Нача́ша же На́нь ва́дити, глаго́люще: Сего́ обрѣто́хомъ развраща́юща язы́къ на́шъ и возбраня́юща ке́сареви да́нь дая́ти, глаго́люща Себе́ Христа́ Царя́ бы́ти.

Пила́тъ же вопроси́ Его́, глаго́ля: Ты́ ли еси́ Ца́рь Иуде́омъ? О́нъ же отвѣща́въ рече́ ему́: ты́ глаго́леши.

Пила́тъ же рече́ ко архiере́омъ и наро́ду: нико́еяже обрѣта́ю вины́ въ человѣ́цѣ се́мъ.

Они́ же крѣпля́хуся глаго́люще, я́ко развраща́етъ лю́ди, учя́ по все́и Иуде́и, наче́нъ от Галиле́и до здѣ́.

Пила́тъ же слы́шавъ Галиле́ю, вопроси́, а́ще человѣ́къ Галиле́анинъ е́сть?

И разумѣ́въ, я́ко от о́бласти И́родовы е́сть, посла́ Его́ ко И́роду, су́щу и тому́ во Иерусали́мѣ въ ты́я дни́.

И́родъ же ви́дѣвъ Иису́са ра́дъ бы́сть зѣло́: бѣ́ бо жела́я от мно́га вре́мене ви́дѣти Его́, зане́ слы́шаше мно́га о Не́мъ: и надѣ́яшеся зна́менiе нѣ́кое ви́дѣти от Него́ быва́емо.

Вопроша́ше же Его́ словесы́ мно́гими: О́нъ же ничесо́же отвѣщава́ше ему́.

Стоя́ху же архiере́е и кни́жницы, прилѣ́жно ва́дяще На́нь.

Укори́въ же Его́ И́родъ съ во́и свои́ми и поруга́вся, обо́лкъ Его́ въ ри́зу свѣ́тлу, возврати́ Его́ къ Пила́ту.

Бы́ста же дру́га И́родъ же и Пила́тъ въ то́й де́нь съ собо́ю: пре́жде бо бѣ́ста вражду́ иму́ща между́ собо́ю.

Пила́тъ же созва́въ архiере́и и кня́зи и лю́ди,

рече́ къ ни́мъ: приведо́сте ми́ Человѣ́ка Сего́, я́ко развраща́юща лю́ди: и се́ а́зъ предъ ва́ми истяза́въ, ни еди́ныя же обрѣта́ю въ Человѣ́цѣ Се́мъ вины́, я́же На́нь ва́дите:

но ни И́родъ: посла́хъ бо Его́ къ нему́, и се́ ничто́же досто́йно сме́рти сотворе́но е́сть о Не́мъ:

наказа́въ у́бо Его́ отпущу́.

Ну́жду же имя́ше на вся́ пра́здники отпуща́ти и́мъ еди́наго.

Возопи́ша же вси́ наро́ди, глаго́люще: возми́ Сего́, отпусти́ же на́мъ Вара́вву.

И́же бѣ́ за нѣ́кую крамо́лу бы́вшую во гра́дѣ и убі́йство вве́рженъ въ темни́цу.

Па́ки же Пила́тъ возгласи́, хотя́ отпусти́ти Иису́са.

Они́ же возглаша́ху, глаго́люще: распни́, распни́ Его́.

О́нъ же трети́цею рече́ къ ни́мъ: что́ бо зло́ сотвори́ Се́й? Ничесо́же досто́йна сме́рти обрѣто́хъ въ Не́мъ: наказа́въ у́бо Его́ отпущу́.

Они́ же прилѣжа́ху гла́сы вели́кими, прося́ще Его́ на распя́тiе: и устоя́ху {превозмога́ху} гла́си и́хъ и архiере́йстiи.

Пила́тъ же посуди́ бы́ти проше́нiю и́хъ:

отпусти́ же бы́вшаго за крамолу́ и убі́йство всажде́на въ темни́цу, его́же проша́ху: Иису́са же предаде́ во́ли и́хъ.

И я́ко поведо́ша Его́, е́мше Си́мона нѣ́коего Кирине́а, гряду́ща съ села́, возложи́ша на́нь кре́стъ, нести́ по Иису́сѣ.

Идя́ше же вослѣ́дъ Его́ наро́дъ мно́гъ люде́й, и жены́, я́же и пла́кахуся и рыда́ху Его́.

Обра́щься же къ ни́мъ Иису́съ рече́: дще́ри Иерусали́мски, не пла́читеся о Мнѣ́, оба́че себе́ пла́чите и ча́дъ ва́шихъ:

я́ко се́ дні́е гряду́тъ, въ ня́же реку́тъ: блаже́ны непло́ды, и утро́бы, я́же не роди́ша, и сосцы́, и́же не дои́ша.

Тогда́ начну́тъ глаго́лати гора́мъ: пади́те на ны́: и холмо́мъ: покры́йте ны́.

Зане́, а́ще въ су́ровѣ дре́вѣ сiя́ творя́тъ, въ су́сѣ что́ бу́детъ?

[Зач. 111.] Ведя́ху же и и́на два́ злодѣ́я съ Ни́мъ уби́ти.

