Скрыть
9:3
9:9
9:10
9:11
9:12
9:14
9:16
9:18
9:19
9:20
9:21
9:22
9:25
9:26
9:29
9:30
9:31
9:34
9:35
9:36
9:37
9:38
9:39
9:40
9:41
9:42
9:43
9:44
9:46
9:47
9:49
9:51
9:52
9:54
9:55
9:56
Церковнославянский (рус)
И по́йде Авимеле́хъ сы́нъ иероваа́ловъ въ Cихе́мъ ко бра́тiи ма́тере сво­ея́ и глаго́ла къ ни́мъ и ко всему́ сро́д­ст­ву до́му отца́ ма́тере сво­ея́, глаго́ля:
глаго́лите во у́шы всѣ́хъ муже́й Cихе́мскихъ: что́ лу́чше ва́мъ, е́же владѣ́ти ва́ми седми́десяти муже́мъ всѣ́мъ сыно́мъ иероваа́ловымъ, или́ владѣ́ти ва́ми му́жу еди́ному? и помяни́те, я́ко ко́сть ва́ша и пло́ть ва́ша е́смь а́зъ.
И глаго́лаша бра́тiя ма́тере его́ о не́мъ во у́шы всѣ́хъ муже́й Cихе́мскихъ вся́ словеса́ сiя́. И уклони́ся се́рдце и́хъ вслѣ́дъ Авимеле́ха, реко́ша бо: бра́тъ на́шъ е́сть.
И да́ша ему́ се́дмьдесятъ сре́бреникъ от­ до́му Ваалвери́ѳа: и ная́ и́ми Авимеле́хъ муже́й пра́здныхъ и скита́ющихся, и по­идо́ша вслѣ́дъ его́.
И вни́де въ до́мъ отца́ сво­его́ во Ефра́ѳу, и изби́ бра́тiю свою́, сы́ны иероваа́ловы, се́дмьдесятъ муже́й, на ка́мени еди́нѣмъ, и оста́ся Иоаѳа́мъ сы́нъ иероваа́ль юнѣ́йшiй, зане́ скры́ся.
И собра́шася вси́ му́жiе Cихе́мстiи и ве́сь до́мъ маа́ловъ, и по­идо́ша, и поста́виша Авимеле́ха царе́мъ у ду́ба ста́на, и́же въ Cихе́мѣхъ.
И повѣ́даша Иоаѳа́му, и по́йде, и ста́ на версѣ́ горы́ гаризи́нъ: и воз­дви́же гла́съ сво́й, и воз­зва́, и рече́ и́мъ: послу́шайте мене́, му́жiе Cихе́мстiи, и да услы́шитъ ва́съ Бо́гъ.
Иду́ще идо́ша древа́ пома́зати себѣ́ царя́ и рѣ́ша ма́сличинѣ: бу́ди на́мъ ца́рь.
И рече́ и́мъ ма́сличина: еда́ оста́вив­ши ту́чность мою́, ю́же во мнѣ́ просла́ви Бо́гъ и человѣ́цы, пойду́ владѣ́ти древа́ми?
И реко́ша древа́ смоко́вницѣ: прiиди́, ца́р­ст­вуй надъ на́ми.
И рече́ и́мъ смоко́вница: еда́ оста́вив­ши мою́ сла́дость и пло́дъ мо́й благі́й, пойду́ владѣ́ти древа́ми?
И реко́ша древа́ къ лозѣ́ виногра́днѣй: прiиди́, бу́ди на́мъ ца́рь.
И рече́ и́мъ лоза́ виногра́дная: еда́ оста́вив­ши вино́ мое́, веселя́щее Бо́га и человѣ́ки, пойду́ владѣ́ти древа́ми?
И реко́ша вся́ древа́ те́рнiю: прiиди́, бу́ди на́мъ ца́рь.
И рече́ те́рнiе ко древа́мъ: а́ще по и́стинѣ помазу́ете себѣ́ царя́ мене́ надъ ва́ми, прiиди́те и вни́дите подъ сѣ́нь мою́: а́ще ли же ни́, да изы́детъ о́гнь изъ те́рнiя и поя́стъ ке́дры Лива́нскiя.
