Нача́ша же На́нь ва́дити, глаго́люще: Сего́ обрѣто́хомъ развраща́юща язы́къ на́шъ и возбраня́юща ке́сареви да́нь дая́ти, глаго́люща Себе́ Христа́ Царя́ бы́ти.

Пила́тъ же вопроси́ Его́, глаго́ля: Ты́ ли еси́ Ца́рь Иуде́омъ? О́нъ же отвѣща́въ рече́ ему́: ты́ глаго́леши.

Пила́тъ же рече́ ко архiере́омъ и наро́ду: нико́еяже обрѣта́ю вины́ въ человѣ́цѣ се́мъ.

Они́ же крѣпля́хуся глаго́люще, я́ко развраща́етъ лю́ди, учя́ по все́и Иуде́и, наче́нъ от Галиле́и до здѣ́.

Пила́тъ же слы́шавъ Галиле́ю, вопроси́, а́ще человѣ́къ Галиле́анинъ е́сть?

И разумѣ́въ, я́ко от о́бласти И́родовы е́сть, посла́ Его́ ко И́роду, су́щу и тому́ во Иерусали́мѣ въ ты́я дни́.

И́родъ же ви́дѣвъ Иису́са ра́дъ бы́сть зѣло́: бѣ́ бо жела́я от мно́га вре́мене ви́дѣти Его́, зане́ слы́шаше мно́га о Не́мъ: и надѣ́яшеся зна́менiе нѣ́кое ви́дѣти от Него́ быва́емо.

Вопроша́ше же Его́ словесы́ мно́гими: О́нъ же ничесо́же отвѣщава́ше ему́.

Стоя́ху же архiере́е и кни́жницы, прилѣ́жно ва́дяще На́нь.

Укори́въ же Его́ И́родъ съ во́и свои́ми и поруга́вся, обо́лкъ Его́ въ ри́зу свѣ́тлу, возврати́ Его́ къ Пила́ту.

Бы́ста же дру́га И́родъ же и Пила́тъ въ то́й де́нь съ собо́ю: пре́жде бо бѣ́ста вражду́ иму́ща между́ собо́ю.

Пила́тъ же созва́въ архiере́и и кня́зи и лю́ди,

рече́ къ ни́мъ: приведо́сте ми́ Человѣ́ка Сего́, я́ко развраща́юща лю́ди: и се́ а́зъ предъ ва́ми истяза́въ, ни еди́ныя же обрѣта́ю въ Человѣ́цѣ Се́мъ вины́, я́же На́нь ва́дите:

но ни И́родъ: посла́хъ бо Его́ къ нему́, и се́ ничто́же досто́йно сме́рти сотворе́но е́сть о Не́мъ:

наказа́въ у́бо Его́ отпущу́.

Ну́жду же имя́ше на вся́ пра́здники отпуща́ти и́мъ еди́наго.

Возопи́ша же вси́ наро́ди, глаго́люще: возми́ Сего́, отпусти́ же на́мъ Вара́вву.

И́же бѣ́ за нѣ́кую крамо́лу бы́вшую во гра́дѣ и убі́йство вве́рженъ въ темни́цу.

Па́ки же Пила́тъ возгласи́, хотя́ отпусти́ти Иису́са.

Они́ же возглаша́ху, глаго́люще: распни́, распни́ Его́.

О́нъ же трети́цею рече́ къ ни́мъ: что́ бо зло́ сотвори́ Се́й? Ничесо́же досто́йна сме́рти обрѣто́хъ въ Не́мъ: наказа́въ у́бо Его́ отпущу́.

Они́ же прилѣжа́ху гла́сы вели́кими, прося́ще Его́ на распя́тiе: и устоя́ху {превозмога́ху} гла́си и́хъ и архiере́йстiи.

Пила́тъ же посуди́ бы́ти проше́нiю и́хъ:

отпусти́ же бы́вшаго за крамолу́ и убі́йство всажде́на въ темни́цу, его́же проша́ху: Иису́са же предаде́ во́ли и́хъ.

