Кто́ взы́де на не́бо и сни́де? кто́ собра́ вѣ́тры въ нѣ́дра? кто́ возврати́ во́ду въ ри́зу? кто́ обдержа́ вся́ концы́ земли́? ко́е и́мя его́? или́ ко́е и́мя сы́ну его́, да разумѣ́еши?

Вся́ бо словеса́ Бо́жiя раздеже́на: защища́етъ же са́мъ благоговѣ́ющихъ ему́.

Не приложи́ ко словесе́мъ его́, да не обличи́тъ тя́, и ло́жь бу́деши.

Дво́е прошу́ у тебе́: не отими́ от мене́ благода́ти пре́жде уме́ртвiя моего́:

су́етно сло́во и ло́жно дале́че от мене́ сотвори́, бога́тства же и нищеты́ не да́ждь ми́: устро́й же ми́ потре́бная и самодово́лная,

да не насы́щься ло́жь бу́ду и реку́: кто́ мя ви́дитъ? или́ обнища́въ укра́ду и клену́ся и́менемъ Бо́жiимъ.

Не преда́ждь раба́ въ ру́цѣ господи́на, да не когда́ проклене́тъ тя́, и исче́знеши.

Ча́до зло́ клене́тъ отца́ и ма́терь не благослови́тъ.

Ча́до зло́ пра́ведна себе́ су́дитъ, исхо́да же своего́ не измы́.

Ча́до зло́ высо́ки о́чи и́мать, вѣ́ждома же свои́ма возно́сится.

Ча́до зло́ ме́чь зу́бы [своя́] и́мать, и члено́вныя я́ко сѣ́чиво, е́же губи́ти и пояда́ти смире́нныя от земли́ и убо́гiя и́хъ от человѣ́къ.

Пiя́вица имѣ́ три́ дще́ри, любо́вiю возлю́блены, и три́ сiя́ не насы́тишася ея́, и четве́ртая не удовли́ся рещи́: дово́лно [ми́ е́сть].

А́дъ и по́хоть жены́, и земля́ ненапое́ная водо́ю и вода́ и о́гнь не реку́тъ: довлѣ́етъ.

О́ко руга́ющееся отцу́ и досажда́ющее ста́рости ма́терни, да исто́ргнутъ е́ вра́нове от де́брiя и да снѣдя́тъ е́ птенцы́ о́рли.

Трiе́ ми су́ть невозмо́жная уразумѣ́ти, и четве́ртаго не вѣ́мъ:

слѣда́ орла́ паря́ща [по возду́ху] и пути́ змі́а [ползу́ща] по ка́мени, и стези́ корабля́ плову́ща по мо́рю и путі́й му́жа въ ю́ности [его́].

Тако́въ пу́ть жены́ блудни́цы: я́же егда́ сотвори́тъ, и измы́вшися, ничто́же, рече́, содѣ́яхъ нелѣ́по.

Тре́ми трясе́тся земля́, четве́ртаго же не мо́жетъ понести́:

а́ще ра́бъ воцари́тся, и безу́мный испо́лнится пи́щею, и раба́ а́ще изжене́тъ свою́ госпожу́,

и ме́рзкая жена́ а́ще ключи́тся добру́ му́жу.

Четы́ри же су́ть малѣ́йшая на земли́, сiя́ же су́ть мудрѣ́йша му́дрыхъ:

мра́вие, и́мже нѣ́сть крѣ́пости и уготовля́ютъ въ жа́тву пи́щу:

и хирогри́лли, язы́къ не крѣ́покъ, и́же сотвори́ша въ ка́менiихъ до́мы своя́:

безца́рни су́ть пру́зiе, и вою́ютъ от еди́наго повелѣ́нiя благочи́нно:

я́щерица [Евр.: пау́къ.], рука́ми опира́ющися и удо́бь уловля́ема су́щи, живе́тъ во тве́рдехъ царе́выхъ.

Трiе́ су́ть, я́же благопоспѣ́шно хо́дятъ, четве́ртое же, е́же до́брѣ прохо́дитъ:

ски́менъ льво́въ крѣпча́е звѣре́й, и́же не отвраща́ется, ни устраша́ется скота́,

и пѣ́тель ходя́ въ ко́кошѣхъ благоду́шенъ, и козе́лъ предводи́тель ста́ду, и ца́рь глаго́ляй къ наро́ду во язы́цѣ.

А́ще вда́си себе́ въ весе́лiе и простре́ши ру́ку твою́ со сва́ромъ, пору́ганъ бу́деши.

Мельзи́ млеко́, и бу́детъ ма́сло. А́ще ли но́здри че́шеши, изы́детъ кро́вь: а́ще же извлече́ши словеса́, изы́дутъ су́дове и тя́жбы.

Синодальный

1 Слова Агура: Бог неисследим; 5 совершенство слов Божиих; 7 «нищеты и богатства не давай мне»; 10 «не злословь раба пред господином его»; 11 род нечестивых; 15 что никогда не насыщается; 17 насмехающийся над отцом и матерью; 18 непостижимое; 21 чего нельзя переносить; 24 четыре существа, малых и мудрых; 29 «четыре стройно выступают»; 32 возбуждение гнева.

