Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
20:2
20:3
20:4
20:5
20:7
20:8
20:10
20:11
20:12
20:13
20:16
20:18
20:19
20:21
20:22
20:23
20:24
20:26
20:29
20:30
20:31
20:32
20:33
20:34
20:35
20:36
20:38
20:39
20:41
20:44
20:45
20:47
[Зач. 99.] И бы́сть во еди́нъ от дні́й о́нѣхъ, уча́щу Ему́ лю́ди въ це́ркви и благовѣству́ющу, прiидо́ша свяще́нницы и кни́жницы со ста́рцы
и рѣ́ша къ Нему́, глаго́люще: рцы́ на́мъ, ко́ею о́бластiю сiя́ твори́ши, или́ кто́ е́сть да́вый Тебѣ́ вла́сть сiю́?
Отвѣща́въ же рече́ къ ни́мъ: вопрошу́ вы и А́зъ еди́наго словесе́, и рцы́те Ми́:
креще́нiе Иоа́нново съ небесе́ ли бѣ́, или́ от человѣ́къ?
Они́ же помышля́ху въ себѣ́, глаго́люще, я́ко а́ще рече́мъ: съ небесе́, рече́тъ: почто́ у́бо не вѣ́ровасте ему́?
А́ще ли же рече́мъ: от человѣ́къ, вси́ лю́дiе ка́менiемъ побiю́тъ ны́: извѣ́стно бо бѣ́ о Иоа́ннѣ, я́ко проро́къ бѣ́.
И отвѣща́ша: не вѣ́мы отку́ду.
Иису́съ же рече́ и́мъ: ни А́зъ глаго́лю ва́мъ, ко́ею о́бластiю сiя́ творю́.
[Зач. 100.] Нача́тъ же къ лю́демъ глаго́лати при́тчу сiю́: человѣ́къ нѣ́кiй насади́ виногра́дъ, и вдаде́ его́ дѣ́лателемъ, и отъи́де на лѣ́та мно́га.
И во вре́мя посла́ къ дѣ́лателемъ раба́, да от плода́ виногра́да даду́тъ ему́: дѣ́латели же би́вше его́, посла́ша тща́.
И приложи́ посла́ти друга́го раба́: они́ же и того́ би́вше и досади́вше ему́, посла́ша тща́.
И приложи́ посла́ти тре́тiяго: они́ же и того́ уя́звльше изгна́ша.
Рече́ же господи́нъ виногра́да: что́ сотворю́? Послю́ сы́на моего́ возлю́бленнаго, еда́ ка́ко, его́ ви́дѣвше, усрамя́тся.
Ви́дѣвше же его́ дѣ́лателе, мы́шляху въ себѣ́, глаго́люще: се́й е́сть наслѣ́дникъ: прiиди́те, убiе́мъ его́, да на́ше бу́детъ достоя́нiе.
И изве́дше его́ во́нъ изъ виногра́да, уби́ша. Что́ у́бо сотвори́тъ и́мъ господи́нъ виногра́да?
Прiи́детъ и погуби́тъ дѣ́латели сiя́, и вда́стъ виногра́дъ инѣ́мъ. Слы́шавше же реко́ша: да не бу́детъ.
О́нъ же воззрѣ́въ на ни́хъ, рече́: что́ у́бо пи́саное сiе́: ка́мень, его́же небрего́ша зи́ждущiи, се́й бы́сть во главу́ у́гла?
Вся́къ пады́й на ка́мени то́мъ, сокруши́тся: а на не́мже паде́тъ, стры́етъ его́.
[Зач. 101.] И взыска́ша архiере́е и книжни́цы возложи́ти На́нь ру́цѣ въ то́й ча́съ, и убоя́шася наро́да: разумѣ́ша бо, я́ко къ ни́мъ при́тчу сiю́ рече́.
И наблю́дше посла́ша ла́ятели {навѣ́тниковъ}, притворя́ющихъ себе́ пра́ведники бы́ти: да и́мутъ Его́ въ словеси́, во е́же преда́ти Его́ нача́лству и о́бласти иге́моновѣ.
И вопроси́ша Его́, глаго́люще: Учи́телю, вѣ́мы, я́ко пра́во глаго́леши и учи́ши, и не на лица́ зри́ши, но вои́стинну пути́ Бо́жiю учи́ши:
досто́итъ ли на́мъ ке́сареви да́нь дая́ти, или́ ни́?
