And they began to accuse Him, saying, «We found this fellow perverting the nation, and forbidding to pay taxes to Caesar, saying that He Himself is Christ, a King.»

Then Pilate asked Him, saying, «Are You the King of the Jews?» He answered him and said, «It is as you say.»

So Pilate said to the chief priests and the crowd, «I find no fault in this Man.»

But they were the more fierce, saying, «He stirs up the people, teaching throughout all Judea, beginning from Galilee to this place.»

When Pilate heard of Galilee, he asked if the Man were a Galilean.

And as soon as he knew that He belonged to Herod́s jurisdiction, he sent Him to Herod, who was also in Jerusalem at that time.

Now when Herod saw Jesus, he was exceedingly glad; for he had desired for a long time to see Him, because he had heard many things about Him, and he hoped to see some miracle done by Him.

Then he questioned Him with many words, but He answered him nothing.

And the chief priests and scribes stood and vehemently accused Him.

Then Herod, with his men of war, treated Him with contempt and mocked Him, arrayed Him in a gorgeous robe, and sent Him back to Pilate.

That very day Pilate and Herod became friends with each other, for previously they had been at enmity with each other.

Then Pilate, when he had called together the chief priests, the rulers, and the people,

said to them, «You have brought this Man to me, as one who misleads the people. And indeed, having examined Him in your presence, I have found no fault in this Man concerning those things of which you accuse Him;

no, neither did Herod, for I sent you back to him; and indeed nothing deserving of death has been done by Him.

I will therefore chastise Him and release Him»

(for it was necessary for him to release one to them at the feast).

And they all cried out at once, saying, «Away with this Man, and release to us Barabbas»--

who had been thrown into prison for a certain rebellion made in the city, and for murder.

Pilate, therefore, wishing to release Jesus, again called out to them.

But they shouted, saying, «Crucify Him, crucify Him!»

Then he said to them the third time, «Why, what evil has He done? I have found no reason for death in Him. I will therefore chastise Him and let Him go.»

But they were insistent, demanding with loud voices that He be crucified. And the voices of these men and of the chief priests prevailed.

So Pilate gave sentence that it should be as they requested.

And he released to them the one they requested, who for rebellion and murder had been thrown into prison; but he delivered Jesus to their will.

Now as they led Him away, they laid hold of a certain man, Simon a Cyrenian, who was coming from the country, and on him they laid the cross that he might bear it after Jesus.

And a great multitude of the people followed Him, and women who also mourned and lamented Him.

But Jesus, turning to them, said, «Daughters of Jerusalem, do not weep for Me, but weep for yourselves and for your children.

For indeed the days are coming in which they will say, «Blessed are the barren, wombs that never bore, and breasts which never nursed!́

Then they will begin «to say to the mountains, «Fall on us!» and to the hills, «Cover us!»́

For if they do these things in the green wood, what will be done in the dry?»

There were also two others, criminals, led with Him to be put to death.

And when they had come to the place called Calvary, there they crucified Him, and the criminals, one on the right hand and the other on the left.

Then Jesus said, «Father, forgive them, for they do not know what they do.» And they divided His garments and cast lots.

And the people stood looking on. But even the rulers with them sneered, saying, «He saved others; let Him save Himself if He is the Christ, the chosen of God.»

The soldiers also mocked Him, coming and offering Him sour wine,

and saying, «If You are the King of the Jews, save Yourself.»

And an inscription also was written over Him in letters of Greek, Latin, and Hebrew: THIS IS THE KING OF THE JEWS.

Then one of the criminals who were hanged blasphemed Him, saying, «If You are the Christ, save Yourself and us.»

But the other, answering, rebuked him, saying, «Do you not even fear God, seeing you are under the same condemnation?

And we indeed justly, for we receive the due reward of our deeds; but this Man has done nothing wrong.»

Then he said to Jesus, «Lord, remember me when You come into Your kingdom.»

And Jesus said to him, «Assuredly, I say to you, today you will be with Me in Paradise.»

Now it was about the sixth hour, and there was darkness over all the earth until the ninth hour.

Then the sun was darkened, and the veil of the temple was torn in two.

And when Jesus had cried out with a loud voice, He said, «Father, «into Your hands I commit My spirit.»́ Having said this, He breathed His last.