И егда́ прiидо́ша на мѣ́сто, нарица́емое Ло́бное, ту́ распя́ша Его́ и злодѣ́я, о́ваго у́бо одесну́ю, а друга́го ошу́юю.

Иису́съ же глаго́лаше: О́тче, отпусти́ и́мъ: не вѣ́дятъ бо что́ творя́тъ. Раздѣля́юще же ри́зы Его́, мета́ху жре́бiя.

И стоя́ху лю́дiе зря́ще. Руга́хуся же и кня́зи съ ни́ми, глаго́люще: ины́я спасе́, да спасе́тъ и Себе́, а́ще То́й е́сть Христо́съ Бо́жiй избра́нный.

Руга́хуся же Ему́ и во́ини, приступа́юще и о́цетъ придѣ́юще Ему́,

и глаго́лаху: а́ще Ты́ еси́ Ца́рь Иуде́йскъ, спаси́ся Са́мъ.

Бѣ́ же и написа́нiе напи́сано надъ Ни́мъ писмены́ е́ллинскими и ри́мскими и евре́йскими: Се́й е́сть Ца́рь Иуде́йскъ.

Еди́нъ же от обѣ́шеною злодѣ́ю ху́ляше Его́, глаго́ля: а́ще Ты́ еси́ Христо́съ, спаси́ Себе́ и на́ю.

Отвѣща́въ же другі́й преща́ше ему́, глаго́ля: ни ли́ ты́ бои́шися Бо́га, я́ко въ то́мже осужде́нъ еси́?

И мы́ у́бо въ пра́вду: досто́йная бо по дѣло́мъ на́ю воспрiе́млева: Се́й же ни еди́наго зла́ сотвори́.

И глаго́лаше Иису́сови: помяни́ мя, Го́споди, егда́ прiи́деши во Ца́рствiи си́.

И рече́ ему́ Иису́съ: ами́нь глаго́лю тебѣ́, дне́сь со Мно́ю бу́деши въ раи́.

Бѣ́ же ча́съ я́ко шесты́й, и тма́ бы́сть по все́й земли́ до часа́ девя́таго:

и поме́рче со́лнце, и завѣ́са церко́вная раздра́ся посредѣ́.

И возгла́шь гла́сомъ ве́лiимъ Иису́съ, рече́: О́тче, въ ру́цѣ Твои́ предаю́ ду́хъ Мо́й. И сiя́ ре́къ и́здше.

Ви́дѣвъ же со́тникъ бы́вшее, просла́ви Бо́га, глаго́ля: вои́стинну Человѣ́къ Се́й пра́веденъ бѣ́.

И вси́ прише́дшiи наро́ди на позо́ръ се́й, ви́дяще быва́ющая, бiю́ще пе́рси своя́ возвраща́хуся.

Стоя́ху же вси́ зна́емiи Его́ издале́ча, и жены́ спослѣ́дствовавшыя Ему́ от Галиле́и, зря́щя сiя́.

И се́, му́жъ и́менемъ Ио́сифъ, совѣ́тникъ сы́й, му́жъ бла́гъ и пра́веденъ,

се́й не бѣ́ приста́лъ совѣ́ту и дѣ́лу и́хъ, от Аримаѳе́а гра́да Иуде́йска, и́же ча́яше и са́мъ Ца́рствiя Бо́жiя:

се́й присту́пль къ Пила́ту, проси́ тѣлесе́ Иису́сова:

и сне́мъ е́ обви́тъ плащани́цею, и положи́ е́ во гро́бѣ изсѣ́ченѣ, въ не́мже не бѣ́ никто́же никогда́же положе́нъ.

И де́нь бѣ́ пято́къ, и суббо́та свѣта́ше.

Вслѣ́дъ же ше́дшыя жены́, я́же бя́ху пришли́ съ Ни́мъ от Галиле́и, ви́дѣша гро́бъ, и я́ко положе́но бы́сть тѣ́ло Его́:

возвра́щшяся же угото́ваша арома́ты и ми́ро: и въ суббо́ту у́бо умолча́ша по за́повѣди.

[Зач. 112.] Во еди́ну же от суббо́тъ зѣло́ ра́но прiидо́ша на гро́бъ, нося́щя я́же угото́ваша арома́ты: и другі́я съ ни́ми:

обрѣто́ша же ка́мень отвале́нъ от гро́ба,

и вше́дшя не обрѣто́ша тѣлесе́ Го́спода Иису́са.

И бы́сть не домышля́ющымся и́мъ о се́мъ, и се́ му́жа два́ ста́ста предъ ни́ми въ ри́захъ блеща́щихся.

Пристра́шнымъ же бы́вшымъ и́мъ и покло́ншымъ ли́ца на зе́млю, реко́ста къ ни́мъ: что́ и́щете жива́го съ ме́ртвыми?

Нѣ́сть здѣ́, но воста́: помяни́те, я́коже глаго́ла ва́мъ, еще́ сы́й въ Галиле́и,

глаго́ля, я́ко подоба́етъ Сы́ну Человѣ́ческому пре́дану бы́ти въ ру́цѣ человѣ́къ грѣ́шникъ, и пропя́ту бы́ти, и въ тре́тiй де́нь воскре́снути.