И ны́нѣ а́ще по и́стинѣ и по соверше́н­ству сотвори́сте, и поста́висте Авимеле́ха царе́мъ, и а́ще бла́го сотвори́сте со иероваа́ломъ и съ до́момъ его́, и а́ще по воз­дая́нiю руки́ его́ сотвори́сте ему́,
я́коже во­ева́ оте́цъ мо́й по ва́съ, и пове́рже ду́шу свою́ въ страну́, и изба́ви ва́съ от­ руки́ Мадiа́мли:
и вы́ воста́сте на до́мъ отца́ мо­его́ дне́сь и изби́сте сы́ны его́, се́дмьдесятъ муже́й, на еди́нѣмъ ка́мени, и поста́висте царе́мъ Авимеле́ха сы́на рабы́ни его́ надъ му́жи Сики́мскими, я́ко бра́тъ ва́шъ е́сть:
и а́ще по и́стинѣ и по соверше́н­ству сотвори́сте со иероваа́ломъ и до́момъ его́ дне́сь, благослове́ни вы́ бу́дите, и воз­весели́теся о Авимеле́сѣ, и то́й о ва́съ да воз­весели́т­ся:
а́ще же ни́, да изы́детъ о́гнь от­ Авимеле́ха и поя́стъ му́жы Сики́мски и до́мъ маалло́нь: и да изы́детъ о́гнь от­ муже́й Сики́мскихъ и от­ до́му маалло́ня и да поя́стъ Авимеле́ха.
И избѣже́ Иоаѳа́мъ, и побѣже́, и по́йде въ ви́ру, и всели́ся та́мо от­ лица́ Авимеле́ха бра́та сво­его́.
И облада́ Авимеле́хъ во Изра́или три́ лѣ́та.
И посла́ Бо́гъ ду́хъ зо́лъ между́ Авимеле́хомъ и между́ му́жи Сики́мскими: и воз­гнуша́шася му́жiе Сики́мстiи до́момъ Авимеле́ховымъ,
е́же навести́ непра́вду седми́десяти сыно́въ иероваа́лихъ и кро́ви и́хъ воз­ложи́ти на Авимеле́ха бра́та и́хъ, и́же уби́ и́хъ, и на му́жы Сики́мски, я́ко укрѣпи́ша ру́цѣ его́ изби́ти бра́тiю свою́:
и поста́виша на́нь му́жiе Сики́мстiи подса́ды на версѣ́хъ го́ръ, и разграбля́ху всѣ́хъ иду́щихъ къ ни́мъ на пути́. И воз­вѣсти́ся сiе́ Авимеле́ху.
И прiи́де гаа́лъ сы́нъ Аве́довъ и бра́тiя его́, и преидо́ша въ Сики́му, и упова́ша на него́ му́жiе Сики́мстiи:
и изыдо́ша на село́, и обра́ша виногра́ды своя́, и изгнето́ша, и сотвори́ша ли́ки: и ходи́ша во хра́мъ бого́въ сво­и́хъ, и ядо́ша и пи́ша, клену́ще Авимеле́ха.
И рече́ гаа́лъ сы́нъ Аве́довъ: кто́ е́сть Авимеле́хъ, и кто́ е́сть сы́нъ Cихе́мль, я́ко да порабо́таемъ ему́? не сы́нъ ли иероваа́ль, и зеву́лъ стра́жъ его́ ра́бъ его́ съ му́жи Еммо́ра отца́ Cихе́мля? и почто́ и́мамы рабо́тати ему́?
и кто́ да́стъ лю́ди сiя́ въ ру́ку мою́? и преста́влю Авимеле́ха, и реку́ ко Авимеле́ху: умно́жи си́лу твою́, и изы́ди.
И услы́ша зеву́лъ кня́зь гра́да словеса́ гаа́ла сы́на Аве́дова, и разгнѣ́вася я́ростiю:
и посла́ послы́ ко Авимеле́ху о́тай, глаго́ля: се́, гаа́лъ сы́нъ Аве́довъ и бра́тiя его́ прiидо́ша въ Cихе́му, и се́, сі́и обсѣдя́тъ на тя́ гра́дъ:
и ны́нѣ воста́ни но́щiю ты́ и лю́дiе и́же съ тобо́ю, и зася́ди до зау́трiя на селѣ́:
и бу́детъ ра́но, егда́ взы́детъ со́лнце, обу́трѣеши и протя́гнешися ко гра́ду: и се́, то́й и лю́дiе и́же съ ни́мъ изы́дутъ къ тебѣ́, и сотвори́ши ему́, ели́ко воз­мо́жетъ рука́ твоя́.
И воста́ Авимеле́хъ и вси́ лю́дiе, и́же съ ни́мъ, но́щiю, и засѣдо́ша на Cихе́мъ на четы́ри ча́сти.
