Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
1:2
1:6
1:7
1:10
1:11
1:12
см.:Иер.25:11-12;
1:13
1:15
1:18
1:19
1:20
1:21
Глава 2
2:2
2:3
2:5
2:7
2:9
Глава 3
3:3
3:5
3:6
Глава 4
4:4
4:5
4:8
4:12
4:13
Глава 5
5:1
5:2
5:3
5:4
5:5
5:7
5:8
5:9
5:10
Глава 6
6:1
6:3
6:4
6:6
6:7
6:8
6:9
6:10
6:11
6:14
Глава 7
7:1
7:2
7:4
7:6
7:7
7:8
7:14
Глава 8
8:1
8:5
8:11
8:14
8:18
8:20
Глава 9
9:3
9:6
9:7
9:12
9:17
Глава 10
10:3
10:4
Глава 11
11:1
11:7
11:10
11:11
11:13
см.:Мф.27:5:9-10;
11:15
Глава 12
12:2
см.:Ис.51:17:22;
12:5
12:6
12:9
12:11
см.:2Пар.35:22;
12:12
12:14
Глава 13
13:1
13:5
13:6
Глава 14
14:1
14:3
14:14
14:19
Во осмы́й ме́сяцъ, втора́го лѣ́та, при да́рiи, бы́сть сло́во Госпо́дне ко Заха́рiи Варахі́ину, сы́ну Аддо́ву, проро́ку, глаго́ля:
прогнѣ́вася Госпо́дь на отцы́ ва́шя гнѣ́вомъ ве́лiимъ,
и рече́ши къ ни́мъ: си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: обрати́теся ко мнѣ́, глаго́летъ Госпо́дь си́лъ, и обращу́ся къ ва́мъ, глаго́летъ Госпо́дь си́лъ.
И не бу́дите, я́коже отцы́ ва́ши, и́хже облича́ху проро́цы пре́жнiи, глаго́люще: си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: отврати́теся от путі́й ва́шихъ лука́выхъ и от начина́нiй ва́шихъ злы́хъ: и не послу́шаша и не вня́ша послу́шати мене́, глаго́летъ Госпо́дь [Вседержи́тель].
Отцы́ ва́ши гдѣ́ су́ть и проро́цы? еда́ во вѣ́къ поживу́тъ?
Оба́че словеса́ моя́ и зако́ны моя́ прiе́млете, ели́ка а́зъ заповѣ́даю въ Ду́сѣ мое́мъ рабо́мъ мои́мъ проро́комъ, и́же пости́гнуша отце́въ ва́шихъ. И отвѣща́ша и рѣ́ша: я́коже уста́ви Госпо́дь Вседержи́тель сотвори́ти на́мъ по путе́мъ на́шымъ и по начина́ниемъ на́шымъ, та́ко сотвори́ на́мъ.
Въ два́десять четве́ртый первагона́десять ме́сяца, се́й е́сть ме́сяцъ Сава́тъ, во второ́е лѣ́то, при да́рiи, бы́сть сло́во Госпо́дне ко Заха́рiи Варахі́ину, сы́ну Аддо́ву, проро́ку, глаго́ля:
ви́дѣхъ но́щiю, и се́, му́жъ всѣ́дъ на коня́ ры́жа, и се́й стоя́ше между́ гора́ми осѣня́ющими, и за ни́мъ ко́ни ры́жы и сѣ́ри, и пе́стри и бѣ́ли,
и рѣ́хъ: что́ сі́и, го́споди? И рече́ ко мнѣ́ а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́: а́зъ покажу́ ти, что́ су́ть сiя́.
И отвѣща́ му́жъ стоя́й между́ гора́ми и рече́ ко мнѣ́: сі́и су́ть, и́хже посла́ Госпо́дь объити́ зе́млю.
И отвѣща́ша а́нгелу Госпо́дню стоя́щему между́ гора́ми и рѣ́ша: обыдо́хомъ всю́ зе́млю, и се́, вся́ земля́ населе́на е́сть и молчи́тъ.
И отвѣща́ а́нгелъ Госпо́день и рече́: Го́споди Вседержи́телю, доко́лѣ не и́маши поми́ловати Иерусали́ма и гра́ды Иу́довы, я́же презрѣ́лъ еси́, сiе́ седмьдеся́тое лѣ́то?
И отвѣща́ Госпо́дь Вседержи́тель а́нгелу глаго́лющему во мнѣ́ глаго́лы добры́ и словеса́ утѣ́шна.
