Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
13:4
13:8
13:9
13:12
13:13
13:14
13:15
13:16
13:17
13:19
Глава 14
14:2
14:5
14:10
14:13
14:17
14:18
14:19
14:20
14:21
14:22
см.:Деян.19:24-25;
14:24
14:26
см.:Рим.1:24:27;
14:27
14:29
14:30
14:31
Су́етни у́бо вси́ человѣ́цы есте́ственнѣ, въ ни́хже обрѣта́ется невѣ́дѣнiе о Бо́зѣ, и от ви́димыхъ бла́гъ не возмого́ша уразумѣ́ти су́щаго, ни дѣло́мъ вне́млюще позна́ша хитреца́:
но или́ о́гнь, или́ ду́хъ, или́ ско́ръ возду́хъ, или́ кру́гъ звѣ́здный, или́ зѣ́лную во́ду, или́ свѣти́ла небе́сная, строи́тели мíру бо́ги [бы́ти] возмнѣ́ша.
И́хже а́ще у́бо красото́ю услажда́ющеся, сiя́ бо́ги возмнѣ́ша, да увѣ́дятъ, коли́ко си́хъ Влады́ка е́сть лу́чшiй: красоты́ бо родонача́лникъ созда́ я́.
А́ще же си́лѣ и дѣ́йствiю удиви́шася, да уразумѣ́ютъ от ни́хъ, коли́ко сотвори́вый сiя́ си́льнѣйшiй е́сть:
от вели́чества бо красоты́ созда́нiй сравни́телно рододѣ́латель и́хъ познава́ется.
Но оба́че на си́хъ е́сть уничиже́нiе ма́ло, и́бо са́ми сі́и не́гли прельща́ются, Бо́га и́щуще и хотя́ще обрѣсти́:
въ дѣ́лѣхъ бо его́ живу́ще изслѣ́дуютъ и увѣщава́ются зра́комъ, я́ко бла́га ви́димая.
Па́ки ниже́ сі́и проще́нiя досто́йни:
а́ще бо толи́ко возмого́ша вѣ́дѣти, да возмо́гутъ уразумѣ́ти вѣ́къ, си́хъ же Влады́ку ка́ко скорѣ́е не обрѣто́ша?
Окая́нни же су́ть, и въ ме́ртвыхъ упова́нiя и́хъ, и́же назва́ша бо́ги дѣла́ ру́къ человѣ́ческихъ, зла́то и сребро́, хи́трости умышле́нiе, и подо́бiя живо́тныхъ, или́ ка́менiе неключи́мо, дѣ́ло руки́ дре́внiя.
А́ще же кто́ дровосѣ́чецъ текто́нъ, уго́дное дре́во отсѣ́къ, оте́шетъ благохудо́жнѣ всю́ кору́ его́, и хи́трствуя благолѣ́пнѣ сотвори́тъ уго́денъ сосу́дъ во употребле́нiе житiя́,
оста́нки же дѣ́ла на угото́ванiе бра́шна изнури́въ насы́тися:
оста́нокъ же и́же от ни́хъ ни во что́ благопотре́бенъ, дре́во кри́во и су́чiя по́лно, прiи́мъ извая́ съ прилѣжа́нiемъ пра́здности своея́ и иску́сствомъ ра́зума изобрази́ его́, и уподо́би его́ о́бразу человѣ́чу,
или́ нѣ́коему живо́тному ничто́жному уподо́би его́, пома́завъ ша́рами разли́чными и очервлени́въ ви́дъ его́, и вся́къ поро́къ, и́же на не́мъ е́сть, изма́завъ,
и сотвори́въ ему́ досто́йное его́ обита́нiе, на стѣнѣ́ поста́ви е́, укрѣпи́въ желѣ́зомъ.
Да не у́бо паде́тъ, предумы́сли о не́мъ, вѣ́дый, я́ко не мо́жетъ помощи́ себѣ́: и́бо и́долъ е́сть и тре́буетъ по́мощи.
