Когда все цари Аморрейские, которые жили по эту сторону Иордана к морю, и все цари Ханаанские, которые при море, услышали, что Господь [Бог] иссушил воды Иордана пред сынами Израилевыми, доколе переходили они, тогда ослабело сердце их, [они ужаснулись] и не стало уже в них духа против сынов Израилевых.

В то время сказал Господь Иисусу: сделай себе острые [каменные] ножи и обрежь сынов Израилевых во второй раз.

И сделал себе Иисус острые [каменные] ножи и обрезал сынов Израилевых на [месте, названном]: Холм обрезания.

Вот причина, почему обрезал Иисус [сынов Израилевых, которые тогда родились на пути, и которые из вышедших из Египта не были тогда обрезаны, всех их обрезал Иисус]: весь народ, вышедший из Египта, мужеского пола, все способные к войне умерли в пустыне на пути, по исшествии из Египта;

весь же вышедший народ был обрезан, но весь народ, родившийся в пустыне на пути, после того как вышел из Египта, не был обрезан;

ибо сыны Израилевы сорок [два] года ходили в пустыне [потому многие и не были обрезаны], доколе не перемер весь народ, способный к войне, вышедший из Египта, которые не слушали гласа Господня, и которым Господь клялся, что они не увидят земли, которую Господь с клятвою обещал отцам их, дать нам землю, где течет молоко и мед,

а вместо их воздвиг сынов их. Сих обрезал Иисус, ибо они были необрезаны; потому что их, [как родившихся] на пути, не обрезывали.

Когда весь народ был обрезан, оставался он на своем месте в стане, доколе не выздоровел.

И сказал Господь Иисусу: ныне Я снял с вас посрамление Египетское. Почему и называется то место «Галгал», даже до сего дня.

И стояли сыны Израилевы станом в Галгале и совершили Пасху в четырнадцатый день месяца вечером на равнинах Иерихонских;

и на другой день Пасхи стали есть из произведений земли сей, опресноки и сушеные зерна в самый тот день;

а манна перестала падать на другой день после того, как они стали есть произведения земли, и не было более манны у сынов Израилевых, но они ели в тот год произведения земли Ханаанской.

Иисус, находясь близ Иерихона, взглянул, и видит, и вот стоит пред ним человек, и в руке его обнаженный меч. Иисус подошел к нему и сказал ему: наш ли ты, или из неприятелей наших?

Он сказал: нет; я вождь воинства Господня, теперь пришел [сюда]. Иисус пал лицем своим на землю, и поклонился и сказал ему: что господин мой скажет рабу своему?

Вождь воинства Господня сказал Иисусу: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, свято. Иисус так и сделал.

Иерихон заперся и был заперт от страха сынов Израилевых: никто не выходил [из него] и никто не входил.

1 Шесть дней воины с ковчегом и трубами обходили Иерихон; 15 на седьмой день, при громком восклицании, стены обрушились, жители города истреблены; 22 кроме Раавы с семейством; Иисус Навин изрекает проклятие на того, кто восставит Иерихон.

Тогда сказал Господь Иисусу: вот, Я предаю в руки твои Иерихон и царя его, [и находящихся в нем] людей сильных;

пойдите вокруг города все способные к войне и обходите город однажды [в день]; и это делай шесть дней;

и семь священников пусть несут семь труб юбилейных пред ковчегом; а в седьмой день обойдите вокруг города семь раз, и священники пусть трубят трубами;

когда затрубит юбилейный рог, когда услышите звук трубы, тогда весь народ пусть воскликнет громким голосом, и стена города обрушится до своего основания, и [весь] народ пойдет [в город, устремившись] каждый с своей стороны.

И призвал Иисус, сын Навин, священников [Израилевых] и сказал им: несите ковчег завета; а семь священников пусть несут семь труб юбилейных пред ковчегом Господним.

И сказал [им, чтоб они сказали] народу: пойдите и обойдите вокруг города; вооруженные же пусть идут пред ковчегом Господним.

