И повелѣ́ наро́ду возлещи́ на земли́: и прiе́мь се́дмь хлѣ́бовъ, хвалу́ возда́въ, преломи́ и дая́ше ученико́мъ Свои́мъ, да предлага́ютъ: и предложи́ша предъ наро́домъ.

И имя́ху ры́бицъ ма́ло: и [сiя́] благослови́въ, рече́ предложи́ти и ты́я.

Ядо́ша же и насы́тишася: и взя́ша избы́тки укру́хъ, се́дмь ко́шницъ.

Бя́ху же я́дшихъ я́ко четы́ре ты́сящы. И отпусти́ и́хъ.

И а́бiе влѣ́зъ въ кора́бль со ученики́ Свои́ми, прiи́де во страны́ Далмануѳа́нски.

[Зач. 33.] И изыдо́ша фарисе́е и нача́ша стяза́тися съ Ни́мъ, и́щуще от Него́ зна́менiя съ небесе́, искуша́юще Его́.

И воздохну́въ ду́хомъ Свои́мъ, глаго́ла: что́ ро́дъ се́й зна́менiя и́щетъ? Ами́нь глаго́лю ва́мъ, а́ще да́стся ро́ду сему́ зна́менiе.

И оста́вль и́хъ, влѣ́зъ па́ки въ кора́бль, [и] и́де на о́нъ по́лъ.

И забы́ша ученицы́ Его́ взя́ти хлѣ́бы и ра́звѣ еди́наго хлѣ́ба не имя́ху съ собо́ю въ корабли́.

И преща́ше и́мъ, глаго́ля: зри́те, блюди́теся от ква́са фарисе́йска и от ква́са И́родова.

И помышля́ху, дру́гъ ко дру́гу глаго́люще, я́ко хлѣ́бы не и́мамы.

И разумѣ́въ Иису́съ, глаго́ла и́мъ: что́ помышля́ете, я́ко хлѣ́бы не и́мате? Не у́ ли чу́вствуете, ниже́ разумѣ́ете? Еще́ ли окамене́но се́рдце ва́ше и́мате?

О́чи иму́ще не ви́дите? И у́шы иму́ще не слы́шите? И не по́мните ли,

егда́ пя́ть хлѣ́бы преломи́хъ въ пя́ть ты́сящъ, коли́ко ко́шъ испо́лнь укру́хъ прiя́сте? Глаго́лаша ему́: двана́десять.

Егда́ же се́дмь въ четы́ре ты́сящы, коли́ко ко́шницъ исполне́нiя укру́хъ взя́сте? Они́ же рѣ́ша: се́дмь.

И глаго́ла и́мъ: ка́ко не разумѣ́ете?

[Зач. 34.] И прiи́де въ Виѳсаи́ду: и приведо́ша къ Нему́ слѣ́па, и моля́ху Его́, да его́ ко́снется.

И е́мь за ру́ку слѣпа́го, изведе́ его́ во́нъ изъ ве́си: и плю́нувъ на о́чи его́, [и] возло́жь ру́цѣ на́нь, вопроша́ше его́, а́ще что́ ви́дитъ?

И воззрѣ́въ глаго́лаше: ви́жу человѣ́ки я́ко дре́вiе ходя́щя.

Пото́мъ [же] па́ки возложи́ ру́цѣ на о́чи его́ и сотвори́ его́ прозрѣ́ти: и утвори́ся {и исцѣлѣ́} и узрѣ́ свѣ́тло все́.

И посла́ его́ въ до́мъ его́, глаго́ля: ни въ ве́сь вни́ди, ни повѣ́ждь кому́ въ ве́си.

[Зач. 35.] И изы́де Иису́съ и ученицы́ Его́ въ ве́си Кесарі́и Фили́пповы: и на пути́ вопроша́ше ученики́ Своя́, глаго́ля и́мъ: кого́ Мя глаго́лютъ человѣ́цы бы́ти?

Они́ же отвѣща́ша: Иоа́нна Крести́теля: и ині́и Илiю́: друзі́и же еди́наго от проро́къ.

И То́й глаго́ла и́мъ: вы́ же кого́ Мя глаго́лете бы́ти? Отвѣща́въ же Пе́тръ глаго́ла Ему́: Ты́ еси́ Христо́съ.

[Зач. 36.] И запрети́ и́мъ, да ни кому́же глаго́лютъ о Не́мъ.

И нача́тъ учи́ти и́хъ, я́ко подоба́етъ Сы́ну Человѣ́ческому мно́го пострада́ти, и искуше́ну бы́ти от ста́рецъ и архiере́й и кни́жникъ, и убiе́ну бы́ти, и въ тре́тiй де́нь воскре́снути.

И не обину́яся сло́во глаго́лаше. И прiе́мь Его́ Пе́тръ, нача́тъ прети́ти Ему́.

О́нъ же обра́щься и воззрѣ́въ на ученики́ Своя́, запрети́ Петро́ви, глаго́ля: иди́ за Мно́ю, сатано́: я́ко не мы́слиши, я́же [су́ть] Бо́жiя, но я́же человѣ́ческа.

И призва́въ наро́ды со ученики́ Свои́ми, рече́ и́мъ: [Зач. 37.] и́же хо́щетъ по Мнѣ́ ити́, да отве́ржется себе́, и во́зметъ кре́стъ сво́й, и по Мнѣ́ гряде́тъ:

и́же бо а́ще хо́щетъ ду́шу свою́ спасти́, погуби́тъ ю́: а и́же погуби́тъ ду́шу свою́ Мене́ ра́ди и Ева́нгелiа, то́й спасе́тъ ю́:

ка́я бо по́льза человѣ́ку, а́ще прiобря́щетъ мíръ ве́сь, и отщети́тъ ду́шу свою́?

или́ что́ да́стъ человѣ́къ измѣ́ну на души́ свое́й?

И́же бо а́ще постыди́тся Мене́ и Мои́хъ слове́съ въ ро́дѣ се́мъ прелюбодѣ́йнѣмъ и грѣ́шнѣмъ, и Сы́нъ Человѣ́ческiй постыди́тся его́, егда́ прiи́детъ во сла́вѣ Отца́ Своего́ со А́нгелы святы́ми.

И глаго́лаше и́мъ: ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко су́ть нѣ́цыи от здѣ́ стоя́щихъ, и́же не и́мутъ вкуси́ти сме́рти, до́ндеже ви́дятъ Ца́рствiе Бо́жiе прише́дшее въ си́лѣ.

[Зач. 38.] И по шести́ дне́хъ поя́тъ Иису́съ Петра́ и Иа́кова и Иоа́нна, и возведе́ и́хъ на гору́ высоку́ осо́бь еди́ны: и преобрази́ся предъ ни́ми.

И ри́зы Его́ бы́ша блеща́щяся, бѣлы́ зѣло́ я́ко снѣ́гъ, яцѣ́хже не мо́жетъ бѣли́лникъ убѣли́ти на земли́.

И яви́ся и́мъ Илiа́ съ Моисе́емъ: и бѣ́ста со Иису́сомъ глаго́люща.

И отвѣща́въ Пе́тръ глаго́ла Иису́сови: Равви́, добро́ е́сть на́мъ здѣ́ бы́ти: и сотвори́мъ кро́вы три́, Тебѣ́ еди́нъ, и Моисе́еви еди́нъ, и Илiи́ еди́нъ.

Не вѣ́дяше бо, что́ рѣщи́: бя́ху бо пристра́шни.

И бы́сть о́блакъ осѣня́я и́хъ: и прiи́де гла́съ изъ о́блака, глаго́ля: Се́й е́сть Сы́нъ Мо́й возлю́бленный, Того́ послу́шайте.

И внеза́пу воззрѣ́вше, ктому́ ни кого́же ви́дѣша, то́кмо Иису́са еди́наго съ собо́ю.

Сходя́щымъ же и́мъ съ горы́, запрети́ и́мъ, да ни кому́же повѣ́дятъ, я́же ви́дѣша, то́кмо егда́ Сы́нъ Человѣ́ческiй изъ ме́ртвыхъ воскре́снетъ.

[Зач. 39.] И сло́во удержа́ша въ себѣ́, стяза́ющеся, что́ е́сть, е́же изъ ме́ртвыхъ воскре́снути.

И вопроша́ху Его́ глаго́люще: ка́ко глаго́лютъ кни́жницы, я́ко Илiи́ подоба́етъ прiити́ пре́жде?

О́нъ же отвѣща́въ рече́ и́мъ: Илiа́ у́бо прише́дъ пре́жде, устро́итъ вся́: и ка́ко е́сть пи́сано о Сы́нѣ Человѣ́честѣмъ, да мно́го постра́ждетъ и уничиже́нъ бу́детъ:

но глаго́лю ва́мъ, я́ко и Илiа́ прiи́де, и сотвори́ша ему́, ели́ка хотѣ́ша, я́коже е́сть пи́сано о не́мъ.

И прише́дъ ко ученико́мъ, ви́дѣ наро́дъ мно́гъ о ни́хъ {о́крестъ и́хъ} и кни́жники стяза́ющяся съ ни́ми.

И а́бiе ве́сь наро́дъ ви́дѣвъ Его́ ужасе́ся, и прири́щуще цѣлова́ху Его́.

И вопроси́ кни́жники: что́ стяза́етеся къ себѣ́ {съ ни́ми}?

[Зач. 40.] И отвѣща́въ еди́нъ от наро́да рече́: Учи́телю, приведо́хъ сы́на моего́ къ Тебѣ́, иму́ща ду́ха нѣ́ма:

и идѣ́же коли́ждо и́метъ его́, разбива́етъ его́, и пѣ́ны тещи́тъ, и скреже́щетъ зубы́ свои́ми, и оцѣпенѣва́етъ: и рѣ́хъ ученико́мъ Твои́мъ, да изжену́тъ его́, и не возмого́ша.

