И реко́ша ми́: оста́вшiися от плѣне́нiя та́мо во странѣ́, во озлобле́нiи вели́цѣ и въ поноше́нiи, и стѣ́ны Иерусали́мскiя разоре́ны, и врата́ его́ сожже́на огне́мъ.

И бы́сть егда́ услы́шахъ словеса́ сiя́, сѣдо́хъ и пла́кахъ и рыда́хъ дни́ [мно́ги], и бѣ́хъ постя́ся и моля́ся предъ лице́мъ Бо́га небе́снаго,

и реко́хъ: молю́ тя́, Го́споди Бо́же небе́сный, крѣ́пкiй, вели́кiй и стра́шный, храня́й завѣ́тъ и милосе́рдiе лю́бящымъ тя́ и храня́щымъ за́повѣди твоя́:

да бу́дутъ у́ши твои́ вне́млющѣ и о́чи твои́ отве́рстѣ, е́же слы́шати моли́тву раба́ твоего́, е́юже а́зъ молю́ся предъ тобо́ю дне́сь, де́нь и но́щь, о сынѣ́хъ Изра́илевыхъ рабѣ́хъ твои́хъ: и исповѣ́даюся о грѣсѣ́хъ сыно́въ Изра́илевыхъ, и́миже согрѣши́хомъ предъ тобо́ю, и а́зъ и до́мъ отца́ моего́ согрѣши́хомъ:

преступле́нiемъ преступи́хомъ тебѣ́ и не сохрани́хомъ за́повѣдiй [твои́хъ] и повелѣ́нiй и суде́бъ, я́же повелѣ́лъ еси́ Моисе́ю рабу́ твоему́:

помяни́ у́бо сло́во, е́же заповѣ́далъ еси́ Моисе́ю рабу́ твоему́ глаго́ля: а́ще престу́пите вы́, а́зъ расточу́ вы́ въ лю́ди,

и а́ще обратите́ся ко мнѣ́ и сохраните́ за́повѣди моя́ и сотворите́ я́, а́ще бу́детъ разсѣ́янiе ва́ше до конца́ небесе́, отту́ду соберу́ вы́ и введу́ вы́ въ мѣ́сто, е́же избра́хъ всели́тися и́мени моему́ та́мо:

и ті́и раби́ твои́ и лю́дiе твои́, и́хже искупи́лъ еси́ си́лою твое́й вели́кою и руко́ю твое́ю крѣ́пкою:

молю́, Го́споди, да бу́детъ у́хо твое́ вне́млющее на моли́тву раба́ твоего́ и на моли́тву рабо́въ твои́хъ хотя́щихъ боя́тися и́мене твоего́: и благопоспѣши́ у́бо рабу́ твоему́ дне́сь, и да́ждь его́ въ щедро́ты предъ му́жемъ си́мъ. И а́зъ бы́хъ виноче́рпчiй царе́въ.

И бы́сть въ ме́сяцѣ ниса́нѣ лѣ́та двадеся́таго Артаксе́ркса царя́, и вино́ бѣ́ предо мно́ю: и взя́хъ вино́ и да́хъ царю́, и не бѣ́ и́нъ предъ ни́мъ.

И рече́ ми ца́рь: чесо́ ра́ди лице́ твое́ приско́рбно е́сть, а нѣ́си болѣ́знуяй? и нѣ́сть сiе́, ра́звѣ ско́рбь се́рдца. И убоя́хся зѣло́

и реко́хъ царю́: царю́, во вѣ́ки живи́: ка́ко не бы́ти приско́рбну лицу́ моему́, поне́же гра́дъ, до́мъ гробо́въ оте́цъ мои́хъ опустѣ́, и врата́ его́ сожже́на су́ть огне́мъ.

И рече́ ми ца́рь: почто́ о се́мъ ты́ вопроша́еши? И помоли́хся Го́споду Бо́гу небе́сному

и реко́хъ ко царю́: а́ще царю́ ви́дится бла́го, и а́ще уго́денъ бу́детъ ра́бъ тво́й предъ тобо́ю, да по́слеши мене́ во Иуде́ю, во гра́дъ гробо́въ оте́цъ мои́хъ, и возсози́жду его́.

Рече́ же ми́ ца́рь, и нало́жница сѣдя́ше бли́зъ его́: до ко́его вре́мене бу́детъ пу́ть тво́й, и когда́ возврати́шися? И уго́дно бы́сть предъ лице́мъ царе́вымъ, и посла́ мя, и положи́хъ ему́ вре́мя.

И реко́хъ царю́: а́ще царю́ ви́дится бла́го, да́ждь мнѣ́ посла́нiе ко воево́дамъ стра́нъ за рѣко́ю, да преведу́тъ мене́, до́ндеже прiиду́ во Иуде́ю,

и посла́нiе ко Аса́фу стра́жу дубра́вы царе́вы, да да́стъ ми́ древа́ покры́ти врата́ столпа́ до́му, и на стѣ́ны гра́дныя, и на до́мъ, въ о́ньже вни́ду. И даде́ ми ца́рь, я́коже рука́ Бо́жiя блага́я [бѣ́] со мно́ю.

И прiидо́хъ ко воево́дамъ стра́нъ за рѣко́ю и да́хъ и́мъ посла́нiе царе́во: посла́ же ца́рь со мно́ю нача́лники си́лы и ко́нницы.

И услы́ша санавалла́тъ Арони́тинъ и тові́а ра́бъ Аммони́тинъ, и зло́ и́ма бы́сть, я́ко прiи́де человѣ́къ взыска́ти бла́га сыново́мъ Изра́илевымъ.

И прiидо́хъ во Иерусали́мъ и бы́хъ ту́ три́ дни́.

И воста́хъ но́щiю а́зъ и му́жiе не мно́зи со мно́ю, и ни кому́же возвѣсти́хъ, что́ Бо́гъ дае́тъ въ се́рдце мое́ сотвори́ти со Изра́илемъ, и скота́ не бѣ́ со мно́ю, то́кмо ско́тъ, на не́мже а́зъ сѣдя́хъ.

И внидо́хъ во врата́ юдо́ли но́щiю, ко у́стiю исто́чника смоко́вничнаго и ко врато́мъ гно́йнымъ, и бы́хъ размышля́я о стѣнѣ́ Иерусали́мстѣй разоре́нѣй и о врата́хъ его́ пояде́ныхъ огне́мъ.

И прiидо́хъ ко врато́мъ исто́чника и ко купѣ́ли царе́вѣ, и не бы́сть мѣ́ста скоту́, на не́мже сѣдя́хъ, да про́йдетъ.

И взыдо́хъ на стѣ́ну пото́ка но́щiю, и размышля́хъ о стѣнѣ́, и бѣ́хъ во вратѣ́хъ юдо́ли, и возврати́хся.

Стрегу́щiи же не вѣ́дяху, ка́мо ходи́хъ и что́ а́зъ творю́, и Иуде́омъ и свяще́нникомъ, и честны́мъ и воево́дамъ и про́чымъ творя́щымъ дѣла́ да́же до тогда́ не сказа́хъ.

И реко́хъ и́мъ: вы́ ви́дите озлобле́нiе сiе́, въ не́мже есмы́, ка́ко Иерусали́мъ опустоше́нъ, и врата́ его́ пре́дана огню́: прiиди́те, и сози́ждемъ стѣ́ны Иерусали́ма, и не бу́демъ ктому́ въ поноше́нiе.

И сказа́хъ и́мъ ру́ку Бо́жiю, я́же е́сть блага́ со мно́ю, и словеса́ царе́ва, я́же глаго́ла мнѣ́, и реко́хъ: воста́немъ и сози́ждемъ. И укрѣпи́шася ру́цы и́хъ во благо́е.

И услы́ша санавалла́тъ Арони́тинъ и тові́а ра́бъ Аммони́тинъ и гиса́мъ Арави́тинъ, и посмѣя́шася на́мъ, и прiидо́ша къ на́мъ, и уничижи́ша, и реко́ша: что́ дѣ́ло сiе́, е́же вы́ творите́? еда́ вы́ проти́ву царя́ отмета́етеся?

И возда́хъ и́мъ сло́во и реко́хъ къ ни́мъ: Бо́гъ небесе́, то́й благопоспѣши́тъ на́мъ, и мы́ раби́ его́ чи́стiи, [воста́немъ] и сози́ждемъ: ва́мъ же нѣ́сть ча́сти и пра́вды и па́мяти во Иерусали́мѣ.

И воста́ Елiасу́въ свяще́нникъ вели́кiй и бра́тiя его́ свяще́нницы, и созда́ша врата́ о́вчая: сі́и освяти́ша и́хъ и поста́виша две́ри и́хъ и да́же до столпа́ ста́ лако́тъ освяти́ша и́хъ, да́же до столпа́ Анамеи́ля.

И бли́зъ его́ созида́ша му́жiе иерихо́нстiи, и бли́зъ и́хъ созида́ закху́ръ сы́нъ Амані́инъ.

Врата́ же ры́бная созида́ша сы́нове Асана́евы: сі́и покры́ша и́хъ и поста́виша две́ри и́хъ и заво́ры и́хъ и вереи́ и́хъ.

И бли́зъ и́хъ созида́ше изъ рамо́ѳы сы́нъ урі́инъ, сы́на акко́сова: и бли́зъ его́ созида́ше мосолла́мъ сы́нъ Варахі́инъ, сы́на Мазеви́ля: и бли́зъ и́хъ созида́ше садо́къ сы́нъ Ваана́евъ:

и бли́зъ и́хъ созида́ша Ѳекои́ми, си́льнiи же и́хъ не положи́ша вы́и своея́ въ дѣ́ло Го́спода Бо́га своего́.

И врата́ ста́рая созида́ше Иоида́ сы́нъ фасе́ковъ и месулла́мъ сы́нъ Васоді́евъ: ті́и покры́ста и́хъ и поста́виста две́ри и́хъ и заво́ры и вереи́ и́хъ.

И бли́зъ и́хъ созида́ша малті́а гаваони́тинъ и Еваро́нъ мироноѳи́тъ, му́жiе от гавао́на и ма́сфы, да́же до престо́ла кня́зя [и́же бы́сть] объ о́нъ по́лъ рѣки́.

И бли́зъ его́ созида́ Озiи́лъ сы́нъ Арахі́евъ злата́рь: и бли́зъ его́ созида́ Анані́а сы́нъ рокеи́ма, и возста́виша Иерусали́мъ да́же до стѣны́ широ́кiя.

И бли́зъ и́хъ созида́ше Рафаі́а сы́нъ Су́ринъ, нача́лникъ полови́ны окре́стныя страны́ Иерусали́мли.

И бли́зъ и́хъ созида́ше Иеде́а сы́нъ ерома́фовъ, и проти́ву до́му его́: и бли́зъ его́ созида́ атту́ѳъ сы́нъ Асавані́инъ.

И втору́ю ча́сть созида́ше Мелхі́а сы́нъ Ира́мовъ и Асу́въ сы́нъ фаа́ѳъ-моа́вль, и да́же до столпа́ пе́щнаго.

И бли́зъ его́ созида́ше Саллу́мъ сы́нъ Аллои́совъ, нача́лникъ полови́ны страны́ окре́стныя Иерусали́мли, то́й и дще́ри его́.

Врата́ юдо́ли созида́ша Ану́нъ и обита́ющiи въ зано́нѣ: ті́и созда́ша и́хъ и поста́виша две́ри и́хъ и заво́ры и́хъ и вереи́ и́хъ, и ты́сяща лако́тъ въ стѣнѣ́ да́же до вра́тъ гно́йныхъ.

И врата́ гно́йная созида́ше Мелхі́а сы́нъ риха́вль, нача́лникъ окре́стныя страны́ Виѳакра́мскiя, то́й и сы́нове его́, и покры́ша и́хъ и поста́виша две́ри и́хъ и заво́ры и́хъ и вереи́ и́хъ.

И врата́ исто́чника созида́ше Соломо́нъ сы́нъ халезе́овъ, нача́лникъ страны́ Масфы́: то́й созда́ и́хъ и покры́ и́хъ, и поста́ви две́ри и́хъ и заво́ры и́хъ и вереи́ и́хъ, и стѣ́ну купѣ́ли Силоа́мли ко вертогра́ду царе́ву и да́же до степе́ней низходя́щихъ от гра́да дави́дова.

По не́мже созида́ше Неемі́а сы́нъ Заву́ховъ, нача́лникъ полови́ны страны́ Виѳсу́ровы, да́же до вертогра́да гро́ба дави́дова и да́же до купѣ́ли устро́еныя и да́же до до́му си́льныхъ.

По не́мъ созида́ша леви́ти, рау́мъ сы́нъ ванаи́мль: по не́мъ созида́ше Асаві́а, нача́лникъ полови́ны страны́ кеилы́ на странѣ́ свое́й,

и по не́мъ созида́ша бра́тiя и́хъ, Вене́й сы́нъ инада́довъ, нача́лникъ полови́ны окре́стныя страны́ кеилы́.

И созида́ше бли́зъ его́ азу́ръ сы́нъ Иису́совъ, нача́лникъ Масфы́, мѣ́ру втору́ю столпа́ восхо́да каса́ющагося у́глу.

И по не́мъ созида́ше Вару́хъ, сы́нъ Заву́евъ, мѣ́ру втору́ю от у́гла да́же до вра́тъ до́му Елiасу́ва свяще́нника вели́каго.

По не́мъ созида́ше Мерамо́ѳъ сы́нъ урі́и, сы́на акко́сова, мѣ́ру втору́ю от вра́тъ до́му Елiасу́вова да́же до конца́ до́му Елiасу́вова.

И по не́мъ созида́ша свяще́нницы, му́жiе от по́ля [Иорда́нска].

И по не́мъ созида́ста Венiами́нъ и Асу́въ проти́ву домо́въ свои́хъ: и по не́мъ созида́ше Азарі́а сы́нъ маасі́евъ, сы́на Анані́ина, бли́зъ до́му своего́.

По не́мъ созида́ше ване́й сы́нъ Ада́довъ мѣ́ру втору́ю от до́му азарі́и да́же до у́гла и да́же до уклоне́нiя.

Фала́хъ сы́нъ уза́инъ проти́ву у́гла и столпа́ возвыше́наго изъ до́му царе́ва высо́ко, и́же во дворѣ́ темни́чнѣмъ: и по не́мъ фадаі́а сы́нъ форо́совъ.

И наѳини́ми обита́ша во офа́лѣ, да́же до вертогра́да вра́тъ во́дныхъ ко восто́комъ и да́же до столпа́, и́же бѣ́ возвыше́нъ.

И по ни́хъ созида́ша Ѳекои́ми мѣ́ру втору́ю от страны́ столпа́ вели́каго и высо́каго да́же до стѣны́ Офлы́.

Вы́шше вра́тъ ко́нскихъ созида́ша свяще́нницы, еди́нъ кі́йждо проти́ву до́му своего́.

И по не́мъ созида́ше садду́къ сы́нъ Емми́рь проти́ву до́му своего́: и по не́мъ созида́ше самаі́а сы́нъ сехені́евъ, стра́жъ вра́тъ восто́чныхъ.

По не́мъ созида́ше Анані́а сы́нъ селемі́евъ и Ано́мъ сы́нъ селе́фовъ шесты́й мѣ́ру втору́ю: по не́мъ созида́ше месулла́мъ сы́нъ Варахі́евъ проти́ву сокро́вищницы своея́.

По не́мъ созида́ше Мелхі́а сы́нъ сарефі́евъ да́же до до́му наѳини́мля и щиты́ продаю́щихъ, проти́ву вра́тъ су́дныхъ, и да́же до го́рницы у́гла.

И посредѣ́ вра́тъ о́вчихъ созида́ша ковачи́ и щитопрода́вцы.

И бы́сть егда́ услы́ша санавалла́тъ, я́ко мы́ созида́емъ стѣ́ны, и зло́ ему́ вмѣни́ся, и разгнѣ́вася зѣло́, и посмѣя́шеся Иуде́омъ,

и рече́ предъ бра́тiею свое́ю, и́же бя́ху си́ла сомо́ровъ, и рече́: что́ Иуде́е сі́и созида́ютъ сво́й гра́дъ?^* еда́ жре́ти бу́дутъ? или́ возмо́гутъ? или́ дне́сь изцѣля́тъ ка́менiе, повнегда́ бы́ти и́мъ въ пра́хъ земли́ сожже́ннымъ?

И тові́а Аммани́тянинъ бли́зъ его́ прiи́де и рече́ и́мъ: еда́ пожру́тъ, или́ я́сти и́мутъ на мѣ́стѣ свое́мъ? не взы́детъ ли лиси́ца и разори́тъ стѣ́ну ка́меней и́хъ?

И рече́ Неемі́а: услы́ши, Бо́же на́шъ, я́ко сотворе́ни есмы́ въ посмѣя́нiе,

и обрати́ поноше́нiе и́хъ на главу́ и́хъ, и да́ждь и́хъ въ посмѣя́нiе въ зе́млю плѣне́нiя, и не покры́й беззако́нiя и́хъ.

Бы́сть же егда́ услы́ша санавалла́тъ и тові́а, и Ара́вляне и Аммани́те, я́ко взы́де отра́сль стѣ́нъ Иерусали́мскихъ, зане́ нача́ша разсѣ́лины загражда́ти, и зло́ и́мъ яви́ся зѣло́.

И собра́шася вси́ вку́пѣ, да прiи́дутъ и ополча́тся на Иерусали́мъ и разоря́тъ его́.

И моли́хомся ко Бо́гу на́шему и поста́вихомъ стра́жы на стѣнѣ́ проти́ву и́хъ де́нь и но́щь от лица́ и́хъ.

Рече́ же Иу́да: истомле́на е́сть си́ла [от] вра́гъ, и земля́ мно́га е́сть, и мы́ не мо́жемъ созида́ти стѣны́.

И реко́ша оскорбля́ющiи на́съ: не позна́ютъ и не уви́дятъ, до́ндеже прiи́демъ посредѣ́ и́хъ и убiе́мъ и́хъ, и преста́ти сотвори́мъ дѣ́лу.

И бы́сть егда́ прiидо́ша Иуде́е, и́же обита́ху бли́зъ и́хъ, и рѣ́ша на́мъ: восхо́дятъ от всѣ́хъ язы́къ на ны́.

И поста́вихъ въ нижа́йшихъ мѣ́стѣхъ созади́ стѣ́нъ въ закрове́нiи, и поста́вихъ лю́ди по племено́мъ съ мечи́ и́хъ и съ су́лицами и́хъ и съ лу́ками.

И ви́дѣхъ, и воста́хъ, и реко́хъ ко честны́мъ и къ воево́дамъ и ко про́чымъ лю́демъ: не убо́йтеся от лица́ и́хъ, помяни́те Го́спода Бо́га на́шего вели́каго и стра́шнаго, и ополчи́теся за бра́тiю ва́шу, за сы́ны ва́шя и дще́ри ва́шя, жены́ ва́шя и до́мы ва́шя.

Бы́сть же егда́ услы́шаша врази́ на́ши, я́ко вѣ́домо бы́сть на́мъ, и разори́ Бо́гъ совѣ́тъ и́хъ: и возврати́хомся вси́ мы́ на стѣ́ны, кі́йждо ко дѣ́лу своему́.

И бы́сть от дне́ того́, по́лъ вчине́ныхъ дѣ́лаху дѣ́ло, и полови́на и́хъ угото́вана бы́сть ко бра́ни съ су́лицами и щита́ми, и лу́ки и броня́ми, и нача́лницы созади́ всего́ до́му Иу́дина.

Созида́ющiи стѣ́ну и нося́щiи бремена́ со ору́жiемъ: еди́ною руко́ю свое́ю творя́ху дѣ́ло, а друго́ю держа́ху ме́чь.

Созида́ющымъ же еди́ному коему́ждо ме́чь бы́сть опоя́санъ при бедрѣ́ его́, и созида́ху, и трубя́ху труба́ми бли́зъ и́хъ.

И реко́хъ ко честны́мъ и ко старѣ́йшинамъ и ко про́чымъ лю́демъ: дѣ́ло вели́ко е́сть и простра́нно, и мы́ разлуче́ни есмы́ на стѣнѣ́ дале́че кі́йждо от бра́та своего́:

на мѣ́стѣ идѣ́же услы́шите гла́съ тру́бный, та́мо тецы́те къ на́мъ, и Бо́гъ на́шъ ополчи́тся о на́съ.

И мы́ бы́хомъ творя́ще дѣ́ло, и по́лъ на́съ держа́ху су́лицы от восхо́да зари́ у́треннiя да́же до восхо́да звѣ́здъ.

Во вре́мя же то́ реко́хъ лю́демъ: кі́йждо со о́трокомъ свои́мъ да пребыва́етъ въ средѣ́ Иерусали́ма: и бу́детъ ва́мъ но́щь на стра́жу, а де́нь на дѣ́ланiе.

А́зъ же и бра́тiя мои́ и о́троцы и му́жiе стра́жи, и́же бя́ху созади́ мене́, не снима́хомъ одѣя́нiй на́шихъ та́мо ни еди́нъ от на́съ.

И бы́сть во́пль люді́й и же́нъ и́хъ вели́къ на бра́тiю свою́ иуде́и.

И бы́ша нѣ́цыи глаго́люще: сы́нове на́ши и дще́ри на́шя мно́зи су́ть на́мъ, и да во́змемъ [за цѣ́ну] пшени́цу и яди́мъ и жи́ви бу́демъ.

И бы́ша нѣ́цыи глаго́люще: се́ла на́ша и виногра́ды на́шя и до́мы на́шя мы́ да дади́мъ въ зало́гъ, и во́змемъ пшени́цу, и я́сти бу́демъ.

И бы́ша нѣ́цыи глаго́люще: взаи́мъ взя́хомъ сребро́ на да́ни царе́вы, дади́мъ се́ла на́ша и виногра́ды на́шя и до́мы на́шя:

и ны́нѣ я́коже пло́ть бра́тiй на́шихъ, пло́ть на́ша, я́коже сы́нове и́хъ, сы́нове на́ши: и се́, мы́ порабоща́емъ сы́ны на́шя и дще́ри на́шя въ рабы́, и су́ть от дще́рей на́шихъ порабоще́ны, и нѣ́сть си́лы въ рука́хъ на́шихъ [откупи́ти] и се́ла на́ша и виногра́ды на́шя у вельмо́жъ.

И оскорбѣ́хъ зѣло́, егда́ услы́шахъ во́пль и́хъ и словеса́ сiя́.

И усовѣ́това се́рдце мое́ во мнѣ́, и воспрети́хъ держа́внымъ и нача́лнымъ и реко́хъ и́мъ: ли́хвы ли кі́йждо от бра́та своего́ истя́жетъ, ю́же вы́ истязу́ете? и собра́хъ проти́ву и́мъ собра́нiе вели́ко

и реко́хъ и́мъ: мы́ искупи́хомъ бра́тiю на́шу Иудео́въ, про́даныхъ язы́комъ, по си́лѣ на́шей: вы́ же прода́сте бра́тiю ва́шу, и отдаду́тся на́мъ? И умолча́ша, и не обрѣто́ша что́ отвѣща́ти.

И реко́хъ: не добро́ дѣ́ло, е́же вы́ творите́: та́ко не во стра́сѣ Бо́га на́шего [ходя́ще] убѣжите́ ли от поноше́нiя язы́ковъ враго́въ на́шихъ?

и а́зъ и бра́тiя моя́ и зна́емiи мои́ взаи́мъ да́хомъ и́мъ пѣ́нязи и пшени́цу: оста́вимъ у́бо лихои́мство сiе́:

возврати́те же и́мъ дне́сь се́ла и́хъ и виногра́ды и́хъ и ма́слины и́хъ и до́мы и́хъ, и от сребра́ пшени́цу и вино́ и еле́й отдади́те и́мъ.

И реко́ша: отдади́мъ и от ни́хъ не взы́щемъ, та́ко сотвори́мъ, я́коже ты́ глаго́леши. И призва́хъ свяще́нниковъ и закля́хъ и́хъ сотвори́ти по словеси́ сему́.

И отрясо́хъ оде́жду мою́ и реко́хъ: та́ко да истрясе́тъ Бо́гъ вся́каго му́жа, и́же не испо́лнитъ сло́ва сего́, от до́му его́ и от трудо́въ его́, и да бу́детъ та́ко оттрясе́нъ и то́щь. И рече́ все́ мно́жество: ами́нь. И восхвали́ша Бо́га. И сотвори́ша лю́дiе по глаго́лу сему́.

От дне́ того́, въ о́ньже повелѣ́ [ца́рь] мнѣ́ бы́ти вожде́мъ и́хъ въ земли́ Иу́динѣ, от лѣ́та двадеся́таго и да́же до лѣ́та три́десять втора́го Артаксе́ркса царя́, лѣ́тъ двана́десять, а́зъ и бра́тiя моя́ обро́ку и́хъ не ядо́хомъ.

И обро́ковъ пе́рвыхъ, и́миже пре́жде мене́ отягчи́ша и́хъ, и прiя́ша от ни́хъ въ хлѣ́бѣ и въ винѣ́, по си́хъ сребра́ [на вся́къ де́нь] дидра́хмъ четы́редесять: и служе́бницы и́хъ облада́ша людьми́. А́зъ же не сотвори́хъ та́ко ра́ди стра́ха Бо́жiя.

И въ дѣ́лѣ стѣ́ны сiя́ созида́хъ: и села́ не стяжа́хъ, и вси́ о́троцы мои́ со́брани бя́ху та́мо на дѣ́ло.

Иуде́й же и нача́лниковъ сто́ пятьдеся́тъ муже́й, и приходя́щiи къ на́мъ от язы́къ, и́же о́крестъ на́съ, при трапе́зѣ мое́й.

И бѣ́ угото́вано мнѣ́ на вся́къ де́нь: теле́цъ еди́нъ и ове́цъ ше́сть избра́нныхъ и козе́лъ бы́ша мнѣ́ [и пти́цы], и между́ десяти́ дні́й всѣ́мъ вина́ мно́го: и съ си́ми хлѣ́ба госпо́дству моему́ не взыска́хъ, зане́ тяжка́ рабо́та на лю́дехъ си́хъ.

Помяни́ мя, Бо́же мо́й, во бла́го по всѣ́мъ, ели́ка сотвори́хъ лю́демъ си́мъ.

Бы́сть же егда́ услы́ша санавалла́тъ и тові́а и гиса́мъ Араві́йскiй и про́чiи врази́ на́ши, я́ко созда́хъ стѣ́ну, и не оста́ся въ ни́хъ сква́жня: и а́зъ да́же до вре́мене о́наго две́рiй не поста́вихъ во вратѣ́хъ:

и посла́ санавалла́тъ и гиса́мъ ко мнѣ́, глаго́люща: прiиди́, и собере́мся вку́пѣ въ ве́сехъ на по́ли оно́ [глаго́лемѣмъ]. Ті́и же помышля́ста мнѣ́ сотвори́ти зло́е.

И посла́хъ къ ни́ма посло́въ, глаго́ля: дѣ́ло вели́ко а́зъ творю́ и не могу́ сни́ти, да не преста́нетъ дѣ́ло: егда́ же совершу́ е́, взы́ду къ ва́ма.

И посла́ста ко мнѣ́, я́коже глаго́лъ се́й, четы́рижды, и посла́хъ къ ни́ма по си́мъ.