Разумѣ́въ же и́хъ лука́вство, рече́ къ ни́мъ: что́ Мя искуша́ете?
Покажи́те Ми́ ца́ту {дина́рiй}: чі́й и́мать о́бразъ и надписа́нiе? Отвѣща́вше же реко́ша: ке́саревъ.
О́нъ же рече́ и́мъ: воздади́те у́бо, я́же ке́сарева, ке́сареви, и я́же Бо́жiя, Богови.
И не мого́ша зазрѣ́ти глаго́ла Его́ предъ людьми́: и диви́шася о отвѣ́тѣ Его́, и умолча́ша.
[Зач. 102.] Приступи́ша же нѣ́цыи от саддуке́й, глаго́лющiи воскресе́нiю не бы́ти, вопроша́ху Его́,
глаго́люще: Учи́телю, Моисе́й написа́ на́мъ: а́ще кому́ бра́тъ у́мретъ имы́й жену́, и то́й безча́денъ у́мретъ, да бра́тъ его́ по́йметъ жену́ и возста́витъ сѣ́мя бра́ту своему́.
Се́дмь у́бо бра́тiй бѣ́: и пе́рвый поя́тъ жену́, у́мре безча́денъ:
и поя́тъ вторы́й жену́, и то́й у́мре безча́денъ:
и тре́тiй поя́тъ ю́: та́кожде же и вси́ се́дмь: и не оста́виша ча́дъ, и умро́ша:
по́слѣжде же всѣ́хъ у́мре и жена́:
въ воскресе́нiе у́бо, кото́раго и́хъ бу́детъ жена́? Се́дмь бо имѣ́ша ю́ жену́.
И отвѣща́въ рече́ и́мъ Иису́съ: сы́нове вѣ́ка сего́ же́нятся и посяга́ютъ:
а сподо́бльшiися вѣ́къ о́нъ улучи́ти и воскресе́нiе, е́же от ме́ртвыхъ, ни же́нятся, ни посяга́ютъ:
ни умре́ти бо ктому́ мо́гутъ: ра́вни бо су́ть А́нгеломъ, и сы́нове су́ть Бо́жiи, воскресе́нiя сы́нове су́ще.
А я́ко востаю́тъ ме́ртвiи, и Моисе́й сказа́ при купинѣ́, я́коже глаго́летъ Го́спода Бо́га Авраа́мля и Бо́га Исаа́кова и Бо́га Иа́ковля.
Бо́гъ же нѣ́сть ме́ртвыхъ, но живы́хъ: вси́ бо Тому́ жи́ви су́ть.
Отвѣща́вше же нѣ́цый от кни́жникъ реко́ша: Учи́телю, до́брѣ ре́клъ еси́.
Ктому́же не смѣ́яху Его́ вопроси́ти ничесо́же. Рече́ же къ ни́мъ:
ка́ко глаго́лютъ Христа́ Сы́на Дави́дова бы́ти?
Са́мъ бо Дави́дъ глаго́летъ въ кни́зѣ псало́мстѣй: рече́ Госпо́дь Го́сподеви моему́: сѣди́ одесну́ю Мене́,
до́ндеже положу́ враги́ Твоя́ подно́жiе нога́ма Твои́ма.
Дави́дъ у́бо Го́спода Его́ нарица́етъ, и ка́ко Сы́нъ ему́ е́сть?
[Зач. 103.] Слы́шащымъ же всѣ́мъ лю́демъ, рече́ ученико́мъ Свои́мъ:
внемли́те себѣ́ от кни́жникъ, хотя́щихъ ходи́ти во оде́ждахъ, и лю́бящихъ цѣлова́нiя на то́ржищихъ и предсѣда́нiя на со́нмищихъ, и преждевозлежа́нiя на ве́черяхъ:
и́же снѣда́ютъ до́мы вдови́цъ, и вино́ю дале́че мо́лятся {и лицемѣ́рно на до́лзѣ мо́лятся}: сі́и прiи́мутъ ли́шше осужде́нiе.
1 Вопрос о власти Иисуса Христа. 9 Притча о злых виноградарях. 21 «Отдавайте кесарево кесарю...» 27 Вопрос саддукеев о браке и небесах. 39 Книжники «не смели спрашивать Его»; «остерегайтесь» их.
[Зач. 99.] В один из тех дней, когда Он учил народ в храме и благовествовал, приступили первосвященники и книжники со старейшинами,
и сказали Ему: скажи нам, какою властью Ты это делаешь, или кто дал Тебе власть сию?