И рече́ ко мнѣ́ а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́: возопі́й глаго́ля: си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: ревнова́хъ по Иерусали́му и Сiо́ну рве́нiемъ вели́кимъ,
и гнѣ́вомъ ве́лiимъ а́зъ гнѣ́ваюся на язы́ки напа́дающыя: зане́ а́зъ у́бо прогнѣ́вахся ма́ло, они́ же налего́ша во зла́я.
Сего́ ра́ди си́це глаго́летъ Госпо́дь: обращу́ся ко Иерусали́му щедро́тами, и хра́мъ мо́й сози́ждется въ не́мъ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, и мѣ́ра протя́гнется во Иерусали́мѣ еще́.
И рече́ ко мнѣ́ а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́: еще́ возопі́й глаго́ля: си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: еще́ прелiя́тися и́мутъ гра́ди благи́ми, и поми́луетъ Госпо́дь еще́ Сiо́на и избере́тъ еще́ Иерусали́ма.
И возведо́хъ о́чи мои́ и ви́дѣхъ, и се́, четы́ри ро́зи,
и рѣ́хъ ко а́нгелу глаго́лющему во мнѣ́: что́ су́ть сiя́, го́споди? И рече́ ко мнѣ́: сі́и ро́зи расточи́вшiи Иу́ду и Изра́иля и Иерусали́ма.
И показа́ ми Госпо́дь четы́ри древодѣ́ля.
И рѣ́хъ: что́ сі́и гряду́тъ сотвори́ти, [го́споди]? И рече́: сі́и ро́зи расточи́вшiи Иу́ду, и Изра́иля сокруши́ша, и никто́же от ни́хъ воздви́же главы́: и изыдо́ша сі́и поостри́ти я́ въ рука́хъ свои́хъ четы́ри ро́зи, язы́цы вознося́щiи ро́гъ на зе́млю Госпо́дню, е́же расточи́ти ю́.
И возведо́хъ о́чи мои́ и ви́дѣхъ, и се́, му́жъ, и въ руцѣ́ его́ у́же землемѣ́рно.
И рѣ́хъ къ нему́: ка́мо гряде́ши ты́? И рече́ ко мнѣ́: размѣ́рити Иерусали́ма, е́же ви́дѣти, коли́ка широта́ его́ е́сть и коли́ка долгота́.
И се́, а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́ стоя́ше, и и́нъ а́нгелъ исхожда́ше во срѣ́тенiе ему́
и рече́ къ нему́ глаго́ля: тецы́ и рцы́ къ ю́ноши о́ному глаго́ля: плодови́то насели́тся Иерусали́мъ от мно́жества человѣ́ковъ и ското́въ, и́же посредѣ́ его́:
и а́зъ бу́ду ему́, глаго́летъ Госпо́дь, стѣна́ о́гнена о́крестъ и въ сла́ву бу́ду посредѣ́ его́.
О, о, бѣжи́те от земли́ сѣ́верныя, глаго́летъ Госпо́дь, зане́ от четы́рехъ вѣ́тровъ небе́сныхъ соберу́ вы́, глаго́летъ Госпо́дь:
въ Сiо́нъ спаса́йтеся, живу́щiи во дще́ри Вавило́нстѣй.
Зане́ си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: вслѣ́дъ сла́вы посла́ мя́ на язы́ки плѣни́вшыя ва́съ, зане́ каса́яйся ва́съ я́ко каса́яйся въ зѣ́ницу о́ка его́:
зане́, се́, а́зъ наношу́ ру́ку мою́ на ня́, и бу́дутъ коры́сть рабо́тающымъ и́мъ, и уразумѣ́ете, я́ко Госпо́дь Вседержи́тель посла́ мя.
Красу́йся и весели́ся, дщи́ Сiо́ня, зане́, се́, а́зъ гряду́ и вселю́ся посредѣ́ тебе́, глаго́летъ Госпо́дь.
И прибѣ́гнутъ язы́цы мно́зи ко Го́споду въ то́й де́нь и бу́дутъ ему́ въ лю́ди и вселя́тся посредѣ́ тебе́, и уразумѣ́еши, я́ко Госпо́дь Вседержи́тель посла́ мя къ тебѣ́.
И наслѣ́дитъ Госпо́дь Иу́ду, уча́стiе свое́ на земли́ святѣ́й, и избере́тъ еще́ Иерусали́ма.
Да благоговѣ́етъ вся́ка пло́ть от лица́ Госпо́дня, я́ко воста́ изъ о́блакъ святы́хъ свои́хъ.
И показа́ ми Госпо́дь Иису́са, иере́а вели́каго, стоя́ща предъ лице́мъ а́нгела Госпо́дня, и дiа́волъ стоя́ше одесну́ю его́, е́же проти́витися ему́.
