Непра́зднство ве́лiе создано́ бы́сть вся́кому человѣ́ку, и и́го тя́жко на сынѣ́хъ Ада́млихъ, от дне́ исхо́да изъ чре́ва ма́тере и́хъ до дне́ погребе́нiя въ ма́терь всѣ́хъ.

Размышле́нiя и́хъ и стра́хъ серде́чный, помышле́нiе ча́янiя, де́нь сконча́нiя:

от сѣдя́щаго на престо́лѣ сла́вы и да́же до смире́ннаго на земли́ и пе́пелѣ,

от нося́щаго багряни́цу и вѣне́цъ и да́же до одѣва́ющагося льня́ною,

я́рость и за́висть, и мяте́жъ и молва́, и стра́хъ сме́рти и вражда́ и рве́нiе, и во вре́мя поко́я на ло́жи со́нъ нощны́й измѣня́етъ ра́зумъ его́:

ма́ло я́ко ничто́же на поко́й, и от того́ во снѣ́хъ я́ко во дне́хъ блюде́нiя:

возмуще́нъ видѣ́нiемъ се́рдца своего́, я́ко избѣжа́въ от лица́ бра́ни, во вре́мя спасе́нiя своего́ воста́, и дивя́ся ни при еди́нѣмъ же стра́сѣ.

Со вся́кою пло́тiю от человѣ́ка да́же до скота́, и на грѣ́шныхъ седмери́цею къ си́мъ:

сме́рть и кро́вь, и рве́нiе и ору́жiе, наведе́нiя, гла́дъ и сокруше́нiе и ра́ны,

на беззако́нныхъ создана́ бы́ша сiя́ вся́, и си́хъ ра́ди бы́сть пото́пъ.

Вся́, ели́ка от земли́, въ зе́млю возвраща́ются, и от воды́, въ мо́ре возвраща́ются.

Вся́къ да́ръ и непра́вда истреби́тся, а вѣ́ра во вѣ́къ стоя́ти бу́детъ.

Имѣ́нiе непра́ведныхъ я́ко рѣка́ и́зсхнетъ, и я́коже гро́мъ вели́къ въ до́ждь возгреми́тъ.

Егда́ разгне́тъ ру́цѣ, возвесели́тся, та́ко преступа́ющiи до конца́ изче́знутъ.

Изча́дiя нечести́выхъ не умно́жатъ вѣ́твiй, и коре́нiя нечи́стая на тве́рдѣ ка́мени:

зла́къ надъ вся́кою водо́ю и на бре́зѣ рѣки́ пре́жде вся́кiя травы́ исто́рженъ бу́детъ.

Благода́ть я́ко ра́й во благослове́нiихъ, и ми́лостыня во вѣ́къ пребыва́етъ.

Живо́тъ самодово́лнаго дѣ́лателя услади́тся, и па́че обои́хъ обрѣта́яй сокро́вище.

Ча́да и созида́нiе гра́да утвержда́ютъ и́мя, и па́че обои́хъ жена́ непоро́чна вмѣня́ется.

Вино́ и мусикі́а веселя́тъ се́рдце, а па́че обои́хъ возлюбле́нiе прему́дрости.

Свирѣ́ль и псалти́рь услажда́ютъ пѣ́снь, а па́че обои́хъ язы́къ сла́дкiй.

Благода́ти и добро́ты возжела́етъ о́ко твое́, а па́че обои́хъ зла́ка сѣ́мене.

Прiя́тель и дру́гъ срѣта́ющася во вре́мя, а па́че обои́хъ жена́ съ му́жемъ.

Бра́тiя и по́мощь во вре́мя ско́рби, а па́че обои́хъ ми́лостыня изба́витъ.

Зла́то и сребро́ утвердя́тъ но́гу, а па́че обои́хъ совѣ́тъ благоуго́денъ бу́детъ.

Имѣ́нiе и крѣ́пость вознесу́тъ се́рдце, а па́че обои́хъ стра́хъ Госпо́день:

нѣ́сть во стра́сѣ Госпо́дни умале́нiя и нѣ́сть въ не́мъ лише́нiя по́мощи:

стра́хъ Госпо́день я́ко ра́й благослове́нiя, и па́че вся́кiя сла́вы покры́ его́.

Ча́до, живото́мъ просли́вымъ не живи́: лу́чше умре́ти, не́жели проси́ти.

Му́жъ зря́ на чужду́ю трапе́зу, нѣ́сть живо́тъ его́ въ числѣ́ живота́: опеча́литъ ду́шу свою́ чужды́ми бра́шны:

му́жъ же худо́гъ и нака́занъ сохрани́тся.

Во устѣ́хъ нестыдли́ваго проше́нiе услади́тся, и во чре́вѣ его́ о́гнь возгори́тся.

Синодальный

Много трудов предназначено каждому человеку, и тяжело иго на сынах Адама со дня исхода из чрева матери их до дня возвращения к матери всех.

Мысль об ожидаемом и день смерти производит в них размышления и страх сердца.

От сидящего на славном престоле и до поверженного на земле и во прахе,

от носящего порфиру и венец и до одетого в рубище, –

у всякого досада и ревность, и смущение, и беспокойство, и страх смерти, и негодование, и распря, и во время успокоения на ложе ночной сон расстраивает ум его.

Мало, почти совсем не имеет он покоя, и потому и во сне он, как днем, на страже:

будучи смущен сердечными своими мечтами, как бежавший с поля брани, во время безопасности своей он пробуждается и не может надивиться, что ничего не было страшного.

Хотя это бывает со всякою плотью, от человека до скота, но у грешников в семь крат более сего.

Смерть, убийство, ссора, меч, бедствия, голод, сокрушение и удары, –

все это – для беззаконных; и потоп был для них.

Все, что от земли, обращается в землю, и что из воды, возвращается в море.

Всякий подарок и несправедливость будут истреблены, а верность будет стоять вовек.

Имения неправедных, как поток, иссохнут и, как сильный гром при проливном дожде, прогремят.

Кто открывает руку, тот бывает весел; а преступники вконец погибнут.

Потомки нечестивых не умножат ветвей, и нечистые корни – на утесистой скале:

осока при всякой воде и на берегу реки скашивается прежде всякой другой травы.

Благотворительность, как рай, полна благословений, и милостыня пребывает вовек.

Жизнь довольного своею участью и труженика сладостна; но превосходит обоих тот, кто находит сокровище.

Дети и построение города увековечивают имя, но превосходнее того и другого считается безукоризненная жена.

Вино и музыка веселят сердце, но лучше того и другого – любовь к мудрости.

Свирель и гусли делают приятным пение, но лучше их – приятный язык.

Приятность и красота вожделенны для очей твоих, но более той и другой – зелень посева.

Друг и приятель сходятся по временам, но жена с мужем – всегда.

Братья и покровители – во время скорби, но вернее тех и других спасает милостыня.

Золото и серебро утверждают стопы, но надежнее того и другого признаётся добрый совет.

Богатство и сила возвышают сердце, но выше того – страх Господень:

в страхе Господнем нет недостатка, и нет надобности искать при нем помощи;

страх Господень – как благословенный рай, и облекает его всякою славою.

Сын мой! не живи жизнью нищенскою: лучше умереть, нежели просить милостыни.

Кто засматривается на чужой стол, того жизнь – не жизнь: он унижает душу свою чужими яствами;

но человек разумный и благовоспитанный предостережет себя от того.

В устах бесстыдного сладким покажется прошение милостыни, но в утробе его огонь возгорится.

Рус. (еп. Кассиан)

Языки

В этом переводе выбранная книга отсутствует