И разгнѣ́вася я́ростiю Госпо́дь на Изра́иля и предаде́ и́хъ въ ру́ки хусарсаѳе́ма царя́ Месопота́мiи Си́рскiя: и рабо́таша сы́нове Изра́илевы хусарсаѳе́му лѣ́тъ о́смь.

И возопи́ша сы́нове Изра́илевы ко Го́споду. И возста́ви Госпо́дь спаси́теля Изра́илю, и спасе́ и́хъ, Гоѳонiи́ла, сы́на Кене́за бра́та хале́вова юнѣ́йшаго его́.

И бы́сть на не́мъ Ду́хъ Госпо́день, и суди́ Изра́иля. И изы́де на ра́ть къ хусарсаѳе́му: и предаде́ Госпо́дь въ ру́цѣ его́ хусарсаѳе́ма царя́ Си́рска, и укрѣпи́ся рука́ его́ надъ хусарсаѳе́момъ.

И бы́сть въ поко́и земля́ четы́редесять лѣ́тъ. И у́мре Гоѳонiи́лъ сы́нъ Кене́зовъ.

И приложи́ша сы́нове Изра́илевы сотвори́ти зло́е предъ Го́сподемъ: и укрѣпи́ Госпо́дь егло́ма царя́ Моа́вля на Изра́иля, зане́же сотвори́ша зло́е предъ Го́сподемъ.

И собра́ къ себѣ́ вся́ сы́ны Аммо́ни и Амали́ковы: и и́де, и порази́ Изра́иля, и взя́ гра́дъ фи́ническъ.

И рабо́таша сы́нове Изра́илевы егло́му царю́ Моа́влю лѣ́тъ осмьна́десять.

И возопи́ша сы́нове Изра́илевы ко Го́споду: и возста́ви и́мъ Госпо́дь спаси́теля, Ао́да сы́на Гира́ня, сы́на Иемені́ина, му́жа ободеснору́чна: и посла́ша сы́нове Изра́илевы да́ры руко́ю его́ егло́му царю́ Моа́влю.

И сотвори́ себѣ́ Ао́дъ но́жъ обоюдуо́стръ, на пя́дь еди́ну долгота́ его́, и припоя́са его́ подъ ри́зу по бедрѣ́ деснѣ́й свое́й.

И и́де, и принесе́ да́ры егло́му царю́ Моа́влю: егло́мъ же му́жъ добротѣле́сенъ бѣ́ зѣло́.

И бы́сть егда́ сконча́ Ао́дъ принося́ да́ры, и отсла́ нося́щихъ да́ры:

и егло́мъ обрати́ся от и́долъ и́же въ Галга́лѣхъ. И рече́ Ао́дъ: сло́во мнѣ́ е́сть къ тебѣ́ та́йно, царю́. И рече́ егло́мъ къ нему́: молчи́. И отсла́ от себе́ всѣ́хъ предстоя́щихъ предъ ни́мъ.

И Ао́дъ вни́де къ нему́. Се́й же сѣдя́ше въ го́рницѣ лѣ́тнѣй свое́й еди́нъ. И рече́ Ао́дъ: сло́во Бо́жiе мнѣ́ къ тебѣ́, царю́. И воста́ егло́мъ со престо́ла бли́зъ его́.

И бы́сть егда́ воста́, и простре́ Ао́дъ ру́ку лѣ́вую свою́, и извлече́ но́жъ, и́же надъ стегно́мъ его́ десны́мъ, и вонзе́ во чре́во егло́мово:

и вти́сне и рукоя́ть за о́стрiемъ, и заключи́ ту́къ за о́стрiемъ, я́ко не извлече́ ножа́ изъ чре́ва его́, [и изы́де лайно́].

И изы́де Ао́дъ въ притво́ръ, и про́йде стрегу́щихъ, и затвори́ две́ри го́рницы за собо́ю и заключи́,

и са́мъ изы́де. И раби́ его́ прiидо́ша и узрѣ́ша, и се́, две́ри го́рницы заключе́ны, и рѣ́ша: еда́ у потре́бы сѣди́тъ во отлуче́нiи ло́жа?

