И поману́ша прича́стникомъ, и́же бѣ́ху во друзѣ́мъ корабли́, да прише́дше помо́гутъ и́мъ: и прiидо́ша, и испо́лниша о́ба корабля́, я́ко погружа́тися и́ма.

Ви́дѣвъ же Си́монъ Пе́тръ, припаде́ къ колѣ́нома Иису́совома, глаго́ля: изы́ди от мене́, я́ко му́жъ грѣ́шенъ е́смь, Го́споди.

У́жасъ бо одержа́ше его́ и вся́ су́щыя съ ни́мъ, о лови́твѣ ры́бъ, я́же я́ша.

Та́кожде же Иа́кова и Иоа́нна сы́на Зеведе́ова, я́же бѣ́ста обе́щника Си́монови. И рече́ къ Си́мону Иису́съ: не бо́йся: отсе́лѣ бу́деши человѣ́ки ловя́.

И извле́кше [о́ба] корабля́ на зе́млю, оста́вльше вся́, вслѣ́дъ Его́ идо́ша.

[Зач. 18.] И бы́сть егда́ бѣ́ Иису́съ во еди́номъ от градо́въ, и се́, му́жъ испо́лнь прокаже́нiя: и ви́дѣвъ Иису́са, па́дъ ни́цъ, моля́ся Ему́, глаго́ля: Го́споди, а́ще хо́щеши, мо́жеши мя́ очи́стити.

И просте́ръ ру́ку, косну́ся его́, ре́къ: хощу́, очи́стися: и а́бiе прока́за отъи́де от него́.

И То́й заповѣ́да ему́ ни кому́же повѣ́дати: но ше́дъ покажи́ся иере́ови, и принеси́ о очище́нiи твое́мъ, я́коже повелѣ́ Моисе́й, во свидѣ́телство и́мъ.

Прохожда́ше же па́че сло́во о Не́мъ: и схожда́хуся наро́ди мно́зи слы́шати и цѣли́тися от Него́ от неду́гъ свои́хъ.

То́й же бѣ́ отходя́ въ пусты́ню и моля́ся.

[Зач. 19.] И бы́сть во еди́нъ от дні́й, и То́й бѣ́ учя́: и бѣ́ху сѣдя́ще фарисе́е и законоучи́телiе, и́же бѣ́ху пришли́ от вся́кiя ве́си Галиле́йскiя и Иуде́йскiя и Иерусали́мскiя: и си́ла Госпо́дня бѣ́ исцѣля́ющи и́хъ:

и се́ му́жiе нося́ще на одрѣ́ человѣ́ка, и́же бѣ́ разсла́бленъ, и иска́ху внести́ его́ и положи́ти предъ Ни́мъ:

и не обрѣ́тше кудѣ́ внести́ его́ наро́да ра́ди, взлѣ́зше на хра́мъ, сквозѣ́ скуде́лы {кро́въ скуде́льный} низвѣ́сиша его́ со одро́мъ на среду́ предъ Иису́са.

И ви́дѣвъ вѣ́ру и́хъ, рече́ ему́: человѣ́че, оставля́юттися грѣси́ твои́.

И нача́ша помышля́ти кни́жницы и фарисе́е, глаго́люще: кто́ е́сть се́й, и́же глаго́летъ хулы́, кто́ мо́жетъ оставля́ти грѣ́хи, то́кмо еди́нъ Бо́гъ?

Разумѣ́въ же Иису́съ помышле́нiя и́хъ, отвѣща́въ рече́ къ ни́мъ: что́ помышля́ете въ сердца́хъ ва́шихъ?

Что́ е́сть удо́бѣе, рещи́: оставля́юттися грѣси́ твои́? Или́ рещи́: воста́ни и ходи́?

Но да увѣ́сте, я́ко вла́сть и́мать Сы́нъ Человѣ́ческiй на земли́ отпуща́ти грѣхи́, [рече́ разсла́бленному:] тебѣ́ глаго́лю: воста́ни и возми́ о́дръ тво́й, и иди́ въ до́мъ тво́й.

И а́бiе воста́въ предъ ни́ми, взе́мъ, на не́мже лежа́ше, и́де въ до́мъ сво́й, сла́вя Бо́га.

И у́жасъ прiя́тъ всѣ́хъ, и сла́вляху Бо́га: и испо́лнишася стра́ха, глаго́люще, я́ко ви́дѣхомъ пресла́вная дне́сь.

[Зач. 20.] И посе́мъ изы́де, и узрѣ́ мытаря́ и́менемъ Леві́ю, сѣдя́ща на мы́тницѣ, и рече́ ему́: иди́ по Мнѣ́.

И оста́вль вся́, воста́въ вослѣ́дъ Его́ и́де.

