Рече́ же Иису́съ къ ни́мъ: вопрошу́ вы́: что́ досто́итъ въ суббо́ты, добро́ твори́ти, или́ зло́ твори́ти? Ду́шу спасти́, или́ погуби́ти? Они́ же умолча́ша.

И воззрѣ́въ на всѣ́хъ и́хъ, рече́ ему́: простри́ ру́ку твою́. О́нъ же сотвори́ та́ко: и утверди́ся рука́ его́ здра́ва я́ко друга́я.

Они́ же испо́лнишася безу́мiя, и глаго́лаху дру́гъ ко дру́гу, что́ бы́ша сотвори́ли Иису́сови.

[Зач. 23.] Бы́сть же во дни́ ты́я, изы́де въ го́ру помоли́тися: и бѣ́ объ но́щь въ моли́твѣ Бо́жiи.

И егда́ бы́сть де́нь, призва́ ученики́ Своя́: и избра́ от ни́хъ двана́десяте, и́хже и апо́столы нарече́:

Си́мона, его́же именова́ Петра́, и Андре́а бра́та его́, Иа́кова и Иоа́нна, Фили́ппа и Варѳоломе́а,

Матѳе́а и Ѳому́, Иа́кова Алфе́ева и Симо́на нарица́емаго Зило́та,

Иу́ду Иа́ковля, и Иу́ду Искарiо́тскаго, и́же и бы́сть преда́тель.

[Зач. 24.] Изше́дъ съ ни́ми, ста́ на мѣ́стѣ ра́внѣ: и наро́дъ учени́къ Его́, и мно́жество мно́го люде́й от всея́ Иуде́и и Иерусали́ма и помо́рiя Ти́рска и Сидо́нска,

и́же прiидо́ша послу́шати Его́ и исцѣли́тися от неду́гъ свои́хъ, и стра́ждущiи от ду́хъ нечи́стыхъ: и исцѣля́хуся.

И ве́сь наро́дъ иска́ше прикаса́тися Ему́: я́ко си́ла от Него́ исхожда́ше и исцѣля́ше вся́.

И То́й возве́дъ о́чи Свои́ на ученики́ Своя́, глаго́лаше: блаже́ни ни́щiи ду́хомъ: я́ко ва́ше е́сть Ца́рствiе Бо́жiе.

Блаже́ни, а́лчущiи ны́нѣ: я́ко насы́титеся. Блаже́ни, пла́чущiи ны́нѣ: я́ко возсмѣе́теся.

Блаже́ни бу́дете, егда́ возненави́дятъ ва́съ человѣ́цы, и егда́ разлуча́тъ вы́, и поно́сятъ, и пронесу́тъ и́мя ва́ше я́ко зло́, Сы́на Человѣ́ческаго ра́ди.

Возра́дуйтеся въ то́й де́нь и взыгра́йте: се́ бо мзда́ ва́ша мно́га на небеси́. По си́мъ бо творя́ху проро́комъ отцы́ и́хъ.

[Зач. 25.] Оба́че го́ре ва́мъ бога́тымъ: я́ко отстоите́ утѣше́нiя ва́шего {я́ко воспрiе́млете утѣше́нiе ва́ше}.

Го́ре ва́мъ, насы́щеннiи ны́нѣ: я́ко вза́лчете. Го́ре ва́мъ смѣю́щымся ны́нѣ: я́ко возрыда́ете и воспла́чете.

Го́ре, егда́ до́брѣ реку́тъ ва́мъ вси́ человѣ́цы: по си́мъ бо творя́ху лжепроро́комъ отцы́ и́хъ.

Но ва́мъ глаго́лю слы́шащымъ: люби́те враги́ ва́шя, добро́ твори́те ненави́дящымъ ва́съ,

благослови́те клену́щыя вы́, и моли́теся за творя́щихъ ва́мъ оби́ду.

Бiю́щему тя́ въ лани́ту, пода́ждь и другу́ю: и от взима́ющаго ти́ ри́зу, и срачи́цу не возбрани́.