О́нъ же отвѣща́въ ему́ глаго́ла: о, ро́де невѣ́ренъ, доко́лѣ въ ва́съ бу́ду? Доко́лѣ терплю́ вы? Приведи́те его́ ко Мнѣ́.

И привѣдо́ша его́ къ Нему́. И ви́дѣвъ Его́, а́бiе ду́хъ стрясе́ его́: и па́дъ на земли́, валя́шеся, пѣ́ны тещя́.

И вопроси́ отца́ его́: коли́ко лѣ́тъ е́сть, отне́лѣже сiе́ бы́сть ему́? О́нъ же рече́: издѣ́тска:

и мно́гажды во о́гнь вве́рже его́ и въ во́ды, да погуби́тъ его́: но а́ще что́ мо́жеши, помози́ на́мъ, милосе́рдовавъ о на́съ.

Иису́съ же рече́ ему́: е́же а́ще что́ мо́жеши вѣ́ровати, вся́ возмо́жна вѣ́рующему.

И а́бiе возопи́въ оте́цъ отроча́те, со слеза́ми глаго́лаше: вѣ́рую, Го́споди: помози́ моему́ невѣ́рiю.

Ви́дѣвъ же Иису́съ, я́ко сри́щется наро́дъ, запрети́ ду́ху нечи́стому, глаго́ля ему́: ду́ше нѣмы́й и глухі́й, А́зъ ти́ повѣлева́ю: изы́ди изъ него́ и ктому́ не вни́ди въ него́.

И возопи́въ и мно́го пружа́вся, изы́де: и бы́сть я́ко ме́ртвъ, я́коже мно́зѣмъ глаго́лати, я́ко у́мре.

Иису́съ же е́мь его́ за ру́ку, воздви́же его́: и воста́.

И вше́дшу Ему́ въ до́мъ, ученицы́ Его́ вопроша́ху Его́ еди́наго: я́ко мы́ не возмого́хомъ изгна́ти его́?

И рече́ и́мъ: се́й ро́дъ ничи́мже мо́жетъ изы́ти, то́кмо моли́твою и посто́мъ.

И отту́ду изше́дше, идя́ху сквозѣ́ Галиле́ю: и не хотя́ше, да кто́ увѣ́сть.

Уча́ше бо ученики́ Своя́ и глаго́лаше и́мъ, я́ко Сы́нъ Человѣ́ческiй пре́данъ бу́детъ въ ру́цѣ человѣ́честѣ, и убiю́тъ Его́: и убiе́нъ бы́въ, въ тре́тiй де́нь воскре́снетъ.

Они́ же не разумѣва́ху глаго́ла и боя́хуся Его́ вопроси́ти.

[Зач. 41.] И прiи́де въ Капернау́мъ: и въ дому́ бы́въ, вопроша́ше и́хъ: что́ на пути́ въ себѣ́ помышля́сте?

Они́ же молча́ху: дру́гъ ко дру́гу бо стяза́шася на пути́, кто́ [е́сть] бо́лiй.

И сѣ́дъ пригласи́ обана́десяте и глаго́ла и́мъ: а́ще кто́ хо́щетъ ста́рѣй бы́ти, да бу́детъ всѣ́хъ ме́ншiй и всѣ́мъ слуга́.

И прiи́мь отроча́, поста́ви е́ посредѣ́ и́хъ: и объе́мь е́, рече́ и́мъ:

и́же а́ще еди́но таковы́хъ отроча́тъ прiи́метъ во и́мя Мое́, Мене́ прiе́млетъ: и и́же Мене́ прiе́млетъ, не Мене́ прiе́млетъ, но Посла́вшаго Мя́.

Отвѣща́ ему́ Иоа́ннъ, глаго́ля: Учи́телю, ви́дѣхомъ нѣ́коего и́менемъ Твои́мъ изгоня́ща бѣ́сы, и́же не хо́дитъ по на́съ: и возбрани́хомъ ему́, я́ко не послѣ́дуетъ на́мъ.

Иису́съ же рече́: не брани́те ему́: никто́же бо е́сть, и́же сотвори́тъ си́лу о и́мени Мое́мъ, и возмо́жетъ вско́рѣ злосло́вити Мя́.

И́же бо нѣ́сть на вы́, по ва́съ е́сть.

И́же бо а́ще напои́тъ вы́ ча́шею воды́ во и́мя Мое́, я́ко Христо́вы есте́, ами́нь глаго́лю ва́мъ, не погуби́тъ мзды́ своея́.

[Зач. 42.] И и́же а́ще соблазни́тъ еди́наго от ма́лыхъ си́хъ вѣ́рующихъ въ Мя́, до́брѣе е́сть ему́ па́че, а́ще облѣжи́тъ ка́мень же́рновный о вы́и его́, и вве́рженъ бу́детъ въ мо́ре.

И а́ще соблажня́етъ тя́ рука́ твоя́, отсѣцы́ ю́: до́брѣе ти́ е́сть бѣ́днику {безъ руки́} въ живо́тъ вни́ти, не́же о́бѣ ру́цѣ иму́щу вни́ти въ гее́нну, во о́гнь неугаса́ющiй,

идѣ́же че́рвь и́хъ не умира́етъ, и о́гнь не угаса́етъ.

И а́ще нога́ твоя́ соблажня́етъ тя́, отсѣцы́ ю́: до́брѣе ти́ е́сть вни́ти въ живо́тъ хро́му, не́же двѣ́ но́зѣ иму́щу вве́ржену бы́ти въ гее́нну, во о́гнь неугаса́ющiй,

идѣ́же че́рвь и́хъ не умира́етъ, и о́гнь не угаса́етъ.

И а́ще о́ко твое́ соблажня́етъ тя́, исткни́ е́: до́брѣе ти́ е́сть со еди́нѣмъ о́комъ вни́ти въ Ца́рствiе Бо́жiе, не́же двѣ́ о́цѣ иму́щу вве́ржену бы́ти въ гее́нну о́гненную,

идѣ́же че́рвь и́хъ не умира́етъ, и о́гнь не угаса́етъ.

Вся́къ бо огне́мъ осоли́тся, и вся́ка же́ртва со́лiю осоли́тся.

Добро́ со́ль: а́ще же со́ль не слана́ бу́детъ, чи́мъ осоли́тся? Имѣ́йте со́ль въ себѣ́, и ми́ръ имѣ́йте между́ собо́ю.

И отту́ду воста́въ пре́йде въ предѣ́лы Иуде́йскiя, {чрезъ страну́, я́же} объ о́нъ по́лъ Иорда́на. И снидо́шася па́ки наро́ди къ Нему́: и я́ко обы́чай имѣ́, па́ки уча́ше и́хъ.

[Зач. 43.] И присту́пльше фарисе́е вопроси́ша Его́: а́ще досто́итъ му́жу жену́ пусти́ти? Искуша́юще Его́.

О́нъ же отвѣща́въ рече́ и́мъ: что́ ва́мъ заповѣ́да Моисе́й?

Они́ же рѣ́ша: Моисе́й повелѣ́ кни́гу распу́стную написа́ти, и пусти́ти.

И отвѣща́въ Иису́съ рече́ и́мъ: по жестосе́рдiю ва́шему написа́ ва́мъ за́повѣдь сiю́:

от нача́ла же созда́нiя, му́жа и жену́ сотвори́лъ я́ е́сть Бо́гъ:

сего́ ра́ди оста́витъ человѣ́къ отца́ своего́ и ма́терь

и прилѣпи́тся къ женѣ́ свое́й, и бу́дета о́ба въ пло́ть еди́ну: тѣ́мже уже́ нѣ́ста два́, но пло́ть еди́на:

е́же у́бо Бо́гъ сочета́, человѣ́къ да не разлуча́етъ.

И въ дому́ па́ки ученицы́ Его́ о се́мъ вопроси́ша Его́.

И глаго́ла и́мъ: [Зач. 44.] и́же а́ще пу́ститъ жену́ свою́ и оже́нится ино́ю, прелюбы́ твори́тъ на ню́:

и а́ще жена́ пу́ститъ му́жа {му́жа своего́} и пося́гнетъ за ино́го, прелюбы́ твори́тъ.

И приноша́ху къ Нему́ дѣ́ти, да ко́снется и́хъ: ученицы́ же преща́ху принося́щымъ.

Ви́дѣвъ же Иису́съ негодова́ и рече́ и́мъ: оста́вите дѣте́й приходи́ти ко Мнѣ́ и не брани́те и́мъ, тацѣ́хъ бо е́сть Ца́рствiе Бо́жiе:

ами́нь глаго́лю ва́мъ: и́же а́ще не прiи́метъ Ца́рствiя Бо́жiя я́ко отроча́, не и́мать вни́ти въ не́.

И объе́мь и́хъ, возло́жь ру́цѣ на ни́хъ, благословля́ше и́хъ.

[Зач. 45.] И исходя́щу Ему́ на пу́ть, прите́къ нѣ́кiй и покло́нься на колѣ́ну Ему́, вопроша́ше Его́: Учи́телю благі́й, что́ сотворю́, да живо́тъ вѣ́чный наслѣ́дствую?

Иису́съ же рече́ ему́: что́ Мя́ глаго́леши бла́га? Никто́же бла́гъ, то́кмо еди́нъ Бо́гъ.

За́повѣди вѣ́си: не прелюбы́ сотвори́ши: не убі́й: не укра́ди: не лжесвидѣ́телствуй: не оби́ди: чти́ отца́ твоего́ и ма́терь.

О́нъ же отвѣща́въ рече́ Ему́: Учи́телю, сiя́ вся́ сохрани́хъ от ю́ности моея́.