So when the centurion saw what had happened, he glorified God, saying, «Certainly this was a righteous Man!»

And the whole crowd who came together to that sight, seeing what had been done, beat their breasts and returned.

But all His acquaintances, and the women who followed Him from Galilee, stood at a distance, watching these things.

Now behold, there was a man named Joseph, a council member, a good and just man.

He had not consented to their decision and deed. He was from Arimathea, a city of the Jews, who himself was also waiting for the kingdom of God.

This man went to Pilate and asked for the body of Jesus.

Then he took it down, wrapped it in linen, and laid it in a tomb that was hewn out of the rock, where no one had ever lain before.

That day was the Preparation, and the Sabbath drew near.

And the women who had come with Him from Galilee followed after, and they observed the tomb and how His body was laid.

Then they returned and prepared spices and fragrant oils. And they rested on the Sabbath according to the commandment.

Церковнославянский (рус)

[Зач. 110.] И воста́вше все́ мно́жество и́хъ, ведо́ша Его́ къ Пила́ту.

Нача́ша же На́нь ва́дити, глаго́люще: Сего́ обрѣто́хомъ развраща́юща язы́къ на́шъ и возбраня́юща ке́сареви да́нь дая́ти, глаго́люща Себе́ Христа́ Царя́ бы́ти.

Пила́тъ же вопроси́ Его́, глаго́ля: Ты́ ли еси́ Ца́рь Иуде́омъ? О́нъ же отвѣща́въ рече́ ему́: ты́ глаго́леши.

Пила́тъ же рече́ ко архiере́омъ и наро́ду: нико́еяже обрѣта́ю вины́ въ человѣ́цѣ се́мъ.

Они́ же крѣпля́хуся глаго́люще, я́ко развраща́етъ лю́ди, учя́ по все́и Иуде́и, наче́нъ от Галиле́и до здѣ́.

Пила́тъ же слы́шавъ Галиле́ю, вопроси́, а́ще человѣ́къ Галиле́анинъ е́сть?

И разумѣ́въ, я́ко от о́бласти И́родовы е́сть, посла́ Его́ ко И́роду, су́щу и тому́ во Иерусали́мѣ въ ты́я дни́.

И́родъ же ви́дѣвъ Иису́са ра́дъ бы́сть зѣло́: бѣ́ бо жела́я от мно́га вре́мене ви́дѣти Его́, зане́ слы́шаше мно́га о Не́мъ: и надѣ́яшеся зна́менiе нѣ́кое ви́дѣти от Него́ быва́емо.

Вопроша́ше же Его́ словесы́ мно́гими: О́нъ же ничесо́же отвѣщава́ше ему́.

Стоя́ху же архiере́е и кни́жницы, прилѣ́жно ва́дяще На́нь.

Укори́въ же Его́ И́родъ съ во́и свои́ми и поруга́вся, обо́лкъ Его́ въ ри́зу свѣ́тлу, возврати́ Его́ къ Пила́ту.

Бы́ста же дру́га И́родъ же и Пила́тъ въ то́й де́нь съ собо́ю: пре́жде бо бѣ́ста вражду́ иму́ща между́ собо́ю.

Пила́тъ же созва́въ архiере́и и кня́зи и лю́ди,

рече́ къ ни́мъ: приведо́сте ми́ Человѣ́ка Сего́, я́ко развраща́юща лю́ди: и се́ а́зъ предъ ва́ми истяза́въ, ни еди́ныя же обрѣта́ю въ Человѣ́цѣ Се́мъ вины́, я́же На́нь ва́дите:

но ни И́родъ: посла́хъ бо Его́ къ нему́, и се́ ничто́же досто́йно сме́рти сотворе́но е́сть о Не́мъ:

наказа́въ у́бо Его́ отпущу́.

Ну́жду же имя́ше на вся́ пра́здники отпуща́ти и́мъ еди́наго.

Возопи́ша же вси́ наро́ди, глаго́люще: возми́ Сего́, отпусти́ же на́мъ Вара́вву.

И́же бѣ́ за нѣ́кую крамо́лу бы́вшую во гра́дѣ и убі́йство вве́рженъ въ темни́цу.

