Азбука веры » Би́блия » Неемі́и » гл.6

Неемі́и, Глава 6

Толкования

Толкования главы

Толковая Библия А.П. Лопухина

6:1

см.:Неем.13:21:28;

6:2

6:3

6:4

6:5

6:6

6:7

6:8

6:9

6:10

6:11

см.:Чис.18:7;

6:12

6:13

6:14

6:15

6:16

см.:Исх.8:19;

6:17

6:18

6:19

Церковнославянский (рус)

Бы́сть же егда́ услы́ша санавалла́тъ и тові́а и гиса́мъ Араві́йскiй и про́чiи врази́ на́ши, я́ко созда́хъ стѣ́ну, и не оста́ся въ ни́хъ сква́жня: и а́зъ да́же до вре́мене о́наго две́рiй не поста́вихъ во вратѣ́хъ:

и посла́ санавалла́тъ и гиса́мъ ко мнѣ́, глаго́люща: прiиди́, и собере́мся вку́пѣ въ ве́сехъ на по́ли оно́ [глаго́лемѣмъ]. Ті́и же помышля́ста мнѣ́ сотвори́ти зло́е.

И посла́хъ къ ни́ма посло́въ, глаго́ля: дѣ́ло вели́ко а́зъ творю́ и не могу́ сни́ти, да не преста́нетъ дѣ́ло: егда́ же совершу́ е́, взы́ду къ ва́ма.

И посла́ста ко мнѣ́, я́коже глаго́лъ се́й, четы́рижды, и посла́хъ къ ни́ма по си́мъ.

И присла́ ко мнѣ́ санавалла́тъ пя́тое о́трока своего́, и посла́нiе отве́рсто въ руку́ его́, и бѣ́ напи́сано въ не́мъ:

во язы́цѣхъ услы́шано е́сть, и гиса́мъ рече́, я́ко ты́ и Иуде́е мы́слите отступи́ти, сего́ ра́ди ты́ созида́еши стѣ́ну, и ты́ да бу́деши и́мъ въ царя́:

и къ си́мъ проро́ки поста́вилъ еси́ себѣ́, да бу́деши во Иерусали́мѣ царе́мъ надъ Иу́дою: и ны́нѣ возвѣстя́тся царю́ словеса́ сiя́: и сего́ ра́ди ны́нѣ прiиди́, да сотвори́ма совѣ́тъ вку́пѣ.

И посла́хъ къ нему́, глаго́ля: не сотвори́ся по словесе́мъ си́мъ, я́коже ты́ глаго́леши, зане́ от се́рдца твоего́ ты́ лже́ши въ си́хъ:

я́ко вси́ страша́тъ на́съ, глаго́люще: ослабѣ́ютъ ру́цы и́хъ от дѣ́ла сего́, и не сотвори́тся: и ны́нѣ укрѣпи́хъ ру́ки моя́.

И а́зъ внидо́хъ въ до́мъ Семе́а сы́на далаі́ева, сы́на метавеи́лева, и то́й заключе́нъ, и рече́: да собере́мся въ до́мъ Бо́жiй посредѣ́ его́ и заключи́мъ две́ри его́, я́ко прихо́дятъ но́щiю, да убiю́тъ тя́.

И реко́хъ: кто́ есть му́жъ, яко́въ а́зъ, и убѣжи́тъ? или́ кто́ я́ко а́зъ, и́же вни́детъ въ до́мъ, и жи́въ бу́детъ? не вни́ду.

И уразумѣ́хъ, и се́, Бо́гъ не посла́ его́: я́ко проро́чествова сло́во на мя́.

И тові́а и санавалла́тъ ная́ста на мя́ наро́дъ, да устрашу́ся, и сотворю́ та́ко, и согрѣшу́, и да бу́ду и́мъ во и́мя зло́, я́ко да поно́сятъ ми́.

Помяни́, Бо́же, тові́ю и санавалла́та по дѣло́мъ и́хъ си́мъ, и ноаді́а проро́ка и про́чихъ проро́къ, и́же страша́ху мя́.

И соверши́ся стѣна́ въ два́десять пя́тый ме́сяца Елу́ла въ пятьдеся́тъ и два́ дни́.

И бы́сть егда́ услы́шаша вси́ врази́ на́ши, и убоя́шася вси́ язы́цы, и́же о́крестъ на́съ, и нападе́ стра́хъ вели́къ предъ о́чи и́хъ, и позна́ша, я́ко от Го́спода Бо́га на́шего соверше́но бы́сть дѣ́ло сiе́.

И во дни́ о́ны от мно́гихъ держа́вныхъ Иу́диныхъ посла́нiя прихожда́ху къ тові́и, и тові́ина [посла́нiя] прихожда́ху къ ни́мъ.

Мно́зи бо во Иуде́и кля́шася ему́, я́ко зя́ть бѣ́ сехені́и сы́на Ира́ева: и Ионаѳа́нъ сы́нъ его́ поя́ дще́рь месула́ма сы́на Варахі́ина въ жену́.