Иису́съ же воззрѣ́въ на́нь, возлюби́ его́ и рече́ ему́: еди́наго еси́ не доконча́лъ: иди́, ели́ка и́маши, прода́ждь и да́ждь ни́щымъ, и имѣ́ти и́маши сокро́вище на небеси́: и прiиди́ [и] ходи́ вслѣ́дъ Мене́, взе́мъ кре́стъ.

О́нъ же дря́хлъ бы́въ о словеси́ {о словеси́ се́мъ}, отъи́де скорбя́: бѣ́ бо имѣ́я стяжа́нiя мно́га.

И воззрѣ́въ Иису́съ глаго́ла ученико́мъ Свои́мъ: [Зач. 46.] ка́ко неудо́бь иму́щiи бога́тство въ Ца́рствiе Бо́жiе вни́дутъ.

Ученицы́ же ужаса́хуся о словесѣ́хъ Его́. Иису́съ же па́ки отвѣща́въ глаго́ла и́мъ: ча́да, ка́ко неудо́бь упова́ющымъ на бога́тство въ Ца́рствiе Бо́жiе вни́ти:

удо́бѣе бо е́сть велбу́ду сквозѣ́ иглинѣ́ у́шы проити́, не́же бога́ту въ Ца́рствiе Бо́жiе вни́ти.

Они́ же и́злиха дивля́хуся, глаго́люще къ себѣ́: то́ кто́ мо́жетъ спасе́нъ бы́ти?

Воззрѣ́въ же на ни́хъ Иису́съ глаго́ла: у человѣ́къ невозмо́жно, но не у Бо́га: вся́ бо возмо́жна су́ть у Бо́га.

Нача́тъ же Пе́тръ глаго́лати Ему́: се́, мы́ оста́вихомъ вся́ и вслѣ́дъ Тебе́ идо́хомъ.

Отвѣща́въ же Иису́съ рече́: ами́нь глаго́лю ва́мъ: никто́же е́сть, и́же оста́вилъ е́сть до́мъ, или́ бра́тiю, или́ сестры́, или́ отца́, или́ ма́терь, или́ жену́, или́ ча́да, или́ се́ла, Мене́ ра́ди и Ева́нгелiа ра́ди:

а́ще не прiи́метъ стори́цею ны́нѣ во вре́мя сiе́, домо́въ, и бра́тiй, и се́стръ, и отца́, и ма́тере, и ча́дъ, и се́лъ, во изгна́нiи, и въ вѣ́къ гряду́щiй живо́тъ вѣ́чный:

мно́зи же бу́дутъ пе́рвiи послѣ́дни, и послѣ́днiи пе́рви.

Бя́ху же на пути́, восходя́ще во Иерусали́мъ: и бѣ́ варя́я и́хъ Иису́съ, и ужаса́хуся, и вслѣ́дъ иду́ще, боя́хуся. [Зач. 47.] И пое́мь па́ки обана́десять, нача́тъ и́мъ глаго́лати, я́же хотя́ху Ему́ бы́ти:

я́ко, се́, восхо́димъ во Иерусали́мъ, и Сы́нъ Человѣ́ческiй пре́данъ бу́детъ архiере́омъ и кни́жникомъ, и осу́дятъ Его́ на сме́рть, и предадя́тъ Его́ язы́комъ:

и поруга́ются Ему́, и уя́звятъ Его́, и оплю́ютъ Его́, и убiю́тъ Его́: и въ тре́тiй де́нь воскре́снетъ.

И предъ Него́ прiидо́ста Иа́ковъ и Иоа́ннъ, сы́на Зеведе́ева, глаго́люща: Учи́телю, хо́щева, да, е́же а́ще про́сива, сотвори́ши на́ма.

О́нъ же рече́ и́ма: что́ хо́щета, да сотворю́ ва́ма?

О́на же рѣ́ста Ему́: да́ждь на́мъ, да еди́нъ о десну́ю Тебе́ и еди́нъ о шу́юю Тебе́ ся́дева во сла́вѣ Твое́й.

Иису́съ же рече́ и́ма: не вѣ́ста, чесо́ про́сита: мо́жета ли пи́ти ча́шу, ю́же А́зъ пiю́, и креще́нiемъ, и́мже А́зъ креща́юся, крести́тися?

О́на же рѣ́ста Ему́: мо́жева. Иису́съ же рече́ и́ма: ча́шу у́бо, ю́же А́зъ пiю́, испiе́та, и креще́нiемъ, и́мже А́зъ креща́юся, крести́тася:

а е́же сѣ́сти о десну́ю Мене́ и о шу́юю, нѣ́сть Мнѣ́ да́ти, но и́мже угото́вано е́сть.

И слы́шавше де́сять, нача́ша негодова́ти о Иа́ковѣ и Иоа́ннѣ.

Иису́съ же призва́въ и́хъ, глаго́ла и́мъ: вѣ́сте, я́ко мня́щiися владѣ́ти язы́ки, соодолѣва́ютъ и́мъ, и вели́цыи и́хъ облада́ютъ и́ми:

не та́ко же бу́детъ въ ва́съ: но и́же а́ще хо́щетъ въ ва́съ вя́щшiй бы́ти, да бу́детъ ва́мъ слуга́:

и и́же а́ще хо́щетъ въ ва́съ бы́ти ста́рѣй, да бу́детъ всѣ́мъ ра́бъ:

и́бо Сы́нъ Человѣ́чь не прiи́де, да послу́жатъ Ему́, но да послу́житъ и да́стъ ду́шу Свою́ избавле́нiе за мно́ги.

[Зач. 48.] И прiидо́ша во Иерихо́нъ. И исходя́щу Ему́ от Иерихо́на, и ученико́мъ Его́, и наро́ду мно́гу, сы́нъ Тиме́овъ Варти́мей слѣпы́й сѣдя́ше при пути́, прося́.

И слы́шавъ, я́ко Иису́съ Назоряни́нъ е́сть, нача́тъ зва́ти и глаго́лати: Сы́не Дави́довъ Иису́се, поми́луй мя́.

И преща́ху ему́ мно́зи, да умолчи́тъ: о́нъ же мно́жае па́че зва́ше: Сы́не Дави́довъ, поми́луй мя́.

И ста́въ Иису́съ, рече́ его́ возгласи́ти. И возгласи́ша слѣпца́, глаго́люще ему́: дерза́й, воста́ни, зове́тъ тя́.

О́нъ же отве́ргъ ри́зы своя́, воста́въ прiи́де ко Иису́сови.

И отвѣща́въ глаго́ла ему́ Иису́съ: что́ хо́щеши, да сотворю́ тебѣ́? Слѣпы́й же глаго́ла ему́: учи́телю, да прозрю́.

Иису́съ же рече́ ему́: иди́: вѣ́ра твоя́ спасе́ тя. И а́бiе прозрѣ́ и по Иису́сѣ и́де въ пу́ть.

Бѣ́ же Па́сха и опрѣсно́цы по двою́ дні́ю: и иска́ху архiере́е и кни́жницы, ка́ко Его́ ле́стiю е́мше убiю́тъ:

глаго́лаху же: [но] не въ пра́здникъ, еда́ {да не} ка́ко молва́ бу́детъ лю́дска.

[Зач. 63.] И су́щу Ему́ въ Виѳа́нiи, въ дому́ Си́мона прокаже́ннаго, возлежа́щу Ему́, прiи́де жена́, иму́щи алава́стръ ми́ра на́рднаго пистикі́а многоцѣ́нна: и сокру́шши алава́стръ, возлива́ше Ему́ на главу́.

Бя́ху же нѣ́цыи негоду́юще въ себѣ́ и глаго́люще: почто́ ги́бель сiя́ ми́рная бы́сть?

можа́ше бо сiе́ продано́ бы́ти вя́щше трiе́хъ со́тъ пѣ́нязь и да́тися ни́щымъ. И преща́ху е́й.

Иису́съ же рече́: оста́вите ю́: что́ е́й труды́ даете́? Добро́ дѣ́ло содѣ́ла о Мнѣ́.

Всегда́ бо ни́щыя и́мате съ собо́ю, и егда́ хо́щете, мо́жете и́мъ добро́ твори́ти: Мене́ же не всегда́ и́мате.

Е́же имѣ́ {возмо́же} сiя́, сотвори́: предвари́ пома́зати Мое́ тѣ́ло на погребе́нiе.

Ами́нь глаго́лю ва́мъ: идѣ́же а́ще проповѣ́стся Ева́нгелiе сiе́ во все́мъ мíрѣ, и е́же сотвори́ сiя́, глаго́лано бу́детъ въ па́мять ея́.

[Зач. 64.] И Иу́да Искарiо́тскiй, еди́нъ от обоюна́десяте, и́де ко архiере́емъ, да преда́стъ Его́ и́мъ.

Они́ же слы́шавше возра́довашася и обѣща́ша ему́ сре́бреники да́ти. И иска́ше, ка́ко Его́ въ удо́бно вре́мя преда́стъ.

И въ пе́рвый де́нь опрѣсно́къ, егда́ па́сху жря́ху, глаго́лаша Ему́ ученицы́ Его́: гдѣ́ хо́щеши, ше́дше угото́ваемъ, да я́си па́сху?

И посла́ два́ от учени́къ Свои́хъ и глаго́ла и́ма: иди́та во гра́дъ: и сря́щетъ ва́съ человѣ́къ въ скуде́льницѣ во́ду нося́: по не́мъ иди́та,

и идѣ́же а́ще вни́детъ, рцы́та господи́ну до́му, я́ко Учи́тель глаго́летъ: гдѣ́ е́сть вита́лница, идѣ́же па́сху со ученики́ Мои́ми снѣ́мъ?

И то́й ва́ма пока́жетъ го́рницу ве́лiю, по́стлану, гото́ву: ту́ угото́вайта на́мъ.