Па́ки же Пила́тъ возгласи́, хотя́ отпусти́ти Иису́са.

Они́ же возглаша́ху, глаго́люще: распни́, распни́ Его́.

О́нъ же трети́цею рече́ къ ни́мъ: что́ бо зло́ сотвори́ Се́й? Ничесо́же досто́йна сме́рти обрѣто́хъ въ Не́мъ: наказа́въ у́бо Его́ отпущу́.

Они́ же прилѣжа́ху гла́сы вели́кими, прося́ще Его́ на распя́тiе: и устоя́ху {превозмога́ху} гла́си и́хъ и архiере́йстiи.

Пила́тъ же посуди́ бы́ти проше́нiю и́хъ:

отпусти́ же бы́вшаго за крамолу́ и убі́йство всажде́на въ темни́цу, его́же проша́ху: Иису́са же предаде́ во́ли и́хъ.

И я́ко поведо́ша Его́, е́мше Си́мона нѣ́коего Кирине́а, гряду́ща съ села́, возложи́ша на́нь кре́стъ, нести́ по Иису́сѣ.

Идя́ше же вослѣ́дъ Его́ наро́дъ мно́гъ люде́й, и жены́, я́же и пла́кахуся и рыда́ху Его́.

Обра́щься же къ ни́мъ Иису́съ рече́: дще́ри Иерусали́мски, не пла́читеся о Мнѣ́, оба́че себе́ пла́чите и ча́дъ ва́шихъ:

я́ко се́ дні́е гряду́тъ, въ ня́же реку́тъ: блаже́ны непло́ды, и утро́бы, я́же не роди́ша, и сосцы́, и́же не дои́ша.

Тогда́ начну́тъ глаго́лати гора́мъ: пади́те на ны́: и холмо́мъ: покры́йте ны́.

Зане́, а́ще въ су́ровѣ дре́вѣ сiя́ творя́тъ, въ су́сѣ что́ бу́детъ?

[Зач. 111.] Ведя́ху же и и́на два́ злодѣ́я съ Ни́мъ уби́ти.

И егда́ прiидо́ша на мѣ́сто, нарица́емое Ло́бное, ту́ распя́ша Его́ и злодѣ́я, о́ваго у́бо одесну́ю, а друга́го ошу́юю.

Иису́съ же глаго́лаше: О́тче, отпусти́ и́мъ: не вѣ́дятъ бо что́ творя́тъ. Раздѣля́юще же ри́зы Его́, мета́ху жре́бiя.

И стоя́ху лю́дiе зря́ще. Руга́хуся же и кня́зи съ ни́ми, глаго́люще: ины́я спасе́, да спасе́тъ и Себе́, а́ще То́й е́сть Христо́съ Бо́жiй избра́нный.

Руга́хуся же Ему́ и во́ини, приступа́юще и о́цетъ придѣ́юще Ему́,

и глаго́лаху: а́ще Ты́ еси́ Ца́рь Иуде́йскъ, спаси́ся Са́мъ.

Бѣ́ же и написа́нiе напи́сано надъ Ни́мъ писмены́ е́ллинскими и ри́мскими и евре́йскими: Се́й е́сть Ца́рь Иуде́йскъ.

Еди́нъ же от обѣ́шеною злодѣ́ю ху́ляше Его́, глаго́ля: а́ще Ты́ еси́ Христо́съ, спаси́ Себе́ и на́ю.

Отвѣща́въ же другі́й преща́ше ему́, глаго́ля: ни ли́ ты́ бои́шися Бо́га, я́ко въ то́мже осужде́нъ еси́?

И мы́ у́бо въ пра́вду: досто́йная бо по дѣло́мъ на́ю воспрiе́млева: Се́й же ни еди́наго зла́ сотвори́.

И глаго́лаше Иису́сови: помяни́ мя, Го́споди, егда́ прiи́деши во Ца́рствiи си́.

И рече́ ему́ Иису́съ: ами́нь глаго́лю тебѣ́, дне́сь со Мно́ю бу́деши въ раи́.

Бѣ́ же ча́съ я́ко шесты́й, и тма́ бы́сть по все́й земли́ до часа́ девя́таго:

и поме́рче со́лнце, и завѣ́са церко́вная раздра́ся посредѣ́.

