ему Луз. Это имя его до сего дня.

И Манассия не выгнал жителей Бефсана [который есть Скифополь] и зависящих от него городов, Фаанаха и зависящих от него городов, жителей Дора и зависящих от него городов, жителей Ивлеама и зависящих от него городов, жителей Мегиддона и зависящих от него городов; и остались Хананеи жить в земле сей.

Когда Израиль пришел в силу, тогда сделал он Хананеев данниками, но изгнать не изгнал их.

И Ефрем не изгнал Хананеев, живущих в Газере; и жили Хананеи среди их в Газере [и платили им дань].

И Завулон не изгнал жителей Китрона и жителей Наглола, и жили Хананеи среди их и платили им дань.

И Асир не изгнал жителей Акко [которые платили ему дань, и жителей Дора] и жителей Сидона и Ахлава, Ахзива, Хелвы, Афека и Рехова.

И жил Асир среди Хананеев, жителей земли той, ибо не изгнал их.

И Неффалим не изгнал жителей Вефсамиса и жителей Бефанафа и жил среди Хананеев, жителей земли той; жители же Вефсамиса и Бефанафа были его данниками.

И стеснили Аморреи сынов Дановых в горах, ибо не давали им сходить на долину.

И остались Аморреи жить на горе Херес [где медведи и лисицы], в Аиалоне и Шаалвиме; но рука сынов Иосифовых одолела [Аморреев], и сделались они данниками им.

Пределы Аморреев от возвышенности Акравим и от Селы простирались и далее.

1 Иавин, царь Ханаанский, угнетал блуждающего Израиля двадцать лет; 4 Девора пророчица призвала Варака из колена Неффалимова воевать против Сисары, военачальника Иавинова; 11 Господь поразил Сисару пред Вараком; 17 Сисара убежал и скрылся у Иаили, спрятавшей его и затем поразившей его во сне.

Когда умер Аод, сыны Израилевы стали опять делать злое пред очами Господа.

И предал их Господь в руки Иавина, царя Ханаанского, который царствовал в Асоре; военачальником у него был Сисара, который жил в Харошеф-Гоиме.

И возопили сыны Израилевы к Господу, ибо у него было девятьсот железных колесниц, и он жестоко угнетал сынов Израилевых двадцать лет.

В то время была судьею Израиля Девора пророчица, жена Лапидофова;

она жила под Пальмою Девориною, между Рамою и Вефилем, на горе Ефремовой; и приходили к ней [туда] сыны Израилевы на суд.

[Девора] послала и призвала Варака, сына Авиноамова, из Кедеса Неффалимова, и сказала ему: повелевает [тебе] Господь Бог Израилев: пойди, взойди на гору Фавор и возьми с собою десять тысяч человек из сынов Неффалимовых и сынов Завулоновых;

а Я приведу к тебе, к потоку Киссону, Сисару, военачальника Иавинова, и колесницы его и многолюдное [войско] его, и предам его в руки твои.

Варак сказал ей: если ты пойдешь со мною, пойду; а если не пойдешь со мною, не пойду; [ибо я не знаю дня, в который пошлет Господь Ангела со мною].

Она сказала [ему]: пойти пойду с тобою; только [знай, что] не тебе уже будет слава на сем пути, в который ты идешь; но в руки женщины предаст Господь Сисару. И встала Девора и пошла с Вараком в Кедес.

Варак созвал Завулонян и Неффалимлян в Кедес, и пошли вслед за ним десять тысяч человек, и Девора пошла с ним.

Хевер Кенеянин отделился тогда от Кенеян, сынов Ховава, родственника Моисеева, и раскинул шатер свой у дубравы в Цаанниме близ Кедеса.

И донесли Сисаре, что Варак, сын Авиноамов, взошел на гору Фавор.

Сисара созвал все колесницы свои, девятьсот железных колесниц, и весь народ, который у него, из Харошеф-Гоима к потоку Киссону.

И сказала Девора Вараку: встань, ибо это тот день, в который Господь предаст Сисару в руки твои; Сам Господь пойдет пред тобою. И сошел Варак с горы Фавора, и за ним десять тысяч человек.

Тогда Господь привел в замешательство Сисару и все колесницы его и все ополчение его от меча Варакова, и сошел Сисара с колесницы [своей] и побежал пеший.

Варак преследовал колесницы [его] и ополчение до Харошеф-Гоима, и пало все ополчение Сисарино от меча, не осталось никого.