И я́ко поведо́ша Его́, е́мше Си́мона нѣ́коего Кирине́а, гряду́ща съ села́, возложи́ша на́нь кре́стъ, нести́ по Иису́сѣ.

Идя́ше же вослѣ́дъ Его́ наро́дъ мно́гъ люде́й, и жены́, я́же и пла́кахуся и рыда́ху Его́.

Обра́щься же къ ни́мъ Иису́съ рече́: дще́ри Иерусали́мски, не пла́читеся о Мнѣ́, оба́че себе́ пла́чите и ча́дъ ва́шихъ:

я́ко се́ дні́е гряду́тъ, въ ня́же реку́тъ: блаже́ны непло́ды, и утро́бы, я́же не роди́ша, и сосцы́, и́же не дои́ша.

Тогда́ начну́тъ глаго́лати гора́мъ: пади́те на ны́: и холмо́мъ: покры́йте ны́.

Зане́, а́ще въ су́ровѣ дре́вѣ сiя́ творя́тъ, въ су́сѣ что́ бу́детъ?

[Зач. 111.] Ведя́ху же и и́на два́ злодѣ́я съ Ни́мъ уби́ти.

И егда́ прiидо́ша на мѣ́сто, нарица́емое Ло́бное, ту́ распя́ша Его́ и злодѣ́я, о́ваго у́бо одесну́ю, а друга́го ошу́юю.

Иису́съ же глаго́лаше: О́тче, отпусти́ и́мъ: не вѣ́дятъ бо что́ творя́тъ. Раздѣля́юще же ри́зы Его́, мета́ху жре́бiя.

И стоя́ху лю́дiе зря́ще. Руга́хуся же и кня́зи съ ни́ми, глаго́люще: ины́я спасе́, да спасе́тъ и Себе́, а́ще То́й е́сть Христо́съ Бо́жiй избра́нный.

Руга́хуся же Ему́ и во́ини, приступа́юще и о́цетъ придѣ́юще Ему́,

и глаго́лаху: а́ще Ты́ еси́ Ца́рь Иуде́йскъ, спаси́ся Са́мъ.

Бѣ́ же и написа́нiе напи́сано надъ Ни́мъ писмены́ е́ллинскими и ри́мскими и евре́йскими: Се́й е́сть Ца́рь Иуде́йскъ.

Еди́нъ же от обѣ́шеною злодѣ́ю ху́ляше Его́, глаго́ля: а́ще Ты́ еси́ Христо́съ, спаси́ Себе́ и на́ю.

Отвѣща́въ же другі́й преща́ше ему́, глаго́ля: ни ли́ ты́ бои́шися Бо́га, я́ко въ то́мже осужде́нъ еси́?

И мы́ у́бо въ пра́вду: досто́йная бо по дѣло́мъ на́ю воспрiе́млева: Се́й же ни еди́наго зла́ сотвори́.

И глаго́лаше Иису́сови: помяни́ мя, Го́споди, егда́ прiи́деши во Ца́рствiи си́.

И рече́ ему́ Иису́съ: ами́нь глаго́лю тебѣ́, дне́сь со Мно́ю бу́деши въ раи́.

Бѣ́ же ча́съ я́ко шесты́й, и тма́ бы́сть по все́й земли́ до часа́ девя́таго:

и поме́рче со́лнце, и завѣ́са церко́вная раздра́ся посредѣ́.

И возгла́шь гла́сомъ ве́лiимъ Иису́съ, рече́: О́тче, въ ру́цѣ Твои́ предаю́ ду́хъ Мо́й. И сiя́ ре́къ и́здше.

Ви́дѣвъ же со́тникъ бы́вшее, просла́ви Бо́га, глаго́ля: вои́стинну Человѣ́къ Се́й пра́веденъ бѣ́.

И вси́ прише́дшiи наро́ди на позо́ръ се́й, ви́дяще быва́ющая, бiю́ще пе́рси своя́ возвраща́хуся.

Стоя́ху же вси́ зна́емiи Его́ издале́ча, и жены́ спослѣ́дствовавшыя Ему́ от Галиле́и, зря́щя сiя́.