И присла́ ко мнѣ́ санавалла́тъ пя́тое о́трока своего́, и посла́нiе отве́рсто въ руку́ его́, и бѣ́ напи́сано въ не́мъ:

во язы́цѣхъ услы́шано е́сть, и гиса́мъ рече́, я́ко ты́ и Иуде́е мы́слите отступи́ти, сего́ ра́ди ты́ созида́еши стѣ́ну, и ты́ да бу́деши и́мъ въ царя́:

и къ си́мъ проро́ки поста́вилъ еси́ себѣ́, да бу́деши во Иерусали́мѣ царе́мъ надъ Иу́дою: и ны́нѣ возвѣстя́тся царю́ словеса́ сiя́: и сего́ ра́ди ны́нѣ прiиди́, да сотвори́ма совѣ́тъ вку́пѣ.

И посла́хъ къ нему́, глаго́ля: не сотвори́ся по словесе́мъ си́мъ, я́коже ты́ глаго́леши, зане́ от се́рдца твоего́ ты́ лже́ши въ си́хъ:

я́ко вси́ страша́тъ на́съ, глаго́люще: ослабѣ́ютъ ру́цы и́хъ от дѣ́ла сего́, и не сотвори́тся: и ны́нѣ укрѣпи́хъ ру́ки моя́.

И а́зъ внидо́хъ въ до́мъ Семе́а сы́на далаі́ева, сы́на метавеи́лева, и то́й заключе́нъ, и рече́: да собере́мся въ до́мъ Бо́жiй посредѣ́ его́ и заключи́мъ две́ри его́, я́ко прихо́дятъ но́щiю, да убiю́тъ тя́.

И реко́хъ: кто́ есть му́жъ, яко́въ а́зъ, и убѣжи́тъ? или́ кто́ я́ко а́зъ, и́же вни́детъ въ до́мъ, и жи́въ бу́детъ? не вни́ду.

И уразумѣ́хъ, и се́, Бо́гъ не посла́ его́: я́ко проро́чествова сло́во на мя́.

И тові́а и санавалла́тъ ная́ста на мя́ наро́дъ, да устрашу́ся, и сотворю́ та́ко, и согрѣшу́, и да бу́ду и́мъ во и́мя зло́, я́ко да поно́сятъ ми́.

Помяни́, Бо́же, тові́ю и санавалла́та по дѣло́мъ и́хъ си́мъ, и ноаді́а проро́ка и про́чихъ проро́къ, и́же страша́ху мя́.

И соверши́ся стѣна́ въ два́десять пя́тый ме́сяца Елу́ла въ пятьдеся́тъ и два́ дни́.

И бы́сть егда́ услы́шаша вси́ врази́ на́ши, и убоя́шася вси́ язы́цы, и́же о́крестъ на́съ, и нападе́ стра́хъ вели́къ предъ о́чи и́хъ, и позна́ша, я́ко от Го́спода Бо́га на́шего соверше́но бы́сть дѣ́ло сiе́.

И во дни́ о́ны от мно́гихъ держа́вныхъ Иу́диныхъ посла́нiя прихожда́ху къ тові́и, и тові́ина [посла́нiя] прихожда́ху къ ни́мъ.

Мно́зи бо во Иуде́и кля́шася ему́, я́ко зя́ть бѣ́ сехені́и сы́на Ира́ева: и Ионаѳа́нъ сы́нъ его́ поя́ дще́рь месула́ма сы́на Варахі́ина въ жену́.

И словеса́ его́ бы́ша глаго́лющiи ко мнѣ́, и словеса́ моя́ бы́ша износя́щiи ему́. И посла́нiе посла́ тові́а, да устраши́тъ мене́.

И бы́сть егда́ созда́ся стѣна́, и поста́вихъ две́ри, и сочто́хъ придве́рники и пѣвцы́ и леви́ты:

и повелѣ́хъ Анані́и бра́ту моему́ и Анані́и нача́лнику до́му, и́же во Иерусали́мѣ: то́й бо бѣ́ я́ко му́жъ и́стиненъ и боя́йся Бо́га па́че про́чихъ:

и реко́хъ и́ма: да не отве́рзутся врата́ Иерусали́мская, до́ндеже взы́детъ со́лнце: и еще́ и́мъ бдя́щымъ, да заключа́тся врата́ и засу́нута да бу́дутъ засо́вами: и поста́ви стра́жы от обита́ющихъ во Иерусали́мѣ, кі́йждо во стра́жи свое́й и кі́йждо проти́ву до́му своего́.

Гра́дъ же бы́сть широ́къ и вели́къ, и люді́й ма́ло въ не́мъ, и не бя́ху до́мы со́здани.

И даде́ Бо́гъ въ се́рдце мое́, и собра́хъ честны́хъ и князе́й и наро́дъ въ собра́нiе: и обрѣто́хъ кни́гу сочисле́нiя тѣ́хъ, и́же взыдо́ша пе́рвѣе, и обрѣто́хъ напи́сано въ не́й:

и ті́и сы́нове страны́ возше́дшiи от плѣне́нiя преселе́нiя, и́хже пресели́ Навуходоно́соръ ца́рь Вавило́нскiй, и возврати́шася во Иерусали́мъ и Иуде́ю, кі́йждо му́жъ во гра́дъ сво́й,

съ зорова́велемъ и Иису́сомъ и Неемі́ею, аза́рiа и веелма́, наема́нъ, Мардохе́й, Вааса́нъ, маасфара́ѳъ, Е́здра, вогуі́а, инау́мъ, Ваана́, Масфа́ръ, му́жiе люді́й Изра́илевыхъ:

сы́нове форо́совы двѣ́ ты́сящы сто́ се́дмьдесятъ два́,

сы́нове Сафати́евы три́ста се́дмьдесятъ два́,

сы́нове Ира́евы ше́сть со́тъ пятьдеся́тъ два́,

сы́нове фаа́ѳъ-моа́вли сыно́въ Иису́совыхъ и Иоа́влихъ двѣ́ ты́сящы ше́сть со́тъ и осмьна́десять,

сы́нове Ела́мовы ты́сяща двѣ́сти пятьдеся́тъ четы́ри,

сы́нове соѳѳу́евы о́смь со́тъ четы́редесять пя́ть,

сы́нове заха́невы се́дмь со́тъ шестьдеся́тъ,

сы́нове вануи́евы ше́сть со́тъ четы́редесять о́смь,

сы́нове вереи́евы ше́сть со́тъ два́десять о́смь,

сы́нове Гета́довы двѣ́ ты́сящы три́ста два́десять два́,

сы́нове Адоника́мли ше́сть со́тъ шестьдеся́тъ се́дмь,

сы́нове вагуи́евы двѣ́ ты́сящы шестьдеся́тъ се́дмь,

сы́нове иди́ни ше́сть со́тъ пятьдеся́тъ четы́ри,

сы́нове ати́ровы и сы́нове езеки́евы де́вятьдесятъ о́смь,

сы́нове Исами́евы три́ста два́десять о́смь,

сы́нове Васеи́евы три́ста два́десять четы́ри,

сы́нове Ари́фовы сто́ двана́десять, сы́нове Асе́новы двѣ́сти два́десять три́,

сы́нове гавао́ни де́вятьдесятъ пя́ть,

сы́нове веѳалеи́мли сто́ два́десять три́, сы́нове ато́фовы пятьдеся́тъ ше́сть,

сы́нове Анаѳо́ѳовы сто́ два́десять о́смь,

сы́нове азамо́ѳовы, му́жiе ви́ѳовы, четы́редесять два́,

му́жiе карiаѳiари́мли, кафи́ровы и виро́ѳовы се́дмь со́тъ четы́редесять три́,

му́жiе Ара́ма и гава́а ше́сть со́тъ два́десять еди́нъ,

му́жiе Махима́совы сто́ два́десять два́,

му́жiе веѳи́ли и Аи́евы сто́ два́десять три́, му́жiе Анаві́а друга́го сто́ пятьдеся́тъ два́,

сы́нове мегево́совы сто́ пятьдеся́тъ ше́сть,

му́жiе Илама́евы ты́сяща двѣ́сти пятьдеся́тъ два́,

сы́нове Ира́мли три́ста два́десять,

сы́нове иери́ховы три́ста четы́редесять пя́ть,

сы́нове ло́довы, Ади́довы и о́новы се́дмь со́тъ два́десять еди́нъ,

сы́нове Анани́ни три́ ты́сящы де́вять со́тъ три́десять:

свяще́нницы, сы́нове Иода́евы въ дому́ Иису́совѣ де́вять со́тъ се́дмьдесятъ три́,

сы́нове Емми́ровы ты́сяща пятьдеся́тъ два́,

сы́нове фассеу́ровы ты́сяща двѣ́сти четы́редесять се́дмь,

сы́нове Ира́мовы ты́сяща седмьна́десять:

леви́ти, сы́нове Иису́са кадмiи́льскаго от сыно́въ удуи́лихъ се́дмьдесятъ четы́ри:

пѣвцы́, сы́нове Аса́фовы сто́ два́десять о́смь:

две́рницы сы́нове Селлу́мли, ⁴⁶сы́нове ати́ровы, сы́нове телмо́ни, сы́нове акку́вовы, сы́нове ати́товы, сы́нове Саві́ины сто́ три́десять о́смь:

⁴⁷наѳини́ми, сы́нове Ила́евы, сы́нове Асе́фовы, сы́нове завао́ѳовы,

⁴⁸сы́нове кира́совы, сы́нове сиса́ины, сы́нове фадо́ни,^–

^–сы́нове Лава́ни, сы́нове ага́вовы, сы́нове аку́вовы,

сы́нове ута́евы, сы́нове кита́ровы, сы́нове га́вовы, сы́нове селмеи́ни, сы́нове Ана́новы,
⁵⁰сы́нове садеи́ны, сы́нове гаа́ровы, сы́нове рааі́ины,

⁵¹сы́нове раасо́ни, сы́нове неко́довы,

⁵²сы́нове гиза́мли, сы́нове о́зины, сы́нове фе́ссовы,

⁵³сы́нове висі́ины, сы́нове меино́новы, сы́нове нефоса́ины,

⁵⁴сы́нове вакву́ковы, сы́нове Ахи́фовы, сы́нове Ару́рины,

⁵⁵сы́нове Васало́ѳовы, сы́нове Мида́евы, сы́нове Адаса́ни,

⁵⁶сы́нове Варку́евы, сы́нове Сисара́ѳовы, сы́нове Ѳима́евы,

⁵⁷сы́нове нисі́ины, сы́нове ати́фовы:^–

^–сы́нове рабо́въ Соломо́новыхъ,
⁵⁸сы́нове Суте́ины, сы́нове Сафара́товы, сы́нове фери́дины,

⁵⁹сы́нове лели́лины, сы́нове дорко́ни, сы́нове гадаи́ли, сы́нове фараха́совы,

⁶⁰сы́нове Саваи́ни, сы́нове имми́ни:

⁶¹вси́ наѳини́ми и сы́нове слу́гъ Соломо́новыхъ три́ста де́вятьдесятъ два́.

⁶²И сі́и взыдо́ша от Ѳелме́ѳа, Ѳеласа́ръ, Хару́въ, Иро́нъ, Иеми́ръ, и не мого́ша сказа́ти домо́въ оте́чествъ свои́хъ и сѣ́мене своего́, от Изра́иля ли бы́ша:

⁶³сы́нове далеа́евы, сы́нове вуа́евы, сы́нове тові́ины, сы́нове некода́евы, ше́сть со́тъ четы́редесять два́:

⁶⁴и от свяще́нникъ сы́нове Ави́евы, сы́нове акко́совы, сы́нове верзелла́ины, я́ко поя́ша от дще́рей верзелла́а Галаади́тина жены́ и прозва́шася по и́мени и́хъ.

⁶⁵Сі́и иска́ша писа́нiя своего́ родосло́вiя, и не обрѣто́ша, и изве́ржени су́ть от свяще́нства.

⁶⁶Рече́ же Аѳерсаѳа́ и́мъ, да не ядя́тъ от свята́я святы́хъ, до́ндеже воста́нетъ свяще́нникъ изъявля́яй.

⁶⁷И бы́сть ве́сь собо́ръ единоду́шно а́ки четы́редесять двѣ́ ты́сящы три́ста шестьдеся́тъ,

⁶⁸кромѣ́ рабо́въ и́хъ и рабы́нь и́хъ, и́хже бя́ху се́дмь ты́сящъ три́ста три́десять се́дмь: и пѣвцы́ и пѣвни́цы двѣ́сти три́десять ше́сть.

⁶⁹Ко́ни [и́хъ] се́дмь со́тъ три́десять ше́сть, мски́ и́хъ двѣ́сти четы́редесять пя́ть,^–

^–велблю́ды и́хъ четы́ре ста́ три́десять пя́ть, ослы́ и́хъ ше́сть ты́сящъ се́дмь со́тъ два́десять.

И от ча́сти нача́лниковъ оте́чествъ да́ша въ дѣ́ло Аѳерсаѳѣ́, да́ша въ сокро́вище златы́хъ ты́сящу, фiа́лъ пятьдеся́тъ и ри́зъ жре́ческихъ три́десять.

И от нача́лниковъ оте́чествъ да́ша въ сокро́вище дѣ́ла зла́та дра́хмъ два́десять ты́сящъ и сребра́ мна́съ двѣ́ ты́сящы и три́ста.

И да́ша про́чiи лю́дiе зла́та дра́хмъ два́десять ты́сящъ и сребра́ мна́съ двѣ́ ты́сящы и двѣ́сти, и ри́зъ свяще́нническихъ шестьдеся́тъ се́дмь.

И сѣдо́ша свяще́нницы и леви́ти и две́рницы и пѣвцы́ и про́чiй наро́дъ и наѳини́ми и ве́сь Изра́иль во градѣ́хъ свои́хъ.

И прiи́де ме́сяцъ седмы́й, сы́нове же Изра́илевы бя́ху во градѣ́хъ свои́хъ: и собра́шася вси́ лю́дiе я́ко му́жъ еди́нъ на простра́нство, е́же предъ враты́ водны́ми, и реко́ша е́здрѣ пи́сарю, да принесе́тъ кни́гу зако́на Моисе́ова, его́же заповѣ́да Госпо́дь Изра́илю.

И принесе́ Е́здра свяще́нникъ зако́нъ предъ мно́жество от муже́й да́же до же́нъ, и всѣ́мъ, и́же можа́ху разумѣ́ти слы́шаще, въ де́нь пе́рвый ме́сяца седма́го,

и чте́ въ не́мъ [я́вно на простра́нствѣ, е́же предъ враты́ водны́ми], от у́тра да́же до полу́дне, предъ му́жи и жена́ми, и сі́и бя́ху разумѣ́юще, и у́ши всѣ́хъ люді́й ко кни́зѣ зако́на.

И ста́ Е́здра писе́цъ на степе́ни древя́нѣмъ, его́же сотвори́ша къ народовѣща́нiю, и ста́ша бли́зъ его́ Матѳаѳі́а и саме́а, и Анані́а и урі́а, и хелкі́а и маасі́а одесну́ю его́, ошу́юю же фадаі́а и Мисаи́лъ, и Мелхі́а и оса́мъ, и Асавадма́ и Заха́рiа и Месолла́мъ.

И разгну́ Е́здра кни́гу предъ всѣ́ми людьми́, я́ко то́й бѣ́ надъ людьми́, и бы́сть егда́ разгиба́ше ю́, ста́ша вси́ лю́дiе.

И благослови́ Е́здра Го́спода Бо́га вели́каго, и отвѣща́ша вси́ лю́дiе и рѣ́ша ами́нь, воздви́гше ру́цѣ свои́, и преклони́шася и поклони́шася Го́сподеви лице́мъ на зе́млю.

Иису́съ же и ванаі́а и сараві́а, ака́нъ, Савате́й, кампта́съ, Азарі́а, Иозавада́нъ, Анифане́съ и леви́ти бя́ху вразумля́юще люді́й въ зако́нѣ: лю́дiе же стоя́ху на стоя́нiи свое́мъ.

И что́ша въ кни́зѣ зако́на Бо́жiя, и поуча́ше Е́здра и изъясня́ше ко разумѣ́нiю Госпо́дню, и разумѣ́ша лю́дiе чте́нiе.

Рече́ же Неемі́а и Е́здра свяще́нникъ и писе́цъ, и леви́ти и толку́ющiи лю́демъ, и рѣ́ша всѣ́мъ лю́демъ: де́нь свя́тъ е́сть Го́споду Бо́гу на́шему, не рыда́йте и не пла́чите. Поне́же пла́каша вси́ лю́дiе, егда́ услы́шаша словеса́ зако́на.

И рече́ и́мъ: иди́те и яди́те ту́чная и пі́йте сла́дкая, и посли́те ча́сти не иму́щымъ, я́ко свя́тъ е́сть де́нь Го́сподеви на́шему, и не печа́литеся, и́бо ра́дость Госпо́дня сiя́ е́сть си́ла на́ша.

Леви́ти же молча́нiе творя́ху во всѣ́хъ лю́дехъ, глаго́люще: молчи́те, я́ко де́нь свя́тъ е́сть, и не тужи́те.

И отидо́ша вси́ лю́дiе я́сти и пи́ти, и посла́ти ча́сти, и сотвори́ти весе́лiе вели́ко, я́ко разумѣ́ша словеса́, и́мже научи́ша и́хъ.

И въ де́нь вторы́й собра́шася кня́зiе оте́чествъ со всѣ́ми людьми́, свяще́нницы и леви́ти ко е́здрѣ писцу́, да протолку́етъ всѣ́мъ словеса́ зако́нная.

И обрѣто́ша пи́сано въ зако́нѣ, его́же заповѣ́да Госпо́дь руко́ю Моисе́овою, да обита́ютъ сы́нове Изра́илевы въ ку́щахъ въ пра́здникъ ме́сяца седма́го,

и да проповѣ́дятъ труба́ми во всѣ́хъ градѣ́хъ и́хъ и во Иерусали́мѣ. И рече́ Е́здра: изыди́те на го́ру, и принеси́те вѣ́тви ма́сличны, и вѣ́тви древе́съ кипари́сныхъ, и вѣ́тви мирси́нныя, и вѣ́тви фи́никовы, и вѣ́тви древе́съ дубра́вныхъ, сотвори́ти ку́щы по пи́саному.

И изыдо́ша лю́дiе, и принесо́ша, и сотвори́ша себѣ́ ку́щы кі́йждо на кро́вѣ свое́мъ и во дво́рѣхъ свои́хъ, и во дво́рѣхъ до́му Бо́жiя и на простра́нствѣ вра́тъ во́дныхъ и на простра́нствѣ вра́тъ Ефре́млихъ.

И сотвори́ша ве́сь со́нмъ возврати́выйся от плѣне́нiя ку́щы, и сѣдо́ша въ ку́щахъ, я́ко не сотвори́ша от дні́й Иису́са сы́на нави́на та́ко сы́нове Изра́илевы да́же до дне́ того́. И бы́сть весе́лiе вели́ко.

И чита́ху въ кни́зѣ зако́на Бо́жiя на вся́къ де́нь, от дне́ пе́рваго да́же до дне́ послѣ́дняго. И сотвори́ша пра́здникъ се́дмь дні́й, и въ де́нь осмы́й собра́нiе по обы́чаю.

Въ де́нь же два́десять четве́ртый ме́сяца сего́ собра́шася сы́нове Изра́илевы въ постѣ́ и во вре́тищихъ, и пе́рсть на глава́хъ и́хъ.

И отлучи́шася сы́нове Изра́илевы от вся́каго сы́на чу́жда, и исповѣ́даху грѣхи́ своя́ и беззако́нiя оте́цъ свои́хъ.

И ста́ша на стоя́нiи свое́мъ и что́ша въ кни́зѣ зако́на Го́спода Бо́га своего́ четвери́цею въ де́нь, и бя́ху исповѣ́дающеся Го́сподеви и покланя́ющеся Го́споду Бо́гу своему́.

И ста́ша на степе́ни леви́товъ Иису́съ и сы́нове кадмiи́ли, сахані́а сы́нъ сараві́инъ, сы́нове хана́ни, и возопи́ша гла́сомъ вели́кимъ ко Го́споду Бо́гу своему́,

и реко́ша леви́ти, Иису́съ и кадмiи́лъ: воста́ните, благослови́те Го́спода Бо́га на́шего от вѣ́ка да́же до вѣ́ка: и благословя́тъ и́мя сла́вы твоея́, и вознесу́тъ во вся́цѣмъ благослове́нiи и хвалѣ́.

И рече́ Е́здра: ты́ еси́ са́мъ Госпо́дь еди́нъ, ты́ сотвори́лъ еси́ небо и небо небесе́ и вся́ во́и и́хъ, зе́млю и вся́, ели́ка на не́й су́ть, моря́ и вся́, я́же въ ни́хъ, и ты́ оживля́еши вся́, и во́и небе́снiи покланя́ются тебѣ́:

ты́ еси́ Госпо́дь Бо́гъ, ты́ избра́лъ еси́ Авра́ма и изве́лъ еси́ его́ от страны́ Халде́йскiя, и положи́лъ еси́ и́мя ему́ Авраа́мъ,

и обрѣ́лъ еси́ се́рдце его́ вѣ́рно предъ тобо́ю, и завѣща́лъ еси́ съ ни́мъ завѣ́тъ да́ти ему́ зе́млю Ханане́йску и Хетте́йску, и Аморре́йску и Ферезе́йску, и Иевусе́йску и Гергесе́йску, и сѣ́мени его́: и утверди́лъ еси́ словеса́ твоя́, я́ко пра́веденъ еси́:

и ви́дѣлъ еси́ озлобле́нiе оте́цъ на́шихъ во Еги́птѣ, и во́пль и́хъ услы́шалъ еси́ на мо́ри чермнѣ́мъ,

и да́лъ еси́ зна́менiя и чудеса́ во Еги́птѣ на фарао́на и на вся́ рабы́ его́ и на вся́ лю́ди земли́ его́: позна́лъ бо еси́, я́ко возгордѣ́шася на ни́хъ, и сотвори́лъ еси́ себѣ́ и́мя, я́коже де́нь се́й:

и мо́ре расто́рглъ еси́ предъ ни́ми, и проидо́ша посредѣ́ мо́ря по су́ху, и гони́тели и́хъ вве́рглъ еси́ въ глубину́, я́ко ка́мень въ водѣ́ зѣ́лнѣй:

и въ столпѣ́ о́блачнѣ води́лъ еси́ и́хъ во дни́ и въ столпѣ́ о́гненнѣ въ нощи́, е́же освѣти́ти и́мъ пу́ть, по нему́же идо́ша:

и на го́ру Сина́йскую сше́лъ еси́, и глаго́лалъ еси́ къ ни́мъ съ небесе́, и да́лъ еси́ и́мъ судьбы́ пра́вы и зако́нъ и́стинный, повелѣ́нiя и за́повѣди бла́ги:

и суббо́ту святу́ю твою́ яви́лъ еси́ и́мъ, за́повѣди, повелѣ́нiя и зако́нъ повелѣ́лъ еси́ и́мъ руко́ю Моисе́а раба́ твоего́:

хлѣ́бъ же съ небесе́ да́лъ еси́ и́мъ во а́лчбѣ и́хъ въ пи́щу и́мъ, и во́ду изъ ка́мене изве́лъ еси́ и́мъ въ жа́жди и́хъ, и ре́клъ еси́ и́мъ, да вни́дутъ и наслѣ́дятъ зе́млю, на ню́же просте́рлъ еси́ ру́ку твою́ да́ти и́мъ:

ті́и же и отцы́ на́ши возгордѣ́шася и ожесточи́ша вы́я своя́ и не послу́шаша за́повѣдiй твои́хъ,

и не восхотѣ́ша слы́шати, и не воспомяну́ша чуде́съ твои́хъ, я́же сотвори́лъ еси́ и́мъ: и ожесточи́ша вы́ю свою́, и да́ша нача́ло возврати́тися на рабо́ту свою́ во Еги́петъ: ты́ же, Бо́же, ми́лостивъ и ще́дръ, долготерпѣли́въ и многоми́лостивъ, и не оста́вилъ еси́ и́хъ:

еще́ же сотвори́ша себѣ́ и телца́ слiя́на и реко́ша: сі́и бо́зи изведо́ша на́съ изъ Еги́пта: и сотвори́ша раздраже́нiя ве́лiя:

ты́ же въ щедро́тахъ твои́хъ мно́гихъ не оста́вилъ еси́ и́хъ въ пусты́ни, сто́лпъ о́блачный не уклони́лъ еси́ от ни́хъ во дни́, е́же наста́вити и́хъ на пу́ть, и сто́лпъ о́гненный въ нощи́, е́же освѣти́ти и́мъ пу́ть по нему́же идо́ша,

и Ду́хъ тво́й благі́й да́лъ еси́, е́же научи́ти и́хъ, и ма́нны твоея́ не лиши́лъ еси́ от у́стъ и́хъ, и во́ду да́лъ еси́ и́мъ въ жа́жди и́хъ,

и четы́редесять лѣ́тъ препита́лъ еси́ и́хъ въ пусты́ни, ничто́же и́мъ оскудѣ́: одѣя́нiя и́хъ не состарѣ́шася, и сапози́ и́хъ не раздра́шася:

и да́лъ еси́ и́мъ ца́рства, и лю́ди раздѣли́лъ еси́ и́мъ, и наслѣ́диша зе́млю сио́на царя́ есево́нска и зе́млю о́га царя́ Васа́нска:

и умно́жилъ еси́ сы́ны и́хъ я́ко звѣ́зды небе́сныя, и вве́лъ еси́ и́хъ въ зе́млю, о не́йже глаго́лалъ еси́ отце́мъ и́хъ вни́ти и наслѣ́дити ю́:

[и внидо́ша сы́нове и́хъ] и наслѣ́диша зе́млю: и сокруши́лъ еси́ предъ ни́ми обита́ющихъ въ земли́ Ханане́йстѣй, и да́лъ еси́ и́хъ въ ру́ку и́хъ, и цари́ и́хъ и лю́ди земли́, да сотворя́тъ и́мъ я́коже уго́дно предъ ни́ми:

и взя́ша гра́ды высо́кiя, и одержа́ша до́мы по́лны всѣ́хъ благи́хъ, кла́дязи огражде́ны ка́менiемъ, виногра́ды и ма́слины и вся́ко дре́во снѣ́дное во мно́жество, и ядо́ша и насы́тишася, и утолстѣ́ша и разшири́шася во бла́гости твое́й вели́цѣй:

и измѣни́шася и отступи́ша от тебе́, и поверго́ша зако́нъ тво́й созади́ пло́ти своея́, и проро́ки твоя́ изби́ша, и́же засвидѣ́телствоваху и́мъ, да обратя́тся къ тебѣ́, и сотвори́ша хулы́ вели́ки:

и да́лъ еси́ и́хъ въ ру́ку оскорбля́ющихъ я́, и озло́биша и́хъ: и во бре́мя печа́ли своея́ возопи́ша къ тебѣ́, и ты́ съ небесе́ твоего́ услы́шалъ еси́, и по щедро́тамъ твои́мъ мно́гимъ да́лъ еси́ и́мъ спаси́телей, и спо́столъ еси́ и́хъ от ру́къ вра́гъ и́хъ:

и егда́ упоко́ишася, возврати́шася сотвори́ти лука́вое предъ тобо́ю: и оста́вилъ еси́ и́хъ въ рука́хъ вра́гъ и́хъ, и облада́ша и́ми: и па́ки возопи́ша къ тебѣ́, ты́ же от небесе́ услы́шалъ еси́, и изба́вилъ еси́ и́хъ въ щедро́тахъ твои́хъ мно́зѣхъ,

и засвидѣ́телствовалъ еси́ и́мъ, да обратя́тся къ зако́ну твоему́: они́ же возгордѣ́шася и не послу́шаша, но въ за́повѣдехъ твои́хъ и въ судьба́хъ твои́хъ согрѣши́ша, я́же сотвори́въ человѣ́къ жи́въ бу́детъ въ ни́хъ: и да́ша плещы́ непокори́выя, и вы́ю свою́ ожесточи́ша, и не послу́шаша:

и продолжи́лъ еси́ на ни́хъ лѣ́та мно́га, и засвидѣ́телствовалъ еси́ и́мъ Ду́хомъ твои́мъ и руко́ю проро́къ твои́хъ, и не вня́ша, и пре́далъ еси́ и́хъ въ ру́ку люді́й земны́хъ:

въ милосе́рдiихъ же твои́хъ мно́гихъ не сотвори́лъ еси́ и́хъ въ сконча́нiе, ниже́ оста́вилъ еси́ и́хъ, я́ко Бо́гъ си́ленъ еси́ и ми́лостивъ и ще́дръ:

и ны́нѣ, Бо́же на́шъ крѣ́пкiй, вели́кiй, держа́вный и стра́шный, храня́й завѣ́тъ тво́й и ми́лость твою́, да не яви́тся ма́лъ предъ тобо́ю вся́къ тру́дъ, и́же обрѣ́те на́съ и цари́ на́шя, и нача́лники на́шя и свяще́нники на́шя, и проро́ки на́шя и отцы́ на́шя и вся́ лю́ди твоя́, от дні́й царе́й Ассу́рскихъ и да́же до дне́ сего́:

и ты́ пра́веденъ во всѣ́хъ, я́же прiидо́ша на на́съ, я́ко и́стину сотвори́лъ еси́, мы́ же согрѣши́хомъ:

и ца́рiе на́ши и нача́лницы на́ши, и свяще́нницы на́ши и отцы́ на́ши не сотвори́ша зако́на твоего́ и не внима́ша повелѣ́ниемъ твои́мъ и свидѣ́ниемъ твои́мъ, и́миже засвидѣ́телствовалъ еси́ и́мъ,

и ті́и во ца́рствiи твое́мъ и во благосты́ни твое́й мно́зѣ, ю́же да́лъ еси́ и́мъ, и въ земли́ широ́цѣй и ту́чнѣй, ю́же да́лъ еси́ предъ ни́ми, не послужи́ша тебѣ́ и не отврати́шася от начина́нiй свои́хъ лука́выхъ:

се́, мы́ дне́сь есмы́ раби́, и земля́, ю́же да́лъ еси́ отце́мъ на́шымъ я́сти пло́дъ ея́ и блага́я ея́, се́, есмы́ раби́ на не́й:

и плоды́ ея́ мно́зи царе́мъ, и́мже пре́далъ еси́ на́съ за грѣхи́ на́шя, и тѣлесы́ на́шими влады́чествуютъ и скоты́ на́шими, я́коже уго́дно и́мъ, и въ печа́ли вели́цѣй есмы́:

и во всѣ́хъ си́хъ мы́ полага́емъ завѣ́тъ вѣ́ренъ и пи́шемъ, и печа́таютъ вси́ нача́лницы на́ши, леви́ти на́ши и свяще́нницы на́ши.

