1 Иоанн Креститель приуготовляет путь Господу. 9 Крещение Господне; 12 искушение в пустыне и проповедь в Галилее. 16 Призвание первых четырех Апостолов. 21 Проповедь и исцеления в Капернауме и Галилее; исцеление прокаженного.

[Зач. 1.] Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия,

как написано у пророков: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицом Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою.

Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.

Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов.

И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои.

Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед.

И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его;

я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым.

[Зач. 2.] И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане.

И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него.

И глас был с небес: Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.

Немедленно после того Дух ведет Его в пустыню.

И был Он там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями; и Ангелы служили Ему.

После же того, как предан был Иоанн, пришел Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царствия Божия

и говоря, что исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие.

[Зач. 3.] Проходя же близ моря Галилейского, увидел Симона и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы.

И сказал им Иисус: идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков.

И они тотчас, оставив свои сети, последовали за Ним.

И, пройдя оттуда немного, Он увидел Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, также в лодке починивающих сети;

и тотчас призвал их. И они, оставив отца своего Зеведея в лодке с работниками, последовали за Ним.

И приходят в Капернаум; и вскоре в субботу вошел Он в синагогу и учил.

И дивились Его учению, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники.

[Зач. 4.] В синагоге их был человек, одержимый духом нечистым, и вскричал:

оставь! что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас! знаю Тебя, кто Ты, Святой Божий.

Но Иисус запретил ему, говоря: замолчи и выйди из него.

Тогда дух нечистый, сотрясши его и вскричав громким голосом, вышел из него.

И все ужаснулись, так что друг друга спрашивали: что это? что это за новое учение, что Он и духам нечистым повелевает со властью, и они повинуются Ему?

И скоро разошлась о Нем молва по всей окрестности в Галилее.

[Зач. 5.] Выйдя вскоре из синагоги, пришли в дом Симона и Андрея, с Иаковом и Иоанном.

Теща же Симонова лежала в горячке; и тотчас говорят Ему о ней.

Подойдя, Он поднял ее, взяв ее за руку; и горячка тотчас оставила ее, и она стала служить им.

При наступлении же вечера, когда заходило солнце, приносили к Нему всех больных и бесноватых.

И весь город собрался к дверям.

И Он исцелил многих, страдавших различными болезнями; изгнал многих бесов, и не позволял бесам говорить, что они знают, что Он Христос.

[Зач. 6.] А утром, встав весьма рано, вышел и удалился в пустынное место, и там молился.

Симон и бывшие с ним пошли за Ним

и, найдя Его, говорят Ему: все ищут Тебя.

Он говорит им: пойдем в ближние селения и города, чтобы Мне и там проповедовать, ибо Я для того пришел.

И Он проповедовал в синагогах их по всей Галилее и изгонял бесов.

Приходит к Нему прокаженный и, умоляя Его и падая пред Ним на колени, говорит Ему: если хочешь, можешь меня очистить.

Иисус, умилосердившись над ним, простер руку, коснулся его и сказал ему: хочу, очистись.

После сего слова проказа тотчас сошла с него, и он стал чист.

И, посмотрев на него строго, тотчас отослал его

и сказал ему: смотри, никому ничего не говори, но пойди, покажись священнику и принеси за очищение твое, что повелел Моисей, во свидетельство им.

А он, выйдя, начал провозглашать и рассказывать о происшедшем, так что Иисус не мог уже явно войти в город, но находился вне, в местах пустынных. И приходили к Нему отовсюду.

1 Преображение Господне. 14 Исцеление одержимого духом немым. 30 Иисус Христос снова говорит о Своей смерти и Воскресении. 33 Первенство чрез служение всем. 43 Причина соблазна и геенна огненная.

И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

[Зач. 38.] И, по прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился перед ними.

Одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить.

И явился им Илия с Моисеем; и беседовали с Иисусом.

При сем Петр сказал Иисусу: Равви́! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии.

Ибо не знал, что сказать; потому что они были в страхе.

И явилось облако, осеняющее их, и из облака исшел глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный; Его слушайте.

И, внезапно посмотрев вокруг, никого более с собою не видели, кроме одного Иисуса.

Когда же сходили они с горы, Он не велел никому рассказывать о том, что видели, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.

[Зач. 39.] И они удержали это слово, спрашивая друг друга, что значит: воскреснуть из мертвых.

И спросили Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде?

Он сказал им в ответ: правда, Илия должен прийти прежде и устроить всё; и Сыну Человеческому, как написано о Нем, надлежит много пострадать и быть уничижену.

Но говорю вам, что и Илия пришел, и поступили с ним, как хотели, как написано о нем.

Придя к ученикам, увидел много народа около них и книжников, спорящих с ними.

Тотчас, увидев Его, весь народ изумился, и, подбегая, приветствовали Его.

Он спросил книжников: о чем спорите с ними?

[Зач. 40.] Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым:

где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли.

Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Приведите его ко Мне.

И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену.

И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства;

и многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам.

Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему.

И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию.

Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него.

И, вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что многие говорили, что он умер.

Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал.

И как вошел Иисус в дом, ученики Его спрашивали Его наедине: почему мы не могли изгнать его?

И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста.

Выйдя оттуда, проходили через Галилею; и Он не хотел, чтобы кто узнал.

Ибо учил Своих учеников и говорил им, что Сын Человеческий предан будет в руки человеческие и убьют Его, и, по убиении, в третий день воскреснет.

Но они не разумели сих слов, а спросить Его боялись.

[Зач. 41.] Пришел в Капернаум; и когда был в доме, спросил их: о чем дорогою вы рассуждали между собою?

Они молчали; потому что дорогою рассуждали между собою, кто больше.

И, сев, призвал двенадцать и сказал им: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою.

И, взяв дитя, поставил его посреди них и, обняв его, сказал им:

кто примет одно из таких детей во имя Мое, тот принимает Меня; а кто Меня примет, тот не Меня принимает, но Пославшего Меня.

При сем Иоанн сказал: Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами.

Иисус сказал: не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня.

Ибо кто не против вас, тот за вас.

И кто напоит вас чашею воды во имя Мое, потому что вы Христовы, истинно говорю вам, не потеряет награды своей.

[Зач. 42.] А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море.

И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый,

где червь их не умирает и огонь не угасает.

И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый,

где червь их не умирает и огонь не угасает.

И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную,

где червь их не умирает и огонь не угасает.

Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится.

Соль – добрая вещь; но ежели соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте между собою.

Церковнославянский (рус)

[Зач. 1.] Зача́ло Ева́нгелiа Иису́са Христа́, Сы́на Бо́жiя,

я́коже е́сть пи́сано во проро́цѣхъ: се́, А́зъ посыла́ю А́нгела Моего́ предъ лице́мъ Твои́мъ, и́же угото́витъ пу́ть Тво́й предъ Тобо́ю.

Гла́съ вопiю́щаго въ пусты́ни: угото́вайте пу́ть Госпо́день, пра́вы твори́те стези́ Его́.

Бы́сть Иоа́ннъ крестя́й въ пусты́ни и проповѣ́дая креще́нiе покая́нiя во отпуще́нiе грѣхо́въ.

И исхожда́ше къ нему́ вся́ Иуде́йская страна́ и Иерусали́мляне: и креща́хуся вси́ во Иорда́нѣ рѣцѣ́ от него́, исповѣ́дающе грѣхи́ своя́.

Бѣ́ же Иоа́ннъ оболче́нъ власы́ велблу́жди, и по́ясъ усме́нъ о чреслѣ́хъ его́, и яды́й акри́ды и ме́дъ ди́вiй.

И проповѣ́даше, глаго́ля: гряде́тъ Крѣ́плiй мене́ вслѣ́дъ мене́, Ему́же нѣ́смь досто́инъ прекло́нься разрѣши́ти реме́нь сапо́гъ Его́:

а́зъ у́бо крести́хъ вы́ водо́ю: То́й же крести́тъ вы́ Ду́хомъ Святы́мъ.

[Зач. 2.] И бы́сть во о́нѣхъ дне́хъ, прiи́де Иису́съ от Назаре́та Галиле́йскаго и крести́ся от Иоа́нна во Иорда́нѣ.

И а́бiе восходя́ от воды́, ви́дѣ разводя́щася небеса́ и Ду́ха я́ко го́лубя, сходя́ща На́нь.

И гла́съ бы́сть съ небесе́: Ты́ еси́ Сы́нъ Мо́й возлю́бленный, о Не́мже благоволи́хъ.

И а́бiе Ду́хъ изведе́ Его́ въ пусты́ню.

И бѣ́ ту́ въ пусты́ни дні́й четы́редесять, искуша́емь сатано́ю, и бѣ́ со звѣрьми́: и А́нгели служа́ху Ему́.

По преда́нiи же Иоа́нновѣ, прiи́де Иису́съ въ Галиле́ю, проповѣ́дая Ева́нгелiе Ца́рствiя Бо́жiя

и глаго́ля, я́ко испо́лнися вре́мя и прибли́жися Ца́рствiе Бо́жiе: пока́йтеся и вѣ́руйте во Ева́нгелiе.

[Зач. 3.] Ходя́ же при мо́ри Галиле́йстѣмъ, ви́дѣ Си́мона и Андре́а бра́та [того́] Си́мона, вмета́юща мре́жи въ мо́ре: бѣ́ста бо ры́баря.

И рече́ и́ма Иису́съ: прiиди́та вслѣ́дъ Мене́, и сотворю́ ва́съ бы́ти ловца́ человѣ́комъ.

И а́бiе оста́вльша мре́жи своя́, по Не́мъ идо́ста.

И преше́дъ ма́ло отту́ду, узрѣ́ Иа́кова Зеведе́ова и Иоа́нна бра́та его́, и та́ въ корабли́ стро́яща мре́жа:

и а́бiе воззва́ я́. И оста́вльша отца́ своего́ Зеведе́а въ корабли́ съ нае́мники, по Не́мъ идо́ста.