И се́, му́жъ и́менемъ Ио́сифъ, совѣ́тникъ сы́й, му́жъ бла́гъ и пра́веденъ,

се́й не бѣ́ приста́лъ совѣ́ту и дѣ́лу и́хъ, от Аримаѳе́а гра́да Иуде́йска, и́же ча́яше и са́мъ Ца́рствiя Бо́жiя:

се́й присту́пль къ Пила́ту, проси́ тѣлесе́ Иису́сова:

и сне́мъ е́ обви́тъ плащани́цею, и положи́ е́ во гро́бѣ изсѣ́ченѣ, въ не́мже не бѣ́ никто́же никогда́же положе́нъ.

И де́нь бѣ́ пято́къ, и суббо́та свѣта́ше.

Вслѣ́дъ же ше́дшыя жены́, я́же бя́ху пришли́ съ Ни́мъ от Галиле́и, ви́дѣша гро́бъ, и я́ко положе́но бы́сть тѣ́ло Его́:

возвра́щшяся же угото́ваша арома́ты и ми́ро: и въ суббо́ту у́бо умолча́ша по за́повѣди.

Рус. (Аверинцев)

И все их собрание поднялось с мест, и повели Его к Пилату,

и начали обвинять Его, говоря:
«Мы дознались, что Он подстрекает наш народ к мятежу, не велит платить налоги цезарю и утверждает, будто Он – Царь Мессия».

А Пилат задал Ему вопрос:
«Ты ли – Царь Иудейский?»
Иисус же молвил ему в ответ:
«Это ты говоришь!»

И сказал Пилат первосвященникам и народу:
«Не нахожу я в этом Человеке никакой вины».

Но они настаивали на своем, говоря, что Он-де мутит народ, проповедуя по всей Иудее: начал в Галилее и дошел до этих мест.

А когда Пилат услышал это, он спросил, точно ли этот Человек – галилеянин.

И узнав, что Он из тех мест, на которые распространяются полномочия Ирода, отослал Его к Ироду, который как раз был в эти дни в Иерусалиме.

А Ирод, увидев Иисуса, весьма обрадовался, потому что уже довольно давно хотел поглядеть на Него, будучи о Нем наслышан, и надеялся, что Он совершит какое-нибудь знамение.

И задавал он Ему множество вопросов; но Иисус ничего ему не ответил.

А первосвященники и книжники, стоявшие рядом, яростно Его обвиняли.

Тут Ирод, вместе со своими воинами учинив над Ним поругание и глумление и нарядив в роскошную одежду, отослал Его обратно к Пилату.

И с этого самого дня Ирод и Пилат стали друзьями; а прежде они были друг с другом во вражде.

А Пилат, созвав первосвященников, старейшин и народ,

сказал им:
«Вы привели ко мне этого Человека, как народного возмутителя; и вот я, при вас произведя дознание, не нашел, чтобы Он был виновен в каком-либо из преступлений, в которых вы Его обвиняете.

Ирод тоже ничего не нашел, раз отослал Его к нам. Итак, ничего заслуживающего смертной казни за Ним нет.

Поэтому я после наказания отпущу Его».

А ему нужно было отпустить им кого-нибудь по случаю Праздника.

Но они всей толпой закричали:
«Ему – смерть, а отпусти нам Варавву!»

Это был некто, за учиненный в городе мятеж и смертоубийство брошенный в тюрьму.

И снова Пилат обратился к ним, высказывая желание отпустить Иисуса. Но они кричали:
«Распни, распни Его!»

А он в третий раз сказал им:
«Что же Он сделал худого? Никакого преступления, заслуживающего смерти, я в Нем не нашел. Поэтому после наказания я Его отпущу».

Но они с громкими воплями требовали, чтобы Он был распят, и вопли их делались все неистовее.

И Пилат решил сделать по их желанию: он отпустил брошенного в тюрьму за мятеж и убийство, за которого они просили, а Иисуса предал воле их.

И когда повели Его на казнь, задержали некоего Симона из Кирены, как раз шедшего с поля, и принудили его нести крест за Иисусом.

И следовало за Ним великое множество народа, также и женщины, которые били себя в грудь и оплакивали Его.