И изыдо́ста ученика́ Его́, и прiидо́ста во гра́дъ, и обрѣто́ста, я́коже рече́ и́ма: и угото́васта па́сху.

И ве́черу бы́вшу прiи́де со обѣмана́десяте.

И возлежа́щымъ и́мъ и яду́щымъ, рече́ Иису́съ: ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко еди́нъ от ва́съ преда́стъ Мя́, яды́й со Мно́ю.

Они́ же нача́ша скорбѣ́ти и глаго́лати Ему́ еди́нъ по еди́ному: еда́ а́зъ? И другі́й: еда́ а́зъ?

О́нъ же отвѣща́въ рече́ и́мъ: еди́нъ от обоюна́десяте, омочи́вый со Мно́ю въ соли́ло.

Сы́нъ у́бо Человѣ́ческiй и́детъ, я́коже е́сть пи́сано о Не́мъ: го́ре же человѣ́ку тому́, и́мже Сы́нъ Человѣ́ческiй преда́стся: до́брѣе бы́ло бы ему́, а́ще не бы́ роди́лся человѣ́къ то́й.

И яду́щымъ и́мъ, прiе́мь Иису́съ хлѣ́бъ, [и] благослови́въ, преломи́ и даде́ и́мъ, и рече́: прiими́те, яди́те: сiе́ е́сть Тѣ́ло Мое́.

И прiи́мъ ча́шу, хвалу́ возда́въ, даде́ и́мъ: и пи́ша от нея́ вси́.

И рече́ и́мъ: сiя́ е́сть Кро́вь Моя́ Но́ваго Завѣ́та, за мно́ги излива́ема:

ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко ктому́ не и́мамъ пи́ти от плода́ ло́знаго до дне́ того́, егда́ е́ пiю́ но́во во Ца́рствiи Бо́жiи.

И воспѣ́вше изыдо́ша въ го́ру Елео́нскую.

И глаго́ла и́мъ Иису́съ, я́ко вси́ соблазните́ся о Мнѣ́ въ но́щь сiю́: пи́сано бо е́сть: поражу́ па́стыря, и разы́дутся о́вцы.

Но пото́мъ, егда́ воскре́сну, варя́ю вы́ въ Галиле́и.

Пе́тръ же рече́ Ему́: а́ще и вси́ соблазня́тся, но не а́зъ.

И глаго́ла ему́ Иису́съ: ами́нь глаго́лю тебѣ́, я́ко ты́ дне́сь въ но́щь сiю́, пре́жде да́же втори́цею пѣ́тель не возгласи́тъ, трикра́ты отве́ржешися Мене́.

О́нъ же мно́жае глаго́лаше па́че: а́ще [же] ми́ е́сть съ Тобо́ю и умре́ти, не отве́ргуся Тебе́. Та́кожде и вси́ глаго́лаху.

И прiидо́ша въ ве́сь, е́йже и́мя Геѳсима́нiа: и глаго́ла ученико́мъ Свои́мъ: сѣди́те здѣ́, до́ндеже ше́дъ помолю́ся.

И поя́тъ Петра́ и Иа́кова и Иоа́нна съ Собо́ю: и нача́тъ ужаса́тися и тужи́ти.

И глаго́ла и́мъ: приско́рбна е́сть душа́ Моя́ до сме́рти: бу́дите здѣ́ и бди́те.

И преше́дъ ма́ло, паде́ на земли́ и моля́шеся, да, а́ще возмо́жно е́сть, ми́мо и́детъ от Него́ ча́съ:

и глаго́лаше: А́вва О́тче, вся́ возмо́жна Тебѣ́: ми́мо неси́ от Мене́ ча́шу сiю́: но не е́же А́зъ хощу́, но е́же Ты́.

И прiи́де, и обрѣ́те и́хъ спя́щихъ, и глаго́ла Петро́ви: Си́моне, спи́ши ли? Не возмо́глъ еси́ еди́наго часа́ побдѣ́ти?

Бди́те и моли́теся, да не вни́дете въ напа́сть: ду́хъ у́бо бо́дръ, пло́ть же немощна́.

И па́ки ше́дъ помоли́ся, то́жде сло́во ре́къ.

И возвра́щься обрѣ́те я́ па́ки спя́ща: бя́ху бо очеса́ и́мъ тя́готна: и не вѣ́дяху, что́ бы́ша Ему́ отвѣща́ли.

И прiи́де трети́цею и глаго́ла и́мъ: спи́те про́чее и почива́йте: приспѣ́ коне́цъ, прiи́де ча́съ: се́, предае́тся Сы́нъ Человѣ́ческiй въ ру́ки грѣ́шникомъ:

воста́ните, и́демъ: се́, предая́й Мя́ прибли́жися.

[Зач. 65.] И а́бiе, еще́ Ему́ глаго́лющу, прiи́де Иу́да, еди́нъ сы́й от обоюна́десяте, и съ ни́мъ наро́дъ мно́гъ со ору́жiемъ и дреко́льми, от архiере́й и кни́жникъ и ста́рецъ.

Даде́ же предая́й Его́ зна́менiе и́мъ, глаго́ля: Его́же а́ще лобжу́, То́й е́сть: ими́те Его́ и веди́те [Его́] сохра́нно.

И прише́дъ, а́бiе присту́пль къ Нему́, глаго́ла [Ему́]: Равви́, Равви́. И облобыза́ Его́.

Они́ же возложи́ша ру́цѣ Свои́ на него́ и я́ша Его́.

Еди́нъ же нѣ́кто от стоя́щихъ извле́къ но́жъ, уда́ри раба́ архiере́ова и урѣ́за ему́ у́хо.

И отвѣща́въ Иису́съ рече́ и́мъ: я́ко на разбо́йника ли изыдо́сте со ору́жiемъ и дреко́льми я́ти Мя́?

По вся́ дни́ бѣ́хъ при ва́съ въ це́ркви учя́, и не я́сте Мене́: но да сбу́дется Писа́нiе.

И оста́вльше Его́, вси́ бѣжа́ша.

И еди́нъ нѣ́кто ю́ноша и́де по Не́мъ, одѣ́янъ въ плащани́цу по на́гу: и я́ша того́ ю́ношу.

О́нъ же оста́вль плащани́цу, на́гъ бѣжа́ от ни́хъ.

И ведо́ша Иису́са ко архiере́ю: и снидо́шася къ нему́ вси́ архiере́е и кни́жницы и ста́рцы.

И Пе́тръ издале́ча вслѣ́дъ Его́ и́де до вну́трь во дво́ръ архiере́овъ: и бѣ́ сѣдя́ со слуга́ми и грѣ́яся при свѣщи́ {при огни́}.

Архiере́е же и ве́сь со́нмъ иска́ху на Иису́са свидѣ́телства, да умертвя́тъ Его́: и не обрѣта́ху.

Мно́зи бо лжесвидѣ́телствоваху на Него́, и ра́вна свидѣ́телства не бя́ху.

И нѣ́цыи воста́вше лжесвидѣ́телствоваху на Него́, глаго́люще:

я́ко мы́ слы́шахомъ Его́ глаго́люща, я́ко А́зъ разорю́ це́рковь сiю́ рукотворе́ную и треми́ де́нми и́ну нерукотворе́ну сози́жду.

И ни та́ко ра́вно бѣ́ свидѣ́телство и́хъ.

И воста́въ архiере́й посредѣ́, вопроси́ Иису́са, глаго́ля: не отвѣщава́еши ли ничесо́же? Что́ сі́и на Тя́ свидѣ́телствуютъ?

О́нъ же молча́ше и ничто́же отвѣщава́ше. Па́ки архiере́й вопроси́ Его́ и глаго́ла Ему́: Ты́ ли еси́ Христо́съ, Сы́нъ Благослове́ннаго?

Иису́съ же рече́: А́зъ е́смь: и у́зрите Сы́на Человѣ́ческаго о десну́ю сѣдя́ща си́лы и гряду́ща со о́блаки небе́сными.

Архiере́й же растерза́въ ри́зы своя́, глаго́ла: что́ еще́ тре́буемъ свидѣ́телей?

Слы́шасте хулу́: что́ ва́мъ мни́тся? Они́ же вси́ осуди́ша Его́ бы́ти пови́нна сме́рти.

И нача́ша нѣ́цыи плюва́ти На́нь, и прикрыва́ти лице́ Его́, и му́чити Его́, и глаго́лати Ему́: прорцы́. И слуги́ по лани́тома Его́ бiя́ху.

И су́щу Петро́ви во дворѣ́ ни́зу, прiи́де еди́на от рабы́нь архiере́овыхъ,

и ви́дѣвши Петра́ грѣ́ющася, воззрѣ́вши на него́, глаго́ла: и ты́ съ Назаряни́номъ Иису́сомъ бы́лъ еси́.

О́нъ же отве́ржеся, глаго́ля: не вѣ́мъ, ниже́ зна́ю, что́ ты́ глаго́леши. И изы́де во́нъ на преддво́рiе: и але́кторъ возгласи́.

И рабы́ня ви́дѣвши его́ па́ки, нача́тъ глаго́лати предстоя́щымъ, я́ко се́й от ни́хъ е́сть.

О́нъ же па́ки отмета́шеся. И пома́лѣ па́ки предстоя́щiи глаго́лаху Петро́ви: вои́стинну от ни́хъ еси́: и́бо Галиле́анинъ еси́, и бесѣ́да твоя́ подо́бится.

О́нъ же нача́ роти́тися и кля́тися, я́ко не вѣ́мъ Человѣ́ка Сего́, Его́же вы́ глаго́лете.

И второ́е але́кторъ возгласи́. И помяну́ Пе́тръ глаго́лъ, его́же рече́ ему́ Иису́съ, я́ко пре́жде да́же пѣ́тель не возгласи́тъ двакра́ты, отве́ржешися Мене́ трикра́ты. И наче́нъ пла́кашеся.