И внидо́ша въ Капернау́мъ: и а́бiе въ суббо́ты вше́дъ въ со́нмище, уча́ше.

И дивля́хуся о уче́нiи Его́: бѣ́ бо учя́ и́хъ я́ко вла́сть имы́й, и не я́ко кни́жницы.

[Зач. 4.] И бѣ́ въ со́нмищи и́хъ человѣ́къ въ ду́сѣ нечи́сте, и воззва́,

глаго́ля: оста́ви, что́ на́мъ и Тебѣ́, Иису́се Назаряни́не? Прише́лъ еси́ погуби́ти на́съ: вѣ́мъ Тя́, кто́ еси́, Святы́й Бо́жiй.

И запрети́ ему́ Иису́съ, глаго́ля: умолчи́ и изы́ди изъ него́.

И стрясе́ его́ ду́хъ нечи́стый, и возопи́ гла́сомъ вели́кимъ, и изы́де изъ него́.

И ужасо́шася вси́, я́коже стяза́тися и́мъ къ себѣ́, глаго́лющымъ: что́ е́сть сiе́? [и] что́ уче́нiе но́вое сiе́, я́ко по о́бласти и духово́мъ нечи́стымъ вели́тъ, и послу́шаютъ Его́?

Изы́де же слу́хъ Его́ а́бiе во всю́ страну́ Галиле́йску.

[Зач. 5.] И а́бiе изъ со́нмища изше́дше, прiидо́ша въ до́мъ Си́моновъ и Андре́овъ, со Иа́ковомъ и Иоа́нномъ.

Те́ща же Си́монова лежа́ше огне́мъ жего́ма: и а́бiе глаго́лаша Ему́ о не́й.

И присту́пль воздви́же ю́, е́мь за ру́ку ея́: и оста́ви ю́ о́гнь а́бiе, и служа́ше и́мъ.

По́здѣ же бы́вшу, егда́ захожда́ше со́лнце, приноша́ху къ Нему́ вся́ неду́жныя и бѣсны́я.

И бѣ́ ве́сь гра́дъ собра́лся къ две́ремъ.

И исцѣли́ мно́ги злѣ́ стра́ждущыя разли́чными неду́ги: и бѣ́сы мно́ги изгна́, и не оставля́ше глаго́лати бѣ́сы, я́ко вѣ́дяху Его́ Христа́ су́ща.

[Зач. 6.] И у́тро, но́щи су́щей зѣло́, воста́въ изы́де, и и́де въ пу́сто мѣ́сто, и ту́ моли́тву дѣ́яше.

И гна́ша Его́ Си́монъ и и́же съ ни́мъ:

и обрѣ́тше Его́, глаго́лаша Ему́, я́ко вси́ Тебе́ и́щутъ.

И глаго́ла и́мъ: и́демъ въ бли́жнiя ве́си и гра́ды, да и та́мо проповѣ́мъ: на сiе́ бо изыдо́хъ.

И бѣ́ проповѣ́дая на со́нмищихъ и́хъ, во все́й Галиле́и, и бѣ́сы изгоня́.

И прiи́де къ Нему́ прокаже́нъ, моля́ Его́ и на колѣ́ну припада́я предъ Ни́мъ, и глаго́ля Ему́, я́ко, а́ще хо́щеши, мо́жеши мя́ очи́стити.

Иису́съ же милосе́рдовавъ, просте́ръ ру́ку, косну́ся его́, и глаго́ла ему́: хощу́, очи́стися.

И ре́кшу ему́, а́бiе отъи́де от него́ прокаже́нiе, и чи́стъ бы́сть.

И запре́щь ему́, а́бiе изгна́ его́:

и глаго́ла ему́: блюди́, никому́же ничесо́же рцы́: но ше́дъ покажи́ся иере́еви и принеси́ за очище́нiе твое́, я́же повелѣ́ Моисе́й, во свидѣ́телство и́мъ.

О́нъ же изше́дъ нача́тъ проповѣ́дати мно́го и проноси́ти сло́во, я́коже ктому́ не мощи́ Ему́ я́вѣ во гра́дъ вни́ти: но внѣ́ въ пусты́хъ мѣ́стѣхъ бѣ́. И прихожда́ху къ Нему́ отвсю́ду.

И глаго́лаше и́мъ: ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко су́ть нѣ́цыи от здѣ́ стоя́щихъ, и́же не и́мутъ вкуси́ти сме́рти, до́ндеже ви́дятъ Ца́рствiе Бо́жiе прише́дшее въ си́лѣ.

[Зач. 38.] И по шести́ дне́хъ поя́тъ Иису́съ Петра́ и Иа́кова и Иоа́нна, и возведе́ и́хъ на гору́ высоку́ осо́бь еди́ны: и преобрази́ся предъ ни́ми.

И ри́зы Его́ бы́ша блеща́щяся, бѣлы́ зѣло́ я́ко снѣ́гъ, яцѣ́хже не мо́жетъ бѣли́лникъ убѣли́ти на земли́.

