Тем временем, когда собрались тьмы народа, так что давили друг друга, Он начал говорить сперва Своим ученикам: берегите себя от закваски, то есть от лицемерия, фарисеев.

Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы.

Поэтому, что вы сказали в темноте, то будет услышано при свете, и что вы промолвили на ухо внутри дома, будет проповедано на кровлях.

Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело, и затем неспособных ничего больше сделать.

Но укажу вам, кого бояться. Бойтесь того, кто по убиении имеет власть ввергнуть в геенну. Да, говорю вам: его бойтесь.

Не пять ли воробьев продаются за два ассария? И ни один из них не забыт у Бога.

А у вас на голове и волосы все сосчитаны. Итак, не бойтесь: вы лучше многих воробьев.

Говорю же вам: всякого, кто исповедает Меня пред людьми, — и Сын Человеческий исповедает его пред ангелами Божиими.

А отвергнувший Меня пред людьми, будет отвергнут пред ангелами Божиими.

И всякий, кто скажет слово на Сына Человеческого, — будет прощено ему. Но произнесшему хулу на Святого Духа не будет прощено.

Когда же будут приводить вас в синагоги и к начальствам и властям, не заботьтесь, как или что ответить вам в свою защиту, или что сказать.

Ибо Святой Дух научит вас в этот самый час, что надо сказать,

И сказал Ему кто-то из толпы: Учитель, скажи брату моему, чтобы он разделил со мной наследство.

Он же сказал ему: человек, кто поставил Меня судить или делить вас?

И Он сказал им: смотрите, храните себя от всякого любостяжания, потому что и при изобилии жизнь человека не зависит от его имущества.

И сказал им притчу: у одного богатого человека хорошо уродила земля,

и он рассуждал сам с собой: «что мне делать, раз некуда мне собрать плодов моих?»

И сказал: «вот, что сделаю: снесу мои житницы и построю большие, и соберу туда всю пшеницу и всё добро мое,

и скажу душе моей: душа, много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись».

И сказал ему Бог: «безумный, в эту ночь душу твою потребуют у тебя, а то, что ты заготовил, кому достанется?»

Таков собирающий сокровища себе, а не в Бога богатеющий.

И Он сказал ученикам Своим: поэтому говорю вам: не заботьтесь для души, что вам есть, ни для тела, во что вам одеться.

Ибо душа больше пищи, и тело одежды.

Подумайте о воронах: они не сеют, не жнут, нет у них ни хранилища, ни житницы, и Бог питает их. Насколько же вы лучше птиц.

И кто из вас, заботясь, может к сроку жизни своей прибавить малую меру?

Если же вы и самого малого не можете, что заботитесь об остальном?

Подумайте о лилиях, как они растут: не трудятся и не прядут. Но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей никогда не одевался, как любая из них.

Если же в поле траву, которая есть сегодня, а завтра будет брошена в печь, Бог так наряжает, то насколько больше вас, маловеры!

И вы не ищите, что вам есть, и что вам пить, и не тревожьтесь.

Ибо всего этого ищут народы мира. Ваш же Отец знает, что вы нуждаетесь в этом.

Но ищите Царства Его, и это приложится вам.

Не бойся, малое стадо, ибо благоволил Отец ваш дать вам Царство.

Продайте, что у вас есть, и отдайте как милостыню, сделайте себе вместилища неветшающие, сокровище неисчерпаемое на небесах, куда вор не приближается, и где моль не разрушает.

Ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет.

Да будут чресла ваши препоясанными и светильники горящими,

и вы сами — подобными людям, ожидающим господина своего: когда же он вернется с брачного пира? Чтобы, как только он придет и постучится, тотчас отворить ему.

Блаженны рабы те, которых, придя, господин найдет бодрствующими. Истинно говорю вам: препояшется он и заставит их возлечь и, подойдя, будет служить им.

Если и во вторую, если и в третью стражу придет и найдет всё так, блаженны они.

Но вот, что вы знаете: если бы ведал хозяин дома, в какой час придет вор, — не допустил бы он подкопать дома своего.

И вы готовьтесь, ибо в час, в какой не думаете, придет Сын Человеческий.

Сказал же Петр: Господи, нам говоришь Ты эту притчу, или и всем?

И сказал Господь: кто верный домоправитель, разумный, которого поставит господин над слугами своими, чтобы давать в свое время меру хлеба?

Блажен раб тот, которого господин его, придя, найдет поступающим так.

Поистине говорю вам: над всем имением своим поставит его.

Если же скажет раб тот в сердце своем: «медлит господин мой придти», и начнет бить слуг и служанок, и есть и пить и напиваться, –

придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, которого не знает, и рассечет его надвое и подвергнет его одной участи с неверными.