Вся́кому же прося́щему у тебе́, да́й: и от взима́ющаго твоя́, не истязу́й.

[Зач. 26.] И я́коже хо́щете да творя́тъ ва́мъ человѣ́цы, и вы́ твори́те и́мъ та́кожде.

И а́ще лю́бите лю́бящыя вы́, ка́я ва́мъ благода́ть е́сть? И́бо и грѣ́шницы лю́бящыя и́хъ лю́бятъ.

И а́ще благотворите́ благотворя́щымъ ва́мъ, ка́я ва́мъ благода́ть е́сть? И́бо и грѣ́шницы то́жде творя́тъ.

И а́ще взаи́мъ даете́, от ни́хже ча́ете воспрiя́ти, ка́я ва́мъ благода́ть е́сть, и́бо и грѣ́шницы грѣ́шникомъ взаи́мъ дава́ютъ, да воспрiи́мутъ ра́вная.

Оба́че люби́те враги́ ва́шя, и благотвори́те, и взаи́мъ да́йте, ничесо́же ча́юще: и бу́детъ мзда́ ва́ша мно́га, и бу́дете сы́нове Вы́шняго: я́ко То́й бла́гъ е́сть на безблагода́тныя {неблагода́рныя} и злы́я.

Бу́дите у́бо милосе́рди, я́коже и Оте́цъ ва́шъ милосе́рдъ е́сть.

[Зач. 27.] И не суди́те, и не су́дятъ ва́мъ: [и] не осужда́йте, да не осужде́ни бу́дете: отпуща́йте, и отпу́стятъ ва́мъ:

да́йте, и да́стся ва́мъ: мѣ́ру добру́, натка́ну и потря́сну и прелива́ющуся дадя́тъ на ло́но ва́ше: то́ю бо мѣ́рою, е́юже мѣ́рите, возмѣ́рится ва́мъ.

Рече́ же при́тчу и́мъ: еда́ мо́жетъ слѣпе́цъ слѣпца́ води́ти? Не о́ба ли въ я́му впаде́тася?

Нѣ́сть учени́къ надъ учи́теля своего́: соверше́нъ же вся́къ бу́детъ, я́коже [и] учи́тель его́.

Что́ же ви́диши суче́цъ, и́же е́сть во очеси́ бра́та твоего́, бревна́ же, е́же е́сть во очеси́ твое́мъ, не чу́еши?

Или́ ка́ко мо́жеши рещи́ бра́ту твоему́: бра́те, оста́ви, да изму́ суче́цъ, и́же е́сть во очеси́ твое́мъ, са́мъ су́щаго во очеси́ твое́мъ бревна́ не ви́дя? Лицемѣ́ре, изми́ пе́рвѣе бревно́ изъ очесе́ твоего́, и тогда́ про́зриши изъя́ти суче́цъ изъ очесе́ бра́та твоего́.

Нѣ́сть бо дре́во добро́, творя́ плода́ зла́: ниже́ дре́во зло́, творя́ плода́ добра́.

Вся́ко бо дре́во от плода́ своего́ познае́тся: не от те́рнiя бо че́шутъ смо́квы, ни от купины́ е́млютъ гро́здiя.

Благі́й человѣ́къ от блага́го сокро́вища се́рдца своего́ изно́ситъ благо́е: и злы́й человѣ́къ от зла́го сокро́вища се́рдца своего́ изно́ситъ зло́е: от избы́тка бо се́рдца глаго́лютъ уста́ его́.

[Зач. 28.] Что́ же Мя́ зовете́: Го́споди, Го́споди, и не творите́, я́же глаго́лю?

Вся́къ гряды́й ко Мнѣ́ и слы́шай словеса́ Моя́ и творя́ я́, скажу́ ва́мъ, кому́ е́сть подо́бенъ:

подо́бенъ е́сть человѣ́ку зи́ждущу хра́мину, и́же ископа́ и углуби́, и положи́ основа́нiе на ка́мени: наводне́нiю же бы́вшу, припаде́ рѣка́ ко хра́минѣ то́й, и не мо́же поколеба́ти ея́: основана́ бо бѣ́ на ка́мени.

