За помышле́нiя же безу́мная непра́вды и́хъ, въ ни́хже заблуди́вше почита́ху безслове́сная пресмыка́ющаяся и звѣре́й худы́хъ, посла́лъ еси́ и́мъ мно́жество безслове́сныхъ живо́тныхъ во отмще́нiе,

да позна́ютъ, я́ко и́миже кто́ согрѣша́етъ, си́ми и му́чится.

Не неможа́ше бо всеси́льная рука́ твоя́, я́же сотвори́ мíръ от безобра́знаго вещества́, посла́ти на ни́хъ мно́жество медвѣ́дей, или́ лю́тыхъ льво́въ,

или́ новосозда́нныхъ я́рости испо́лненыхъ звѣре́й незна́емыхъ, или́ о́гненнымъ ды́шущихъ ду́хомъ, или́ злосмра́дный произнося́щихъ ды́мъ, или́ стра́шныя изъ оче́й и́скры испуска́ющихъ:

и́хже не то́кмо вре́дъ можа́ше истреби́ти я́, но и зра́къ устраша́ющь погуби́ти.

И безъ тѣ́хъ, еди́нымъ ду́хомъ па́сти мого́ша, от суда́ гони́ми и развѣ́яни от Ду́ха си́лы твоея́: но вся́ мѣ́рою и число́мъ и вѣ́сомъ расположи́лъ еси́.

Е́же бо мно́го мощи́, прису́тствуетъ тебѣ́ всегда́, и держа́вѣ мы́шцы твоея́ кто́ сопроти́вится?

Поне́же, я́коже стра́жикъ въ превѣ́сѣхъ, [та́ко] ве́сь мíръ предъ тобо́ю, и я́ко ка́пля росы́ у́треннiя, сходя́щiя на зе́млю.

Ми́луеши же всѣ́хъ, я́ко вся́ мо́жеши, и презира́еши грѣхи́ человѣ́комъ въ покая́нiе.

Лю́биши же су́щая вся́, и ни чесого́же гнуша́ешися, я́же сотвори́лъ еси́: ниже́ бо ненави́дя что́ устро́илъ еси́.

Ка́ко же пребы́ло бы что́, а́ще бы ты́ не изво́лилъ еси́? или́, е́же не нарѣче́но от тебе́, сохрани́лося бы?

Щади́ши же вся́, я́ко твоя́ су́ть, Влады́ко Ду́шелю́бче!

Синодальный

Она благоустроила дела их рукою святого пророка:

они прошли по необитаемой пустыне, и на непроходных местах поставили шатры;

противостали неприятелям и отмстили врагам;

томились жаждою и воззвали к Тебе, и дана им была вода из утесистой скалы и утоление жажды – из твердого камня.

Ибо, чем наказаны были враги их,

тем они, находясь в затруднении, были облагодетельствованы:

вместо источника постоянно текущей реки, смрадною кровью возмущенной,

в обличение их детоубийственного повеления, Ты неожиданно дал им обильную воду,

показав тогда чрез жажду, как Ты наказал их противников.

Ибо, когда они были испытываемы, подвергаясь, впрочем, милостивому вразумлению, тогда познали, как мучились во гневе судимые нечестивые;

потому что их Ты испытывал, как отец, поучая, а тех, как гневный царь, осуждая, истязал.

И отсутствовавшие и присутствовавшие одинаково пострадали:

их постигла сугубая скорбь и стенание от воспоминания о прошедшем.

Они, когда услышали, что чрез их наказания те были облагодетельствованы, познали Господа.

Кого они прежде, как отверженного, отреклись с ругательством, Тому в последствие событий удивлялись, потерпев неодинаковую с праведными жажду.

А за неразумные помышления их неправды, по которым они в заблуждении служили бессловесным пресмыкающимся и презренным чудовищам, Ты в наказание наслал на них множество бессловесных животных,

чтобы они познали, что, чем кто согрешает, тем и наказывается.

Не невозможно было бы для всемогущей руки Твоей, создавшей мир из необразного вещества, наслать на них множество медведей или свирепых львов,

или неизвестных новосозданных лютых зверей, или дышащих огненным дыханием, или извергающих клубы дыма, или бросающих из глаз ужасные искры,

которые не только повреждением могли истребить их, но и ужасающим видом погубить.

Да и без этого они могли погибнуть от одного дуновения, преследуемые правосудием и рассеваемые духом силы Твоей; но Ты все расположил мерою, числом и весом.