Как скоро Иисус сказал народу, семь священников, несших семь труб юбилейных пред Господом, пошли и затрубили [громогласно] трубами, и ковчег завета Господня шел за ними;

вооруженные же шли впереди священников, которые трубили трубами; а идущие позади следовали за ковчегом [завета Господня], во время шествия трубя трубами.

Народу же Иисус дал повеление и сказал: не восклицайте и не давайте слышать голоса вашего, и чтобы слово не выходило из уст ваших до того дня, доколе я не скажу вам: «воскликните!» и тогда воскликните.

Таким образом ковчег [завета] Господня пошел вокруг города и обошел однажды; и пришли в стан и ночевали в стане.

[На другой день] Иисус встал рано поутру, и священники понесли ковчег [завета] Господня;

и семь священников, несших семь труб юбилейных пред ковчегом Господним, шли и трубили трубами; вооруженные же шли впереди их, а идущие позади следовали за ковчегом [завета] Господня и идучи трубили трубами.

Таким образом и на другой день обошли вокруг города однажды и возвратились в стан. И делали это шесть дней.

В седьмой день встали рано, при появлении зари, и обошли таким же образом вокруг города семь раз; только в этот день обошли вокруг города семь раз.

Когда в седьмой раз священники трубили трубами, Иисус сказал народу: воскликните, ибо Господь предал вам город!

город будет под заклятием, и все, что в нем – Господу [сил]; только Раав блудница пусть останется в живых, она и всякий, кто у нее в доме; потому что она укрыла посланных, которых мы посылали;

но вы берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию, если возьмете что-нибудь из заклятого, и чтобы на стан [сынов] Израилевых не навести заклятия и не сделать ему беды;

и все серебро и золото, и сосуды медные и железные да будут святынею Господу и войдут в сокровищницу Господню.

Народ воскликнул, и затрубили трубами. Как скоро услышал народ голос трубы, воскликнул народ [весь вместе] громким [и сильным] голосом, и обрушилась [вся] стена [города] до своего основания, и [весь] народ пошел в город, каждый с своей стороны, и взяли город.

И предали заклятию всё, что в городе, и мужей и жен, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, [всё] истребили мечом.

А двум юношам, высматривавшим землю, Иисус сказал: пойдите в дом оной блудницы и выведите оттуда ее и всех, которые у нее, так как вы поклялись ей.

И пошли юноши, высматривавшие [город, в дом женщины] и вывели Раав [блудницу] и отца ее и мать ее, и братьев ее, и всех, которые у нее были, и всех родственников ее вывели, и поставили их вне стана Израильского.

А город и все, что в нем, сожгли огнем; только серебро и золото и сосуды медные и железные отдали, [чтобы внести Господу] в сокровищницу дома Господня.

Раав же блудницу и дом отца ее и всех, которые у нее были, Иисус оставил в живых, и она живет среди Израиля до сего дня, потому что она укрыла посланных, которых посылал Иисус для высмотрения Иерихона.

В то время Иисус поклялся и сказал: проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своем он положит основание его и на младшем своем поставит врата его. [Так и сделал Азан, родом из Вефиля: он на Авироне, первенце своем, основал его и на меньшем, спасенном, поставил ворота его.]

И Господь был с Иисусом, и слава его носилась по всей земле.

Церковнославянский (рус)

И бы́сть егда́ услы́шаша ца́рiе Аморре́йстiи, и́же бя́ху объ ону́ страну́ Иорда́на, и ца́рiе фини́честiи {Евр.: ханаа́ни.}, и́же бя́ху бли́зъ мо́ря, я́ко изсуши́ Госпо́дь Бо́гъ Иорда́нъ рѣку́ предъ сы́ны Изра́илевыми, внегда́ преходи́ти и́мъ, и иста́яша мы́сли и́хъ, и ужасо́шася, и не бя́ше въ ни́хъ смышле́нiя ни еди́наго от лица́ сыно́въ Изра́илевыхъ.

