а и́же а́ще соблазни́тъ еди́наго ма́лыхъ си́хъ вѣ́рующихъ въ Мя́, у́не е́сть ему́, да обѣ́сится же́рновъ осе́лскiй на вы́и его́, и пото́нетъ въ пучи́нѣ морстѣ́й.

Го́ре мíру от собла́знъ: ну́жда бо е́сть прiити́ собла́зномъ: оба́че го́ре человѣ́ку тому́, и́мже собла́знъ прихо́дитъ.

А́ще ли рука́ твоя́ или́ нога́ твоя́ соблажня́етъ тя́, отсѣцы́ ю́ и ве́рзи от себе́: добрѣ́йше ти́ е́сть вни́ти въ живо́тъ хро́му или́ бѣ́дну {безъ руки́}, не́же двѣ́ ру́цѣ и двѣ́ но́зѣ иму́щу вве́ржену бы́ти во о́гнь вѣ́чный:

и а́ще о́ко твое́ соблажня́етъ тя́, изми́ е́ и ве́рзи от себе́: добрѣ́йше ти́ е́сть со еди́нѣмъ о́комъ въ живо́тъ вни́ти, не́же двѣ́ о́цѣ иму́щу вве́ржену бы́ти въ гее́нну о́гненную.

[Зач. 75.] Блюди́те, да не пре́зрите еди́наго [от] ма́лыхъ си́хъ: глаго́лю бо ва́мъ, я́ко А́нгели и́хъ на небесѣ́хъ вы́ну ви́дятъ лице́ Отца́ Моего́ Небе́снаго.

Прiи́де бо Сы́нъ Человѣ́ческiй [взыска́ти и] спасти́ поги́бшаго.

Что́ ва́мъ мни́тся? А́ще бу́детъ нѣ́коему человѣ́ку сто́ ове́цъ, и заблу́дитъ еди́на от ни́хъ: не оста́витъ ли де́вятьдесятъ и де́вять въ гора́хъ и ше́дъ и́щетъ заблу́ждшiя?

и а́ще бу́детъ {приключи́тся} обрѣсти́ ю́, ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко ра́дуется о не́й па́че, не́же о девяти́десятихъ и девяти́ не заблу́ждшихъ.

Та́ко нѣ́сть во́ля предъ Отце́мъ ва́шимъ Небе́снымъ, да поги́бнетъ еди́нъ от ма́лыхъ си́хъ.

А́ще же согрѣши́тъ къ тебѣ́ бра́тъ тво́й, иди́ и обличи́ его́ между́ тобо́ю и тѣ́мъ еди́нѣмъ: а́ще тебе́ послу́шаетъ, прiобрѣ́лъ еси́ бра́та твоего́:

а́ще ли тебе́ не послу́шаетъ, поими́ съ собо́ю еще́ еди́наго или́ два́, да при устѣ́хъ двою́ или́ трiе́хъ свидѣ́телей ста́нетъ вся́къ глаго́лъ:

а́ще же не послу́шаетъ и́хъ, повѣ́ждь це́ркви: а́ще же и це́рковь преслу́шаетъ, бу́ди тебѣ́ я́коже язы́чникъ и мыта́рь.

[Зач. 76.] Ами́нь [бо] глаго́лю ва́мъ: ели́ка а́ще свя́жете на земли́, бу́дутъ свя́зана на небеси́: и ели́ка а́ще разрѣшите́ на земли́, бу́дутъ разрѣше́на на небесѣ́хъ.

Па́ки ами́нь глаго́лю ва́мъ, я́ко а́ще два́ от ва́съ совѣща́ета на земли́ о вся́цѣй ве́щи, ея́же а́ще про́сита, бу́детъ и́ма от Отца́ Моего́, И́же на небесѣ́хъ:

идѣ́же бо еста́ два́ или́ трiе́ со́брани во и́мя Мое́, ту́ е́смь посредѣ́ и́хъ.

Тогда́ присту́пль къ Нему́ Пе́тръ рече́: Го́споди, колькра́ты а́ще согрѣши́тъ въ мя́ бра́тъ мо́й, и отпущу́ ли ему́ до се́дмь кра́тъ?

Глаго́ла ему́ Иису́съ: не глаго́лю тебѣ́: до се́дмь кра́тъ, но до се́дмьдесятъ кра́тъ седмери́цею.

[Зач. 77.] Сего́ ра́ди уподо́бися Ца́рствiе Небе́сное человѣ́ку царю́, и́же восхотѣ́ стяза́тися о словеси́ съ рабы́ свои́ми.

Наче́ншу же ему́ стяза́тися, приведо́ша ему́ еди́наго должника́ тмо́ю тала́нтъ:

не иму́щу же ему́ возда́ти, повелѣ́ и́ госпо́дь его́ прода́ти, и жену́ его́, и ча́да, и вся́, ели́ка имѣ́яше, и отда́ти.

Па́дъ у́бо ра́бъ то́й, кла́няшеся ему́, глаго́ля: го́споди, потерпи́ на мнѣ́, и вся́ ти́ возда́мъ.