И бы́сть зау́тра, и изы́де гаа́лъ сы́нъ Аве́довъ и ста́ предъ две́рiю вра́тъ гра́дскихъ. И воста́ Авимеле́хъ и лю́дiе, и́же съ ни́мъ, от­ заса́ды.
И ви́дѣ гаа́лъ сы́нъ Аве́довъ лю́ди и рече́ къ зеву́лу: се́, наро́дъ люді́й исхо́дитъ съ верхо́въ го́ръ. И рече́ къ нему́ зеву́лъ: стѣ́нь го́ръ ты́ ви́диши я́ко му́жы.
И при­­ложи́ еще́ гаа́лъ глаго́лати и рече́: се́, лю́дiе исхо́дятъ при­­ мо́ри от­ высоты́ земли́, и по́лкъ еди́нъ и́детъ путе́мъ дубра́вы маонени́мъ.
И рече́ къ нему́ зеву́лъ: и гдѣ́ су́ть ны́нѣ уста́ твоя́ глаго́лющая: кто́ е́сть Авимеле́хъ, я́ко порабо́таемъ ему́? не сі́и ли су́ть лю́дiе, я́же ты́ уничто́жилъ еси́? изы́ди у́бо ны́нѣ, и ополчи́ся проти́ву и́хъ.
И изы́де гаа́лъ предъ му́жы сихе́мски, и ополчи́ся проти́ву Авимеле́ху:
и погна́ его́ Авимеле́хъ, и побѣже́ от­ лица́ его́: и падо́ша я́звен­нiи мно́зи да́же до вра́тъ гра́дскихъ.
И вни́де Авимеле́хъ во Ари́му: и зеву́лъ изгна́ гаа́ла и бра́тiю его́, да не живу́тъ въ Cихе́мѣ.
И бы́сть нау́трiе, и изыдо́ша лю́дiе на по́ле, и повѣ́даша Авимеле́ху:
и взя́ люді́й, и раздѣли́ и́хъ на три́ ча́сти, и зася́де на селѣ́: и ви́дѣ, и се́, лю́дiе изыдо́ша изъ гра́да, и воста́ на ня́, и изби́ и́хъ.
И Авимеле́хъ и нача́лницы, и́же съ ни́мъ, протяго́шася и ста́ша у две́рiй вра́тъ гра́дскихъ: и двѣ́ ча́сти пролiя́шася на вся́, я́же на селѣ́, и изби́ша я́.
Авимеле́хъ же добыва́­ше гра́да ве́сь де́нь то́й, и взя́ гра́дъ, и лю́ди и́же въ не́мъ изби́, и разори́ гра́дъ, и посѣ́я въ не́мъ со́ль.
И услы́шаша сiе́ вси́ му́жiе столпа́ Cихе́мля и внидо́ша въ тве́рдь до́му [бо́га] веѳилвери́ѳъ.
И воз­вѣсти́ся Авимеле́ху, я́ко собра́шася вси́ му́жiе столпа́ Cихе́мска.
И взы́де Авимеле́хъ на го́ру селмо́нъ са́мъ и вси́ лю́дiе, и́же съ ни́мъ: и взя́ Авимеле́хъ сѣки́ру въ ру́ку свою́, и усѣче́ вѣ́твь от­ дре́ва, и воз­дви́же ю́, и воз­ложи́ на ра́му свою́: и рече́ лю́демъ и́же съ ни́мъ: е́же ви́дѣсте мя́ творя́ща, сотвори́те ско́ро я́коже и а́зъ.
И усѣко́ша вси́ лю́дiе вѣ́твiя и взя́ша, и по­идо́ша вслѣ́дъ Авимеле́ха, и воз­ложи́ша на тверды́ню, и запали́ша на ни́хъ тверды́ню огне́мъ: и изомро́ша вси́ лю́дiе столпа́ Cихе́мска до ты́сящи муже́й и же́нъ.
И и́де Авимеле́хъ въ Ѳиви́съ и обся́де его́, и взя́ его́:
и сто́лпъ бѣ́ тве́рдъ средѣ́ гра́да, и вбѣго́ша ту́ вси́ му́жiе и жены́ и вси́ старѣ́йшины гра́да, и заключи́шася, и взыдо́ша на кро́въ столпа́:
и прiи́де Авимеле́хъ до столпа́, и супроти́вишася ему́: и при­­ступи́ Авимеле́хъ ко врато́мъ столпа́, е́же запали́ти его́ огне́мъ:
и све́рже жена́ еди́на уло́мокъ жерно́вный на главу́ Авимеле́ха, и сокруши́ ему́ те́мя:
и возопи́ ско́ро Авимеле́хъ ко о́троку нося́щему сосу́ды его́ и рече́ ему́: извлецы́ ме́чь тво́й и убі́й мя́, да не реку́тъ, я́ко жена́ уби́ его́. И прободе́ его́ о́трокъ его́, и у́мре.