Сисара же убежал пеший в шатер Иаили, жены Хевера Кенеянина; ибо между Иавином, царем Асорским, и домом Хевера Кенеянина был мир.

И вышла Иаиль навстречу Сисаре и сказала ему: зайди, господин мой, зайди ко мне, не бойся. Он зашел к ней в шатер, и она покрыла его ковром [своим].

[Сисара] сказал ей: дай мне немного воды напиться, я пить хочу. Она развязала мех с молоком, и напоила его и опять покрыла его.

[Сисара] сказал ей: стань у дверей шатра, и если кто придет и спросит у тебя и скажет: «нет ли здесь кого?», ты скажи: «нет».

Иаиль, жена Хеверова, взяла кол от шатра, и взяла молот в руку свою, и подошла к нему тихонько, и вонзила кол в висок его так, что приколола к земле; а он спал от усталости – и умер.

И вот, Варак гонится за Сисарою. Иаиль вышла навстречу ему и сказала ему: войди, я покажу тебе человека, которого ты ищешь. Он вошел к ней, и вот, Сисара лежит мертвый, и кол в виске его.

И смирил [Господь] Бог в тот день Иавина, царя Ханаанского, пред сынами Израилевыми.

Рука сынов Израилевых усиливалась более и более над Иавином, царем Ханаанским, доколе не истребили они Иавина, царя Ханаанского.

Таджикский

Ва баъд аз вафоти Еҳушаъ чунин воқеъ шуд, ки банӣ Исроил аз Парвардигор пурсида, гуфтанд: «Кист, ки барои мо бар зидди канъониён аввал баромада, бо онҳо ҷанг кунад?»

Ва Парвардигор гуфт: «Бигзор банӣ Яҳудо бароянд; инак, ин заминро ба дасти онҳо таслим кардаам».

Ва банӣ Яҳудо ба бародаронашон банӣ Шимъӯн гуфтанд: «Бо мо дар он чи насибаи мост, бароед, ва мо бо канъониён ҷанг кунем. Мо низ бо шумо дар он чи насибаи шумост, хоҳем рафт». Ва банӣ Шимъӯн бо онҳо рафтанд.

Вақте ки банӣ Яҳудо баромаданд, Парвардигор канъониён ва фариззиёнро ба дасти онҳо таслим кард; ва даҳ ҳазор нафарро аз онҳо дар Бозақ куштанд.

Ва Адӯнӣ-Бозақро дар Бозақ ёфта, бо ӯ ҷанг карданд; ва ба канъониён ва фариззиён шикаст расониданд.

Ва Адӯнӣ-Бозақ рӯй ба гурез овард, вале ӯро таъқиб намуда, дастгир карданд ва сарангуштҳои дастҳо ва пойҳояшро буриданд.

Ва Адӯнӣ-Бозақ гуфт: «Ҳафтод подшоҳ, ки сарангуштҳои дастҳо ва пойҳошон бурида шуда буд, дар таги мизи ман нонреза мечиданд; чунон ки ман кардаам, ончунон Худо ба ман подош додааст». Ва ӯро ба Ерусалим оварданд, ва дар он ҷо ӯ мурд.

Ва банӣ Яҳудо бар зидди Ерусалим ҷанг карда, онро гирифтанд, ва онро аз дами шамшер гузарониданд; ва шаҳрро оташ зада сӯзониданд.

Ва баъд аз он банӣ Яҳудо фуруд омаданд, то ки бо канъониён, ки дар кӯҳсор ва дар ҷануб ва дар пастхамӣ сокин буданд, ҷанг кунанд.

Ва банӣ Яҳудо ба муқобили канъониёне ки дар Ҳебрӯн сокин буданд, баромаданд; ва номи Ҳебрӯн пештар Қирят-Арбаъ буд; ва ба Шешай ва Аҳиман ва Талмой шикаст расониданд.

Ва аз он ҷо онҳо ба муқобили сокинони Дабир равона шуданд; ва номи Дабир пештар Қирят-Сефер буд.

Ва Колеб гуфт: «Касе ки ба Қирят-Сефер шикаст расонад ва онро бигарад, духтари худ Аксоро ба вай ба занӣ хоҳам дод».

Ва Отниил ибни Қеназ, додари хурдии Колеб, онро гирифт; ва ӯ духтари худ Аксоро ба вай ба занӣ дод.