И возгла́шь гла́сомъ ве́лiимъ Иису́съ, рече́: О́тче, въ ру́цѣ Твои́ предаю́ ду́хъ Мо́й. И сiя́ ре́къ и́здше.

Ви́дѣвъ же со́тникъ бы́вшее, просла́ви Бо́га, глаго́ля: вои́стинну Человѣ́къ Се́й пра́веденъ бѣ́.

И вси́ прише́дшiи наро́ди на позо́ръ се́й, ви́дяще быва́ющая, бiю́ще пе́рси своя́ возвраща́хуся.

Стоя́ху же вси́ зна́емiи Его́ издале́ча, и жены́ спослѣ́дствовавшыя Ему́ от Галиле́и, зря́щя сiя́.

И се́, му́жъ и́менемъ Ио́сифъ, совѣ́тникъ сы́й, му́жъ бла́гъ и пра́веденъ,

се́й не бѣ́ приста́лъ совѣ́ту и дѣ́лу и́хъ, от Аримаѳе́а гра́да Иуде́йска, и́же ча́яше и са́мъ Ца́рствiя Бо́жiя:

се́й присту́пль къ Пила́ту, проси́ тѣлесе́ Иису́сова:

и сне́мъ е́ обви́тъ плащани́цею, и положи́ е́ во гро́бѣ изсѣ́ченѣ, въ не́мже не бѣ́ никто́же никогда́же положе́нъ.

И де́нь бѣ́ пято́къ, и суббо́та свѣта́ше.

Вслѣ́дъ же ше́дшыя жены́, я́же бя́ху пришли́ съ Ни́мъ от Галиле́и, ви́дѣша гро́бъ, и я́ко положе́но бы́сть тѣ́ло Его́:

возвра́щшяся же угото́ваша арома́ты и ми́ро: и въ суббо́ту у́бо умолча́ша по за́повѣди.

Рус. (Аверинцев)

И все их собрание поднялось с мест, и повели Его к Пилату,

и начали обвинять Его, говоря:
«Мы дознались, что Он подстрекает наш народ к мятежу, не велит платить налоги цезарю и утверждает, будто Он – Царь Мессия».

А Пилат задал Ему вопрос:
«Ты ли – Царь Иудейский?»
Иисус же молвил ему в ответ:
«Это ты говоришь!»

И сказал Пилат первосвященникам и народу:
«Не нахожу я в этом Человеке никакой вины».

Но они настаивали на своем, говоря, что Он-де мутит народ, проповедуя по всей Иудее: начал в Галилее и дошел до этих мест.

А когда Пилат услышал это, он спросил, точно ли этот Человек – галилеянин.

И узнав, что Он из тех мест, на которые распространяются полномочия Ирода, отослал Его к Ироду, который как раз был в эти дни в Иерусалиме.

А Ирод, увидев Иисуса, весьма обрадовался, потому что уже довольно давно хотел поглядеть на Него, будучи о Нем наслышан, и надеялся, что Он совершит какое-нибудь знамение.

И задавал он Ему множество вопросов; но Иисус ничего ему не ответил.

А первосвященники и книжники, стоявшие рядом, яростно Его обвиняли.

Тут Ирод, вместе со своими воинами учинив над Ним поругание и глумление и нарядив в роскошную одежду, отослал Его обратно к Пилату.

И с этого самого дня Ирод и Пилат стали друзьями; а прежде они были друг с другом во вражде.

А Пилат, созвав первосвященников, старейшин и народ,

сказал им:
«Вы привели ко мне этого Человека, как народного возмутителя; и вот я, при вас произведя дознание, не нашел, чтобы Он был виновен в каком-либо из преступлений, в которых вы Его обвиняете.

Ирод тоже ничего не нашел, раз отослал Его к нам. Итак, ничего заслуживающего смертной казни за Ним нет.

Поэтому я после наказания отпущу Его».

А ему нужно было отпустить им кого-нибудь по случаю Праздника.

Но они всей толпой закричали:
«Ему – смерть, а отпусти нам Варавву!»

Это был некто, за учиненный в городе мятеж и смертоубийство брошенный в тюрьму.

И снова Пилат обратился к ним, высказывая желание отпустить Иисуса. Но они кричали:
«Распни, распни Его!»