А Иисус, обернувшись к ним, сказал:
«Дочери Иерусалима, не плачьте обо Мне! Плачьте лучше о себе и о детях ваших,

потому что настают дни, когда скажут: «Блаженны бесплодные: утробы, никогда не рожавшие, и сосцы, никого не вскормившие!»

Тогда станут говорить горам: «Упадите на нас!» – и холмам: «Скройте нас!»

Ибо если с деревом зеленым так поступают, что же будет с сухим?»

Вместе с Ним вели на казнь и двух преступников.

И когда пришли на место, называемое Череп, там распяли Иисуса и этих преступников – одного по правую руку от Него, другого по левую.

А Иисус говорил:
«Отче, прости им, ибо они не ведают, что творят!»
И они делили между собой Его одежды, бросая жребий.

А народ стоял и глядел; также и старейшины говорили в насмешку над Ним:
«Других спасал, теперь пусть спасет Себя Самого, если Он Помазанник Божий, Избранник!»

Глумились над Ним и воины, предлагая Ему уксус

и говоря:
«Если Ты – Царь Иудейский, спаси-ка Себя Самого!»

Была над Его головой и надпись по-гречески, по-латыни и по-еврейски:
«Это Царь Иудейский».

И один из преступников, висевших на крестах, кощунствовал против Него:
«Разве Ты не Мессия? Так спаси Себя и нас!»

А другой с укором молвил ему в ответ:
«Бога ты не боишься! Ведь сам ты в той же муке.

Но мы осуждены по заслугам и получили по делам нашим. А Он ничего худого не сделал».

И говорил он:
«Иисус, вспомни обо мне, когда Ты придешь царствовать!»

И сказал ему Иисус:
«Истинно говорю тебе: сегодня же ты будешь со Мною в раю».

И было уже около шестого часа, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого,

потому что солнце затмилось. И завеса в Храме разодралась посредине.

И сказал Иисус, громко воскликнув:
«Отче, в руки Твои предаю дух Мой!»
И с этими словами испустил Он последний вздох.

А центурион, увидев это, славил Бога, говоря:
«Воистину Человек этот был праведен!»

И весь народ, собравшийся поглядеть, увидев происшедшее, пошел по домам, колотя себя в грудь.

А все знавшие Его стояли поодаль, также и женщины, пришедшие с Ним из Галилеи, и видели это.

И вот некто по имени Иосиф, родом из иудейского города Аримафеи, член совета и муж добрый и праведный,

который не был согласен с тем, что задумали и сделали его сотоварищи, и принадлежал к ожидавшим Царства Божия; он пришел к Пилату и просил тело Иисуса.

Сняв тело, он обернул его в саван и положил в гробнице, высеченной в скале, где еще никто никогда не был погребен.

А день тот был пятница, и наступало время субботнее.

И женщины, вместе с Иисусом, пришедшие из Галилеи, ходили следом и видели ту гробницу и как было в ней положено Его тело;

и вернувшись домой, они приготовили благовония и масла.
Затем в субботу они соблюдали покой согласно заповеди;

Синодальный

1 Иисус Христос перед Пилатом; перед Иродом. 13 Требование иудеев распять Его. 26 По пути к Голгофе. 33 Иисус Христос на Кресте; раскаявшийся разбойник. 50 Погребение в новом гробе Иосифа.

[Зач. 110.] И поднялось все множество их, и повели Его к Пилату,

и начали обвинять Его, говоря: мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем.

Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский? Он сказал ему в ответ: ты говоришь.

Пилат сказал первосвященникам и народу: я не нахожу никакой вины в Этом Человеке.

Но они настаивали, говоря, что Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места.

Пилат, услышав о Галилее, спросил: разве Он Галилеянин?

И, узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду, который в эти дни был также в Иерусалиме.

Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо,

и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему.

Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его.

Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату.

И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом.

Пилат же, созвав первосвященников и начальников и народ,

сказал им: вы привели ко мне Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел Человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его;

и Ирод также, ибо я посылал Его к нему; и ничего не найдено в Нем достойного смерти;

итак, наказав Его, отпущу.