Ва чун духтар назди вай омад, вай ӯро моил намуд, ки аз падари худ киштзоре биталабад, ва ӯ аз болои хар фуруд омад; ва Колеб ба ӯ гуфт: «Ту чӣ мехоҳӣ?»

Ва ӯ ба падараш гуфт: «Ба ман баракате бидеҳ, зеро ки замини ҷанубиро ту ба ман додаӣ, пас чашмаҳои обро ҳам ба ман бидеҳ». Ва Колеб чашмаҳои боло ва чашмаҳои поёнро ба ӯ дод.

Ва банӣ Қенӣ, хешовандони падарарӯси Мусо, аз шаҳри Хурмозор Нахлистон бо банӣ Яҳудо баромада, сӯи биёбони Яҳудо, ки дар ҷануби Арод аст, равона шуданд ва дар миёни ин қавм сокин шуданд.

Ва банӣ Яҳудо бо бародаронашон банӣ Шимъӯн равона шуданд, ва онҳо ба канониёне ки дар Сефат сокин буданд, шикаст расониданд; ва онро валангор карда, номи ин шаҳрро Ҳормо хонданд.

Ва банӣ Яҳудо Ғаззаро бо ҳудуди ноҳияҳои он, ва Ашқалӯнро бо ҳудуди он, ва Эқрӯнро бо ҳудуди он гирифтанд.

Ва Парвардигор бо банӣ Яҳудо буд, ва онҳо кӯҳсорро соҳибӣ намуданд; аммо сокинони водиро натавонистанд бадар ронанд, зеро ки онҳо аробаҳои оҳанин доштанд.

Ва Ҳебрӯнро ба Колеб доданд, чунон ки Мусо гуфта буд; ва ӯ аз он ҷо се писари Аноқро бадар ронд.

Вале ябусиёнро, ки дар Ерусалим сокин буданд, банӣ Бинёмин натавонистанд бадар ронанд; ва ябусиён то имрӯз бо банӣ Бинёмин дар Ерусалим сокин ҳастанд.

Ва хонадони Юсуф низ сӯи Байт-Ил баромаданд, ва Парвардигор бо онҳо буд.

Ва хонадони Юсуф дар Байт-Ил ҷосусӣ карданд; ва номи ин шаҳр пештар Луз буд.

Ва посбонон мардеро, ки аз шаҳр берун омада буд, дида, ба ӯ гуфтанд: «Даромадгоҳи шаҳрро ба мо нишон деҳ, ва мо ба ту меҳрубонӣ хоҳем кард».

Ва ӯ даромадгоҳи шаҳрро ба онҳо нишон дод, ва онҳо аҳли шаҳрро аз дами шамшер гузарониданд; ва он мардро бо тамоми хонаводааш раҳо карданд.

Ва он мард ба замини ҳиттиён рафт, ва шаҳре бино намуда, онро Луз номид; то имрӯз номи он ҳамин аст.

Ва банӣ Менашше аҳли Байт-Шеон ва деҳоти онро, ва аҳли Таънак ва деҳоти онро, ва сокинони Дӯр ва деҳоти онро, ва сокинони Иблеом ва деҳоти онро, ва сокинони Маҷиддӯ ва деҳоти онро натавонистанд бадар ронанд, ва канъониён азм карданд, ки дар ин замин бимонанд.

Ва чун Исроил қувват гирифт, канъониёнро хироҷгузори худ гардонид, вале натавонист онҳоро бадар ронад.

Ва банӣ Эфроим канъониёнро, ки дар Ҷозар сокин буданд, натавонистанд бадар ронанд; ва канъониён дар миёни онҳо дар Ҷозар сокин буданд.

Банӣ Забулун сокинони Қитрӯн ва сокинони Наҳалӯлро натавонистанд бадар ронанд; ва канъониён дар миёни онҳо сокин буданд, ва хироҷгузор буданд.

Бани-Ошер сокинони Акку ва сокинони Сидӯн ва Аҳлоб ва Акзиб ва Ҳалбо ва Афиқ ва Раҳӯбро натавонистанд бадар ронанд.

Ва ошериён дар миёни канъониёне ки сокини он замин буданд, зиндагӣ истиқомат доштанд, зеро ки онҳоро натавонистанд бадар ронанд.