И помяну́ша глаго́лы Его́:

и возвра́щшяся от гро́ба, возвѣсти́ша вся́ сiя́ единомуна́десяте и всѣ́мъ про́чымъ.

Бя́ше же Магдали́на Марі́а и Иоа́нна и Марі́а Иа́ковля, и про́чыя съ ни́ми, я́же глаго́лаху ко апо́столомъ сiя́.

И яви́шася предъ ни́ми я́ко лжа́ глаго́лы и́хъ, и не вѣ́роваху и́мъ.

[Зач. 113.] Пе́тръ же воста́въ тече́ ко гро́бу, и прини́къ ви́дѣ ри́зы еди́ны лежа́щя: и отъи́де, въ себѣ́ дивя́ся бы́вшему.

И се́ два́ от ни́хъ бѣ́ста иду́ща въ то́йже де́нь въ ве́сь, отстоя́щу ста́дiй шестьдеся́тъ от Иерусали́ма, е́йже и́мя Еммау́съ:

и та́ бесѣ́доваста къ себѣ́ о всѣ́хъ си́хъ приклю́чшихся.

И бы́сть бесѣ́дующема и́ма и совопроша́ющемася, и Са́мъ Иису́съ прибли́жився идя́ше съ ни́ма:

о́чи же ею́ держа́стѣся, да Его́ не позна́ета.

Рече́ же къ ни́ма: что́ су́ть словеса́ сiя́, о ни́хже стяза́етася къ себѣ́ иду́ща, и еста́ дря́хла?

Отвѣща́въ же еди́нъ, ему́же и́мя Клео́па, рече́ къ Нему́: Ты́ ли еди́нъ пришле́цъ еси́ во Иерусали́мъ, и не увѣ́дѣлъ еси́ бы́вшихъ въ не́мъ во дни́ сiя́?

И рече́ и́ма: кі́ихъ? О́на же рѣ́ста Ему́: я́же о Иису́сѣ Назаряни́нѣ, И́же бы́сть му́жъ проро́къ, си́ленъ дѣ́ломъ и сло́вомъ предъ Бо́гомъ и всѣ́ми людьми́:

ка́ко преда́ша Его́ архiере́и и кня́зи на́ши на осужде́нiе сме́рти, и распя́ша Его́:

мы́ же надѣ́яхомся, я́ко Се́й е́сть хотя́ изба́вити Изра́иля: но и надъ всѣ́ми си́ми, тре́тiй се́й де́нь е́сть дне́сь, отне́лиже сiя́ бы́ша.

Но и жены́ нѣ́кiя от на́съ ужаси́ша ны́, бы́вшыя ра́но у гро́ба:

и не обрѣ́тшя тѣлесе́ Его́, прiидо́ша, глаго́лющя, я́ко и явле́нiе А́нгелъ ви́дѣша, и́же глаго́лютъ Его́ жи́ва.

И идо́ша нѣ́цыи от на́съ ко гро́бу, и обрѣто́ша та́ко, я́коже и жены́ рѣ́ша: Самаго́ же не ви́дѣша.

И То́й рече́ къ ни́ма: о несмы́сленная и ко́сная се́рдцемъ, е́же вѣ́ровати о всѣ́хъ, я́же глаго́лаша проро́цы:

не сiя́ ли подоба́ше пострада́ти Христу́ и вни́ти въ сла́ву Свою́?

И наче́нъ от Моисе́а и от всѣ́хъ проро́къ, сказа́ше и́ма от всѣ́хъ Писа́нiй я́же о Не́мъ.

И прибли́жишася въ ве́сь, въ ню́же идя́ста: и То́й творя́шеся далеча́йше ити́.

И ну́ждаста Его́, глаго́люща: обля́зи съ на́ма, я́ко къ ве́черу е́сть, и приклони́лся е́сть де́нь. И вни́де съ ни́ма облещи́.

И бы́сть я́ко возлеже́ съ ни́ма, и прiи́мъ хлѣ́бъ благослови́, и преломи́въ дая́ше и́ма:

о́нѣма же отверзо́стѣся о́чи, и позна́ста Его́: и То́й неви́димь бы́сть и́ма.

И реко́ста къ себѣ́: не се́рдце ли на́ю горя́ бѣ́ въ на́ю, егда́ глаго́лаше на́ма на пути́ и егда́ ска́зоваше на́ма Писа́нiя?

И воста́вша въ то́й ча́съ, возврати́стася во Иерусали́мъ, и обрѣто́ста совоку́пленныхъ единона́десяте и и́же бя́ху съ ни́ми,

глаго́лющихъ, я́ко вои́стинну воста́ Госпо́дь и яви́ся Си́мону.

И та́ повѣ́даста, я́же бы́ша на пути́, и я́ко позна́ся и́ма въ преломле́нiи хлѣ́ба.

[Зач. 114.] Сiя́ же и́мъ глаго́лющымъ, [и] Са́мъ Иису́съ ста́ посредѣ́ и́хъ, и глаго́ла и́мъ: ми́ръ ва́мъ.