Синодальный

1 Насыщение 4000. 11 Фарисеи требуют знамения; 14 «берегитесь закваски фарисейской». 22 Исцеление слепого в Вифсаиде. 27 Петр исповедует Иисуса Христом. 31 Свой крест, сбереженная и потерянная жизнь.

[Зач. 32.] В те дни, когда собралось весьма много народа и нечего было им есть, Иисус, призвав учеников Своих, сказал им:

жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне, и нечего им есть.

Если неевшими отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые из них пришли издалека.

Ученики Его отвечали Ему: откуда мог бы кто взять здесь в пустыне хлебов, чтобы накормить их?

И спросил их: сколько у вас хлебов? Они сказали: семь.

Тогда велел народу возлечь на землю; и, взяв семь хлебов и воздав благодарение, преломил и дал ученикам Своим, чтобы они раздали; и они раздали народу.

Было у них и немного рыбок: благословив, Он велел раздать и их.

И ели, и насытились; и набрали оставшихся кусков семь корзин.

Евших же было около четырех тысяч. И отпустил их.

И тотчас войдя в лодку с учениками Своими, прибыл в пределы Далмануфские.

[Зач. 33.] Вышли фарисеи, начали с Ним спорить и требовали от Него знамения с неба, искушая Его.

И Он, глубоко вздохнув, сказал: для чего род сей требует знамения? Истинно говорю вам, не дастся роду сему знамение.

И, оставив их, опять вошел в лодку и отправился на ту сторону.

При сем ученики Его забыли взять хлебов и кроме одного хлеба не имели с собою в лодке.

А Он заповедал им, говоря: смотрите, берегитесь закваски фарисейской и закваски Иродовой.

И, рассуждая между собою, говорили: это значит, что хлебов нет у нас.

Иисус, уразумев, говорит им: что рассуждаете о том, что нет у вас хлебов? Еще ли не понимаете и не разумеете? Еще ли окаменено у вас сердце?

Имея очи, не видите? имея уши, не слышите? и не помните?

Когда Я пять хлебов преломил для пяти тысяч человек, сколько полных коробов набрали вы кусков? Говорят Ему: двенадцать.

А когда семь для четырех тысяч, сколько корзин набрали вы оставшихся кусков? Сказали: семь.

И сказал им: как же не разумеете?

[Зач. 34.] Приходит в Вифсаиду; и приводят к Нему слепого и просят, чтобы прикоснулся к нему.

Он, взяв слепого за руку, вывел его вон из селения и, плюнув ему на глаза, возложил на него руки и спросил его: видит ли что?

Он, взглянув, сказал: вижу проходящих людей, как деревья.

Потом опять возложил руки на глаза ему и велел ему взглянуть. И он исцелел и стал видеть все ясно.

И послал его домой, сказав: не заходи в селение и не рассказывай никому в селении.

[Зач. 35.] И пошел Иисус с учениками Своими в селения Кесарии Филипповой. Дорогою Он спрашивал учеников Своих: за кого почитают Меня люди?

Они отвечали: за Иоанна Крестителя; другие же – за Илию; а иные – за одного из пророков.

Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Петр сказал Ему в ответ: Ты Христос.

[Зач. 36.] И запретил им, чтобы никому не говорили о Нем.

И начал учить их, что Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть.

И говорил о сем открыто. Но Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему.

Он же, обратившись и взглянув на учеников Своих, воспретил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое.

И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: [Зач. 37.] кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною.

Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее.

Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?

Или какой выкуп даст человек за душу свою?

Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами.

1 Преображение Господне. 14 Исцеление одержимого духом немым. 30 Иисус Христос снова говорит о Своей смерти и Воскресении. 33 Первенство чрез служение всем. 43 Причина соблазна и геенна огненная.

И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

[Зач. 38.] И, по прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился перед ними.

Одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить.

И явился им Илия с Моисеем; и беседовали с Иисусом.

При сем Петр сказал Иисусу: Равви́! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии.

Ибо не знал, что сказать; потому что они были в страхе.

И явилось облако, осеняющее их, и из облака исшел глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный; Его слушайте.

И, внезапно посмотрев вокруг, никого более с собою не видели, кроме одного Иисуса.

Когда же сходили они с горы, Он не велел никому рассказывать о том, что видели, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.

[Зач. 39.] И они удержали это слово, спрашивая друг друга, что значит: воскреснуть из мертвых.

И спросили Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде?

Он сказал им в ответ: правда, Илия должен прийти прежде и устроить всё; и Сыну Человеческому, как написано о Нем, надлежит много пострадать и быть уничижену.

Но говорю вам, что и Илия пришел, и поступили с ним, как хотели, как написано о нем.

Придя к ученикам, увидел много народа около них и книжников, спорящих с ними.

Тотчас, увидев Его, весь народ изумился, и, подбегая, приветствовали Его.

Он спросил книжников: о чем спорите с ними?

[Зач. 40.] Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым:

где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли.

Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Приведите его ко Мне.

И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену.

И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства;

и многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам.

Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему.

И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию.

Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него.

И, вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что многие говорили, что он умер.

Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал.

И как вошел Иисус в дом, ученики Его спрашивали Его наедине: почему мы не могли изгнать его?

И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста.

Выйдя оттуда, проходили через Галилею; и Он не хотел, чтобы кто узнал.

Ибо учил Своих учеников и говорил им, что Сын Человеческий предан будет в руки человеческие и убьют Его, и, по убиении, в третий день воскреснет.

Но они не разумели сих слов, а спросить Его боялись.

[Зач. 41.] Пришел в Капернаум; и когда был в доме, спросил их: о чем дорогою вы рассуждали между собою?

Они молчали; потому что дорогою рассуждали между собою, кто больше.

И, сев, призвал двенадцать и сказал им: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою.

И, взяв дитя, поставил его посреди них и, обняв его, сказал им:

кто примет одно из таких детей во имя Мое, тот принимает Меня; а кто Меня примет, тот не Меня принимает, но Пославшего Меня.

При сем Иоанн сказал: Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами.

Иисус сказал: не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня.

Ибо кто не против вас, тот за вас.

И кто напоит вас чашею воды во имя Мое, потому что вы Христовы, истинно говорю вам, не потеряет награды своей.

[Зач. 42.] А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море.

И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый,

где червь их не умирает и огонь не угасает.

И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый,

где червь их не умирает и огонь не угасает.

И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную,

где червь их не умирает и огонь не угасает.

Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится.

Соль – добрая вещь; но ежели соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте между собою.

1 Поучение о разводе. 13 Иисус Христос благословляет детей. 17 Беседа Иисуса Христа с богатым юношей. 32 Предсказание Иисуса о Его смерти. 35 Сыновья Зеведеевы; «Не для того, чтобы Ему служили, но чтобы послужить». 46 Исцеление слепого Вартимея.

Отправившись оттуда, приходит в пределы Иудейские за Иорданскою стороною. Опять собирается к Нему народ, и, по обычаю Своему, Он опять учил их.

[Зач. 43.] Подошли фарисеи и спросили, искушая Его: позволительно ли разводиться мужу с женою?

Он сказал им в ответ: что заповедал вам Моисей?

Они сказали: Моисей позволил писать разводное письмо и разводиться.

Иисус сказал им в ответ: по жестокосердию вашему он написал вам сию заповедь.

В начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их.

Посему оставит человек отца своего и мать

и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью; так что они уже не двое, но одна плоть.

Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает.

В доме ученики Его опять спросили Его о том же.

Он сказал им: [Зач. 44.] кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее;

и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует.

Приносили к Нему детей, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же не допускали приносящих.

Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие.

Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него.

И, обняв их, возложил руки на них и благословил их.

[Зач. 45.] Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благой! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?

Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог.

Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать.

Он же сказал Ему в ответ: Учитель! всё это сохранил я от юности моей.

Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест.

Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение.

И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: [Зач. 46.] как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!

Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!

Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие.

Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись?

Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо всё возможно Богу.

И начал Петр говорить Ему: вот, мы оставили всё и последовали за Тобою.

Иисус сказал в ответ: истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или зе́мли, ради Меня и Евангелия,

и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев, и сестер, и отцов, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной.

Многие же будут первые последними, и последние первыми.

Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди их, а они ужасались и, следуя за Ним, были в страхе. [Зач. 47.] Подозвав двенадцать, Он опять начал им говорить о том, что́ будет с Ним:

вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам,

и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет.

Тогда подошли к Нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим.

Он сказал им: что хотите, чтобы Я сделал вам?

Они сказали Ему: дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей.

Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?

Они отвечали: можем. Иисус же сказал им: чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься;

а дать сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано.

И, услышав, десять начали негодовать на Иакова и Иоанна.

Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими.

Но между вами да не будет так: а кто хочет быть бо́льшим между вами, да будет вам слугою;

и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом.

Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих.

[Зач. 48.] Приходят в Иерихон. И когда выходил Он из Иерихона с учениками Своими и множеством народа, Вартимей, сын Тимеев, слепой сидел у дороги, прося милостыни.

Услышав, что это Иисус Назорей, он начал кричать и говорить: Иисус, Сын Давидов! помилуй меня.

Многие заставляли его молчать; но он еще более стал кричать: Сын Давидов! помилуй меня.

Иисус остановился и велел его позвать. Зовут слепого и говорят ему: не бойся, вставай, зовет тебя.

Он сбросил с себя верхнюю одежду, встал и пришел к Иисусу.

Отвечая ему, Иисус спросил: чего ты хочешь от Меня? Слепой сказал Ему: Учитель! чтобы мне прозреть.

Иисус сказал ему: иди, вера твоя спасла тебя. И он тотчас прозрел и пошел за Иисусом по дороге.