И въ печатлѣ́ющихъ бы́ша сі́и: Неемі́а Артаса́ста сы́нъ Ахалі́евъ и седекі́а

сы́нъ Араі́евъ, и Азарі́а и Иеремі́а,

фасу́ръ, Амарі́а, Мелхі́а,

атту́съ, Севані́а, маллу́хъ,

Ира́мъ, Мерамо́ѳъ, Авді́а,

данiи́лъ, ганаѳо́нъ, Вару́хъ,

месулла́мъ, Аві́а, Мiами́нъ,

маазі́а, велгаи́, самаі́а: сі́и свяще́нницы.

Леви́ти же: Иису́съ сы́нъ азарі́инъ, ване́й от сыно́въ инада́довыхъ, кадмiи́лъ

и бра́тiя его́ Савані́а, одуі́а, калита́нъ, фелі́а, Ана́нъ,

Миха́, роо́въ, Асеві́а,

закхо́ръ, сараві́а, Севані́а,

оду́а, сы́нове вануи́ни.

Нача́лницы люді́й: форо́съ, фаа́ѳъ-моа́въ, Ила́мъ, заѳуі́а,

сы́нове ванні́ины азга́дъ, вива́й,

Анані́а, ваго́й, иди́нъ,

ати́ръ, езекі́а, азу́ръ,

одуві́а, Иса́мъ, висі́й,

Ари́фъ, Анаѳо́ѳъ, нова́й,

мегафи́съ, месулла́мъ, изи́ръ,

месозеви́лъ, саду́къ, Иедду́а,

Фалті́а, Ана́нъ, Анаі́а,

осі́а, Анані́а, Асу́въ,

Адо́й, Фала́а, сови́къ,

рау́мъ, Ессавана́, маасі́а

и Аі́а, Ена́нъ, ина́мъ,

малу́хъ, Ира́мъ, Ваана́.

И про́чiи от люді́й, свяще́нницы, леви́ти, две́рницы, пѣвцы́, наѳини́ми и вся́къ приходя́й от люді́й зе́мскихъ ко зако́ну Бо́жiю, жены́ и́хъ, сы́нове и́хъ, дще́ри и́хъ, вся́къ вѣ́дяй и разумѣ́яй,

укрѣпля́хуся надъ бра́тiею свое́ю, и заклина́ша и́хъ, и внидо́ша въ кля́тву и въ роту́, е́же ходи́ти въ зако́нѣ Бо́жiи, и́же да́нъ е́сть руко́ю Моисе́а раба́ Бо́жiя, да сотворя́тъ и сохраня́тъ вся́ за́повѣди Госпо́дни и судьбы́ его́ и повелѣ́нiя его́,

и е́же не да́ти дще́рей на́шихъ лю́демъ зе́мскимъ, и дще́рей и́хъ не во́змемъ сыново́мъ на́шымъ:

лю́дiе же земли́ нося́щiи продае́мая и вся́ купу́емая во дни́ суббо́ты продава́ти, не ку́пимъ от ни́хъ въ суббо́ты, ни въ де́нь святы́й: и оста́вимъ лѣ́то седмо́е, и дая́нiе всѣ́хъ ру́къ.

И поста́вимъ надъ на́ми за́повѣдь дая́ти на́мъ тре́тiю ча́сть дидра́хмы на лѣ́то, на дѣ́ло до́му Бо́га на́шего,

на хлѣ́бы предложе́нiя и на же́ртвы повседне́вныя, и во всесожже́нiе присное суббо́тъ, новоме́сячiй, въ пра́здники и во свята́я, и я́же о грѣсѣ́хъ, помоли́тися за Изра́иля, и на дѣла́ до́му Бо́га на́шего.

И жре́бiй метну́хомъ о ноше́нiи древе́съ, свяще́нницы и леви́ти и лю́дiе, носи́ти въ до́мъ Бо́га на́шего, по домо́мъ оте́чествъ на́шихъ, от вре́мене до вре́мене, от лѣ́та до лѣ́та возжига́ти на олтари́ Го́споду Бо́гу на́шему, я́коже пи́сано е́сть въ зако́нѣ,

и приноси́ти перворо́дная земли́ на́шея и перворо́дная плода́ вся́каго дре́ва, от лѣ́та до лѣ́та, въ до́мъ Госпо́день,

и пе́рвенцы сыно́въ на́шихъ и ското́въ на́шихъ, я́коже пи́сано е́сть въ зако́нѣ, и пе́рвенцы воло́въ на́шихъ и ста́дъ на́шихъ приноси́ти въ до́мъ Бо́га на́шего, свяще́нникомъ служа́щымъ въ дому́ Бо́га на́шего:

и нача́тки жи́тъ на́шихъ и пло́дъ вся́каго дре́ва, вина́ и еле́а, приноси́ти бу́демъ свяще́нникомъ въ сокро́вище до́му Бо́жiя, и десяти́ну земли́ на́шея леви́томъ, и ті́и леви́ти десяти́ну прiе́млютъ во всѣ́хъ градѣ́хъ дѣ́лъ на́шихъ.

Бу́детъ же свяще́нникъ сы́нъ Ааро́новъ съ Леви́ты въ десяти́нахъ леви́товъ, и леви́ти и́мутъ приноси́ти деся́тую ча́сть десяти́ны въ до́мъ Бо́га на́шего въ сокро́вище до́му Бо́жiя,

я́ко въ сокро́вища принесу́тъ сы́нове Изра́илевы и сы́нове леви́тстiи нача́тки пшени́цы и вина́ и еле́а, и та́мо [бу́дутъ] сосу́ди святі́и, и свяще́нницы и служи́телiе и две́рницы и пѣвцы́, и не оста́вимъ до́му Бо́га на́шего.

И всели́шася нача́лницы люді́й во Иерусали́мѣ, и про́чiи лю́дiе метну́ша жре́бiя взя́ти еди́наго от десяти́, да пребыва́етъ во Иерусали́мѣ гра́дѣ святѣ́мъ, и де́вять часте́й во градѣ́хъ.

И благослови́ша лю́дiе всѣ́хъ муже́й, и́же са́ми произво́лиша обита́ти во Иерусали́мѣ.

И сі́и нача́лницы страны́, и́же обита́ша во Иерусали́мѣ: и во градѣ́хъ Иу́диныхъ обита́ше кі́йждо во одержа́нiи свое́мъ, во градѣ́хъ свои́хъ Изра́илевыхъ, свяще́нницы и леви́ти, и наѳине́е и сы́нове рабо́въ Соломо́новыхъ.

И во Иерусали́мѣ обита́ша от сыно́въ Иу́диныхъ и от сыно́въ Венiами́нихъ. От сыно́въ Иу́диныхъ Аѳаі́а сы́нъ Озі́инъ, сы́нъ Заха́рiинъ, сы́нъ самарі́инъ, сы́нъ Сафаті́евъ, сы́нъ Масеи́ль и от сыно́въ Фаре́совыхъ,

и маасі́а, сы́нъ Вару́ховъ, сы́нъ хала́зовъ, сы́нъ Озі́евъ, сы́нъ Адаі́евъ, сы́нъ Иоари́вль, сы́нъ Заха́рiевъ, сы́нъ Силоні́евъ:

вси́ сы́нове Фаре́совы, и́же обита́ша во Иерусали́мѣ, четы́реста шестьдеся́тъ о́смь му́жiе крѣ́пцы.

Сі́и же сы́нове Венiами́ни: Сило́нъ сы́нъ месула́евъ, сы́нъ Иоа́довъ, сы́нъ фадаі́евъ, сы́нъ колі́евъ, сы́нъ маасі́евъ, сы́нъ еѳiи́ль, сы́нъ Иессі́евъ,

и по не́мъ Гевеи́лъ, силі́евъ, де́вять со́тъ два́десять о́смь.

И Иои́ль сы́нъ зехри́нъ настоя́тель надъ ни́ми, и Иу́да сы́нъ Асана́евъ, от гра́да, вторы́й.

От свяще́нниковъ: и Иаді́а сы́нъ Иоари́вль, Иахи́нь,

саре́а сы́нъ Елхі́евъ, сы́нъ месула́мовъ, сы́нъ садду́ковъ, сы́нъ Марiо́ѳовъ, сы́нъ ето́ѳовъ, нача́лникъ до́му Бо́жiя,

и бра́тiя и́хъ дѣ́лающе дѣ́ло це́ркве о́смь со́тъ два́десять два́: и Адаі́а сы́нъ иероа́мль, сы́на Фалалі́ина, сы́на нама́сова, сы́на Заха́рiина, сы́на фасеѳу́рова, сы́на Мелхі́ина,

и бра́тiя его́ нача́лницы оте́чествъ двѣ́сти четы́редесять два́: и Амеса́й сы́нъ езрiи́ль, сы́на сакхі́ева, сы́на Масаримо́ѳова, сы́на Емми́рова,

и бра́тiя его́ си́льнiи во бра́нехъ сто́ два́десять о́смь: и настоя́тель и́хъ сохрiи́лъ, сы́нъ вели́кихъ.

И от Леви́тъ: самаі́а сы́нъ Асу́ва, сы́на езрика́ма, сы́на Асаві́и, сы́на во́нни,

и Савваѳе́й, и Иосава́дъ надъ дѣла́ми до́му Бо́жiя внѣ́шняго и от нача́лниковъ леви́тскихъ,

и Матѳані́а, сы́нъ Миха́евъ, сы́нъ зехрі́евъ, сы́на Аса́фова, нача́лникъ хвале́нiя, и Иу́да моли́твы, и вокхі́а вторы́й от бра́тiй свои́хъ, и Авді́а сы́нъ саме́а сы́на Гале́лова, сы́на Идиѳу́нова:

всѣ́хъ леви́товъ во гра́дѣ святѣ́мъ двѣ́сти о́смьдесятъ четы́ре.

И две́рницы: аку́въ, телами́нъ и бра́тiя и́хъ, стрегу́щiи вра́тъ, сто́ се́дмьдесятъ два́.

Про́чiи же от Изра́иля иере́е же и леви́ти во всѣ́хъ градѣ́хъ Иуде́и кі́йждо въ наслѣ́дiи свое́мъ.

И наѳине́е, и́же обита́ша во Офлѣ́, Сiа́й и ге́сфъ от наѳине́евъ.

И нача́лникъ леви́товъ во Иерусали́мѣ Озі́й сы́нъ вані́инъ сы́на Саві́ева, сы́на Матѳані́ева, сы́на Миха́ева, от сыно́въ Аса́фовыхъ пою́щихъ надъ дѣ́ломъ до́му Бо́жiя,

я́ко за́повѣдь царе́ва [бѣ́] и́мъ: и пребыва́ше вѣ́рно надъ пѣвца́ми обро́къ коего́ждо дне́ въ де́нь сво́й.

И фаѳе́а, сы́нъ Массизави́ловъ от сыно́въ За́риныхъ, сы́на Иу́дина, при руцѣ́ царе́вѣ вся́кiя потре́бы ра́ди люді́й.

И при дворѣ́хъ, и́же на се́лѣхъ и́хъ: и от сыно́въ Иу́диныхъ обита́ша въ карiаѳарво́цѣ и въ се́лѣхъ его́, и въ Дево́нѣ и въ се́лѣхъ его́, и въ каѳсеи́лѣ и въ се́лѣхъ его́,

и во Иису́сѣ, и въ мола́дѣ, и въ веѳфала́тѣ,

и во Асерсоа́лѣ, и въ вирсаве́и и въ се́лѣхъ ея́,

и въ секела́гѣ, и ма́внѣ и въ се́лѣхъ ея́,

и въ ремао́нѣ, и въ Са́рѣ, и во иериму́ѳѣ,

и въ занно́и, и во Одолла́мѣ и въ се́лѣхъ и́хъ, и въ лахи́сѣ и въ се́лѣхъ его́, и во ази́кѣ и въ се́лѣхъ ея́: и ополчи́шася въ вирсаве́и да́же до де́бри енно́нъ.

И сы́нове Венiами́ни от гаваи́ и Магма́са и Веѳи́ля и от ве́сей его́,

и во Анаѳо́ѳѣ, въ но́вѣ, во Ані́и,

во Асо́рѣ, въ рамѣ́, въ геѳаи́мѣ,

въ Адо́дѣ, въ Севои́мѣ, въ навала́тѣ,

въ Ли́ддѣ и во оногiараси́мъ.

И от леви́товъ ча́сти Иу́дины и Венiами́ни.

И сі́и су́ть свяще́нницы и леви́ти, возше́дшiи съ зорова́велемъ сы́номъ Салаѳiи́левымъ и Иису́сомъ: Сараі́а, Иеремі́а, Е́здра,

Амарі́а, малу́хъ, атту́й,

сехені́а, реу́мъ, Маримо́ѳъ,

Ада́iа, генаѳо́нъ, Аві́а,

Мiами́нъ, мааді́а, велга́,

семі́а, Иоiари́въ, Иді́а,

Салу́й, Аму́къ, Хелкі́а, одуі́а: сі́и нача́лницы свяще́нниковъ и бра́тiя и́хъ во дни́ Иису́са.

И леви́ти: Иису́съ, вану́й, кадмiи́лъ, сараві́а, Иода́й и Матѳані́а, при рука́хъ то́й, и бра́тiя и́хъ въ чредны́я служе́нiя:

и ваквакі́а и Ана́й, бра́тiя и́хъ, пря́мо и́хъ во чреды́ дневны́я.

Иису́съ же роди́ Иоаки́ма, Иоаки́мъ роди́ Елiаси́ва, Елiаси́въ роди́ Иода́а,

Иода́й же роди́ Ионаѳа́на, и Ионаѳа́нъ роди́ Аду́а.

Во дни́ же Иоаки́ма бѣ́ху бра́тiя его́ свяще́нницы и нача́лницы оте́чествъ: Сараі́и Амарі́а, иеремі́и Анані́а,

е́здрѣ месулла́мъ, Амарі́и Иоана́нъ,

Амалу́ху Ионаѳа́нъ, сехені́и Ио́сифъ,

Аре́су една́съ, Марiо́ѳу Елке́й,

Адда́ю Заха́рiа, ганаѳо́ну месулла́мъ,

Аві́и зехрі́й, Мiами́ну маада́й, фелеті́ю,

Валга́су самуе́й, семі́и Ионаѳа́нъ,

Иоари́ву Матѳана́й, еді́ю Озі́й,

Салаі́ю калаі́а, Аме́ку Аве́дъ,

Елкі́и Асаві́а, Иеді́и наѳанаи́лъ.

Леви́ти во дни́ Елiаси́ва, Иоа́да и Иоа́, и Иоана́нъ и Иду́а, напи́сани нача́лницы оте́чествъ, и свяще́нницы въ ца́рство да́рiа пе́рсскаго.

И сы́нове Леві́и нача́лницы оте́чествъ пи́сани въ кни́зѣ слове́съ дні́й и да́же до дні́й Иоана́на сы́на Елису́ева.

И нача́лницы леви́томъ Асаві́а и сараві́а и Иису́съ, и сы́нове кадмiи́ловы и бра́тiя и́хъ предъ ни́ми въ пѣ́снехъ хвали́ти и исповѣ́довати, по за́повѣди дави́да человѣ́ка Бо́жiя, по чреда́мъ от дне́ до дне́.

Матѳані́а и ваквакі́а, Авді́а, месулла́мъ, телмо́нъ, аку́въ, стрегу́щiи две́рницы стра́жу, внегда́ собра́ти ми́ две́рники.

Во дни́ Иоаки́ма сы́на Иису́сова, сы́на Иоседе́кова, и во дни́ Неемі́и и е́здры свяще́нника и книго́чiи,

и во обновле́нiи стѣны́ Иерусали́мскiя, взыска́ша леви́товъ въ мѣ́стѣхъ и́хъ да возведу́тъ и́хъ во Иерусали́мъ сотвори́ти обновле́нiе и весе́лiе во хвале́нiи и пѣ́снехъ, въ кимва́лѣхъ и псалти́рехъ и гу́слехъ.

И собра́шася сы́нове пою́щихъ и от страны́ окре́стныя во Иерусали́мъ, и от се́лъ нетофаті́евыхъ,

и от до́му [галга́лъ] и от стра́нъ [гева́ и азмаве́тъ], я́ко се́ла созда́ша себѣ́ пѣвцы́ о́крестъ Иерусали́ма:

и очи́стишася свяще́нницы и леви́ти, и очи́стиша люді́й и врата́ и стѣ́ну.

И возведо́хъ нача́лниковъ Иу́диныхъ на стѣ́ну, и поста́вихъ два́ кли́роса вели́ка, хвалы́ ра́ди, и проидо́ша от десны́я страны́ на стѣ́ну ко врато́мъ гно́йнымъ.

И идо́ша за ни́ми осаі́а и полови́на нача́лниковъ Иу́диныхъ,

и Азарі́а и Е́здра и месулла́мъ,

Иу́да и Венiами́нъ, и самаі́а и Иеремі́а:

и от сыно́въ свяще́нничихъ съ труба́ми Заха́рiа сы́нъ Ионаѳа́новъ, сы́нъ самаі́и, сы́нъ маѳані́инъ, сы́нъ Михаи́нъ, сы́нъ закху́ровъ, сы́нъ Аса́фовъ,

и бра́тiя его́ самаі́а и Озiи́лъ, гело́лъ, маі́а, наѳанаи́лъ и Иу́да и Анані́й, е́же хвали́ти въ пѣ́снехъ дави́да человѣ́ка Бо́жiя:

и Е́здра книго́чiй предъ ни́ми при вратѣ́хъ исто́чника, хвали́ти пря́мо и́хъ. И взыдо́ша на лѣ́ствицы гра́да дави́дова, на восхо́дъ стѣны́ вы́ше до́му дави́дова и да́же до вра́тъ водны́хъ къ восто́ку.

И кли́росъ вторы́й хвалу́ воздаю́щихъ идя́ше сопроти́въ и́хъ, и а́зъ по не́мъ, и полови́на люді́й по стѣнѣ́, верху́ столпа́ Ѳанури́мля и да́же до стѣны́ простра́ннѣйшiя,

и на врата́ Ефраи́ма, и на врата́ ста́рая, и на врата́ ры́бная, и на сто́лпъ Анамеи́ль, и на сто́лпъ Ема́ѳъ, и да́же до вра́тъ о́вчихъ.

И ста́ша на вратѣ́хъ стра́жи, ста́ша же два́ кли́роса хва́ляща въ дому́ Бо́жiи, и а́зъ и полови́на воево́дъ со мно́ю,

и свяще́нницы Елiаки́мъ, маасі́а, Мiами́нъ, Михе́а, Елiона́, Заха́рiа, Анані́а съ труба́ми,

и маасі́а и семеі́а, и Елеаза́ръ и Озі́а, и Иоана́нъ и Мелхі́а, и Елеамі́й и Иезу́ръ. И слы́шани бы́ша пѣвцы́ и Иезрі́а, и согля́дани, и восхвали́ша.

И пожро́ша въ де́нь то́й же́ртвы вели́кiя и возвесели́шася, я́ко Бо́гъ возвесели́ и́хъ вельми́: и жены́ и́хъ и ча́да и́хъ ра́довахуся, и слы́шано бы́сть весе́лiе то́ во Иерусали́мѣ издале́ча.

И поста́виша въ де́нь то́й муже́й надъ сокро́вищными храни́лищи, на нача́тки и десяти́ны, и да собира́ютъ си́ми нача́лниками от градо́въ ча́сти свяще́нникомъ и леви́томъ, я́ко весе́лiе бѣ́ во Иуде́и, во свяще́нницѣхъ и въ леви́тѣхъ предстоя́щихъ,

и стрежа́ху стра́жу Бо́га своего́, и хране́нiе очище́нiя, и пѣвце́въ и две́рниковъ, по повелѣ́нiю дави́да и Соломо́на сы́на его́.

Я́ко во дни́ дави́довы Аса́фъ от нача́ла пе́рвый въ пѣвцѣ́хъ и въ пѣ́снехъ и хвале́нiи Бо́гу,

и ве́сь Изра́иль во дни́ зорова́веля и во дни́ Неемі́и дая́ху обро́къ пѣвце́мъ и две́рникомъ от дне́ до дне́ и освяща́ху леви́томъ, леви́ти же освяща́ху сыново́мъ Ааро́нимъ.

Въ де́нь то́й чте́но бы́сть въ кни́зѣ Моисе́овѣ во слы́шанiе лю́демъ, и обрѣ́теся напи́сано въ не́й: да не и́мутъ вни́ти Аммани́тяне и Моави́тяне въ це́рковь Бо́жiю да́же до вѣ́ка,

поне́же не срѣто́ша сыно́въ Изра́илевыхъ со хлѣ́бомъ и водо́ю и ная́ша на ни́хъ Валаа́ма на прокля́тiе и́хъ: и обрати́ Бо́гъ на́шъ прокля́тство на благослове́нiе.

И бы́сть егда́ слы́шаху зако́нъ, и отлучи́ша всѣ́хъ чужди́хъ от Изра́иля.

И пре́жде сего́ Елiаси́въ свяще́нникъ живя́ше въ сокро́вищнѣмъ дому́ Бо́га на́шего, сро́дникъ тові́инъ,

и сотвори́ ему́ сокро́вищный до́мъ вели́къ: та́може бя́ху пре́жде принося́ще же́ртву и Лива́нъ, и сосу́ды и десяти́ну пшени́цы и вина́ и еле́а, уста́вленая леви́томъ и пѣвце́мъ и две́рникомъ, и нача́тки свяще́нническiя.

Во всѣ́хъ же си́хъ не бы́хъ во Иерусали́мѣ, поне́же въ лѣ́то три́десять второ́е Артаксе́ркса царя́ Вавило́нскаго прiидо́хъ ко царю́: и по сконча́нiи дні́й испроси́хъ от царя́

и прiидо́хъ во Иерусали́мъ, и уразумѣ́хъ зло́, е́же сотвори́ Елiаси́въ тові́и, сотвори́ти ему́ сокро́вищный до́мъ во дворѣ́ до́му Бо́жiя,

и зло́ яви́ся ми́ зѣло́: и изверго́хъ вся́ сосу́ды до́му тові́ева во́нъ изъ до́му сокро́вищнаго,

и реко́хъ, и очи́стиша сокро́вищный до́мъ: и возврати́хъ она́мо сосу́ды до́му Бо́жiя, же́ртву и Лива́нъ.

И позна́хъ, я́ко ча́сти Леви́тскiя не бы́ша даны́, и побѣго́ша кі́йждо на село́ свое́ леви́ти и пѣвцы́ творя́щiи дѣ́ло.

И пря́хся со страти́гами и реко́хъ: чесо́ ра́ди оста́вленъ бы́сть до́мъ Бо́жiй? И собра́хъ и́хъ и поста́вихъ о́ныхъ во стоя́нiихъ свои́хъ.

И ве́сь Иу́да принесо́ша десяти́ну пшени́цы и вина́ и еле́а въ сокро́вища подъ ру́ку селемі́и свяще́нника и садо́ка писца́ и фадаі́и от Леви́тъ,

и при ни́хъ Ана́нъ сы́нъ закху́ровъ, сы́нъ Матѳані́евъ, я́ко вѣ́рни искуше́ни су́ть надъ ни́ми раздѣля́ти бра́тiямъ свои́мъ.

Помяни́ мя, Бо́же, того́ ра́ди, и да не поги́бнетъ ми́лость моя́, ю́же сотвори́хъ въ дому́ Го́спода Бо́га моего́ и въ чинѣ́хъ его́.

Во дне́хъ тѣ́хъ ви́дѣхъ во Иу́дѣ то́пчущихъ точи́ло въ суббо́ту, и нося́щихъ снопы́, и возлага́ющихъ на ослы́ и вино́, и гро́здiе, и смо́квы, и вся́кое бре́мя, и нося́щихъ во Иерусали́мъ во дни́ суббо́тныя: и засвидѣ́телствовахъ и́мъ въ де́нь продая́нiя и́хъ.

И ти́ряне обита́ша въ не́мъ принося́ще ры́бы, и вся́ продае́мая продаю́ще въ суббо́ты сыново́мъ Иу́динымъ и во Иерусали́мѣ.

И обличи́хъ сыно́въ Иу́диныхъ свобо́дныхъ и реко́хъ и́мъ: что́ сiя́ ве́щь зла́я, ю́же вы́ творите́, и скверните́ де́нь суббо́тный?

не сiя́ ли сотвори́ша отцы́ ва́ши, и наведе́ на ни́хъ Бо́гъ на́шъ и на на́съ вся́ зла́я сiя́, и на гра́дъ се́й, и вы́ прилага́ете гнѣ́въ на Изра́иля, скверня́ще суббо́ту?