А он в третий раз сказал им:
«Что же Он сделал худого? Никакого преступления, заслуживающего смерти, я в Нем не нашел. Поэтому после наказания я Его отпущу».

Но они с громкими воплями требовали, чтобы Он был распят, и вопли их делались все неистовее.

И Пилат решил сделать по их желанию: он отпустил брошенного в тюрьму за мятеж и убийство, за которого они просили, а Иисуса предал воле их.

И когда повели Его на казнь, задержали некоего Симона из Кирены, как раз шедшего с поля, и принудили его нести крест за Иисусом.

И следовало за Ним великое множество народа, также и женщины, которые били себя в грудь и оплакивали Его.

А Иисус, обернувшись к ним, сказал:
«Дочери Иерусалима, не плачьте обо Мне! Плачьте лучше о себе и о детях ваших,

потому что настают дни, когда скажут: «Блаженны бесплодные: утробы, никогда не рожавшие, и сосцы, никого не вскормившие!»

Тогда станут говорить горам: «Упадите на нас!» – и холмам: «Скройте нас!»

Ибо если с деревом зеленым так поступают, что же будет с сухим?»

Вместе с Ним вели на казнь и двух преступников.

И когда пришли на место, называемое Череп, там распяли Иисуса и этих преступников – одного по правую руку от Него, другого по левую.

А Иисус говорил:
«Отче, прости им, ибо они не ведают, что творят!»
И они делили между собой Его одежды, бросая жребий.

А народ стоял и глядел; также и старейшины говорили в насмешку над Ним:
«Других спасал, теперь пусть спасет Себя Самого, если Он Помазанник Божий, Избранник!»

Глумились над Ним и воины, предлагая Ему уксус

и говоря:
«Если Ты – Царь Иудейский, спаси-ка Себя Самого!»

Была над Его головой и надпись по-гречески, по-латыни и по-еврейски:
«Это Царь Иудейский».

И один из преступников, висевших на крестах, кощунствовал против Него:
«Разве Ты не Мессия? Так спаси Себя и нас!»

А другой с укором молвил ему в ответ:
«Бога ты не боишься! Ведь сам ты в той же муке.

Но мы осуждены по заслугам и получили по делам нашим. А Он ничего худого не сделал».

И говорил он:
«Иисус, вспомни обо мне, когда Ты придешь царствовать!»

И сказал ему Иисус:
«Истинно говорю тебе: сегодня же ты будешь со Мною в раю».

И было уже около шестого часа, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого,

потому что солнце затмилось. И завеса в Храме разодралась посредине.

И сказал Иисус, громко воскликнув:
«Отче, в руки Твои предаю дух Мой!»
И с этими словами испустил Он последний вздох.

А центурион, увидев это, славил Бога, говоря:
«Воистину Человек этот был праведен!»

И весь народ, собравшийся поглядеть, увидев происшедшее, пошел по домам, колотя себя в грудь.

А все знавшие Его стояли поодаль, также и женщины, пришедшие с Ним из Галилеи, и видели это.

И вот некто по имени Иосиф, родом из иудейского города Аримафеи, член совета и муж добрый и праведный,

который не был согласен с тем, что задумали и сделали его сотоварищи, и принадлежал к ожидавшим Царства Божия; он пришел к Пилату и просил тело Иисуса.

Сняв тело, он обернул его в саван и положил в гробнице, высеченной в скале, где еще никто никогда не был погребен.

А день тот был пятница, и наступало время субботнее.

И женщины, вместе с Иисусом, пришедшие из Галилеи, ходили следом и видели ту гробницу и как было в ней положено Его тело;

и вернувшись домой, они приготовили благовония и масла.
Затем в субботу они соблюдали покой согласно заповеди;

Немецкий (GNB)

Языки

Alle standen auf und brachten Jesus zu Pilatus.

Dort erhoben sie Anklage gegen ihn; sie sagten: »Wir haben festgestellt, dass dieser Mann unser Volk aufhetzt! Er sagt, wir sollen keine Steuern mehr an den Kaiser zahlen, und er sei Christus, der König, den Gott uns als Retter zu schicken versprach.«

Pilatus fragte ihn: »Bist du der König der Juden?«

»Du sagst es«, gab Jesus zur Antwort.