Слова Агура, сына Иакеева. Вдохновенные изречения, которые сказал этот человек Ифиилу, Ифиилу и Укалу:

подлинно, я более невежда, нежели кто-либо из людей, и разума человеческого нет у меня,

и не научился я мудрости, и познания святых не имею.

Кто восходил на небо и нисходил? кто собрал ветер в пригоршни свои? кто завязал воду в одежду? кто поставил все пределы земли? какое имя ему? и какое имя сыну его? знаешь ли?

Всякое слово Бога чисто; Он – щит уповающим на Него.

Не прибавляй к словам Его, чтобы Он не обличил тебя, и ты не оказался лжецом.

Двух вещей я прошу у Тебя, не откажи мне, прежде нежели я умру:

суету и ложь удали от меня, нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом,

дабы, пресытившись, я не отрекся Тебя и не сказал: «кто Господь?» и чтобы, обеднев, не стал красть и употреблять имя Бога моего всуе.

Не злословь раба пред господином его, чтобы он не проклял тебя, и ты не остался виноватым.

Есть род, который проклинает отца своего и не благословляет матери своей.

Есть род, который чист в глазах своих, тогда как не омыт от нечистот своих.

Есть род – о, как высокомерны глаза его, и как подняты ресницы его!

Есть род, у которого зубы – мечи, и челюсти – ножи, чтобы пожирать бедных на земле и нищих между людьми.

У ненасытимости две дочери: «давай, давай!» Вот три ненасытимых, и четыре, которые не скажут: «довольно!»

Преисподняя и утроба бесплодная, земля, которая не насыщается водою, и огонь, который не говорит: «довольно!»

Глаз, насмехающийся над отцом и пренебрегающий покорностью к матери, выклюют во́роны дольные, и сожрут птенцы орлиные!

Три вещи непостижимы для меня, и четырех я не понимаю:

пути орла на небе, пути змея на скале, пути корабля среди моря и пути мужчины к девице.

Таков путь и жены прелюбодейной; поела и обтерла рот свой, и говорит: «я ничего худого не сделала».

От трех трясется земля, четырех она не может носить:

раба, когда он делается царем; глупого, когда он досыта ест хлеб;

позорную женщину, когда она выходит замуж, и служанку, когда она занимает место госпожи своей.

Вот четыре малых на земле, но они мудрее мудрых:

муравьи – народ не сильный, но летом заготовляют пищу свою;

горные мыши – народ слабый, но ставят домы свои на скале;

у саранчи нет царя, но выступает вся она стройно;

паук лапками цепляется, но бывает в царских чертогах.

Вот трое имеют стройную походку, и четверо стройно выступают:

лев, силач между зверями, не посторонится ни перед кем;

конь и козел, [предводитель стада,] и царь среди народа своего.

Если ты в заносчивости своей сделал глупость и помыслил злое, то положи руку на уста;

потому что, как сбивание молока производит масло, толчок в нос производит кровь, так и возбуждение гнева производит ссору.

Арабский (Arabic Van Dyke)

Языки

كَلاَمُ أَجُورَ ابْنِ مُتَّقِيَةِ مَسَّا. وَحْيُ هذَا الرَّجُلِ إِلَى إِيثِيئِيلَ، إِلَى إِيثِيئِيلَ وَأُكَّالَ:

إِنِّي أَبْلَدُ مِن كُلِّ إِنْسَانٍ، وَلَيْسَ لِي فَهْمُ إِنْسَانٍ،

وَلَمْ أَتَعَلَّمِ الْحِكْمَةَ، وَلَمْ أَعْرِفْ مَعْرِفَةَ الْقُدُّوسِ.

مَنْ صَعِدَ إِلَى السَّمَاوَاتِ وَنَزَلَ؟ مَنْ جَمَعَ الرِّيحَ في حَفْنَتَيْهِ؟ مَنْ صَرَّ الْمِيَاهَ في ثَوْبٍ؟ مَنْ ثَبَّتَ جَمِيعَ أَطْرَافِ الأَرْضِ؟ مَا اسْمُهُ؟ وَمَا اسْمُ ابْنِهِ إِنْ عَرَفْتَ؟

كُلُّ كَلِمَةٍ مِنَ اللهِ نَقِيَّةٌ. تُرْسٌ هُوَ لِلْمُحْتَمِينَ بِهِ.

لاَ تَزِدْ عَلَى كَلِمَاتِهِ لِئَلاَّ يُوَبِّخَكَ فَتُكَذَّبَ.

اِثْنَتَيْنِ سَأَلْتُ مِنْكَ، فَلاَ تَمْنَعْهُمَا عَنِّي قَبْلَ أَنْ أَمُوتَ:

أَبْعِدْ عَنِّي الْبَاطِلَ وَالْكَذِبَ. لاَ تُعْطِنِي فَقْرًا وَلاَ غِنًى. أَطْعِمْنِي خُبْزَ فَرِيضَتِي،

لِئَلاَّ أَشْبَعَ وَأَكْفُرَ وَأَقُولَ: «مَنْ هُوَ الرَّبُّ؟» أَوْ لِئَلاَّ أَفْتَقِرَ وَأَسْرِقَ وَأَتَّخِذَ اسْمَ إِلهِي بَاطِلاً.