А ему и нужно было для праздника отпустить им одного узника.

Но весь народ стал кричать: смерть Ему! а отпусти нам Варавву.

Варавва был посажен в темницу за произведенное в городе возмущение и убийство.

Пилат снова возвысил голос, желая отпустить Иисуса.

Но они кричали: распни, распни Его!

Он в третий раз сказал им: какое же зло сделал Он? я ничего достойного смерти не нашел в Нем; итак, наказав Его, отпущу.

Но они продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят; и превозмог крик их и первосвященников.

И Пилат решил быть по прошению их,

и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу, которого они просили; а Иисуса предал в их волю.

И когда повели Его, то, захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом.

И шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем.

Иисус же, обратившись к ним, сказал: дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших,

ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие!

тогда начнут говорить горам: падите на нас! и холмам: покройте нас!

Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?

[Зач. 111.] Вели с Ним на смерть и двух злодеев.

И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону.

Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий.

И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий.

Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус

и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого.

И была над Ним надпись, написанная словами греческими, римскими и еврейскими: Сей есть Царь Иудейский.

Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас.

Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же?

и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал.

И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!

И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.

Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого:

и померкло солнце, и завеса в храме раздралась по средине.

Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух.

Сотник же, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно Человек Этот был праведник.

И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь.

Все же, знавшие Его, и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли вдали и смотрели на это.

Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый,

не участвовавший в совете и в деле их; из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также Царствия Божия,

пришел к Пилату и просил тела Иисусова;

и, сняв его, обвил плащаницею и положил его в гробе, высеченном в скале, где еще никто не был положен.

День тот был пятница, и наступала суббота.

Последовали также и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб, и как полагалось тело Его;

возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди.

Грузинский (древн.)

Языки

და აღდგა ყოველი იგი სიმრავლე მათი და მოიყვანეს იგი პილატესა.

და იწყეს შესმენად მისა და იტყოდეს: ესე ვპოეთ, რამეთუ გარდააქცევდა ნათესავსა ჩუენსა და აყენებდა ხარკსაცა მიცემად კეისრისა და იტყოდა თავსა თჳსსა ქრისტედ და მეუფე ყოფად.

და ჰკითხა მას პილატე და ჰრქუა: შენ ხარა მეუფე ჰურიათაჲ? ხოლო თავადმან ჰრქუა მას: შენ იტყჳ.

ხოლო პილატე ჰრქუა მღდელთ-მოძღუართა და ერსა მას: არარას ბრალსა ვჰპოებ კაცისა ამის თანა.

ხოლო იგინი უფროჲს განძლიერდებოდეს და იტყოდეს, ვითარმედ: აღაშფოთებს ერსა და ასწავებს ყოველსა ჰურიასტანსა, უწყიეს გალილეაჲთ ვიდრე აქამომდე.

ხოლო პილატეს რაჲ ესმა გალილეაჲ, ჰკითხა მათ: უკუეთუ გალილეაჲთ არს კაცი ესე?

და გულისჴმა-ყო, რამეთუ ჴელმწიფებისაგან ჰეროდესისა არს; მიუძღუანა იგი ჰეროდეს, რამეთუ იყო იგიცა მაშინ იერუსალჱმს მათ დღეთა შინა.

ხოლო ჰეროდე ვითარცა იხილა იესუ, განიხარა ფრიად, რამეთუ უნდა მისი ხილვაჲ მრავლით ჟამითგან ამისთჳს, რამეთუ ესმოდა მისთჳს და სწადოდა ხილვად რაჲსამე სასწაულისა ყოფასა მისგან.

და ჰკითხვიდა მას სიტყჳთა მრავლითა, ხოლო თავადმან არარაჲ მიუგო მას.

დგეს მღდელთ-მოძღუარნი იგი და მწიგნობარნი და განკრძალულად შეასმენდეს მას.

ხოლო ჰეროდე შეურაცხ-ყო იგი და ერმან მისმან, და განკიცხეს იგი და შეჰმოსეს მას სამოსელი ბრწყინვალე და მიუძღუანეს პილატეს.