И прежда́ша до́ндеже посрами́шася: и се́, не бы́сть отверза́яй две́ри го́рницы. И взя́ша клю́чь, и отверзо́ша: и се́, господи́нъ и́хъ лежи́тъ на земли́ ме́ртвъ.

И Ао́дъ спасе́ся внегда́ смуща́хуся, и не бѣ́ помышля́ющаго о не́мъ: а о́нъ пре́йде и́долы, и спасе́ся въ сетиро́ѳѣ.

И бы́сть егда́ прiи́де Ао́дъ въ зе́млю Изра́илеву, и воструби́ ро́гомъ въ горѣ́ Ефре́мли: и снидо́ша съ ни́мъ съ горы́ сы́нове Изра́илевы, и то́й предъ ни́ми.

И рече́ къ ни́мъ: иди́те вслѣ́дъ мене́, я́ко предаде́ Госпо́дь Бо́гъ враги́ на́шя Моа́вляны въ ру́ки на́шя. И идо́ша вслѣ́дъ его́, и предвзя́ша прехо́ды Иорда́на Моа́вля, и ни еди́ному му́жу попусти́ша преити́.

И изби́ша Моа́ва въ то́ вре́мя я́ко де́сять ты́сящъ муже́й, вся́ во́ины, и́же въ ни́хъ, и вся́каго му́жа си́льна: и ни еди́нъ му́жъ спасе́ся.

И премѣни́ся Моа́въ въ то́й де́нь подъ ру́ку Изра́илеву, и бы́сть въ поко́и земля́ о́смьдесятъ лѣ́тъ: и суди́ и́хъ Ао́дъ до́ндеже у́мре.

И по не́мъ воста́ самега́ръ сы́нъ ана́ѳовъ: и изби́ иноплеме́нниковъ ше́сть со́тъ муже́й ра́ломъ воло́вымъ: и спасе́ и се́й Изра́иля.

Синодальный

1 Список народов, оставленных для искушения Израиля; 5 Израиль делал злое; они служили Хасарсафему восемь лет и были избавлены судьею Гофониилом; 12 Израиль поражен Еглоном, царем Моавитским, но после восемнадцати лет освобожден Аодом; 31 и Самегаром из рук Филистимлян.

Вот те народы, которых оставил Господь, чтобы искушать ими Израильтян, всех, которые не знали о всех войнах Ханаанских, –

для того только, чтобы знали и учились войне последующие роды сынов Израилевых, которые прежде не знали ее:

пять владельцев Филистимских, все Хананеи, Сидоняне и Евеи, живущие на горе Ливане, от горы Ваал-Ермона до входа в Емаф.

Они были оставлены, чтобы искушать ими Израильтян и узнать, повинуются ли они заповедям Господним, которые Он заповедал отцам их чрез Моисея.

И жили сыны Израилевы среди Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Ферезеев, Евеев, [Гергесеев] и Иевусеев,

и брали дочерей их себе в жены, и своих дочерей отдавали за сыновей их, и служили богам их.

И сделали сыны Израилевы злое пред очами Господа, и забыли Господа Бога своего, и служили Ваалам и Астартам.

И воспылал гнев Господень на Израиля, и предал их в руки Хусарсафема, царя Месопотамского, и служили сыны Израилевы Хусарсафему восемь лет.

Тогда возопили сыны Израилевы к Господу, и воздвигнул Господь спасителя сынам Израилевым, который спас их, Гофониила, сына Кеназа, младшего брата Халевова.

На нем был Дух Господень, и был он судьею Израиля. Он вышел на войну [против Хусарсафема], и предал Господь в руки его Хусарсафема, царя Месопотамского, и преодолела рука его Хусарсафема.

И покоилась земля сорок лет. И умер Гофониил, сын Кеназа.

Сыны Израилевы опять стали делать злое пред очами Господа, и укрепил Господь Еглона, царя Моавитского, против Израильтян, за то, что они делали злое пред очами Господа.

Он собрал к себе [всех] Аммонитян и Амаликитян, и пошел и поразил Израиля, и овладели они городом Пальм.