Он сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном, и скажите Мне:
крещение Иоанново с небес было, или от человеков?
Они же, рассуждая между собою, говорили: если скажем: с небес, то скажет: почему же вы не поверили ему?
а если скажем: от человеков, то весь народ побьет нас камнями, ибо он уверен, что Иоанн есть пророк.
И отвечали: не знаем откуда.
Иисус сказал им: и Я не скажу вам, какою властью это делаю.
[Зач. 100.] И начал Он говорить к народу притчу сию: один человек насадил виноградник и отдал его виноградарям, и отлучился на долгое время;
и в свое время послал к виноградарям раба, чтобы они дали ему плодов из виноградника; но виноградари, прибив его, отослали ни с чем.
Еще послал другого раба; но они и этого, прибив и обругав, отослали ни с чем.
И еще послал третьего; но они и того, изранив, выгнали.
Тогда сказал господин виноградника: что мне делать? Пошлю сына моего возлюбленного; может быть, увидев его, постыдятся.
Но виноградари, увидев его, рассуждали между собою, говоря: это наследник; пойдем, убьем его, и наследство его будет наше.
И, выведя его вон из виноградника, убили. Что же сделает с ними господин виноградника?
Придет и погубит виноградарей тех, и отдаст виноградник другим. Слышавшие же это сказали: да не будет!
Но Он, взглянув на них, сказал: что значит сие написанное: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла?
Всякий, кто упадет на тот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит.
[Зач. 101.] И искали в это время первосвященники и книжники, чтобы наложить на Него руки, но побоялись народа, ибо поняли, что о них сказал Он эту притчу.
И, наблюдая за Ним, подослали лукавых людей, которые, притворившись благочестивыми, уловили бы Его в каком-либо слове, чтобы предать Его начальству и власти правителя.
И они спросили Его: Учитель! мы знаем, что Ты правдиво говоришь и учишь и не смотришь на лицо, но истинно пути Божию учишь;
позволительно ли нам давать подать кесарю, или нет?
Он же, уразумев лукавство их, сказал им: что вы Меня искушаете?
Покажите Мне динарий: чье на нем изображение и надпись? Они отвечали: кесаревы.
Он сказал им: итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу.
И не могли уловить Его в слове перед народом, и, удивившись ответу Его, замолчали.
[Зач. 102.] Тогда пришли некоторые из саддукеев, отвергающих воскресение, и спросили Его:
Учитель! Моисей написал нам, что если у кого умрет брат, имевший жену, и умрет бездетным, то брат его должен взять его жену и восставить семя брату своему.
Было семь братьев, первый, взяв жену, умер бездетным;
взял ту жену второй, и тот умер бездетным;
взял ее третий; также и все семеро, и умерли, не оставив детей;
после всех умерла и жена;
итак, в воскресение которого из них будет она женою, ибо семеро имели ее женою?
Иисус сказал им в ответ: чада века сего женятся и выходят замуж;
а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят,
и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божии, будучи сынами воскресения.
А что мертвые воскреснут, и Моисей показал при купине, когда назвал Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова.
Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы.
На это некоторые из книжников сказали: Учитель! Ты хорошо сказал.
И уже не смели спрашивать Его ни о чем. Он же сказал им:
ка́к говорят, что Христос есть Сын Давидов?
а сам Давид говорит в книге псалмов: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня,
доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих.
Итак, Давид Господом называет Его; как же Он Сын ему?
[Зач. 103.] И когда слушал весь народ, Он сказал ученикам Своим:
остерегайтесь книжников, которые любят ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах,
которые поедают до́мы вдов и лицемерно долго молятся; они примут тем большее осуждение.
Sucedió un día que, enseñando Jesús al pueblo en el Templo y anunciando el evangelio, llegaron los principales sacerdotes y los escribas, con los ancianos,
y le hablaron diciendo:
—Dinos ¿con qué autoridad haces estas cosas? ¿o quién es el que te ha dado esta autoridad?
Respondiendo Jesús, les dijo:
—Os haré yo también una pregunta. Respondedme:
El bautismo de Juan, ¿era del cielo, o de los hombres?
Entonces ellos discutían entre sí, diciendo:
—Si decimos “del cielo”, dirá: “¿Por qué, pues, no le creísteis?”
Y si decimos “de los hombres”, todo el pueblo nos apedreará, porque están persuadidos de que Juan era profeta.