И сотвори́ учрежде́нiе ве́лiе Леві́й Ему́ въ дому́ свое́мъ: и бѣ́ наро́дъ мытаре́й мно́гъ, и инѣ́хъ, и́же бя́ху съ ни́мъ возлежа́ще.

И ропта́ху кни́жницы на Него́ и фарисе́е, ко ученико́мъ Его́ глаго́люще: почто́ съ мытари́ и грѣ́шники я́сте и пiе́те?

И отвѣща́въ Иису́съ рече́ къ ни́мъ: не тре́буютъ здра́вiи врача́, но боля́щiи:

не прiидо́хъ призва́ти пра́ведныхъ, но грѣ́шныя въ покая́нiе.

[Зач. 21.] Они́ же рѣ́ша къ Нему́: почто́ ученицы́ Иоа́нновы постя́тся ча́сто и моли́твы творя́тъ, та́кожде и фарисе́йстiи, а Твои́ ядя́тъ и пiю́тъ?

О́нъ же рече́ къ ни́мъ: еда́ мо́жете сыны́ бра́чныя, до́ндеже жени́хъ съ ни́ми е́сть, сотвори́ти пости́тися?

Прiи́дутъ же дні́е, егда́ отъя́тъ бу́детъ от ни́хъ жени́хъ, и тогда́ постя́тся въ ты́я дни́.

Глаго́лаше же и при́тчу къ ни́мъ, я́ко никто́же приставле́нiя ри́зы но́вы приставля́етъ на ри́зу ве́тху: а́ще ли же ни́, и но́вую раздере́тъ, и ве́тсѣй не согласу́етъ е́же от но́ваго.

И никто́же влива́етъ вина́ но́ва въ мѣ́хи ве́тхи: а́ще ли же ни́, расто́ргнетъ но́вое вино́ мѣ́хи, и само́ излiе́тся, и мѣ́си поги́бнутъ:

но вино́ но́вое въ мѣ́хи но́вы влива́ти [подоба́етъ]: и обоя́ соблюду́тся.

И никто́же пи́въ ве́тхое, а́бiе хо́щетъ но́ваго: глаго́летъ бо: ве́тхое лу́чше е́сть.

[Зач. 99.] И бы́сть во еди́нъ от дні́й о́нѣхъ, уча́щу Ему́ лю́ди въ це́ркви и благовѣству́ющу, прiидо́ша свяще́нницы и кни́жницы со ста́рцы

и рѣ́ша къ Нему́, глаго́люще: рцы́ на́мъ, ко́ею о́бластiю сiя́ твори́ши, или́ кто́ е́сть да́вый Тебѣ́ вла́сть сiю́?

Отвѣща́въ же рече́ къ ни́мъ: вопрошу́ вы и А́зъ еди́наго словесе́, и рцы́те Ми́:

креще́нiе Иоа́нново съ небесе́ ли бѣ́, или́ от человѣ́къ?

Они́ же помышля́ху въ себѣ́, глаго́люще, я́ко а́ще рече́мъ: съ небесе́, рече́тъ: почто́ у́бо не вѣ́ровасте ему́?

А́ще ли же рече́мъ: от человѣ́къ, вси́ лю́дiе ка́менiемъ побiю́тъ ны́: извѣ́стно бо бѣ́ о Иоа́ннѣ, я́ко проро́къ бѣ́.

И отвѣща́ша: не вѣ́мы отку́ду.

Иису́съ же рече́ и́мъ: ни А́зъ глаго́лю ва́мъ, ко́ею о́бластiю сiя́ творю́.

[Зач. 100.] Нача́тъ же къ лю́демъ глаго́лати при́тчу сiю́: человѣ́къ нѣ́кiй насади́ виногра́дъ, и вдаде́ его́ дѣ́лателемъ, и отъи́де на лѣ́та мно́га.

И во вре́мя посла́ къ дѣ́лателемъ раба́, да от плода́ виногра́да даду́тъ ему́: дѣ́латели же би́вше его́, посла́ша тща́.

И приложи́ посла́ти друга́го раба́: они́ же и того́ би́вше и досади́вше ему́, посла́ша тща́.

И приложи́ посла́ти тре́тiяго: они́ же и того́ уя́звльше изгна́ша.

Рече́ же господи́нъ виногра́да: что́ сотворю́? Послю́ сы́на моего́ возлю́бленнаго, еда́ ка́ко, его́ ви́дѣвше, усрамя́тся.

Ви́дѣвше же его́ дѣ́лателе, мы́шляху въ себѣ́, глаго́люще: се́й е́сть наслѣ́дникъ: прiиди́те, убiе́мъ его́, да на́ше бу́детъ достоя́нiе.

И изве́дше его́ во́нъ изъ виногра́да, уби́ша. Что́ у́бо сотвори́тъ и́мъ господи́нъ виногра́да?