И яви́ся и́мъ Илiа́ съ Моисе́емъ: и бѣ́ста со Иису́сомъ глаго́люща.

И отвѣща́въ Пе́тръ глаго́ла Иису́сови: Равви́, добро́ е́сть на́мъ здѣ́ бы́ти: и сотвори́мъ кро́вы три́, Тебѣ́ еди́нъ, и Моисе́еви еди́нъ, и Илiи́ еди́нъ.

Не вѣ́дяше бо, что́ рѣщи́: бя́ху бо пристра́шни.

И бы́сть о́блакъ осѣня́я и́хъ: и прiи́де гла́съ изъ о́блака, глаго́ля: Се́й е́сть Сы́нъ Мо́й возлю́бленный, Того́ послу́шайте.

И внеза́пу воззрѣ́вше, ктому́ ни кого́же ви́дѣша, то́кмо Иису́са еди́наго съ собо́ю.

Сходя́щымъ же и́мъ съ горы́, запрети́ и́мъ, да ни кому́же повѣ́дятъ, я́же ви́дѣша, то́кмо егда́ Сы́нъ Человѣ́ческiй изъ ме́ртвыхъ воскре́снетъ.

[Зач. 39.] И сло́во удержа́ша въ себѣ́, стяза́ющеся, что́ е́сть, е́же изъ ме́ртвыхъ воскре́снути.

И вопроша́ху Его́ глаго́люще: ка́ко глаго́лютъ кни́жницы, я́ко Илiи́ подоба́етъ прiити́ пре́жде?

О́нъ же отвѣща́въ рече́ и́мъ: Илiа́ у́бо прише́дъ пре́жде, устро́итъ вся́: и ка́ко е́сть пи́сано о Сы́нѣ Человѣ́честѣмъ, да мно́го постра́ждетъ и уничиже́нъ бу́детъ:

но глаго́лю ва́мъ, я́ко и Илiа́ прiи́де, и сотвори́ша ему́, ели́ка хотѣ́ша, я́коже е́сть пи́сано о не́мъ.

И прише́дъ ко ученико́мъ, ви́дѣ наро́дъ мно́гъ о ни́хъ {о́крестъ и́хъ} и кни́жники стяза́ющяся съ ни́ми.

И а́бiе ве́сь наро́дъ ви́дѣвъ Его́ ужасе́ся, и прири́щуще цѣлова́ху Его́.

И вопроси́ кни́жники: что́ стяза́етеся къ себѣ́ {съ ни́ми}?

[Зач. 40.] И отвѣща́въ еди́нъ от наро́да рече́: Учи́телю, приведо́хъ сы́на моего́ къ Тебѣ́, иму́ща ду́ха нѣ́ма:

и идѣ́же коли́ждо и́метъ его́, разбива́етъ его́, и пѣ́ны тещи́тъ, и скреже́щетъ зубы́ свои́ми, и оцѣпенѣва́етъ: и рѣ́хъ ученико́мъ Твои́мъ, да изжену́тъ его́, и не возмого́ша.

О́нъ же отвѣща́въ ему́ глаго́ла: о, ро́де невѣ́ренъ, доко́лѣ въ ва́съ бу́ду? Доко́лѣ терплю́ вы? Приведи́те его́ ко Мнѣ́.

И привѣдо́ша его́ къ Нему́. И ви́дѣвъ Его́, а́бiе ду́хъ стрясе́ его́: и па́дъ на земли́, валя́шеся, пѣ́ны тещя́.

И вопроси́ отца́ его́: коли́ко лѣ́тъ е́сть, отне́лѣже сiе́ бы́сть ему́? О́нъ же рече́: издѣ́тска:

и мно́гажды во о́гнь вве́рже его́ и въ во́ды, да погуби́тъ его́: но а́ще что́ мо́жеши, помози́ на́мъ, милосе́рдовавъ о на́съ.

Иису́съ же рече́ ему́: е́же а́ще что́ мо́жеши вѣ́ровати, вся́ возмо́жна вѣ́рующему.

И а́бiе возопи́въ оте́цъ отроча́те, со слеза́ми глаго́лаше: вѣ́рую, Го́споди: помози́ моему́ невѣ́рiю.

Ви́дѣвъ же Иису́съ, я́ко сри́щется наро́дъ, запрети́ ду́ху нечи́стому, глаго́ля ему́: ду́ше нѣмы́й и глухі́й, А́зъ ти́ повѣлева́ю: изы́ди изъ него́ и ктому́ не вни́ди въ него́.

И возопи́въ и мно́го пружа́вся, изы́де: и бы́сть я́ко ме́ртвъ, я́коже мно́зѣмъ глаго́лати, я́ко у́мре.

Иису́съ же е́мь его́ за ру́ку, воздви́же его́: и воста́.

И вше́дшу Ему́ въ до́мъ, ученицы́ Его́ вопроша́ху Его́ еди́наго: я́ко мы́ не возмого́хомъ изгна́ти его́?

И рече́ и́мъ: се́й ро́дъ ничи́мже мо́жетъ изы́ти, то́кмо моли́твою и посто́мъ.