Убоя́вшеся же и пристра́шни бы́вше, мня́ху ду́хъ ви́дѣти:

и рече́ и́мъ: что́ смуще́ни есте́? И почто́ помышле́нiя вхо́дятъ въ сердца́ ва́ша?

Ви́дите ру́цѣ Мои́ и но́зѣ Мои́, я́ко са́мъ А́зъ е́смь: осяжи́те Мя́ и ви́дите: я́ко ду́хъ пло́ти и ко́сти не и́мать, я́коже Мене́ ви́дите иму́ща.

И сiе́ ре́къ, показа́ и́мъ ру́цѣ и но́зѣ.

Еще́ же невѣ́рующымъ и́мъ от ра́дости и чудя́щымся, рече́ и́мъ: и́мате ли что́ снѣ́дно здѣ́?

Они́ же да́ша Ему́ ры́бы пече́ны ча́сть и от пче́лъ со́тъ.

И взе́мъ предъ ни́ми яде́,

рече́ же и́мъ: сiя́ су́ть словеса́, я́же глаго́лахъ къ ва́мъ еще́ сы́й съ ва́ми, я́ко подоба́етъ сконча́тися всѣ́мъ напи́саннымъ въ зако́нѣ Моисе́овѣ и проро́цѣхъ и псалмѣ́хъ о Мнѣ́.

Тогда́ отве́рзе и́мъ у́мъ разумѣ́ти Писа́нiя

и рече́ и́мъ, я́ко та́ко пи́сано е́сть, и та́ко подоба́ше пострада́ти Христу́ и воскре́снути от ме́ртвыхъ въ тре́тiй де́нь,

и проповѣ́датися во и́мя Его́ покая́нiю и отпуще́нiю грѣхо́въ во всѣ́хъ язы́цѣхъ, наче́нше от Иерусали́ма:

вы́ же есте́ свидѣ́телiе си́мъ:

и се́, А́зъ послю́ обѣтова́нiе Отца́ Моего́ на вы́: вы́ же сѣди́те во гра́дѣ Иерусали́мстѣ, до́ндеже облече́теся си́лою свы́ше.

Изве́дъ же и́хъ во́нъ до Виѳа́нiи и воздви́гъ ру́цѣ Свои́, [и] благослови́ и́хъ.

И бы́сть егда́ благословля́ше и́хъ, отступи́ от ни́хъ и возноша́шеся на не́бо.

И ті́и поклони́шася Ему́ и возврати́шася во Иерусали́мъ съ ра́достiю вели́кою:

и бя́ху вы́ну въ це́ркви, хва́ляще и благословя́ще Бо́га. Ами́нь.

Коне́цъ е́же от Луки́ свята́го Ева́нгелiа: и́мать въ себѣ́ главы́ 24, зача́лъ же церко́вныхъ 114.

Синодальный

1 Иисус Христос перед Пилатом; перед Иродом. 13 Требование иудеев распять Его. 26 По пути к Голгофе. 33 Иисус Христос на Кресте; раскаявшийся разбойник. 50 Погребение в новом гробе Иосифа.

[Зач. 110.] И поднялось все множество их, и повели Его к Пилату,

и начали обвинять Его, говоря: мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем.

Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский? Он сказал ему в ответ: ты говоришь.

Пилат сказал первосвященникам и народу: я не нахожу никакой вины в Этом Человеке.

Но они настаивали, говоря, что Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места.

Пилат, услышав о Галилее, спросил: разве Он Галилеянин?

И, узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду, который в эти дни был также в Иерусалиме.

Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо,

и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему.

Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его.

Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату.

И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом.

Пилат же, созвав первосвященников и начальников и народ,

сказал им: вы привели ко мне Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел Человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его;

и Ирод также, ибо я посылал Его к нему; и ничего не найдено в Нем достойного смерти;

итак, наказав Его, отпущу.

А ему и нужно было для праздника отпустить им одного узника.

Но весь народ стал кричать: смерть Ему! а отпусти нам Варавву.

Варавва был посажен в темницу за произведенное в городе возмущение и убийство.

Пилат снова возвысил голос, желая отпустить Иисуса.

Но они кричали: распни, распни Его!

Он в третий раз сказал им: какое же зло сделал Он? я ничего достойного смерти не нашел в Нем; итак, наказав Его, отпущу.

Но они продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят; и превозмог крик их и первосвященников.

И Пилат решил быть по прошению их,

и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу, которого они просили; а Иисуса предал в их волю.

И когда повели Его, то, захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом.

И шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем.

Иисус же, обратившись к ним, сказал: дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших,

ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие!

тогда начнут говорить горам: падите на нас! и холмам: покройте нас!

Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?

[Зач. 111.] Вели с Ним на смерть и двух злодеев.

И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону.

Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий.

И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий.

Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус

и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого.

И была над Ним надпись, написанная словами греческими, римскими и еврейскими: Сей есть Царь Иудейский.

Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас.

Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же?

и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал.

И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!

И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.

Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого:

и померкло солнце, и завеса в храме раздралась по средине.

Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух.

Сотник же, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно Человек Этот был праведник.

И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь.