Respondieron que no sabían de dónde era.
Entonces Jesús les dijo:
—Yo tampoco os diré con qué autoridad hago estas cosas.
Comenzó luego a decir al pueblo esta parábola: «Un hombre plantó una viña, la arrendó a labradores y se ausentó por mucho tiempo.
A su tiempo envió un siervo a los labradores para que le dieran del fruto de la viña, pero los labradores lo golpearon y lo enviaron con las manos vacías.
Volvió a enviar otro siervo; pero ellos a éste también golpearon, insultaron y enviaron con las manos vacías.
Volvió a enviar un tercer siervo; pero ellos también a éste echaron fuera, herido.
»Entonces el señor de la viña dijo: “¿Qué haré? Enviaré a mi hijo amado; quizás, cuando lo vean a él, le tendrán respeto.”
Pero los labradores, al verlo, discutían entre sí, diciendo: “Éste es el heredero; venid, matémoslo para que la heredad sea nuestra.”
Lo echaron fuera de la viña y lo mataron. ¿Qué, pues, les hará el señor de la viña?
Irá, destruirá a estos labradores y dará su viña a otros.»
Cuando ellos oyeron esto, dijeron:
—¡Dios nos libre!
Pero él, mirándolos, dijo:
—¿Qué, pues, es lo que está escrito?:
»“La piedra que desecharon los edificadores
ha venido a ser cabeza del ángulo.”
»Todo el que caiga sobre aquella piedra, será quebrantado; pero sobre quien ella caiga, lo desmenuzará.
En aquella hora, los principales sacerdotes y los escribas procuraban echarle mano, porque comprendieron que contra ellos había dicho esta parábola; pero temían al pueblo.
Y, acechándolo, enviaron espías que simularan ser justos, a fin de sorprenderlo en alguna palabra, para entregarlo al poder y autoridad del gobernador.
Le preguntaron, diciendo:
—Maestro, sabemos que dices y enseñas rectamente, y que no haces acepción de persona, sino que enseñas el camino de Dios con verdad.
¿Nos es lícito dar tributo a César, o no?
Pero él, comprendiendo la astucia de ellos, les dijo:
—¿Por qué me tentáis?
Mostradme la moneda. ¿De quién es la imagen y la inscripción?
Respondiendo dijeron:
—De César.
Entonces les dijo:
—Pues dad a César lo que es de César y a Dios lo que es de Dios.
Y no pudieron sorprenderlo en palabra alguna delante del pueblo, sino que, maravillados de su respuesta, callaron.
Se acercaron entonces algunos de los saduceos, los cuales niegan que haya resurrección, y le preguntaron,
diciendo:
—Maestro, Moisés nos escribió: “Si el hermano de alguno muere teniendo mujer y no deja hijos, que su hermano se case con ella y levante descendencia a su hermano.”
Hubo, pues, siete hermanos: el primero tomó esposa y murió sin hijos.
Y la tomó el segundo, el cual también murió sin hijos.
La tomó el tercero, y así todos los siete, y murieron sin dejar descendencia.
Finalmente murió también la mujer.
En la resurrección, pues, ¿de cuál de ellos será mujer, ya que los siete la tuvieron por mujer?
Entonces respondiendo Jesús, les dijo:
—Los hijos de este siglo se casan y se dan en casamiento,
pero los que son tenidos por dignos de alcanzar aquel siglo y la resurrección de entre los muertos, ni se casan ni se dan en casamiento,
porque ya no pueden morir, pues son iguales a los ángeles, y son hijos de Dios al ser hijos de la resurrección.
Pero en cuanto a que los muertos han de resucitar, aun Moisés lo enseñó en el pasaje de la zarza, cuando llama al Señor, Dios de Abraham, Dios de Isaac y Dios de Jacob,
porque Dios no es Dios de muertos, sino de vivos, pues para él todos viven.
Respondiéndole algunos de los escribas, dijeron:
—Maestro, bien has dicho.
Y no osaron preguntarle nada más.
Entonces él les dijo:
—¿Cómo dicen que el Cristo es hijo de David?,
pues el mismo David dice en el libro de los Salmos:
»“Dijo el Señor a mi Señor:
‘Siéntate a mi diestra,
hasta que ponga a tus enemigos por estrado de tus pies.’”
»David, pues, lo llama Señor; ¿cómo entonces es su hijo?