О стяжа́нiихъ же и о бра́цѣхъ и ча́дѣхъ свои́хъ моля́ся, не стыди́тся къ безду́шному глаго́ля,
и о здра́вiи у́бо немощно́е призыва́етъ, и о животѣ́ ме́ртвое мо́литъ, и въ по́мощь неключи́мое призыва́етъ,
и о путеше́ствiи [про́ситъ] ниже́ ходи́ти могу́щаго, и о притяжа́нiи и дѣя́нiи и о ру́къ подтвержде́нiи некрѣ́пкаго рука́ми, му́жества про́ситъ от того́, е́же всѣ́хъ е́сть немощнѣ́йшее.
Плы́ти па́ки кто́ помы́сливъ и сверѣ́пыя во́лны преходи́ти, нося́щаго его́ корабля́ тлѣ́ннѣйшее дре́во призыва́етъ:
о́ное бо жела́нiе пристяжа́нiй умы́сли, хитре́цъ же му́дростiю содѣ́ла:
тво́й же, о́тче, устроя́етъ про́мыслъ: я́ко да́лъ еси́ и въ мо́ри пу́ть и въ волна́хъ стезю́ крѣ́пкую,
показу́я, я́ко си́ленъ еси́ от вся́каго спасти́, а́ще и безъ худо́жества кто́ взы́детъ.
Хо́щеши же, да не бу́дутъ пра́здна дѣла́ прему́дрости твоея́: сего́ ра́ди и малѣ́йшему дре́ву ввѣря́ютъ человѣ́цы ду́шы [своя́], и преходя́ще во́лны кораблеце́мъ изба́влени су́ть.
И от нача́ла бо, егда́ погиба́ху го́рдiи исполи́ни, упова́нiе мíра въ кораблецѣ́ избѣжа́вшее, оста́ви вѣ́ку сѣ́мя рожде́нiя, руко́ю твое́ю устро́ено.
Благослове́но бо дре́во, и́мже быва́етъ пра́вда.
Рукотворе́нное же про́клято е́сть, и сотвори́вый е́: я́ко о́въ у́бо содѣ́ла, сiе́ же тлѣ́нное бо́гомъ именова́ся.
Въ ра́внѣ бо ненави́дима су́ть Бо́гу и нече́ствуяй, и нече́стiе его́:
и́бо сотворе́ное съ сотво́ршимъ му́чимо бу́детъ.
Сего́ ра́ди и во и́долѣхъ язы́ческихъ бу́детъ ка́знь, я́ко въ созда́нiи Бо́жiи въ ме́рзость сотворе́ни су́ть и въ собла́зны душа́мъ человѣ́ческимъ и въ сѣ́ть нога́мъ бу́ихъ.
Нача́ло бо блуже́нiя умышле́нiе и́доловъ: изобрѣ́тенiе же и́хъ тлѣ́нiе живота́.
Ниже́ бо бы́ша от нача́ла, ниже́ бу́дутъ во вѣ́ки:
тщесла́вiемъ бо человѣ́ческимъ внидо́ша въ мíръ, и сего́ ра́ди кра́токъ и́хъ коне́цъ вмѣни́ся.
Го́рькимъ бо пла́чемъ сѣ́туя оте́цъ ско́ро восхище́наго ча́да о́бразъ сотвори́въ, его́же тогда́ человѣ́ка ме́ртва, ны́нѣ я́ко бо́га почте́: и предаде́ подру́чнымъ та́йны и же́ртвы:
пото́мъ вре́менемъ возмо́гшiй нечести́вый обы́чай, а́ки зако́нъ храни́мь бы́сть, и мучи́телей повелѣ́нiемъ почита́ема бя́ху изва́янная:
и́хже въ лице́ не могу́ще чествова́ти человѣ́цы да́льнаго ра́ди обита́нiя, издале́ча лице́ изобрази́вше, я́вный о́бразъ почита́емаго царя́ сотвори́ша, я́ко да отстоя́щаго а́ки бли́зъ су́щаго ласка́ютъ со прилѣжа́нiемъ.
Въ продолже́нiе же злоче́стiя и не разумѣ́ющихъ прину́ди худо́жниково любоче́стiе.