И раб тот — узнавший волю господина своего и не приготовивший или не сделавший по воле его — бит будет много.

А не узнавший, но сделавший достойное побоев, — бит будет мало. Всякому же, кому дано много, с него много будет взыскано, и кому вверено много, больше спросят с него.

Огонь пришел Я принести на землю, и как хочу Я, чтобы он уже возгорелся.

Крещением должен Я креститься, и как Я томлюсь, доколе это не совершится.

Думаете ли вы, что Я пришел дать мир на земле? Нет, говорю вам, но разделение.

Ибо отныне пятеро в одном доме будут разделены: трое против двух, и двое против трех.

Разделятся: отец против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови.

Говорил же и народу: когда видите, что облако поднимается на западе, вы тотчас говорите: «дождь будет», и бывает так.

И когда видите, что южный ветер дует, вы говорите: «зной будет», и бывает.

Лицемеры, лицо земли и неба распознавать вы умеете, как же времени этого не распознаёте?

Почему же вы и по самим себе не судите, что справедливо?

Ибо, когда ты идешь с противником твоим к начальству, — то дорогой постарайся освободиться от него, чтобы он не повлек тебя к судье; а судья отдаст тебя стражу, а страж бросит тебя в тюрьму.

Говорю тебе, не выйдешь ты оттуда, пока не отдашь и последнего гроша.

Церковнославянский (рус)

О ни́хже {между́ тѣ́мъ} собра́вшымся тма́мъ наро́да, я́ко попира́ти дру́гъ дру́га, нача́тъ глаго́лати ученико́мъ Свои́мъ пе́рвѣе: внемли́те себѣ́ от ква́са фарисе́йска, е́же е́сть лицемѣ́рiе.

[Зач. 63.] Ничто́же бо покрове́но е́сть, е́же не откры́ется, и та́йно, е́же не уразумѣ́ется:

зане́, ели́ка во тмѣ́ рѣ́сте, во свѣ́тѣ услы́шатся: и е́же ко у́ху глаго́ласте во хра́мѣхъ, проповѣ́стся на кро́вѣхъ.

Глаго́лю же ва́мъ друго́мъ Свои́мъ: не убо́йтеся от убива́ющихъ тѣ́ло и пото́мъ не мо́гущихъ ли́шше что́ сотвори́ти:

сказу́ю же ва́мъ, кого́ убо́йтеся: убо́йтеся иму́щаго вла́сть по убiе́нiи воврещи́ въ де́брь о́гненную: е́й, глаго́лю ва́мъ, того́ убо́йтеся.

Не пя́ть ли пти́цъ цѣни́тся пѣ́нязема двѣма́, и ни еди́на от ни́хъ нѣ́сть забве́на предъ Бо́гомъ.

Но и вла́си главы́ ва́шея вси́ изочте́ни су́ть. Не убо́йтеся у́бо: мно́зѣхъ пти́цъ у́нши есте́ вы́.

[Зач. 64.] Глаго́лю же ва́мъ: вся́къ, и́же а́ще исповѣ́сть Мя́ предъ человѣ́ки, и Сы́нъ Человѣ́ческiй исповѣ́сть его́ предъ А́нгелы Бо́жiими:

а отвергі́йся Мене́ предъ человѣ́ки, отве́рженъ бу́детъ предъ А́нгелы Бо́жiими.

И вся́къ и́же рече́тъ сло́во на Сы́на Человѣ́ческаго, оста́вится ему́: а на Свята́го Ду́ха хули́вшему не оста́вится.

Егда́ же приведу́тъ вы́ на собо́рища и вла́сти и влады́чества, не пецы́теся, ка́ко или́ что́ отвѣща́ете, или́ что́ рече́те:

Святы́й бо Ду́хъ научи́тъ вы́ въ то́й ча́съ, я́же подоба́етъ рещи́.

[Зач. 65.] Рече́ же Ему́ нѣ́кiй от наро́да: Учи́телю, рцы́ бра́ту моему́ раздѣли́ти со мно́ю достоя́нiе.

О́нъ же рече́ ему́: человѣ́че, кто́ Мя́ поста́ви судiю́ или́ дѣли́теля надъ ва́ми?

Рече́ же къ ни́мъ: блюди́те и храни́теся от лихои́мства: я́ко не от избы́тка {внегда́ избы́точествовати} кому́ живо́тъ его́ е́сть от имѣ́нiя его́.

[Зач. 66.] Рече́ же при́тчу къ ни́мъ, глаго́ля: человѣ́ку нѣ́коему бога́ту угобзи́ся ни́ва:

и мы́сляше въ себѣ́, глаго́ля: что́ сотворю́, я́ко не и́мамъ гдѣ́ собра́ти плодо́въ мои́хъ?