Oyéndolo todo el pueblo, dijo a sus discípulos:
—Guardaos de los escribas, que gustan de andar con ropas largas, aman las salutaciones en las plazas, las primeras sillas en las sinagogas y los primeros asientos en las cenas;
que devoran las casas de las viudas y, por pretexto, hacen largas oraciones. Estos recibirán mayor condenación.
Таджикский
Языки
- Добавить язык
- Церковнослав. (рус)
- Церковнослав. (цс)
- Рус. (Синодальный)
- Рус. (Синод. с ударе́-ми)
- Рус. (еп. Кассиан)
- Рус. (Аверинцев)
- Рус. (К.П. Победоносцев)
- Arab (JAB)
- Arab (AVD)
- Azerbaijani
- Armenian
- Belarusian
- Bulgarian
- Chinese (simpl.)
- Croatian (S&D)
- English (NKJV)
- English (NRSV)
- English (KJV)
- Estonian
- Finnish (1992)
- French (LSG)
- Georgian (ancient)
- Georgian
- German (MLU, 1912)
- German (GNB)
- Greek (Koine)
- Greek (TGV)
- Greek (NA, 28)
- Hebrew NT by Delitzsch
- Italian (CEI 1974)
- Italian
- Kyrgyz
- Latin (Nova Vulgata)
- Latvian
- Romanian
- Polish
- Portuguese
- Serbian (synod.)
- Serbian
- Spanish (RVR 1995)
- Swedish (Folkbibeln)
- Tajik
- Tatar
- Ukrainian (Homenko)
- Ukrainian (Ogienko)
- Uzbek
Дар яке аз рўзҳое ки Ў мардумро дар маъбад таълим ва башорат медод, саркоҳинон ва китобдонон бо пирон омада,
Ба Ў гуфтанд: “Ба мо бигўй, ки бо кадом қудрат Ту ин корҳоро мекунӣ, ё кист, ки ин қудратро ба Ту додааст?“
Дар ҷавоби онҳо гуфт: “Ман ҳам аз шумо чизе мепурсам, ва ба Ман бигўед:
„Таъмиди Яҳьё аз осмон буд ё аз инсон?“
Онҳо дар дили худ андеша карда, мегуфтанд: “Агар гўем, ки ́аз осмон́, Ў бигўяд: ́Пас чаро ба вай имон наовардед?́
„Ва агар гўем, ки ́аз инсон буд́, тамоми қавм моро сангсор хоҳанд кард, зеро яқин доранд, ки Яҳьё набӣ буд“
Ва дар ҷавоб гуфтанд: “Намедонем аз куҷо буд“.
Исо ба онҳо гуфт: “Ман ҳам ба шумо намегўям, ки бо кадом қудрат ин корҳоро мекунам“.
Ва ба мардум чунин масалеро гуфт: “Шахсе токзоре шинонд, ва онро ба токдорон супурда, муддати дарозе сафар кард;
Ва чун мавсим расид, хизматгореро назди токдорон фиристод, то ки аз меваи токзор ба вай бидиҳанд; лекин токдорон вайро зада, тиҳидаст равона карданд.
Ва ў хизматгори дигарро фиристод; вале онҳо вайро низ зада ва дашном дода, тиҳидаст фиристоданд.
Ва ў боз сеюмашро фиристод; аммо вайро низ ярадор карда, бадар ронданд.
Он гоҳ соҳиби токзор гуфт: “Чӣ кунам? Писари маҳбуби худро мефиристам. Шояд ўро дида, шарм кунанд?“.
Лекин токдорон чун ўро диданд, бо ҳамдигар маслиҳат карда, гуфтанд: ́Ин ворис аст; биёед, вайро бикушем, то ки мерос аз они мо шавад́.
Ва ўро аз токзор бароварда, куштанд. Пас, соҳиби токзор ба онҳо чӣ хоҳад кард?
Вай омада, он токдоронро ба марг маҳкум хоҳад кард ва токзорро ба дигарон хоҳад супурд“.Онҳое ки ин суханонро шуниданд, гуфтанд: “Ҳошо ва калло!“
Аммо Ў ба онҳо назар андохта, гуфт: “Маънои ин суханоне ки навишта шудааст, чист: ́Санге ки меъморон рад карданд, санги сари гўшаи бино гардид́?
Ҳар кӣ бар он санг афтад, пора – пора шавад; ва агар он бар касе афтад, вайро маҷақ кунад“.