Банӣ Нафтолӣ сокинони Байт-Шемеш ва сокинони Байт –Анотро натавонистанд бадар ронанд, ва дар миёни канъониёне ки сокини он замин буданд, истиқомат доштанд; ва сокинони Байт-Шемеш ва Байт-Анот хироҷгузори онҳо буданд.

Ва амӯриён банӣ Донро дар кӯҳсор фишор доданд, зеро онҳоро нагузоштанд, ки ба водӣ фуруд оянд.

Ва амӯриён азм карданд, ки дар кӯҳи Ҳорас, дар Аёлӯн ва Шаалбим сокин бошанд; вале дасти хонадони Юсуф бар онҳо гарон омад, ва хироҷгузор гардиданд.

Ва ҳудуди амӯриён аз баландии Ақрабим, аз қуллаи он болотар буд.

Ва баъд аз вафоти Эҳуд аз нав банӣ Исроил он чи дар назари Худо бад буд, ба амал оварданд.

Ва Парвардигор онҳоро ба дасти Ёбин подшоҳи Канъон, ки дар Ҳосӯр подшоҳӣ мекард, супурд; ва сарлашкари вай Сисро буд, ки дар Ҳарӯшет-Ҳаҷӯим истиқомат дошт сокин буд.

Ва банӣ Исроил сӯи Парвардигор додхоҳӣ карданд; зеро ки вай нӯҳсад аробаи оҳанин дошт, ва банӣ Исроилро бист сол сахт ба танг овард.

Ва Дебӯрои набия, зани Лапидӯт, дар он замон Исроилро доварӣ менамуд.

Ва ӯ дар таги дарахти хурмои Дебӯро, ки дар байни Ромо ва Байт-Ил дар кӯҳи Эфроим буд, менишаст, ва банӣ Исроил назди ӯ барои доварӣ меомаданд.

Ва кас фиристода, Бороқ ибни Абинӯамро аз Қодеш-Нафтолӣ даъват намуд, ва ба вай гуфт: «Инак, Парвардигор Худои Исроил фармуд: ́Бирав ва бар кӯҳи Тобӯр одамонро сафарбарӣ намо, ва аз банӣ Нафтолӣ ва банӣ Забулун даҳ ҳазор нафар бо худ бигир.

Ва Ман сарлашкари Ёбин – Сисроро бо аробаҳо ва лашкари сершумораш назди ту сӯи дарёи Қишӯн кашида оварда, ба дасти ту хоҳам супурд́».

Ва Бороқ ба ӯ гуфт: «Агар ту бо ман биравӣ, меравам, вале агар бо ман наравӣ, намеравам».

Ва ӯ гуфт: «Албатта бо ту меравам, аммо дар ин роҳе ки ту меравӣ, ҷалол аз они ту нахоҳад буд, зеро ки Парвардигор Сисроро ба дасти зане хоҳад супурд». Ва Дебӯро бархоста, бо Бороқ ба Қодеш равона шуд.

Ва Бороқ сибтҳои Забулун ва Нафтолиро ба Қодеш даъват кард, ва даҳ ҳазор нафарро аз ақиби худ баровард; ва Дебӯро бо ӯ баромад.

Ва Ҳобари Қенӣ аз қениён, яъне аз банӣ Ҳубоби хешовандони падарарӯси Мусо ҷудо шуда, хаймаи худро то Элӯн-Бесаананим, ки назди Қодеш воқеъ аст, барафрошта буд.

Ва ба Сисро хабар доданд, ки Бороқ ибни Абинӯам ба кӯҳи Тобӯр баромадааст.

Ва Сисро ҳамаи аробаҳои худ, яъне нӯҳсад аробаи оҳанин, ва тамоми қавмеро, ки бо ӯ буданд, аз Ҳарӯшет-Ҳаҷӯим сӯи дарёи Қишӯн даъват кард.

Ва Дебӯро ба Бороқ гуфт: «Бархез, зеро имрӯз рӯзест, ки Парвардигор Сисроро ба дасти ту таслим хоҳад кард; инак, Парвардигор пешопеши ту берун омадааст». Ва Бороқ аз кӯҳи Тобӯр фуруд омад, ва даҳ ҳазор нафар аз ақиби ӯ.

Ва Парвардигор Сисро ва ҳамаи аробаҳо ва тамоми бошишгоҳи ӯро пеши Бороқ ошуфта гардонида, ба дами шамшери ӯ гирифтор кард, ва Сисро аз болои ароба фуруд омада, пои пиёда рӯ ба гурез овард.