Слы́шавый же и не сотвори́вый подо́бенъ е́сть человѣ́ку созда́вшему хра́мину на земли́ безъ основа́нiя: къ не́йже припаде́ рѣка́, и а́бiе паде́ся, и бы́сть разруше́нiе хра́мины тоя́ ве́лiе.

Синодальный

1 «Сын Человеческий есть Господин и субботы»; 12 Избрание двенадцати Апостолов; «весь народ искал» Иисуса Христа; 20 Он учит их; кто «блажен»? о любви и суде.

[Зач. 22.] В субботу, первую по втором дне Пасхи, случилось Ему проходить засеянными полями, и ученики Его срывали колосья и ели, растирая руками.

Некоторые же из фарисеев сказали им: зачем вы делаете то, чего не должно делать в субботы?

Иисус сказал им в ответ: разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с ним?

Ка́к он вошел в дом Божий, взял хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме одних священников, и ел, и дал бывшим с ним?

И сказал им: Сын Человеческий есть Господин и субботы.

Случилось же и в другую субботу войти Ему в синагогу и учить. Там был человек, у которого правая рука была сухая.

Книжники же и фарисеи наблюдали за Ним, не исцелит ли в субботу, чтобы найти обвинение против Него.

Но Он, зная помышления их, сказал человеку, имеющему сухую руку: встань и выступи на средину. И он встал и выступил.

Тогда сказал им Иисус: спрошу Я вас: что́ должно делать в субботу? добро, или зло? спасти душу, или погубить? Они молчали.

И, посмотрев на всех их, сказал тому человеку: протяни руку твою. Он так и сделал; и стала рука его здорова, как другая.

Они же пришли в бешенство и говорили между собою, что́ бы им сделать с Иисусом.

[Зач. 23.] В те дни взошел Он на гору помолиться и пробыл всю ночь в молитве к Богу.

Когда же настал день, призвал учеников Своих и избрал из них двенадцать, которых и наименовал апостолами:

Симона, которого и назвал Петром, и Андрея, брата его, Иакова и Иоанна, Филиппа и Варфоломея,

Матфея и Фому, Иакова Алфеева и Симона, прозываемого Зилотом,

Иуду Иаковлева и Иуду Искариота, который потом сделался предателем.

[Зач. 24.] И, сойдя с ними, стал Он на ровном месте, и множество учеников Его, и много народа из всей Иудеи и Иерусалима и приморских мест Тирских и Сидонских,

которые пришли послушать Его и исцелиться от болезней своих, также и страждущие от нечистых духов; и исцелялись.

И весь народ искал прикасаться к Нему, потому что от Него исходила сила и исцеляла всех.

И Он, возведя очи Свои на учеников Своих, говорил: Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие.

Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь.

Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого.

Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так поступали с пророками отцы их.

[Зач. 25.] Напротив, горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение.

Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете.

Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! ибо так поступали с лжепророками отцы их.

Но вам, слушающим, говорю: люби́те врагов ваших, благотворите ненавидящим вас,

благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас.

Ударившему тебя по щеке подставь и другую, и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку.

Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад.

[Зач. 26.] И ка́к хотите, чтобы с вами поступали люди, та́к и вы поступайте с ними.

И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят.

И если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? ибо и грешники то́ же делают.

И если взаймы даёте тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же.

Но вы люби́те врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым.

Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд.

[Зач. 27.] Не суди́те, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете;

давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам.

Сказал также им притчу: может ли слепой водить слепого? не оба ли упадут в яму?

Ученик не бывает выше своего учителя; но, и усовершенствовавшись, будет всякий, как учитель его.

Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?

Или, как можешь сказать брату твоему: брат! дай, я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоем глазе? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.

Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый,

ибо всякое дерево познаётся по плоду своему, потому что не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника.

Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его.

[Зач. 28.] Что́ вы зовете Меня: Господи! Господи! – и не делаете того, что́ Я говорю?