Въ сiе́ же вре́мя рече́ Госпо́дь Иису́су: сотвори́ себѣ́ ножи́ ка́менны от ка́мене о́страго, и сѣ́дъ обрѣ́жи сы́ны Изра́илевы второ́е.

И сотвори́ Иису́съ себѣ́ ножи́ ка́менны остры́ и обрѣ́за сы́ны Изра́илевы на мѣ́стѣ нарече́ннѣмъ хо́лмъ обрѣ́занiя.

И та́ко обрѣ́за Иису́съ сы́ны Изра́илевы: ели́цы тогда́ роди́шася на пути́, и ели́цы тогда́ не обрѣ́зани бы́ша от изше́дшихъ изъ Еги́пта, всѣ́хъ си́хъ обрѣ́за Иису́съ: вси́ лю́дiе изше́дшiи изъ Еги́пта му́жеска по́лу, вси́ му́жiе ра́тнiи измро́ша въ пусты́ни на пути́, внегда́ изыдо́ша изъ Еги́пта:

я́ко обрѣ́зани бы́ша вси́ лю́дiе изше́дшiи, вси́ же лю́дiе, и́же роди́шася въ пусты́ни на пути́, егда́ изыдо́ша изъ Еги́пта, не обрѣ́зани бы́ша:

четы́редесять бо и два́ лѣ́та хожда́ше Изра́иль въ пусты́ни мавдари́тидѣ: сего́ ра́ди не обрѣ́зани бы́ша мно́зи от тѣ́хъ во́иновъ изше́дшихъ изъ земли́ Еги́петскiя, не послу́шавшiи за́повѣдiй Госпо́днихъ, и́мже и опредѣли́ Госпо́дь не ви́дѣти земли́, е́юже кля́тся Госпо́дь отце́мъ и́хъ да́ти на́мъ зе́млю кипя́щую ме́домъ и млеко́мъ:

вмѣ́сто же си́хъ поста́ви сы́ны и́хъ, и́хже обрѣ́за Иису́съ, я́ко сконча́ныя пло́ти бя́ху и́мъ, я́ко роди́шася на пути́ не обрѣ́зани:

обрѣ́завшеся же поко́й имя́ху та́мо сѣдя́ще въ полцѣ́, до́ндеже исцѣли́шася.

И рече́ Госпо́дь Иису́су: въ дне́шнiй де́нь отъя́хъ поноше́нiе Еги́петско от ва́съ. И нарече́ и́мя мѣ́сту тому́ галга́ла, да́же до сего́ дне́.

И ополчи́шася сы́нове Изра́илевы въ Галга́лѣхъ и сотвори́ша па́сху въ четвертыйна́десять де́нь ме́сяца от ве́чера на за́падѣ на по́ли иерихо́нстѣмъ,

и ядо́ша от пшени́цы земли́ о́ноя опрѣсно́ки и но́вая:

въ то́й де́нь преста́ ма́нна, повнегда́ ядо́ша от пшени́цы земли́, и ктому́ не бы́сть сыно́мъ Изра́илевымъ ма́нны: но ядо́ша от плодо́въ земли́ фини́ческiя {Евр.: ханаа́нскiя.} въ лѣ́то о́ное.

И бы́сть егда́ бя́ше Иису́съ у иерихо́на, и воззрѣ́въ очи́ма свои́ма, ви́дѣ человѣ́ка стоя́ща предъ ни́мъ, и ме́чь его́ обнаже́нъ въ руцѣ́ его́. И приступи́въ Иису́съ, рече́ ему́: на́шъ ли еси́, или́ от сопоста́тъ на́шихъ?

О́нъ же рече́ ему́: а́зъ архистрати́гъ си́лы Госпо́дни, ны́нѣ прiидо́хъ [сѣ́мо]. И Иису́съ паде́ лице́мъ свои́мъ на зе́млю и поклони́ся ему́, и рече́: Го́споди, что́ повелѣва́еши рабу́ твоему́?