И рече́: се́ сотворю́: разорю́ жи́тницы моя́, и бо́лшыя сози́жду, и соберу́ ту́ вся́ жи́та моя́ и блага́я моя́:

и реку́ души́ мое́й: душе́, и́маши мно́га бла́га, лежа́ща на лѣ́та мно́га: почива́й, я́ждь, пі́й, весели́ся.

Рече́ же ему́ Бо́гъ: безу́мне, въ сiю́ но́щь ду́шу твою́ истя́жутъ от тебе́: а я́же угото́валъ еси́, кому́ бу́дутъ?

Та́ко собира́яй себѣ́, а не въ Бо́га богатѣ́я.

Рече́ же ко ученико́мъ Свои́мъ: сего́ ра́ди глаго́лю ва́мъ: не пецы́теся душе́ю ва́шею, что́ я́сте: ни тѣ́ломъ, во что́ облече́теся:

душа́ бо́лши е́сть пи́щи, и тѣ́ло оде́жды.

Смотри́те вра́нъ, я́ко не сѣ́ютъ, ни жну́тъ: и́мже нѣ́сть сокро́вища, ни жи́тницы, и Бо́гъ пита́етъ и́хъ: ко́льми па́че вы́ есте́ лу́чши пти́цъ?

Кто́ же от ва́съ пекі́йся мо́жетъ приложи́ти во́зрасту своему́ ла́коть еди́нъ?

А́ще у́бо ни ма́ла чесо́ мо́жете, что́ о про́чихъ пече́теся?

Смотри́те кри́ны, ка́ко расту́тъ: не тружда́ются, ни пряду́тъ: глаго́лю же ва́мъ, я́ко ни Соломо́нъ во все́й сла́вѣ свое́й облече́ся, я́ко еди́нъ от си́хъ.

А́ще же траву́, на селѣ́ дне́сь су́щу и у́трѣ въ пе́щь вме́щему, Бо́гъ та́ко одѣва́етъ: ко́льми па́че ва́съ, маловѣ́ри?

И вы́ не ищи́те, что́ я́сте, или́ что́ пiе́те: и не возноси́теся:

всѣ́хъ бо си́хъ язы́цы мíра сего́ и́щутъ: ва́шъ же Оте́цъ вѣ́сть, я́ко тре́буете си́хъ.

Оба́че ищи́те Ца́рствiя Бо́жiя, и сiя́ вся́ приложа́тся ва́мъ.

[Зач. 67.] Не бо́йся, ма́лое ста́до: я́ко благоизво́ли Оте́цъ ва́шъ да́ти ва́мъ Ца́рство.

Продади́те имѣ́нiя ва́ша и дади́те ми́лостыню. Сотвори́те себѣ́ влага́лища неветша́юща, сокро́вище неоскудѣ́емо на небесѣ́хъ, идѣ́же та́ть не приближа́ется, ни мо́ль растлѣва́етъ.

Идѣ́же бо сокро́вище ва́ше, ту́ и се́рдце ва́ше бу́детъ.

Да бу́дутъ чре́сла ва́ша препоя́сана, и свѣти́лницы горя́щiи:

и вы́ подо́бни человѣ́комъ ча́ющымъ го́спода своего́, когда́ возврати́тся от бра́ка, да прише́дшу и толкну́вшу, а́бiе отве́рзутъ ему́.

Блаже́ни раби́ ті́и, и́хже прише́дъ госпо́дь обря́щетъ бдя́щихъ: ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко препоя́шется и поса́дитъ и́хъ, и мину́въ {приступи́въ} послу́житъ и́мъ.

И а́ще прiи́детъ во втору́ю стра́жу, и въ тре́тiю стра́жу прiи́детъ, и обря́щетъ [и́хъ] та́ко, блаже́ни су́ть раби́ ті́и.

Се́ же вѣ́дите, я́ко а́ще бы вѣ́далъ господи́нъ хра́мины, въ кі́й ча́съ та́ть прiи́детъ, бдѣ́лъ у́бо бы, и не бы́ да́лъ подкопа́ти до́му своего́.

И вы́ у́бо бу́дите гото́ви: я́ко, въ о́нъ же ча́съ не мни́те, Сы́нъ Человѣ́ческiй прiи́детъ.

Рече́ же Ему́ Пе́тръ: Го́споди, къ на́мъ ли при́тчу сiю́ глаго́леши, или́ ко всѣ́мъ?

Рече́ же Госпо́дь: [Зач. 68.] кто́ у́бо е́сть вѣ́рный строи́тель и му́дрый, его́же поста́витъ госпо́дь надъ че́лядiю свое́ю, дая́ти во вре́мя житомѣ́рiе?