Всякий, приходящий ко Мне и слушающий слова Мои и исполняющий их, скажу вам, кому подобен.

Он подобен человеку, строящему дом, который копал, углубился и положил основание на камне; почему, когда случилось наводнение и вода напёрла на этот дом, то не могла поколебать его, потому что он основан был на камне.

А слушающий и неисполняющий подобен человеку, построившему дом на земле без основания, который, когда напёрла на него вода, тотчас обрушился; и разрушение дома сего было великое.

Сербский

Догоди Му се пак у прву суботу по другом дану пасхе да иђаше кроз усеве, и ученици Његови тргаху класје, и сатираху рукама те јеђаху.

А неки од фарисеја рекоше им: Зашто чините шта не ваља чинити у суботу?

И одговарајући Исус рече им: Зар нисте читали оно што учини Давид кад огладне, он и који беху с њим?

Како уђе у кућу Божију, и узе хлебове постављене и изједе, и даде их онима што беху с њим, којих никоме не ваљаше јести осим јединих свештеника.

И рече им: Син је човечији Господар и од суботе.

А догоди се у другу суботу да Он уђе у зборницу и учаше, и беше онде човек коме десна рука беше сува.

Књижевници пак и фарисеји гледаху за Њим неће ли у суботу исцелити, да Га окриве.

А Он знаше помисли њихове, и рече човеку који имаше суву руку: Устани и стани на среду. А он устаде и стаде.

А Исус рече им: Да вас запитам: Шта ваља у суботу чинити, добро или зло? Одржати душу или погубити? А они ћутаху.

И погледавши на све њих рече му: Пружи руку своју. А он учини тако; и рука поста здрава као и друга.

А они се сви напунише безумља, и говораху један другом шта би учинили Исусу.

Тих, пак, дана изиђе на гору да се помоли Богу; и проведе сву ноћ на молитви Божијој.

И кад би дан, дозва ученике своје, и изабра из њих дванаесторицу, које и апостолима назва:

Симона, кога назва Петром, и Андрију брата његовог, Јакова и Јована, Филипа и Вартоломија,

Матеја и Тому, Јакова Алфејевог и Симона прозваног Зилота,

Јуду Јаковљевог, и Јуду Искариотског, који Га и издаде.

И изишавши с њима стаде на месту равном, и гомила ученика Његових; и мноштво народа из све Јудеје и из Јерусалима, и из приморја тирског и сидонског,

Који дођоше да Га слушају и да се исцељују од својих болести, и које мучаху духови нечисти; и исцељиваху се.

И сав народ тражаше да Га се дотакну; јер из Њега излажаше сила и исцељиваше их све.

И Он подигнувши очи на ученике своје говораше: Благо вама који сте сиромашни духом; јер је ваше царство Божије.

Благо вама који сте гладни сад; јер ћете се наситити. Благо вама који плачете сад; јер ћете се насмејати.

Благо вама кад на вас људи омрзну и кад вас раставе и осрамоте, и разгласе име ваше као зло Сина ради човечијег.

Радујте се у онај дан и играјте, јер гле, ваша је велика плата на небу. Јер су тако чинили пророцима очеви њихови.

Али тешко вама богати; јер сте већ примили утеху своју.

Тешко вама сити сад; јер ћете огладнети. Тешко вама који се смејете сад; јер ћете заплакати и заридати.

Тешко вама кад стану сви добро говорити за вама; јер су тако чинили и лажним пророцима очеви њихови.

Али вама кажем који слушате: љубите непријатеље своје, добро чините онима који на вас мрзе;

Благосиљајте оне који вас куну, и молите се Богу за оне који вас вређају.

Који те удари по образу, окрени му и други; и који хоће да ти узме кабаницу, подај му и кошуљу.

А свакоме који иште у тебе, подај; и који твоје узме, не ишти.

И како хоћете да чине вама људи чините и ви њима онако.

И ако љубите оне који вас љубе, каква вам је хвала? Јер и грешници љубе оне који њих љубе.