И рече́ Госпо́дь ко дiа́волу: да запрети́тъ Госпо́дь тебѣ́, дiа́воле, и да запрети́тъ Госпо́дь тебѣ́, избра́вый Иерусали́ма: не се́ ли, сiе́ я́ко главня́ исто́ржена изъ огня́?
Иису́съ же бѣ́ оболче́нъ въ ри́зы гну́сны и стоя́ше предъ лице́мъ а́нгела.
И отвѣща́ и рече́ къ стоя́щымъ предъ лице́мъ его́ глаго́ля: отими́те ри́зы гну́сныя от него́. И рече́ къ нему́: се́, отъя́хъ от тебе́ беззако́нiя твоя́ и грѣхи́ твоя́ очи́щу, и облецы́те его́ въ поди́ръ
и возложи́те кида́ръ чи́стъ на главу́ его́. И возложи́ша кида́ръ чи́стъ на главу́ его́ и облеко́ша его́ въ ри́зы. И а́нгелъ Госпо́день стоя́ше,
и засвидѣ́телствоваше а́нгелъ Госпо́день ко Иису́су глаго́ля:
си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: а́ще въ путе́хъ мои́хъ по́йдеши и повелѣ́нiя моя́ сохрани́ши, и ты́ разсу́диши хра́мъ мо́й: и а́ще сохрани́ши дво́ръ мо́й, и да́мъ ти́ сообраща́ющыяся посредѣ́ стоя́щихъ си́хъ.
Послу́шай у́бо, Иису́се, иере́ю вели́кiй, ты́ и и́скреннiи твои́ сѣдя́щiи предъ лице́мъ твои́мъ, зане́ му́жiе дивозри́телiе су́ть: зане́, се́, а́зъ ввожду́ раба́ моего́ восто́ка:
зане́ ка́мень, его́же да́хъ предъ лице́мъ Иису́совымъ, на ка́мени еди́нѣмъ се́дмь оче́съ су́ть: се́, а́зъ изры́ю ро́въ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, и осяжу́ всю́ оби́ду земли́ о́ныя въ де́нь еди́нъ.
Въ де́нь о́ный, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, созовете́ кі́йждо и́скренняго своего́ подъ виногра́дъ и подъ смоко́вницу.
И обрати́ся а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́ и возведе́ мя, я́коже егда́ воста́нетъ человѣ́къ от сна́ своего́,
и рече́ ко мнѣ́: что́ ты́ ви́диши? И рѣ́хъ: ви́дѣхъ, и се́, свѣ́щникъ зла́тъ ве́сь, и свѣти́лце верху́ его́, и се́дмь свѣти́лникъ верху́ его́, и се́дмь ча́шицъ свѣти́лникомъ ве́рхнимъ его́,
и двѣ́ ма́слины верху́ его́, еди́на одесну́ю свѣти́лца его́ и еди́на ошу́юю.
И вопроси́хъ и рѣ́хъ ко а́нгелу глаго́лющему во мнѣ́ глаго́ля: что́ су́ть сiя́, го́споди?
И отвѣща́ а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́ и рече́ ко мнѣ́ глаго́ля: не разумѣ́еши ли, что́ су́ть сiя́? И рѣ́хъ: ни́, го́споди.
И отвѣща́ и рече́ ко мнѣ́ глаго́ля: сiе́ сло́во Госпо́дне къ зорова́велю глаго́ля: не въ си́лѣ вели́цѣй, ни въ крѣ́пости, но въ Ду́сѣ мое́мъ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель.
Что́ ты́ еси́, горо́ вели́кая, предъ лице́мъ зорова́веля, е́же испра́вити? и изнесу́ ка́мень наслѣ́дiя, ра́венство благода́ти, благода́ть его́.
И бы́сть сло́во Госпо́дне ко мнѣ́ глаго́ля:
ру́цѣ зорова́велевы основа́ша хра́мъ се́й и ру́цѣ его́ соверша́тъ его́: и уразумѣ́еши, я́ко Госпо́дь Вседержи́тель посла́ мя къ ва́мъ:
зане́ кто́ укори́лъ тя́ есть во дни́ ма́лы? и возра́дуются, и уви́дятъ ка́мень, и́же от чи́стаго о́лова, въ руку́ зорова́веля: се́дмь сiя́ очеса́ Госпо́дня су́ть, призира́ющая на всю́ зе́млю.
И отвѣща́хъ и рѣ́хъ къ нему́: что́ су́ть двѣ́ ма́слины сiя́, я́же одесну́ю свѣ́щника и ошу́юю?