Блаже́нъ ра́бъ то́й, его́же прише́дъ госпо́дь его́ обря́щетъ творя́ща та́ко:

вои́стинну глаго́лю ва́мъ, я́ко надъ всѣ́мъ имѣ́нiемъ свои́мъ поста́витъ его́.

А́ще же рече́тъ ра́бъ то́й въ се́рдцы свое́мъ: косни́тъ господи́нъ мо́й прiити́: и начне́тъ би́ти рабы́ и рабы́ни, я́сти же и пи́ти и упива́тися:

прiи́детъ господи́нъ раба́ того́ въ де́нь, въ о́нъ же не ча́етъ, и въ ча́съ, въ о́нъ же не вѣ́сть: и расте́шетъ его́, и ча́сть его́ съ невѣ́рными положи́тъ.

То́й же ра́бъ вѣ́дѣвый во́лю господи́на своего́, и не угото́вавъ, ни сотвори́въ по во́ли его́, бiе́нъ бу́детъ мно́го:

невѣ́дѣвый же, сотвори́въ же досто́йная ра́намъ, бiе́нъ бу́детъ ма́ло. [Зач. 69.] Вся́кому же, ему́же дано́ бу́детъ мно́го, мно́го взы́щется от него́: и ему́же преда́ша мно́жайше, мно́жайше про́сятъ {истя́жутъ} от него́.

Огня́ прiидо́хъ воврещи́ на зе́млю, и что́ хощу́, а́ще уже́ возгорѣ́ся?

Креще́нiемъ же и́мамъ крести́тися, и ка́ко удержу́ся, до́ндеже сконча́ются?

Мните́ ли, я́ко ми́ръ прiидо́хъ да́ти на зе́млю? Ни́, глаго́лю ва́мъ, но раздѣле́нiе.

Бу́дутъ бо отсе́лѣ пя́ть во еди́номъ дому́ раздѣле́ни, трiе́ на два́, и два́ на три́:

раздѣли́тся оте́цъ на сы́на, и сы́нъ на отца́: ма́ти на дще́рь, и дщи́ на ма́терь: свекры́ на невѣ́сту свою́, и невѣ́ста на свекро́вь свою́.

Глаго́лаше же и наро́домъ: егда́ у́зрите о́блакъ восходя́щь от за́пада, а́бiе глаго́лете: ту́ча гряде́тъ: и быва́етъ та́ко.

И егда́ ю́гъ вѣ́ющь, глаго́лете: зно́й бу́детъ: и быва́етъ.

Лицемѣ́ри, лице́ не́бу и земли́ вѣ́сте искуша́ти: вре́мене же сего́ ка́ко не искуша́ете?

Что́ же и о себѣ́ не су́дите пра́ведное?

Егда́ бо гряде́ши съ сопе́рникомъ твои́мъ ко кня́зю, на пути́ да́ждь дѣ́ланiе {потщи́ся} избы́ти от него́: да не ка́ко привлече́тъ тебе́ къ судiи́, и судiя́ тя́ преда́стъ слузѣ́, и слуга́ всади́тъ тя́ въ темни́цу:

глаго́лю тебѣ́: не изы́деши отту́ду, до́ндеже и послѣ́днюю мѣ́дницу возда́си.

Узбекский

Шу орада мингларча одам тўпланиб, бир-бирини эзаётгандай туюлар эди. Исо олдин Ўз шогирдларига қараб сўзлай бошлади: “Фарзийларнинг хамиртурушидан (яъни риёкорлигидан) эҳтиёт бўлинглар!

Очилмай қоладиган ҳеч ёпиқ нарса йўқ, билинмай қоладиган ҳеч қандай сир йўқ.

Сизнинг қоронғиликда сўзлаганларингиз ёруғликда эшитилажак, берк эшиклар орқасида қулоққа шивирлаганларингиз томлар узра эълон этилажак”.

“Мен сиз, дўстларимга айтаман: баданни ўлдириб, кейин бошқа бирон нарса қилишга қодир бўлмаганлардан қўрқманглар.

Бироқ кимдан қўрқишингиз кераклигини сизларга уқтирай: кишини ўлдиргандан кейин жаҳаннамга ташлашга ҳам қодир бўлган Худодан* қўрқинглар. Ҳа, сизларга айтаман, Ундан қўрқинглар!

Бешта чумчуқ икки тангага сотилмайдими? Худо ҳузурида буларнинг бириси ҳам унутилмаган.

Сизларга келсак, бошингиздаги сочлар ҳам бари саноқли. Демак, қўрқманглар, сиз кўпдан-кўп чумчуқлардан қадрлироқсиз.

Сизларга яна шуни айтай: кимда-ким инсонлар олдида Мени тан олса, Инсон Ўғли ҳам Худо фаришталари олдида уни тан олади.