Бы́сть же егда́ поста́вишася врата́ во Иерусали́мѣ пре́жде суббо́ты, и реко́хъ, и запро́ша две́ри и повелѣ́хъ, да не отверза́ютъ и́хъ да́же по суббо́тѣ: и от о́трокъ мои́хъ поста́вихъ надъ враты́, да ни еди́нъ вно́ситъ бре́мя въ де́нь суббо́тный.

И ста́ша вси́ и творя́ху ку́плю внѣ́ Иерусали́ма еди́нощи и два́щи.

И засвидѣ́телствовахъ о ни́хъ и реко́хъ и́мъ: что́ вы́ пребыва́ете предъ стѣно́ю? а́ще втори́цею сiе́ сотворите́, простру́ ру́ку мою́ на ва́съ. И от вре́мене того́ не прiидо́ша въ суббо́ту.

И реко́хъ леви́томъ, и́же бя́ху очище́ни, дабы́ приходи́ли храни́ти вра́тъ и святи́ти де́нь суббо́тный. И си́хъ ра́ди помяни́ мя, Бо́же, и прости́ ми по мно́жеству ми́лости твоея́.

И во дне́хъ о́нѣхъ ви́дѣхъ Иуде́евъ пое́мшихъ жены́ азо́тскiя, Аммани́тяны, Моави́тскiя,

и сы́нове и́хъ от полу́ глаго́лаху азо́тскимъ язы́комъ и не умѣ́яху глаго́лати Иуде́йски:

и запрети́хъ и́мъ, и прокля́хъ и́хъ, и порази́хъ от ни́хъ муже́й, и оплѣши́хъ и́хъ, и закля́хъ и́хъ Бо́гомъ, а́ще дади́те дще́ри ва́шя сыново́мъ и́хъ и а́ще по́ймете от дще́рей и́хъ сыново́мъ ва́шымъ и себѣ́:

не та́ко ли согрѣши́ Соломо́нъ ца́рь Изра́илевъ? и во язы́цѣхъ мно́зѣхъ не бы́сть ца́рь подо́бенъ ему́, и возлю́бленъ Бо́гу бѣ́, и поста́ви его́ Бо́гъ царе́мъ надъ всѣ́мъ Изра́илемъ, и того́ прельсти́ша жены́ чужді́я:

и мы́ послу́шаемъ ли ва́съ твори́ти вся́ко зло́ сiе́, согрѣши́ти Бо́гу на́шему, е́же поя́ти жены́ иноплеме́нничи?

И от сыно́въ Иоа́да сы́на Ельту́ва свяще́нника вели́каго, зя́тя санавалла́това урани́тина, и изгна́хъ его́ от мене́.

Помяни́ и́мъ, Бо́же, за оскверне́нiе свяще́нства и завѣ́та свяще́нническа и леви́тска.

И очи́стихъ и́хъ от вся́кiя чужді́я нечистоты́, и поста́вихъ чреды́ свяще́нникомъ и леви́томъ, кому́ждо по дѣ́лу его́,

и дая́нiе древе́съ во временѣ́хъ уста́вленыхъ и перворо́дныхъ. Помяни́ мя, Бо́же на́шъ, во благо́е.

Таджикский

Суханони Наҳемё писари Ҳакалё. Дар моҳи кислев, дар соли бистум, вақте ки ман дар Шушани пойтахт будам, чунин воқеъ шуд,

Ки Ҳононӣ, яке аз бародаронам, омад, ва бо ӯ якчанд касоне касоне чанд аз Яҳудо буданд; ва ман аз онҳо дар бораи яҳудиёни халосшуда, ки аз асирӣ боқӣ монда буданд, ва дар бораи Уршалим пурсупос намудам.

Ва онҳо ба ман гуфтанд: «Боқӣ мондагон, – онҳое ки аз асирӣ боқӣ мондаанд, – он ҷо, дар мамлакат, дар мусибати бузург ва дар хорузорӣ мебошанд; ва ҳисори Уршалим хароб шудааст, ва дарвозаҳояш ба оташ сӯхтааст».

Ва ҳамин ки ин суханонро шунидам, нишаста, гиря кардам ва чандин рӯз мотам гирифтам, ва рӯза дошта, ба ҳузури Худои осмон дуо хондам,

Ва гуфтам: «Лутфан, эй Парвардигор, Худои осмон, Худои азим ва саҳмгин, ки паймон ва марҳаматро бар онҳое ки Туро дӯст медоранд ва аҳкоми Туро ба ҷо меоваранд, нигоҳ медорӣ!

Хоҳишмандам, ки гӯшҳои Ту бодиққат ва чашмони Ту воз бошанд, то дуои бандаи худро, ки ман ба ҳузури Ту дар ин вақт, рӯзона ва шабона, дар бораи бандагонат банӣ Исроил мегӯям, бишнавӣ, ва ман гуноҳҳои банӣ Исроилро, ки пеши Ту ба амал овардаем, эътироф менамоям: ҳам ман ва ҳам хонадони падари ман гуноҳ кардаем.

Мо пеши Ту гуноҳкор шудаем, ва аҳкому фароизу дастурҳоеро, ки ба бандаи Худ Мусо фармудаӣ, риоя накардаем.

Аммо суханеро, ки ба бандаи Худ Мусо фармудаӣ, ба ёд овар, ки гуфтаӣ: ́Агар шумо хиёнат намоед, Ман шуморо дар миёни қавмҳо пароканда хоҳам кард;

Ва ҳар гоҳ ба сӯи ман бозгашт намоед, ва аҳкоми Маро риоя кунед ва онҳоро ба ҷо оваред, ҳатто агар парокандагони шумо дар канори осмон бошанд ҳам, онҳоро аз он ҷо ҷамъ хоҳам кард ва ба маконе ки онро баргузидаам, то номи Худро дар он ҷо сокин гардонам, хоҳам овард́.

Ва онҳо, охир, бандагони Ту ва қавми Ту ҳастанд, ки онҳоро бо қуввати азими Худ ва бо дасти пурзӯри қавии Худ раҳонидаӣ!

Лутфан, эй Худо, хоҳишмандам, ки гӯши Ту ба дуои бандаат ва ба дуои бандагонат, ки иштиёқманди хоҳони тарси номи Ту ҳастанд, бодиққат бошад; ва хоҳишмандам, ки бандаи Худро имрӯз комёб созӣ, ва ӯро ба ҳузури ин шахс сазовори марҳамат гардонӣ». – Ва ман соқии подшоҳ будам.

Ва дар моҳи нисон, дар соли бистуми подшоҳ Артаҳшасто, воқеъ шуд, ки пеши ӯ май буд, ва ман майро гирифта, ба подшоҳ додам, ва пеш аз ин дар ҳузури ӯ ғамгин набудам.

Вале подшоҳ ба ман гуфт: «Чаро чеҳраат ғамгин аст, ва ҳол он ки ту бемор нестӣ? Магар ки андешаи баде дар дил дорӣ!» Ва ман хеле сахт тарсидам,

Ва ба подшоҳ гуфтам: «Бигзор подшоҳ то абад зинда бод! Чаро чеҳраи ман ғамгин набошад, дар ҳоле ки шаҳри қабристони падаронам харобазор гардидааст, ва дарвозаҳояш ба оташ сӯхтааст».

Ва подшоҳ ба ман гуфт: «Пас ту чӣ металабӣ?» Ва ман ба Худои осмон дуо хондам,

Ва ба подшоҳ гуфтам: «Агар ба подшоҳ писанд ояд, ва агар бандаи ту дар ҳузури ту илтифот ёбад, маро ба Яҳудо, ба шаҳри қабрҳои падаронам бифирист, то ки онро бино намоям».

Ва подшоҳ ба ман гуфт, дар ҳоле ки малика дар паҳлуи ӯ нишаста буд: «Сафари ту то кай тӯл хоҳад кашид, ва кай хоҳӣ баргашт?» Ва подшоҳ салоҳ лозим донист, ки маро бифиристад, ҳамин ки мӯҳлатро ба ӯ фаҳмондам.

Ва ба подшоҳ гуфтам: «Агар ба подшоҳ писанд ояд, бигзор ба ман номаҳо барои волиёни он сӯи дарё навишта диҳанд, то ки онҳо маро гусел намоянд то даме ки ба Яҳудо бирасам,

Ва номае барои Ософ, ки нозири назораткунандаи ҷангалҳои подшоҳ аст, то ки вай ба ман барои дарвозаҳои қалъаи назди парастишгоҳ, ва барои ҳисори шаҳр, ва барои хонае ки ман дар он сокин хоҳам шуд, чӯбу тахта бидиҳад». Ва подшоҳ мувофиқи дасти некӯи Худои ман, ки бар ман буд, ин чизҳоро ба ман дод.

Ва чун назди волиёни он сӯи дарё омадам, номаҳои подшоҳро ба онҳо додам; ва подшоҳ саркардагон ва саворонро ҳамроҳи ман фиристода буд.

Ва ҳангоме ки Санбалати ҳӯрӯнӣ ва Тубиёи сардори аммӯнӣ инро шуниданд, ба онҳо бисёр бад расид, ки шахсе омадааст, то ба некии банӣ Исроил ғамхорӣ намояд.

Ва чун ба Уршалим расидам, дар он ҷо се рӯз истодам.

Ва шабона бо якҷоягии якчанд одаме ки бо ман буданд, бархостам, ва ба касе нагуфтам, ки Худои ман дар дили ман чӣ ниҳодааст, то барои Уршалим бикунам; ва чорпое бо ман набуд, ба ҷуз чорпое ки бар он савор будам.

Ва шабона аз дарвозаи Водӣ берун омада, сӯи чашмаи Аждаҳо ва сӯи дарвозаи Хокрӯба равона шудам ва ҳисори Уршалимро, ки хароб шуда буд, ва дарвозаҳои онро, ки ба оташ сӯхта буданд, аз назар гузарондам.

Ва аз пеши дарвозаи Чашма ва ҳавзи подшоҳ гузаштам, ва барои гузаштани чорпое ки дар таги ман буд, ҷое набуд.

Ва ман шабона ба канори рӯд ҷӯй баромада, ҳисорро аз назар гузарондам, ва боз назди дарвозаи Водӣ омадам, ва баргаштам.

Ва сардорон надонистанд, ки ман куҷо рафтаам ва чӣ кор кардаам: ба яҳудиён, ва коҳинон, ва калоншавандагон, ва сардорон, ва дигар коркунон то ҳол чизе нагуфта будам.

Ва ба онҳо гуфтам: «Мусибатеро, ки мо дар он мебошем, ки Уршалим хароб шудааст ва дарвозаҳояш ба оташ сӯхтааст, шумо мебинед. Пас биёед, ҳисори Уршалимро бино кунем, ва дигар дар хорӣ набошем!»

Ва ба онҳо дар бораи дасти некӯи Худои ман, ки бар ман аст, ва дар бораи суханоне ки подшоҳ ба ман гуфт, ҳикоят кардам. Ва онҳо гуфтанд: «Бархезем ва бино кунем!» Ва дастҳои худро барон кори нек қавӣ пурзӯр карданд.

Ва ҳангоме ки Санбалати ҳӯрӯнӣ ва Тубиёи сардори аммӯнӣ ва Ҷашами арабӣ инро шуниданд, моро масхара карданд ва моро ҳақорат таҳқир намуда дашном дода, гуфтанд: «Ин чӣ кор аст, ки шумо мекунед? Оё шумо бар зидди подшоҳ шӯриш исён балво мебардоред?»

Ва ман ба онҳо ҷавоб гардонда, гуфтам: «Худои осмон моро комёб хоҳад кард, ва мо, ки бандагони Ӯ ҳастем, бархоста, бино хоҳем намуд; вале шуморо насибе ва ҳаққе ва зикре дар Уршалим нест».

Ва Элёшиби саркоҳин ва бародаронаш коҳинон бархоста, дарвозаи Гӯсфандро бино карданд; онҳо онро пок карда, дарҳояшро шинонданд, ва онро то бурҷи Меоҳ ва то бурҷи Ҳананъил пок карданд.

Ва дар паҳлуи ӯ мардуми Ериҳӯ бино карданд, ва дар паҳлуи онҳо Закку писари Имрӣ бино кард.

Ва дарвозаи Моҳиро зодагони Ҳаснооҳ бино карданд; онҳо боми шифти онро тахтапӯш намуда, дарҳо, қуфлҳо ва ғалақаҳояшро шинонданд.

Ва дар паҳлуи онҳо Маримут писари Уриё писари Ҳаққӯс таъмир намуд; ва дар паҳлуи онҳо Машуллом ибнн Баракё писари Машизабъил таъмир намуд; ва дар паҳлуи онҳо Содӯқ писари Баано таъмир намуд.

Ва дар паҳлуи онҳо тақӯиён таъмир карданд, вале бузургонашон гардани худро ба хизмати Худованди худ наниҳоданд.

Ва дарвозаи Кӯҳнаро Юёдоқ писари Фосеҳо ва Машуллом писари Басудё таъмир карданд; онҳо боми шифти онро тахтапӯш намуда, дарҳо, қуфлҳо ва ғалақаҳояшро шинонданд.

Ва дар паҳлуи онҳо Малатёи ҷибъӯнӣ ва Ёдуни мирӯнӯтӣ бо мардуми Ҷибъӯн ва Мисфо то ҳудуди нишастангоҳи волии он сӯи дарё таъмир карданд.

Ва дар паҳлуи онҳо Узиил писари Ҳарҳаё, ки аз заргарон буд, таъмир намуд; ва дар паҳлуи ӯ Ҳананё, ки аз атторон буд, таъмир намуд; ва онҳо Уршалимро то ҳисори васеи он мустаҳкам карданд.

Ва дар паҳлуи онҳо Рафоё писари Ҳур, ки сарвари нисфи ноҳияи Уршалим буд, таъмир намуд.

Ва дар паҳлуи онҳо Ядоё писари Ҳарумаф дар рӯ ба рӯи хонаи худ таъмир намуд; ва дар паҳлуи ӯ Ҳаттуш писари Ҳашабнаё таъмир намуд.

Қисми дигари ин ҷоро Малкиё писари Ҳорим ва Ҳашшуб писари ҳокими Мӯоб таъмир карданд, ки онҳо таъмири бурҷи Танӯрро низ ба зиммаи худ гирифта буданд.

Ва дар паҳлуи онҳо Шаллум писари Ҳаллуҳиш, ки сарвари нисфи ноҳияи Уршалим буд, таъмир намуд; худаш ва духтаронаш.

Дарвозаи Водиро Ҳонун ва сокинони Зонуҳа таъмир карданд; онҳо онро бино намуда, дарҳо, қуфлҳо ва ғалақаҳояшро шинонданд; ва ҳазор араши ҳисорро низ то дарвозаи Хокрӯба.

Ва дарвозаи Хокрӯбаро Малкиё писари Рикоб, ки сарвари ноҳияи Байт-Корим буд, таъмир намуд; ӯ онро бино карда, дарҳо, қуфлҳо ва ғалақаҳояшро шинонд.

Ва дарвозаи Чашмаро Шаллун писари Колҳуза, ки сарвари ноҳияи Мисфо буд, таъмир намуд; ӯ онро бино карда ва боме бар он сохта, дарҳо, қуфлҳо ва ғалақаҳояшро шинонд, ва ҳисори ҳавзи Шелаҳро назди боғи подшоҳ низ то зинапояе ки аз шаҳри Довуд фуруд меояд.

Аз паси ӯ Наҳемё писари Азбуқ, ки сарвари нисфи ноҳияи Байт-Сур буд, то рӯ ба рӯи қабрҳои Довуд, ва то ҳавзи сунъӣ, ва то хонаи Паҳлавонон таъмир намуд.

Аз паси ӯ левизодагон таъмир карданд: Раҳум писари Бонӣ; дар паҳлуи ӯ Ҳашабё, ки сарвари нисфи ноҳияи Қаило буд, барои ноҳияи худ таъмир намуд.

Аз паси ӯ бародарони онҳо таъмир карданд: Баввай писари Ҳенодод, ки сарвари нисфи ноҳияи Қаило буд.

Ва дар паҳлуи ӯ Эзер писари Ешуа, ки сарвари Мисфо буд, қисми дигарро дар рӯ ба рӯи зинапояи қӯрхона силоҳхона назди гӯшаи ҳисор таъмир намуд.

Аз паси ӯ Борук писари Заббай ғайратмандона қисми дигарро аз гӯшаи ҳисор то дари хонаи Элёшиби саркоҳин таъмир намуд.

Аз паси ӯ Маримут писари Уриё писари Ҳаққӯс қисми дигарро аз дари хонаи Элёшиб то охири хонаи Элёшиб таъмир намуд.

Ва аз паси ӯ коҳинон, ки аз аҳли даштрӯя буданд, таъмир карданд.

Аз паси онҳо Бинёмин ва Ҳашшуб дар рӯ ба рӯи хонаи худ таъмир карданд; аз паси онҳо Азарё писари Маасиё, писари Ананё, дар наздикии хонан худ таъмир намуд.

Аз паси ӯ Биннуй писари Ҳенодод қисми дигарро аз хонаи Азарё то гӯшаи ҳисор ва то бурҷи он гӯша таъмир намуд.

Фолол писари Узай – аз рӯ ба рӯи гӯша ва бурҷе ки аз хонаи болоии подшоҳ берун мебаромад ва ба саҳни посгоҳ тааллуқ дошт; аз паси ӯ – Фадоё писари Фаръуш.

Ва тобеоне ки дар Ӯфал сокин буданд, – то рӯ ба рӯӣ дарвозаи Об, ба сӯи шарқ ва бурҷи берунӣ.

Аз паси онҳо тақӯиён қисми дигарро аз рӯ ба рӯи бурҷи калони берунӣ то ҳисори бурҷи Ӯфал таъмир карданд.

Аз болотари дарвозаи Аспон коҳинон, ҳар яке дар рӯ ба рӯи хонаи худ, таъмир карданд.

Аз паси онҳо Содӯқ писари Иммир дар рӯ ба рӯи хонаи худ таъмир намуд; ва аз паси ӯ Шамаъё писари Шаканё, ки посбони дарвозаи шарқӣ буд, таъмир намуд.

Аз паси ӯ Ҳананё писари Шаламё ва Ҳонун писари Солоф, ки писари шашум буд, қисми дигарро таъмир карданд; аз паси онҳо Машуллом писари Баракё дар рӯ ба рӯи манзили худ таъмир намуд.

Аз паси ӯ Малкиё, ки аз аҳли заргарон буд, то хонаҳои тобеон ва тоҷирон, дар рӯ ба рӯи дарвозаи Мифқод, ва то зинапояи бурҷ таъмир намуд.

Ва дар мобайни зинапояи бурҷ ва дарвозаи Гӯсфанд заргарон ва тоҷирон таъмир карданд.

Ва чун Санбалат шунид, ки мо ҳисорро бино мекунем, ӯ ба хашм омад ва бисёр ғазабнок шуд, ва яҳудиёнро масхара кард;

Ва дар ҳузури бародаронаш ва лашкари Сомария сухан ронд, ва чунин гуфт: «Ин яҳудиёни ҳақир чӣ мекунанд? Оё онҳоро мегузоранд, ки комёб шаванд? Оё онҳо ба қурбонӣ кардан ноил мегарданд? Оё онҳо ягон рӯз ин корро метавонанд ба анҷом расонанд? Оё онҳо ин сангҳоро аз миёни хоктӯдаҳо метавонанд аз нав зинда кунанд? Инҳо, охир, сӯхтаанд!»

Ва Тубиёи аммӯнӣ, ки ҳамроҳи ӯ буд, чунин гуфт: «Агарчи онҳо бино мекунанд, агар шағол бар он барояд, ҳисори сангини онҳоро хароб хоҳад кард».

«Бишнав, эй Худои мо, зеро ки мо хорузор шудаем, ва таҳқирҳои онҳоро ба сари худашон баргардон, ва онҳоро дар замини асирӣ гирифтори тороҷ намо!

Ва исёни онҳоро рӯпӯш накун, ва бигзор гуноҳи онҳо ба ҳузури Ту нобуд нашавад, зеро ки онҳо дар пеши бинокорон Туро хорӣ додаанд!»

Валекин мо сохтани ҳисорро давом додем, ва тамоми ҳисор то нисфи баландии он ба ҳам пайваст; ва дили қавм ба кор кардан ҷидду ҷаҳд дошт.

Ва чун Санбалат, ва Тубиё, ва арабиён, ва аммӯниён, ва ашдӯдиён шуниданд, ки таъмири ҳисори Уршалим пеш рафта, рахнаҳояш баста мешавад, хашмашон бағоят пурзӯр шуд.

Ва ҳамаашон ба якҷоягӣ забон як карданд, ки омада бо Уршалим ҷанг кунанд, ва ба қавми он халал расонанд.

Ва мо пеши Худои худ дуо мегуфтем, ва бар зидди онҳо рӯзу шаб посбононро гузоштем, то ки аз онҳо худро муҳофизат намоем.

Ва аҳли Яҳудо гуфтанд: «Қуввати боркашон суст шудааст, ва хок ҳанӯз бисёр аст, ва мо наметавонем ҳисорро бино кунем».

Ва душманони мо мегуфтанд: «Онҳо нахоҳанд донист ва нахоҳанд дид, ки мо чӣ гуна ба миёни онҳо даромада, онҳоро мекушему корро мехобонем».

Ва яҳудиёне ки дар наздикии онҳо сокин буданд, омада, даҳ бор ба мо гуфтанд: «Ҳатто агар аз ҳамаи маконҳо назди мо баргардед ҳам, онҳо ҳуҷум меоваранд».

Ва ман қавмро дар пастхамиҳо дар ақиби ҳисор, ва бар баландиҳо ҷойҳои холӣ гузоштам; ва онҳоро, мувофиқи хонаводаҳои онҳо, бо шамшерҳо, найзаҳо ва камонҳои онҳо гузоштам.

Ва аз назар гузарондам, ва бархостам ва ба калоншавандагон ва сардорон ва бақияи қавм гуфтам: «Аз онҳо натарсед! Парвардигори азим ва саҳмгинро ба ёд оваред! Ва барои бародарони худ, писарон ва духтарони худ, занон ва хонаҳои худ ҷанг кунед!»

Ва чун душманони мо шуниданд, ки мо хабар ёфтаем, ва Худо қасди онҳоро вайрон кардааст, он гоҳ ҳамаи мо, ҳар яке ба кори худ, ба ҳисор баргаштем.

Ва аз ҳамон рӯз нисфи навкарони ман ба кор машғул буданд, ва нисфи дигарашон найзаҳо, сипарҳо, камонҳо ва зиреҳҳоро нигоҳ медоштанд, ва сарварон дар ақиби тамоми хонадони Яҳудо меистоданд.

Бинокорони ҳисор ва онҳое ки бор мекашонданд ва бор мекарданд, бо як даст кор мекарданд ва бо дасти дигар силоҳ нигоҳ медоштанд.

Ва бинокорон ҳар яке шамшери худро бар камари худ баста буданд ва бино мекарданд, ва карнайнавоз шохнавоз дар паҳлуи ман меистод.

Ва ман ба калоншавандагон ва сардорон ва бақияи қавм гуфтам: «Кор бисёр ва дар сатҳи васеъ аст, ва мо дар назди ҳисор пароканда ва аз якдигар дур мебошем.

Аз ҳар ҷо, ки садои шохро бишнавед, дар он ҷо назди мо ҷамъ шавед; Худои мо барои мо ҷанг хоҳад кард».

Ва мо ба кор машғул будем, ва нисфи онҳо аз дамидани шафақи субҳ то баромадани ситораҳо найзаҳоро нигоҳ медоштанд.

Дар он вақт ҳам ба қавм гуфтам: «Бигзор ҳар кас бо навкари худ андаруни Уршалим хоб кунад, то шабона барои мо посбонӣ намояд ва рӯзона ба кор машғул шавад».

Ва ман, ва бародаронам, ва навкаронам, ва посбононе ки дар ақиби ман буданд, – ҳеҷ яке аз мо либоси худро накашидем, ва ҳар яке бо силоҳи худ ба об мерафт.

Ва қавм ва занони онҳо аз дасти бародарони яҳудии худ ғавғои азиме бардоштанд.

Ва баъзе буданд, ки мегуфтанд: «Мо ва писарону духтарони мо бисёрем, ва мо орзумандем, ки гандум бигирем, то бихӯрем ва зинда монем».

Ва баъзе буданд, ки мегуфтанд: «Мо киштзорҳо, токзорҳо ва хонаҳои худро ба гарав гузоштаем, то ки аз боиси гуруснагӣ гандум бигирем».

Ва баъзе буданд, ки мегуфтанд: «Мо барои хироҷи подшоҳ дар ивази киштзорҳо ва токзорҳои худ пул қарз гирифтаем.

Ва алҳол, ҷисми мо мисли ҷисми бародарони мост, ва писарони мо мисли писарони онҳоянд, ва инак, мо маҷбурем писарону духтарони худро ба ғуломӣ бисупорем, ва баъзе аз духтарони мо каниз шудаанд, ва дар дасти мо имконияте нест, ки онҳоро раҳо кунем; ва киштзорҳо ва токзорҳои мо аз они дигарон шудааст».

Ва чун доду фарёди онҳо ва ин суханонро шунидам, бисёр ба хашм омадам.

Ва бо дили худ машварат карда, калоншавандагон ва сардоронро мазаммат намудам ва ба онҳо гуфтам: «Шумо аз бародарони худ суд мехӯред!» Ва ҷамоати бузургеро ба муқобили онҳо ҷамъ кардам,

Ва ба онҳо гуфтам: «Мо бародарони яҳудии худро, ки ба халқҳо фурӯхта шуда буданд, то расидани зӯрамон мувофиқи ба андозаи қуввати худ фидия дода харидем, ва оё шумо бародарони худро мефурӯшед, ва оё онҳо ба мо фурӯхта мешаванд?» Ва онҳо хомӯш монда, сухане барои ҷавоб наёфтанд.

Ва ман гуфтам: «Коре ки шумо мекунед, нағз нест. Шумо, охир, барои пешгирӣ кардани маломати халқҳо, ки душмани мо мебошанд, бояд дар тарси Худо рафтор намоед.

Ва низ ман ва бародарону навкаронам ба онҳо пул ва ғалла қарз додаем; пас биёед, аз ин қарз даст кашем!

Худи имрӯз киштзорҳо, токзорҳо, боғҳои зайтун ва хонаҳои онҳоро, ва даъвои пул ва ғалла ва май ва равғанеро, ки шумо ба онҳо қарз додаед, ба онҳо баргардонед!»

Ва онҳо гуфтанд: «Мо ин ҷизҳоро хоҳем баргардонид ва аз онҳо чизе талаб нахоҳем кард; ончунон ки ту мегӯӣ, амал хоҳем кард». Ва ман коҳинонро хонда, онҳоро водор намудам, ки савганд ёд кунанд, ки ҳамин тавр амал хоҳанд кард.

Низ домани худро афшондам ва гуфтам: «Худо ҳар касро, ки ин қавлро ба ҷо наоварад, аз хонаю ҷой ва молу мулки вай ҳамин тавр хоҳад афшонд, ва ҳамин тавр вай афшонда ва холӣ хоҳад шуд!» Ва тамоми ҷамоат гуфтанд: «Омин!» Ва Худоро ҳамду сано хонданд; ва қавм ин қавлро ба ҷо оварданд.