И ако чините добро онима који вама добро чине, каква вам је хвала? Јер и грешници чине тако.

И ако дајете у зајам онима од којих се надате да ћете узети, каква вам је хвала? Јер и грешници грешницима дају у зајам да узму опет онолико.

Али, љубите непријатеље своје, и чините добро, и дајте у зајам не надајући се ничему; и биће вам велика плата, и бићете синови Највишега, јер је Он благ и неблагодарнима и злима.

Будите дакле милостиви као и Отац ваш што је милостив.

И не судите, и неће вам судити; и не осуђујте, и нећете бити осуђени; опраштајте, и опростиће вам се.

Дајте, и даће вам се: меру добру и набијену и стресену и препуну даће вам у наручје ваше. Јер каквом мером дајете онаквом ће вам се вратити.

И каза им причу: Може ли слепац слепца водити? Неће ли оба пасти у јаму?

Нема ученика над учитељем својим, него и сасвим кад се изучи, биће као и учитељ његов.

А зашто видиш трун у оку брата свог, а брвна у свом оку не осећаш?

Или како можеш рећи брату свом: Брате! Стани да извадим трун који је у оку твом, кад сам не видиш брвна у свом оку? Лицемере! Извади најпре брвно из ока свог, па ћеш онда видети извадити трун из ока брата свог.

Јер нема дрвета доброг да рађа зао род; нити дрвета злог да рађа добар род.

Јер се свако дрво по роду свом познаје: јер се смокве не беру с трња, нити се грожђе бере с купине,

Добар човек из добре клети срца свог износи добро, а зао човек из зле клети срца свог износи зло, јер уста његова говоре од сувишка срца.

А што ме зовете: Господе! Господе! А не извршујете шта вам говорим?

Сваки који иде за мном и слуша речи моје и извршује их, казаћу вам какав је:

Он је као човек који гради кућу, па ископа и удуби и удари темељ на камену; а кад дођоше воде, навали река на ону кућу и не може је покренути, јер јој је темељ на камену.

А који слуша и не извршује он је као човек који начини кућу на земљи без темеља, на коју навали река и одмах је обори, и распаде се кућа она страшно.

Таджикский

Языки

Як рўзи шанбе чунин воқеъ шуд, ки Ў аз миёни киштзор мегузашт, ва шогирдони Ў хўшаҳоро мечинданд ва ба каф молида, мехўрданд.

Ва баъзе аз фарисиён ба онҳо гуфтанд: “Чаро шумо коре мекунед, ки кардани он дар шанбе раво нест?“

Исо дар ҷавоби онҳо гуфт: “Магар нахондаед, ки Довуд чӣ кард, ҳангоме ки худаш ва ҳамроҳонаш гурусна буданд?

Чӣ гуна вай ба хонаи Худо даромада, нони тақдимро гирифта хўрд, ва ба ҳамроҳони худ низ дод, ва ҳол он ки хўрдани он раво набуд, ҷуз барои коҳинон?“

Ва ба онҳо гуфт: “Писари Одам оғои шанбе низ мебошад“.

Як рўзи шанбеи дигар Ў ба куништ даромада, таълим медод, ва дар он ҷо марде буд, ки дасти росташ хушк шуда буд.

Китобдонон ва фарисиён аз паи Ў мепоиданд, ки шояд дар рўзи шанбе шифо диҳад, то ки айбе ба гардани Ў бор кунанд.

Ва Ў андешаҳои онҳоро пай бурда, ба Марди дастхушк гуфт: “Бархез ва дар миёнҷо биист“. Вай бархост ва истод.

Ва Исо ба онҳо гуфт: “Аз шумо мепурсам, ки дар рўзи шанбе кадом кор ҷоиз аст: некӣ кардан, ё бадӣ кардан? ҷонеро наҷот додан, ё ҳалок кардан?“

Ва ба ҳамаи онҳо назар афканда, ба он мард гуфт: “Дасти худро дароз кун“. Вай чунин кард, ва дасташ мисли дасти дигараш сиҳат шуд.