И ви́дѣша му́жiе Изра́илстiи, я́ко у́мре Авимеле́хъ: и от­идо́ша кі́йждо на свое́ мѣ́сто.
И воз­даде́ Бо́гъ зло́ Авимеле́ху, е́же сотвори́ отцу́ сво­ему́, уби́въ се́дмьдесятъ бра́тiй сво­и́хъ:
и вся́ку зло́бу муже́й Cихе́млихъ обрати́ Бо́гъ на главы́ и́хъ: и взы́де на ня́ кля́тва Иоаѳа́ма сы́на иероваа́ля.
Таджикский
Ва Абималик ибни Ерубаал назди бародарони модараш ба Шакем рафт; ва ба онҳо ва ба тамоми қабилаи хонадони падари модараш сухан ронда, гуфт:
«Лутфан, дар гӯшҳои ҳамаи сокинони Шакем бигӯед: ́Барои шумо кадомаш беҳтар аст: оё бар шумо ҳафтод нафар, яъне ҳамаи писарони Ерубаал ҳукмронӣ кунанд, ё ки бар шумо як нафар ҳукмронӣ кунад?́ Ва ба ёд оваред, ки ман устухон ва гӯшти шумо ҳастам».
Ва бародарони модараш дар бораи ӯ дар гӯшҳои ҳамаи сокинони Шакем ҳамаи ин суханонро гуфтанд; ва дили онҳо ба тарафдории Абималик моил шуд, зеро ки гуфтанд: «Ӯ бародари мост».
Ва аз хонаи Баал-Берит ҳафтод сиқл нуқра ба ӯ доданд; ва Абималик одамони бемулоҳиза ва худсарро худхоҳро ба он нуқра киро кард, ва онҳо аз ақиби ӯ рафтанд.
Ва ӯ ба хонаи падараш ба Ӯфро омада, бародарони худ, писарони Ерубаалро, ки ҳафтод нафар буданд, бар як санг кушт; вале Ютом, писари хурдии Ерубаал, зинда монд, чунки пинҳон шуд.
Ва ҳамаи сокинони Шакем ва тамоми аҳли Байт-Миллӯ ҷамъ шуда рафтанд ва Абималикро назди булути сутун, ки дар Шакем буд, подшоҳ карданд.
Ва ҳангоме ки инро ба Ютом хабар доданд, ӯ рафта, бар сари кӯҳи Ҷаризим истод, ва овози худро баланд карда, фарёд зад ва ба онҳо гуфт: «Маро бишнавед, эй сокинони Шакем, то ки Худо шуморо бишнавад!
Як замоне дарахтон рафтанд, то ки подшоҳеро бар худ тадҳин намоянд; ва ба дарахти зайтун гуфтанд: ́Бар мо подшоҳӣ бикун́.
Вале дарахти зайтун ба онҳо гуфт: ́Оё равғани худро, ки бо он Худо ва одамонро ҷалол медиҳанд, ман тарк кунам, ва рафта овора шавам, то ки бар дарахтон нигаҳбонӣ намоям?́
Ва дарахтон ба дарахти анҷир гуфтанд: ́Ту омада, бар мо подшоҳӣ бикун́.
Вале дарахти анҷир ба онҳо гуфт: ́Оё ширинӣ ва меваи хуби худро ман тарк кунам, ва рафта овора шавам, то ки бар дарахтон нигаҳбонӣ намоям?́
Ва дарахтон ба токи ангур гуфтанд: ́Ту омада, бар мо подшоҳӣ бикун́.
Вале токи ангур ба онҳо гуфт: ́Оё шираи худро, ки Худо ва одамонро дилшод мегардонад, ман тарк кунам ва рафта овора шавам, то ки бар дарахтон нигаҳбонӣ намоям?́
Ва ҳамаи дарахтон ба хори муғелон гуфтанд: ́Ту омада, бар мо подшоҳӣ бикун́.