И словеса́ его́ бы́ша глаго́лющiи ко мнѣ́, и словеса́ моя́ бы́ша износя́щiи ему́. И посла́нiе посла́ тові́а, да устраши́тъ мене́.

Синодальный

1 Санаваллат с друзьями придумали ловушку для Неемии; 5 Санаваллат обвиняет его в измене царю Персидскому; 10 третья попытка обесчестить Неемию тоже не удалась; 15 стена окончена, несмотря на влияние Товии.

Когда дошло до слуха Санаваллата и Товии и Гешема Аравитянина и прочих неприятелей наших, что я отстроил стену, и не оставалось в ней повреждений – впрочем до того времени я еще не ставил дверей в ворота, –

тогда прислал Санаваллат и Гешем ко мне сказать: приди, и сойдемся в одном из сел на равнине Оно. Они замышляли сделать мне зло.

Но я послал к ним послов сказать: я занят большим делом, не могу сойти; дело остановилось бы, если бы я оставил его и сошел к вам.

Четыре раза присылали они ко мне с таким же приглашением, и я отвечал им то же.

Тогда прислал ко мне Санаваллат в пятый раз своего слугу, у которого в руке было открытое письмо.

В нем было написано: слух носится у народов, и Гешем говорит, будто ты и Иудеи задумали отпасть, для чего и строишь стену и хочешь быть у них царем, по тем же слухам;

и пророков поставил ты, чтоб они разглашали о тебе в Иерусалиме и говорили: царь Иудейский! И такие речи дойдут до царя. Итак приходи, и посоветуемся вместе.

Но я послал к нему сказать: ничего такого не было, о чем ты говоришь; ты выдумал это своим умом.

Ибо все они стращали нас, думая: опустятся руки их от дела сего, и оно не состоится; но я тем более укрепил руки мои.

Пришел я в дом Шемаии, сына Делаии, сына Мегетавелова, и он заперся и сказал: пойдем в дом Божий, внутрь храма, и запрем за собою двери храма, потому что придут убить тебя, и придут убить тебя ночью.

Но я сказал: может ли бежать такой человек, как я? Может ли такой, как я, войти в храм, чтобы остаться живым? Не пойду.

Я знал, что не Бог послал его, хотя он пророчески говорил мне, но что Товия и Санаваллат подкупили его.

Для того он был подкуплен, чтоб я устрашился и сделал так и согрешил, и чтобы имели о мне худое мнение и преследовали меня за это укоризнами.

Помяни, Боже мой, Товию и Санаваллата по сим делам их, а также пророчицу Ноадию и прочих пророков, которые хотели устрашить меня!

Стена была совершена в двадцать пятый день месяца Елула, в пятьдесят два дня.

Когда услышали об этом все неприятели наши, и увидели это все народы, которые вокруг нас, тогда они очень упали в глазах своих и познали, что это дело сделано Богом нашим.

Сверх того в те дни знатнейшие Иудеи много писали писем, которые посылались к Товии, а Товиины письма приходили к ним.

Ибо многие в Иудее были в клятвенном союзе с ним, потому что он был зять Шехании, сына Арахова, а сын его Иоханан взял за себя дочь Мешуллама, сына Верехии.

Даже о доброте его они говорили при мне, и мои слова переносились к нему. Товия присылал письма, чтоб устрашить меня.

Французский (LSG)

Je n'avais pas encore posé les battants des portes, lorsque Sanballat, Tobija, Guéschem, l'Arabe, et nos autres ennemis apprirent que j'avais rebâti la muraille et qu'il n'y restait plus de brèche.

Alors Sanballat et Guéschem m'envoyèrent dire: Viens, et ayons ensemble une entrevue dans les villages de la vallée d'Ono. Ils avaient médité de me faire du mal.

Je leur envoyai des messagers avec cette réponse: J'ai un grand ouvrage à exécuter, et je ne puis descendre; le travail serait interrompu pendant que je quitterais pour aller vers vous.

Ils m'adressèrent quatre fois la même demande, et je leur fis la même réponse.

Sanballat m'envoya ce message une cinquième fois par son serviteur, qui tenait à la main une lettre ouverte.

Il y était écrit: Le bruit se répand parmi les nations et Gaschmu affirme que toi et les Juifs vous pensez à vous révolter, et que c'est dans ce but que tu rebâtis la muraille. Tu vas, dit-on, devenir leur roi,

tu as même établi des prophètes pour te proclamer à Jérusalem roi de Juda. Et maintenant ces choses arriveront à la connaissance du roi. Viens donc, et consultons-nous ensemble.

Je fis répondre à Sanballat: Ce que tu dis là n'est pas; c'est toi qui l'inventes!

Tous ces gens voulaient nous effrayer, et ils se disaient: Ils perdront courage, et l'oeuvre ne se fera pas. Maintenant, ô Dieu, fortifie-moi!