Бироқ кимда-ким инсонлар олдида Мени инкор этса, у Худо фаришталари олдида ҳам инкор этилади.

Кимки Инсон Ўғлига қарши сўз айтса, кечирилади. Лекин ким Муқаддас Руҳни куфр қилса, кечирилмайди.

Сизларни диний ҳайъатлар ва бошлиқлар, ҳокимлар олдига олиб келганларида, нима деб, қандай гапириб ўзимизни ҳимоя қиламиз, деб қайғурманглар.

Чунки нима дейиш кераклигини ўша онда Муқаддас Руҳ сизларга ўргатади”.

Халойиқ ичидан кимдир Исога:- Устоз, акамга айт, меросни мен билан бўлсин, – деди.

Исо унга:- Эй инсон! Мени сизларга ким қози ёки мерос бўлувчи қилиб қўйди? – деди.

Кейин халойиққа:- Эҳтиёт бўлинглар, ўзингизни ҳар турли тамагирликдан сақланглар. Зеро инсон умри унинг мол-мулки кўплигига боғлиқ эмас, – деди.

Исо уларга шундай масал келтирди:“Бир бой одамнинг даласи мўл ҳосил бериб турар экан.

Бой ўз-ўзига:- Нима қилай? Ҳосилни қўядиган жойим йўқ, – деб ўйлаб юрган экан.

- Мана бундай қиламан, – дебди охири, – омборларимни бузиб, каттароғини қураман, бутун ғалла ва молларимни шу ерга жойлайман.

Сўнг ўз-ўзимга: Эй жоним, дейман, сен кўп йилларга етгулик давлат тўпладинг. Энди роҳат қил, еб-ичгин, кайф-сафо сургин, – дебди.

Лекин Худо унга:- Эй нодон! Бу кечаёқ жонинг олинади. Шунда бу тежаб қўйганларинг кимга қолади? – дебди.

Ўзи учун бойлик тўплаб, Худо назарида бойимаган кишининг қисмати ана шундай бўлади”.

Исо шогирдларига яна деди: “Бинобарин, сизларга айтаманки, нима еймиз, деб жонингиз учун, нима киямиз, деб танингиз учун ташвишланиб юрманглар.

Жон овқатдан, тан эса кийимдан аълодир.

Қарғаларга қаранглар: улар на экади, на ўради, на омборлари ва на қўрхоналари бор. Шунга қарамай, Худо уларнинг ризқини беради. Сизлар эса қушлардан нақадар қадрлисизлар!

Сизлардан ким ташвишланиб, ўз умрини бир лаҳза бўлсин узайтира олар экан?

Бу қадар кичик ишни қилишга қурбингиз етмас экан, бошқа нарсалар ташвишини қилмоқ не даркор?

Пиёзгулларга қаранглар, улар қандай ўсади! Улар меҳнат ҳам қилмайди, чарх ҳам йигирмайди. Аммо сизларга айтаманки, ҳатто подшоҳ Сулаймон ўзининг шуҳрат чўққисида ҳам буларнинг биридай кийинмаган эди.

Бугун бор бўлиб, эртага ўчоққа ташланадиган дашт ўтига Худо бундай зеб берган бўлса, сизларни ундан кам кўрармикин, эй имони сустлар!

Нима еймиз, нима ичамиз, деб қайғуриб юриб безовта бўлманглар.

Дунё халқлари ҳадеб бу нарсаларнинг пайида юрадилар. Лекин сизларнинг Отангиз буларга муҳтож эканингизни билади-ку!

Сизлар, яхшиси, Худо Шоҳлиги пайида бўлинглар ва қолгани сизга насиб этади.

Қўрқмагил, эй кичик пода! Отангиз Шоҳликни сизларга беришни муносиб кўрди.

Мол-мулкингизни сотиб, садақа беринглар. Ўзингизга эскирмайдиган ҳамёнлар қилиб, кўкларда битмас-туганмас хазина ҳозирланглар. У ерда уларга ўғри ҳам яқинлашмас, куя ҳам тушмас.

Хазинангиз қаерда бўлса, юрагингиз ҳам ўша ерда бўлур”.

“Белларингиз белбоғлиқ, чироқларингиз ёниб турсин!

Сизлар хўжайин тўйдан қайтишини кутиб турган, у келиб эшикни тақиллатиши билан очиб беришга тайёр турган одамлардек бўлинглар.

Хўжайин келганда ҳушёр ҳолда кўрган хизматкорлар бахтлидир! Сизларга чинини айтайин, у хизматкорларини ўтқазиб, бел боғлаганча ўзи уларнинг хизматига тушиб кетади.