Прiи́детъ и погуби́тъ дѣ́латели сiя́, и вда́стъ виногра́дъ инѣ́мъ. Слы́шавше же реко́ша: да не бу́детъ.

О́нъ же воззрѣ́въ на ни́хъ, рече́: что́ у́бо пи́саное сiе́: ка́мень, его́же небрего́ша зи́ждущiи, се́й бы́сть во главу́ у́гла?

Вся́къ пады́й на ка́мени то́мъ, сокруши́тся: а на не́мже паде́тъ, стры́етъ его́.

[Зач. 101.] И взыска́ша архiере́е и книжни́цы возложи́ти На́нь ру́цѣ въ то́й ча́съ, и убоя́шася наро́да: разумѣ́ша бо, я́ко къ ни́мъ при́тчу сiю́ рече́.

И наблю́дше посла́ша ла́ятели {навѣ́тниковъ}, притворя́ющихъ себе́ пра́ведники бы́ти: да и́мутъ Его́ въ словеси́, во е́же преда́ти Его́ нача́лству и о́бласти иге́моновѣ.

И вопроси́ша Его́, глаго́люще: Учи́телю, вѣ́мы, я́ко пра́во глаго́леши и учи́ши, и не на лица́ зри́ши, но вои́стинну пути́ Бо́жiю учи́ши:

досто́итъ ли на́мъ ке́сареви да́нь дая́ти, или́ ни́?

Разумѣ́въ же и́хъ лука́вство, рече́ къ ни́мъ: что́ Мя искуша́ете?

Покажи́те Ми́ ца́ту {дина́рiй}: чі́й и́мать о́бразъ и надписа́нiе? Отвѣща́вше же реко́ша: ке́саревъ.

О́нъ же рече́ и́мъ: воздади́те у́бо, я́же ке́сарева, ке́сареви, и я́же Бо́жiя, Богови.

И не мого́ша зазрѣ́ти глаго́ла Его́ предъ людьми́: и диви́шася о отвѣ́тѣ Его́, и умолча́ша.

[Зач. 102.] Приступи́ша же нѣ́цыи от саддуке́й, глаго́лющiи воскресе́нiю не бы́ти, вопроша́ху Его́,

глаго́люще: Учи́телю, Моисе́й написа́ на́мъ: а́ще кому́ бра́тъ у́мретъ имы́й жену́, и то́й безча́денъ у́мретъ, да бра́тъ его́ по́йметъ жену́ и возста́витъ сѣ́мя бра́ту своему́.

Се́дмь у́бо бра́тiй бѣ́: и пе́рвый поя́тъ жену́, у́мре безча́денъ:

и поя́тъ вторы́й жену́, и то́й у́мре безча́денъ:

и тре́тiй поя́тъ ю́: та́кожде же и вси́ се́дмь: и не оста́виша ча́дъ, и умро́ша:

по́слѣжде же всѣ́хъ у́мре и жена́:

въ воскресе́нiе у́бо, кото́раго и́хъ бу́детъ жена́? Се́дмь бо имѣ́ша ю́ жену́.

И отвѣща́въ рече́ и́мъ Иису́съ: сы́нове вѣ́ка сего́ же́нятся и посяга́ютъ:

а сподо́бльшiися вѣ́къ о́нъ улучи́ти и воскресе́нiе, е́же от ме́ртвыхъ, ни же́нятся, ни посяга́ютъ:

ни умре́ти бо ктому́ мо́гутъ: ра́вни бо су́ть А́нгеломъ, и сы́нове су́ть Бо́жiи, воскресе́нiя сы́нове су́ще.

А я́ко востаю́тъ ме́ртвiи, и Моисе́й сказа́ при купинѣ́, я́коже глаго́летъ Го́спода Бо́га Авраа́мля и Бо́га Исаа́кова и Бо́га Иа́ковля.

Бо́гъ же нѣ́сть ме́ртвыхъ, но живы́хъ: вси́ бо Тому́ жи́ви су́ть.

Отвѣща́вше же нѣ́цый от кни́жникъ реко́ша: Учи́телю, до́брѣ ре́клъ еси́.

Ктому́же не смѣ́яху Его́ вопроси́ти ничесо́же. Рече́ же къ ни́мъ:

ка́ко глаго́лютъ Христа́ Сы́на Дави́дова бы́ти?

Са́мъ бо Дави́дъ глаго́летъ въ кни́зѣ псало́мстѣй: рече́ Госпо́дь Го́сподеви моему́: сѣди́ одесну́ю Мене́,

до́ндеже положу́ враги́ Твоя́ подно́жiе нога́ма Твои́ма.

Дави́дъ у́бо Го́спода Его́ нарица́етъ, и ка́ко Сы́нъ ему́ е́сть?