Ва хори муғелон ба дарахтон гуфт: ́Агар ҳақиқатан шумо маро бар худ ба подшоҳӣ тадҳин мекарда бошед, пас биёед ва дар сояи ман паноҳ баред; вагарна, оташе аз хори муғелон берун омада, арзҳои Лубнонро фурӯ хоҳад бурд́.
Ва акнун, агар шумо ҳақиқатан ва аз рӯи адолат амал намуда, Абималикро подшоҳ карда бошед, ва агар ба Ерубаал ва хонадонаш некӣ карда бошед, ва агар ба ӯ мувофиқи амали дастҳояш муносибат карда бошед, –
Дар сурате ки падарам барои шумо ҷангида ва ҷони худро дар хатар гузошта, шуморо аз дасти Мидён раҳо кард,
Вале шумо имрӯз бар хонадони падарам бархоста, ҳафтод нафар писарони ӯро бар як санг куштед, ва писари канизи ӯ – Абималикро бар сокинони Шакем подшоҳ кардед, зеро ки вай бародари шумост!
Ва агар ҳақиқатан ва аз рӯи адолат имрӯз ба Ерубаал ва хонадонаш чунин амал карда бошед, – пас шумо аз Абималик шод бошед, ва ӯ низ аз шумо шод бошад.
Вагарна, оташе аз Абималик берун омада, сокинони Шакем ва аҳли Байт-Миллӯро фурӯ хоҳад бурд, ва оташе аз сокинони Шакем ва аҳли Байт-Миллӯ берун омада, Абималикро фурӯ хоҳад бурд».
Ва Ютом давида, рӯ ба гурез ниҳод ва ба Баир расида, аз дасти бародараш Абималик дар он ҷо сокин шуд.
Ва Абималик се сол бар Исроил ҳукмронӣ кард.
Ва Худо рӯҳи баде дар миёни Абималик ва сокинони Шакем фиристод, ва сокинони Шакем дар ҳаққи Абималик хиёнат карданд,
То интиқоми ситаме ки дар ҳаққи ҳафтод писари Ерубаал ба амал омад, гирифта шавад, ва хуни онҳо бар гардани бародарашон Абималик, ки онҳоро кушт, ва бар гардани сокинони Шакем афтад, ки онҳо дастҳои ӯро дар куштани бародаронаш қувват доданд.
Ва сокинони Шакем ба муқобили ӯ бар қуллаҳои кӯҳҳо каминваронро гузоштанд, ва онҳо ҳар касро, ки дар роҳ аз пешашон мегузашт, тороҷ мекарданд; дар ин бора ба Абималик хабар дода шуд.
Ва Ҷуал ибни Обид бо бародаронаш омад, ва онҳо дар Шакем мегаштанд; ва сокинони Шакем ба ӯ умед бастанд.
Ва ба саҳро баромада, ҳосили токҳои худро чиданд, ва онро дар чархуштҳо фишурда, базмҳо барпо карданд, ва ба хонаи худои худ омада, хӯрданд ва нӯшиданд ва Абималикро лаънат гуфтанд.
Ва Ҷуал ибни Обид гуфт: «Абималик кист ва Шакем кист, ки ба вай бандагӣ кунем? Вай, охир, писари Ерубаал мебошад, ва Забул фақат амалдори ӯст! Беҳтар аст, ки ба одамони Ҳамӯр падари Шакем бандагӣ кунед! Чаро мо ба вай бандагӣ мекардаем?
Кошки ин қавм зери дасти ман мебуданд, ва ман Абималикро дур мекардам!» Ва ба Абималик гуфт: «Лашкарӣ худро биафзо ва берун ой!»
Ва сардори шаҳр, Забул, суханони Ҷуал ибни Обидро шунида, хашмаш аланга гирифт.
Ва пинҳонӣ қосидонро назди Абималик фиристода, гуфт: «Инак, Ҷуал ибни Обид ва бародаронаш ба Шакем омадаанд, ва инак онҳо аҳли шаҳрро ба муқобили ту ба шӯр меоваранд.
Ва акнун шабона бархез, худат ва қавме ки бо ту ҳастанд, ва дар саҳро камин гир кун.
Ва субҳидам, баробари баромадани офтоб, бархоста, ба шаҳр ҳуҷум намо; ва инак, ӯ ва қавме ки бо ӯ ҳастанд, сӯи ту берун хоҳанд омад, ва он гоҳ ба онҳо ҳар он чи аз дастат ояд, хоҳӣ кард».