Аммо онҳо бисьёр дарғазаб шуда, бо ҳамдигар муҳокима мекарданд, ки ба Исо чӣ кунанд.

Дар он айём Ў барои дуо гуфтан ба фарози кўҳе баромад ва тамоми шаб ба Худо дуо гуфт.

Вақте ки чашми рўз кушода шуд, шогирдони Худро даъват намуда, аз онҳо дувоздаҳ нафарро интихоб кард, ва ба онҳо номи ҳавориёнро дод, ки инҳоянд:

Шимъўн, ки ўро Петрус номид, ва бародараш Андриёс, Яъқуб ва Юҳанно, Филипус ва Барталмо,

Матто ва Тумо, Яъқуб ибни Ҳалфой ва Шимъўн, ки лақабаш Ғаюр буд,

Яҳудо ибни Яъқуб ва Яҳудои Исқарьют, ки баъдтар таслимкунандаи Ў шуд.

Ва бо онҳо фурўд омада, бар ҷои ҳамворие истод, ва шумораи зиёди шогирдонаш ва мардум бисьёре аз тамоми Яҳудо ва Ерусалим ва аз соҳили Сўр ва Сидўм ҷамъ омаданд,

То ки каломи Ўро гўш кунанд ва аз касалиҳои худ шифо ёбанд; дар байнашон ҳамчунин гирифтори арвоҳи палид буданд; ва шифо меёфтанд.

Ва тамоми издиҳом саъю кўшиш мекарданд, ки Ўро ламс намоянд, чунки қуввате аз Ў берун омада, ҳамаро шифо мебахшид.

Ва Ў ба шогирдони Худ чашм андохта, гуфт: “Хушо шумо, эй мискинон, зеро ки Малакути Худо аз они шумост.“

„Хушо шумо, ки ҳоло гурусна ҳастед, зеро ки сер хоҳд шуд. Хушо шумо , ки ҳоло гирьён ҳастед, зеро ки хандон хоҳед шуд.

Хушо шумо, вақте ки мардум ба хотири Писари Одам аз шумо нафрат намоянд, ва шуморо дур кунанд, ва дашном диҳанд, ва номи шуморо ба бадӣ бароварда, рад кунанд.

Дар он рўз шодӣ кунеду ба ваҷд биёед, зеро ки мукофоти шумо дар осмон бузург аст. Падарони онҳо бо анбиё ҳамин тавр рафтор мекарданд“.

„Бар акси ин, вой бар ҳоли шумо, эй сарватдорон! Зеро ки шумо аллакай тасаллои худро ёфтаед.

Вой бар ҳоли шумо, эй касоне ки ҳоло сер ҳастед! Зеро ки гурусна хоҳед монд. Вой бар ҳоли шумо, эй касоне ки ҳоло хандон ҳастед, зеро ки мотам хоҳед гирифт ва гиря хоҳед кард.

Вой бар ҳоли шумо, вақте ки тамоми мардум шуморо таъриф кунанд. Зеро ки падарони онҳо бо анбиёи козиб ҳамин тавр рафтор карда буданд“

Лекин ба шумо, эй шунавандагон, мегўям: “душманони худро дўст бидоред, ба нафраткунандагони худ некӣ кунед,

Барои лаънаткунандагони худ баракат бихоҳед ва барои озордиҳандагони худ дуо гўед“.

„Ҳар кӣ ба рухсораи ту торсакӣ занад, дигарашро низ сўи вай бигардон; ва ҳар кӣ ҷомаи туро кашида гирад, дар гирифтани куртаат низ монеъ нашав“.

Ҳар кӣ аз ту чизе талаб кунад, ба вай бидеҳ, ва ҳар кӣ чизи туро бигирад, гашта доданашро талаб накун.

Ва чӣ тавре аз мардум мехоҳед, ки ба шумо кунанд, шумо низ ба онҳо ҳамон тавр кунед“.