1 Помазание Иисуса Христа драгоценным миром. 10 Тайная Вечеря; Хлеб и Вино. 26 Предсказание об отречении Петра. 32 Молитва в Гефсимании. 43 Предательство Иуды; бегство учеников; 53 Иисус Христос пред первосвященниками и Синедрионом; отречение Петра.

Через два дня надлежало быть празднику Пасхи и опресноков. И искали первосвященники и книжники, как бы взять Его хитростью и убить;

но говорили: только не в праздник, чтобы не произошло возмущения в народе.

[Зач. 63.] И когда был Он в Вифании, в доме Симона прокаженного, и возлежал, – пришла женщина с алавастровым сосудом мира из нарда чистого, драгоценного и, разбив сосуд, возлила Ему на голову.

Некоторые же вознегодовали и говорили между собою: к чему сия трата мира?

Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим. И роптали на нее.

Но Иисус сказал: оставьте ее; что́ ее смущаете? Она доброе дело сделала для Меня.

Ибо нищих всегда имеете с собою и, когда захотите, можете им благотворить; а Меня не всегда имеете.

Она сделала, что́ могла: предварила помазать тело Мое к погребению.

Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет, в память ее, и о том, что́ она сделала.

[Зач. 64.] И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им.

Они же, услышав, обрадовались, и обещали дать ему сребреники. И он искал, как бы в удобное время предать Его.

В первый день опресноков, когда заколали пасхального агнца, говорят Ему ученики Его: где хочешь есть пасху? мы пойдем и приготовим.

И посылает двух из учеников Своих и говорит им: пойдите в город; и встретится вам человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним

и куда он войдет, скажите хозяину дома того: Учитель говорит: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими?

И он покажет вам горницу большую, устланную, готовую: там приготовьте нам.

И пошли ученики Его, и пришли в город, и нашли, как сказал им; и приготовили пасху.

Когда настал вечер, Он приходит с двенадцатью.

И, когда они возлежали и ели, Иисус сказал: истинно говорю вам, один из вас, ядущий со Мною, предаст Меня.

Они опечалились и стали говорить Ему, один за другим: не я ли? и другой: не я ли?

Он же сказал им в ответ: один из двенадцати, обмакивающий со Мною в блюдо.

Впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем; но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы тому человеку не родиться.

И когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: приимите, ядите; сие есть Тело Мое.

И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все.

И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая.

Истинно говорю вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием.

И, воспев, пошли на гору Елеонскую.

И говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь; ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы.

По воскресении же Моем, Я предварю вас в Галилее.

Петр сказал Ему: если и все соблазнятся, но не я.

И говорит ему Иисус: истинно говорю тебе, что ты ныне, в эту ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от Меня.

Но он еще с бо́льшим усилием говорил: хотя бы мне надлежало и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. То́ же и все говорили.

Пришли в селение, называемое Гефсимания; и Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь.

И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать.

И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте.

И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей;

и говорил: Авва Отче! всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты.

Возвращается и находит их спящими, и говорит Петру: Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час?

Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна.

И, опять отойдя, молился, сказав то же слово.

И, возвратившись, опять нашел их спящими, ибо глаза у них отяжелели, и они не знали, что́ Ему отвечать.

И приходит в третий раз и говорит им: вы всё еще спите и почиваете? Кончено, пришел час: вот, предается Сын Человеческий в руки грешников.

Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня.

[Зач. 65.] И тотчас, как Он еще говорил, приходит Иуда, один из двенадцати, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и книжников и старейшин.

Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его и ведите осторожно.

И, придя, тотчас подошел к Нему и говорит: Равви́! Равви́! и поцеловал Его.

А они возложили на Него руки свои и взяли Его.

Один же из стоявших тут извлек меч, ударил раба первосвященникова и отсек ему ухо.

Тогда Иисус сказал им: как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня.

Каждый день бывал Я с вами в храме и учил, и вы не брали Меня. Но да сбудутся Писания.

Тогда, оставив Его, все бежали.

Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его.

Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них.

И привели Иисуса к первосвященнику; и собрались к нему все первосвященники и старейшины и книжники.

Петр издали следовал за Ним, даже внутрь двора первосвященникова; и сидел со служителями, и грелся у огня.

Первосвященники же и весь синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать Его смерти; и не находили.

Ибо многие лжесвидетельствовали на Него, но свидетельства сии не были достаточны.

И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против Него и говорили:

мы слышали, как Он говорил: Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный.

Но и такое свидетельство их не было достаточно.

Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: что́ Ты ничего не отвечаешь? что́ они против Тебя свидетельствуют?

Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного?

Иисус сказал: Я; и вы у́зрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.

Тогда первосвященник, разодрав одежды свои, сказал: на что еще нам свидетелей?

Вы слышали богохульство; как вам кажется? Они же все признали Его повинным смерти.

И некоторые начали плевать на Него и, закрывая Ему лицо, ударять Его и говорить Ему: прореки. И слуги били Его по ланитам.

Когда Петр был на дворе внизу, пришла одна из служанок первосвященника

и, увидев Петра греющегося и всмотревшись в него, сказала: и ты был с Иисусом Назарянином.

Но он отрекся, сказав: не знаю и не понимаю, что ты говоришь. И вышел вон на передний двор; и запел петух.

Служанка, увидев его опять, начала говорить стоявшим тут: этот из них.

Он опять отрекся. Спустя немного, стоявшие тут опять стали говорить Петру: точно ты из них; ибо ты Галилеянин, и наречие твое сходно.

Он же начал клясться и божиться: не знаю Человека Сего, о Котором говорите.

Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать.

Латинский (Nova Vulgata)

Языки

In illis diebus iterum cum turba multa esset nec haberent, quod manducarent, convocatis discipulis, ait illis:

«Misereor super turbam, quia iam triduo sustinent me nec habent, quod manducent;

et si dimisero eos ieiunos in domum suam, deficient in via; et quidam ex eis de longe venerunt».

Et responderunt ei discipuli sui: «Unde istos poterit quis hic saturare panibus in solitudine?».

Et interrogabat eos: «Quot panes habetis?». Qui dixerunt: «Septem».

Et praecipit turbae discumbere supra terram; et accipiens septem panes, gratias agens fregit et dabat discipulis suis, ut apponerent; et apposuerunt turbae.

Et habebant pisciculos paucos; et benedicens eos, iussit hos quoque apponi.

Et manducaverunt et saturati sunt; et sustulerunt, quod superaverat de fragmentis, septem sportas.

Erant autem quasi quattuor milia. Et dimisit eos.

Et statim ascendens navem cum discipulis suis venit in partes Dalmanutha.

Et exierunt pharisaei et coeperunt conquirere cum eo quaerentes ab illo signum de caelo, tentantes eum.

Et ingemiscens spiritu suo ait: «Quid generatio ista quaerit signum? Amen dico vobis: Non dabitur generationi isti signum».

Et dimittens eos, iterum ascendens abiit trans fretum.

Et obliti sunt sumere panes et nisi unum panem non habebant secum in navi.

Et praecipiebat eis dicens: «Videte, cavete a fermento pharisaeorum et fermento Herodis!».

Et disputabant ad invicem, quia panes non haberent.

Quo cognito, ait illis: «Quid disputatis, quia panes non habetis? Nondum cognoscitis nec intellegitis? Caecatum habetis cor vestrum?

Oculos habentes non videtis, et aures habentes non auditis? Nec recordamini,

quando quinque panes fregi in quinque milia, quot cophinos fragmentorum plenos sustulistis?». Dicunt ei: «Duodecim».

«Quando illos septem in quattuor milia, quot sportas plenas fragmentorum tulistis?». Et dicunt ei: «Septem».

Et dicebat eis: «Nondum intellegitis?».

Et veniunt Bethsaida. Et adducunt ei caecum et rogant eum, ut illum tangat.

Et apprehendens manum caeci eduxit eum extra vicum; et exspuens in oculos eius, impositis manibus ei, interrogabat eum: «Vides aliquid?».

Et aspiciens dicebat: «Video homines, quia velut arbores video ambulantes».

Deinde iterum imposuit manus super oculos eius; et coepit videre et restitutus est et videbat clare omnia.

Et misit illum in domum suam dicens: «Nec in vicum introieris».

Et egressus est Iesus et discipuli eius in castella Caesareae Philippi; et in via interrogabat discipulos suos dicens eis: «Quem me dicunt esse homines?».

Qui responderunt illi dicentcs: «Ioannem Baptistam, alii Eliam, alii vero unum de prophetis».

Et ipse interrogabat eos: «Vos vero quem me dicitis esse?». Respondens Petrus ait ei: «Tu es Christus».

Et comminatus est eis, ne cui dicerent de illo.

Et coepit docere illos: «Oportet Filium hominis multa pati et reprobari a senioribus et a summis sacerdotibus et scribis et occidi et post tres dies resurgere»;

et palam verbum loquebatur. Et apprehendens eum Petrus coepit increpare eum.

Qui conversus et videns discipulos suos comminatus est Petro et dicit: «Vade retro me, Satana, quoniam non sapis, quae Dei sunt, sed quae sunt hominum».

Et convocata turba cum discipulis suis, dixit eis: «Si quis vult post me sequi, deneget semetipsum et tollat crucem suam et sequatur me.

Qui enim voluerit animam suam salvam facere, perdet eam; qui autem perdiderit animam suam propter me et evangelium, salvam eam faciet.

Quid enim prodest homini, si lucretur mundum totum et detrimentum faciat animae suae?

Quid enim dabit homo commutationem pro anima sua?

Qui enim me confusus fuerit et mea verba in generatione ista adultera et peccatrice, et Filius hominis confundetur eum, cum venerit in gloria Patris sui cum angelis sanctis».

Et dicebat illis: «Amen dico vobis: Sunt quidam de hic stan tibus, qui non gustabunt mortem, donec videant regnum Dei venisse in virtute».