Саркоҳинон ва китобдонон қасд доштанд, ки дар ҳамон дам Ўро дастгир кунанд, лекин аз мардум тарсиданд, зеро донистанд, ки ин масалро Ў дар ҳаққи онҳо гуфта буд.
Ва Ўро дар зери назорат гирифта, айёронро фиристоданд, то ки онҳо худро одил нишон дода, Ўро аз суханаш афтонанд ва ба қудрат ва ихтиёри ҳоким таслим кунанд.
Ва онҳо ба Ў савол дода, гуфтанд: “Эй Устод! Медонем, ки Ту ҳаққи гапро мегўӣ ва меомўзӣ, ва рўбинӣ намекунӣ, балки тариқи Худоро ба ростӣ таълим медиҳӣ;
Оё ба қайсар ҷизья додани мо ҷоиз аст, ё не?“
Вале Ў макри онҳоро дарьёфта, ба онҳо гуфт: “чаро Маро меозмоед?
Диноре ба Ман нишон диҳед: сурат ва рақами рўи он аз они кист?“ Дар ҷавоб гуфтанд: “Аз они қайсар“.
Ба онҳо гуфт: “Пас, он чи аз они қайср аст, ба қайсар диҳед, ва он чи аз они Худост- ба Худо“.
Ва Ўро пеши мардум аз суханаш афтонда натавонистанд ва аз ҷавоби Ў дар ҳайрат афтода, хомўш монданд.
Ва баъзе аз саддуқиён, мукири қиёмат ҳастанд, назди Ў омада, пурсиданд:
„Эй Устод! Мусо ба мо навиштааст, ки агар бародари касе бимирад ва зандор буда, фарзанде надошта бошад, бояд бародараш зани вайро ба никоҳи худ дароварда ва барои бародари худ насе ба вуҷуд оварад.
Ва инак, ҳафт бародар буданд: якумин зан гирифт ва фарзанд ба дуньё наоварда, мурд.
Ва он занро дуюмин гирифт, вале ў низ фарзанд ба дуньё наоварда, мурд;
Баъд вайро сеюмин гирифт, ва ҳамин тавр то ҳафтумин, ва ҳама фарзанде нагузошта, мурданд;
Баъд аз ҳама зан низ мурд.
Пас, дар эҳьёи мурдагон вай зани кадоми онҳо мешавад? Зеро ки ҳар ҳафт вайро ба занӣ гирифта буданд“.
Исо дар ҷавоби онҳо гуфт: “Фарзандони ин дуньё зан мегиранд ва ба шавҳар мераванд;
Лекин онҳое ки сазовори расидан ба он дуньё ва эҳьёи мурдагон бишаванд, на зан мегиранд ва на ба шавҳар мераванд,
Ва дигар бор наметавонанд бимиранд, зеро ки онҳо ба фариштагон баробаранд, ва азбаски писарони қаёмат ҳастанд, онҳо писарони Худо мебошанд.
Ин ки аз мурдагон эҳьё мешаванд, инро Мусо низ дар ҳикояти бутта нишон дода, Худовандро Худои Иброҳим ва Худои Исҳоқ ва Худои Яъқуб хондааст.
Ва Ў на Худои мурадагон, балки Худои зиндгон аст, зеро ки пеши Ў ҳама зинда ҳастанд“.
Баъзе аз китобдонон инро шунида, гуфтанд: “Эй Устод! Нағз сухан рондӣ“.
Ва дигар онҳо ҷуръат надоштанд, ки аз Ў чизе бипурсанд. Ва Ў ба онҳо гуфт:
Чӣ сон мегўянд, ки Масеҳ Писари Довуд аст?
Ва ҳол он ки худи Довуд дар китоби Забур мегўяд: ́Худованд ба Худои ман гуфт: ба ямини Ман бинишин,
То душманони Туро зери пои Ту андозам́.
Инак, Довуд Ўро Худован мехонад; пас чӣ сон Ў писари вай будааст?“.
Ва дар сурате ки тамоми мардум гўш мекарданд, Ў ба шогирдони Худ гуфт:
„Аз китобдонон ҳазар кунед, ки дўст медоранд ҷомаҳои дароз пўшида гарданд, ва меписанданд дар бозорҳо табрик шунаванд, ва дар курсиҳои аввали куништҳо ҷой гиранд ва дар зиёфтҳо болонишин бошанд;
Онҳо, ки хонаҳои бевазанонро фурў мебаранд ва барои намуд дуоро тўл медиҳанд, аз ҳама сахтар маҳкум хоҳанд шуд“.