И рече́ архистрати́гъ Госпо́день ко Иису́су: иззу́й сапо́гъ съ ногу́ твое́ю: мѣ́сто бо, на не́мже ты́ стои́ши, свято е́сть. И сотвори́ Иису́съ та́ко.

Иерихо́нъ же заключе́нъ и огражде́нъ бы́сть от лица́ сыно́въ Изра́илевыхъ: и никто́же изъ него́ исхожда́ше, ниже́ вхожда́ше.

И рече́ Госпо́дь ко Иису́су: се́, а́зъ предаю́ тебѣ́ въ ру́цѣ иерихо́нъ и царя́ его́, и су́щыя въ не́мъ, си́льны крѣ́постiю:

и обходи́те гра́дъ о́крестъ вси́ му́жiе крѣ́пцыи еди́ною [на де́нь], та́ко сотвори́те ше́сть дні́й:

и се́дмь жерцы́ да во́змутъ се́дмь тру́бъ ро́жаныхъ предъ киво́томъ: и въ седмы́й де́нь объиди́те гра́дъ седми́жды, и жерцы́ да востру́бятъ въ трубы́ ро́жаны:

и бу́детъ егда́ востру́бите трубо́ю ро́жаною, внегда́ услы́шати ва́мъ гла́съ трубы́, да воскли́кнутъ вси́ лю́дiе: и воскли́кнувшымъ и́мъ, паду́тъ са́ми стѣ́ны гра́да во основа́нiи свое́мъ, и вни́дутъ вси́ лю́дiе устреми́вшеся кі́йждо пря́мо себѣ́ во гра́дъ.

И вни́де Иису́съ сы́нъ нави́нъ къ жерце́мъ сыно́въ Изра́илевыхъ и рече́ и́мъ глаго́ля: возми́те киво́тъ завѣ́та Госпо́дня, и се́дмь жерцы́ да во́змутъ се́дмь тру́бъ ро́жаныхъ предъ лице́мъ киво́та Госпо́дня.

И рече́ и́мъ глаго́ля: повели́те лю́демъ объити́ и окружи́ти гра́дъ, и во́ини да предъи́дутъ вооруже́ни предъ киво́томъ Госпо́днимъ.

И бы́сть егда́ рече́ Иису́съ къ лю́демъ, и се́дмь жерцы́ иму́ще се́дмь тру́бъ свяще́нныхъ да предъи́дутъ та́кожде предъ Го́сподемъ, и да востру́бятъ доброгла́сно: и киво́тъ завѣ́та Госпо́дня вслѣ́дъ по ни́хъ да и́детъ:

во́ини же да предъи́дутъ напреди́, и жерцы́ трубя́ще въ трубы́, и послѣ́дующiи созади́ киво́та завѣ́та Госпо́дня бя́ху иду́ще и трубя́ще труба́ми.

Лю́демъ же заповѣ́да Иису́съ, глаго́ля: не вопи́те, ниже́ да слы́шитъ кто́ гла́са ва́шего, ниже́ да изы́детъ изъ у́стъ ва́шихъ сло́во до дне́, въ о́ньже повелю́ ва́мъ са́мъ воскли́кнути, и тогда́ воскли́кните.

И обше́дъ киво́тъ завѣ́та Бо́жiя о́крестъ гра́да [еди́ною], а́бiе и́де въ по́лкъ, и ста́ та́мо.

Во вторы́й же де́нь воста́ Иису́съ зау́тра, и воздвиго́ша жерцы́ киво́тъ завѣ́та Госпо́дня.

И жерцы́ се́дмь нося́щiи се́дмь тру́бъ предъидя́ху предъ киво́томъ Госпо́днимъ и труби́ша труба́ми, и во́ини вооруже́ни идя́ху, и про́чiи лю́дiе вслѣ́дъ киво́та завѣ́та Госпо́дня иду́ще, и жерцы́ воструби́ша труба́ми ро́жаными.