И отту́ду изше́дше, идя́ху сквозѣ́ Галиле́ю: и не хотя́ше, да кто́ увѣ́сть.

Уча́ше бо ученики́ Своя́ и глаго́лаше и́мъ, я́ко Сы́нъ Человѣ́ческiй пре́данъ бу́детъ въ ру́цѣ человѣ́честѣ, и убiю́тъ Его́: и убiе́нъ бы́въ, въ тре́тiй де́нь воскре́снетъ.

Они́ же не разумѣва́ху глаго́ла и боя́хуся Его́ вопроси́ти.

[Зач. 41.] И прiи́де въ Капернау́мъ: и въ дому́ бы́въ, вопроша́ше и́хъ: что́ на пути́ въ себѣ́ помышля́сте?

Они́ же молча́ху: дру́гъ ко дру́гу бо стяза́шася на пути́, кто́ [е́сть] бо́лiй.

И сѣ́дъ пригласи́ обана́десяте и глаго́ла и́мъ: а́ще кто́ хо́щетъ ста́рѣй бы́ти, да бу́детъ всѣ́хъ ме́ншiй и всѣ́мъ слуга́.

И прiи́мь отроча́, поста́ви е́ посредѣ́ и́хъ: и объе́мь е́, рече́ и́мъ:

и́же а́ще еди́но таковы́хъ отроча́тъ прiи́метъ во и́мя Мое́, Мене́ прiе́млетъ: и и́же Мене́ прiе́млетъ, не Мене́ прiе́млетъ, но Посла́вшаго Мя́.

Отвѣща́ ему́ Иоа́ннъ, глаго́ля: Учи́телю, ви́дѣхомъ нѣ́коего и́менемъ Твои́мъ изгоня́ща бѣ́сы, и́же не хо́дитъ по на́съ: и возбрани́хомъ ему́, я́ко не послѣ́дуетъ на́мъ.

Иису́съ же рече́: не брани́те ему́: никто́же бо е́сть, и́же сотвори́тъ си́лу о и́мени Мое́мъ, и возмо́жетъ вско́рѣ злосло́вити Мя́.

И́же бо нѣ́сть на вы́, по ва́съ е́сть.

И́же бо а́ще напои́тъ вы́ ча́шею воды́ во и́мя Мое́, я́ко Христо́вы есте́, ами́нь глаго́лю ва́мъ, не погуби́тъ мзды́ своея́.

[Зач. 42.] И и́же а́ще соблазни́тъ еди́наго от ма́лыхъ си́хъ вѣ́рующихъ въ Мя́, до́брѣе е́сть ему́ па́че, а́ще облѣжи́тъ ка́мень же́рновный о вы́и его́, и вве́рженъ бу́детъ въ мо́ре.

И а́ще соблажня́етъ тя́ рука́ твоя́, отсѣцы́ ю́: до́брѣе ти́ е́сть бѣ́днику {безъ руки́} въ живо́тъ вни́ти, не́же о́бѣ ру́цѣ иму́щу вни́ти въ гее́нну, во о́гнь неугаса́ющiй,

идѣ́же че́рвь и́хъ не умира́етъ, и о́гнь не угаса́етъ.

И а́ще нога́ твоя́ соблажня́етъ тя́, отсѣцы́ ю́: до́брѣе ти́ е́сть вни́ти въ живо́тъ хро́му, не́же двѣ́ но́зѣ иму́щу вве́ржену бы́ти въ гее́нну, во о́гнь неугаса́ющiй,

идѣ́же че́рвь и́хъ не умира́етъ, и о́гнь не угаса́етъ.

И а́ще о́ко твое́ соблажня́етъ тя́, исткни́ е́: до́брѣе ти́ е́сть со еди́нѣмъ о́комъ вни́ти въ Ца́рствiе Бо́жiе, не́же двѣ́ о́цѣ иму́щу вве́ржену бы́ти въ гее́нну о́гненную,

идѣ́же че́рвь и́хъ не умира́етъ, и о́гнь не угаса́етъ.

Вся́къ бо огне́мъ осоли́тся, и вся́ка же́ртва со́лiю осоли́тся.

Добро́ со́ль: а́ще же со́ль не слана́ бу́детъ, чи́мъ осоли́тся? Имѣ́йте со́ль въ себѣ́, и ми́ръ имѣ́йте между́ собо́ю.

Таджикский

Языки

Ибтидои Инҷили Исои Масеҳ, Писари Худо,

Чунон ки дар суҳафи анбиё навишта шудааст: “Инак, Ман қосиди Худро пешопеши Ту мефиристам, то роҳи Туро пеши Ту муҳайё кунад“.

„Овози нидокунандае дар биёбон: роҳи Худовандро тайёр кунед, тариқи Ўро рост кунед“,

Яҳьёи Таъмиддиҳандад дар биёбон зоҳир шуд ва барои омурзиши гуноҳҳо таъмиди тавбаро мавъиза мекард.