[Зач. 103.] Слы́шащымъ же всѣ́мъ лю́демъ, рече́ ученико́мъ Свои́мъ:

внемли́те себѣ́ от кни́жникъ, хотя́щихъ ходи́ти во оде́ждахъ, и лю́бящихъ цѣлова́нiя на то́ржищихъ и предсѣда́нiя на со́нмищихъ, и преждевозлежа́нiя на ве́черяхъ:

и́же снѣда́ютъ до́мы вдови́цъ, и вино́ю дале́че мо́лятся {и лицемѣ́рно на до́лзѣ мо́лятся}: сі́и прiи́мутъ ли́шше осужде́нiе.

Синодальный

1 Призвание Симона Петра, Иакова и Иоанна. 12 Исцеление прокаженного и расслабленного. 27 Призвание Левия; «не праведников, а грешников». 33 О посте: новое вино и новые мехи.

[Зач. 17.] Однажды, когда народ теснился к Нему, чтобы слышать слово Божие, а Он стоял у озера Геннисаретского,

увидел Он две лодки, стоящие на озере; а рыболовы, выйдя из них, вымывали сети.

Войдя в одну лодку, которая была Симонова, Он просил его отплыть несколько от берега и, сев, учил народ из лодки.

Когда же перестал учить, сказал Симону: отплыви на глубину и закиньте сети свои для лова.

Симон сказал Ему в ответ: Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не поймали, но по слову Твоему закину сеть.

Сделав это, они поймали великое множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась.

И дали знак товарищам, находившимся на другой лодке, чтобы пришли помочь им; и пришли, и наполнили обе лодки, так что они начинали тонуть.

Увидев это, Симон Петр припал к коленям Иисуса и сказал: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный.

Ибо ужас объял его и всех, бывших с ним, от этого лова рыб, ими пойманных;

также и Иакова и Иоанна, сыновей Зеведеевых, бывших товарищами Симону. И сказал Симону Иисус: не бойся; отныне будешь ловить человеков.

И, вытащив обе лодки на берег, оставили всё и последовали за Ним.

[Зач. 18.] Когда Иисус был в одном городе, пришел человек весь в проказе и, увидев Иисуса, пал ниц, умоляя Его и говоря: Господи! если хочешь, можешь меня очистить.

Он простер руку, прикоснулся к нему и сказал: хочу, очистись. И тотчас проказа сошла с него.

И Он повелел ему никому не сказывать, а пойти показаться священнику и принести жертву за очищение свое, ка́к повелел Моисей, во свидетельство им.

Но тем более распространялась молва о Нём, и великое множество народа стекалось к Нему слушать и врачеваться у Него от болезней своих.

Но Он уходил в пустынные места и молился.

[Зач. 19.] В один день, когда Он учил, и сидели тут фарисеи и законоучители, пришедшие из всех мест Галилеи и Иудеи и из Иерусалима, и сила Господня являлась в исцелении больных, –

вот, принесли некоторые на постели человека, который был расслаблен, и старались внести его в дом и положить перед Иисусом;

и, не найдя, где пронести его за многолюдством, влезли на верх дома и сквозь кровлю спустили его с постелью на средину пред Иисуса.

И Он, видя веру их, сказал человеку тому: прощаются тебе грехи твои.

Книжники и фарисеи начали рассуждать, говоря: кто это, который богохульствует? кто может прощать грехи, кроме одного Бога?

Иисус, уразумев помышления их, сказал им в ответ: что́ вы помышляете в сердцах ваших?

Что́ легче сказать: прощаются тебе грехи твои, или сказать: встань и ходи?

Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, – сказал Он расслабленному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой.

И он тотчас встал перед ними, взял, на чём лежал, и пошел в дом свой, славя Бога.

И ужас объял всех, и славили Бога и, быв исполнены страха, говорили: чу́дные дела видели мы ныне.

[Зач. 20.] После сего Иисус вышел и увидел мытаря, именем Левия, сидящего у сбора пошлин, и говорит ему: следуй за Мною.

И он, оставив всё, встал и последовал за Ним.

И сделал для Него Левий в доме своем большое угощение; и там было множество мытарей и других, которые возлежали с ними.

Книжники же и фарисеи роптали и говорили ученикам Его: зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками?

Иисус же сказал им в ответ: не здоровые имеют нужду во враче, но больные;

Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию.

[Зач. 21.] Они же сказали Ему: почему ученики Иоанновы постятся часто и молитвы творят, также и фарисейские, а Твои едят и пьют?

Он сказал им: можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених?

Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни.

При сем сказал им притчу: никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды; а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой.

И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут;

но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то́ и другое.

И никто, пив старое вино, не захочет тотчас молодого, ибо говорит: старое лучше.