Ва Бороқ аробаҳо ва бошишгоҳро то Ҳарӯшет-Ҳаҷӯим таъқиб намуд; ва тамоми бошишгоҳи Сисро ба дами шамшер фурӯ ғалтиданд, як нафар ҳам аз онҳо боқӣ намонд.

Ва Сисро пои пиёда сӯи хаймаи Ёил, ки зани Ҳобари Қенӣ буд, гурехт; зеро ки дар байни Ёбин подшоҳи Ҳосӯр ва хонадони Ҳобари Қенӣ сулҳ буд.

Ва Ёил ба пешвози Сисро баромада, ба вай гуфт: «Биё, эй хоҷаам, назди ман биё, натарс». Вай назди ӯ ба хайма даромад, ва ӯ вайро бо палосе пӯшонид.

Вай ба ӯ гуфт: «Маро каме об бинӯшон, зеро ки ташна мондаам». Ӯ машки ширро кушода, вайро нӯшонид, ва аз нав вайро пӯшонид.

Вай ба ӯ гуфт: «Назди дари хайма биист, ва агар касе биёяд ва аз ту пурсида, бигӯяд: ́Оё касе дар ин ҷо ҳаст?́ – бигӯй: ́Не́».

Ва Ёил, зани Ҳобар, мехи хаймаро кашида гирифт, ва болғаро ба дасти худ гирифта, оҳиста назди вай омад, ва мехро ба чаккааш канори пешониаш кӯфт, ба тавре ки неши он ба замин фурӯ рафт; вай, ки ба сабаби мондагии худ дар хоби сахт буд, мурд.

Ва инак, Бороқ Сисроро таъқиб менамуд, ва Ёил ба пешвози ӯ баромада, ба ӯ гуфт: «Биё, касеро, ки ту меҷӯӣ, ба ту нишон диҳам». Ва ӯ назди вай даромад, ва инак, Сисро мурда афтодааст, ва мех дар чаккаи ӯст.

Ва Худо дар он рӯз Ёбин подшоҳи Канъонро пеши банӣ Исроил мутеъ гардонид.

Ва дасти банӣ Исроил бар Ёбин подшоҳи Канъон торафт бештар сахт мешуд, то даме ки Ёбин подшоҳи Канъонро нобуд карданд.

Эстонский

Языки

Kaanani vallutamine jätkub
Pärast Joosua surma küsisid Iisraeli lapsed Issandalt, öeldes: „Kes meist peab esimesena minema sõtta kaananlaste vastu?”

Ja Issand vastas: „Mingu Juuda! Vaata, ma annan maa tema kätte.”

Siis ütles Juuda oma vennale Siimeonile: „Tule koos minuga minu liisuosale ja sõdime kaananlaste vastu, siis tulen ka mina koos sinuga sinu liisuosale!” Ja Siimeon läks koos temaga.

Juuda läks ja Issand andis nende kätte kaananlased ja perislased; Besekis lõid nad neist maha kümme tuhat meest.

Besekis kohtasid nad Adoni-Besekit, sõdisid tema vastu ning lõid kaananlasi ja perislasi.

Adoni-Besek aga põgenes ja nad ajasid teda taga ning võtsid ta kinni ja raiusid tal pöidlad kätelt ja suured varbad jalgadelt.

Ja Adoni-Besek ütles: „Seitsekümmend kuningat, kelle kätelt olid raiutud pöidlad ja jalgadelt suured varbad, olid korjamas raasukesi mu laua all. Nõnda nagu ma ise tegin, nõnda tasus Jumal mulle.” Ta viidi Jeruusalemma ja ta suri seal.

Ja juudalased sõdisid Jeruusalemma vastu, vallutasid selle, lõid elanikud maha mõõgateraga ja põletasid linna tulega.

Seejärel läksid juudalased sõdima kaananlaste vastu, kes elasid mäestikus, Lõunamaal ja madalikul.

Nii läks Juuda kaananlaste vastu, kes elasid Hebronis; Hebroni nimi oli muiste Kirjat-Arba; ja nad lõid Seesaid, Ahimani ja Talmaid.

Sealt läks ta Debiri elanike vastu; Debiri nimi oli muiste Kirjat-Seefer.

Ja Kaaleb ütles: „Kes Kirjat-Seeferit lööb ja selle vallutab, sellele ma annan naiseks oma tütre Aksa.”