И служили сыны Израилевы Еглону, царю Моавитскому, восемнадцать лет.

Тогда возопили сыны Израилевы к Господу, и Господь воздвигнул им спасителя Аода, сына Геры, сына Иеминиева, который был левша. И послали сыны Израилевы с ним дары Еглону, царю Моавитскому.

Аод сделал себе меч с двумя остриями, длиною в локоть, и припоясал его под плащом своим к правому бедру,

[и пришел,] и поднес дары Еглону, царю Моавитскому; Еглон же был человек очень тучный.

Когда поднес Аод все дары и проводил людей, принесших дары,

то сам возвратился от истуканов, которые в Галгале, и сказал: у меня есть тайное слово до тебя, царь. Он сказал: тише! И вышли от него все стоявшие при нем.

Аод вошел к нему: он сидел в прохладной горнице, которая была у него отдельно. И сказал Аод: у меня есть до тебя, [царь,] слово Божие. [Еглон] встал со стула [пред ним].

[Когда он встал,] Аод простер левую руку свою и взял меч с правого бедра своего и вонзил его в чрево его,

так что вошла за острием и рукоять, и тук закрыл острие, ибо Аод не вынул меча из чрева его, и он прошел в задние части.

И вышел Аод в преддверие, и затворил за собою двери горницы, и замкнул.

Когда он вышел, рабы Еглона пришли и видят, вот, двери горницы замкнуты, и говорят: верно он для нужды в прохладной комнате.

Ждали довольно долго, но видя, что никто не отпирает дверей горницы, взяли ключ и отперли, и вот, господин их лежит на земле мертвый.

Пока они недоумевали, Аод между тем ушел, [и никто о нем не думал,] прошел мимо истуканов и спасся в Сеираф.

Придя же [в землю Израилеву, Аод] вострубил трубою на горе Ефремовой, и сошли с ним сыны Израилевы с горы, и он шел впереди их.

И сказал им: идите за мною, ибо предал Господь [Бог] врагов ваших Моавитян в руки ваши. И пошли за ним, и перехватили переправу через Иордан к Моаву, и не давали никому переходить.

И побили в то время Моавитян около десяти тысяч человек, всё здоровых и сильных, и никто не убежал.

Так смирились в тот день Моавитяне пред Израилем, и покоилась земля восемьдесят лет. [И был Аод судьею их до самой смерти.]

После него был Самегар, сын Анафов, который шестьсот человек Филистимлян побил воловьим рожном; и он также спас Израиля.

Испанский Reina-Valera 1995

Éstos son los pueblos que dejó Jehová para probar con ellos a todos los que en Israel no habían conocido todas la guerras de Canaán;

solamente para que el linaje de los hijos de Israel aprendiera cómo hacer la guerra, y lo enseñara a quienes antes no la habían conocido:

los cinco príncipes de los filisteos, todos los cananeos, los sidonios y los heveos que habitaban en el monte Líbano, desde el monte Baal-hermón hasta llegar a Hamat.

Con ellos quiso probar a Israel, para saber si obedecería los mandamientos que él había dado a sus padres por mano de Moisés.

Así, los hijos de Israel comenzaron a habitar entre los cananeos, heteos, amorreos, ferezeos, heveos y jebuseos.

Y tomaron a sus hijas por mujeres, y dieron sus hijas a los hijos de ellos, y sirvieron a sus dioses.

Hicieron, pues, los hijos de Israel lo malo ante los ojos de Jehová, su Dios, se olvidaron de él y sirvieron a los baales y a las imágenes de Asera.

Por eso la ira de Jehová se encendió contra ellos y los entregó en manos de Cusan-risataim, rey de Mesopotamia, al cual sirvieron durante ocho años.

Entonces clamaron los hijos de Israel a Jehová, y Jehová levantó un libertador a los hijos de Israel y los libró; esto es, a Otoniel hijo de Cenaz, hermano menor de Caleb.

El espíritu de Jehová vino sobre Otoniel, quien juzgó a Israel y salió a la batalla. Jehová entregó en sus manos a Cusan-risataim, rey de Siria, y le dio la victoria sobre Cusan-risataim.