Все же, знавшие Его, и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли вдали и смотрели на это.

Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый,

не участвовавший в совете и в деле их; из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также Царствия Божия,

пришел к Пилату и просил тела Иисусова;

и, сняв его, обвил плащаницею и положил его в гробе, высеченном в скале, где еще никто не был положен.

День тот был пятница, и наступала суббота.

Последовали также и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб, и как полагалось тело Его;

возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди.

1 Посещение пустого гроба женами и Петром. 13 По пути в Эммаус; «открылись у них глаза». 36 Иисус Христос явился одиннадцати и поручил им благовествование. 50 Вознесение Господне.

[Зач. 112.] В первый же день недели, очень рано, неся приготовленные ароматы, пришли они ко гробу, и вместе с ними некоторые другие;

но нашли камень отваленным от гроба.

И, войдя, не нашли тела Господа Иисуса.

Когда же недоумевали они о сем, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих.

И когда они были в страхе и наклонили лица свои к земле, сказали им: что вы ищете живого между мертвыми?

Его нет здесь: Он воскрес; вспомните, как Он говорил вам, когда был еще в Галилее,

сказывая, что Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть.

И вспомнили они слова Его;

и, возвратившись от гроба, возвестили всё это одиннадцати и всем прочим.

То были Магдалина Мария, и Иоанна, и Мария, мать Иакова, и другие с ними, которые сказали о сем апостолам.

И показались им слова их пустыми, и не поверили им.

[Зач. 113.] Но Петр, встав, побежал ко гробу и, наклонившись, увидел только пелены лежащие, и пошел назад, дивясь сам в себе происшедшему.

В тот же день двое из них шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от Иерусалима, называемое Эммаус;

и разговаривали между собою о всех сих событиях.

И когда они разговаривали и рассуждали между собою, и Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними.

Но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его.

Он же сказал им: о чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны?

Один из них, именем Клеопа, сказал Ему в ответ: неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни?

И сказал им: о чем? Они сказали Ему: что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом;

как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его.

А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло.

Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба

и не нашли тела Его и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив.

И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли так, как и женщины говорили, но Его не видели.

Тогда Он сказал им: о, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки!

Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?

И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании.

И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее.

Но они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и остался с ними.

И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им.

Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них.

И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?

И, встав в тот же час, возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать апостолов и бывших с ними,

которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону.

И они рассказывали о происшедшем на пути, и как Он был узнан ими в преломлении хлеба.

[Зач. 114.] Когда они говорили о сем, Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам.

Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа.

Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши?

Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотри́те; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня.

И, сказав это, показал им руки и ноги.

Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища?

Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда.

И, взяв, ел пред ними.

И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах.

Тогда отверз им ум к уразумению Писаний.

И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день,

и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима.

Вы же свидетели сему.

И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше.

И вывел их вон из города до Вифании и, подняв руки Свои, благословил их.

И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо.

Они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью.

И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога. Аминь.

Таджикский

Языки

Ва тамоми аҳли маҷлисашон бархоста, Ўро назди Пилотус бурданд.

Ва ба айбдор кардани Ў шурўъ намуда, гуфтанд: “Мо ёфтем, ки Ў қавми моро фосид мекунад, ба қайсар ҷизья додан намемонад ва Худро Подшоҳ Масеҳ меномад“.

Пилотус аз Ў пурсид: “Оё Ту Подшоҳи Яҳудиён ҳастӣ?“ Ў ҷавоб дода, гуфт: “Ту мегўӣ“.

Пилотус ба саркоҳонин ва ба мардум гуфт: “Дар Ин Одам ҳеҷ айбе намеёбам“.

Лекин онҳо исрор намуда, мегуфтанд, ки Ў қавмро ба ошўб меоварад ва дар тамоми Яҳудо, аз Ҷалил гирифта то ин ҷо, таълим медиҳад.

Вақте ки Пилотус инро шунид, савол дод: “Магар Ў ҷалилист?“

Ва чун донист, ки Ў аз вилояти Ҳиродус аст, Ўро назди Ҳиродус равона кард, ки вай низ дар он рўзҳо дар Ерусалим буд.

Ҳиродус Исоро дида, хеле хурсанд шуд, зеро ки кайҳо боз Ўро дидан мехост, чунки овозаи Ўро шунида буд ва орзу дошт, ки аз Ў мўъҷизае бубинад.

Ва ба Ў саволҳои бисьёре дод; аммо Ў ба вай ҳеҷ ҷавоб надод.

Саркоҳинон ва китобдонон истода, бо тамоми ҷидду ҷаҳд Ўро айбдор мекарданд.

Ва Ҳиродус бо сарбозони худ Ўро басо таҳқир ва тамасхур карда ва либоси дурахшоне бар Ў пўшонда, назди Пилотус гардонда фиристод.

Дар ҳамон рўз Пилотус ва Ҳиродус бо ҳамдигар дўст шуданд, зеро ки пештар онҳо ба якдигар адоват доштанд.