Pilatus erklärte darauf den führenden Priestern und der versammelten Volksmenge: »Ich sehe keinen Grund, diesen Menschen zu verurteilen.«

Aber sie drängten weiter: »Mit seiner Lehre wiegelt er das Volk auf im ganzen jüdischen Land. Angefangen hat er in Galiläa und jetzt ist er bis hierher gekommen.«

Als Pilatus das Wort »Galiläa« hörte, fragte er, ob der Mann aus Galiläa sei.

Es wurde ihm bestätigt, dass Jesus aus dem Herrschaftsbereich von Herodes stamme. Da ließ Pilatus ihn zu Herodes bringen, der zu dieser Zeit ebenfalls in Jerusalem war.

Herodes freute sich sehr, als er Jesus sah; denn er wollte ihn schon lange einmal kennen lernen. Er hatte viel von ihm gehört und hoffte nun, selbst eines seiner Wunder mitzuerleben.

Er stellte ihm viele Fragen, aber Jesus gab keine Antwort.

Die führenden Priester und die Gesetzeslehrer stellten sich hin und brachten schwere Beschuldigungen gegen Jesus vor.

Aber Herodes und seine Soldaten hatten nur Spott für ihn übrig. Zum Hohn ließ Herodes ihm ein Prachtgewand anziehen und schickte ihn in diesem Aufzug zu Pilatus zurück.

Herodes und Pilatus hatten sich früher gehasst, aber an diesem Tag wurden sie Freunde.

Pilatus ließ die führenden Priester, die anderen Mitglieder des jüdischen Rates und das Volk zusammenrufen

und erklärte vor ihnen allen: »Ihr habt mir diesen Menschen gebracht und behauptet, er wiegle das Volk auf. Nun, ich habe ihn in eurem Beisein verhört und von den Anklagen, die ihr gegen ihn vorgebracht habt, keine einzige bestätigt gefunden.

Aber auch Herodes hat nichts herausgefunden; er hat ihn ja zu uns zurückgeschickt. Ich stelle also fest: Dieser Mensch hat nichts getan, worauf die Todesstrafe steht.

Deshalb lasse ich ihn jetzt auspeitschen und gebe ihn frei.«

[]

Aber sie alle miteinander schrien laut: »Weg mit ihm! Gib uns Barabbas frei!«

Barabbas hatte sich an einem Aufruhr in der Stadt beteiligt und einen Mord begangen; deshalb saß er im Gefängnis.

Pilatus wollte dagegen Jesus freilassen und redete auf die Leute ein.

Doch alle schrien: »Ans Kreuz mit ihm, ans Kreuz!«

Pilatus versuchte es ein drittes Mal und sagte zu ihnen: »Was hat er denn verbrochen? Ich habe bei ihm kein Vergehen entdeckt, auf das die Todesstrafe steht. Deshalb lasse ich ihn jetzt auspeitschen und gebe ihn frei.«

Sie aber setzten ihm weiter zu und forderten mit lautem Geschrei, dass Jesus gekreuzigt werden müsse.

Und ihr Geschrei zeigte Wirkung.

Pilatus entschied, dass sie ihren Willen haben sollten.

Den, der wegen Aufruhr und Mord im Gefängnis saß und um den sie gebeten hatten, ließ er frei, Jesus aber gab er ihrem Willen preis.

Sie führten Jesus zur Hinrichtung. Unterwegs hielten die Soldaten einen Mann aus Zyrene mit Namen Simon an, der gerade vom Feld in die Stadt zurückkam. Ihm luden sie das Kreuz auf, damit er es hinter Jesus hertrage.

Eine große Volksmenge folgte Jesus, darunter auch viele Frauen, die sich auf die Brüste schlugen und laut weinten.

Aber er drehte sich zu ihnen um und sagte: »Ihr Frauen von Jerusalem! Klagt nicht um mich! Klagt um euch selbst und um eure Kinder!