Y hubo paz en la tierra durante cuarenta años; y murió Otoniel hijo de Cenaz.

Volvieron los hijos de Israel a hacer lo malo ante los ojos de Jehová, por lo cual Jehová fortaleció a Eglón, rey de Moab, contra Israel, porque había hecho lo malo ante los ojos de Jehová.

El rey de Moab juntó consigo a los hijos de Amón y de Amalec, vino e hirió a Israel, y tomó la ciudad de las palmeras.

Entonces sirvieron dieciocho años los hijos de Israel a Eglón, rey de los moabitas.

Clamaron los hijos de Israel a Jehová, y Jehová les levantó un libertador, a Aod hijo de Gera, benjaminita, el cual era zurdo. Un día, los hijos de Israel enviaron con él un presente a Eglón, rey de Moab.

Pero Aod se había hecho un puñal de dos filos, de un codo de largo, y se lo ciñó del lado derecho debajo de sus vestidos.

Entregó el presente a Eglón, rey de Moab, quien era un hombre muy grueso.

Luego que hubo entregado el presente, Aod despidió a la gente que lo había acompañado,

pero al llegar a los ídolos que están en Gilgal, regresó y dijo a Eglón:

—Rey, una palabra secreta tengo que decirte.

El rey dijo entonces:

—Calla.

Y mandó que salieran de delante de él todos los que allí se encontraban.

Y estando él sentado solo en su sala de verano, se le acercó Aod y le dijo:

—Tengo una palabra de Dios para ti.

Eglón se levantó de la silla.

Entonces alargó Aod su mano izquierda, tomó el puñal de su lado derecho y se lo metió por el vientre

de tal manera que la empuñadura entró también tras la hoja, y la gordura de Eglón cubrió la hoja, pues Aod no sacó el puñal de su vientre. Y se derramó el excremento.

Aod salió al corredor, cerró tras sí las puertas de la sala y las aseguró con el cerrojo.

Cuando ya había salido, vinieron los siervos del rey, quienes al ver las puertas de la sala cerradas, dijeron:

«Sin duda él cubre sus pies en la sala de verano.»

Tras mucho esperar, y confusos porque el rey no abría las puertas de la sala, tomaron la llave, abrieron y encontraron a su señor caído en tierra, muerto.

Mientras ellos esperaban, Aod escapó y, pasando los ídolos, se puso a salvo en Seirat.

Cuando entró en Israel, tocó el cuerno en los montes de Efraín y los hijos de Israel descendieron con él del monte. Entonces Aod se puso al frente de ellos.

Y les dijo:

«Seguidme, porque Jehová ha entregado a vuestros enemigos moabitas en vuestras manos.»

Ellos descendieron en pos de él, le quitaron a Moab los vados del Jordán y no dejaron pasar a nadie.

Mataron en aquel tiempo como a diez mil moabitas, todos valientes y todos hombres de guerra; no escapó ni uno.

Así fue subyugado Moab aquel día bajo la mano de Israel. Y hubo paz en la tierra durante ochenta años.

Después de él vino Samgar hijo de Anat, el cual mató a seiscientos hombres de los filisteos con una aguijada de bueyes; él también salvó a Israel.

Итальянский

Языки

Queste sono le nazioni che il Signore lasciò sussistere, allo scopo di mettere alla prova per mezzo loro Israele, cioè quanti non avevano visto tutte le guerre di Canaan.

Ciò avvenne soltanto per istruire le nuove generazioni degli Israeliti, per insegnare loro la guerra, perché prima non l'avevano mai conosciuta:

i cinque prìncipi dei Filistei, tutti i Cananei, quelli di Sidone e gli Evei che abitavano le montagne del Libano, dal monte Baal-Ermon fino all'ingresso di Camat.

Queste nazioni servirono a mettere Israele alla prova, per vedere se Israele avrebbe obbedito ai comandi che il Signore aveva dato ai loro padri per mezzo di Mosè.