Пилотус саркоҳинон, сардорон ва мардумро хонда,

Ба онҳо гуфт: “Ин Одамро ҳамчун фосидкунандаи қавм пеши ман овардед; ва инак, ман дар пеши назари шумо тафтиш кардам ва дар Ин Одам он айбҳое ки шумо ба гардани Ў мепартоед, чизе наёфтам;

Ҳамчунин Ҳиродус наёфтааст: зеро ки ман Ўро назди вай фиристода будам, ва дар Ў ҳеҷ гуноҳе сазовори марг ёфт нашудааст;

Пас, Ўро ҷазо дода, озод мекунам“.

Ба вай лозим буд, ки ба муносибати ид, касеро барои он озод кунад.

Аммо мардум саросар фарьёд зада, гуфтанд: “Ўро қатл кун! Барои мо Бараббосро озод кун“.

Бараббос барои исьён ва қатле ки дар шаҳр рўй дода буд, дар зиндон андохта шуда буд.

Боз Пилоту ба онҳо сухан ронд, зеро ки мехост Исоро озод кунад.

Лекин онҳо фрьёд зада, гуфтанд: “Ўро маслуб кун, маслуб кун!“

Бори сеюм вай ба онҳо гуфт: “Ў чӣ бадӣ кардааст? Ҳеҷ гуноҳи сазовори марг дар Ў наёфтам; пас, Ўро ҷазо дода, озод мекунам“.

Вале онҳо бо фарьёди баланд исрор намуда, талаб карданд, ки Ў маслуб шавад; ва фарьёди онҳо ва саркоҳинон ғолиб омад.

Ва Пилотус қарор дод, ки аз рўи талаби онҳо амал кунад,

Ва шахсеро, ки барои исьён ва қатл дар зиндон нишаста буд, мувофиқи хоҳиши онҳо озод кард; ва Исоро ба ихтиёри онҳо супурд.

Вақте ки Ўро бурданд, Шимъўн ном шахсеро, ки аз Қурин буд ва аз саҳро меомад, даст гирифта, салибро бар китфаш гузоштанд, то ки аз ақиби Ў бардошта барад.

Ва шумораи азими мардум ва заноне ки барои Ў гирья ва навҳа мекарданд, аз ақиби Ў равона шуданд.

Ва Исо ба онҳо рў оварда, гуфт: “Эй духтарони Ерусалим! Барои Ман гирья накунед, балки барои худатон ва фарзандонатон гирья кунед.

Зеро айёме меояд, ки хоҳанд гуфт: ́Хушо назоён, ва шикамҳое ки назоидаанд, ва пистонҳое ки шир надодаанд!́

Он вақт ба кўҳҳо хоҳанд гуфт: ́Бар мо биафтед!́ ва ба теппаҳо: ́Моро бипўшонед!́.

Зеро, агар бо дарахти сабзе чунин кунанд, бо дарахти хушк чиҳо хоҳанд кард?“

Ду ҷинояткорро низ бо Ў барои куштан мебурданд.

Ва чун ба ҷое ки Косахонаи сар ном дорад, расиданд, дар он ҷо Ўро, ва он ҷинояткоронро-яке аз дасти росташ ва дигарер аз дасти чапаш-маслуб карданд.

Исо гуфт: “Эй Падар! Инҳоро биомурз, зеро ки намедонанд чӣ мекунанд“. Ва либоси Ўро қуръа партофта, тақсим карданд.

Ва мардуми истода, тамошо мекарданд. Сардорон низ бо якҷоягии онҳо масхаракунон мегуфтанд: “Дигаронро наҷот медод, бигзор Худро наҷот диҳад, агар Ў Масеҳи баргузидаи Худо бошад“.

Сарбозон низ Ўро истеҳзо мекарданд ва наздик омада, ба Ў сирко медоданд

Ва мегуфтанд: “Агар Ту Подшоҳ Яҳудиён бошӣ, Худро наҷот деҳ“.

Дар болои сари Ў бо забонҳо юнонӣ, румӣ ва ибронӣ чунин лавҳае навишта овехта буданд: “Ин аст Подшоҳи Яҳудиён“.

Ва яке аз ҷинояткорони маслубшуда Ўро дашном дода мегуфт: “Агар Ту масеҳ бошӣ, Худро ва моро наҷот деҳ“.

Аммо дигаре, баръкс, вайро мазаммат намуда, гуфт: “Оё ту аз Худо наметарсӣ, дар сурате ки худат низ ба ҳамин ҷазо маҳкум шудаӣ?

Ҷазои мо аз рўи инсоф аст, чунки мукофоти амали худро гирифтаем; лекин Ў ҳеҷ бадӣ накардааст“.

Ва ба Исо гуфт: “Эй Худованд, вақте ки ба Малакути Худ бирасӣ, маро ба ёд овар!“

Ва Исо ба вай гуфт: “Ба ростӣ ба ту мегўям, ки имрўз бо ман дар биҳишт хоҳӣ буд“.

Тақрибан соати шашуми рўз буд, ки тамоми заминро то соати нўҳум торикӣ фаро гирифт:

Офтоб тира шуд, ва пардаи маъбад ду пора шуд.

Ва Исо бо овози баланд нидо карда, гуфт: “Эй Падар! Рўҳи Худро ба дасти Ту месупорам“. Ва инро гуфта, ҷон дод.