Ибо великая сила всегда присуща Тебе, и кто противостанет силе мышцы Твоей?

Весь мир пред Тобою, как колебание чашки весов, или как капля утренней росы, сходящей на землю.

Ты всех милуешь, потому что все можешь, и покрываешь грехи людей ради покаяния.

Ты любишь все существующее, и ничем не гнушаешься, что сотворил, ибо не создал бы, если бы что ненавидел.

И как могло бы пребывать что-либо, если бы Ты не восхотел? Или как сохранилось бы то, что не было призвано Тобою?

Но Ты все щадишь, потому что все Твое, душелюбивый Господи.

Латинский (Nova Vulgata)

Direxit opera eorum in manibus prophetae sancti.

Iter fecerunt per deserta, quae non habitabantur, et in locis inviis fixerunt casas;

steterunt contra hostes et de inimicis se vindicaverunt.

Sitierunt et invocaverunt te; et data est illis aqua de petra altissima, et remedium sitis de lapide duro.

Per quae enim poenas passi sunt inimici illorum, per haec, cum illis deessent, bene cum illis actum est.

Nam pro fonte quidem perennis fluminis, tabescente sanguine turbidi

in traductionem decreti infanticidae, dedisti illis abundantem aquam insperate,

ostendens per sitim, quae tunc fuit, quemadmodum adversarios excruciares.

Cum enim tentati sunt, etsi cum misericordia disciplinam accipientes, scierunt quemadmodum cum ira iudicati impii tormenta paterentur.

Hos quidem tamquam pater monens probasti, illos autem tamquam durus rex condemnans tormento interrogasti.

Absentes enim et praesentes similiter torquebantur;

duplex enim illos acceperat taedium et gemitus cum memoria praeteritorum.

Cum enim audirent per sua tormenta bene secum agi, senserunt Dominum.

Quem enim in expositione olim proiectum reiecerunt deridentes, in finem eventuum mirati sunt, non similiter iustis sitientes.

Pro cogitationibus autem insensatis iniquitatis illorum, in quibus errantes colebant mutos serpentes et bestias supervacuas, immisisti illis multitudinem mutorum animalium in vindictam,

ut scirent quia, per quae peccat quis, per haec et torquetur.

Non enim impossibilis erat omnipotens manus tua, quae creavit orbem terrarum ex materia informi, immittere illis multitudinem ursorum aut audaces leones

aut recens conditas ira plenas ignotas bestias aut vaporem igneum spirantes aut fumi fremitum proferentes aut horrendas ab oculis scintillas fulgurantes,

quarum non solum laesura poterat illos exterminare, sed et aspectus per timorem occidere.

Sed et sine his uno spiritu poterant occidi, persecutionem passi a iustitia, et dispersi per spiritum virtutis tuae. Sed omnia in mensura et numero et pondere disposuisti.

Multum enim valere tibi soli subest semper, et virtuti brachii tui quis resistet?

Quoniam tamquam momentum staterae, sic est ante te totus orbis terrarum, et tamquam gutta roris antelucani, quae descendit in terram.

Sed misereris omnium, quia omnia potes; et dissimulas peccata hominum propter paenitentiam.

Diligis enim omnia, quae sunt, et nihil odisti eorum, quae fecisti; nec enim, si odisses, aliquid constituisses.

Quomodo autem posset aliquid permanere, nisi tu voluisses? Aut, quod a te vocatum non esset, conservaretur?

Parcis autem omnibus, quoniam tua sunt, Domine, qui amas animas.

Греческий [Greek (Koine)]

Языки

εὐόδωσεν τὰ ἔργα αὐτῶν ἐν χειρὶ προφήτου ἁγίου

διώδευσαν ἔρημον ἀοίκητον καὶ ἐν ἀβάτοις ἔπηξαν σκηνάς

ἀντέστησαν πολεμίοις καὶ ἐχθροὺς ἠμύναντο

ἐδίψησαν καὶ ἐπεκαλέσαντό σε καὶ ἐδόθη αὐτοῖς ἐκ πέτρας ἀκροτόμου ὕδωρ καὶ ἴαμα δίψης ἐκ λίθου σκληροῦ