Kui Otniel, Kaalebi noorema venna Kenase poeg, selle vallutas, siis ta andis oma tütre Aksa temale naiseks.

Ja kui Aksa tuli, siis Otniel kehutas teda oma isalt põldu nõudma. Kui Aksa eesli seljast maha hüppas, küsis Kaaleb: „Mida sa soovid?”

Ja ta vastas: „Anna mulle üks kingitus! Et sa mind oled andnud kuivale maale, siis anna mulle ka veeallikaid!” Ja Kaaleb andis temale ülemised allikad ja alumised allikad.

Ja Moosese äia, keenlase lapsed olid tulnud Palmidelinnast koos juudalastega Juuda kõrbe, mis on Aradi Negebis; nad läksid ja elasid sealse rahva hulgas.

Ja Juuda läks oma venna Siimeoniga ja nad lõid neid kaananlasi, kes elasid Sefatis, ja hävitasid linna sootuks; ja linnale pandi nimeks Horma.

Ja Juuda vallutas Assa ja selle maa-ala, Askeloni ja selle maa-ala, Ekroni ja selle maa-ala.

Issand oli Juudaga ja seetõttu ta vallutas mäestiku; aga ta ei suutnud ära ajada oru elanikke, sest neil olid raudsõjavankrid.

Ja Kaalebile anti Hebron, nagu Mooses oli käskinud, ja tema ajas sealt ära kolm anaklast.

Aga benjaminlased ei ajanud ära jebuuslasi, kes elasid Jeruusalemmas, ja nii elavad jebuuslased Jeruusalemmas koos benjaminlastega tänapäevani.

Ka Joosepi sugu läks teele, nad läksid Peetelisse ja Issand oli nendega.

Kui Joosepi sugu laskis Peetelis maad kuulata, linna nimi oli muiste Luus,

siis luurajad nägid ühte meest linnast välja tulevat ning ütlesid sellele: „Näita nüüd meile, kust me pääseme linna, siis me anname sulle armu!”

Siis ta näitas neile linna sissepääsu ja nad lõid mõõgateraga maha linna elanikud, mehe ja kogu tema suguvõsa aga lasksid nad minna.

Ja see mees läks hettide maale ja ehitas sinna linna ning pani sellele nimeks Luus; see on selle nimi tänapäevani.

Aga Manasse ei vallutanud Beet-Seani ega selle tütarlinnu, ei Taanakit ega selle tütarlinnu, ei Doori elanikke ega selle tütarlinnu, ei Jibleami elanikke ega selle tütarlinnu, ei Megiddo elanikke ega selle tütarlinnu, vaid kaananlased jäid elama sellele maale.

Aga kui Iisrael sai tugevamaks, siis nad panid kaananlastele peale töökohustuse ega ajanud neid hoopiski mitte ära.

Efraim ei ajanud ära kaananlasi, kes elasid Geseris, vaid kaananlased Geseris jäid elama tema keskele.

Sebulon ei ajanud ära Kitroni elanikke ega Nahaloli elanikke, vaid kaananlased elasid tema keskel ja said töökohustuslikeks.

Aaser ei ajanud ära Akko elanikke ega Siidoni, Ahlabi, Aksibi, Helba, Afiki ja Rehobi elanikke.

Nii elasid aaserlased maa elanike, kaananlaste keskel, sest nad ei ajanud neid ära.

Naftali ei ajanud ära Beet-Semesi elanikke ega Beet-Anati elanikke, vaid elas maa elanike, kaananlaste keskel; aga Beet-Semesi ja Beet-Anati elanikud said neile töökohustuslikeks.

Emorlased tõrjusid daanlased mäestikku ega lasknud neid tulla orgu.

Ja emorlased jäid elama Har-Heresisse, Ajjaloni ja Saalbimi; aga Joosepi soo käsi osutus neile rängaks ja nad said töökohustuslikeks.

Ja emorlaste maa-ala piir kulges Skorpionide tõusuteest Selasse ja kõrgemale.

Deboora ja Baarak võidavad Siisera
Ja Iisraeli lapsed tegid jälle, mis kuri oli Issanda silmis, kui Eehud oli surnud.

Siis andis Issand nad Kaanani kuninga Jaabini kätte, kes valitses Haasoris; tema sõjaväe pealik oli Siisera, kes elas Haroset-Goojimis.