И обыдо́ша гра́дъ въ де́нь вторы́й еди́ною, и поидо́ша па́ки въ по́лкъ: си́це творя́ху ше́сть дні́й.

И бы́сть въ седмы́й де́нь, воста́ша въ воста́нiе у́треннее, и обыдо́ша гра́дъ въ то́й де́нь седми́жды.

И бы́сть во обхожде́нiи седмѣ́мъ воструби́ша жерцы́ труба́ми, и рече́ Иису́съ къ сыно́мъ Изра́илевымъ: воскли́кните, предаде́ бо Госпо́дь ва́мъ гра́дъ:

и бу́детъ гра́дъ се́й про́клятъ, и вся́, ели́ка су́ть въ не́мъ, Го́споду си́лъ: то́кмо раа́въ блудни́цу снабди́те ю́, и вся́, ели́ка су́ть въ дому́ ея́, я́ко сокры́ прелага́таи, и́хже посыла́хомъ:

но вы́ соблюди́теся от кля́твы, да не когда́ помы́сливше вы́ во́змете от кля́твы, и сотворите́ по́лкъ сыно́въ Изра́илевыхъ кля́тву, и потребите́ ны́:

зла́то же все́ и сребро́, и мѣ́дь и желѣ́зо свято да бу́детъ Го́споду: въ сокро́вище Госпо́дне да внесе́тся.

И воструби́ша жерцы́ труба́ми: егда́ же услы́шаша лю́дiе гла́съ тру́бный, воскли́кнуша вси́ ку́пно лю́дiе гла́сомъ вели́кимъ и си́льнымъ: и падо́ша вся́ стѣ́ны гра́да о́крестъ, и внидо́ша вси́ лю́дiе во гра́дъ, кі́йждо проти́ву себе́, и прiя́ша гра́дъ.

И прокля́ и́ Иису́съ, и ели́ка бы́ша во гра́дѣ, от му́жеска по́лу и до же́нска, от ю́ноши и до ста́рца, и от телца́ до овцы́ и до осля́те, все́ подъ ме́чь.

И двои́мъ ю́ношамъ согля́давшымъ зе́млю рече́ Иису́съ: вни́дите въ до́мъ жены́ блудни́цы, и изведи́те ю́ отту́ду, и вся́, ели́ка су́ть ея́, я́коже кля́стеся е́й.

И внидо́ста два́ ю́ношы согля́давшiи гра́дъ въ до́мъ жены́, и изведо́сте раа́въ блудни́цу, и отца́ ея́ и ма́терь ея́, и бра́тiю ея́ и все́ сро́дство ея́, и вся́ ели́ка бы́ша е́й, изведо́ста и поста́виста я́ внѣ́ полка́ Изра́илева.

И гра́дъ сожго́ша огне́мъ со всѣ́мъ, е́же бѣ́ въ не́мъ, кромѣ́ зла́та и сребра́, мѣ́ди и желѣ́за, я́же отда́ша въ до́мъ Госпо́день внести́ Го́сподеви.

И раа́въ блудни́цу и ве́сь до́мъ ея́ оте́ческiй оста́ви жи́вы Иису́съ, и обита́ти сотвори́ во Изра́или да́же до дне́ сего́, поне́же сокры́ прелага́таи, и́хже посла́ Иису́съ согля́дати иерихо́на.

И прокля́ Иису́съ въ то́й де́нь, глаго́ля: про́клятъ человѣ́къ предъ Го́сподемъ, и́же поста́витъ и сози́ждетъ гра́дъ се́й иерихо́нъ: на пе́рвенцѣ свое́мъ оснуе́тъ его́, и на ме́ншемъ свое́мъ поста́витъ врата́ его́. И си́це сотвори́ аза́нъ, и́же от Веѳи́ля: на Авиро́нѣ пе́рвенцѣ свое́мъ основа́ и́, и на ме́ншемъ спасе́нѣмъ поста́ви врата́ его́.

И бя́ше Госпо́дь со Иису́сомъ, и бѣ́ и́мя его́ по все́й земли́.