δι᾿ ὧν γὰρ ἐκολάσθησαν οἱ ἐχθροὶ αὐτῶν

διὰ τούτων αὐτοὶ ἀποροῦντες εὐεργετήθησαν

ἀντὶ μὲν πηγῆς ἀενάου ποταμοῦ αἵματι λυθρώδει ταραχθέντος

εἰς ἔλεγχον νηπιοκτόνου διατάγματος ἔδωκας αὐτοῖς δαψιλὲς ὕδωρ ἀνελπίστως

δείξας διὰ τοῦ τότε δίψους πῶς τοὺς ὑπεναντίους ἐκόλασας

ὅτε γὰρ ἐπειράσθησαν καίπερ ἐν ἐλέει παιδευόμενοι ἔγνωσαν πῶς μετ᾿ ὀργῆς κρινόμενοι ἀσεβεῖς ἐβασανίζοντο

τούτους μὲν γὰρ ὡς πατὴρ νουθετῶν ἐδοκίμασας ἐκείνους δὲ ὡς ἀπότομος βασιλεὺς καταδικάζων ἐξήτασας

καὶ ἀπόντες δὲ καὶ παρόντες ὁμοίως ἐτρύχοντο

διπλῆ γὰρ αὐτοὺς ἔλαβεν λύπη καὶ στεναγμὸς μνημῶν τῶν παρελθόντων

ὅτε γὰρ ἤκουσαν διὰ τῶν ἰδίων κολάσεων εὐεργετημένους αὐτούς ᾔσθοντο τοῦ κυρίου

ὃν γὰρ ἐν ἐκθέσει πάλαι ῥιφέντα ἀπεῖπον χλευάζοντες ἐπὶ τέλει τῶν ἐκβάσεων ἐθαύμασαν οὐχ ὅμοια δικαίοις διψήσαντες

ἀντὶ δὲ λογισμῶν ἀσυνέτων ἀδικίας αὐτῶν ἐν οἷς πλανηθέντες ἐθρήσκευον ἄλογα ἑρπετὰ καὶ κνώδαλα εὐτελῆ ἐπαπέστειλας αὐτοῖς πλῆθος ἀλόγων ζῴων εἰς ἐκδίκησιν

ἵνα γνῶσιν ὅτι δι᾿ ὧν τις ἁμαρτάνει διὰ τούτων κολάζεται

οὐ γὰρ ἠπόρει ἡ παντοδύναμός σου χεὶρ καὶ κτίσασα τὸν κόσμον ἐξ ἀμόρφου ὕλης ἐπιπέμψαι αὐτοῖς πλῆθος ἄρκων ἢ θρασεῖς λέοντας

ἢ νεοκτίστους θυμοῦ πλήρεις θῆρας ἀγνώστους ἤτοι πυρπνόον φυσῶντας ἄσθμα ἢ βρόμον λικμωμένους καπνοῦ ἢ δεινοὺς ἀπ᾿ ὀμμάτων σπινθῆρας ἀστράπτοντας

ὧν οὐ μόνον ἡ βλάβη ἠδύνατο συνεκτρῖψαι αὐτούς ἀλλὰ καὶ ἡ ὄψις ἐκφοβήσασα διολέσαι

καὶ χωρὶς δὲ τούτων ἑνὶ πνεύματι πεσεῖν ἐδύναντο ὑπὸ τῆς δίκης διωχθέντες καὶ λικμηθέντες ὑπὸ πνεύματος δυνάμεώς σου ἀλλὰ πάντα μέτρῳ καὶ ἀριθμῷ καὶ σταθμῷ διέταξας

τὸ γὰρ μεγάλως ἰσχύειν σοι πάρεστιν πάντοτε καὶ κράτει βραχίονός σου τίς ἀντιστήσεται

ὅτι ὡς ῥοπὴ ἐκ πλαστίγγων ὅλος ὁ κόσμος ἐναντίον σου καὶ ὡς ῥανὶς δρόσου ὀρθρινὴ κατελθοῦσα ἐπὶ γῆν

ἐλεεῖς δὲ πάντας ὅτι πάντα δύνασαι καὶ παρορᾷς ἁμαρτήματα ἀνθρώπων εἰς μετάνοιαν

ἀγαπᾷς γὰρ τὰ ὄντα πάντα καὶ οὐδὲν βδελύσσῃ ὧν ἐποίησας οὐδὲ γὰρ ἂν μισῶν τι κατεσκεύασας

πῶς δὲ διέμεινεν ἄν τι εἰ μὴ σὺ ἠθέλησας ἢ τὸ μὴ κληθὲν ὑπὸ σοῦ διετηρήθη

φείδῃ δὲ πάντων ὅτι σά ἐστιν δέσποτα φιλόψυχε