Тамоми мардуми сарзамини Яҳудо ва сокинони Ерусалим берун омада, назди вай мерафтанд ва ба гуноҳҳои худ иқрор шуда, дар рўди Ўрдун аз вай таъмид меёфтанд.

Яҳьё либосе аз пашми шутур дар бар ва камарбанде аз чарм дар камар дошт, малах ва асали ёбоӣ мехўрд.

Ва мавъиза карда, мегуфт: “Аз паси ман Тавонотар аз ман меояд, ва ман сазовори он нестам, ки хам шуда, даволи пойафзоли Ўро воз кунам;

„Ман шуморо бо об таъмид додам, лекин Ў шуморо бо Рўҳулқудс таъмид хоҳад дод“.

Дар он айём чунин воқе шуд, ки Исо аз Носираи Ҷалил омада, дар Ўрдун аз Яҳьё таъмид ёфт.

Чун аз об баромад, дарҳол осмонро дид, ки шикофта аст, ва Рўҳро, ки монанди кабўтаре бар Ў нозил мешавад.

Ва овозе аз осмон даррасид: “Ту Писари Маҳбуби Ман ҳастӣ, ҳусни таваҷҷўҳи Ман бар Туст“.

Пас аз он фавран Рўҳ Ўро ба биёбон бурд.

Ва Ў чиҳил рўз дар биёбон буд, ва шайтон Ўро меозмуд; бо даррандагон рўз мегузаронд, ва фариштагон Ўро парасторӣ мекарданд.

Пас аз он ки Яҳьё таслим карда шуд, Исо ба Ҷалил омад ва Инҷили Малакути Худоро мавъиза кард,

Ки вақт расидааст ва Малакути Худо наздик аст: “Тавба кунед. Ва ба Инҷил имон оваред“.

Ва чун аз канори баҳри Ҷалил мегузашт, Шимъўн ва бародараш Андриёсро дид, ки дар баҳри тўр меандохтанд, зеро ки сайёди моҳӣ буданд.

Ва Исо ба онҳо гуфт: “Маро пайравӣ кунед, ва Ман шуморо сайёди мардум гардонам“.

Дарҳол онҳо тўри худро мода, аз паи Ў равона шуданд.

Чун аз он ҷо каме пеш рафт, Яқуб ибни Забдой ва бародари вай Юҳанноро дид, ки дар қаиқ тўрҳои худро таъмир мекунанд,

Ва дарҳол онҳоро даъват намуд. Онҳо падари худ Забдойро дар қаиқ бо коргарон гузошта, аз паи Ў равона шуданд.

Ва онҳо ба Кафарнаҳум омаданд; ва дере нагузашта Ў дар рўзи шанбе ба куништ даромада, ба таълим додан шурўъ намуд.

Ҳама аз таълими Ўдар ҳайрат монданд, зеро ки онҳоро ҳамчун соҳибқудрат таълим медод, на ҳамчун китобдонон.

Дар куништи онҳо касе буд, ки рўҳи палид дошт, ва якбора фарьёд зада, гуфт:

„Туро бо мо чӣ кор аст, эй Исои Носирӣ? Ту барои нест кардани мо омадаӣ! Ман медонам, ки Ту кистӣ, эй Қудуси Худо!“

Исо вайро манъ карда, гуфт: “Хомўш шав ва аз вай берун ой!“

Рўҳи палид вайро ба ларза андохта, бо овози баланд фарьёд заду аз вай берун шуд.

Ҳама ба воҳима афтоданд, ба дараҷае ки аз якдигар мепурсиданд: “Ин чист? Ин чи таълимоти навест, ки Ў ба арвоҳи палид низ боқудратона амр мефармояд, ва онҳо ба Ў итоат мекунанд?“

Ва овозаи Ў зуд дар тамоми сарзамини Ҷалил паҳн шуд.

Ва аз куништ баромада, дарҳол бо Яъқуб ва Юҳнно ба хонаи Шимъўн ва Андриёс омаданд.

Модарарўси Шимъўн дар ҳолати табларза хобида буд, ва дарҳол Ўро аз ин ҳолати вай хабардор карданд.

Ва Ў наздик шуда, аз дасти вай гирифту бархезонд; табларзаи вай дарҳол нест шуду вай ба парастории онҳо машғул гашт.

Бегоҳӣ, ки офтоб фурў рафта буд, ҳамаи беморон ва девонагонро назди Ў оварданд.

Ва тамоми аҳли шаҳр пеши дари хона гирд омаданд.

Ва Ў бисьёр касонро, ки ба касалиҳои гуногун гирифтор буданд, шифо бахшид ва бисьёр девҳоро берун кард ва намонд, ки девҳо сухан ронанд, зеро ки Масеҳ будани Ўро медонистанд.

Пагоҳӣ, хеле бармаҳал хеста, берун рафт ва ба хилватгоҳе расида, дар он ҷо дуо гуфт.

Шимъўн ва касоне ки наздаш буданд, аз паи Ў шитофтанд;

Чун Ўро ёфтанд, гуфтанд: “Ҳама Туро меҷўянд“.