Così gli Israeliti abitarono in mezzo ai Cananei, agli Ittiti, agli Amorrei, ai Perizziti, agli Evei e ai Gebusei;

ne presero in moglie le figlie, fecero sposare le proprie figlie con i loro figli e servirono i loro dèi.

Gli Israeliti fecero ciò che è male agli occhi del Signore; dimenticarono il Signore, loro Dio, e servirono i Baal e le Asere.

L'ira del Signore si accese contro Israele e li consegnò nelle mani di Cusan-Risatàim, re di Aram Naharàim; gli Israeliti furono servi di Cusan-Risatàim per otto anni.

Poi gli Israeliti gridarono al Signore e il Signore fece sorgere per loro un salvatore, Otnièl, figlio di Kenaz, fratello minore di Caleb, e li salvò.

Lo spirito del Signore fu su di lui ed egli fu giudice d'Israele. Uscì a combattere e il Signore gli consegnò nelle mani Cusan-Risatàim, re di Aram; la sua mano fu potente contro Cusan-Risatàim.

La terra rimase tranquilla per quarant'anni, poi Otnièl, figlio di Kenaz, morì.

Gli Israeliti ripresero a fare ciò che è male agli occhi del Signore; il Signore rese forte Eglon, re di Moab, contro Israele, perché facevano ciò che è male agli occhi del Signore.

Eglon radunò intorno a sé gli Ammoniti e gli Amaleciti, fece una spedizione contro Israele, lo batté e occuparono la città delle palme.

Gli Israeliti furono servi di Eglon, re di Moab, per diciotto anni.

Poi gridarono al Signore ed egli fece sorgere per loro un salvatore, Eud, figlio di Ghera, Beniaminita, che era mancino. Gli Israeliti mandarono per mezzo di lui un tributo a Eglon, re di Moab.

Eud si fece una spada a due tagli, lunga un gomed, e se la cinse sotto la veste, al fianco destro.

Poi presentò il tributo a Eglon, re di Moab, che era un uomo molto grasso.

Finita la presentazione del tributo, ripartì con la gente che l'aveva portato.

Ma egli, dal luogo detto Idoli, che è presso Gàlgala, tornò indietro e disse: "O re, ho una cosa da dirti in segreto". Il re disse: "Silenzio!" e quanti stavano con lui uscirono.

Allora Eud si accostò al re che stava seduto al piano di sopra, riservato a lui solo, per la frescura, e gli disse: "Ho una parola di Dio per te". Quegli si alzò dal suo seggio.

Allora Eud, allungata la mano sinistra, trasse la spada dal suo fianco e gliela piantò nel ventre.

Anche l'elsa entrò con la lama; il grasso si richiuse intorno alla lama. Eud, senza estrargli la spada dal ventre, uscì dalla finestra,

passò nel portico, dopo aver chiuso i battenti del piano di sopra e aver tirato il chiavistello.

Quando fu uscito, vennero i servi, i quali guardarono e videro che i battenti del piano di sopra erano sprangati; pensarono: "Certo attende ai suoi bisogni nel camerino della stanza fresca".

Aspettarono fino a essere inquieti, ma quegli non apriva i battenti del piano di sopra. Allora presero la chiave, aprirono, ed ecco che il loro signore era steso per terra, morto.

Mentre essi indugiavano, Eud era fuggito e, dopo aver oltrepassato gli Idoli, si era messo in salvo nella Seirà.

Appena arrivato là, suonò il corno sulle montagne di Èfraim e gli Israeliti scesero con lui dalle montagne ed egli si mise alla loro testa.

Disse loro: "Seguitemi, perché il Signore vi ha consegnato nelle mani i Moabiti, vostri nemici". Quelli scesero dopo di lui, occuparono i guadi del Giordano in direzione di Moab, e non lasciarono passare nessuno.

In quella circostanza sconfissero circa diecimila Moabiti, tutti robusti e valorosi; non ne scampò neppure uno.

Così in quel giorno Moab fu umiliato sotto la mano d'Israele e la terra rimase tranquilla per ottant'anni.

Dopo di lui ci fu Samgar, figlio di Anat. Egli sconfisse seicento Filistei con un pungolo da buoi; anch'egli salvò Israele.