1 Вопрос о власти Иисуса Христа. 9 Притча о злых виноградарях. 21 «Отдавайте кесарево кесарю...» 27 Вопрос саддукеев о браке и небесах. 39 Книжники «не смели спрашивать Его»; «остерегайтесь» их.

[Зач. 99.] В один из тех дней, когда Он учил народ в храме и благовествовал, приступили первосвященники и книжники со старейшинами,

и сказали Ему: скажи нам, какою властью Ты это делаешь, или кто дал Тебе власть сию?

Он сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном, и скажите Мне:

крещение Иоанново с небес было, или от человеков?

Они же, рассуждая между собою, говорили: если скажем: с небес, то скажет: почему же вы не поверили ему?

а если скажем: от человеков, то весь народ побьет нас камнями, ибо он уверен, что Иоанн есть пророк.

И отвечали: не знаем откуда.

Иисус сказал им: и Я не скажу вам, какою властью это делаю.

[Зач. 100.] И начал Он говорить к народу притчу сию: один человек насадил виноградник и отдал его виноградарям, и отлучился на долгое время;

и в свое время послал к виноградарям раба, чтобы они дали ему плодов из виноградника; но виноградари, прибив его, отослали ни с чем.

Еще послал другого раба; но они и этого, прибив и обругав, отослали ни с чем.

И еще послал третьего; но они и того, изранив, выгнали.

Тогда сказал господин виноградника: что мне делать? Пошлю сына моего возлюбленного; может быть, увидев его, постыдятся.

Но виноградари, увидев его, рассуждали между собою, говоря: это наследник; пойдем, убьем его, и наследство его будет наше.

И, выведя его вон из виноградника, убили. Что же сделает с ними господин виноградника?

Придет и погубит виноградарей тех, и отдаст виноградник другим. Слышавшие же это сказали: да не будет!

Но Он, взглянув на них, сказал: что значит сие написанное: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла?

Всякий, кто упадет на тот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит.

[Зач. 101.] И искали в это время первосвященники и книжники, чтобы наложить на Него руки, но побоялись народа, ибо поняли, что о них сказал Он эту притчу.

И, наблюдая за Ним, подослали лукавых людей, которые, притворившись благочестивыми, уловили бы Его в каком-либо слове, чтобы предать Его начальству и власти правителя.

И они спросили Его: Учитель! мы знаем, что Ты правдиво говоришь и учишь и не смотришь на лицо, но истинно пути Божию учишь;

позволительно ли нам давать подать кесарю, или нет?

Он же, уразумев лукавство их, сказал им: что вы Меня искушаете?

Покажите Мне динарий: чье на нем изображение и надпись? Они отвечали: кесаревы.

Он сказал им: итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу.

И не могли уловить Его в слове перед народом, и, удивившись ответу Его, замолчали.

[Зач. 102.] Тогда пришли некоторые из саддукеев, отвергающих воскресение, и спросили Его:

Учитель! Моисей написал нам, что если у кого умрет брат, имевший жену, и умрет бездетным, то брат его должен взять его жену и восставить семя брату своему.

Было семь братьев, первый, взяв жену, умер бездетным;

взял ту жену второй, и тот умер бездетным;

взял ее третий; также и все семеро, и умерли, не оставив детей;

после всех умерла и жена;

итак, в воскресение которого из них будет она женою, ибо семеро имели ее женою?

Иисус сказал им в ответ: чада века сего женятся и выходят замуж;

а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят,

и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божии, будучи сынами воскресения.

А что мертвые воскреснут, и Моисей показал при купине, когда назвал Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова.

Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы.

На это некоторые из книжников сказали: Учитель! Ты хорошо сказал.

И уже не смели спрашивать Его ни о чем. Он же сказал им:

ка́к говорят, что Христос есть Сын Давидов?

а сам Давид говорит в книге псалмов: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня,

доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих.

Итак, Давид Господом называет Его; как же Он Сын ему?

[Зач. 103.] И когда слушал весь народ, Он сказал ученикам Своим:

остерегайтесь книжников, которые любят ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах,

которые поедают до́мы вдов и лицемерно долго молятся; они примут тем большее осуждение.

Таджикский

Языки

Боре, вақте ки мардуми бисьёре аз ҳар тараф Ўро фишор медоданд, то ки каломи Худоро гўш кунанд, ва Ў дар канори кўли Ҷинесор истода буд,

Ду қаиқро дид, ки дар кўл истода буданд, ва сайёдони моҳӣ аз онҳо берун омада, тўрҳои худро шустушўй мекарданд.

Ба яке аз қаиқҳо, ки аз они Шимъўн буд, савор шуда, аз вай хоҳиш кард, ки андаке аз соҳил дуртар ронад, ва Ў дар қаиқ нишаста, мардумро таълим медод.