„Ва агар касонеро дўст доред, ки шуморо дўст доранд, ин чӣ эҳсон аст аз ҷониби шумо? Зеро ки гуноҳкорон низ дўстдорони худро дўст медоранд“.

„Ва агар ба касоне некӣ мекунед, ки ба шумо некӣ мекунанд, ин чӣ эҳсон аст аз ҷониби шумо? Зеро ки гуноҳкорон низ чунин мекунанд“.

„Ва агар ба касоне қарз диҳед, ки ба гашта гирифтан аз онҳо умед доред, ин чӣ эҳсон аст аз ҷониби шумо? Зеро ки гуноҳкорон низ ба гуноҳкорон қарз медиҳанд, то ки аз онҳо ҳамон қадар гашта гиранд“.

„Лекин шумо душманони худро дўст бидоред, ва некӣ кунед, ва қарз диҳед, бе он ки ба талофии он умедвор шавед; ва мукофоти шумо бузург хоҳад буд, ва Писарони Ҳаққи Таоло хоҳед буд; зеро ки Ў ба носипосон ва бадон меҳрубон аст“.

„Пас, раҳмдил бошед, чунон ки Падари шумо раҳим аст“.

„Доварӣ накунед, ва ба доварӣ дучор нахоҳед шуд; маҳкум накунед, ва маҳкум нахоҳед шуд, бибехшед ва бахшида хоҳед шуд“;

„Бидиҳед, ва ба шумо дода хоҳад шуд: ба андозаи хуби ҷунбонидаю фишурдашуда ва лабрез ба домани шумо хоҳанд, рехт; зеро ба кадом андоза, ки чен кунед, ба ҳамон андоза ба шумо чен карда хоҳад шуд“.

Ва масале ба онҳо гуфт: “Оё метавонад кўре ба кўри дигар роҳнамоӣ кунад? Оё ҳар ду дар чоҳ намеафтанд?“

„Шогирд аз муаллими худ авло нест. Аммо, пас аз такмил ёфтан ҳам, ҳар кас чун муаллимаш хоҳад буд“.

„Чаро ту хасеро дар чашми бародари худ мебинӣ, вале чўберо дар чашми худ дарнамеёбӣ?“

„Ё чӣ тавр метавонӣ ба бародари худ гўӣ: ́Эй бародар! иҷозат деҳ хасро аз чашми ту дур кунам́, дар сурате ки чўбро дар чашми худ намебинӣ? Эй риёкор! Аввал чўбро аз чашми худ дур кун, ва он гоҳ дуруст хоҳӣ дид, ки хасро аз чашми бародари худ дур кунӣ“.

„Дарахти хубе нест, ки меваи бад меоварда бошад. Ва дарахти баде нест, ки меваи хуб меоварда бошд.

Зеро ки ҳар дарахт аз мевааш шинохта мешавад; чунки аз буттаи олуча анҷир намегиранд, ва аз мушхор ангур намечинанд“.

„Шахси нек аз ганҷинаи неки дилаш чизи нек берун меоварад, ва шахси бад аз ганҷинаи бади дилаш чизи бад берун меоварад; зеро ки даҳони вай аз пурии дил сухан мегўяд“.

Чаро Маро́Худованд! Худованд!́ мегўед, вале он чиро ки Ман мегўям, ба ҷо намеоваред?“

Ҳар кӣ назди Ман биёяд ва суханони Маро бишнавад ва онҳоро ба ҷо оварад, ба шумо мефаҳмонам, ки вай ба кӣ монанд аст:

„Вай ба касе монанд аст, ки хонае месохт, ва заминро чуқур канда, таҳкурсиро бар санг гузошт, ва ҳагоме ки сел омада, оби наҳр он хонаро зер кард, онро аз ҷояш ҷунбонда натавонист, чунки бар санг бино шуда буд.

Лекин ҳар кӣ бишнавад ва ба ҷо наоварад, ба касе монанд аст, ки хонаашро бар рўи хок бе таҳкурсӣ бино кард, ва ҳангоме ки оби наҳр онро зер кард, дарҳол фурў рафт, ва харобии он хона бузург буд“.