Et post dies sex assumit Iesus Petrum et Iacobum et Ioannem, et ducit illos in montem excelsum seorsum solos. Et transfiguratus est coram ipsis;

et vestimenta eius facta sunt splendentia, candida nimis, qualia fullo super terram non potest tam candida facere.

Et apparuit illis Elias cum Moyse, et erant loquentes cum Iesu.

Et respondens Petrus ait Iesu: «Rabbi, bonum est nos hic esse; et faciamus tria tabernacula: tibi unum et Moysi unum et Eliae unum».

Non enim sciebat quid responderet; erant enim exterriti.

Et facta est nubes obumbrans eos, et venit vox de nube: «Hic est Filius meus dilectus; audite illum».

Et statim circumspicientes neminem amplius viderunt nisi Iesum tantum secum.

Et descendentibus illis de monte, praecepit illis, ne cui, quae vidissent, narrarent, nisi cum Filius hominis a mortuis resurrexerit.

Et verbum continuerunt apud se, conquirentes quid esset illud: «a mortuis resurgere».

Et interrogabant eum dicentes: «Quid ergo dicunt scribae quia Eliam oporteat venire primum?».

Qui ait illis: «Elias veniens primo, restituit omnia; et quomodo scriptum est super Filio hominis, ut multa patiatur et contemnatur?

Sed dico vobis: Et Elias venit; et fecerunt illi, quaecumque volebant, sicut scriptum est de eo».

Et venientes ad discipulos viderunt turbam magnam circa eos et scribas conquirentes cum illis.

Et confestim omnis populus videns eum stupefactus est, et accurrentes salutabant eum.

Et interrogavit eos: «Quid inter vos conquiritis?».

Et respondit ei unus de turba: «Magister, attuli filium meum ad te habentem spiritum mutum;

et ubicumque eum apprehenderit, allidit eum, et spumat et stridet dentibus et arescit. Et dixi discipulis tuis, ut eicerent illum, et non potuerunt».

Qui respondens eis dicit: «O generatio incredula, quamdiu apud vos ero? Quamdiu vos patiar? Afferte illum ad me».

Et attulerunt illum ad eum. Et cum vidisset illum, spiritus statim conturbavit eum; et corruens in terram volutabatur spumans.

Et interrogavit patrem eius: «Quantum temporis est, ex quo hoc ei accidit?». At ille ait: «Ab infantia;

et frequenter eum etiam in ignem et in aquas misit, ut eum perderet; sed si quid potes, adiuva nos, misertus nostri».

Iesus autem ait illi: «"Si potes!". Omnia possibilia credenti».

Et continuo exclamans pater pueri aiebat: «Credo; adiuva incredulitatem meam».

Et cum videret Iesus concurrentem turbam, comminatus est spiritui immundo dicens illi: «Mute et surde spiritus, ego tibi praecipio: Exi ab eo et amplius ne introeas in eum».

Et clamans et multum discerpens eum exiit; et factus est sicut mortuus, ita ut multi dicerent: «Mortuus est!».

Iesus autem tenens manum eius elevavit illum, et surrexit.

Et cum introisset in domum, discipuli eius secreto interrogabant eum: «Quare nos non potuimus eicere eum?».

Et dixit illis: «Hoc genus in nullo potest exire nisi in oratione».

Et inde profecti peragrabant Galilaeam; nec volebat quemquam scire.

Docebat enim discipulos suos et dicebat illis: «Filius hominis traditur in manus hominum, et occident eum, et occisus post tres dies resurget».

At illi ignorabant verbum et timebant eum interrogare.

Et venerunt Capharnaum. Qui cum domi esset, interrogabat eos: «Quid in via tractabatis?».

At illi tacebant. Siquidem inter se in via disputaverant, quis esset maior.

Et residens vocavit Duodecim et ait illis: «Si quis vult primus esse, erit omnium novissimus et omnium minister».

Et accipiens puerum, statuit eum in medio eorum; quem ut complexus esset, ait illis:

«Quisquis unum ex huiusmodi pueris receperit in nomine meo, me recipit; et, quicumque me susceperit, non me suscipit, sed eum qui me misit».

Dixit illi Ioannes: «Magister, vidimus quendam in nomine tuo eicientem daemonia, et prohibebamus eum, quia non sequebatur nos».

Iesus autem ait: «Nolite prohibere eum. Nemo est enim, qui faciat virtutem in nomine meo et possit cito male loqui de me;

qui enim non est adversum nos, pro nobis est.

Quisquis enim potum dederit vobis calicem aquae in nomine, quia Christi estis, amen dico vobis: Non perdet mercedem suam.

Et quisquis scandalizaverit unum ex his pusillis credentibus in me, bonum est ei magis, ut circumdetur mola asinaria collo eius, et in mare mittatur.

Et si scandalizaverit te manus tua, abscide illam: bonum est tibi debilem introire in vitam, quam duas manus habentem ire in gehennam, in ignem inexstinguibilem.

Et si pes tuus te scandalizat, amputa illum: bonum est tibi claudum introire in vitam, quam duos pedes habentem mitti in gehennam.

Et si oculus tuus scandalizat te, eice eum: bonum est tibi luscum introire in regnum Dei, quam duos oculos habentem mitti in gehennam,

ubi vermis eorum non moritur, et ignis non exstinguitur;

omnis enim igne salietur.

Bonum est sal; quod si sal insulsum fuerit, in quo illud condietis? Habete in vobis sal et pacem habete inter vos».

Et inde exsurgens venit in fines Iudaeae ultra Iorda nem; et conveniunt iterum turbae ad eum, et, sicut consueverat, iterum docebat illos.

Et accedentes pharisaei interrogabant eum, si licet viro uxorem dimittere, tentantes eum.

At ille respondens dixit eis: «Quid vobis praecepit Moyses?».

Qui dixerunt: «Moyses permisit libellum repudii scribere et dimittere».

Iesus autem ait eis: «Ad duritiam cordis vestri scripsit vobis praeceptum istud.

Ab initio autem creaturae masculum et feminam fecit eos.

Propter hoc relinquet homo patrem suum et matrem et adhaerebit ad uxorem suam,

et erunt duo in carne una; itaque iam non sunt duo sed una caro.

Quod ergo Deus coniunxit, homo non separet».

Et domo iterum discipuli de hoc interrogabant eum.

Et dicit illis: «Quicumque dimiserit uxorem suam et aliam duxerit, adulterium committit in eam;

et si ipsa dimiserit virum suum et alii nupserit, moechatur».

Et offerebant illi parvulos, ut tangeret illos; discipuli autem comminabantur eis.

At videns Iesus, indigne tulit et ait illis: «Sinite parvulos venire ad me. Ne prohibueritis eos; talium est enim regnum Dei.

Amen dico vobis: Quisquis non receperit regnum Dei velut parvulus, non intrabit in illud».

Et complexans eos benedicebat imponens manus super illos.

Et cum egrederetur in viam, accurrens quidam et, genu flexo ante eum, rogabat eum: «Magister bone, quid faciam ut vitam aeternam percipiam?».

Iesus autem dixit ei: «Quid me dicis bonum? Nemo bonus, nisi unus Deus.

Praecepta nosti: ne occidas, ne adulteres, ne fureris, ne falsum testimonium dixeris, ne fraudem feceris, honora patrem tuum et matrem».

Ille autem dixit ei: «Magister, haec omnia conservavi a iuventute mea».

Iesus autem intuitus eum dilexit eum et dixit illi: «Unum tibi deest: vade, quaecumque habes, vende et da pauperibus et habebis thesaurum in caelo; et veni, sequere me».

Qui contristatus in hoc verbo, abiit maerens: erat enim habens possessiones multas.

Et circumspiciens Iesus ait discipulis suis: «Quam difficile, qui pecunias habent, in regnum Dei introibunt».

Discipuli autem obstupescebant in verbis eius. At Iesus rursus respondens ait illis: «Filii, quam diffficile est in regnum Dei introire.

Facilius est camelum per foramen acus transire quam divitem intrare in regnum Dei».

Qui magis admirabantur dicentes ad semetipsos: «Et quis potest salvus fieri?».

Intuens illos Iesus ait: «Apud homines impossibile est sed non apud Deum: omnia enim possibilia sunt apud Deum».

Coepit Petrus ei dicere: «Ecce nos dimisimus omnia et secuti sumus te».

Ait Iesus: «Amen dico vobis: Nemo est, qui reliquerit domum aut fratres aut sorores aut matrem aut patrem aut filios aut agros propter me et propter evangelium,

qui non accipiat centies tantum nunc in tempore hoc, domos et fratres et sorores et matres et filios et agros cum persecutionibus, et in saeculo futuro vitam aeternam.

Multi autem erunt primi novissimi, et novissimi primi».

Erant autem in via ascendentes in Hierosolymam, et praecedebat illos Iesus, et stupebant; illi autem sequentes timebant. Et assumens iterum Duodecim coepit illis dicere, quae essent ei eventura:

«Ecce ascendimus in Hierosolymam; et Filius hominis tradetur principibus sacerdotum et scribis, et damnabunt eum morte et tradent eum gentibus

et illudent ei et conspuent eum et flagellabunt eum et interficient eum, et post tres dies resurget».

Et accedunt ad eum Iacobus et Ioannes filii Zebedaei dicentes ei: «Magister, volumus, ut quodcumque petierimus a te, facias nobis».

At ille dixit eis: «Quid vultis, ut faciam vobis?».

Illi autem dixerunt ei: «Da nobis, ut unus ad dexteram tuam et alius ad sinistram sedeamus in gloria tua».

Iesus autem ait eis: «Nescitis quid petatis. Potestis bibere calicem, quem ego bibo, aut baptismum, quo ego baptizor, baptizari?».