Ва ҳангоме ки суханаш ба поён расид, ба Шимъўн гуфт: “Ба чуқуроб бирон, ва тўрҳои худро барои сайд андозед“.

Шимъўн дар ҷавоби Ў гуфт: “Эй Устод! Тамоми шаб заҳмат кашида, чизе нагирифтем; лекин аз рўи сухани Ту тўрро меандозам“.

Ва онҳо чунин карданд, ва миқдори зиёди моҳиро сайд карданд, ва кам ммонда буд, ки тўрашон кафида равад.

Ва ба рафиқони худ, ки дар қаиқи дигар буданд, ишорат карданд, ки ба ёрии онҳо биёянд; ва онҳо омада, ҳар ду қаиқро пур карданд, ба тавре ки қариб буд ки зери об раванд.

Шимъўни Петрус, чун инро дид, пеши Исо зону зада, гуфт: “Худовандо! Аз пеши ман бирав, чунки ман шахси гуноҳкор ҳастам“.

Зеро ки вай ва ҳамаи ҳамроҳонаш аз ин сайди моҳиёне ки ба даст оварда буданд, дар даҳшат афтоданд.

Ва ҳамчунин Яъқуб ва Юҳанно, писарони Забдой низ, ки шарикони Шимъўн буданд. Ва Исо ба Шимъўн гуфт: “Натарс; минбаъд одамонро сайд хоҳӣ кард“.

Ва ҳар ду қаиқро ба соҳил бароварданд, ва ҳамаро тарк карда, аз ақиби Ў равона шуданд.

Вақте ки Исо дар яке аз шаҳрҳо буд, марде пур аз махав омад, ва чун Исоро дид, рўй ба замин ниҳода, аз Ў илтимос кард: “Худовандо! Агар хоҳӣ, метавонӣ маро пок кунӣ“.

Ў дасти Худро дароз карда, вайро ламс намуд ва гуфт: “Махоҳам, пок шав!“ Ва дарҳол махав аз вай нест шуд.

Ва Ў ба вай таъин кард, ки ба ҳеҷ кас гап назанад, балки рафта худро ба коҳин нишон диҳад ва барои пок шудани худ он ҳадияеро, ки Мусо фармудааст, тақдим кунад, то ба онҳо шаҳодате гардад.

Аммо овозаи Ў то рафт паҳн мешуд, ва шумораи зиёди мардум назди Ў ҷамъ- меомаданд, то ки каломашро гўш кунанд ва аз касалиҳои худ шифо ёбанд.

Ва Ў ба ҷойои хилват мерафт ва дуо мегуфт.

Рўзе аз рўзҳо, вақте ки Ў таълим медод, ва фарисиён ва муаллимони шариат аз тамоми деҳоти Ҷалил ва аз Яҳудо ва Ерусалим омада, дар он ҷо нишаста буданд, ва қуввати Худованд дар шифо дар шифо доданаш зоҳир мешуд,

Инак, якчанд кас марди мафлуҷеро бо бистараш бардошта оварданд, ва мехостанд вайро дароварда, пеши Ў бигузоранд,

Вале ба сабаби бисьёрии мардум роҳе барои даровардани вай наёфта, болои бом баромаданд ва аз миёни сафолҳои он вайро бо бистараш ба миёни хона пеши Исо поён фуроварданд.

Ва Ў имони онҳоро дида, гуфт: “Эй одамизод, гуноҳҳои ту омурзида шуд“.

Китобдонон ва фарисиён дар дили худ андеша карда, мегуфтанд: “Ин кист, ки куфр мегўяд? Ҷуз Худои ягона кист, ки гуноҳҳоро омурзида тавонад?“

Исо андешаҳои онҳоро пай бурда, дар ҷавоби онҳо гуфт: “шумо дар дили худ чӣ андешаҳо доред?

Кадомаш осонтар аст: гуфтани он ки́гуноҳҳои ту омурзида шуд́, ё гуфтани он ки́бархез ва равона шав́?

Лекин то бидонед, ки Писари Одам дар рўи замин қудрати омурзидани гуноҳҳоро дорад“- ба мафлуҷ гуфт: “Ба ту мегўям: бархез, бистари худро бардор ва ба хонаи худ равона шав“.

Вай дарҳол дар пеши назари онҳо бархост, бистари худро бардошт ва, Худоро сипоскунон, ба хонаи худ равона шуд.

Ва ҳама дар ҳайрат монданд, ва Худоро ҳамду сано мехонданд, ва дар ҳолате ки пур аз тарсу ҳарос буданд, мегуфтанд: “Имрўз чизҳои аҷоибе дидем“.

Баъд аз ин Ў берун рафта, Левӣ ном боҷгиреро дид, ки дар боҷгоҳ нишаста буд, ва ба вай гуфт: “Аз паи Ман биё“.