Мирисад ин ҳодисаро дида, Худоро ҳамду сано хонд ва гуфт: “Ҳақиқатан Ин одам Одил буд“.

Ва тамоми мардуме ки барои ин тамошо ҷамъ омада буданд, пас аз дидани ин моҷаро синазанон гашта рафтанд.

Вале ҳамаи шиносҳои Ў ва заноне ки аз Ҷалил Ўро пайравӣ намуда омада буданд, аз дур истода, инро медиданд.

Ва инак, Юсуф ном шахс, узви шўро, Марди нек ва одил,

Ки бо қарор ва кори онҳо розӣ набуд, ва аз Ҳаромот ном шаҳри Яҳудо буда, худаш низ интизори Малакути Худо буд,

Назди Пилотус омада, Ҷасади Исоро талаб кард;

Ва онро поён фуроварда, ба катон печонд ва ба қабре ниҳод, ки аз санг тарошида шуда буд, ва то ҳол ҳеҷ кас дар он гузошта нашуда буд.

Он рўз рўзи ҷумъа буд ва шанбе фаро мерасид.

Ва заноне ки ҳамроҳи Исо аз Ҷалил омада буданд, аз дунболи вай рафтанд ва қабрро, ва чӣ гуна дар он Ҷасади Ў гузошта шуд, диданд;

Ва чун баргаштанд, ҳанут ва равғани атрафшон тайёр карданд; ва рўзи шанбе, мувофиқи ҳукми шариат, истироҳат карданд.

Дар рўзи якшанбе, субҳидам, ҳанутеро, ки тайёр карда буданд, бо худ гирифта, ба сари қабр омаданд, ва баъзе занони дигар ҳамроҳи онҳо буданд;

Вале диданд, ки санг аз қабр ғелтонда шудааст,

Ва чун дохил шуданд, Ҷасади Исои Худовандро наёфтанд.

Дар сурате ки аз ин ҳодиса дар ҳайрат буданд, баногоҳ дар пешашон ду марди ҷомаҳои дурахшанда дар бар пайдо шуданд.

Ва дар ҳолате ки ба ҳарос афтода, сарҳои худро ба зер афканда буданд, он ду ба онҳо гуфтанд: “Чаро шумо зиндаро дар миёни мурдгон ҷустуҷў мекунед?

Дар ин ҷо нест: Ў эҳьё шуд; ба ёд оваред, ки чӣ гуна Ў, ҳангоме ки дар Ҷалил буд, ба шумо сухан ронда,

Гуфта буд, ки Писари Одам бояд ба дасти одамони гуноҳкор таслим карда шавад, ва маслуб гардида, ва дар рўзи сеюм эҳьё шавад“.

Ва онҳо суханони Ўро ба ёд оварданд.

Ва аз сари қабр баргашта, ҳамаи инро ба он ёздаҳ ва ба ҳамаи дигарон нақл карданд.

Инҳо Марями Маҷдалия, ва Юҳона, ва Марям, модари Яъқуб, ва бо онҳо занони дигар буданд, ки ба ҳаввориён ин чизҳоро гуфтанд.

Вале ин суханон ба назарашон сафсатае намуд, ва ба гапи онҳо бовар накарданд.

Аммо Петрус бархоста, сўи қабр давид ва хам шуда, фақат кафанро дид, ки гузошта шудааст, ва аз ин ҳодиса дар ҳайрат монда, ба хонаи худ рафтанд.

Дар ҳамон рўз ду нафар аз онҳо ба деҳае мерафтанд, ки тақрибан шаст стадия аз Ерусалим дур буд, ва Аммоус ном дошт,

Ва бо ҳамдигар дар бораи ҳамаи ин воқеаҳо гуфтугў мекарданд.

Ва ҳангоме ки онҳо гуфтугў ва мубоҳиса мекарданд, Худи Исо наздик омада, бо онҳо равона шуд.

Лекин чашмони онҳо баста буд, ба тавре ки Ўро нашинохтанд.

Ба онҳо гуфт: “Аз чӣ хусус бо ҳамдигар дар роҳ гуфтугузор мекунед, ва чеҳраҳотон ғамгин аст?“

Яке аз онҳо, ки Клеюпос ном дошт, дар ҷавоби Ў гуфт: “Наход ки танҳо Ту аз онҳое ки ба Ерусалим омадаанд, аз воқеае ки дар ин рўзҳо рўй додааст бехабар ҳастӣ?“

Ба онҳо гуфт: “Аз кадом воқеа?“ Ба Ў гуфтанд: “Аз он чи ба Исои Носирӣ рўй додааст, ки Ў пайғамбаре буд тавонотар дар кирдор ва гуфтор дар пеши Худо ва тамоми қавм;

Чӣ гуна Ўро саркоҳинон ва сардорони мо таслим карданд, то ки ба қатл маҳкум шавад, ва Ўро маслуб карданд;

Лекин мо умед доштем, ки Ў Ҳамон аст, ки бояд Исроиро наҷот диҳад; аммо, бо ин ҳама, имрўз рўзи сеюм аст, ки ин ба вуқўъ омадааст;

Вале баъзе аз занони мо низ моро дар ҳайрат андохтанд: онҳо бомдодон бар сари қабр рафтаанд,

Ва Ҷасади Ўро наёфтаанд, ва омада гуфтанд, ки дар рўъё фариштагонро низ дидаанд, ки мегўянд: Ў зинда аст;

Ва баъзе аз рафиқони мо ба сари қабр рафта, ончунон ки занон гуфта буданд, ёфтаанд; лекин Ўро надидаанд“.