Ja Iisraeli lapsed kisendasid Issanda poole, sest tal oli üheksasada raudsõjavankrit ja ta rõhus Iisraeli lapsi tugevasti kakskümmend aastat.

Aga naisprohvet Deboora, Lappidoti naine, mõistis sel ajal Iisraelile kohut.

Tema istus Deboora-palmi all Raama ja Peeteli vahel Efraimi mäestikus, ja Iisraeli lapsed läksid üles tema juurde kohtusse.

Ja Deboora läkitas käskjala ja laskis kutsuda Baaraki, Abinoami poja Naftali Kedesist ning ütles temale: „Eks ole Issand, Iisraeli Jumal, käskinud: Mine rända Taabori mäele ja võta enesega kaasa kümme tuhat meest naftalilaste ja sebulonlaste hulgast!

Siis juhin mina su juurde Kiisoni jõe äärde Siisera, Jaabini sõjaväe pealiku, ning tema sõjavankrid ja väehulgad, ja ma annan ta sinu kätte.”

Ja Baarak vastas temale: „Kui sa tuled koos minuga, siis ma lähen; aga kui sa ei tule koos minuga, siis ma ei lähe!”

Ja tema ütles: „Ma tulen kindlasti koos sinuga, ainult et teekonnal, millele sa lähed, ei saa au osaks sinule, vaid Issand annab Siisera ühe naise kätte.” Ja Deboora võttis kätte ning läks koos Baarakiga Kedesisse.

Siis Baarak kutsus Kedesisse kokku Sebuloni ja Naftali, ja kümme tuhat meest läks üles tema kannul; ja Deboora läks koos temaga.

Aga keenlane Heber oli lahkunud keenlastest, Moosese äia Hoobabi lastest, ja oli oma telki üles lüües tulnud kuni Saanaimi tammeni, mis on Kedesi juures.

Kui Siiserale teatati, et Baarak, Abinoami poeg, oli läinud üles Taabori mäele,

siis hüüdis ta kokku kõik oma sõjavankrid, üheksasada raudvankrit, ja kogu rahva, kes tal oli, Haroset-Goojimist Kiisoni jõe äärde.

Ja Deboora ütles Baarakile: „Tõuse, sest see on päev, mil Issand annab Siisera sinu kätte! Eks ole Issand su ees välja läinud?” Siis Baarak läks Taabori mäelt alla ja tema järel kümme tuhat meest.

Ja Issand viis segadusse Siisera ja kõik sõjavankrid ja kogu leeri Baaraki mõõgatera ees - ja Siisera astus vankrist maha ning põgenes jala.

Ja Baarak ajas vankreid ja sõjaväge taga kuni Haroset-Goojimini, ja kogu Siisera sõjavägi langes mõõgatera läbi, ainsatki ei jäänud järele.

Aga Siisera oli jala põgenenud keenlase Heberi naise Jaeli telki, sest Haasori kuninga Jaabini ja keenlase Heberi soo vahel oli rahu.

Ja Jael tuli välja Siiserale vastu ning ütles temale: „Tule sisse, mu isand, tule sisse mu juurde, ära karda!” Ja Siisera läks tema juurde telki ning Jael kattis ta vaibaga.

Ja Siisera ütles temale: „Anna mulle pisut vett juua, sest mul on janu!” Siis Jael võttis lahti piimaastja, andis temale juua ja kattis ta kinni.

Ja Siisera ütles temale: „Seisa telgi uksel ja kui keegi tuleb ja küsib ning ütleb: Kas siin on keegi?, siis vasta: Ei ole!”

Aga Jael, Heberi naine, haaras ühe telgivaia ja võttis vasara kätte ning läks hiljukesi ta juurde ja tagus vaia ta oimudesse, nõnda et see tungis maasse; tema magas ju väsimuse pärast sügavasti; nõnda ta suri.

Ja vaata, Baarak ajas Siiserat taga. Siis Jael läks välja temale vastu ja ütles talle: „Tule, ma näitan sulle meest, keda sa otsid!” Ja Baarak läks sisse tema juurde, ja vaata, Siisera lamas surnuna, vai oimudes.

Nõnda alandas Jumal sel päeval Jaabinit, Kaanani kuningat, Iisraeli laste ees.

Ja Iisraeli laste käsi lasus üha rängemini Kaanani kuninga Jaabini peal, kuni nad hävitasid Kaanani kuninga Jaabini.