Испанский Reina-Valera 1995

Языки

Cuando todos los reyes de los amorreos que estaban al otro lado del Jordán, al occidente, y todos los reyes de los cananeos que estaban cerca del mar, oyeron cómo Jehová había secado las aguas del Jordán delante de los hijos de Israel hasta que pasaron, desfalleció su corazón y se quedaron sin aliento ante los hijos de Israel.

En aquel tiempo, Jehová dijo a Josué: «Hazte cuchillos afilados y vuelve a circuncidar por segunda vez a los hijos de Israel.»

Josué se hizo cuchillos afilados y circuncidó a los hijos de Israel en el collado de Aralot.

Ésta es la causa por la cual Josué los circuncidó: Toda la población masculina salida de Egipto, todos los hombres aptos para la guerra, habían muerto por el camino, en el desierto, después que salieron de Egipto.

Todos los del pueblo que habían salido estaban circuncidados, pero todo el pueblo que había nacido en el desierto, en el camino, después que salieron de Egipto, no estaba circuncidado.

Los hijos de Israel anduvieron por el desierto durante cuarenta años, hasta que todos los hombres aptos para la guerra que habían salido de Egipto perecieron. Como no obedecieron a la voz de Jehová, Jehová juró que no les dejaría ver la tierra que él había jurado a sus padres que nos daría, tierra que fluye leche y miel.

A sus hijos, los que él había puesto en lugar de ellos, Josué los circuncidó, pues eran incircuncisos, ya que no habían sido circuncidados por el camino.

Cuando acabaron de circuncidar a toda la gente, se quedaron en su lugar en el campamento hasta que sanaron.

Entonces Jehová dijo a Josué: «Hoy he quitado de encima de vosotros el oprobio de Egipto.» Por eso se llamó Gilgal aquel lugar, hasta hoy.

Los hijos de Israel acamparon en Gilgal y celebraron la Pascua a los catorce días del mes, por la tarde, en los llanos de Jericó.

Al otro día de la Pascua comieron de los frutos de la tierra, panes sin levadura y, ese mismo día, espigas nuevas tostadas.

El maná cesó al día siguiente, desde que comenzaron a comer de los frutos de la tierra, y los hijos de Israel nunca más tuvieron maná, sino que comieron de los frutos de la tierra de Canaán aquel año.

Aconteció que estando Josué cerca de Jericó, alzó los ojos y vio a un hombre que estaba delante de él, con una espada desenvainada en su mano. Josué se le acercó y le dijo:

—¿Eres de los nuestros o de nuestros enemigos?

—No —respondió él—, sino que he venido como Príncipe del ejército de Jehová.

Entonces Josué, postrándose en tierra sobre su rostro, lo adoró y le dijo:

—¿Qué dice mi Señor a su siervo?

El Príncipe del ejército de Jehová respondió a Josué:

—Quítate el calzado de los pies, porque el lugar en que estás es santo.

Y Josué así lo hizo.

Jericó estaba cerrada, bien cerrada, por temor a los hijos de Israel: nadie entraba ni salía.

Pero Jehová dijo a Josué: «Mira, yo he entregado en tus manos a Jericó y a su rey, junto con sus hombres de guerra.

Rodearéis, pues, la ciudad todos los hombres de guerra, dando una vez la vuelta alrededor de la ciudad. Esto haréis durante seis días.

Siete sacerdotes llevarán siete bocinas de cuernos de carnero delante del Arca. El séptimo día daréis siete vueltas a la ciudad, y los sacerdotes tocarán las bocinas.

Cuando el cuerno de carnero dé un toque prolongado, tan pronto oigáis el sonido de la bocina, todo el pueblo gritará con fuerza, y el muro de la ciudad caerá. Entonces la asaltará el pueblo, cada uno derecho hacia delante.»

Josué hijo de Nun llamó a los sacerdotes y les dijo: «Tomad el Arca del pacto, y que siete sacerdotes lleven bocinas de cuerno de carnero delante del Arca de Jehová.»