Хоҳ ярим кечада, хоҳ тонготарда хўжайин келиб қолса-ю хизматкорларини шундай ҳолда учратса, улар қандай бахтлидирлар!

Аммо билингларки, агар уй эгаси ўғри қай соатда келишини билганда, у бедор бўлиб, уйига лаҳим қазилишига йўл қўймас эди.

Шунингдек, сизлар ҳам тайёр бўлиб туринглар, чунки Инсон Ўғли сиз ўйламаган соатда келиб қолади”.

Шу пайт Бутрус Исодан: “Раббий, Сен у масални фақат биз учун айтяпсанми, ёки ҳамма учунми?” – деб сўради.

Раббимиз Исо деди: “Уй аҳлига ўз вақтида ризқ-рўз тарқатиш учун хўжайин хизматкорларига бошлиқ қилиб қўйган ишончли ва ақлли уй бошқарувчи ким?

Хўжайин келиб, хизматкорини юмуш қилиб турганда кўрса, у қандай бахтлидир!

Сизларга чинини айтайин, ўзининг бутун мол-мулклари устидан уни назоратчи қилиб қўяди.

Мабодо у хизматкор ўз кўнглида: “Хўжайиним яқин орада келмайди”, деб қаролу чўриларни ура кетса-да, еб-ичиб маст-аласт бўлса,

у хўжайин хизматкори кутмаган бир кунда, ўйламаган бир соатда келиб қолади-ю, уни тилка-пора қилиб, бошига даҳрийлар кунини солади.

Хўжайиннинг хоҳишини билиб, тайёр бўлмаган, хўжайин истагича иш тутмаган хизматкор кўп таёқ ейди.

Билмай туриб жазога муносиб иш қилган хизматкор эса оз таёқ ейди. Кимга кўп берилган бўлса, ундан кўп талаб қилинади. Кимга кўп ишониб топширилган бўлса, ундан кўпроқ ундирилади”.

“Мен ер юзига ўт ёқиш учун келдим. Ўт эндиёқ аланга олишини қанчалик истардим!

Мен жуда оғир дард-аламни бошдан кечиришим керак. Бу амалга ошмагунча нақадар қийналаман!

Мени ер юзига тинчлик келтириш учун келган, деб ўйлайсизларми? Сизга йўқ, аксинча, низо солгани келганман, деяпман.

Зеро бундан буён бир уйда беш киши ўзаро бўлинган бўлади, учтаси иккитасига ва иккитаси учтасига қарши тарафкашлик қилади.

Ота ўғлига қарши, ўғил отасига қарши, она қизига қарши, қиз онасига қарши, қайнона келинига қарши, келин қайнонасига қарши чиқади”.

Исо халқ оммасига яна ушбуни ҳам айтди: “Сиз ғарбдан булут кўтарилганини кўрдингизми, ҳамон “жала бўлади” дейсизлар ва худди шундай бўлади.

Жануб шамоли эсган вақтда сизлар “жазирама иссиқ бўлади” дейсизлар ва шундай бўлади.

Эй риёкорлар! Еру кўк юзини аниқлай биласиз-у, нега бу вақт-соатнинг маъносини била олмайсизлар?

Наҳотки ўзингизча тўғри йўлни пайқамасангиз?

Сен рақибинг билан бирга маҳкамага бораётганингда, йўл-йўлакай у билан келишишга ҳаракат қил. Акс ҳолда у сени қозининг олдига судраб келади, қози сени зиндонбонга топширади, зиндонбон эса сени зиндон қаърига ташлайди.

Сенга гапим шуки: сўнгги тийинни тўламагунингча, у ердан чиқмайсан”.

Таджикский

Языки

Дар ин миён, вақте ки ҳазорон одамон ҷамъ омаданд, ба тавре ки якдигарро фишор медоданд, Ў ба сухан оғоз намуда, аввал ба шогирдони Худ гуфт: “Аз хамиртуруши фарисиён, ки риёкорист, ҳазар кунед“.

Ҳеҷ чизи ниҳоне нест, ки ошкор нагардад, ва ҳеҷ чизи махфие нест, ки маълум нашавад.

Бинобар ин, он чи шумо дар торикӣ гуфтаед, дар рўшноӣ шунида хоҳад шудм, ва он чи шумо дар хона ба гўш гуфтаед, дар болои бомҳо эълон карда хоҳад шуд.

Ва Ман ба шумо эй дўстонам, мегўям: аз кушандагони ҷисм, ки қодир нестанд баъд аз он ягон кори дигаре бикунанд, натарсед.

Лекин ба шумо нишон медиҳам, ки аз кӣ тарсидан лозим аст: аз Ў ҳаросон бошед, ки баъд аз куштан қодир аст ба дўзах андозад; оре, ба шумо мегўям, ки аз Ў тарсед.