И вопроси́хъ втори́цею и рѣ́хъ къ нему́: что́ су́ть двѣ́ вѣ́тви ма́сличны, я́же въ руку́ дву́хъ усѣка́лницъ златы́хъ возлива́ющихъ и возноша́ющихъ ча́шицы златы́я?
И рече́ ко мнѣ́ глаго́ля: не вѣ́си ли, что́ су́ть сiя́? И рѣ́хъ: ни́, го́споди.
И рече́: сі́и два́ сы́нове ту́чности, я́же предстоя́тъ Го́сподеви всея́ земли́.
И обрати́хся и возведо́хъ о́чи мои́ и ви́дѣхъ, и се́, се́рпъ летя́щь.
И рече́ ко мнѣ́: что́ ты́ ви́диши? И рѣ́хъ: а́зъ ви́жду се́рпъ летя́щь, въ долготу́ лакте́й два́десять и въ широту́ десяти́ лакте́й.
И рече́ ко мнѣ́: сiя́ кля́тва исходя́щая на лице́ всея́ земли́: зане́ вся́къ та́ть от сего́ да́же до сме́рти отмще́нъ бу́детъ, и вся́къ клены́йся во лжу́ от сего́ до сме́рти отмсти́тся.
И изнесу́ его́, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, и вни́детъ въ до́мъ та́тя и въ до́мъ клену́щагося и́менемъ мои́мъ во лжу́, и всели́тся посредѣ́ до́му его́, и сконча́етъ его́ и древа́ его́ и ка́менiе его́.
И изы́де а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́ и рече́ ко мнѣ́: воззри́ очи́ма твои́ма и ви́ждь исходя́щее сiе́. И рѣ́хъ:
что́ есть? И рече́: сiя́ мѣ́ра исходя́щая. И рече́: сiя́ непра́вда и́хъ по все́й земли́.
И се́, тала́нтъ оловя́нъ взе́мляйся, и се́, жена́ еди́на сѣдя́ше посредѣ́ мѣ́ры.
И рече́: сiя́ е́сть беззако́нiе. И ве́рже ю́ въ среди́ну мѣ́ры и вве́рже ка́мень оловя́ный во уста́ ея́.
И возведо́хъ о́чи мои́ и ви́дѣхъ, и се́, двѣ́ жены́ исходя́щыя, и ду́хъ въ крилѣ́хъ и́хъ, и тѣ́ имя́ху кри́ла, я́ко крилѣ́ вдо́довы: и взя́ша мѣ́ру между́ земле́ю и между́ не́бомъ.
И рѣ́хъ ко а́нгелу глаго́лющему во мнѣ́: ка́мо сiя́ отно́сятъ мѣ́ру?
И рече́ ко мнѣ́: созда́ти е́й хра́мину въ земли́ Вавило́нстѣй и угото́вати, и положа́тъ ю́ та́мо на угото́ванiе свое́.
И обрати́хся и возведо́хъ о́чи мои́ и ви́дѣхъ, и се́, четы́ри колесни́цы исходя́щыя изъ среди́ны двои́хъ го́ръ, го́ры же тѣ́ бѣ́ша го́ры мѣ́дяны:
въ колесни́цѣ пе́рвѣй ко́ни ры́жы, и въ колесни́цѣ вторѣ́й ко́ни вра́ни,
и въ колесни́цѣ тре́тiей ко́ни бѣ́ли, и въ колесни́цѣ четве́ртѣй ко́ни пе́стри ско́ри.
И отвѣща́хъ и рѣ́хъ ко а́нгелу глаго́лющему во мнѣ́: что́ су́ть сiя́, го́споди?
И отвѣща́ а́нгелъ глаго́ляй во мнѣ́ и рече́: сiя́ су́ть четы́ри вѣ́три небе́снiи, и́же исхо́дятъ предста́ти Го́споду всея́ земли́.
Въ не́йже бѣ́ху ко́ни вра́ни, исхожда́ху на зе́млю сѣ́верскую, и бѣ́лiи исхожда́ху вслѣ́дъ и́хъ, и пе́стрiи исхожда́ху на зе́млю ю́жную,
и ско́рiи исхожда́ху и озира́ху е́же объити́ зе́млю. И рече́: иди́те, обыди́те зе́млю. И обыдо́ша зе́млю.
И возопи́ и рече́ ко мнѣ́ глаго́ля: се́, исходя́щiи на зе́млю сѣ́верскую упоко́иша я́рость мою́ на земли́ сѣ́верстѣй.