Ў ба онҳо гуфт: “Ба деҳоту шаҳрҳои наздик биравем, то ки Ман дар он ҷо низ мавъиза кунам, зеро ки Ман барои ҳамин омадаам“.

Ва Ў дар тамоми Ҷалил дар куништҳои онҳо мавъиза менамуд ва девҳоро берун мекард.

Махавие назди Ў омада, зорӣ кард ва зону зада гуфт: “Агар хоҳӣ, метавонӣ маро пок кунӣ“.

Исоро бар вай раҳм омад, дасти Худро дароз карда, вайро ламс намуд ва гуфт: “Мехоҳам, пок шав!“

Баъд аз ҳамин сухан махав дарҳол аз баданаш нест шуду вай пок гардид.

Ва ба вай чашм ало карда, дарҳол аз Худ дур намуд

Ва ба вай гуфт: “Зинҳор, ба касе чизе магў, балки рафта худро ба коҳин нишон деҳ ва ба бадали пок шудани худ он чи Мусо фармудааст, тақдим кун, то ба онҳо шаҳодате гардад“.

Лекин вай берун рафта, ин воқеаро овоза ва нақл кардан гирифт, ба дараҷае ки Ў дигар ошкоро ба шаҳр даромада наметавонист, балки берун аз шаҳр дар ҷойҳои хилват рўз мегузаронд. Ва мардум аз ҳар сў назди Ў меомаданд.

Ва ба онҳо гуфт: “Ба ростӣ ба шум мегўям: аз истодагон дар ин ҷо баъзе ҳастанд, ки то Малакути Худоро, ки бо қурат меояд, набинанд, зоиқан маргро нахоҳанд чашид“.

Ва баъд аз шаш рўз Исо Петрус, Яъқуб ва Юҳанноро ҳамроҳи Худ бурд ва онҳоро танҳо ба кўҳи баланде баровард ва дар пеши назари онҳо дигаргун шуд:

Либосаш дурахшон ва чун барф бағоят сафед шуд, ки дар рўи замин ҳеҷ шустагаре наметавонад чунин сафед кунад.

Ва Ильёс бо Мусо ба онҳо намоён шуда, бо Исо гуфтугў мекарданд.

Он гоҳ Петрус ба Исо гуфт: “Эй Устод! Дар ин ҷо будани мо некўст; пас се чодар месозем: яке барои Ту, яке барои Мусо ва яке барои Ильёс“.

Зеро намедонист, чӣ гўяд: чунки ҳаросон буданд.

Ва абре пайдо шуда, бар онҳо соя андохт, ва овозе аз даруни абр баромад, ки мегуфт: “Ин Писари Маҳбуби Ман аст; Ўро бишнавед“.

Баногоҳ, чун ба атрофи худ нигаристанд, касеро ҷуз Исо назди худ надиданд.

Чун аз кўҳ мефуромаданд, Исо таъкид намуд, ки то Писари Одам аз мурдагон эҳьё нашавад, он чи дидаанд, ба касе нагўянд.

Ва онҳо ин суханонро дар ёд дошта, аз якдигар мепурсиданд, ки аз мурдагон эҳьё шудан чӣ маънӣ дорад?

Ва аз Ў пурсиданд: “Чаро китобдонон мегўянд, ки Ильёс бояд аввал биёяд?“

Ў ба ҷавоби онҳо гуфт: “Дуруст аст, ки Ильёс бояд аввал биёяд ва ҳама чизро соз кунад; ва Писари Одам, чунон ки дар бораи Ў навишта шудааст, ранҷи бисьёр бинад ва ҳақир шумурда шавад“,

„Лекин ба шумо мегўям, ки Ильёс ҳам омад ва бо вай он чи хостанд, карданд, чунон ки дар бораи вай навишта шудааст“.

Чун назди шогирдонаш омад, мардуми бисьёрро гирди онҳо дид, ва китобдононро, ки бо онҳо мубоҳиса мекарданд.

Дарҳол тамоми мардм, чун Ўро диданд, дар ҳайрат монданд ва давон-давон омда, ба Ў салом доданд.

Ў аз китобдонон пурсид: “Бо инҳо чӣ мубоҳиса мекунед?“

Яке аз байни мардум ба ҷавоб гуфт: “Эй Устод! писари худро назди Ту овардам, ки рўҳи гунге дорад: “

„Ҳар ҷо, ки вайро бигирад, ба замин мезанад, вай кафк бароварда, дандонҳо бо ҳам месояд ва карахт мешавад; Ба шогирдони Ту гуфтам, ки онро берун кунанд, натавонистанд“.

Ў ба ҷавоби вай гуфт: “Эй насли беимон: То кай бо шумо бошам? То кай шуморо тоқат кунам? Вайро назди Ман биёред“.

Вайро назди Ў оварданд. Чун Ўро дид, рўҳ вайро ба ларза андохт; вай ба замин афтода ва ғел зада, кафк баровард.

Ва аз падари вай пурсид: “Кай боз ба ин ҳолат гирифтор аст?“ Гуфт: “Аз кўдакӣ“

„Борҳо вайро дар оташ ва дар об афканд, то вайро ҳалок кунад; лекин, агар метавонӣ, ба мо раҳм кун ва ёрӣ расон“.