Оё панҷ гунҷишк ба ду фулус фурўхта намешавад? Ва ягонтои онҳо аз назари Худо намеафтад.

Ва ҳатто ҳамаи мўйҳои сари шумо шумурда шудааст. Пас, натарсед: шумо аз бисёр гунҷишкон бартарӣ доред.

Ва Ман ба шумо мегўям: ҳар кӣ Маро дар назди мардум эътироф кунад, Писари Одам низ вайро дар назди фариштагони Худо эътироф хоҳад кард.

Лекин ҳар кӣ Маро дар назди мардун инкор кунад, вай дар назди фариштагон инкор карда хоҳад шуд.

Ва ҳар кӣ бар зидди Писари Одам сухане гўяд, ба вай омурзида мешавад; лекин ҳар кӣ ба зидди Рўҳулқудс куфр гўяд, ба вай омурзида нахоҳад шуд.

Ҳар гоҳ шуморо ба куништҳо ва назди сардорон ва ҳокимон баранд, андеша накунед, ки чӣ гуна ё чӣ ҷавобе бояд бидиҳед ва ё чӣ сухане бояд бигўед;

Зеро ки дар он соат Рўҳулқудс шуморо таълим хоҳад дод, ки чӣ бояд гуфт“.

Шахсе аз миёни мардум ба Ў гуфт: “Эй Устод! Ба бародарам бигўй, ки меросро бо ман тақсим кунад“.

Ба вай гуфт: “Эй одамизод, кӣ Маро бар шумо қозӣ ё ҳаким Кардааст?“

Ва ба онҳо гуфт: “Зинҳор, аз тамаъкорӣ ҳазар кунед, зеро ки ҳаёти одам ба фаровонии дороии вай вобаста нест“.

Ва масале ба онҳо гуфт: “Киштзори як марди сарватдор ҳосили фаровоне овард;

Ва дар дили худ андеша карда гуфт: “Чӣ кунам, модоме ки барои анбор кардани ҳосилоти худ ҷое надорам?“

Ва гуфт: “Чунин мекунам: анборҳои худро вайрон карда, калонтарашро бино мекунам, ва дар он ҷо тамоми ғалладона ва тамоми дороии худро ҷамъ меоварам.

Ва ба ҷони худ мегўям: Эй ҷони ман! Дороии бисьёре барои чандин сол дорӣ: фароғат кун, бихўр, бинўш ва димоғчоқӣ кун“.

Вале Худо ба вай гуфт: “Эй нодон! Худи имшаб ҷонатро аз ту талаб мекунанд; пас, он чи захира кардӣ, насиби кӣ мешавад?“

„Чунин аст ҳоли касе ки барои худ ганҷҳо ғун мекунад, вале пеши Худо сарвате надорад“.

Ва Ў ба шогирдонаш гуфт: “Бинобар ин ба шумо мегўям: барои ҳаёти худ ғамхори накунед, ки чӣ бихўред, низ барои ҷисми худ, ки чӣ бипўшед:

Ҳаёт аз хўрок ва ҷисм аз пўшок муҳимтар аст.

Ба зоғон нигоҳ кунед: онҳо на мекоранд, на медараванд; На ганҷинае доранд, на анборе, ва Худо ба онҳо рўзӣ мерасонад; пас шумо аз парандагон чӣ қадар бештар арзанда ҳастед!“

Ва кист ки аз шумо, ки бо ғамхории худ қоматашро як зироъ баланд карда тавонад?

Пас, агар шумо аз ўҳдаи чунин кори хурдтарин баромада натавонед, чаро ба дигараш ғамхори мекунед?

Ба савсанҳо назар кунед, ки чӣ гуна нашъунамо меёбанд: на меҳнат мекунанд ва на мересанд; лекин ба шумо мегўям, ки Сулаймон ҳам бо тамоми ҷалоли худ чун яке аз онҳо либос напўшидааст

Пас, агар Худо алафи саҳроро, ки имрўз ҳасту фардо ба танўр андохта мешавад, чунин бипўшонад, шуморо эй сустимонҳо, чӣ қадар аз он беҳтар пўшонда метавонад.

Ва шумо дар ҷустуҷўи он набошед, ки чӣ бихўред ё чи бипўшед, аз ғам осуда бошед.

Чунки қавми ҷаҳон дар ҷустуҷўи ҳамаи ин чизҳо мебошанд; лекин Падари шумо медонад, ки шумо ба ин чизҳо эҳтиёҷ доред;

Балки Малакути Худоро биталабед, ва ҳамаи ин ба шумо илова хоҳад шуд.

Натарс, эй рамаи худр! Зеро ки Падари шумо таваҷҷўҳ намудааст, ки Малакутро ба шумо ато кунад.