И бы́сть сло́во Госпо́дне ко мнѣ́ глаго́ля:
прiими́, я́же от плѣ́на от князе́й и от ключи́мыхъ его́ и от разумѣ́вшихъ его́, и вни́деши ты́ въ де́нь о́нъ въ до́мъ Иосі́и софо́нiина, гряду́щаго от Вавило́на,
и прiи́меши сребро́ и зла́то, и сотвори́ши вѣнцы́, и возложи́ши на главу́ Иису́су Иоседе́кову, иере́ю вели́кому,
и рече́ши къ нему́: си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: се́, му́жъ, восто́къ и́мя ему́, и подъ ни́мъ возсiя́етъ, и сози́ждетъ хра́мъ Госпо́день:
и то́й прiи́метъ добродѣ́тель, и ся́детъ и возоблада́етъ на престо́лѣ свое́мъ, и бу́детъ иере́й одесну́ю его́, и совѣ́тъ ми́ренъ бу́детъ между́ обѣ́ма,
а вѣне́цъ бу́детъ терпя́щымъ и ключи́мымъ ему́ и разумѣ́вшымъ его́, и въ благода́ть сы́ну софо́нiину, и въ псало́мъ во хра́мѣ Госпо́дни:
и издале́ча от си́хъ прiи́дутъ и сози́ждутъ во хра́мѣ Госпо́дни, и уразумѣ́ете, я́ко Госпо́дь Вседержи́тель посла́ мя къ ва́мъ: и бу́детъ, а́ще слу́шающе послу́шаете гла́са Го́спода Бо́га ва́шего.
И бы́сть въ четве́ртое лѣ́то, при да́рiи цари́, бы́сть сло́во Госпо́дне ко Заха́рiи въ четве́ртый ме́сяца девя́таго, и́же е́сть хаселе́въ.
И посла́ въ Веѳи́ль сараса́ръ и Арвесее́ръ ца́рь и му́жiе его́ моли́ти Го́спода,
глаго́ля ко свяще́нникомъ, и́же во хра́мѣ Го́спода [Бо́га] Вседержи́теля, и проро́комъ, глаго́ля: а́ще вни́де здѣ́ въ пя́тый ме́сяцъ святы́ня, [пла́чя или́ постя́ся,] я́коже сотвори́хъ уже́ мно́га лѣ́та.
И бы́сть сло́во Го́спода Вседержи́теля ко мнѣ́ глаго́ля:
рцы́ ко всѣ́мъ лю́демъ земли́ и ко свяще́нникомъ глаго́ля: а́ще пости́стеся или́ плачево́пльствисте въ пяти́нахъ или́ седми́нахъ [ме́сяца], и се́, се́дмьдесятъ лѣ́тъ, посто́мъ ли пости́стеся ми́?
и а́ще я́сте или́ пiете́, не вы́ ли я́сте и пiете́?
Не сiя́ ли су́ть словеса́, я́же глаго́ла Госпо́дь рука́ми проро́ковъ пре́жнихъ, егда́ бѣ́ Иерусали́мъ населе́нъ и гобзу́ющь, и гра́ди его́ о́крестъ, и наго́рная и подо́льная населе́на бя́ху?
И бы́сть сло́во Госпо́дне ко Заха́рiи глаго́ля:
си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: су́дъ пра́веденъ суди́те и ми́лость и щедро́ты твори́те кі́йждо ко бра́ту своему́,
а вдови́цы и си́ра, и прише́лца и убо́га не наси́льствуйте, и зло́бы кі́йждо бра́та своего́ да не по́мнитъ въ сердца́хъ свои́хъ.
И не покори́шася, е́же внима́ти, и да́ша плещы́ презира́ющыя, и ушеса́ своя́ отяготи́ша, е́же не слы́шати,
и се́рдце свое́ учини́ша непокори́во, не послу́шати зако́на моего́ и слове́съ, я́же посла́ Госпо́дь Вседержи́тель Ду́хомъ свои́мъ руко́ю проро́ковъ пре́жнихъ: и бы́сть гнѣ́въ вели́кiй от Го́спода Вседержи́теля.
И бу́детъ, я́коже рече́, и не услы́шаша его́: си́це возопiю́тъ, и не и́мамъ услы́шати, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель:
и отве́ргу я́ во вся́ язы́ки, и́же не разумѣ́ша, и земля́ запустѣ́етъ послѣди́ и́хъ от проходя́щаго и от возвраща́ющагося: и учини́ша избра́нную зе́млю въ запустѣ́нiе.
си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: ревнова́хъ по Иерусали́мѣ и Сiо́нѣ рве́нiемъ вели́кимъ и я́ростiю ве́лiею ревнова́хъ по не́мъ.