Низ аз рӯзе ки маро амр шуд, ки волии замини Яҳудо бошам, яъне аз соли бистум то соли сиву дуюми подшоҳ Артаҳшасто, – дувоздаҳ сол, – ман ва бародаронам нони волигиро нахӯрдаем.

Ва ҳол он ки волиёни собиқ, ки пеш аз ман буданд, бар қавм вазнинӣ мекарданд, ва аз онҳо, ба замми чил сиқл нуқра, нон ва май мегирифтанд; навкаронашон низ бар қавм ҳукмронӣ мекарданд. Валекин ман, аз тарси Худо, ин тавр накардам.

Ва низ дар кори ҳисор ман кӯмак мерасондам, дар сурате ки ҳеҷ киштзоре нахарида будам; ва ҳамаи навкаронам дар он ҷо барои кор ҷамъ мешуданд.

Ва яҳудиён ва сардорон, ки саду панҷоҳ нафар буданд, ва онҳое ки аз халқҳои гирду атроф назди мо меомаданд, дар сари дастархони ман буданд.

Ва инак он чи барои як рӯз сарф карда мешуд: як гов, шаш гӯсфанди парворӣ; ва мурғҳо барои ман пухта мешуд; ва ҳар даҳ рӯз – ҳар навъ май барои касони бисёр. Бо вуҷуди ин ман нони волигиро талаб накардам, зеро ки меҳнати вазнине бар гардани ин қавм буд.

Эй Худои ман, ҳар он чи ман барои ин қавм ба амал овардаам, ба некӯии ман ба ёд овар!

Ва чун Санбалат ва Тубиё ва Ҷашами арабӣ ва дигар душманони мо шуниданд, ки ман ҳисорро бино кардаам, ва ҳеҷ рахнае дар он боқӣ намондааст, – агарчи то он вақт ҳам ман дарҳои дарвозаҳоро ҳанӯз нашинонда будам, –

Санбалат ва Ҷашам назди ман фиристода, гуфтанд: «Биё, то дар Кафирим, ки дар водии Уну мебошад, якҷоя вохӯрем». Ва онҳо қасд доштанд ба ман бадӣ кунанд.

Вале ман қосидон назди онҳо фиристода, гуфтам: «Ман ба кори бузурге машғул ҳастам ва наметавонам фуруд оям. Чаро кор хобонда шавад, вақте ки онро тарк карда, назди шумо фуруд оям?»

Ва онҳо чор дафъа бо чунин суханон назди ман фиристоданд, ва ман ба онҳо чунин ҷавоб гардондам.

Ва Санбалат дафъаи панҷум навкари худро ба ин тарз назди ман фиристод, ва номаи кушодае дар дасташ буд.

Дар он навишта шуда буд: «Дар миёни халқҳо овоза шудааст, ва Ҷашам мегӯяд: ́Ту ва яҳудиён қасди исён доред, бинобар ин ту ҳисорро бино мекунӣ, ва ту мехоҳӣ подшоҳи онҳо бишавӣ...́ – чунин суханон.

Ва низ пайғамбаронро таъин кардаӣ, то дар бораи ту дар Уршалим эълон намуда, бигӯянд: ́Подшоҳи Яҳудо!́ Ва алҳол, ин хабар ба гӯши подшоҳ хоҳад расид... – чунин суханон. – Ва алҳол, биё, то якҷоя машварат намоем».

Валекин ман назди ӯ фиристода, гуфтам: «Чунин суханон, ки ту мегӯӣ, ҷой надоранд ба вуқӯъ наомадааст, балки ту онҳоро аз майнаи худ бофта баровардаӣ».

Зеро ки ҳамаи онҳо моро тарсонда, дар дили худ мегӯянд: «Дастҳошон дар кор суст шуда аз кор бозмонда, он ба ҷо оварда намешавад». Ва алҳол, Ту дастҳоямро барои кор устувор қавӣ гардон!

Ва ман ба хонаи Шамаъё писари Далоё писари Маҳитабъил омадам, ва ӯ дарро бар худ баста буд, ва гуфт: «Ба хонаи Худо андаруни парастишгоҳ ворид шавем, ва дарҳои парастишгоҳро бибандем, зеро ки барои куштани ту хоҳанд омад, ва шабона барои куштани ту хоҳанд омад».

Вале ман гуфтам: «Оё шахсе мисли ман метавонад бигрезад? Ва кист мисли ман, ки вориди парастишгоҳ шавад ва зинда монад? Ман нахоҳам рафт!»

Ва ман фаҳмидам, ки Худо ӯро нафиристодааст, ва он чи ӯ дар бораи ман гуфт, аз рӯи пайғамбарӣ нест, балки Тубиё ва Санбалат ӯро киро кардаанд.

Ӯ барои он киро карда шудааст, ки ман ба ҳарос афтам, ва ин тавр амал намоям, ва гуноҳ кунам, ва барои онҳо бадном шавам, то маро беобрӯ созанд.

Эй Худои ман, Тубиё ва Санбалатро мувофиқи ин корҳошон, ва ҳамчунин Нуадёи набия ва дигар пайғамбаронро, ки маро метарсонданд, ба ёд овар!

Ва ҳисор дар рӯзи бисту панҷуми моҳи элул, дар зарфи панҷоҳу ду рӯз ба анҷом расид.

Ва чун ҳамаи душманони мо инро шуниданд, ва ҳамаи халқҳои гирду атрофи мо инро диданд, – дар назари худ бағоят паст гардиданд, ва донистанд, ки ин кор аз ҷониби Худои мо ба ҷо оварда шудааст.

Дар ҳамон айём калоншавандагони Яҳудо номаҳои зиёде навишта ба Тубиё равона мекарданд, ва номаҳои Тубиё ба онҳо мерасид,

Зеро ки бисёре аз аҳли Яҳудо иттифоқчиёни ӯ буданд, чунки ӯ домоди Шаканё писари Ораҳ буд, ва писараш Еҳӯҳонон духтари Машуллом писари Баракёро ба занӣ гирифта буд.

Низ ба ҳузури ман аз корҳои неки ӯ сухан меронданд, ва суханони маро ба ӯ хабар медоданд мебурданд. Тубиё номаҳо мефиристод, то ки маро битарсонад.

Ва чун ҳисор бино ёфт, ва ман дарҳояшро шинондам, ва дарбонону сарояндагону левизодагон таъин карда шуданд,

Ман бародарам Ҳанониро, яъне Ҳананёи сарвари қалъаро, бар Уршалим таъин намудам, зеро ки ӯ бештар аз бисёр касони дигар шахси амин ва худотарс буд.

Ва ба онҳо гуфтам: «Бигзор дарвозаҳои Уршалимро, то офтоб гарм нашавад, воз накунанд, ва ҳанӯз ки онҳо ҳозиранд, дарҳоро баста, қуфл зананд; ва бигзор аз сокинони Уршалим посбонҳо гузошта шаванд, то ки ҳар кас дар посбонии худ ва ҳар кас дар рӯ ба рӯи хонаи худ бошад».

Ва шаҳр кушод ва калон, вале қавм андаруни он кам, ва хонаҳо бино наёфта буд.

Ва Худои ман ба дилам ниҳод, ки калоншавандагон ва сардорон ва қавмро ҷамъ оварам, то ки насабномаҳошонро муқаррар намоям. Ва дафтари насабномаи онҳоеро, ки дафъаи аввал омада буданд, пайдо кардам, ва чунин навиштае дар он ёфтам:

Инҳоянд сокинони мамлакат, ки аз асирии кӯчониш ҳиҷрат, ки Набукаднесар, подшоҳи Бобил ба асирӣ бурда буд, ба Уршалим ва Яҳудо, ҳар яке ба шаҳри худ баргаштанд, –

Онҳое ки бо Зарубобил, Ешуа, Наҳемё, Азарё, Раамё, Наҳамонӣ, Мордахай, Билшон, Мисперет, Биҷвой, Наҳум ва Баано омаданд. Шумораи одамони қавми Исроил:

Зодагони Фаръуш – ду ҳазору саду ҳафтоду ду.

Зодагони Шафатё – сесаду ҳафтоду ду.

Зодагони Ораҳ – шашсаду панҷоҳу ду.

Зодагони ҳокими Мӯоб, аз фарзандони Ешуа ва Юоб – ду ҳазору ҳаштсаду ҳаждаҳ.

Зодагони Элом – ҳазору дусаду панҷоҳу чор.

Зодагони Затту – ҳаштсаду чилу панҷ.

Зодагони Заккой – ҳафтсаду шаст.

Зодагони Биннуй – шашсаду чилу ҳашт.

Зодагони Бебой – шашсаду бисту ҳашт.

Зодагони Азҷод – ду ҳазору сесаду бисту ду.

Зодагони Адуниқом – шашсаду шасту ҳафт.

Зодагони Биҷвой – ду ҳазору шасту ҳафт.

Зодагони Один – шашсаду панҷоҳу панҷ.

Зодагони Отир илова ба зодагони Ҳизқиё – наваду ҳашт.

Зодагони Ҳошум – сесаду бисту ҳашт.

Зодагони Бесой – сесаду бисту чор.

Зодагони Ҳориф – саду дувоздаҳ.

Зодагони Ҷибъӯн – наваду панҷ.

Мардуми Байт-Лаҳм ва Натуфо – саду ҳаштоду ҳашт.

Мардуми Анотӯт – саду бисту ҳашт.

Мардуми Байт-Азмавт – чилу ду.

Мардуми Қиръят-Еорим, Кафиро ва Баэрӯт – ҳафтсаду чилу се.

Мардуми Ромо ва Ҷобаъ – шашсаду бисту як.

Мардуми Микмос – саду бисту ду.

Мардуми Байт-Ил ва Ой – саду бисту се.

Мардуми Набӯи дигар – панҷоҳу ду.

Мардуми Эломи дигар – ҳазору дусаду панҷоҳу чор.

Зодагони Ҳорим – сесаду бист.

Зодагони Ериҳӯ – сесаду чилу панҷ.

Зодагони Луд, Ҳодид ва Уну – ҳафтсаду бисту як.

Зодагони Саноо – се ҳазору нӯҳсаду сӣ.

Коҳинон: зодагони Едаъё аз хонадони Ешуа – нӯҳсаду ҳафтоду се.

Зодагони Иммир – ҳазору панҷоҳу ду.

Зодагони Фашҳур – ҳазору дусаду чилу ҳафт.

Зодагони Ҳорим – ҳазору ҳафдаҳ.

Левизодагон: зодагони Ешуа ва Қадмиил илова ба зодагони Ҳудво – ҳафтоду чор.

Сарояндагон: зодагони Ософ – саду чилу ҳашт.

Дарбонон: зодагони Шаллум, зодагони Отир, зодагони Талмун, зодагони Аққуб, зодагони Ҳатито ва зодагони Шубой – саду сиву ҳашт.

Тобеон: зодагони Сиҳо, зодагони Ҳасуфо, зодагони Таббоут,

Зодагони Қерус, зодагони Сио, зодагони Фодун,

Зодагони Лабоно, зодагони Ҳаҷобо, зодагони Салмой,

Зодагони Ҳонон, зодагони Ҷиддил, зодагони Ҷаҳар,

Зодагони Раоё, зодагони Расин, зодагони Нақудо,

Зодагони Ҷаззом, зодагони Уззо, зодагони Фосеҳо,

Зодагони Бесай, зодагони Мауним, зодагони Нафишсим,

Зодагони Бақбуқ, зодагони Ҳақуфо, зодагони Ҳарҳур,

Зодагони Баслит, зодагони Маҳидо, зодагони Ҳаршо,

Зодагони Барқӯс, зодагони Сисро, зодагони Томаҳ,

Зодагони Насиҳо, зодагони Ҳатифо.

Зодагони ғуломони Сулаймон: зодагони Сутай, зодагони Сӯферет, зодагони Фаридо,

Зодагони Яъло, зодагони Дарқун, зодагони Ҷиддил,

Зодагони Шафатё, зодагони Ҳаттил, зодагони Фухерет-Ҳасбоим, зодагони Омун –

Ҷамъи тобеон ва зодагони ғуломони Сулаймон – сесаду наваду ду.

Ва инҳоянд касоне ки аз Тал-Милҳ, Тал-Ҳаршо, Каруб-Аддон ва Иммир баромадаанд, вале хонадон ва аслу насаби худро натавонистаанд бигӯянд, ки оё аз Исроил ҳастанд ё не:

Зодагони Далоё, зодагони Тубиё, зодагони Нақудо – шашсаду чилу ду.

Ва аз коҳинон: зодагони Ҳобайё, зодагони Ҳаққӯс – зодагони Барзилай, ки вай аз духтарони Барзилайи Ҷилъодӣ зан гирифта, бо номи онҳо хонда шудааст.

Инҳо насабномаи худро ҷустуҷӯ намуда, наёфта буданд, – ва аз каҳонат дур хориҷ карда шуданд.

Ва волӣ ба онҳо гуфт, ки то коҳине бо урим ва туммим наистад, аз поки покҳо нахӯранд.

Тамоми ин ҷамоат ба якҷоягӣ чилу ду ҳазору сесаду шаст нафар буданд,

Ба ғайр аз ғуломон ва канизонашон; инҳо ҳафт ҳазору сесаду сиву ҳафт нафар буданд; ва ҳамроҳашон дусаду чилу панҷ нафар сароянда ва сарояндазанон мутрибагон буданд.

Аспҳои онҳо – ҳафтсаду сиву шаш; хачирҳои онҳо – дусаду чилу панҷ;

Уштурҳо – чорсаду сиву панҷ; харҳо – шаш ҳазору ҳафтсаду бист.

Ва баъзе аз сардорони хонаводаҳо ҳадияҳо барои кор доданд. Волӣ ба хазина ҳазор дирҳам тилло, панҷоҳ коса ва панҷсаду сӣ пероҳани каҳонат дод.

Ва аз сардорони хонаводаҳо ба хазина барои кор бист ҳазор дирҳам тилло ва ду ҳазору дусад мино нуқра доданд.

Ва бақияи қавм бист ҳазор дирҳам тилло, ду ҳазор мино нуқра ва шасту ҳафт пероҳани каҳонат доданд.

Ва коҳинон, ва левизодагон, ва дарбонон, ва сарояндагон ва баъзе аз қавм, ва тобеон, ва тамоми Исроил дар шаҳрҳои худ сокин шуданд манзил гирифтанд. Ва моҳи ҳафтум фаро расид, ва банӣ Исроил дар шаҳрҳои худ буданд.

Ва тамоми қавм, мисли як тан, дар майдони пеши дарвозаи Об ҷамъ шуданд, ва ба Эзрои китобдон гуфтанд, ки китоби Тавроти Мусоро, ки Худо ба Исроил фармудааст, биёрад.

Ва Эзрои коҳин Тавротро дар рӯзи якуми моҳи ҳафтум ба ҳузури ҷамоати иборат аз мардон ва занон ва ҳамаи онҳое ки метавонистанд бишнаванд ва бифаҳманд, овард.

Ва дар майдони пеши Дарвозаи Об аз субҳидам то нисфи рӯз дар ҳузури мардон, занон ва онҳое ки метавонистанд бифаҳманд, онро хонд, ва гӯши тамоми қавм ба китоби Таврот буд.

Ва Эзрои китобдон бар минбари чӯбине ки барои ин мақсад сохта буданд, истод, ва дар паҳлуи ӯ, аз тарафи росташ, Матитё ва Шемаъ ва Аноё ва Уриё ва Ҳилқиё ва Маасиё истоданд, ва аз тарафи чапаш – Фадоё ва Мишоил ва Малкиё ва Ҳошум ва Ҳашбадоно ва Закарё ва Машуллом.

Ва Эзро китобро дар пеши назари тамоми қавм кушод, зеро ки аз тамоми қавм болотар истода буд, ва чун онро кушод, тамоми қавм бархостанд.

Ва Эзро Парвардигор Худои бузургро муборак хонд, ва тамоми қавм дастҳои худро боло бардошта, дар ҷавоб «омин, омин!» гуфтанд ва сар хам намуда ва рӯ ба замин ниҳода, пеши Парвардигор саҷда бурданд.

Ва Ешуа, Бонӣ, Шарабё, Ёмин, Аққуб, Шабтай, Ҳудиё, Маасиё, Қалито, Азарё, Юзобод, Ҳонон, Фалоё ва левизодагон Тавротро ба қавм фаҳмонда медоданд, ва қавм дар ҷои худ истода буданд.

Ва китоби Тавроти Худоро як ба як батафсил хонданд ва маънидод карданд шарҳ доданд, то он чиро, ки хонданд, бифаҳманд.

Ва Наҳемё, ки волӣ бошад, ва Эзрои коҳини китобдон, ва левизодагоне ки ба қавм фаҳмонда медоданд, ба тамоми қавм гуфтанд: «Имрӯз барои Парвардигор Худои шумо рӯзи пок аст; андӯҳгин нашавед ва гиря накунед», – чунки тамоми қавм аз ба шунидани суханони Таврот мегиристанд.

Ва ба онҳо гуфт: «Биравед, хӯрокҳои равғанин бихӯред ва шарбатҳо бинӯшед, ва ба онҳое ки чизе муҳайё накардаанд, ҳиссаҳо бифиристед, зеро ки имрӯз барои Парвардигори мо рӯзи пок аст; ва ғамгин нашавед, чунки шод будан ба ҳузури Парвардигор қуввати шумост».

Ва левизодагон тамоми қавмро ором карда, мегуфтанд: «Сокит бошед Ором шавед, чунки имрӯз рӯзи пок аст, ва ғамгин нашавед набошед».

Ва тамоми қавм рафтанд, то ки бихӯранд ва бинӯшанд ва ҳиссаҳо бифиристанд ва хурсандии азиме бикунанд, зеро суханонеро, ки ба онҳо гуфта буданд, фаҳмиданд.

Ва дар рӯзи дуюм сардорони хонаводаҳои тамоми қавм, коҳинон ва левизодагон, назди Эзрои китобдон ҷамъ шуданд, то ки ба суханони Таврот гӯш диҳанд.

Ва дар Таврот чунин навиштае ёфтанд, ки Парвардигор ба воситаи Мусо фармудааст, ки банӣ Исроил дар иди моҳи ҳафтум дар хаймаҳо сокин шаванд.

Ва аз ин рӯ дар ҳамаи шаҳрҳо ва дар Уршалим эълон карданд ва ҷор зада, гуфтанд: «Ба кӯҳ бароед ва шохаҳои зайтуни боғӣ, ва шохаҳои зайтуни даштӣ, ва шохаҳои ос, ва шохаҳои хурмо, ва шохаҳои дарахти мурд биёред, то мувофиқи он чи навишта шудааст, хаймаҳо бисозед».

Ва қавм берун омаданд, ва ҳар яке бар боми худ, ва дар саҳни ҳавлии худ, ва дар саҳни хонаи Худо, ва дар майдони Дарвозаи Об, ва дар майдони Дарвозаи Эфроим хаймаҳо барои худ сохтанд.

Ва тамоми ҷамоате ки аз асирӣ баргашта буданд, хаймаҳо сохтанд, ва дар хаймаҳо сокин шуданд, зеро ки банӣ Исроил аз айёми Еҳушаъ писари Нун то он рӯз чунин накарда буданд; ва шодмонии бағоят бузурге ба амал омад.

Ва ӯ ҳар рӯз, аз рӯзи якум то рӯзи охирин, китоби Тавроти Худоро хонд; ва ҳафт рӯз ид карданд, ва дар рӯзи ҳаштум ҷамъомади идонае мувофиқи шариат барпо гардид.

Ва дар рӯзи бисту чоруми ин моҳ банӣ Исроил ҷамъ шуданд, дар ҳолате ки рӯзадор, палос дар бар ва хок бар сар буданд.

Ва насли Исроил аз ҳамаи зодагони аҷнабӣ ҷудо шуданд ва истода, гуноҳҳои худашон ва исёнҳои падаронашонро эътироф карданд.

Ва дар ҷойҳои худ истода, чоряки рӯз китоби Тавроти Парвардигор Худои худро хонданд, ва чоряки рӯз ба гуноҳҳо иқрор шуда гуноҳҳоро эътироф намуда, Парвардигор Худои худро парастиш карданд.

Ва Ешуа, ва Бонӣ, ва Қадмиил, ва Шабанё, ва Буннӣ, ва Шарабё, ва Бонӣ, ва Канонӣ бар минбари левизодагон истода, бо овози баланд ба ҳузури Парвардигор Худои худ фарёд заданд.

Ва левизодагон – Ешуа, ва Қадмиил, ва Бонӣ, ва Ҳашабниё, ва Шарабё, ва Ҳудиё, ва Шабанё, ва Фатаҳё – гуфтанд: «Бархезед ва Парвардигор Худои худро аз азал то абад муборак бихонед! Ва номи ҷалоли Туро, ки аз тамоми баракатҳо ва ҳамду сано болотар аст, муборак хоҳанд хонд!

Танҳо Ту Парвардигор ҳастӣ, Ту осмон, осмони осмонҳо ва тамоми лашкари онҳоро, замин ва ҳар чиро, ки бар он аст, баҳрҳо ва ҳар чиро, ки дар онҳост, ба вуҷуд овардаӣ, ва Ту ба ҳамаи онҳо ҳаёт мебахшӣ, ва лашкари осмон ба Ту саҷда мекунанд.

Ту Он Парвардигор Худо ҳастӣ, ки Абромро баргузидӣ, ва ӯро аз Ур-Касдим берун овардӣ, ва ба ӯ номи Иброҳимро додӣ.

Ва дили ӯро ба ҳузури Худ вафодор ёфта, бо ӯ паймон бастӣ, ки замини канъониён, ҳиттиён, амӯриён, фариззиён, ябусиён ва ҷирҷошиёнро бидиҳӣ, – ба насли ӯ бидиҳӣ; ва қавли Худро ба ҷо овардӣ, зеро ки Ту росткор ҳастӣ.

Ва мусибати падарони моро дар Миср дидӣ, ва фарёди онҳоро назди баҳри Қулзум шунидӣ,

Ва бар фиръавн, бар ҳамаи ғуломони ӯ ва бар тамоми қавми замини ӯ аломатҳо ва мӯъҷизаҳо зоҳир намудӣ, зеро медонистӣ, ки бар падарони мо ситам мекарданд, ва барои Худ ном пайдо кардӣ, чунон ки имрӯз низ маълум аст.

Ва баҳрро пеши: онҳо пора кардӣ, ва онҳо андаруни баҳр ба хушкӣ гузаштанд, ва таъқибкунандагони онҳоро дар чуқуриҳои қаърҳои умқҳои баҳр, мисли санге дар оби чуқур, андохтӣ.

Ва онҳоро рӯзона дар сутуни абр ва шабона дар сутуни оташ бурдӣ, то роҳеро, ки дар он бояд бираванд, равшан намоӣ.

Ва бар кӯҳи Сино фуруд омадӣ, ва бо онҳо аз осмон сухан рондӣ, ва қонунҳои барҳақ, дастурҳои рост, фароиз ва аҳкоми некӯ ба онҳо додӣ.

Ва шанбеи поки Худро ба онҳо маълум кардӣ, ва аҳкому фароизу қонунҳо ба воситаи бандаи Худ Мусо ба онҳо фармудӣ.

Ва нон аз осмон ба онҳо аз баҳри гуруснагиашон додӣ, ва об аз сахра ба онҳо аз баҳри ташнагиашон берун овардӣ, ва ба онҳо гуфтӣ, ки омада заминеро мерос гиранд, ки Ту бо дасти барафроштаи Худ савганд ёд карда будӣ, ки онро ба онҳо бидиҳӣ.

Вале онҳо, падарони мо, рафтори бадкорона намуда, гарданшахӣ карданд ва ба аҳкоми Ту гӯш надоданд,

Ва аз гӯш додан сар тофтанд, ва мӯъҷизаҳои Туро, ки барои онҳо ба амал овардӣ, ба ёд наоварданд, ва гарданшахӣ карданд, ва исён бардошта, пешвоеро барои худ интихоб карданд, то ки ба ғуломии худ баргарданд; вале Ту Худои бахшанда ғаффор, карим ва раҳим раҳмдил, собир дерхашм ва пур аз меҳру вафо ҳастӣ, ва онҳоро тарк накардӣ.

Гарчанде ки онҳо гӯсолаи рехтае барои худ сохтанд ва гуфтанд: ́Ин аст худои ту, ки туро аз Миср берун овард́, ва куфрҳои хории азиме ба амал оварданд,

Вале Ту, аз рӯи марҳамати бузурги Худ, онҳоро дар биёбон тарк накардӣ: сутуни абре ки рӯзона роҳро ба онҳо нишон медод, аз болои онҳо дур нашуд; ва сутуни оташ низ, ки шабона роҳеро, ки бояд бо он бираванд, барои онҳо равшан мекард.

Ва рӯҳи некӯи Худро барои омӯхтани онҳо додӣ, ва манни Худро аз даҳони онҳо кашида нагирифтӣ, ва об ба онҳо барои ташнагиашон додӣ.

Ва чил сол дар биёбон ба онҳо ғизо додӣ – ба чизе эҳтиёҷ надоштанд; либоси онҳо кӯҳна нашуд, ва пойҳои онҳо варам накард.

Ва мамлакатҳо ва қавмҳоро ба онҳо дода, он қавмҳоро ба ҳар гӯша пароканда намудӣ; ва онҳо замини Сиҳӯн – замини подшоҳи Ҳешбӯн, ва замини Ӯҷ, подшоҳи Бошонро мерос гирифтанд.

Ва писарони онҳоро мисли ситораҳои осмон афзун кардӣ, ва онҳоро ба замине овардӣ, ки ба падаронашон гуфта будӣ, ки омада онро мерос хоҳанд гирифт.

Ва писаронашон омада, он заминро мерос гирифтанд, ва Ту канъониёнро, ки сокинони он замин буданд, пеши онҳо мағлуб намуда, бо подшоҳонашон ва қавмҳои он замин ба дасти онҳо супурдӣ, то ки ба дилхоҳи худ бо онҳо рафтор кунанд.

Ва шаҳрҳои истеҳкомдор ва замини ҳосилхезро гирифтанд, ва хонаҳои пур аз ҳар гуна сарват неъмат, обанборҳои кандашуда чашмаҳои канда, токзорҳо, боғҳои зайтун ва дарахтони мевадори сершуморро мерос гирифтанд; ва ба туфайли некӯии бузурги Ту хӯрда, сер ва фарбеҳ шуданд ва лаззат бурданд;

Ва саркашӣ намуда, ба Ту беитоатӣ намуданд осӣ шуданд, ва аз Тавроти Ту рӯ гардонданд, ва пайғамбарони Туро, барои ба онҳо огоҳӣ доданашон ки барои онҳо шаҳодат меоварданд, то сӯи Ту бозгашт намоянд, куштанд, ва куфрҳои хории азиме ба амал оварданд.

Ва онҳоро ба дасти душманонашон супурдӣ, ва онҳоро ба танг оварданд, ва онҳо дар замони тангии худ сӯи Ту фарёд заданд, ва Ту аз осмон ҷавоб додӣ, ва аз рӯи марҳамати бузурги Худ ба онҳо наҷотдиҳандагонро додӣ, ки онҳоро аз дасти душманонашон раҳо карданд.

Вале ҳамин ки онҳо осуда мешуданд, аз нав ба ҳузури Ту бадкорӣ мекарданд, ва Ту онҳоро ба дасти душманонашон месупурдӣ, ки бар онҳо ҳукмронӣ мекарданд; ва онҳо боз сӯи Ту фарёд мезаданд, ва Ту аз осмон ҷавоб дода, аз рӯи марҳамати Худ онҳоро дафъаҳои бисёр наҷот медодӣ.