და იქმნნეს მეგობარ პილატე და ჰეროდე ურთიერთას მას დღესა შინა, რამეთუ პირველ მტერ იყვნეს იგინი.

ხოლო პილატე მოუწოდა მღდელთ-მოძღუართა მათ და მთავართა და ერსა მას.

და ჰრქუა მათ: მომგუარეთ მე კაცი ესე, ვითარცა გარდამაქცეველი ერისაჲ, და მე წინაშე თქუენსა განვიკითხე და არარაჲ ვპოე ბრალი კაცისა ამის თანა, რასა-იგი შეასმენდით მას.

და არცა ჰეროდე, რამეთუ მიუძღუანე მას, და აჰა არარაჲ ღირსი სიკუდილისაჲ საქმე არს მის თანა.

ვსწავლო იგი და განუტევო.

რამეთუ უნებელად ედებოდა მას განტევებად დღესასწაულსა მას ერთი.

ღაღატ-ყვეს ყოველმან მან სიმრავლემან და იტყოდეს: აღიღე ეგე და მოგჳტევე ჩუენ ბარაბა,

რომელი შფოთისა ყოფასა ქალაქსა შინა და კაცის-კლვისათჳს შეგდებულ იყო საპყრობილესა.

კუალად უკუე მოუწოდა მათ პილატე, რამეთუ უნდა განტევებაჲ იესუჲსი.

ხოლო იგინი ღაღადებდეს და იტყოდეს: ჯუარს-აცუ, ჯუარს-აცუ ეგე!

ხოლო მან მესამედ ჰრქუა მათ: რაჲ ბოროტი უქმნიეს ამას? არარაჲ ბრალი სიკუდილისაჲ ვპოე ამის თანა. ვსწავლო ეგე და განუტევო.

ხოლო იგინი ზედა დაესხმოდეს ჴმითა დიდითა და გამოითხოვდეს მას ჯუარ-ცუმად; და განძლიერდებოდეს ჴმანი მათნი და მღდელთ-მოძღუართანი.

მაშინ პილატე საჯა თხოვისაებრ მათისა

და მიუტევა მათ ბარაბა, რომელი-იგი შფოთისათჳს და კაცის-კლვისა შეგდებულ იყო საპყრობილესა, რომელსაცა ითხოვდეს, ხოლო იესუ მისცა ნებასა მათსა.

და ვითარცა წარიყვანეს იგი, შეიპყრეს სიმონ ვინმე კჳრინელი, მომავალი ველით, და დასდევს მას ზედა ჯუარი იგი, და მიაქუნდა შემდგომად იესუჲსა.

და შეუდგა მას სიმარავლე ერისაჲ და დედებისაჲ, რომელნი ეტყებდეს და სტიროდეს მას.

მიექცა მათ იესუ და ეტყოდა: ასულნო იერუსალჱმისანო, ნუ სტირთ ჩემ ზედა, არამედ თავთა თქუენთა სტიროდეთ და შვილთა თქუენთა.

რამეთუ აჰა ესერა მოვლენან დღენი, რომელთა შინა თქუან: ნეტარ არიან ბერწნი და მუცელნი, რომელთა არა შვნეს, და ძუძუნი, რომელთა არა განზარდნეს

მაშინ იწყონ სიტყუად მთათა: დამეცენით ჩუენ ზედა! და ბორცუთა: დამფარენით ჩუენ!

რამეთუ უკუეთუ ნედლსა ხესა ესრეთ უყოფენ, ჴმელსა მას რაჲ-მე ეყოს?

მაშინ მოჰყვანდეს სხუანიცა ორნი ძჳრის-მოქმედნი მოკლვად მის თანა.

და ვითარცა მოჰყვანდეს ადგილისა მას, რომელსა ჰრქჳან თხემისა ადგილი, და მუნ ჯუარს-აცუეს იგი და ძჳრის-მოქმედნიცა იგი მის თანა, რომელიმე მარჯუენით და რომელიმე მარცხენით მისა ჯუარს-აცუნეს.

ხოლო იესუ იტყოდა: მამაო, მიუტევე ამათ, რამეთუ არა იციან, რასა იქმან. ხოლო გან-რაჲ-იყოფდეს სამოსელსა მისსა, განიგდეს წილი.