Ва Абималик ва тамоми қавме ки бо ӯ буданд, шабона бархостанд, ва чор даста шуда, бар Шакем камин гирифтанд.
Ва Ҷуал ибни Обид берун омада дар даҳани дарвозаи шаҳр истод; ва Абималик бо қавме ки ҳамроҳи ӯ буданд, аз камин бархост;
Ва Ҷуал қавмро дида, ба Забул гуфт: «Инак, қавм аз қуллаҳои кӯҳҳо фуруд меоянд». Ва Забул ба ӯ гуфт: «Сояи кӯҳҳоро ту мисли одамон мебинӣ».
Ва Ҷуал боз сухан ронда, гуфт: «Инак, қавм аз баландӣ фуруд меоянд; ва як даста аз роҳи Элӯн-Меӯненим меоянд».
Ва Забул ба ӯ гуфт: «Даҳони ту куҷост, ки мегуфтӣ: ́Абималик кист, ки ба вай бандагӣ кунем?́ Инҳо, охир, ҳамон қавме ҳастанд, ки ту ба онҳо беписандӣ беэътиноӣ намудӣ. Акнун берун рафта, бо онҳо ҳарбу зарб кун».
Ва Ҷуал пешопеши сокинони Шакем берун омада, бо Абималик ҷанг кард.
Ва Абималик ӯро таъқиб намуд, ва ӯ аз пеши вай гурехт; ва кушташудагони зиёде то даҳани дарвоза фурӯ ғалтиданд.
Ва Абималик дар Орумо сокин шуд; ва Забул Ҷуал ва бародаронашро бадар ронд, то ки дар Шакем сокин набошанд.
Ва фардояш чунин воқеъ шуд, ки қавм ба саҳро баромаданд; ва инро ба Абималик хабар доданд.
Ва ӯ қавми худро гирифта, ба се даста тақсим кард, ва дар саҳро камин гирифт; ва дид, ки инак, қавм аз шаҳр берун меоянд, ва ӯ бархоста, онҳоро зарба зад.
Ва Абималик ва дастае ки бо ӯ буданд, ҳамла оварда, дар даҳани дарвозаи шаҳр истоданд, ва ду дастаи дигар бар ҳамаи онҳое ки дар саҳро буданд, ҳуҷум карда, онҳоро зарба заданд.
Ва Абималик тамоми он рӯз бо аҳли шаҳр ҷанг карда, шаҳрро забт намуд, ва қавмеро, ки дар он буданд, кушт; ва шаҳрро валангор карда, намак бар он пошид.
Ва ҳамаи сокинони бурҷи Шакем инро шунида, ба бурҷи Байт-Ил-Берит омаданд.
Ва ба Абималик хабар расид, ки ҳамаи сокинони бурҷи Шакем дар он ҷо ҷамъ шудаанд.
Ва Абималик ва тамоми қавме ки бо ӯ буданд, ба кӯҳи Салмӯн баромаданд; ва Абималик табаре ба дасти худ гирифта, шохаи калоне аз дарахт бурид, ва онро бардошта, бар китфи худ гузошт, ва ба қавме ки бо ӯ буданд, гуфт: «Он чи ман кардам, дидед; пас шитоб намуда, мисли ман амал кунед».
Ва тамоми қавм низ, ҳар яке шохаи худро бурида аз ақиби Абималик рафтанд, ва онҳоро дар гирди бурҷ гузошта, ба воситаи онҳо бурҷро оташ доданд; ва ҳамаи одамони бурҷи Шакем низ, ки тақрибан ҳазор мард ва зан буданд, мурданд.
Ва Абималик ба Тебес рафт; ва назди Тебес урду зада, онро забт намуд.
Ва андаруни шаҳр бурҷи мустаҳкаме буд; ва ҳамаи мардон ва занон, ва ҳамаи сокинони шаҳр, дар он ҷо гурехта ва аз пушти худ дарҳоро баста, болои боми бурҷ баромаданд.
Ва Абималик назди бурҷ омада, бо он ҷанг кард, ва ба даҳани бурҷ наздик шуд, то ки онро оташ диҳад.
Ва зане порчаи санги осиёро бар сари Абималик андохта, косахонаи сарашро шикаст.
Ва ӯ зуд навкари силоҳбардори худро хонда, ба вай гуфт: «Шамшератро кашида, маро бикуш, мабодо гӯянд, ки ́зане ӯро кушт́». Ва навкараш ӯро шамшер зад, ва ӯ мурд.