Вай ҳама чизро тарк карда, бархост ва аз паи Ў равона шуд.

Ва Левӣ дар хонаи худ барои Ў зиёфати калоне дод, ва шумораи зиёди боҷгирон ва касони дигар дар он ҷо буданд, ва онҳо бо Ў назди суфра нишастанд.

Китобдонон ва фарисиён норозигӣ баён намуда, ба шогирдони Ў гутанд: “Чаро шумо бо боҷгирон ва гуноҳкорон мехўред ва менўшед?“

Исо дар ҷавоби онҳо гуфт: “На тандурустон, балки беморон ба табиб ҳоҷат доранд;

Ман омадаам, ки на одилонро, балки гуноҳкоронро ба тавба даъват кунам“.

Ба Ў гуфтанд: “Чаро шогирдони Яҳьё бисьёр рўза медоранд ва дуо мегўянд, ҳамчунин шогирдони фарисиён низ, лекин шогирдони Ту мехўранд ва менўшанд?“

Ба онҳо гуфт: “Оё метавонед аҳли кўшки никоҳро, модоме ки домод бо онҳост, ба рўзадорӣ водор намоед?

Лекин айёме хоҳад расид, ки домод аз онҳо гирифта шавад, ва он гоҳ, дар он айём рўза хоҳанд дошт“.

Дар айни ҳол ба онҳо ин масалро гуфт: “Ҳеҷ кас порчае аз ҷомаи нав гирифта, бар ҷомаи кўҳна ямоқ намемонад; вагар на, ҳам ҷомаи навро пора мекунад, ва ҳам ямоқи нав ба ҷомаи кўҳна мувофиқ намеояд“.

„Ва ҳеҷ кас шароби навро дар машки кўҳна намеандозад; вагар на шароби нав машкро дарида, ҳам худаш мерезад, ҳам машк талаф мешавад;

Лекин шароби навро дар машки нав андохтан лозим аст; дар он сурат ҳар ду маҳфуз хоҳанд монд“.

„Ва ҳеҷ кас шароби кўҳнаро нўшида, дарҳол навашро талаб намекунад, зеро ки мегўяд: шароби кўҳна хуб аст“.

Дар яке аз рўзҳое ки Ў мардумро дар маъбад таълим ва башорат медод, саркоҳинон ва китобдонон бо пирон омада,

Ба Ў гуфтанд: “Ба мо бигўй, ки бо кадом қудрат Ту ин корҳоро мекунӣ, ё кист, ки ин қудратро ба Ту додааст?“

Дар ҷавоби онҳо гуфт: “Ман ҳам аз шумо чизе мепурсам, ва ба Ман бигўед:

„Таъмиди Яҳьё аз осмон буд ё аз инсон?“

Онҳо дар дили худ андеша карда, мегуфтанд: “Агар гўем, ки ́аз осмон́, Ў бигўяд: ́Пас чаро ба вай имон наовардед?́

„Ва агар гўем, ки ́аз инсон буд́, тамоми қавм моро сангсор хоҳанд кард, зеро яқин доранд, ки Яҳьё набӣ буд“

Ва дар ҷавоб гуфтанд: “Намедонем аз куҷо буд“.

Исо ба онҳо гуфт: “Ман ҳам ба шумо намегўям, ки бо кадом қудрат ин корҳоро мекунам“.

Ва ба мардум чунин масалеро гуфт: “Шахсе токзоре шинонд, ва онро ба токдорон супурда, муддати дарозе сафар кард;

Ва чун мавсим расид, хизматгореро назди токдорон фиристод, то ки аз меваи токзор ба вай бидиҳанд; лекин токдорон вайро зада, тиҳидаст равона карданд.

Ва ў хизматгори дигарро фиристод; вале онҳо вайро низ зада ва дашном дода, тиҳидаст фиристоданд.

Ва ў боз сеюмашро фиристод; аммо вайро низ ярадор карда, бадар ронданд.

Он гоҳ соҳиби токзор гуфт: “Чӣ кунам? Писари маҳбуби худро мефиристам. Шояд ўро дида, шарм кунанд?“.

Лекин токдорон чун ўро диданд, бо ҳамдигар маслиҳат карда, гуфтанд: ́Ин ворис аст; биёед, вайро бикушем, то ки мерос аз они мо шавад́.

Ва ўро аз токзор бароварда, куштанд. Пас, соҳиби токзор ба онҳо чӣ хоҳад кард?

Вай омада, он токдоронро ба марг маҳкум хоҳад кард ва токзорро ба дигарон хоҳад супурд“.Онҳое ки ин суханонро шуниданд, гуфтанд: “Ҳошо ва калло!“

Аммо Ў ба онҳо назар андохта, гуфт: “Маънои ин суханоне ки навишта шудааст, чист: ́Санге ки меъморон рад карданд, санги сари гўшаи бино гардид́?