Дороии худро бифрўшед ва садақа диҳед. Барои худ ҳамьёнҳои кўҳнанашаванда, ганҷи бепоён дар осмон муҳайё созед, ки дузд ба он наздик намешавад, ва куя онро намезанад;

Зеро ҳар ҷо, ганҷи шумост, дили шумо низ дар он ҷо хоҳад буд.

Камарҳотон баста ва чароғҳотон фурўзон бошад;

Ва худатон монанди касоне бошед, ки ба оғои худ интизорӣ доранд, то ки ҳангоми аз тўи арўси омада дарро кўфтанаш дарҳол барояш воз кунанд.

Хушо ҳамон ғуломе ки оғояшон, дар вақти омаданаш, онҳоро бедор меёбад; ба ростӣ ба шумо мегўям, ки вай камари худро баста, онҳоро назди суфра хоҳад шинонд ва пеш омада, ба онҳо хизмат хоҳад кард.

.Ва агар дар поси дуюм ва сеюми шаб омада, онҳоро чунин ёбад, хушо он ғулом!

Лекин ҳаминро шумо медонед, ки агар соҳиби хона медонист ки дар кадом соат дузд меояд, бедор монда, намегузошт, ки ба хонааш нақб занад:

Пас, шумо низ тайёр бошед, зеро дар соате ки гумон надоред,Писари Одам меояд.

Петрус гуфт: “Худовандо! Оё ин масалро барои мо гуфтӣ, ё барои ҳама?“

Худованд гуфт: “Кист он гумоштаи мўътамад ва доно, ки оғояш вайро бар хизматгорони худ таин карда бошад, то ки ба онҳо дар сари вақт хўрок диҳад?

Хушо он ғуломе ки оғояш омада, вайро машғули ҳамин кор ёбад;

Ба ростӣ ба шумо мегўям, ки вайро бар тамоми дороии худ таъин хоҳад кард.

Лекин агар он ғулом дар дили худ гўяд, ки ́оғои ман ба зудӣ намеояд́, ва ба задани ғуломону канизон ва ба хўрдану нўшидану маст шудан шурўъ кунад,

Оғои он ғулом, дар рўзе ки ў мунтазир нест, ва дар соате ки гумон надорад, хоҳадд омад, ва ўро ду пора карда, қисматашро бо хоинон баробар хоҳад кард.

Ва он ғулом, ки иродаи оғои худро медонист, вале тайёр нашуд ва мувофиқи иродаи вай амал накард, шаттаи бисьёр хоҳад хўрд;

Аммо он ки намедонист ва корҳои сазовори ҷазо кард, камтар шатта хоҳад хўрд. Ба ҳар касе ки бисьёр ато шуда бошад, аз вай бисьёр талаб карда мешавад; ва ба ҳар касе ки амонати бисьёр супурда шуда бошад, аз вай бисьёр талаб мекунанд.

Ман омадаам, то ки оташе бар замин фурўд оварам, ва хеле иштиёқмандам, ки он ҳоло фурўзон шавад!

Маро таъмиде дар пеш аст, таъмиде ки бояд биёбам; ва чӣ қадар дар изтироб ҳастам, то даме ки ин ба амал ояд!

Оё шумо гумон мекунед, ки Ман омадаам, то осоиштагӣ ба замин биёрам? Не, мегўям ба шумо, балки барои он ки ҷудоӣ биёрам;

Зеро ки минбаъд панҷ нафар дар як хона аз ҳам ҷудо хоҳанд буд: се аз ду, ва ду аз се;

Падар аз писар ва писар аз падар, модар аз духтар ва духтар аз модар, модаршў аз келин ва келин аз модаршў ҷудо хоҳад буд“.

Ба мардум низ гуфт: “Вақте ки абри аз ғарб пайдошударо мебинед, дарҳол мегўед: ́Борон хоҳад борид́; ва чунин мешавад;

Ва ҳангоме ки боди ҷанубӣ мевазад, мегўед: ́Гармо хоҳад омад́; ва меояд.

Эй риёкорон! Қиёфаи замину осмонро шинохта метавонед, пас чӣ гуна ин замонро шинохта наметавонед?

Пас, чаро шумо аз пеши худ ҳукм намекунед, ки адолат чист?

Вақте ки ту бо даъвогари худ назди сардор меравӣ, дар аснои роҳ саъю кўшиш намо, ки аз вай халос шавӣ, то ки вай туро назди қозӣ набарад, ва қозӣ туро ба мулозим насупорад, мулозим туро ва ба зиндон наандозад;

Ба ту мегўям, ки то фулуси охиринро адо накунӣ, аз он ҷо берун нахоҳӣ рафт“.