Al pueblo dijo: «Pasad y dad un rodeo a la ciudad: los que están armados pasarán delante del Arca de Jehová.»

Tan pronto Josué terminó de hablar al pueblo, los siete sacerdotes, llevando las siete bocinas de cuerno de carnero, pasaron delante del Arca de Jehová tocando las bocinas, mientras el Arca del pacto de Jehová los seguía.

Los hombres armados iban delante de los sacerdotes que tocaban las bocinas, y la retaguardia iba tras el Arca, mientras las bocinas sonaban continuamente.

Pero Josué dio esta orden al pueblo: «Vosotros no gritaréis, ni se oirá vuestra voz, ni saldrá palabra de vuestra boca hasta el día que yo os diga: “Gritad”. Entonces gritaréis.»

Así hizo que el Arca de Jehová diera una vuelta alrededor de la ciudad, y luego volvieron al campamento, donde pasaron la noche.

Josué se levantó de mañana, y los sacerdotes tomaron el Arca de Jehová.

Los siete sacerdotes, llevando las siete bocinas de cuerno de carnero, iban delante del Arca de Jehová tocando las bocinas sin dejar de caminar; los hombres armados iban delante de ellos, y la retaguardia iba tras el Arca de Jehová mientras las bocinas sonaban continuamente.

Así dieron otra vuelta a la ciudad el segundo día, y volvieron al campamento. De esta manera hicieron durante seis días.

El séptimo día se levantaron al despuntar el alba, y dieron la vuelta a la ciudad, de la misma manera, siete veces —solamente este día dieron siete veces la vuelta alrededor de ella—.

Y cuando los sacerdotes tocaron las bocinas la séptima vez, Josué dijo al pueblo: «¡Gritad, porque Jehová os ha entregado la ciudad!

La ciudad será como anatema a Jehová, con todas las cosas que están en ella; solamente Rahab, la ramera, vivirá, así como todos los que estén con ella en su casa, por cuanto escondió a los mensajeros que enviamos.

Pero vosotros guardaos del anatema; no toquéis ni toméis cosa alguna del anatema, no sea que hagáis caer la maldición sobre el campamento de Israel y le traigáis la desgracia.

Pero toda la plata y el oro, y los utensilios de bronce y de hierro, sean consagrados a Jehová y entren en el tesoro de Jehová.»

Entonces el pueblo gritó, y los sacerdotes tocaron las bocinas. Y aconteció que cuando el pueblo escuchó el sonido de la bocina, gritó con un gran vocerío y el muro se derrumbó. El pueblo asaltó luego la ciudad, cada uno derecho hacia delante, y la tomaron.

Y destruyeron a filo de espada todo lo que en la ciudad había: hombres y mujeres, jóvenes y viejos, hasta los bueyes, las ovejas y los asnos.

Pero Josué dijo a los dos hombres que habían reconocido la tierra: «Entrad en casa de la mujer ramera, y haced salir de allí a la mujer y a todo lo que sea suyo, como lo jurasteis.»

Los espías entraron y sacaron a Rahab, a su padre, a su madre, a sus hermanos y todo lo que era suyo; también sacaron a toda su parentela, y los pusieron fuera del campamento de Israel.

Después prendieron fuego a la ciudad, con todo lo que en ella había. Solamente pusieron en el tesoro de la casa de Jehová la plata y el oro, y los utensilios de bronce y de hierro.

Pero Josué salvó la vida a Rahab, la ramera, a la casa de su padre y a todo lo que ella tenía, y ella habitó entre los israelitas hasta hoy, por cuanto escondió a los mensajeros que Josué había enviado para reconocer a Jericó.

En aquel tiempo hizo Josué este juramento: «Maldito delante de Jehová el hombre que se levante y reedifique esta ciudad de Jericó. Sobre su primogénito eche los cimientos de ella, y sobre su hijo menor asiente sus puertas.»

Estaba, pues, Jehová con Josué, y su nombre se divulgó por toda la tierra.