Та́ко глаго́летъ Госпо́дь: обращу́ся къ Сiо́ну и вселю́ся посредѣ́ Иерусали́ма, и нарече́тся Иерусали́мъ гра́дъ и́стинный, и гора́ Го́спода Вседержи́теля гора́ свята́я.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: еще́ ся́дутъ ста́рцы и ста́рицы на путе́хъ Иерусали́мскихъ, кі́йждо же́злъ сво́й имы́й въ руцѣ́ свое́й от мно́жества дні́й:
и путiе́ гра́да испо́лнятся о́трочищъ и отрокови́цъ игра́ющихъ на путе́хъ его́.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: а́ще изнемо́жетъ предъ оста́нкомъ люді́й си́хъ во о́нѣхъ дне́хъ, еда́ и предо мно́ю изнемо́жетъ? глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: се́, а́зъ спасу́ лю́ди моя́ от земли́ восто́чныя и от земли́ за́падныя
и введу́ и́хъ [въ зе́млю и́хъ], и вселю́ся посредѣ́ Иерусали́ма, и бу́дутъ ми́ въ лю́ди, и а́зъ бу́ду и́мъ въ Бо́га во и́стинѣ и въ пра́вдѣ.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: да укрѣпя́тся ру́цѣ ва́съ слы́шащихъ во дне́хъ си́хъ словеса́ сiя́ от у́стъ проро́ческихъ, от него́же дне́ основа́ся хра́мъ Го́спода Вседержи́теля, и це́рковь отне́лѣже созда́ся.
Зане́ пре́жде дні́й о́нѣхъ мзда́ человѣ́комъ не бѣ́ во успѣ́хъ, и мзда́ ското́мъ не бя́ше, и исходя́щему и входя́щему не бѣ́ ми́ра от печа́ли, и послю́ вся́ человѣ́ки коего́ждо на и́скренняго своего́.
И ны́нѣ не по дне́мъ о́нѣмъ пре́жнимъ а́зъ сотворю́ оста́нку люді́й си́хъ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель,
но покажу́ ми́ръ: виногра́дъ да́стъ пло́дъ сво́й, и земля́ да́стъ жи́та своя́, и не́бо да́стъ ро́су свою́, и наслѣ́дити сотворю́ оста́нкомъ люді́й мои́хъ си́хъ вся́ сiя́.
И бу́детъ, я́ко бѣ́сте въ кля́твѣ во язы́цѣхъ, до́ме Иу́довъ и до́ме Изра́илевъ, та́ко спасу́ вы́, и бу́дете въ благослове́нiи: дерза́йте и укрѣпля́йтеся рука́ми ва́шими.
Зане́ си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: я́коже помы́слихъ озло́бити вы́, внегда́ прогнѣ́ваша мя́ отцы́ ва́ши, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, и не раска́яхся:
та́ко уста́вихъ и умы́слихъ во дни́ сiя́ добро́ сотвори́ти Иерусали́му и до́му Иу́дову: дерза́йте.
Сiя́ словеса́, я́же сотворите́: глаго́лите и́стину кі́йждо и́скреннему своему́, и́стину и су́дъ ми́ренъ суди́те во вратѣ́хъ ва́шихъ,
и кі́йждо зло́бы и́скренняго своего́ не помышля́йте въ сердца́хъ ва́шихъ, и кля́твы лжи́выя не люби́те, зане́ вся́ сiя́ возненави́дѣхъ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель.
И бы́сть сло́во Го́спода Вседержи́теля ко мнѣ́ глаго́ля:
си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: по́стъ четве́ртый и по́стъ пя́тый, и по́стъ седмы́й и по́стъ деся́тый бу́дутъ до́му Иу́дову въ ра́дость и въ весе́лiе и въ пра́здники бла́ги: и возвеселите́ся и и́стину и ми́ръ возлю́бите.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: еще́ лю́дiе мно́зи прiи́дутъ и живу́щiи во градѣ́хъ мно́гихъ:
и сни́дутся живу́щiи во пяти́ градѣ́хъ во еди́нъ гра́дъ, глаго́люще: гряди́мъ помоли́тися лицу́ Госпо́дню и взыска́ти лице́ Го́спода Вседержи́теля: иду́ и а́зъ.
И прiи́дутъ лю́дiе мно́зи и язы́цы мно́зи взыска́ти лица́ Го́спода Вседержи́теля во Иерусали́мѣ и умоли́ти лице́ Госпо́дне.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: во о́ны дни́ име́тся де́сять муже́й от всѣ́хъ племе́нъ язы́ческихъ, и и́мутся за ри́зу му́жа Иуде́анина, глаго́люще: по́йдемъ съ тобо́ю, зане́ слы́шахомъ, я́ко Бо́гъ съ ва́ми е́сть.