Ва ба онҳо хотиррасон намудӣ барои онҳо шаҳодат фиристодӣ, то ки сӯи Тавроти Ту бозгашт намоянд, вале онҳо рафтори бадкорона намуда, ба аҳкоми Ту гӯш надоданд, ва бар хилофи қонунҳои Ту, ки кас агар онҳоро ба ҷо оварад, зиндагии некӯ мебинад, гуноҳ карданд, ва аз итоат рӯ тофта ва гарданшахӣ карда, гӯш надоданд.

Ва солҳои бисёр ба онҳо пурсабрӣ намудӣ, ва бо Рӯҳи Худ ба воситаи пайғамбарони Худ ба онҳо огоҳӣ додӣ барои онҳо шаҳодат фиристодӣ, вале онҳо гӯш надоданд, ва Ту онҳоро ба дасти қавмҳои кишварҳо супурдӣ.

Валекин аз рӯи марҳамати бузурги Худ онҳоро комилан нобуд насохтӣ ва тарк накардӣ, зеро ки Ту Худои карим ва раҳимдил ҳастӣ.

Ва алҳол, эй Худои мо, эй Худои бузург, пурзӯр ва саҳмгин, ки паймон ва марҳаматро нигоҳ медорӣ! Бигзор тамоми он азобу уқубате ки бар мо: бар подшоҳони мо, бар сарварони мо, ва бар коҳинони мо, ва бар пайғамбарони мо, ва бар падарони мо, ва бар тамоми қавми Ту аз айёми подшоҳони Ашшур то имрӯз омадааст, ба ҳузури Ту кам нанамояд.

Валекин Ту дар тамоми он чизҳое ки ба сари мо омадааст, росткор ҳастӣ, зеро ки барҳақ амал кардаӣ, ва мо гуноҳкор ҳастем.

Ва подшоҳони мо, сарварони мо, коҳинони мо ва падарони мо шариати Туро риоя накарданд, ба аҳкоми Ту ва ба огоҳиҳои гувоҳиҳои Ту, ки ба онҳо фармудӣ, гӯш надоданд.

Ва онҳо дар мамлакати худ, бо вуҷуди некии бузурге ки Ту ба онҳо кардӣ, дар замини кушоду ҳосилхезе ки Ту ба онҳо бахшидӣ, Туро парастиш накарданд, ва аз кирдорҳои бади худ даст накашиданд.

Инак, мо имрӯз ғуломон ҳастем, ва дар замине ки ба падарони мо додӣ, то мева ва сарвати бойигарии неъмати онро бихӯрем, инак, мо дар он ғуломон ҳастем.

Ва ҳосилоти фаровони худро он барои подшоҳоне меоварад, ки онҳоро Ту ба сабаби гуноҳҳои мо бар мо гузоштаӣ, ва онҳо бар баданҳои танҳои мо ва бар чорпоёни мо ба дилхоҳи майли хоҳиши худ ҳукмронӣ мекунанд, ва мо ба тангии азиме гирифтор ҳастем.

Ва бо ин ҳама мо паймон бастем ва онро навиштем, ва сарварони мо, левизодагони мо ва коҳинони мо бар он мӯҳр гузоштанд».

Ва касоне ки мӯҳр гузоштанд, инҳоянд: Наҳемёи волӣ писари Ҳакалё, ва Сидқиё,

Сароё, Азарё, Ирмиё,

Фашҳур, Амарё, Малкиё,

Ҳаттуш, Шабанё, Маллук,

Ҳорим, Маримут, Убадё,

Дониёл, Ҷинтун, Борук,

Машуллом, Абийё, Мийёмин,

Маазё, Билҷай, Шамаъё – инҳо коҳинонанд.

Ва левизодагон: Ешуа писари Азанё, Биннуй аз зодагони Ҳенодод, Қадмиил.

Ва бародарони онҳо: Шабанё, Ҳудиё, Қалито, Фалоё, Ҳонон,

Мико, Раҳуб, Ҳашабё,

Заккур, Шарабё, Шабанё,

Ҳудиё, Бонӣ, Банину.

Сардорони қавм: Фаръуш, ҳокими Мӯоб, Элом, Затту, Бонӣ,

Буннӣ, Азҷод, Бебой,

Адуниё, Биҷвай, Один,

Отир, Ҳизқиё, Аззур,

Ҳудиё, Ҳошум, Бесой,

Ҳориф, Анотӯт, Нибой,

Маҷфиош, Машуллом, Ҳизир,

Машизабъил, Содӯқ, Яддуа,

Фалатё, Ҳонон, Аноё,

Ҳушиа, Ҳананё, Ҳашшуб,

Ҳалуҳиш, Филҳо, Шубак,

Раҳум, Ҳашабно, Маасиё,

Аҳиё, Ҳонон, Онон,

Маллук, Ҳорим, Баано.

Ва бақияи қавм: коҳинон, левизодагон, дарбонон, сарояндагон, тобеон ва ҳамаи онҳое ки аз қавмҳои кишварҳо ҷудо шуда, ба Тавроти Худо пайвастаанд, занон, писарон ва духтарони онҳо, ҳамаи онҳое ки ба фаҳмидан лаёқат доштанд фаҳмида метавонистанд,

Бародарони худ ва калоншавандагони худро дастгирӣ карданд, ва омада, савганду қасам хӯрданд, ки мувофиқи Тавроти Худо, ки ба воситаи Мусои бандаи Худо дода шудааст, рафтор намоянд, ва тамоми аҳкоми Парвардигор Худованди мо ва қонунҳо ва фароизи Ӯро нигоҳ доранд ва ба ҷо оваранд.

Ва духтарони худро ба қавмҳои замин надиҳем, ва духтарони онҳоро ба писарони худ нагирем.

Ва чун қавмҳои замин дар рӯзи шанбе мол ва ҳар навъ хӯрокворӣ барои фурӯш биёранд, аз онҳо дар рӯзи шанбе ва дар рӯзҳои пок нахарем, ва дар соли ҳафтум коркарди замин ва ҳар даъвои қарзро тарк кунем.

Ва ҳамчун ҳукме ба зиммаи худ гирифтем, ки дар як сол сеяки сиқлро барои хизмати хонаи Худои мо бидиҳем:

Барои нони тақдим ва ҳадияи ордии доимӣ, барои қурбонии сӯхтании доимӣ, барои қурбониҳои шанбе, навмоҳ ва идҳо, барои қурбониҳои ҷамоат, барои қурбонии гуноҳҳо, то хашмниҳоне барои Исроил бишавад, ва барои тамоми кори хонаи Худои мо.

Ва мо дар миёни коҳинон, левизодагон ва қавм барои ҳадияи ҳезум қуръа партофтем, ки онро ба хонаи Худои худ мувофиқи хонаводаҳо сол ба сол дар вақтҳои муайян биёрем, то ки бар қурбонгоҳи Парвардигор Худои мо, мувофиқи он чи дар Таврот навишта шудааст, бисӯзонем;

Ва навбарҳои замини худ ва навбарҳои ҳар меваи ҳар дарахтро сол ба сол ба хонаи Парвардигор биёрем;

Ва нахустзодаҳои писарони худ ва чорпоёни худро мувофиқи он чи дар Таврот навишта шудааст, ва нахустзодаҳои говон ва гӯсфандони худро ба хонаи Худои мо, барои коҳиноне ки дар хонаи Худои мо хизмат мекунанд, биёрем.

Ва навбари хамири худ ва ҳадияҳои худ ва меваи ҳар дарахт, шираи ангур ва равғани зайтунро барои коҳинон ба ҳуҷраҳои хонаи Худои мо, ва даҳяки замини худро барои левизодагон хоҳем овард, ки ин левизодагон даҳякро дар ҳамаи шаҳрҳои киштзори зироати мо мегиранд.

Ва ҳангоме ки левизодагон даҳяк мегиранд, коҳине аз насли Ҳорун бо левизодагон хоҳад буд, ва левизодагон даҳяке аз он даҳяк ба хонаи Худои мо, ба ҳуҷраҳои хазинахона анбор хоҳанд овард.

Зеро ки банӣ Исроил ва зодагони Левӣ ҳадияҳои ғалла, шираи ангур ва равғани зайтунро бояд ба ҳамин ҳуҷраҳо биёранд, ки дар он ҷо зарфҳои пок, ва коҳинони хизматгузор, ва дарбонон ва сарояндагон ҳозиранд; ва мо хонаи Худои худро тарк нахоҳем кард.

Ва сарварони қавм дар Уршалим сокин буданд; ва бақияи қавм қуръа партофтанд, то ки аз даҳ як қисмро барои истиқомат ба шаҳри поки Уршалим биёранд, ва нӯҳ қисми боқӣ дар шаҳрҳои дигар сокин шаванд.

Ва қавм ҳамаи касонеро, ки бо ихтиёри худ ба манзил гирифтан дар Уршалим розӣ шуданд, муборак хонданд.

Ва инҳоянд сардорони мамлакат, ки дар Уршалим сокин шуданд, – дар сурате ки дар шаҳрҳои Яҳудо ҳар яке дар мулки худ, дар шаҳрҳои худ: исроилиён, коҳинон ва левизодагон ва тобеон ва зодагони ғуломони Сулаймон сокин буданд; –

Ва дар Уршалим аз зодагони Яҳудо ва аз зодагони Бинёмин сокин шуданд. Аз зодагони Яҳудо: Аноё писари Узиё, писари Закарё, писари Амарё, писари Шафатё, писари Маҳалалъил, аз зодагони Форас.

Ва Маасиё писари Борук, писари Колҳуза, писари Ҳазоё, писари Адоё, писари Юёриб, писари Закарё, писари Шилӯнӣ.

Ҳамаи зодагони Форас, ки дар Уршалим истиқомат доштанд сокин буданд, чорсаду шасту ҳашт нафар мардони ҷангӣ буданд.

Ва инҳоянд зодагони Бинёмин: Саллу писари Машуллом, писари Юид, писари Фадоё, писари Қулоё, писари Маасиё, писари Итиил, писари Ишаъё,

Ва баъд аз вай Ҷаббай ва Саллой – нӯҳсаду бисту ҳашт нафар.

Ва Юил писари Зикрӣ сардори онҳо буд, ва Яҳудо писари Сануоҳ ҷонишини муовини раиси шаҳр буд.

Аз коҳинон: Едаъё писари Юёриб ва Ёкин,

Сароё писари Ҳилқиё, писари Машуллом, писари Содӯқ, писари Мароют, писари Аҳитуб, ки мудири хонаи Худо буд,

Ва бародарони онҳо, ки хизмати хонаро ба ҷо меоварданд, – ҳаштсаду бисту ду нафар; ва Адоё писари Еруҳом, писари Фалалё, писари Амсӣ, писари Закарё, писари Фашҳур, писари Малкиё,

Ва бародарони ӯ, ки сардорони хонаводаҳо буданд, – дусаду чилу ду нафар; ва Амашсай писари Азаръил, писари Аҳзай, писари Машиллимут, писари Иммир,

Ва бародарони онҳо, ки мардони ҷангӣ буданд, саду бисту ҳашт нафар; ва Забдиил писари Ҳаҷдӯлим сардори онҳо буд.

Ва аз левизодагон: Шамаъё писари Ҳашшуб, писари Азриқом, писари Ҳашабё, писари Буннӣ,

Ва Шабтай ва Юзобод аз сардорони левизодагон – бар корҳои беруни хонаи Худо,

Ва Маттанё писари Мико, писари Забдӣ, писари Ософ – сардори маросими ҳамду сано ва дуо; ва Бақбуқё, ки сардори дуюм аз бародарони ӯ буд; ва Абдо писари Шаммуа писари Ҷолол, писари Едутун.

Ҷамъи левизодагон дар шаҳри пок – дусаду ҳаштоду чор нафар.

Ва дарбонон: Аққуб, Талмун ва бародарони онҳо, ки ба дарвозаҳо нигаҳбонӣ мекарданд, – саду ҳафтоду ду нафар.

Ва бақияи исроилиён, коҳинон ва левизодагон – дар ҳамаи шаҳрҳои Яҳудо, ҳар яке дар мулки худ.

Ва тобеон дар Ӯфал сокин шуданд, ва Сиҳо ва Ҷишфо ба тобеон сардорӣ мекарданд.

Ва сардори левизодагон дар Уршалим Уззӣ писари Бонӣ, писари Ҳашабё, писари Маттанё, писари Мико, аз зодагони Ософ буд, ки ин сарояндагон дар баробари корҳои хонаи Худо тарона месуруданд,

Зеро ки ҳукми подшоҳ дар бораи онҳо буд, ва барои сарояндагон музди ҳиссаи ҳаррӯза муқаррар карда шуда буд.

Ва Фатаҳё писари Машизабъил, аз зодагони Зораҳ писари Яҳудо, ба ҳузури подшоҳ барои ҳар кори оид ба қавм буд.

Ва баъзе аз зодагони Яҳудо дар шаҳракҳо, дар ҳудуди саҳроҳои худ сокин шуданд, чунончи: дар Қирят-Арбаъ ва деҳоташ, дар Дибӯн ва деҳоташ, дар Еқабсиил ва шаҳракҳояш,

Дар Ешуа, Мулодо ва Байт-Фолат,

Дар Ҳасар-Шуол, Беэр-Шобаъ ва деҳоташ,

Дар Сиқлоҷ, Макуна ва деҳоташ,

Дар Айн-Риммӯн, Соръоҳ, Ярмут,

Зонуҳа, Адуллом ва шаҳракҳои онҳо, дар Локиш ва саҳроҳои он, дар Азиқо ва деҳоташ; ва аз Беэр-Шобаъ то водии Ҳиннум дар бошишгоҳҳо ҷойгир шуданд.

Ва зодагони Бинёмин: аз Ҷобаъ сар карда, то Микмос, Айё, Байт-Ил ва деҳоташ,

Анотӯт, Нуб, Ананё,

Ҳосӯр, Ромо, Ҷиттоим,

Ҳодид, Сабӯим, Набаллот,

Луд, Уну ва Дараи Косибон Ҳунармандон.

Ва баъзе аз левизодагон аз мулки Яҳудо ба мулки Бинёмин гузашта, сокин шуданд.

Ва инҳоянд коҳинон ва левизодагоне ки бо Зарубобил писари Шаалтиил ва Ешуа баромадаанд: Сароё, Ирмиё, Эзро,

Амарё, Маллук, Ҳаттуш,

Шаканё, Раҳум, Маримут,

Идду, Ҷинтуй, Абийё,

Мийёмин, Меадё, Билҷо,

Шамаъё, Юёриб, Едаъё,

Саллу, Омуқ, Ҳилқиё, Едаъё – инҳоянд сардорони коҳинон ва бародаронашон дар айёми Ешуа.

Ва левизодагон: Ешуа, Биннуй, Қадмиил, Шарабё, Яҳудо, Маттанё, ки роҳбари ситоишкунандагон буд, – ӯ ва бародаронаш,

Ва Бақбуқё ва Уннӣ ва бародаронашон, ки дар рӯ ба рӯи онҳо бо навбат хизмат мекарданд.

Ва Ешуа Юёқимро ба дунё овард, ва Юёқим Элёшибро ба дунё овард, ва Элёшиб Юёдоъро ба дунё овард,

Ва Юёдоъ Юнотонро ба дунё овард, ва Юнотон Яддуаро ба дунё овард.

Ва дар айёми Юёқим ин коҳинон сардорони хонаводаҳо буданд: дар Сароё – Мароё, дар Ирмиё – Ҳананё,

Дар Эзро – Машуллом, дар Амарё – Еҳуҳонон,

Дар Малику – Юнотон, дар Шабанё – Юсуф,

Дар Ҳорим – Адно, дар Мароют – Ҳелқой,

Дар Идду – Закарё, дар Ҷинтун – Машуллом,

Дар Абийё – Зикрӣ, дар Минёмин ва Муадё – Филтой,

Дар Билҷо – Шаммуа, дар Шамаъё – Еҳунотон,

Дар Юёриб – Матнай, дар Едаъё – Уззӣ,

Дар Саллай – Қаллой, дар Омуқ – Эбар,

Дар Ҳилқиё – Ҳашабё, дар Едаъё – Натанъил.

Левизодагон дар айёми Элёшиб, Юёдоъ, Юҳонон ва Яддуа дар рӯйхати «Сардорони хонаводаҳо ва коҳинон дар замони подшоҳии Дорёвеши Форс» навишта шудаанд.

Зодагони Левӣ, сардорони хонаводаҳо, дар китоби «Воқеанома» то айёми Юҳонон писари Элёшиб навишта шудаанд.

Ва сардорони левизодагон: Ҳашабё, Шарабё ва Ешуа писари Қадмиил; ва бародаронашон дар рӯ ба рӯи онҳо, то ки мувофиқи амри Довуди бандаи Худо, навбат ба навбат, ситоиш кунанд ва ҳамду сано хонанд, –

Маттанё, Бақбуқё ва Убадё; Машуллом, Талмун ва Аққуб посбонон ва дарбононе буданд, ки бо навбат назди остонаи дарвозаҳо посбонӣ мекарданд.

Инҳо дар айёми Юёқим писари Ешуа писари Юсодоқ ва дар айёми Наҳемёи волӣ ва Эзрои коҳини китобдон буданд.

Ва дар вақти пок кардани ҳисори Уршалим левизодагонро аз ҳамаи маконҳошон ҷустуҷӯ карданд, то ки онҳоро ба Уршалим биёранд, ва бо шодмонӣ, ситоиш ва сурудхонӣ, ва бо санҷҳо, удҳо ва барбатҳо пок намоянд.

Ва зодагони сарояндагон аз ноҳияи гирду атрофи Уршалим, ва аз шаҳракҳои Натуфо ҷамъ шуданд,

Ва аз Байт-Ҷилҷол, ва аз саҳроҳои Ҷобаъ ва Азмавт низ; зеро ки сарояндагон дар гирду атрофи Уршалим шаҳракҳо барои худ бино карда буданд.

Ва коҳинону левизодагон таҳорат шустушӯ намуданд, ва қавм ва дарвозаҳо ва ҳисорро пок карданд.

Ва ман сарварони Яҳудоро ба болои ҳисор баровардам, ва ду гурӯҳи калони ситоишкунандагонро барои рафтори ботантана таъин намудам, ва яке аз онҳо ба тарафи рост, бар сари ҳисор, сӯи Дарвозаи Хокрӯба равона шуданд,

Ва аз ақиби онҳо – Хушаъё ва нисфи сарварони Яҳудо,

Ва Азарё, Эзро ва Машуллом,

Ва Яҳудо, Бинёмин, Шамаъё ва Ирмиё;

Ва аз зодагони коҳинон бо карнайҳо: Закарё писари Юнотон, писари Шамаъё, писари Маттанё, писари Микоё, писари Заккур, писари Ософ,

Ва бародарони ӯ: Шамаъё, Азаръил, Милалай, Ҷилалай, Моай, Натанъил, Яҳудо ва Ҳанонӣ бо асбоби мусиқии Довуди марди Худо; ва Эзрои китобдон пешопеши онҳо.

Ва назди Дарвозаи Чашма, ки дар рӯ ба рӯи онҳо буд, бар зинаҳои шаҳри Довуд, болои бар фарози ҳисор баромаданд ва аз болои хонаи Довуд гузашта, то Дарвозаи Об, ки дар шарқ буд, омаданд.

Ва гурӯҳи дуюми ситоишкунандагон ба тарафи чап равона шуданд, ва ман ва нисфи қавм аз ақиби онҳо бар сари ҳисор, аз Бурҷи Танӯр то ҳисори васеъ рафтем;

Ва онҳо аз болои Дарвозаи Эфроим, ва Дарвозаи Кӯҳна, ва Дарвозаи Моҳӣ, ва Бурҷи Ҳананъил, ва Бурҷи Меоҳ то Дарвозаи Гӯсфанд рафта, назди Дарвозаи Посгоҳ истоданд.

Ва ду гурӯҳи ситоишкунандагон дар хонаи Худо истоданд, ва ман, ва нисфи сарварон бо ман.

Ва коҳинон: Элёқим, Маасиё, Минёмин, Микоё, Элюэнай, Закарё ва Ҳананё бо карнайҳо,

Ва Маасиё, Шамаъё, Элъозор, Уззӣ, Еҳуҳонон, Малкиё, Элом ва Озар. Ва сарояндагон сурудхонӣ карданд; ва Израҳё сардорашон буд.

Ва дар он рӯз қурбониҳои зиёде кушта забҳ намуда, хурсандӣ карданд, зеро ки Худо онҳоро бағоят шод карда буд, ва занону бачагон низ хурсандӣ карданд, ва шодмонии Уршалим то ҷойҳои дурдаст шунида шуд.

Ва дар он рӯз бар ҳуҷраҳои хазинахона барои ҳадияҳо, навбарҳо ва даҳякҳо одамон таъин карда шуданд, то ки аз киштзорҳои шаҳрҳо ҳиссаҳои коҳинон ва левизодагонро мувофиқи Таврот ҷамъ кунанд, зеро аҳли Яҳудо аз он шод буданд, ки коҳинон ва левизодагон ба хизмат меистоданд,

Ва хизмати Худои худ ва корҳои пок намуданро ба ҷо меоварданд, ва мувофиқи амри Довуд ва писараш Сулаймон вазифаи сарояндагон ва дарбононро иҷро мекарданд,

Ва мисли он ки дар айёми Довуд ва Ософи сардори сарояндагон аз куҳан қадим буд, сурудҳои ҳамду сано барои Худо мехонданд.

Ва тамоми Исроил дар айёми Зарубобил ва дар айёми Наҳемё ҳиссаҳои сарояндагон ва дарбононро рӯз ба рӯз медоданд, яъне онҳо вақф ба левизодагон медоданд, ва левизодагон вақф ба зодагони Ҳорун медоданд.

Дар он рӯз китоби Мусоро ба самъи қавм хонданд, ва дар он чунин навиштае ёфт шуд, ки «аммӯнӣ ва мӯобӣ ҳаргиз ба ҷамоати Худо дохил нахоҳанд шуд,

Зеро ки онҳо банӣ Исроилро бо нон ва об пешвоз нагирифтанд, балки Билъомро бар зидди онҳо киро карданд, то ки онҳоро лаънат намояд, валекин Худо лаънатро ба баракат табдил дод».

Ва чун Тавротро шуниданд, ҳамаи омезишёфтагонро аз Исроил ҷудо карданд.

Ва пеш аз ин Элёшиби коҳин, ки дар як ҳуҷраи хонаи Худои мо, дар наздикии Тубиё истиқомат дошт сокин буд,

Барои ӯ ҳуҷраи калоне муҳайё карда буд, ки пештар ҳадияҳои ордӣ, бухур ва зарфҳо, ва даҳяки ғалла, шираи ангур ва равғани зайтунро, ки ҳиссаи левизодагон, сарояндагон ва дарбонон буд, ва ҳадияҳои коҳинонро дар он ҷо мегузоштанд.

Ва дар он вақт ман дар Уршалим набудам, зеро ки дар соли сиву дуюми Артаҳшасто, подшоҳи Бобил, назди подшоҳ рафтам, ва пас аз айёме аз подшоҳ барои худ иҷозат гирифтам.

Ва чун ба Уршалим расидам, аз кирдори баде ки Элёшиб ба хотири Тубиё карда буд, яъне барои ӯ дар саҳни хонаи Худо ҳуҷрае муҳайё намуда буд, хабар ёфтам,

Ва ин дар назари ман бағоят зишт намуд, ва ман тамоми бисоти чизу чораи хонаи Тубиёро аз ҳуҷра берун партофтам,

Ва фармудам, ва ҳуҷраро пок карданд, ва зарфҳои хонаи Худо, ҳадияҳои ордӣ ва бухурро ба он ҷо баргардонидам.

Ва фаҳмидам, ки ҳиссаҳои левизодагон ба онҳо дода нашудааст, ва левизодагону сарояндагоне ки ба хизматгузорӣ машғул буданд, ҳар яке ба киштзори худ гурехта рафтаанд.

Ва ман сардоронро мазаммат намуда, гуфтам: «Чаро хонаи Худо тарк карда шудааст?» Ва онҳоро ҷамъ карда, дар ҷойҳошон гузоштам.

Ва тамоми аҳли Яҳудо даҳяки ғалла, шираи ангур ва равғани зайтунро ба хазинахонаҳо анборҳо овардан гирифтанд.

Ва Шаламёи коҳин ва Содӯқи китобдон ва Фадоёро, ки аз левизодагон буд, ва дар паҳлуяшон Ҳонон писари Заккур, писари Маттанёро бар хазинахонаҳо таъин намудам, зеро ки онҳо шахсони амин ҳисоб меёфтанд, ва вазифаи онҳо ин буд, ки ҳиссаҳоро ба бародарони худ тақсим кунанд.

Маро, эй Худои ман, барои ин ба ёд овар, ва корҳои неки маро, ки барои хонаи Худои худ ва барои хизматгузорони он кардаам, нобуд насоз!

Дар он айём дар Яҳудо дидам, ки дар рӯзи шанбе чархуштҳоро пахш мекарданд, ва хирманҳоро кашонда меоварданд, ва май, ангур ва анҷир ва ҳар бори дигарро ба харҳо бор карда, дар рӯзи шанбе ба Уршалим медароварданд; ва мушоҳида намудам, ки дар он рӯз ба фурӯхтани хӯрокворӣ машғул мешуданд.

Ва суриёне ки дар Яҳудо истиқомат доштанд, моҳӣ ва ҳар навъ мол оварда, ба сокинони Яҳудо ва Уршалим мефурӯхтанд.

Ва ман калоншавандагони Яҳудоро сарзаниш мазаммат намуда, ба онҳо гуфтам: «Ин чӣ кори бад аст, ки шумо мекунед ва рӯзи шанберо хор медоред?

Падарони шумо, охир, чунин амал карданд, ва Худои мо тамоми ин мусибатро бар мо ва бар ин шаҳр овард; ва шумо рӯзи шанберо хор дошта, ғазабро бар Исроил афзун мекунед?»

Ва чун дарвозаҳои Уршалим пеш аз шанбе сояандоз шуданд, фармудам, ва дарҳоро бастанд; ва фармудам, ки то анҷоми шанбе онҳоро накушоянд; ва аз навкарони худ назди дарвозаҳо гузоштам, то ки дар рӯзи шанбе ҳеҷ боре оварда нашавад.

Ва савдогарон ва фурӯшандагони ҳар навъ мол як-ду бор берун аз Уршалим шабро гузаронданд.

Ва ман онҳоро огоҳ карда, гуфтам: «Чаро шумо назди ҳисор шабро мегузаронед? Агар бори дигар чунин кунед, даст бар шумо хоҳам андохт!» Аз ҳамон вақт дигар дар рӯзи шанбе наомаданд.

Ва ба левизодагон фармудам, ки таҳорат шустушӯ карда, барои нигаҳбонии дарвозаҳо биёянд, то ки рӯзи шанберо пок намоянд. Инро низ, эй Худои ман, барои ман ба ёд овар ва аз рӯи меҳрубонии бузурги Худ бар ман раҳм намо!

Дар он айём низ яҳудиёнро дидам, ки занони ашдӯдӣ, аммӯнӣ ва мӯобӣ гирифтаанд;

Ва писарони онҳо қисман ба забони ашдӯдӣ гап мезаданд, ва ба забони яҳудӣ наметавонистанд сухан ронанд, балки ба забони ин ё он қавм.