Ҳар кӣ бар он санг афтад, пора – пора шавад; ва агар он бар касе афтад, вайро маҷақ кунад“.

Саркоҳинон ва китобдонон қасд доштанд, ки дар ҳамон дам Ўро дастгир кунанд, лекин аз мардум тарсиданд, зеро донистанд, ки ин масалро Ў дар ҳаққи онҳо гуфта буд.

Ва Ўро дар зери назорат гирифта, айёронро фиристоданд, то ки онҳо худро одил нишон дода, Ўро аз суханаш афтонанд ва ба қудрат ва ихтиёри ҳоким таслим кунанд.

Ва онҳо ба Ў савол дода, гуфтанд: “Эй Устод! Медонем, ки Ту ҳаққи гапро мегўӣ ва меомўзӣ, ва рўбинӣ намекунӣ, балки тариқи Худоро ба ростӣ таълим медиҳӣ;

Оё ба қайсар ҷизья додани мо ҷоиз аст, ё не?“

Вале Ў макри онҳоро дарьёфта, ба онҳо гуфт: “чаро Маро меозмоед?

Диноре ба Ман нишон диҳед: сурат ва рақами рўи он аз они кист?“ Дар ҷавоб гуфтанд: “Аз они қайсар“.

Ба онҳо гуфт: “Пас, он чи аз они қайср аст, ба қайсар диҳед, ва он чи аз они Худост- ба Худо“.

Ва Ўро пеши мардум аз суханаш афтонда натавонистанд ва аз ҷавоби Ў дар ҳайрат афтода, хомўш монданд.

Ва баъзе аз саддуқиён, мукири қиёмат ҳастанд, назди Ў омада, пурсиданд:

„Эй Устод! Мусо ба мо навиштааст, ки агар бародари касе бимирад ва зандор буда, фарзанде надошта бошад, бояд бародараш зани вайро ба никоҳи худ дароварда ва барои бародари худ насе ба вуҷуд оварад.

Ва инак, ҳафт бародар буданд: якумин зан гирифт ва фарзанд ба дуньё наоварда, мурд.

Ва он занро дуюмин гирифт, вале ў низ фарзанд ба дуньё наоварда, мурд;

Баъд вайро сеюмин гирифт, ва ҳамин тавр то ҳафтумин, ва ҳама фарзанде нагузошта, мурданд;

Баъд аз ҳама зан низ мурд.

Пас, дар эҳьёи мурдагон вай зани кадоми онҳо мешавад? Зеро ки ҳар ҳафт вайро ба занӣ гирифта буданд“.

Исо дар ҷавоби онҳо гуфт: “Фарзандони ин дуньё зан мегиранд ва ба шавҳар мераванд;

Лекин онҳое ки сазовори расидан ба он дуньё ва эҳьёи мурдагон бишаванд, на зан мегиранд ва на ба шавҳар мераванд,

Ва дигар бор наметавонанд бимиранд, зеро ки онҳо ба фариштагон баробаранд, ва азбаски писарони қаёмат ҳастанд, онҳо писарони Худо мебошанд.

Ин ки аз мурдагон эҳьё мешаванд, инро Мусо низ дар ҳикояти бутта нишон дода, Худовандро Худои Иброҳим ва Худои Исҳоқ ва Худои Яъқуб хондааст.

Ва Ў на Худои мурадагон, балки Худои зиндгон аст, зеро ки пеши Ў ҳама зинда ҳастанд“.

Баъзе аз китобдонон инро шунида, гуфтанд: “Эй Устод! Нағз сухан рондӣ“.

Ва дигар онҳо ҷуръат надоштанд, ки аз Ў чизе бипурсанд. Ва Ў ба онҳо гуфт:

Чӣ сон мегўянд, ки Масеҳ Писари Довуд аст?

Ва ҳол он ки худи Довуд дар китоби Забур мегўяд: ́Худованд ба Худои ман гуфт: ба ямини Ман бинишин,

То душманони Туро зери пои Ту андозам́.

Инак, Довуд Ўро Худован мехонад; пас чӣ сон Ў писари вай будааст?“.

Ва дар сурате ки тамоми мардум гўш мекарданд, Ў ба шогирдони Худ гуфт:

„Аз китобдонон ҳазар кунед, ки дўст медоранд ҷомаҳои дароз пўшида гарданд, ва меписанданд дар бозорҳо табрик шунаванд, ва дар курсиҳои аввали куништҳо ҷой гиранд ва дар зиёфтҳо болонишин бошанд;

Онҳо, ки хонаҳои бевазанонро фурў мебаранд ва барои намуд дуоро тўл медиҳанд, аз ҳама сахтар маҳкум хоҳанд шуд“.