Исо ба вай гуфт: “Агар имон оварда тавонӣ, барои имондор ҳама чиз имконпазир аст“.

Дарҳол падари кўдак фарьёд зада, гирьякунон гуфт: “Имон меоварам, эй Худованд! Ба беомонии ман мадад кун“.

Чун Исо дид, ки мардум сўяш шитоб мекунанд, рўҳи палидро мазаммат намуда, гуфт: “Эй рўҳи гунг ва кар! Ба ту амр мефармоям, ки аз вай берун рав ва дигар дохили вай нашав“.

Пас бонг зада, вайро сахт ба ларза андохта, берун рафт; вай монанди мурда гашт, ба тавре ки бисьёр касон гуфтанд, ки вай мурдааст.

Лекин Исо дасташро гирифта бархезонд; вай ба по истод.

Ва чун ба хона даромад, шогирдонаш аз Ў ба танҳои пурсиданд: “Чаро мо онро берун карда натавонистем?“

Ба онҳо гуфт: “Ин ҷинс ба ҳеҷ ваҷҳ берун намеравад, ҷуз ба дуо ва рўза“.

Ва аз он ҷо равона шуда, аз Ҷалил мегузаштанд; ва Ў намехост, ки касе Ўро бишносад.

Зеро шогирдони Худро таълим дода мегуфт, ки Писари Одам ба дасти одамон таслим карда хоҳад шуд, ва Ўро хоҳанд кушт; чун кушта шуд, пас аз се рўз эҳьё хоҳад шуд.

Лекин онҳо ин суханро нафаҳмиданд ва тарсиданд, ки аз Ў пурсанд.

Ба Кафарнаҳум омад; чун дар хона буд, аз онҳо пурсид: “Дар роҳ бо якдигар дар чӣ хусус муҳокима мекардед?“

Онҳо хомўш монданд, чунки дар роҳ бо якдигар муҳокима мекарданд, ки кист бузургтар.

Ў нишаста, он дувоздаҳро наздаш хонд ва ба онҳо гуфт: “Ҳар кӣ мехоҳад нахустин бошад, вопасин ва хизматгори ҳама шавад“.

Пас кўдакеро гирифта, дар миёни онҳо ба по гузошт ва, дар оғўш кашида, ба онҳо гуфт:

„Ҳар кӣ яке аз ин гуна кўдаконро ба исми Ман қабул кунад, вай Маро қабул кунад; ва ҳар кӣ Маро қабул кунад, вай на Маро, балки Фиристодаи Маро қабул мекунад“.

Он гоҳ Юҳанно гуфт: “Эй Устод! Мо касеро дидем, ки ба исми ТУ девҳоро берун мекард, лакин моро пайравӣ намекард, ва мо вайро манъ кардем, чунки моро пайравӣ намекард“.

Исо гуфт: “Вайро манъ накунед; зеро ҳеҷ касе нест, ки ба исми Ман мўъҷиза бинамояду ба зудӣ дар ҳаққи Ман бад гуфта тавонад“.

„Зеро ҳар кӣ зидди мо нест, бо мост“.

„Ва ҳар кӣ ба исми Ман шуморо, аз он рў ки пайрави Масеҳ ҳастед, косаи обе бинўшонад, ба ростӣ ба шумо мегўям, ки мукофоти худро зоеъ нахоҳад кард“.

Ва ҳар кӣ яке аз ин тифлонро, ки ба Ман имон меоваранд, ба васваса андозад, барои вай беҳтар аст, ки санги осиёе бар гарданаш овехта, вайро дар баҳр афкананд.

Ва агар дастат туро ба васваса андозад, онро бибур: барои ту беҳтар аст, ки маъюб шуда ба ҳаёт дароӣ, аз ин ки бо ду даст ба дўзах равона шавӣ, дар оташе ки хомўш нашаванда аст,

Ки дар он ҷо кирми онҳо намемирад, ва оташ хомўш намешавад.

Ва агар поят туро ба васваса андозад, онро бибур: барои ту беҳтар аст, ки ланг шуда ба ҳаёт дароӣ, аз ин ки бо ду по дар дўзах андохта шавӣ, дар оташе ки хомўшнашаванда аст.

Ки дар он ҷо кирми онҳо намемирад, ва оташ хомўш намешавад.

Ва агар чашмат туро ба васваса андозад, онро бикан: барои ту беҳтар аст, ки якчашма шуда ба Малакути Худо дароӣ, аз ин ки бо ду чашм дар оташи дўзах андохта шавӣ,

Ки дар он ҷо кирми онҳо намемирад, ва оташ хомўш намешавад.

Зеро ҳар кас бо оташ намакин хоҳад шуд, ва ҳар қурбон бо намак намакин хоҳад шуд.

Намак хуб аст; Лекин агар намак шўр набошад, бо чӣ шумо онро ислоҳ мекунед? Пас дар худ намак бидоред, ва бо якдигар муросо кунед.