Ва исроилиён диданд, ки Абималик мурд, ва ҳар яке ба макони худ рафтанд.
Ва Худо бадкирдории Абималикро, ки дар ҳаққи падараш бо куштани ҳафтод бародари худ карда буд, бар сараш баргардонид; ва тамоми бадкирдории мардуми Шакемро Худо бар сарашон баргардонид; ва лаънати Ютом ибни Ерубаал бар онҳо омад.

1 Жители Сихема воцарили Авимелеха, который убил братьев своих, кроме Иофама; 7 Иофам рассказал жителям Сихема притчу о деревьях и их царе; 22 Сихем восстал против Авимелеха, который осадил, взял и совершенно разрушил город; 50 Авимелех убит отломком жернова, брошенным с башни Тевеца.
Авимелех, сын Иероваалов, пошел в Сихем к братьям матери своей и говорил им и всему племени отца матери своей, и сказал:
внушите всем жителям Сихемским: что лучше для вас, чтобы владели вами все семьдесят сынов Иеровааловых, или чтобы владел один? и вспомните, что я кость ваша и плоть ваша.
Братья матери его внушили о нем все сии слова жителям Сихемским; и склонилось сердце их к Авимелеху, ибо говорили они: он брат наш.
И дали ему семьдесят сиклей серебра из дома Ваалверифа; Авимелех нанял на оные праздных и своевольных людей, которые и пошли за ним.
И пришел он в дом отца своего в Офру и убил братьев своих, семьдесят сынов Иеровааловых, на одном камне. Остался только Иофам, младший сын Иероваалов, потому что скрылся.
И собрались все жители Сихемские и весь дом Милло, и пошли и поставили царем Авимелеха у дуба, что близ Сихема.
Когда рассказали об этом Иофаму, он пошел и стал на вершине горы Гаризима и, возвысив голос свой, кричал и говорил им: послушайте меня, жители Сихема, и послушает вас Бог!
Пошли некогда дерева помазать над собою царя и сказали маслине: царствуй над нами.
Маслина сказала им: оставлю ли я тук мой, которым чествуют богов и людей и пойду ли скитаться по деревам?
И сказали дерева смоковнице: иди ты, царствуй над нами.
Смоковница сказала им: оставлю ли я сладость мою и хороший плод мой и пойду ли скитаться по деревам?
И сказали дерева виноградной лозе: иди ты, царствуй над нами.
Виноградная лоза сказала им: оставлю ли я сок мой, который веселит богов и человеков, и пойду ли скитаться по деревам?
Наконец сказали все дерева терновнику: иди ты, царствуй над нами.
Терновник сказал деревам: если вы по истине поставляете меня царем над собою, то идите, покойтесь под тенью моею; если же нет, то выйдет огонь из терновника и пожжет кедры Ливанские.
Итак смотрите, по истине ли и по правде ли вы поступили, поставив Авимелеха царем? И хорошо ли вы поступили с Иероваалом и домом его, и сообразно ли с его благодеяниями поступили вы?
За вас отец мой сражался, не дорожил жизнью своею и избавил вас от руки Мадианитян;
а вы теперь восстали против дома отца моего, и убили семьдесят сынов отца моего на одном камне, и поставили царем над жителями Сихемскими Авимелеха, сына рабыни его, потому что он брат ваш.
Если вы ныне по истине и по правде поступили с Иероваалом и домом его, то [да будет на вас благословение и] радуйтесь об Авимелехе, и он пусть радуется о вас;
если же нет, то да изыдет огонь от Авимелеха и да пожжет жителей Сихемских и весь дом Милло и да изыдет огонь от жителей Сихемских и от дома Милло, и да пожжет Авимелеха.
И побежал Иофам, и убежал и пошел в Беэр, и жил там, укрываясь от брата своего Авимелеха.
Авимелех же царствовал над Израилем три года.
И послал Бог злого духа между Авимелехом и между жителями Сихема, и не стали покоряться жители Сихемские Авимелеху,
дабы таким образом совершилось мщение за семьдесят сынов Иеровааловых, и кровь их обратилась на Авимелеха, брата их, который убил их, и на жителей Сихемских, которые подкрепили руки его, чтоб убить братьев своих.
Жители Сихемские посадили против него в засаду людей на вершинах гор, которые грабили всякого проходящего мимо их по дороге. О сем донесено было Авимелеху.
Пришел же и Гаал, сын Еведов, с братьями своими в Сихем, и ходили они по Сихему, и жители Сихемские положились на него.