Милосе́рдовавъ же госпо́дь раба́ того́, прости́ его́ и до́лгъ отпусти́ ему́.

Изше́дъ же ра́бъ то́й, обрѣ́те еди́наго [от] клевре́тъ свои́хъ, и́же бѣ́ до́лженъ ему́ сто́мъ пѣ́нязь: и е́мь его́ давля́ше, глаго́ля: отда́ждь ми́, и́мже [ми́] еси́ до́лженъ.

Па́дъ у́бо клевре́тъ его́ на но́зѣ его́, моля́ше его́, глаго́ля: потерпи́ на мнѣ́, и вся́ возда́мъ ти́.

О́нъ же не хотя́ше, но ве́дъ всади́ его́ въ темни́цу, до́ндеже возда́стъ до́лжное.

Ви́дѣвше же клевре́ти его́ бы́вшая, сжа́лиша си́ зѣло́ и прише́дше сказа́ша господи́ну своему́ вся́ бы́вшая.

Тогда́ призва́въ его́ господи́нъ его́, глаго́ла ему́: ра́бе лука́вый, ве́сь до́лгъ о́нъ отпусти́хъ тебѣ́, поне́же умоли́лъ мя́ еси́:

не подоба́ше ли и тебѣ́ поми́ловати клевре́та твоего́, я́коже и а́зъ тя́ поми́ловахъ?

И прогнѣ́вався госпо́дь его́, предаде́ его́ мучи́телемъ, до́ндеже возда́стъ ве́сь до́лгъ сво́й.

Та́ко и Оте́цъ Мо́й Небе́сный сотвори́тъ ва́мъ, а́ще не отпустите́ кі́йждо бра́ту своему́ от серде́цъ ва́шихъ прегрѣше́нiя и́хъ.

Рус. (Аверинцев)

В этот же час приблизились к Иисусу ученики, спрашивая:
«Кто же в Царствии Небесном больше всех?»

А Он, подозвав дитя, поставил его в середину

и сказал:
«Воистину говорю вам, если вы не обратитесь и не станете как дети, не войдете вы в Царствие Небесное.

Итак, кто умалит себя и будет как это дитя, тот в Царствии Небесном будет больше всех.

И кто примет одно такое дитя, Меня принимает.

А кто введет в соблазн одного из малых сих, верующих в Меня, – тому было бы лучше, если бы ему на шею повесили мельничный жернов и утопили его в пучине морской.

Горе миру от соблазнов! Да, необходимо, чтобы соблазны приходили; однако горе тому, через кого приходит соблазн!

А если рука твоя или нога вводит тебя в соблазн, отсеки ее и кинь от себя: лучше тебе одноруким или одноногим войти в жизнь, нежели с обеими руками и ногами быть ввергнутым в огонь вечный.

И если око твое вводит тебя в соблазн, вырви его и кинь от себя: лучше тебе одноглазым войти в жизнь, нежели с обоими глазами быть ввергнутым в Геенну огненную.

Смотрите, не пренебрегайте ни единым из малых сих! Ибо говорю вам, что их ангелы на небесах непрестанно лицезрят лик Отца Моего, Сущего на небесах.

{Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее.}

Как вы думаете, если будет у некоего человека сто овец, и одна из них заблудится, разве не оставит он девяносто девять в горах и не пойдет искать ту, что заблудилась?

И если удастся ему найти ее, – воистину говорю вам: он радуется ей больше, нежели девяноста девяти, которые не заблудились.

Так и нет на то воли Отца вашего, Сущего на небесах, чтобы погиб хоть один из малых сих.

А когда согрешит брат твой пред тобою, иди к нему и обличи его наедине. Если он послушает тебя, ты вернул себе брата;

а если не послушает, возьми с собой еще одного или двух, дабы «устами двух или трех свидетелей подтверждено было каждое слово».

Если же он их ослушается, скажи Церкви; а если и Церкви ослушается, да будет он вам как язычник и как мытарь.

Воистину говорю вам: что свяжете вы на земле, связано будет и на небе; и что разрешите на земле, разрешено будет и на небе.

И еще воистину говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о чем-либо, будет им это дано от Отца Моего, Сущего на небесах.

Ибо где двое или трое собрались во имя Мое, там и Я посреди них».

Тогда Петр, приблизясь, спросил Его:
«Господи! Сколько же раз прощать брату моему, когда он станет согрешать против меня? До семи раз?»
Говорит ему Иисус:

«Не скажу тебе – до семи, но до седмижды семидесяти!

Поэтому можно уподобить Царствие Небесное тому, как если бы некий царь пожелал взыскать отчета от рабов своих;

и когда он начал принимать отчет, привели к нему человека, который задолжал ему десять тысяч талантов.

Поскольку же тот не имел, чем расплатиться, господин велел продать за долги и его самого, и его жену, и его детей, и все его достояние.

И вот раб кинулся ему в ноги, говоря: «Будь ко мне великодушен, и я все тебе выплачу!»

А господин, сжалившись над рабом тем, отпустил его и долг ему простил.

А раб, как вышел, встретил такого же раба, как он, задолжавшего ему сотню динариев, и стал, ухватив, душить его, приговаривая: «Отдавай долг!»