Проро́чество словесе́ Госпо́дня въ земли́ седра́ха и Дама́ска же́ртвы его́: зане́ Госпо́дь призира́етъ на человѣ́ки и на вся́ колѣ́на Изра́илева,
и во има́ѳѣ въ предѣ́лѣхъ его́ ти́ръ и Сидо́нъ, я́ко умудрѣ́ша зѣло́.
И созда́ ти́ръ тверды́ни себѣ́ и собра́ сребро́ я́ко пе́рсть и зла́то я́ко бре́нiе путі́й.
Сего́ ра́ди Госпо́дь наслѣ́дитъ я́ и порази́тъ въ мо́ре си́лу его́, и то́й огне́мъ поя́стся.
Уви́дитъ Аскало́нъ и убои́тся, и Га́за и поболи́тъ зѣло́, и аккаро́нъ, я́ко постыдѣ́ся о упова́нiи свое́мъ: и поги́бнетъ ца́рь от Га́зы, и Аскало́нъ не и́мать насели́тися.
И вселя́тся иноплеме́нницы во азо́тѣ, и разрушу́ досажде́нiе иноплеме́нниковъ,
и изму́ кро́вь и́хъ изъ у́стъ и́хъ и ме́рзости и́хъ изъ среди́ны зубо́въ и́хъ, и оста́вятся и сі́и Бо́гу на́шему и бу́дутъ я́ко ты́сящникъ во Иу́дѣ, и аккаро́нъ я́коже Иевусе́й.
И подста́влю хра́му моему́ воздвиже́нiе, е́же не сквозѣ́ ходи́ти, ниже́ возвраща́тися, и ктому́ не и́мать прiити́ на ня́ изгоня́яй: я́ко ны́нѣ ви́дѣхъ очи́ма мои́ма.
Ра́дуйся зѣло́, дщи́ Сiо́ня, проповѣ́дуй, дщи́ Иерусали́мля: се́, Ца́рь тво́й гряде́тъ тебѣ́ пра́веденъ и спаса́яй, то́й кро́токъ и всѣ́дъ на подъяре́мника и жребца́ ю́на.
И потреби́тъ колесни́цы от Ефре́ма и ко́ни от Иерусали́ма, и потреби́тъ лу́къ бра́нный, и мно́жество, и ми́ръ от язы́ковъ: и облада́етъ вода́ми от мо́ря до мо́ря и от рѣ́къ до исхо́дищъ земли́.
И ты́ въ кро́ви завѣ́та твоего́ испусти́лъ еси́ у́зники твоя́ от ро́ва не иму́ща воды́.
Ся́дите въ твердѣ́лехъ, свя́зани со́нмища, и за еди́нъ де́нь прише́лствiя твоего́ сугу́бо возда́мъ ти́.
Зане́же напряго́хъ тя́ себѣ́, Иу́до, я́ко лу́къ, испо́лнихъ Ефре́ма, и воздви́гну ча́да твоя́, Сiо́не, на ча́да е́ллинска, и осяжу́ тя́ я́ко ме́чь ра́тника.
И Госпо́дь на ни́хъ яви́тся, и изы́детъ я́ко мо́лнiя стрѣла́ его́: и Госпо́дь Бо́гъ Вседержи́тель въ трубу́ востру́битъ и по́йдетъ въ шу́мѣ преще́нiя своего́.
Госпо́дь Вседержи́тель защи́титъ и́хъ, и поядя́тъ я́, и посы́плютъ и́хъ ка́менiемъ пра́щнымъ, и испiю́тъ кро́вь и́хъ я́ко вино́, и испо́лнятъ окри́ны я́ко же́ртвенникъ.
И спасе́тъ я́ Госпо́дь Бо́гъ и́хъ въ де́нь о́нъ, я́ко о́вцы лю́ди своя́: зане́ ка́менiе свято валя́ется на земли́ его́.
А́ще что́ бла́го его́, и а́ще что́ добро́ его́, пшени́ца ю́ношамъ и вино́ благоуха́нно дѣ́вамъ.
Проси́те от Го́спода дождя́ во вре́мя ра́нняго и по́здняго: Госпо́дь сотвори́ привидѣ́нiя, и до́ждь зи́менъ да́стъ и́мъ, кому́ждо зла́къ на селѣ́.