Се́й бо хотя́ угоди́ти держа́вствующему, произведе́ хи́тростiю [свое́ю] подо́бiе на лу́чшее:
мно́жество же человѣ́къ, привлече́но благообра́зiемъ дѣ́ла, пре́жде вма́лѣ чествова́наго человѣ́ка ны́нѣ въ бо́га вмѣни́ша.
И сiе́ бы́сть житiю́ въ прельще́нiе, я́ко или́ злоключе́нiю, или́ мучи́телству послужи́вше человѣ́цы, несоо́бщно и́мя ка́менiю и древа́мъ обложи́ша.
Посе́мъ не дово́лно бѣ́ прельща́тися о Бо́жiи ра́зумѣ, но и въ вели́цѣй живу́ще безу́мiя бра́ни, толи́кая зла́я мíръ имену́ютъ.
И́бо или́ дѣтоубі́йственныя же́ртвы, или́ сокрове́нныя та́йны, или́ неи́стовныя от ины́хъ зако́новъ пи́ршества творя́ше,
ниже́ житiя́, ниже́ бра́ковъ чи́стыхъ еще́ храня́тъ: еди́нъ же друга́го или́ навѣ́томъ убива́етъ, или́ блудя́ оскорбля́етъ.
Вся́ же смѣ́шена су́ть, кро́вь и убі́йство, татьба́ и ле́сть, растлѣ́нiе, невѣ́рство, смяте́нiе, заклина́нiе, молва́ благи́хъ,
благода́ти забве́нiе, душа́мъ оскверне́нiе, рожде́нiю премѣне́нiе, бра́ковъ безчи́нiе, прелюбодѣя́нiе и студодѣя́нiе.
Недосто́йныхъ бо и́мене и́доловъ служе́нiе нача́ло вся́каго зла́, и вина́ и коне́цъ е́сть:
и́бо или́ веселя́щеся неи́стовствуютъ, или́ проро́чествуютъ ло́жная, или́ живу́тъ непра́веднѣ, или́ клену́тся ско́ро.
На безду́шныя бо и́долы надѣ́ющеся, злѣ́ клену́щеся казни́ми бы́ти не ча́ютъ.
За обоя́ же на ни́хъ прiи́детъ су́дъ: поне́же злѣ́ му́дрствоваша о Бо́зѣ, вне́млюще и́доломъ, и непра́ведно кля́шася ле́стiю, презрѣ́вше преподо́бiе.
Не бо́ си́ла клену́щихъ, но согрѣша́ющымъ су́дъ нахо́дитъ всегда́ на преступле́нiе непра́ведныхъ.
Синодальный
Языки
Подлинно суетны по природе все люди, у которых не было ведения о Боге, которые из видимых совершенств не могли познать Сущего и, взирая на дела, не познали Виновника,
а почитали за богов, правящих миром, или огонь, или ветер, или движущийся воздух, или звездный круг, или бурную воду, или небесные светила.
Если, пленяясь их красотою, они почитали их за богов, то должны были бы познать, сколько лучше их Господь, ибо Он, Виновник красоты, создал их.
А если удивлялись силе и действию их, то должны были бы узнать из них, сколько могущественнее Тот, Кто сотворил их;
ибо от величия красоты созданий сравнительно познается Виновник бытия их.
Впрочем, они меньше заслуживают порицания, ибо заблуждаются, может быть, ища Бога и желая найти Его:
потому что, обращаясь к делам Его, они исследуют и убеждаются зрением, что все видимое прекрасно.
Но и они неизвинительны:
если они столько могли разуметь, что в состоянии были исследовать временный мир, то почему они тотчас не обрели Господа его?
Но более жалки те, и надежды их – на бездушных, которые называют богами дела рук человеческих, золото и серебро, изделия художества, изображения животных, или негодный камень, дело давней руки.
Или какой-либо древодел, вырубив годное дерево, искусно снял с него всю кору и, обделав красиво, устроил из него сосуд, полезный к употреблению в жизни,
а обрезки от работы употребил на приготовление пищи и насытился;
один же из обрезков, ни к чему не годный, дерево кривое и сучковатое, взяв, старательно округлил на досуге и, с опытностью знатока обделав его, уподобил его образу человека,
или сделал подобным какому-нибудь низкому животному, намазал суриком и покрыл краскою поверхность его, и закрасил в нем всякий недостаток,
и, устроив для него достойное его место, повесил его на стене, укрепив железом.