At illi dixerunt ei: «Possumus». Iesus autem ait eis: «Calicem quidem, quem ego bibo, bibetis et baptismum, quo ego baptizor, baptizabimini;

sedere autem ad dexteram meam vel ad sinistram non est meum dare, sed quibus paratum est».

Et audientes decem coeperunt indignari de Iacobo et Ioanne.

Et vocans eos Iesus ait illis: «Scitis quia hi, qui videntur principari gentibus, dominantur eis, et principes eorum potestatem habent ipsorum.

Non ita est autem in vobis, sed quicumque voluerit fieri maior inter vos, erit vester minister;

et, quicumque voluerit in vobis primus esse, erit omnium servus;

nam et Filius hominis non venit, ut ministraretur ei, sed ut ministraret et daret animam suam redemptionem pro multis».

Et veniunt Ierichum. Et proficiscente eo de Iericho et discipulis eius et plurima multitudine, filius Timaei Bartimaeus caecus sedebat iuxta viam mendicans.

Qui cum audisset quia Iesus Nazarenus est, coepit clamare et dicere: «Fili David Iesu, miserere mei!».

Et comminabantur ei multi, ut taceret; at ille multo magis clamabat: «Fili David, miserere mei!».

Et stans Iesus dixit: «Vocate illum». Et vocant caecum dicentes ei: «Animaequior esto. Surge, vocat te».

Qui, proiecto vestimento suo, exsiliens venit ad Iesum.

Et respondens ei Iesus dixit: «Quid vis tibi faciam?». Caecus autem dixit ei: «Rabboni, ut videam».

Et Iesus ait illi: «Vade; fides tua te salvum fecit». Et confestim vidit et sequebatur eum in via.

Erat autem Pascha et Azy ma post biduum. Et quaerebant summi sacerdotes et scribae, quomodo eum dolo tenerent et occiderent;

dicebant enim: «Non in die festo, ne forte tumultus fieret populi».

Et cum esset Bethaniae in domo Simonis leprosi et recumberet, venit mulier habens alabastrum unguenti nardi puri pretiosi; fracto alabastro, effudit super caput eius.

Erant autem quidam indigne ferentes intra semetipsos: «Ut quid perditio ista unguenti facta est?

Poterat enim unguentum istud veniri plus quam trecentis denariis et dari pauperibus». Et fremebant in eam.

Iesus autem dixit: «Sinite eam; quid illi molesti estis? Bonum opus operata est in me.

Semper enim pauperes habetis vobiscum et, cum volueritis, potestis illis bene facere; me autem non semper habetis.

Quod habuit, operata est: praevenit ungere corpus meum in sepulturam.

Amen autem dico vobis: Ubicumque praedicatum fuerit evangelium in universum mundum, et, quod fecit haec, narrabitur in memoriam eius».

Et Iudas Iscarioth, unus de Duodecim, abiit ad summos sacerdotes, ut proderet eum illis.

Qui audientes gavisi sunt et promiserunt ei pecuniam se daturos. Et quaerebat quomodo illum opportune traderet.

Et primo die Azymorum, quando Pascha immolabant, dicunt ei discipuli eius: «Quo vis eamus et paremus, ut manduces Pascha?».

Et mittit duos ex discipulis suis et dicit eis: «Ite in civitatem, et occurret vobis homo lagoenam aquae baiulans; sequimini eum

et, quocumque introierit, dicite domino domus: "Magister dicit: Ubi est refectio mea, ubi Pascha cum discipulis meis manducem?".

Et ipse vobis demonstrabit cenaculum grande stratum paratum; et illic parate nobis».

Et abierunt discipuli et venerunt in civitatem et invenerunt, sicut dixerat illis, et paraverunt Pascha.

Et vespere facto, venit cum Duodecim.

Et discumbentibus eis et manducantibus, ait Iesus: «Amen dico vobis: Unus ex vobis me tradet, qui manducat mecum».

Coeperunt contristari et dicere ei singillatim: «Numquid ego?».

Qui ait illis: «Unus ex Duodecim, qui intingit mecum in catino.

Nam Filius quidem hominis vadit, sicut scriptum est de eo. Vae autem homini illi, per quem Filius hominis traditur! Bonum est ei, si non esset natus homo ille».

Et manducantibus illis, accepit panem et benedicens fregit et dedit eis et ait: «Sumite: hoc est corpus meum».

Et accepto calice, gratias agens dedit eis; et biberunt ex illo omnes.

Et ait illis: «Hic est sanguis meus novi testamenti, qui pro multis effunditur.

Amen dico vobis: Iam non bibam de genimine vitis usque in diem illum, cum illud bibam novum in regno Dei».

Et hymno dicto, exierunt in montem Olivarum.

Et ait eis Iesus: «Omnes scandalizabimini, quia scriptum est: "Percutiam pastorem, et dispergentur oves".

Sed posteaquam resurrexero, praecedam vos in Galilaeam».

Petrus autem ait ei: «Et si omnes scandalizati fuerint, sed non ego».

Et ait illi Iesus: «Amen dico tibi: Tu hodie, in nocte hac, priusquam bis gallus vocem dederit, ter me es negaturus».

At ille amplius loquebatur: «Et si oportuerit me commori tibi, non te negabo». Similiter autem et omnes dicebant.

Et veniunt in praedium, cui nomen Gethsemani; et ait discipulis suis: «Sedete hic, donec orem».

Et assumit Petrum et Iacobum et Ioannem secum et coepit pavere et taedere;

et ait illis: «Tristis est anima mea usque ad mortem; sustinete hic et vigilate».

Et cum processisset paululum, procidebat super terram et orabat, ut, si fieri posset, transiret ab eo hora;

et dicebat: «Abba, Pater! Omnia tibi possibilia sunt. Transfer calicem hunc a me; sed non quod ego volo, sed quod tu».

Et venit et invenit eos dormientes; et ait Petro: «Simon, dormis? Non potuisti una hora vigilare?

Vigilate et orate, ut non intretis in tentationem; spiritus quidem promptus, caro vero infirma».

Et iterum abiens oravit, eundem sermonem dicens.

Et veniens denuo invenit eos dormientes; erant enim oculi illorum ingravati, et ignorabant quid responderent ei.

Et venit tertio et ait illis: «Dormite iam et requiescite? Sufficit, venit hora: ecce traditur Filius hominis in manus peccatorum.

Surgite, eamus; ecce, qui me tradit, prope est».

Et confestim, adhuc eo loquente, venit Iudas unus ex Duodecim, et cum illo turba cum gladiis et lignis a summis sacerdotibus et scribis et senioribus.

Dederat autem traditor eius signum eis dicens: «Quemcumque osculatus fuero, ipse est; tenete eum et ducite caute».

Et cum venisset, statim accedens ad eum ait: «Rabbi»; et osculatus est eum.

At illi manus iniecerunt in eum et tenuerunt eum.

Unus autem quidam de circumstantibus educens gladium percussit servum summi sacerdotis et amputavit illi auriculam.

Et respondens Iesus ait illis: «Tamquam ad latronem existis cum gladiis et lignis comprehendere me?

Cotidie eram apud vos in templo docens, et non me tenuistis; sed adimpleantur Scripturae».

Et relinquentes eum omnes fugerunt.

Et adulescens quidam sequebatur eum amictus sindone super nudo, et tenent eum;

at ille, reiecta sindone, nudus profugit.

Et adduxerunt Iesum ad summum sacerdotem; et conveniunt omnes summi sacerdotes et seniores et scribae.

Et Petrus a longe secutus est eum usque intro in atrium summi sacerdotis et sedebat cum ministris et calefaciebat se ad ignem.

Summi vero sacerdotes et omne concilium quaerebant adversus Iesum testimonium, ut eum morte afficerent, nec inveniebant.

Multi enim testimonium falsum dicebant adversus eum, et convenientia testimonia non erant.

Et quidam surgentes falsum testimonium ferebant adversus eum dicentes:

«Nos audivimus eum dicentem: "Ego dissolvam templum hoc manu factum et intra triduum aliud non manu factum aedificabo"».

Et ne ita quidem conveniens erat testimonium illorum.

Et exsurgens summus sacerdos in medium interrogavit Iesum dicens: «Non respondes quidquam ad ea, quae isti testantur adversum te?».

Ille autem tacebat et nihil respondit. Rursum summus sacerdos interrogabat eum et dicit ei: «Tu es Christus filius Benedicti?».

Iesus autem dixit: «Ego sum, et videbitis Filium hominis a dextris sedentem Virtutis et venientem cum nubibus caeli».

Summus autem sacerdos scindens vestimenta sua ait: «Quid adhuc necessarii sunt nobis testes?

Audistis blasphemiam. Quid vobis videtur?». Qui omnes condemnaverunt eum esse reum mortis.

Et coeperunt quidam conspuere eum et velare faciem eius et colaphis eum caedere et dicere ei: «Prophetiza»; et ministri alapis eum caedebant.

Et cum esset Petrus in atrio deorsum, venit una ex ancillis summi sacerdotis

et, cum vidisset Petrum calefacientem se, aspiciens illum ait: «Et tu cum hoc Nazareno, Iesu, eras!».

At ille negavit dicens: «Neque scio neque novi quid tu dicas!». Et exiit foras ante atrium, et gallus cantavit.

Et ancilla, cum vidisset illum, rursus coepit dicere circumstantibus: «Hic ex illis est!».

At ille iterum negabat. Et post pusillum rursus, qui astabant, dicebant Petro: «Vere ex illis es, nam et Galilaeus es».

Ille autem coepit anathematizare et iurare: «Nescio hominem istum, quem dicitis!».

Et statim iterum gallus cantavit; et recordatus est Petrus verbi, sicut dixerat ei Iesus: «Priusquam gallus cantet bis, ter me negabis». Et coepit flere.