Ва ман онҳоро мазаммат намудам, ва ба онҳо лаънат хондам, ва баъзе касонро аз байни онҳо кӯфтам, ва мӯйҳошонро кандам, ва онҳоро ба Худо қасам дода, гуфтам: «Духтарони худро ба писарони онҳо надиҳед, ва духтарони онҳоро барои писарони худ ва барои худ нагиред.

Сулаймон, подшоҳи Исроил, охир, ба туфайли ҳаминҳо гуноҳ карда буд, ва ҳол он ки дар миёни халқҳои бисёр подшоҳе мисли ӯ набуд! Ва ӯ барои Худои худ дӯстдошта буд, ва Худо ӯро бар тамоми Исроил подшоҳ карда буд, – аммо ӯро низ занони аҷнабӣ дар роҳи гуноҳ андохтанд!

Пас, оё мо метавонем ба суханони шумо гӯш дода, ин бадии азимро ба амал оварем, яъне ба Худои худ хиёнат карда, занони аҷнабӣ бигирем?»

Ва аз зодагони Юёдоъ писари Элёшиби саркоҳин ман якеро, ки домоди Санбалати ҳӯрӯнӣ буд, аз пеши худ рондам.

Онҳоро, эй Худои ман, барои он ба ёд овар, ки каҳонатро, ва паймони коҳинон ва левизодагонро палид кардаанд!

Ва ман онҳоро аз ҳар чизи аҷнабӣ пок намудам, ва хизматгузории коҳинон ва левизодагонро аз нав барқарор кардам, то ҳар яке ба кори худ машғул шавад;

Ва овардани ҳадияи ҳезумро дар вақтҳои муайян, ва навбарҳоро низ. Маро, эй Худои ман, ба некӯӣ ба ёд овар!

Синодальный

Языки

1 Неемия в Сузах узнает о великом бедствии оставшихся в Иудее и Иерусалиме; 4 его молитва покаяния и прошение о помощи Божией.

Слова́ Неемии, сына Ахалиина. В месяце Кислеве, в двадцатом году, я находился в Сузах, престольном городе.

И пришел Ханани, один из братьев моих, он и несколько человек из Иудеи. И спросил я их об уцелевших Иудеях, которые остались от плена, и об Иерусалиме.

И сказали они мне: оставшиеся, которые остались от плена, находятся там, в стране своей, в великом бедствии и в уничижении; и стена Иерусалима разрушена, и ворота его сожжены огнем.

Услышав эти слова, я сел и заплакал, и печален был несколько дней, и постился и молился пред Богом небесным

и говорил: Господи Боже небес, Боже великий и страшный, хранящий завет и милость к любящим Тебя и соблюдающим заповеди Твои!

Да будут уши Твои внимательны и очи Твои отверсты, чтобы услышать молитву раба Твоего, которою я теперь день и ночь молюсь пред Тобою о сынах Израилевых, рабах Твоих, и исповедуюсь во грехах сынов Израилевых, которыми согрешили мы пред Тобою, согрешили – и я и дом отца моего.

Мы стали преступны пред Тобою и не сохранили заповедей и уставов и определений, которые Ты заповедал Моисею, рабу Твоему.

Но помяни слово, которое Ты заповедал Моисею, рабу Твоему, говоря: если вы сделаетесь преступниками, то Я рассею вас по народам;

когда же обратитесь ко Мне и будете хранить заповеди Мои и исполнять их, то хотя бы вы изгнаны были на край неба, и оттуда соберу вас и приведу вас на место, которое избрал Я, чтобы водворить там имя Мое.

Они же рабы Твои и народ Твой, который Ты искупил силою Твоею великою и рукою Твоею могущественною.

Молю Тебя, Господи! Да будет ухо Твое внимательно к молитве раба Твоего и к молитве рабов Твоих, любящих благоговеть пред именем Твоим. И благопоспеши рабу Твоему теперь, и введи его в милость у человека сего. Я был виночерпием у царя.

1 Неемия говорит царю об опустошении Иерусалима и просит разрешения на его восстановление; 9 Неемия приходит в Иерусалим, встречает сопротивление со стороны Самарян и побуждает начальствующих и священников к помощи при постройке.

В месяце Нисане, в двадцатый год царя Артаксеркса, было перед ним вино. И я взял вино и подал царю, и, казалось, не был печален перед ним.

Но царь сказал мне: отчего лице у тебя печально; ты не болен, этого нет, а верно печаль на сердце? Я сильно испугался

и сказал царю: да живет царь во веки! Как не быть печальным лицу моему, когда город, дом гробов отцов моих, в запустении, и ворота его сожжены огнем!

И сказал мне царь: чего же ты желаешь? Я помолился Богу небесному

и сказал царю: если царю благоугодно, и если в благоволении раб твой пред лицем твоим, то пошли меня в Иудею, в город, где гробы отцов моих, чтоб я обстроил его.

И сказал мне царь и царица, которая сидела подле него: сколько времени продлится путь твой, и когда возвратишься? И благоугодно было царю послать меня, после того как я назначил время.

И сказал я царю: если царю благоугодно, то дал бы мне письма к заречным областеначальникам, чтоб они давали мне пропуск, доколе я не дойду до Иудеи,

и письмо к Асафу, хранителю царских лесов, чтоб он дал мне дерев для ворот крепости, которая при доме Божием, и для городской стены, и для дома, в котором бы мне жить. И дал мне царь, так как благодеющая рука Бога моего была надо мною.

И пришел я к заречным областеначальникам и отдал им царские письма. Послал же со мною царь воинских начальников со всадниками.

Когда услышал сие Санаваллат, Хоронит и Товия, Аммонитский раб, то им было весьма досадно, что пришел человек заботиться о благе сынов Израилевых.

И пришел я в Иерусалим. И пробыв там три дня,

встал я ночью с немногими людьми, бывшими при мне, и никому не сказал, что́ Бог мой положил мне на сердце сделать для Иерусалима; животного же не было со мною никакого, кроме того, на котором я ехал.

И проехал я ночью через ворота Долины перед источником Драконовым к воротам Навозным, и осмотрел я стены Иерусалима разрушенные и его ворота, сожженные огнем.

И подъехал я к воротам Источника и к царскому водоему, но там не было места пройти животному, которое было подо мною, –

и я поднялся назад по лощине ночью и осматривал стену, и проехав опять воротами Долины, возвратился.

И начальствующие не знали, куда я ходил и что я делаю: ни Иудеям, ни священникам, ни знатнейшим, ни начальствующим, ни прочим производителям работ я дотоле ничего не открывал.

И сказал я им: вы видите бедствие, в каком мы находимся; Иерусалим пуст и ворота его сожжены огнем; пойдем, построим стену Иерусалима, и не будем впредь в таком уничижении.

И я рассказал им о благодеявшей мне руке Бога моего, а также и слова царя, которые он говорил мне. И сказали они: будем строить, – и укрепили руки свои на благое дело.

Услышав это, Санаваллат, Хоронит и Товия, Аммонитский раб, и Гешем Аравитянин смеялись над нами и с презрением говорили: что это за дело, которое вы делаете? уже не думаете ли возмутиться против царя?

Я дал им ответ и сказал им: Бог Небесный, Он благопоспешит нам, и мы, рабы Его, станем строить, а вам нет части и права и памяти в Иерусалиме.

Список починивающих стены Иерусалима по их семействам и местам жительства.

И встал Елияшив, великий священник, и братья его священники и построили Овечьи ворота: они освятили их и вставили двери их, и от башни Меа освятили их до башни Хананела.

И подле него строили Иерихонцы, а подле них строил Закхур, сын Имрия.

Ворота Рыбные строили уроженцы Сенаи: они покрыли их, и вставили двери их, замки их и засовы их.

Подле них чинил стену Меремоф, сын Урии, сын Гаккоца; подле них чинил Мешуллам, сын Берехии, сын Мешизабела; подле них чинил Садок, сын Бааны;

подле них чинили Фекойцы; впрочем знатнейшие из них не наклонили шеи своей поработать для Господа своего.

Старые ворота чинили Иоиада, сын Пасеаха, и Мешуллам, сын Бесодии: они покрыли их и вставили двери их, и замки их и засовы их.

Подле них чинил Мелатия Гаваонитянин, и Иадон из Меронофа, с жителями Гаваона и Мицфы, подвластными заречному областеначальнику.

Подле него чинил Уззиил, сын Харгаии, серебряник, а подле него чинил Ханания, сын Гараккахима. И восстановили Иерусалим до стены широкой.

Подле них чинил Рефаия, сын Хура, начальник полуокруга Иерусалимского.

Подле них и против дома своего чинил Иедаия, сын Харумафа, а подле него чинил Хаттуш, сын Хашавнии.

На втором участке чинил Малхия, сын Харима, и Хашшув, сын Пахаф-Моава; они же чинили и башню Печную.

Подле них чинил Шаллум, сын Галлохеша, начальник полуокруга Иерусалимского, он и дочери его.

Ворота Долины чинил Ханун и жители Заноаха: они построили их, и вставили двери их, замки их и засовы их, и еще чинили они тысячу локтей стены до ворот Навозных.

А ворота Навозные чинил Малхия, сын Рехава, начальник Бефкаремского округа: он построил их и вставил двери их, замки их и засовы их.

Ворота Источника чинил Шаллум, сын Колхозея, начальник округа Мицфы: он построил их, и покрыл их, и вставил двери их, замки их и засовы их, – он же чинил стену у водоема Селах против царского сада и до ступеней, спускающихся из города Давидова.

За ним чинил Неемия, сын Азбука, начальник полуокруга Бефцурского, до гробниц Давидовых и до выкопанного пруда и до дома храбрых.

За ним чинили левиты: Рехум, сын Вания; подле него чинил Хашавия, начальник полуокруга Кеильского, за свой округ.

За ним чинили братья их: Баввай, сын Хенадада, начальник Кеильского полуокруга.

А подле него чинил Езер, сын Иисуса, начальник Мицфы, на втором участке, напротив всхода к оружейне на углу.

За ним ревностно чинил Варух, сын Забвая, на втором участке, от угла до дверей дома Елияшива, великого священника.

За ним чинил Меремоф, сын Урии, сын Гаккоца, на втором участке, от дверей дома Елияшивова до конца дома Елияшивова.

За ним чинили священники из окрестностей.

За ними чинил Вениамин и Хашшув, против дома своего; за ними чинил Азария, сын Маасеи, сын Анании, возле дома своего.

За ним чинил Биннуй, сын Хенадада, на втором участке, от дома Азарии до угла и поворота.

За ним Фалал, сын Узая, напротив угла и башни, выступающей от верхнего дома царского, которая у двора темничного. За ним Федаия, сын Пароша.

Нефинеи же, которые жили в Офеле, починили напротив Водяных ворот к востоку и до выступающей башни.

За ними чинили Фекойцы, на втором участке, от места напротив большой выступающей башни до стены Офела.

Далее ворот Конских чинили священники, каждый против своего дома.

За ними чинил Садок, сын Иммера, против своего дома, а за ним чинил Шемаия, сын Шехании, сторож восточных ворот.

За ним чинил Ханания, сын Шелемии, и Ханун, шестой сын Цалафа, на втором участке. За ним чинил Мешуллам, сын Берехии, против комнаты своей.

За ним чинил Малхия, сын Гацорфия, до дома нефинеев и торговцев, против ворот Гаммифкад и до уго́льного жилья.

А между уго́льным жильем до ворот Овечьих чинили серебряники и торговцы.

1 Санаваллат и Товия смеются над попыткой Иудеев по постройке; Иудеи молятся и работают; 7 враги усилились, чтобы остановить работы; 15 Неемия готовится к нападению.

Когда услышал Санаваллат, что мы строим стену, он рассердился и много досадовал и издевался над Иудеями;

и говорил при братьях своих и при Самарийских военных людях, и сказал: что делают эти жалкие Иудеи? неужели им это дозволят? ^*неужели будут они приносить жертвы? неужели они когда-либо кончат? неужели они оживят камни из груд праха, и притом пожженные?

А Товия Аммонитянин, бывший подле него, сказал: пусть их строят; пойдет лисица, и разрушит их каменную стену.

Услыши, Боже наш, в каком мы презрении, и обрати ругательство их на их голову, и предай их презрению в земле пленения;

и не покрой беззаконий их,^* и грех их да не изгладится пред лицем Твоим, потому что они огорчили строящих!

Мы однако же строили стену, и сложена была вся стена до половины ее. И у народа доставало усердия работать.

Когда услышал Санаваллат и Товия, и Аравитяне, и Аммонитяне, и Азотяне, что стены Иерусалимские восстановляются, что повреждения начали заделываться, то им было весьма досадно.

И сговорились все вместе пойти войною на Иерусалим и разрушить его.

И мы молились Богу нашему, и ставили против них стражу днем и ночью, для спасения от них.

Но Иудеи сказали: ослабела сила у носильщиков, а мусору много; мы не в состоянии строить стену.

А неприятели наши говорили: не узнают и не увидят, как вдруг мы войдем в средину их и перебьем их, и остановим дело.

Когда приходили Иудеи, жившие подле них, и говорили нам раз десять, со всех мест, что они нападут на нас:

тогда в низменных местах у города, за стеною, на местах сухих поставил я народ поплеменно с мечами их, с копьями их и луками их.

И осмотрел я, и стал, и сказал знатнейшим и начальствующим и прочему народу: не бойтесь их; помните Господа великого и страшного и сражайтесь за братьев своих, за сыновей своих и за дочерей своих, за жен своих и за домы свои.

Когда услышали неприятели наши, что нам известно намерение их, тогда разорил Бог замысел их, и все мы возвратились к стене, каждый на свою работу.

С того дня половина молодых людей у меня занималась работою, а другая половина их держала копья, щиты и луки и латы; и начальствующие находились позади всего дома Иудина.

Строившие стену и носившие тяжести, которые налагали на них, одною рукою производили работу, а другою держали копье.

Каждый из строивших препоясан был мечом по чреслам своим, и так они строили. Возле меня находился трубач.

И сказал я знатнейшим и начальствующим и прочему народу: работа велика и обширна, и мы рассеяны по стене и отдалены друг от друга;

поэтому, откуда услышите вы звук трубы, в то место собирайтесь к нам: Бог наш будет сражаться за нас.

Так производили мы работу; и половина держала копья от восхода зари до появления звезд.

Сверх сего, в то же время я сказал народу, чтобы в Иерусалиме ночевали все с рабами своими, – и будут они у нас ночью на страже, а днем на работе.

И ни я, ни братья мои, ни слуги мои, ни стражи, сопровождавшие меня, не снимали с себя одеяния своего, у каждого были под рукою меч и вода.

1 Ропот бедных на богатых Иудейских притеснителей; 6 Неемия созвал против них большое собрание; 11 он заставляет богатых возвратить земли и дома; 14 Неемия отказывается от своего права, как областеначальник, брать с народа подати.

И сделался большой ропот в народе и у жен его на братьев своих Иудеев.

Были такие, которые говорили: нас, сыновей наших и дочерей наших много; и мы желали бы доставать хлеб и кормиться и жить.

Были и такие, которые говорили: поля свои, и виноградники свои, и домы свои мы закладываем, чтобы достать хлеба от голода.

Были и такие, которые говорили: мы занимаем серебро на подать царю под залог полей наших и виноградников наших;

у нас такие же тела, какие тела у братьев наших, и сыновья наши такие же, как их сыновья; а вот, мы должны отдавать сыновей наших и дочерей наших в рабы, и некоторые из дочерей наших уже находятся в порабощении. Нет никаких средств для выкупа в руках наших; и поля наши и виноградники наши у других.

Когда я услышал ропот их и такие слова, я очень рассердился.

Сердце мое возмутилось, и я строго выговорил знатнейшим и начальствующим и сказал им: вы берете лихву с братьев своих. И созвал я против них большое собрание

и сказал им: мы выкупали братьев своих, Иудеев, проданных народам, сколько было сил у нас, а вы продаете братьев своих, и они продаются нам? Они молчали и не находили ответа.

И сказал я: нехорошо вы делаете. Не в страхе ли Бога нашего должны ходить вы, дабы избегнуть поношения от народов, врагов наших?

И я также, братья мои и служащие при мне давали им в заем и серебро и хлеб: оставим им долг сей.

Возвратите им ныне же поля их, виноградные и масличные сады их, и домы их, и рост с серебра и хлеба, и вина и масла, за который вы ссудили их.

И сказали они: возвратим и не будем с них требовать; сделаем так, как ты говоришь. И позвал я священников и велел им дать клятву, что они так сделают.

И вытряхнул я одежду мою и сказал: так пусть вытряхнет Бог всякого человека, который не сдержит слова сего, из дома его и из имения его, и так да будет у него вытрясено и пусто! И сказало все собрание: аминь. И прославили Бога; и народ выполнил слово сие.

Еще: с того дня, как определен я был областеначальником их в земле Иудейской, от двадцатого года до тридцать второго года царя Артаксеркса, в продолжение двенадцати лет я и братья мои не ели хлеба областеначальнического.

А прежние областеначальники, которые были до меня, отягощали народ и брали с них хлеб и вино, кроме сорока сиклей серебра; даже и слуги их господствовали над народом. Я же не делал так по страху Божию.

При этом работы на стене сей я поддерживал; и полей мы не закупали, и все слуги мои собирались туда на работу.

Иудеев и начальствующих по сто пятидесяти человек бывало за столом у меня, кроме приходивших к нам из окрестных народов.

И вот что было приготовляемо на один день: один бык, шесть отборных овец и птицы приготовлялись у меня; и в десять дней издерживалось множество всякого вина. И при всем том, хлеба областеначальнического я не требовал, так как тяжелая служба лежала на народе сем.

Помяни, Боже мой, во благо мне все, что я сделал для народа сего!

1 Санаваллат с друзьями придумали ловушку для Неемии; 5 Санаваллат обвиняет его в измене царю Персидскому; 10 третья попытка обесчестить Неемию тоже не удалась; 15 стена окончена, несмотря на влияние Товии.

Когда дошло до слуха Санаваллата и Товии и Гешема Аравитянина и прочих неприятелей наших, что я отстроил стену, и не оставалось в ней повреждений – впрочем до того времени я еще не ставил дверей в ворота, –

тогда прислал Санаваллат и Гешем ко мне сказать: приди, и сойдемся в одном из сел на равнине Оно. Они замышляли сделать мне зло.

Но я послал к ним послов сказать: я занят большим делом, не могу сойти; дело остановилось бы, если бы я оставил его и сошел к вам.

Четыре раза присылали они ко мне с таким же приглашением, и я отвечал им то же.

Тогда прислал ко мне Санаваллат в пятый раз своего слугу, у которого в руке было открытое письмо.

В нем было написано: слух носится у народов, и Гешем говорит, будто ты и Иудеи задумали отпасть, для чего и строишь стену и хочешь быть у них царем, по тем же слухам;

и пророков поставил ты, чтоб они разглашали о тебе в Иерусалиме и говорили: царь Иудейский! И такие речи дойдут до царя. Итак приходи, и посоветуемся вместе.

Но я послал к нему сказать: ничего такого не было, о чем ты говоришь; ты выдумал это своим умом.

Ибо все они стращали нас, думая: опустятся руки их от дела сего, и оно не состоится; но я тем более укрепил руки мои.

Пришел я в дом Шемаии, сына Делаии, сына Мегетавелова, и он заперся и сказал: пойдем в дом Божий, внутрь храма, и запрем за собою двери храма, потому что придут убить тебя, и придут убить тебя ночью.

Но я сказал: может ли бежать такой человек, как я? Может ли такой, как я, войти в храм, чтобы остаться живым? Не пойду.

Я знал, что не Бог послал его, хотя он пророчески говорил мне, но что Товия и Санаваллат подкупили его.

Для того он был подкуплен, чтоб я устрашился и сделал так и согрешил, и чтобы имели о мне худое мнение и преследовали меня за это укоризнами.

Помяни, Боже мой, Товию и Санаваллата по сим делам их, а также пророчицу Ноадию и прочих пророков, которые хотели устрашить меня!

Стена была совершена в двадцать пятый день месяца Елула, в пятьдесят два дня.

Когда услышали об этом все неприятели наши, и увидели это все народы, которые вокруг нас, тогда они очень упали в глазах своих и познали, что это дело сделано Богом нашим.

Сверх того в те дни знатнейшие Иудеи много писали писем, которые посылались к Товии, а Товиины письма приходили к ним.

Ибо многие в Иудее были в клятвенном союзе с ним, потому что он был зять Шехании, сына Арахова, а сын его Иоханан взял за себя дочь Мешуллама, сына Верехии.

Даже о доброте его они говорили при мне, и мои слова переносились к нему. Товия присылал письма, чтоб устрашить меня.

1 Надежная охрана ворот; 5 список по семействам пришедших с Зоровавелем и Иисусом из Вавилона: 39 священников, 43 левитов, 46 нефинеев, 57 рабов Соломоновых и тех, кто не был найден в записях; 66 итог всех; 70 их вклады для дома Господня.

Когда стена была построена, и я вставил двери, и поставлены были на свое служение привратники и певцы и левиты,

тогда приказал я брату моему Ханани и начальнику Иерусалимской крепости Хананию, ибо он более многих других был человек верный и богобоязненный,

и сказал я им: пусть не отворяют ворот Иерусалимских, доколе не обогреет солнце, и доколе они стоят, пусть замыкают и запирают двери. И поставил я стражами жителей Иерусалима, каждого на свою стражу и каждого напротив дома его.

Но город был пространен и велик, а народа в нем было немного, и домы не были построены.

И положил мне Бог мой на сердце собрать знатнейших и начальствующих и народ, чтобы сделать перепись. И нашел я родословную перепись тех, которые сначала пришли, и в ней написано:

вот жители страны, которые отправились из пленников, переселенных Навуходоносором, царем Вавилонским, и возвратились в Иерусалим и Иудею, каждый в свой город, –

те, которые пошли с Зоровавелем, Иисусом, Неемиею, Азариею, Раамиею, Нахманием, Мардохеем, Билшаном, Мисферефом, Бигваем, Нехумом, Вааною. Число людей народа Израилева:

сыновей Пароша две тысячи сто семьдесят два.

Сыновей Сафатии триста семьдесят два.

Сыновей Араха шестьсот пятьдесят два.

Сыновей Пахаф-Моава, из сыновей Иисуса и Иоава, две тысячи восемьсот восемнадцать.

Сыновей Елама тысяча двести пятьдесят четыре.

Сыновей Заффу восемьсот сорок пять.

Сыновей Закхая семьсот шестьдесят.

Сыновей Биннуя шестьсот сорок восемь.

Сыновей Бевая шестьсот двадцать восемь.

Сыновей Азгада две тысячи триста двадцать два.

Сыновей Адоникама шестьсот шестьдесят семь.

Сыновей Бигвая две тысячи шестьсот семь.

Сыновей Адина шестьсот пятьдесят пять.

Сыновей Атера из дома Езекии девяносто восемь.

Сыновей Хашума триста двадцать восемь.

Сыновей Вецая триста двадцать четыре.

Сыновей Харифа сто двенадцать.

Уроженцев Гаваона девяносто пять.

Жителей Вифлеема и Нетофы сто восемьдесят восемь.

Жителей Анафофа сто двадцать восемь.

Жителей Беф-Азмавефа сорок два.

Жителей Кириаф-Иарима, Кефиры и Беерофа семьсот сорок три.

Жителей Рамы и Гевы шестьсот двадцать один.

Жителей Михмаса сто двадцать два.

Жителей Вефиля и Гая сто двадцать три.

Жителей Нево другого пятьдесят два.

Сыновей Елама другого тысяча двести пятьдесят четыре.

Сыновей Харима триста двадцать.

Уроженцев Иерихона триста сорок пять.

Уроженцев Лода, Хадида и Оно семьсот двадцать один.

Уроженцев Сенаи три тысячи девятьсот тридцать.

Священников, сыновей Иедаии, из дома Иисусова, девятьсот семьдесят три.

Сыновей Иммера тысяча пятьдесят два.

Сыновей Пашхура тысяча двести сорок семь.

Сыновей Харима тысяча семнадцать.

Левитов: сыновей Иисуса, из дома Кадмиилова, из дома сыновей Годевы, семьдесят четыре.

Певцов: сыновей Асафа сто сорок восемь.

Привратники: сыновья Шаллума, сыновья Атера, сыновья Талмона, сыновья Аккува, сыновья Хатиты, сыновья Шовая – сто тридцать восемь.

Нефинеи: сыновья Цихи, сыновья Хасуфы, сыновья Таббаофа,

сыновья Кироса, сыновья Сии, сыновья Фадона,

сыновья Леваны, сыновья Хагавы, сыновья Салмая,

сыновья Ханана, сыновья Гиддела, сыновья Гахара,

сыновья Реаии, сыновья Рецина, сыновья Некоды,

сыновья Газзама, сыновья Уззы, сыновья Пасеаха,

сыновья Весая, сыновья Меунима, сыновья Нефишсима,

сыновья Бакбука, сыновья Хакуфы, сыновья Хархура,

сыновья Бацлифа, сыновья Мехиды, сыновья Харши,

сыновья Баркоса, сыновья Сисары, сыновья Фамаха,

сыновья Нециаха, сыновья Хатифы.

Сыновья рабов Соломоновых: сыновья Сотая, сыновья Соферефа, сыновья Фериды,

сыновья Иаалы, сыновья Даркона, сыновья Гиддела,

сыновья Сафатии, сыновья Хаттила, сыновья Похереф-Гаццевайима, сыновья Амона.

Всех нефинеев и сыновей рабов Соломоновых триста девяносто два.

И вот вышедшие из Тел-Мелаха, Тел-Харши, Херув-Аддона и Иммера; но они не могли показать о поколении своем и о племени своем, от Израиля ли они.

Сыновья Делаии, сыновья Товии, сыновья Некоды – шестьсот сорок два.

И из священников: сыновья Ховаии, сыновья Гаккоца, сыновья Верзеллия, который взял жену из дочерей Верзеллия Галаадитянина и стал называться их именем.

Они искали родословной своей записи, и не нашлось, и потому исключены из священства.

И Тиршафа сказал им, чтоб они не ели великой святыни, доколе не восстанет священник с уримом и туммимом.

Все общество вместе состояло из сорока двух тысяч трехсот шестидесяти человек,

кроме рабов их и рабынь их, которых было семь тысяч триста тридцать семь; и при них певцов и певиц двести сорок пять.

Коней у них было семьсот тридцать шесть, лошаков у них двести сорок пять,

верблюдов четыреста тридцать пять, ослов шесть тысяч семьсот двадцать.

Некоторые главы поколений дали вклады на производство работ. Тиршафа дал в сокровищницу золотом тысячу драхм, пятьдесят чаш, пятьсот тридцать священнических одежд.

И некоторые из глав поколений дали в сокровищницу на производство работ двадцать тысяч драхм золота и две тысячи двести мин серебра.

Прочие из народа дали двадцать тысяч драхм золота и две тысячи мин серебра и шестьдесят семь священнических одежд.

И стали жить священники и левиты, и привратники и певцы, и народ и нефинеи, и весь Израиль в городах своих.

1 Собрание всего народа, чтобы выслушать слова закона из книги, принесенной Ездрою из Вавилона; 13 народ сделал кущи, чтобы жить в них по уставу о празднике кущей.

Когда наступил седьмой месяц, и сыны Израилевы жили по городам своим, тогда собрался весь народ, как один человек, на площадь, которая пред Водяными воротами, и сказали книжнику Ездре, чтоб он принес книгу закона Моисеева, который заповедал Господь Израилю.

И принес священник Ездра закон пред собрание мужчин и женщин, и всех, которые могли понимать, в первый день седьмого месяца;

и читал из него на площади, которая пред Водяными воротами, от рассвета до полудня, пред мужчинами и женщинами и всеми, которые могли понимать; и уши всего народа были приклонены к книге закона.