لاَ تَشْكُ عَبْدًا إِلَى سَيِّدِهِ لِئَلاَّ يَلْعَنَكَ فَتَأْثَمَ.

جِيلٌ يَلْعَنُ أَبَاهُ وَلاَ يُبَارِكُ أُمَّهُ.

جِيلٌ طَاهِرٌ فِي عَيْنَيْ نَفْسِهِ، وَهُوَ لَمْ يَغْتَسِلْ مِنْ قَذَرِهِ.

جِيلٌ مَا أَرْفَعَ عَيْنَيْهِ، وَحَوَاجِبُهُ مُرْتَفِعَةٌ.

جِيلٌ أَسْنَانُهُ سُيُوفٌ، وَأَضْرَاسُهُ سَكَاكِينُ، لأَكْلِ الْمَسَاكِينِ عَنِ الأَرْضِ وَالْفُقَرَاءِ مِنْ بَيْنِ النَّاسِ.

لِلْعَلُوقَةِ بِنْتَانِ: «هَاتِ، هَاتِ!». ثَلاَثَةٌ لاَ تَشْبَعُ، أَرْبَعَةٌ لاَ تَقُولُ: «كَفَا»:

الْهَاوِيَةُ، وَالرَّحِمُ الْعَقِيمُ، وَأَرْضٌ لاَ تَشْبَعُ مَاءً، وَالنَّارُ لاَ تَقُولُ: «كَفَا».

اَلْعَيْنُ الْمُسْتَهْزِئَةُ بِأَبِيهَا، وَالْمُحْتَقِرَةُ إِطَاعَةَ أُمِّهَا، تُقَوِّرُهَا غُرْبَانُ الْوَادِي، وَتَأْكُلُهَا فِرَاخُ النَّسْرِ.

ثَلاَثَةٌ عَجِيبَةٌ فَوْقِي، وَأَرْبَعَةٌ لاَ أَعْرِفُهَا:

طَرِيقَ نَسْرٍ فِي السَّمَاوَاتِ، وَطَرِيقَ حَيَّةٍ عَلَى صَخْرٍ، وَطَرِيقَ سَفِينَةٍ فِي قَلْبِ الْبَحْرِ، وَطَرِيقَ رَجُل بِفَتَاةٍ.

كَذلِكَ طَرِيقُ الْمَرْأَةِ الزَّانِيَةِ. أَكَلَتْ وَمَسَحَتْ فَمَهَا وَقَالَتْ: «مَا عَمِلْتُ إِثْمًا!».

تَحْتَ ثَلاَثَةٍ تَضْطَرِبُ الأَرْضُ، وَأَرْبَعَةٌ لاَ تَسْتَطِيعُ احْتِمَالَهَا:

تَحْتَ عَبْدٍ إِذَا مَلَكَ، وَأَحْمَقَ إِذَا شَبعَ خُبْزًا،

تَحْتَ شَنِيعَةٍ إِذَا تَزَوَّجَتْ، وَأَمَةٍ إِذَا وَرَثَتْ سَيِّدَتَهَا.

أَرْبَعَةٌ هِيَ الأَصْغَرُ فِي الأَرْضِ، وَلكِنَّهَا حَكِيمَةٌ جِدًّا:

النَّمْلُ طَائِفَةٌ غَيْرُ قَوِيَّةٍ، وَلكِنَّهُ يُعِدُّ طَعَامَهُ فِي الصَّيْفِ.

الْوِبَارُ طَائِفَةٌ ضَعِيفَةٌ، وَلكِنَّهَا تَضَعُ بُيُوتَهَا فِي الصَّخْرِ.

الْجَرَادُ لَيْسَ لَهُ مَلِكٌ، وَلكِنَّهُ يَخْرُجُ كُلُّهُ فِرَقًا فِرَقًا.

الْعَنْكَبُوتُ تُمْسِكُ بِيَدَيْهَا، وَهِيَ فِي قُصُورِ الْمُلُوكِ.

ثَلاَثَةٌ هِيَ حَسَنَةُ التَّخَطِّي، وَأَرْبَعَةٌ مَشْيُهَا مُسْتَحْسَنٌ:

اَلأَسَدُ جَبَّارُ الْوُحُوشِ، وَلاَ يَرْجعُ مِنْ قُدَّامِ أَحَدٍ،

ضَامِرُ الشَّاكِلَةِ، وَالتَّيْسُ، وَالْمَلِكُ الَّذِي لاَ يُقَاوَمُ.

إِنْ حَمِقْتَ بِالتَّرَفُّعِ وَإِنْ تَآمَرْتَ، فَضَعْ يَدَكَ عَلَى فَمِكَ،

لأَنَّ عَصْرَ اللَّبَنِ يُخْرِجُ جُبْنًا، وَعَصْرَ الأَنْفِ يُخْرِجُ دَمًا، وَعَصْرَ الْغَضَبِ يُخْرِجُ خِصَامًا.