И вышли в поле, и собирали виноград свой, и давили в точилах, и делали праздники, ходили в дом бога своего, и ели и пили, и проклинали Авимелеха.
Гаал, сын Еведов, говорил: кто Авимелех и что Сихем, чтобы нам служить ему? Не сын ли он Иероваалов, и не Зевул ли главный начальник его? Служите лучше потомкам Еммора, отца Сихемова, а ему для чего нам служить?
Если бы кто дал народ сей в руки мои, я прогнал бы Авимелеха. И сказано было Авимелеху: умножь войско твое и выходи.
Зевул, начальник города, услышал слова Гаала, сына Еведова, и воспылал гнев его.
Он хитрым образом отправляет послов к Авимелеху, чтобы сказать: вот, Гаал, сын Еведов, и братья его пришли в Сихем, и вот, они возмущают против тебя город;
итак, встань ночью, ты и народ, находящийся с тобою, и поставь засаду в поле;
поутру же, при восхождении солнца, встань рано и приступи к городу; и когда он и народ, который у него, выйдут к тебе, тогда делай с ними, что может рука твоя.
И встал ночью Авимелех и весь народ, находившийся с ним, и поставили в засаду у Сихема четыре отряда.
[Поутру] Гаал, сын Еведов, вышел и стал у ворот городских; и встал Авимелех и народ, бывший с ним, из засады.
Гаал, увидев народ, говорит Зевулу: вот, народ спускается с вершины гор. А Зевул сказал ему: тень гор тебе кажется людьми.
Гаал опять говорил и сказал: вот, народ спускается с возвышенности, и один отряд идет от дуба Меонним.
И сказал ему Зевул: где уста твои, которые говорили: «кто Авимелех, чтобы мы стали служить ему?» Это тот народ, который ты пренебрегал; выходи теперь и сразись с ним.
И пошел Гаал впереди жителей Сихемских и сразился с Авимелехом.
И погнался за ним Авимелех, и побежал он от него, и много пало убитых до самых ворот города.
И остался Авимелех в Аруме, а Гаала и братьев его Зевул выгнал, чтоб они не жили в Сихеме.
На другой день вышел народ в поле, и донесли о сем Авимелеху.
Он взял свой народ и разделил его на три отряда и поставил в засаду в поле. И увидев, что народ вышел из города, восстал на них и побил их.
Между тем как Авимелех и отряды, бывшие с ним, приступили и стали у ворот городских, другие два отряда напали на всех, бывших в поле, и убивали их.
И сражался Авимелех с городом весь тот день, и взял город, и побил народ, бывший в нем, и разрушил город и засеял его солью.
Услышав об этом, все бывшие в башне Сихемской ушли в башню капища Ваал-Верифа.
Авимелеху донесено, что собрались туда все бывшие в башне Сихемской.
И пошел Авимелех на гору Селмон, сам и весь народ, бывший с ним, и взял Авимелех топоры с собою и нарубил сучьев древесных, и положил на плечи свои, и сказал народу, бывшему с ним: вы видели, что я делал; скорее делайте и вы то же, что я.
И нарубил каждый из всего народа сучьев, и пошли за Авимелехом, и положили к башне, и сожгли посредством их башню огнем, и умерли все бывшие в башне Сихемской, около тысячи мужчин и женщин.
Потом пошел Авимелех в Тевец и осадил Тевец и взял его.
Среди города была крепкая башня, и убежали туда все мужчины и женщины и все жители города, и заперлись и взошли на кровлю башни.
Авимелех пришел к башне и окружил ее и подошел к дверям башни, чтобы сжечь ее огнем.
Тогда одна женщина бросила обломок жернова на голову Авимелеху и проломила ему череп.
[Авимелех] тотчас призвал отрока, оруженосца своего, и сказал ему: обнажи меч твой и умертви меня, чтобы не сказали обо мне: женщина убила его. И пронзил его отрок его, и он умер.
Израильтяне, видя, что умер Авимелех, пошли каждый в свое место.
Так воздал Бог Авимелеху за злодеяние, которое он сделал отцу своему, убив семьдесят братьев своих.
И все злодеяния жителей Сихемских обратил Бог на голову их; и постигло их проклятие Иофама, сына Иероваалова.
Толкования стиха Скопировать ссылку Скопировать текст Добавить в избранное
Библ. энциклопедия Библейский словарь Словарь библ. образов Практическая симфония
Цитата из Библии каждое утро
TG: t.me/azbible
Viber: vb.me/azbible