და დგა ერი იგი და ხედვიდა. ხოლო შეურაცხ-ჰყოფდეს მას მთავარნიცა იგი მათ თანა და იტყოდეს: სხუანი აცხოვნნა, იცხოვნენ თავიცა თჳსი, უკუეთუ ეგე არს ქრისტე, რჩეული ღმრთისჲ.

ემღერდეს მას ერის-კაცნიცა იგი, მოუჴდიან მას და ძმარი მოართჳან

და ეტყჳედ: შენ თუ ხარ მეუფე ჰურიათაჲ, იჴსენ თავი შენი.

ხოლო იყო ზედაწერილიცა, რომელი დაწერილ იყო მას ზედა წიგნითა ბერძულითა და ჰრომაელებრითა და ებრაელებრითა, ვითარმედ: ესე არს იესუ, მეუფე ჰურიათაჲ.

ხოლო ერთი იგი დამოკიდებულთაგანი ძჳრის-მოქმედი ჰგმობდა მას და ეტყოდა: შენ თუ ხარ ქრისტე, იჴსენ თავი შენი და ჩუენცა.

მიუგო ერთმან მან მოყუასმან, შეჰრისხნა მას და ეტყოდა: არცაღა გეშინის შენ ღმრთისა, რამეთუ მასვე სასჯელსა შინა ხარ?

და ჩუენ სამართლად ღირსი, რომელი ვქმენით, მოგუეგების, ხოლო ამან არარაჲ უჯეროჲ ქმნა.

და ეტყოდა იესუს: მომიჴსენე მე, უფალო, ოდეს მოხჳდე სუფევითა შენითა.

ხოლო იესუ ჰრქუა მას: ამინ გეტყჳ შენ: დღეს ჩემ თანა იყო სამოთხესა.

და იყო ჟამი მეექუსე, და ბნელი იყო ყოველსა ქუეყანასა ვიდრე მეცხრედ ჟამადმდე.

და დაბნელდა მზე, და განიპო კრეტსაბმელი ტაძრისაჲ მის შორის.

და ჴმა-ყო ჴმითა დიდითა იესუ და თქუა: მამაო, ჴელთა შენთა შევჰვედრებ სულსა ჩემსა. და ესე რაჲ თქუა, განუტევა სული.

და ვითარცა იხილა ასისთავმან მან საქმე ესე, ადიდებდა ღმერთსა და იტყოდა: ჭეშმარიტად კაცი ესე მართალი იყო.

და ყოველნი მათ თანა მოსრულნი და რომელთა იხილეს ხილვაჲ ესე და საქმენი ესე, იცემდეს მკერდსა მათსა და წარვიდოდეს.

და დგეს ყოველნი მეცნიერნი მისნი შორით; და დედანი, რომელნი შეუდგეს მას გალილეაჲთ, ხედვიდეს მას.

და აჰა ესერა კაცი, სახელით იოსებ, მზრახვალი, იყო კაცის სახიერი და მართალი;

ესე არა თანა-შერთულ იყო ზრახვასა მათსა და საქმესა. იყო იგი არიმათიაჲთ, ქალაქისაგან ჰურიათაჲსა, რომელი-იგიცა მოელოდა სასუფეველსა ღმრთისასა.

ესე მივიდა პილატესა და მოითხოვა გუამი იგი იესუჲსი.

და გარდამოჰჴსნა იგი და შეჰმოსა მას არდაგი და დადვა იგი საფლავსა გამოკუეთილსა კლდისაგან, სადა არავინ დადებულ იყო.

და დღე იგი იყო პარასკევი, შაბათად განთენდებოდა.

შეუდგეს მას დედანიცა, რომელნი მის თანა მოსრულ იყვნეს გალილეაჲთ, და იხილეს საფლავი და ვითარ დასდებდეს გუმასა მისსა.

და წარვიდეს და მოჰმზადეს საკუმეველი სულნელი და ნელსაცხებელი და შაბათი იგი და-ღა-იდუმეს მცნებისა მისთჳს.