И вот сотоварищ его, упав в ноги, умолял его, говоря: «Будь ко мне великодушным, и я заплачу тебе!»

А тот не соглашался, но пошел и вверг его в заточение, пока не выплатит долг.

И вот другие рабы, видя это, пошли и поведали о случившемся господину.

Тогда господин, вызвав его, говорит ему: «Негодный раб! Я простил тебе сполна весь тот долг, потому что ты умолял меня.

Разве не должен ты был смиловаться над подобным тебе рабом, как я смиловался над тобой?»

И в гневе господин предал его в руки мучителей, пока тот не выплатит всего, что должен ему.

Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если каждый не простит брату своему от всего сердца».

Украинский (Огієнко)

Языки

Підійшли до Ісуса тоді Його учні, питаючи: Хто найбільший у Царстві Небеснім?

Він же дитину покликав, і поставив її серед них,

та й сказав: Поправді кажу вам: коли не навернетесь, і не станете, як ті діти, не ввійдете в Царство Небесне!

Отже, хто впокориться, як дитина оця, той найбільший у Царстві Небеснім.

І хто прийме таку дитину одну в Моє Ймення, той приймає Мене.

Хто ж спокусить одне з цих малих, що вірують в Мене, то краще б такому було, коли б жорно млинове на шию йому почепити, і його потопити в морській глибині…

Від спокус горе світові, бо мусять спокуси прийти;
надто горе людині, що від неї приходить спокуса!

Коли тільки рука твоя, чи нога твоя спокушає тебе, відітни її й кинь від себе: краще тобі увійти в життя одноруким або одноногим, ніж з обома руками чи з обома ногами бути вкиненому в огонь вічний.

І коли твоє око тебе спокушає його вибери й кинь від себе: краще тобі однооким ввійти в життя, ніж з обома очима бути вкиненому до геєнни огненної.

Стережіться, щоб ви не погордували ані одним із малих цих;
кажу бо Я вам, що їхні Анголи повсякчасно бачать у небі обличчя Мого Отця, що на небі.

Син бо Людський прийшов, щоб спасти загинуле.

Як вам здається: коли має який чоловік сто овець, а одна з них заблудить, то чи він не покине дев́ятдесятьох і дев́ятьох у горах, і не піде шукати заблудлої?

І коли пощастить відшукати її, поправді кажу вам, що радіє за неї він більше, аніж за дев́ятдесятьох і дев́ятьох незаблудлих.

Так волі нема Отця вашого, що на небі, щоб загинув один із цих малих.

А коли прогрішиться твій брат проти тебе, іди й йому викажи поміж тобою та ним самим;
як тебе він послухає, ти придбав свого брата.

А коли не послухає він, то візьми з собою ще одного чи двох, щоб справа всіляка ствердилась устами двох чи трьох свідків.

А коли не послухає їх, скажи Церкві;
коли ж не послухає й Церкви, хай буде тобі, як поганин і митник!

Поправді кажу вам: Що тільки зв́яжете на землі, зв́язане буде на небі, і що тільки розв́яжете на землі, розв́язане буде на небі.

Ще поправді кажу вам, що коли б двоє з вас на землі погодились про всяку річ, то коли вони будуть просити за неї, станеться їм від Мого Отця, що на небі!

Бо де двоє чи троє в Ім́я Моє зібрані, там Я серед них.

Петро приступив тоді та запитався Його: Господи, скільки разів брат мій може згрішити проти мене, а я маю прощати йому?
Чи до семи раз?

Ісус промовляє до нього: Не кажу тобі до семи раз, але аж до семидесяти раз по семи!

Тим то Царство Небесне подібне одному цареві, що захотів обрахунок зробити з своїми рабами.

Коли ж він почав обраховувати, то йому привели одного, що винен був десять тисяч талантів.

А що він не мав із чого віддати, наказав пан продати його, і його дружину та діти, і все, що він мав, і заплатити.

Тоді раб той упав до ніг, і вклонявся йому та благав: Потерпи мені, я віддам тобі все!

І змилосердився пан над рабом тим, і звільнив його, і простив йому борг.

А як вийшов той раб, то спіткав він одного з своїх співтоваришів, що був винен йому сто динаріїв.
І, схопивши його, він душив та казав: Віддай, що ти винен!

А товариш його впав у ноги йому, і благав його, кажучи: Потерпи мені, і я віддам тобі!

Та той не схотів, а пішов і всадив до в́язниці його, аж поки він боргу не верне.

Як побачили ж товариші його те, що сталося, то засмутилися дуже, і прийшли й розповіли своєму панові все, що було.

Тоді пан його кличе його, та й говорить до нього: Рабе лукавий, я простив був тобі ввесь той борг, бо просив ти мене.

Чи й тобі не належало змилуватись над своїм співтоваришем, як і я над тобою був змилувався?

І прогнівався пан його, і катам його видав, аж поки йому не віддасть всього боргу.

Так само й Отець Мій Небесний учинить із вами, коли кожен із вас не простить своєму братові з серця свого їхніх прогріхів.