Ва Ў ба онҳо гуфт: “Эй бефаросатон ва сустдилон дар имоноварӣ ба он чи анбиё пешгўӣ кардаанд!

Оё Масеҳро лозим набуд ҳамаи инро аз сар гузаронда, ба ҷалоли Худ бирасад?“

Ва аз Мусо ва аз тамоми анбиё сар карда, он чиро, ки дар ҳамаи Навиштаҳо дар бораи Ў гуфта шудааст, ба онҳо фаҳмонда дод.

Ва онҳо ба деҳае ки сўяш мерафтанд, наздик омаданд, ва Ў чунин вонамуд карда, ки мехоҳад онсўтар биравад;

Вале онҳо Ўро нигоҳ дошта, гуфтанд: “Бо мо бимон, чунки шом наздик аст, ва рўз ба поён мерасад“. Ва Ў ворид шуда, бо онҳо монд.

Ва ҳангоме ки Ў бо онҳо назди суфра нишаст, нонро гирифта, баракат дод ва пора карда, ба онҳо дод.

Он гоҳ чашмони онҳо кушода шуд, ва онҳо Ўро шинохтанд; вале Ў аз назарашон нопадид шуд.

Ва онҳо ба якдигар гуфтанд: “Оё дили мо дар даруни мо намесўхт, вақте ки Ў дар роҳ бо мо сухан меронд ва Навиштаҳоро ба мо мефаҳмонд?“.

Ва ҳамон соат бархоста, ба Ерусалим баргаштанд ва он ёздаҳро ёфтанд, ки бо рафиқони худ ҷамъ шуда,

Мегуфтанд, ки Худованд ҳақиқатан эҳьё шудааст ва ба Шимъўн зоҳир гардидаст.

Ва онҳо низ нақл карданд, ки дар аснои роҳ чӣ ҳодиса рўй дод, ва чӣ гуна Ўро дар вақти пора кардани нон шинохтанд.

Вақте ки онҳо дар ин хусус гап мезаданд, Худи Исо дар миёни онҳо истода, ба онҳо гуфт: “Салом ба шумо бод“.

Онҳо ба изтироб ва ҳарос афтода, гумон карданд, ки рўҳе мебинанд;

Лекин Ў ба онҳо гуфт: “Чаро музтариб шудед, ва аз чӣ сабаб дар дили шумо чунин фикрҳо пайдо мешавад?

Ба дастҳои Ман ва ба пойҳои Ман нигоҳ кунед: ин Худи Ман ҳастам; Маро ламс кунед ва бубинед; зеро рўҳ гўшт ва устухон надорад, чунон ки дар Ман мебинед“.

Ва инро гуфта, дастҳо ва пойҳои Худро ба онҳо нишон дод.

Ва чун онҳо аз шодӣ ҳанўз бовар намекарданд ва мутааҷҷиб мешуданд, Ў ба онҳ гуфт: “Оё чизи хўрдание дар ин ҷо доред?“

Пеши Ў як порча моҳии бирён ва андак асали мумдор монданд;

Ва Ў гирифта, дар пеши назари онҳо хўрд.

Ва ба онҳо гуфт: “Ин аст он чизе ки, чун бо шумо будам, ба шумо мегуфтам, ки ҳар он чи дар Тавроти Мусо ва дар суҳафи анбиё ва Забур дар бораи Ман навишта шудаст, бояд ба амал ояд“.

Он гоҳ зеҳни онҳоро равшан кард, то ки Навиштаҳоро бифаҳманд.

Ва ба онҳо гуфт: “Чунин навишта шудааст, ва чунин лозим буд, ки Масеҳ уқубат кашад ва дар рўзи сеюм аз мурдагон эҳьё шавад.

Ва ба исми Ў, аз Ерусалим сар карда, дар миёни ҳамаи халқҳо тавба ва омурзиши гуноҳҳо мавъиза карда шавад.

Ва шумо шоҳидони ин ҳастед;

Ва Ман ваъдаи Падари Худро бар шумо равона мекунам; вале шумо дар шаҳри Ерусалим бимонед, то вақте ки бо қуввате аз олами боло фаро гирифта шавед“.

Ва онҳоро берун оварда, то Байт-Ҳинӣ бурд ва дастҳои Худро бардошта, онҳоро баракат дод.

Ва ҳангоме ки онҳоро баракат медод, аз онҳо ҷудо шуда, ба осмон сууд кард.

Ва онҳо ба Ў саҷда намуда, бо шодии бузурге ба Ерусалим баргаштанд,

Ва ҳамеша дар маъбад буда, Худоро ҳамду сано мегуфтанд ва муборак мехонданд. Омин.