Je me rendis chez Schemaeja, fils de Delaja, fils de Mehétabeel. Il s'était enfermé, et il dit: Allons ensemble dans la maison de Dieu, au milieu du temple, et fermons les portes du temple; car ils viennent pour te tuer, et c'est pendant la nuit qu'ils viendront pour te tuer.

Je répondis: Un homme comme moi prendre la fuite! Et quel homme tel que moi pourrait entrer dans le temple et vivre? Je n'entrerai point.

Et je reconnus que ce n'était pas Dieu qui l'envoyait. Mais il prophétisa ainsi sur moi parce que Sanballat et Tobija lui avaient donné de l'argent.

En le gagnant ainsi, ils espéraient que j'aurais peur, et que je suivrais ses avis et commettrais un péché; et ils auraient profité de cette atteinte à ma réputation pour me couvrir d'opprobre.

Souviens-toi, ô mon Dieu, de Tobija et de Sanballat, et de leurs oeuvres! Souviens-toi aussi de Noadia, la prophétesse, et des autres prophètes qui cherchaient à m'effrayer!

La muraille fut achevée le vingt-cinquième jour du mois d'Élul, en cinquante-deux jours.

Lorsque tous nos ennemis l'apprirent, toutes les nations qui étaient autour de nous furent dans la crainte; elles éprouvèrent une grande humiliation, et reconnurent que l'oeuvre s'était accomplie par la volonté de notre Dieu.

Dans ce temps-là, il y avait aussi des grands de Juda qui adressaient fréquemment des lettres à Tobija et qui en recevaient de lui.

Car plusieurs en Juda étaient liés à lui par serment, parce qu'il était gendre de Schecania, fils d'Arach, et que son fils Jochanan avait pris la fille de Meschullam, fils de Bérékia.

Ils disaient même du bien de lui en ma présence, et ils lui rapportaient mes paroles. Tobija envoyait des lettres pour m'effrayer.

Итальянский

Языки

Quando Sanballàt, Tobia e Ghesem, l'Arabo, e gli altri nostri nemici sentirono che io avevo edificato le mura e che non vi era più rimasta alcuna breccia, sebbene a quel momento ancora non avessi messo i battenti alle porte,

Sanballàt e Ghesem mi mandarono a dire: "Vieni, incontriamoci a Chefirìm, nella valle di Ono". Essi pensavano di farmi del male.

Ma io inviai loro messaggeri a dire: "Sto facendo un gran lavoro e non posso scendere: perché dovrebbe interrompersi il lavoro, mentre io lo lascio per scendere da voi?".

Essi mandarono quattro volte a dirmi la stessa cosa e io risposi nello stesso modo.

Allora Sanballàt, per la quinta volta, mi mandò a dire la stessa cosa per mezzo del suo servo, che aveva in mano una lettera aperta,

nella quale stava scritto: "Si sente dire fra queste nazioni, e Gasmu lo afferma, che tu e i Giudei meditate di ribellarvi e perciò tu costruisci le mura e, secondo queste voci, tu diventeresti loro re

e avresti inoltre stabilito profeti, perché proclamino di te a Gerusalemme: "Vi è un re in Giuda!". Ora questi discorsi saranno riferiti al re. Vieni dunque e consultiamoci insieme".

Ma io gli feci rispondere: "Non è come tu dici. Tu inventi!".

Tutta quella gente infatti ci voleva impaurire e diceva: "Le loro mani desisteranno e il lavoro non si farà". Io invece irrobustii le mie mani!

Io andai a casa di Semaià, figlio di Delaià, figlio di Meetabèl, perché era impedito; egli disse: "Troviamoci insieme nel tempio, dentro il santuario, e chiudiamo le porte del santuario, perché verranno ad ucciderti; di notte verranno ad ucciderti".

Ma io risposi: "Un uomo come me può darsi alla fuga? E chi nella mia condizione entrerebbe nel santuario per salvare la vita? No, non entrerò".

Compresi che non era mandato da Dio, ma aveva pronunciato quella profezia a mio danno, perché Tobia e Sanballàt l'avevano pagato.

Era stato pagato per impaurirmi e indurmi ad agire in quel modo e a peccare, così avrebbero avuto un capo di accusa per screditarmi.

Mio Dio, ricòrdati di Tobia e di Sanballàt, per queste loro opere, e anche della profetessa Noadia e degli altri profeti che cercavano di spaventarmi!

Le mura furono condotte a termine il venticinquesimo giorno di Elul, in cinquantadue giorni.

Quando lo seppero, tutti i nostri nemici ebbero paura, tutte le nazioni che stavano intorno a noi si sentirono molto umiliate e dovettero riconoscere che quest'opera si era compiuta per l'intervento del nostro Dio.

In quei giorni i notabili di Giuda mandavano frequenti lettere a Tobia e da Tobia ne ricevevano;

infatti molti in Giuda erano suoi alleati, perché egli era genero di Secania, figlio di Arach, e suo figlio Giovanni aveva sposato la figlia di Mesullàm, figlio di Berechia.

Anche in mia presenza parlavano bene di lui e gli riferivano le mie parole, mentre Tobia mandava lettere per intimorirmi.