Книжник Ездра стоял на деревянном возвышении, которое для сего сделали, а подле него, по правую руку его, стояли Маттифия и Шема, и Анаия и Урия, и Хелкия и Маасея, а по левую руку его Федаия и Мисаил, и Малхия и Хашум, и Хашбаддана, и Захария и Мешуллам.

И открыл Ездра книгу пред глазами всего народа, потому что он стоял выше всего народа. И когда он открыл ее, весь народ встал.

И благословил Ездра Господа Бога великого. И весь народ отвечал: аминь, аминь, поднимая вверх руки свои, – и поклонялись и повергались пред Господом лицем до земли.

Иисус, Ванаия, Шеревия, Иамин, Аккув, Шавтай, Годия, Маасея, Клита, Азария, Иозавад, Ханан, Фелаия и левиты поясняли народу закон, между тем как народ стоял на своем месте.

И читали из книги, из закона Божия, внятно, и присоединяли толкование, и народ понимал прочитанное.

Тогда Неемия, он же Тиршафа, и книжник Ездра, священник, и левиты, учившие народ, сказали всему народу: день сей свят Господу Богу вашему; не печальтесь и не плачьте, потому что весь народ плакал, слушая слова закона.

И сказал им: пойдите, ешьте тучное и пейте сладкое, и посылайте части тем, у кого ничего не приготовлено, потому что день сей свят Господу нашему. И не печальтесь, потому что радость пред Господом – подкрепление для вас.

И левиты успокаивали весь народ, говоря: перестаньте, ибо день сей свят, не печальтесь.

И пошел весь народ есть, и пить, и посылать части, и праздновать с великим веселием, ибо поняли слова, которые сказали им.

На другой день собрались главы поколений от всего народа, священники и левиты к книжнику Ездре, чтобы он изъяснял им слова закона.

И нашли написанное в законе, который Господь дал чрез Моисея, чтобы сыны Израилевы в седьмом месяце, в праздник, жили в кущах.

И потому объявили и провозгласили по всем городам своим и в Иерусалиме, говоря: пойдите на гору и несите ветви маслины садовой и ветви маслины дикой, и ветви миртовые и ветви пальмовые, и ветви других широколиственных дерев, чтобы сделать кущи по написанному.

И пошел народ, и принесли, и сделали себе кущи, каждый на своей кровле и на дворах своих, и на дворах дома Божия, и на площади у Водяных ворот, и на площади у Ефремовых ворот.

Все общество возвратившихся из плена сделало кущи и жило в кущах. От дней Иисуса, сына Навина, до этого дня не делали так сыны Израилевы. Радость была весьма великая.

И читали из книги закона Божия каждый день, от первого дня до последнего дня. И праздновали праздник семь дней, а в восьмой день попразднество по уставу.

1 Чтение закона продолжается, и народ постится и исповедует свои грехи; 5 народ под руководством левитов славит Господа; 9 историческая молитва, описывающая милости Господни и грехи Израиля от Египетского рабства до настоящих дней.

В двадцать четвертый день этого месяца собрались все сыны Израилевы, постящиеся и во вретищах и с пеплом на головах своих.

И отделилось семя Израилево от всех инородных, и встали и исповедовались во грехах своих и в преступлениях отцов своих.

И стояли на своем месте, и четверть дня читали из книги закона Господа Бога своего, и четверть исповедовались и поклонялись Господу Богу своему.

И стали на возвышенное место левитов: Иисус, Вания, Кадмиил, Шевания, Вунний, Шеревия, Вания, Хенани, и громко взывали к Господу Богу своему.

И сказали левиты – Иисус, Кадмиил, Вания, Хашавния, Шеревия, Годия, Шевания, Петахия: встаньте, славьте Господа Бога вашего, от века и до века. Да славословят достославное и превысшее всякого славословия и хвалы имя Твое!

[И сказал Ездра:] Ты, Господи, един, Ты создал небо, небеса небес и все воинство их, землю и все, что на ней, моря и все, что в них, и Ты живишь все сие, и небесные воинства Тебе поклоняются.

Ты Сам, Господи Боже, избрал Аврама, и вывел его из Ура Халдейского, и дал ему имя Авраама,

и нашел сердце его верным пред Тобою, и заключил с ним завет, чтобы дать [ему и] семени его землю Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Ферезеев, Иевусеев и Гергесеев. И Ты исполнил слово Свое, потому что Ты праведен.

Ты увидел бедствие отцов наших в Египте и услышал вопль их у Чермного моря,

и явил знамения и чудеса над фараоном и над всеми рабами его, и над всем народом земли его, так как Ты знал, что они надменно поступали с ними, и сделал Ты Себе имя до сего дня.

Ты рассек пред ними море, и они среди моря прошли посуху, и гнавшихся за ними Ты поверг в глубины, как камень в сильные воды.

В столпе облачном Ты вел их днем и в столпе огненном – ночью, чтоб освещать им путь, по которому идти им.

И снисшел Ты на гору Синай и говорил с ними с неба, и дал им суды справедливые, законы верные, уставы и заповеди добрые.

И указал им святую Твою субботу и заповеди, и уставы и закон преподал им чрез раба Твоего Моисея.

И хлеб с неба Ты давал им в голоде их, и воду из камня источал им в жажде их, и сказал им, чтоб они пошли и овладели землею, которую Ты, подняв руку Твою, клялся дать им.

Но они и отцы наши упрямствовали, и шею свою держали упруго, и не слушали заповедей Твоих;

не захотели повиноваться и не вспомнили чудных дел Твоих, которые Ты делал с ними, и держали шею свою упруго, и, по упорству своему, поставили над собою вождя, чтобы возвратиться в рабство свое. Но Ты Бог, любящий прощать, благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый, и Ты не оставил их.

И хотя они сделали себе литого тельца, и сказали: вот бог твой, который вывел тебя из Египта, и хотя делали великие оскорбления,

но Ты, по великому милосердию Твоему, не оставлял их в пустыне; столп облачный не отходил от них днем, чтобы вести их по пути, и столп огненный – ночью, чтобы светить им на пути, по которому им идти.

И Ты дал им Духа Твоего благого, чтобы наставлять их, и манну Твою не отнимал от уст их, и воду давал им для утоления жажды их.

Сорок лет Ты питал их в пустыне; они ни в чем не терпели недостатка; одежды их не ветшали, и ноги их не пухли.

И Ты дал им царства и народы и разделил им, и они овладели землею Сигона, и землею царя Есевонского, и землею Ога, царя Васанского.

И сыновей их Ты размножил, как звезды небесные, и ввел их в землю, о которой Ты говорил отцам их, что они придут владеть ею.

И вошли сыновья их, и овладели землею. И Ты покорил им жителей земли, Хананеев, и отдал их в руки их, и царей их, и народы земли, чтобы они поступали с ними по своей воле.

И заняли они укрепленные города и тучную землю, и взяли во владение домы, наполненные всяким добром, водоемы, высеченные из камня, виноградные и масличные сады и множество дерев с плодами для пищи. Они ели, насыщались, тучнели и наслаждались по великой благости Твоей;

и сделались упорны и возмутились против Тебя, и презрели закон Твой, убивали пророков Твоих, которые увещевали их обратиться к Тебе, и делали великие оскорбления.

И Ты отдал их в руки врагов их, которые теснили их. Но когда, в тесное для них время, они взывали к Тебе, Ты выслушивал их с небес и, по великому милосердию Твоему, давал им спасителей, и они спасали их от рук врагов их.

Когда же успокаивались, то снова начинали делать зло пред лицем Твоим, и Ты отдавал их в руки неприятелей их, и они господствовали над ними. Но когда они опять взывали к Тебе, Ты выслушивал их с небес и, по великому милосердию Твоему, избавлял их многократно.

Ты напоминал им обратиться к закону Твоему, но они упорствовали и не слушали заповедей Твоих, и отклонялись от уставов Твоих, которыми жил бы человек, если бы исполнял их, и хребет свой сделали упорным, и шею свою держали упруго, и не слушали.

Ожидая их обращения, Ты медлил многие годы и напоминал им Духом Твоим чрез пророков Твоих, но они не слушали. И Ты предал их в руки иноземных народов.

Но, по великому милосердию Твоему, Ты не истребил их до конца, и не оставлял их, потому что Ты Бог благий и милостивый.

И ныне, Боже наш, Боже великий, сильный и страшный, хранящий завет и милость! да не будет малым пред лицем Твоим все страдание, которое постигло нас, царей наших, князей наших, и священников наших, и пророков наших, и отцов наших и весь народ Твой от дней царей Ассирийских до сего дня.

Во всем постигшем нас Ты праведен, потому что Ты делал по правде, а мы виновны.

Цари наши, князья наши, священники наши и отцы наши не исполняли закона Твоего, и не внимали заповедям Твоим и напоминаниям Твоим, которыми Ты напоминал им.

И в царстве своем, при великом добре Твоем, которое Ты давал им, и на обширной и тучной земле, которую Ты отделил им, они не служили Тебе и не обращались от злых дел своих.

И вот, мы ныне рабы; на той земле, которую Ты дал отцам нашим, чтобы питаться ее плодами и ее добром, вот, мы рабствуем.

И произведения свои она во множестве приносит для царей, которым Ты покорил нас за грехи наши. И телами нашими и скотом нашим они владеют по своему произволу, и мы в великом стеснении.

По всему этому мы даем твердое обязательство и подписываем, и на подписи печать князей наших, левитов наших и священников наших.

1 Приложившие печати к новому завету: правитель, главные над священниками и левитами и также над народом по их семействам; 28 остальной народ присоеденился к завету с клятвою и проклятием; 32 решение давать десятины и приношения для поддержки храма, священников и левитов.

Приложившие печати были: Неемия-Тиршафа, сын Гахалии, и Седекия,

Сераия, Азария, Иеремия,

Пашхур, Амария, Малхия,

Хаттуш, Шевания, Маллух,

Харим, Меремоф, Овадия,

Даниил, Гиннефон, Варух,

Мешуллам, Авия, Миямин,

Маазия, Вилгай, Шемаия: это священники.

Левиты: Иисус, сын Азании, Биннуй, из сыновей Хенадада, Кадмиил,

и братья их: Шевания, Годия, Клита, Фелаия, Ханан,

Миха, Рехов, Хашавия,

Закхур, Шеревия, Шевания,

Годия, Ваний, Венинуй.

Главы народа: Парош, Пахаф-Моав, Елам, Заффу, Вания,

Вунний, Азгар, Бевай,

Адония, Бигвай, Адин,

Атер, Езекия, Азур,

Годия, Хашум, Бецай,

Хариф, Анафоф, Невай,

Магпиаш, Мешуллам, Хезир,

Мешезавел, Садок, Иаддуй,

Фелатия, Ханан, Анаия,

Осия, Ханания, Хашшув,

Лохеш, Пилха, Шовек,

Рехум, Хашавна, Маасея,

Ахия, Ханан, Анан,

Маллух, Харим, Ваана.

И прочий народ, священники, левиты, привратники, певцы, нефинеи и все, отделившиеся от народов иноземных к закону Божию, жены их, сыновья их и дочери их, все, которые могли понимать,

пристали к братьям своим, к почетнейшим из них, и вступили в обязательство с клятвою и проклятием – поступать по закону Божию, который дан рукою Моисея, раба Божия, и соблюдать и исполнять все заповеди Господа Бога нашего, и уставы Его и предписания Его,

и не отдавать дочерей своих иноземным народам, и их дочерей не брать за сыновей своих;

и когда иноземные народы будут привозить товары и все продажное в субботу, не брать у них в субботу и в священный день, и в седьмой год оставлять долги всякого рода.

И поставили мы себе в закон давать от себя по трети сикля в год на потребности для дома Бога нашего:

на хлебы предложения, на всегдашнее хлебное приношение и на всегдашнее всесожжение, на субботы, на новомесячия, на праздники, на священные вещи и на жертвы за грех для очищения Израиля, и на все, совершаемое в доме Бога нашего.

И бросили мы жребии о доставке дров, священники, левиты и народ, когда которому поколению нашему в назначенные времена, из года в год, привозить их к дому Бога нашего, чтоб они горели на жертвеннике Господа Бога нашего, по написанному в законе.

И обязались мы каждый год приносить в дом Господень начатки с земли нашей и начатки всяких плодов со всякого дерева;

также приводить в дом Бога нашего к священникам, служащим в доме Бога нашего, первенцев из сыновей наших и из скота нашего, как написано в законе, и первородное от крупного и мелкого скота нашего.

И начатки из молотого хлеба нашего и приношений наших, и плодов со всякого дерева, вина и масла мы будем доставлять священникам в кладовые при доме Бога нашего и десятину с земли нашей левитам. Они, левиты, будут брать десятину во всех городах, где у нас земледелие.

При левитах, когда они будут брать левитскую десятину, будет находиться священник, сын Аарона, чтобы левиты десятину из своих десятин отвозили в дом Бога нашего в комнаты, отделенные для кладовой,

потому что в эти комнаты как сыны Израилевы, так и левиты должны доставлять приносимое в дар: хлеб, вино и масло. Там священные сосуды, и служащие священники, и привратники, и певцы. И мы не оставим до́ма Бога нашего.

1 Список лиц, добровольцев или избранных по жребию, чтобы жить в Иерусалиме: 4 из сыновей Иуды, 7 Вениамина, 10 священников, 15 левитов, 19 привратников и других; 25 список городов в которых жил Израиль, кроме Иерусалима, — в Иудее, 31 в Вениамине.

И жили начальники народа в Иерусалиме, а прочие из народа бросили жребии, чтоб одна из десяти частей их шла на жительство в святой город Иерусалим, а девять оставались в прочих городах.

И благословил народ всех, которые добровольно согласились жить в Иерусалиме.

Вот главы страны, которые жили в Иерусалиме, – а в городах Иудеи жили, всякий в своем владении, по городам своим: Израильтяне, священники, левиты и нефинеи и сыновья рабов Соломоновых; –

в Иерусалиме жили из сыновей Иуды и из сыновей Вениамина. Из сыновей Иуды: Афаия, сын Уззии, сын Захарии, сын Амарии, сын Сафатии, сын Малелеила, из сыновей Фареса,

и Маасея, сын Варуха, сын Колхозея, сын Хазаии, сын Адаии, сын Иоиарива, сын Захарии, сын Шилония.

Всех сыновей Фареса, живших в Иерусалиме, четыреста шестьдесят восемь, люди отличные.

И вот сыновья Вениамина: Саллу, сын Мешуллама, сын Иоеда, сын Федаии, сын Колаии, сын Маасеи, сын Ифиила, сын Исаии,

и за ним Габбай, Саллай – девятьсот двадцать восемь.

Иоиль, сын Зихри, был начальником над ними, а Иуда, сын Сенуи, был вторым над городом.

Из священников: Иедаия, сын Иоиарива, Иахин,

Сераия, сын Хелкии, сын Мешуллама, сын Садока, сын Мераиофа, сын Ахитува, начальствующий в доме Божием,

и братья их, отправлявшие службу в доме Божием – восемьсот двадцать два; и Адаия, сын Иерохама, сын Фелалии, сын Амция, сын Захарии, сын Пашхура, сын Малхии,

и братья его, гла́вы поколений – двести сорок два; и Амашсай, сын Азариила, сын Ахзая, сын Мешиллемофа, сын Иммера,

и братья его, люди отличные – сто двадцать восемь. Начальником над ними был Завдиил, сын Гагедолима.

А из левитов: Шемаия, сын Хашшува, сын Азрикама, сын Хашавии, сын Вунния,

и Шавфай, и Иозавад из глав левитов по внешним делам дома Божия,

и Матфания, сын Михи, сын Завдия, сын Асафа, главный начинатель славословия при молитве, и Бакбукия, второй по нем из братьев его, и Авда, сын Шаммуя, сын Галала, сын Идифуна.

Всех левитов во святом городе двести восемьдесят четыре.

А привратники: Аккув, Талмон и братья их, содержавшие стражу у ворот – сто семьдесят два.

Прочие Израильтяне, священники, левиты жили по всем городам Иудеи, каждый в своем уделе.

А нефинеи жили в Офеле; над нефинеями Циха и Гишфа.

Начальником над левитами в Иерусалиме был Уззий, сын Вания, сын Хашавии, сын Матфании, сын Михи, из сыновей Асафовых, которые были певцами при служении в доме Божием,

потому что от царя было о них особое повеление, и назначено было на каждый день для певцов определенное содержание.

И Петахия, сын Мешезавела, из сыновей Зары, сына Иуды, был доверенным от царя по всяким делам, касающимся до народа.

Из живших же в селах, на полях своих, сыновья Иуды жили в Кириаф-Арбе и зависящих от нее городах, в Дивоне и зависящих от него городах, в Иекавцеиле и селах его,

в Иешуе, в Моладе и в Беф-Палете,

в Хацар-Шуале, в Вирсавии и зависящих от нее городах,

в Секелаге, в Мехоне и зависящих от нее городах,

в Ен-Риммоне, в Цоре и в Иармуфе,

в Заноахе, Одолламе и селах их, в Лахисе и на полях его, в Азеке и зависящих от нее городах. Они расположились от Вирсавии и до долины Енномовой.

Сыновья Вениаминовы, начиная от Гевы, в Михмасе, Гае, в Вефиле и зависящих от него городах,

в Анафофе, Нове, Анании,

Гацоре, Раме, Гиффаиме,

Хадиде, Цевоиме, Неваллате,

Лоде, Оно, в долине Харашиме.

И левиты имели жилища свои в участках Иуды и Вениамина.

1 Список глав поколений священников и левитов во дни Иисуса, 12 священников во дни Иоакима, 22 левитов во дни Елиашива, Иоиады, Иоханана и Иаддуя; 27 левиты и певцы призваны для освящения стены; 31 торжественное шествие по новым стенам и встреча обоих групп с великой радостью в доме Господнем; 44 назначение левитов на особые виды служения.

Вот священники и левиты, которые пришли с Зоровавелем, сыном Салафииловым, и с Иисусом: Сераия, Иеремия, Ездра,

Амария, Маллух, Хаттуш,

Шехания, Рехум, Меремоф,

Иддо, Гиннефой, Авия,

Миямин, Маадия, Вилга,

Шемаия, Иоиарив, Иедаия,

Саллу, Амок, Хелкия, Иедаия. Это главы священников и братья их во дни Иисуса.

А левиты: Иисус, Биннуй, Кадмиил, Шеревия, Иуда, Матфания, главный при славословии, он и братья его,

и Бакбукия и Унний, братья их, наряду с ними державшие стражу.

Иисус родил Иоакима, Иоаким родил Елиашива, Елиашив родил Иоиаду,

Иоиада родил Ионафана, Ионафан родил Иаддуя.

Во дни Иоакима были священники, гла́вы поколений: из дома Сераии Мераия, из дома Иеремии Ханания,

из дома Ездры Мешуллам, из дома Амарии Иоханан,

из дома Мелиху Ионафан, из дома Шевании Иосиф,

из дома Харима Адна, из дома Мераиофа Хелкия,

из дома Иддо Захария, из дома Гиннефона Мешуллам,

из дома Авии Зихрий, из дома Миниамина, из дома Моадии Пилтай,

из дома Вилги Шаммуй, из дома Шемаии Ионафан,

из дома Иоиарива Мафнай, из дома Иедаии Уззий,

из дома Саллая Каллай, из дома Амока Евер,

из дома Хелкии Хашавия, из дома Иедаии Нафанаил.

Левиты, гла́вы поколений, внесены в запись во дни Елиашива, Иоиады, Иоханана и Иаддуя, и также священники в царствование Дария Персидского.

Сыновья Левия, гла́вы поколений, вписаны в летописи до дней Иоханана, сына Елиашивова.

Гла́вы левитов: Хашавия, Шеревия, и Иисус, сын Кадмиила, и братья их, при них поставленные для славословия при благодарениях, по установлению Давида, человека Божия – смена за сменою.

Матфания, Бакбукия, Овадия, Мешуллам, Талмон, Аккув – стражи, привратники на страже у порогов ворот.

Они были во дни Иоакима, сына Иисусова, сына Иоседекова, и во дни областеначальника Неемии и книжника Ездры, священника.

При освящении стены Иерусалимской потребовали левитов из всех мест их, приказывая им прийти в Иерусалим для совершения освящения и радостного празднества со славословиями и песнями при звуке кимвалов, псалтирей и гуслей.

И собрались сыновья певцов из округа Иерусалимского и из сел Нетофафских,

и из Беф-Гаггилгала, и с полей Гевы и Азмавета, потому что певцы выстроили себе села в окрестностях Иерусалима.

И очистились священники и левиты, и очистили народ и ворота, и стену.

Тогда я повел начальствующих в Иудее на стену и поставил два больших хора для шествия, и один из них шел по правой стороне стены к Навозным воротам.

За ними шел Гошаия и половина начальствующих в Иудее,

Азария, Ездра и Мешуллам,

Иуда и Вениамин, и Шемаия и Иеремия,

а из сыновей священнических с трубами: Захария, сын Ионафана, сын Шемаии, сын Матфании, сын Михея, сын Закхура, сын Асафа,

и братья его: Шемаия, Азариил, Милалай, Гилалай, Маай, Нафанаил, Иуда и Хананий с музыкальными орудиями Давида, человека Божия, и книжник Ездра впереди них.

Подле ворот Источника, против них, они взошли по ступеням города Давидова, по лестнице, ведущей на стену сверх дома Давидова до Водяных ворот к востоку.

Другой хор шел напротив них, и за ним я и половина народа, по стене от Печной башни и до широкой стены,

и от ворот Ефремовых, мимо старых ворот и ворот Рыбных, и башни Хананела, и башни Меа, к Овечьим воротам, и остановились у ворот Темничных.

Потом оба хора стали у дома Божия, и я и половина начальствующих со мною,

и священники: Елиаким, Маасея, Миниамин, Михей, Елиоенай, Захария, Ханания с трубами,

и Маасея и Шемаия, и Елеазар и Уззий, и Иоханан и Малхия, и Елам и Езер. И пели певцы громко; главным у них был Израхия.

И приносили в тот день большие жертвы и веселились, потому что Бог дал им великую радость. Веселились и жены и дети, и веселие Иерусалима далеко было слышно.

В тот же день приставлены были люди к кладовым комнатам для приношений начатков и десятин, чтобы собирать с полей при городах части, положенные законом для священников и левитов, потому что Иудеям радостно было смотреть на стоящих священников и левитов,

которые совершали службу Богу своему и дела очищения и были певцами и привратниками по установлению Давида и сына его Соломона.

Ибо издавна во дни Давида и Асафа были установлены главы певцов и песни Богу, хвалебные и благодарственные.

Все Израильтяне во дни Зоровавеля и во дни Неемии давали части певцам и привратникам на каждый день и отдавали святыни левитам, а левиты отдавали святыни сынам Аарона.

1 Исправления в храме и его служении: отделение иноплеменных, 4 очищение комнат — кладовых, 10 сбор десятин и возвращение левитов, оставивших служение в храме, 15 воспрещение осквернения субботы иностранными торговцами, 23 укрепление закона против брака с иноплеменными женами.

В тот день читано было из книги Моисеевой вслух народа и найдено написанное в ней: Аммонитянин и Моавитянин не может войти в общество Божие во веки,

потому что они не встретили сынов Израиля с хлебом и водою и наняли против него Валаама, чтобы проклясть его, но Бог наш обратил проклятие в благословение.

Услышав этот закон, они отделили все иноплеменное от Израиля.

А прежде того священник Елиашив, приставленный к комнатам при доме Бога нашего, близкий родственник Товии,

отделал для него большую комнату, в которую прежде клали хлебное приношение, ладан и сосуды, и десятины хлеба, вина и масла, положенные законом для левитов, певцов и привратников, и приношения для священников.

Когда все это происходило, я не был в Иерусалиме, потому что в тридцать втором году Вавилонского царя Артаксеркса я ходил к царю, и по прошествии нескольких дней опять выпросился у царя.

Когда я пришел в Иерусалим и узнал о худом деле, которое сделал Елиашив, отделав для Товии комнату на дворах дома Божия,

тогда мне было весьма неприятно, и я выбросил все домашние вещи Товиины вон из комнаты

и сказал, чтобы очистили комнаты, и велел опять внести туда сосуды дома Божия, хлебное приношение и ладан.

Еще узнал я, что части левитам не отдаются, и что левиты и певцы, делавшие свое дело, разбежались, каждый на свое поле.

Я сделал за это выговор начальствующим и сказал: зачем оставлен нами дом Божий? И я собрал их и поставил их на место их.

И все Иудеи стали приносить десятины хлеба, вина и масла в кладовые.

И приставил я к кладовым Шелемию священника и Садока книжника и Федаию из левитов, и при них Ханана, сына Закхура, сына Матфании, потому что они считались верными. И на них возложено раздавать части братьям своим.

Помяни меня за это, Боже мой, и не изгладь усердных дел моих, которые я сделал для дома Бога моего и для служения при нем!

В те дни я увидел в Иудее, что в субботу топчут точила, возят снопы и навьючивают ослов вином, виноградом, смоквами и всяким грузом, и отвозят в субботний день в Иерусалим. И я строго выговорил им в тот же день, когда они продавали съестное.

И Тиряне жили в Иудее и привозили рыбу и всякий товар и продавали в субботу жителям Иудеи и в Иерусалиме.

И я сделал выговор знатнейшим из Иудеев и сказал им: зачем вы делаете такое зло и оскверняете день субботний?

Не так ли поступали отцы ваши, и за то Бог наш навел на нас и на город сей все это бедствие? А вы увеличиваете гнев Его на Израиля, оскверняя субботу.

После сего, когда смеркалось у ворот Иерусалимских, перед субботою, я велел запирать двери и сказал, чтобы не отпирали их до утра после субботы. И слуг моих я ставил у ворот, чтобы никакая ноша не проходила в день субботний.

И ночевали торговцы и продавцы всякого товара вне Иерусалима раз и два.

Но я строго выговорил им и сказал им: зачем вы ночуете возле стены? Если сделаете это в другой раз, я наложу руку на вас. С того времени они не приходили в субботу.

И сказал я левитам, чтобы они очистились и пришли содержать стражу у ворот, дабы святить день субботний. И за сие помяни меня, Боже мой, и пощади меня по великой милости Твоей!

Еще в те дни я видел Иудеев, которые взяли себе жен из Азотянок, Аммонитянок и Моавитянок;

и оттого сыновья их в половину говорят по-азотски, или языком других народов, и не умеют говорить по-иудейски.

Я сделал за это выговор и проклинал их, и некоторых из мужей бил, рвал у них волоса и заклинал их Богом, чтобы они не отдавали дочерей своих за сыновей их и не брали дочерей их за сыновей своих и за себя.

Не из-за них ли, говорил я, грешил Соломон, царь Израилев? У многих народов не было такого царя, как он. Он был любим Богом своим, и Бог поставил его царем над всеми Израильтянами; и однако же чужеземные жены ввели в грех и его.

И можно ли нам слышать о вас, что вы делаете все сие великое зло, грешите пред Богом нашим, принимая в сожительство чужеземных жен?

И из сыновей Иоиады, сына великого священника Елиашива, один был зятем Санаваллата, Хоронита. Я прогнал его от себя.

Воспомяни им, Боже мой, что они опорочили священство и завет священнический и левитский!

Так очистил я их от всего чужеземного и восстановил службы священников и левитов, каждого в деле его,

и доставку дров в назначенные времена и начатки. Помяни меня, Боже мой, во благо мне!