Denn bald kommt die Zeit, dass die Menschen sagen werden: ́Glücklich die Frauen, die keine Kinder bekommen können! Glücklich der Schoß, der nie geboren hat, und die Brüste, die nie gestillt haben!́

Die Leute werden dann zu den Bergen sagen: ́Stürzt auf uns!́, und zu den Hügeln: ́Begrabt uns!́

Denn wenn schon das grüne Holz vom Feuer erfasst wird, wie wird es dann erst dem dürren ergehen?«

Zusammen mit Jesus wurden auch zwei Verbrecher zur Hinrichtung geführt.

Als sie zu der Stelle kamen, die »Schädel« genannt wird, nagelten die Soldaten Jesus ans Kreuz und mit ihm die beiden Verbrecher, den einen links von Jesus, den anderen rechts.

Jesus sagte: »Vater, vergib ihnen! Sie wissen nicht, was sie tun.«

Dann losten die Soldaten untereinander seine Kleider aus.

Das Volk stand dabei und sah bei der Hinrichtung zu.

Die Ratsmitglieder verhöhnten Jesus: »Anderen hat er geholfen; jetzt soll er sich selbst helfen, wenn er wirklich der ist, den Gott uns zum Retter bestimmt hat!«

Auch die Soldaten machten sich lustig über ihn. Sie gingen zu ihm hin, reichten ihm Essig

und sagten: »Hilf dir selbst, wenn du wirklich der König der Juden bist!«

Über seinem Kopf hatten sie eine Aufschrift angebracht: »Dies ist der König der Juden.«

Einer der Verbrecher, die mit ihm gekreuzigt worden waren, beschimpfte ihn: »Bist du denn nicht der versprochene Retter? Dann hilf dir selbst und uns!«

Aber der andere wies ihn zurecht und sagte: »Nimmst du Gott immer noch nicht ernst? Du bist doch genauso zum Tod verurteilt wie er,

aber du bist es mit Recht. Wir beide leiden hier die Strafe, die wir verdient haben. Aber der da hat nichts Unrechtes getan!«

Und zu Jesus sagte er: »Denk an mich, Jesus, wenn du deine Herrschaft antrittst!«

Jesus antwortete ihm: »Ich versichere dir, du wirst noch heute mit mir im Paradies sein.«

Es war schon etwa zwölf Uhr mittags, da verfinsterte sich die Sonne und es wurde dunkel im ganzen Land bis um drei Uhr.

Dann riss der Vorhang vor dem Allerheiligsten im Tempel mitten durch,

und Jesus rief laut: »Vater, ich gebe mein Leben in deine Hände!« Mit diesen Worten starb er.
nach Ps 31,6; Apg 7,59

Als der römische Hauptmann, der die Aufsicht hatte, dies alles geschehen sah, pries er Gott und sagte: »Wahrhaftig, dieser Mensch war unschuldig, er war ein Gerechter!«

Auch all die Leute, die nur aus Schaulust zusammengelaufen waren, schlugen sich an die Brust und kehrten betroffen in die Stadt zurück, nachdem sie gesehen hatten, was da geschah.

Alle Freunde von Jesus aber standen weit entfernt, auch die Frauen, die seit der Zeit seines Wirkens in Galiläa mit Jesus gezogen waren. Die Frauen sahen dies alles mit an.

Es war auch ein Mann da namens Josef. Obwohl Mitglied des jüdischen Rates, war er ein vorbildlicher und gerechter Mensch;

er hatte den Beschlüssen und dem Vorgehen der anderen Ratsmitglieder nicht zugestimmt. Er stammte aus der jüdischen Stadt Arimathäa und lebte in der Erwartung, dass Gott seine Herrschaft aufrichten und sein Werk vollenden werde.

Dieser Mann nun ging zu Pilatus und bat ihn um den Leichnam von Jesus.

Dann nahm er den Toten vom Kreuz, hüllte ihn in ein Leinentuch und legte ihn in ein Grab, das in einen Felsen gehauen war. Noch nie war jemand darin bestattet worden.

Das geschah am Freitag, unmittelbar vor Beginn des Sabbats.

Die Frauen, die zusammen mit Jesus aus Galiläa gekommen waren, folgten Josef. Sie sahen das Grab und waren dabei, als der Leichnam von Jesus hineingelegt wurde.

Dann kehrten sie in die Stadt zurück und beschafften sich wohlriechende Salböle. Doch den Sabbat verbrachten sie in Ruhe, wie das Gesetz es vorschreibt.