Итак, чтобы произведение его не упало, он наперед озаботился, зная, что оно само себе помочь не может, ибо это кумир и имеет нужду в помощи.
Молясь же пред ним о своих стяжаниях, о браке и о детях, он не стыдится говорить бездушному,
и о здоровье взывает к немощному, о жизни просит мертвое, о помощи умоляет совершенно неспособное, о путешествии – не могущее ступить,
о прибытке, о ремесле и об успехе рук – совсем не могущее делать руками, о силе просит самое бессильное.
Еще: иной, собираясь плыть и переплывать свирепые волны, призывает на помощь дерево, слабейшее носящего его корабля;
ибо стремление к приобретениям выдумало оный, а художник искусно устроил,
но промысл Твой, Отец, управляет кораблем, ибо Ты дал и путь в море и безопасную стезю в волнах,
показывая, что Ты можешь от всего спасать, хотя бы кто отправлялся в море и без искусства.
Ты хочешь, чтобы не тщетны были дела Твоей премудрости; поэтому люди вверяют свою жизнь малейшему дереву и спасаются, проходя по волнам на ладье.
Ибо и вначале, когда погубляемы были гордые исполины, надежда мира, управленная Твоею рукою, прибегнув к кораблю, оставила миру семя рода.
Благословенно дерево, чрез которое бывает правда!
А это рукотворенное проклято и само, и сделавший его – за то, что сделал; а это тленное названо богом.
Ибо равно ненавистны Богу и нечестивец и нечестие его;
и сделанное вместе со сделавшим будет наказано.
Посему и на идолов языческих будет суд, так как они среди создания Божия сделались мерзостью, соблазном душ человеческих и сетью ногам неразумных.
Ибо вымысл идолов – начало блуда, и изобретение их – растление жизни.
Не было их вначале, и не во веки они будут.
Они вошли в мир по человеческому тщеславию, и потому близкий сужден им конец.
Отец, терзающийся горькою скорбью о рано умершем сыне, сделав изображение его, как уже мертвого человека, затем стал почитать его, как бога, и передал подвластным тайны и жертвоприношения.
Потом утвердившийся временем этот нечестивый обычай соблюдаем был, как закон, и по повелениям властителей изваяние почитаемо было, как божество.
Кого в лицо люди не могли почитать по отдаленности жительства, того отдаленное лицо они изображали: делали видимый образ почитаемого царя, дабы этим усердием польстить отсутствующему, как бы присутствующему.
К усилению же почитания и от незнающих поощряло тщание художника,
ибо он, желая, может быть, угодить властителю, постарался искусством сделать подобие покрасивее;
а народ, увлеченный красотою отделки, незадолго пред тем почитаемого, как человека, признал теперь божеством.
И это было соблазном для людей, потому что они, покоряясь или несчастью, или тиранству, несообщимое Имя прилагали к камням и деревам.
Потом не довольно было для них заблуждаться в познании о Боге, но они, живя в великой борьбе невежества, такое великое зло называют миром.
Совершая или детоубийственные жертвы, или скрытные тайны, или заимствованные от чужих обычаев неистовые пиршества,
они не берегут ни жизни, ни чистых браков, но один другого или коварством убивает, или прелюбодейством обижает.
Всеми же без различия обладают кровь и убийство, хищение и коварство, растление, вероломство, мятеж, клятвопреступление, расхищение имуществ,
забвение благодарности, осквернение душ, превращение полов, бесчиние браков, прелюбодеяние и распутство.
Служение идолам, недостойным именования, есть начало и причина, и конец всякого зла,
ибо они или веселясь неистовствуют, или прорицают ложь, или живут беззаконно, или скоро нарушают клятву.
Надеясь на бездушных идолов, они не думают быть наказанными за то, что несправедливо клянутся.
Но за то и другое придет на них осуждение, и за то, что нечестиво мыслили о Боге, обращаясь к идолам, и за то, что ложно клялись, коварно презирая святое.
Ибо не сила тех, которыми они клянутся, но суд над согрешающими следует всегда за преступлением неправедных.