Зане́ провѣща́ющiи глаго́лаша труды́, и вражби́телiе видѣ́нiя ло́жна и со́нiя лжи́ва глаго́лаху, су́етными утѣша́ху: сего́ ра́ди изсхо́ша я́ко о́вцы, и озло́блени бы́ша, поне́же не бѣ́ изцѣле́нiя.
На па́стырей прогнѣ́вася я́рость моя́, и на а́гнцы посѣщу́: и посѣти́тъ Госпо́дь Бо́гъ Вседержи́тель ста́до свое́, до́мъ Иу́динъ, и учини́тъ я́ а́ки коня́ благолѣ́пна своего́ во бра́ни.
И от него́ призрѣ́, и от него́ учини́, и от него́ лу́къ въ ду́сѣ я́рости, и от него́ изы́детъ вся́къ изгоня́яй въ то́мъ.
И бу́дутъ я́ко ра́тницы попира́юще бре́нiе на путе́хъ во бра́ни, и ополча́тся, я́ко Госпо́дь съ ни́ми, и постыдя́тся вса́дницы ко́ннiи.
И укрѣплю́ до́мъ Иу́довъ и до́мъ Ио́сифовъ спасу́, и вселю́ я́, поне́же возлюби́хъ я́, и бу́дутъ а́ки бы не отврати́хъ и́хъ: зане́ а́зъ Госпо́дь Бо́гъ и́хъ и услы́шу я́.
И бу́дутъ я́ко ра́тницы Ефре́мовы, и возра́дуется се́рдце и́хъ а́ки от вина́: и ча́да и́хъ уви́дятъ и возвеселя́тся, и возра́дуется се́рдце и́хъ о Го́сподѣ.
Возвѣщу́ и́мъ и прiиму́ я́, зане́ искуплю́ и́хъ, и умно́жатся, я́коже бя́ху мно́зи:
и всѣ́ю я́ въ лю́дехъ, и да́льнiи помяну́тъ мя́, и воспита́ютъ ча́да своя́, и обратя́тся:
и возвращу́ я́ от земли́ Еги́петскiя и от Ассирі́анъ прiиму́ я́, и въ Галаади́тъ и въ Лива́нъ введу́ я́, и не и́мать оста́ти от ни́хъ ни еди́нъ.
И про́йдутъ мо́ремъ у́зкимъ и поразя́тъ въ мо́ри во́лны, и изся́кнутъ вся́ глубины́ рѣчны́я, и отъи́мется вся́ко досажде́нiе Ассирі́йско, и ски́птръ Еги́петскъ отъи́мется.
И укрѣплю́ я́ о гдѣ́ Бо́зѣ и́хъ, и о и́мени его́ восхва́лятся, глаго́летъ Госпо́дь.
Разве́рзи, Лива́не, две́ри твоя́, и да поя́стъ о́гнь ке́дры твоя́:
да плачево́пльствитъ пи́тисъ, зане́ паде́ ке́дръ, я́ко вельмо́жи вельми́ обѣднѣ́ша. Восплачево́пльствите, ду́би Васанити́дстiи, я́ко посѣче́ся дубра́ва насажде́нная.
Гла́съ пла́чущихъ па́стырей, я́ко возбѣ́дствова вели́чiе и́хъ: гла́съ рыка́ющихъ льво́въ, я́ко озло́блено бы́сть шата́нiе Иорда́ново.
Си́це глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: паси́те о́вцы заколе́нiя,
я́же стяжа́вшiи закала́ху и не раскаява́хуся, и продаю́щiи я́ глаго́лаху: благослове́нъ Госпо́дь, и обогати́хомся: и па́стырiе и́хъ не печа́хуся ни чи́мже о ни́хъ.
Сего́ ра́ди не пощажду́ ктому́ на живу́щихъ на земли́, глаго́летъ Госпо́дь: и се́, а́зъ преда́мъ человѣ́ки, коего́ждо въ ру́цѣ и́скреннему его́ и въ ру́цѣ царю́ своему́: и изсѣку́тъ зе́млю, и не и́мамъ изъя́ти от руки́ и́хъ.
И упасу́ о́вцы заколе́нiя въ земли́ Ханаа́ни: и прiиму́ себѣ́ два́ жезла́, еди́наго нареко́хъ добро́ту, а друга́го нареко́хъ у́же, и упасу́ о́вцы.
И погублю́ три́ па́стыри въ ме́сяцъ еди́нъ, и отягча́етъ душа́ моя́ на ня́: и́бо ду́ши и́хъ рыка́ху на мя́.
И рѣ́хъ: не и́мамъ пасти́ ва́съ: умира́ющее да у́мретъ, и изчеза́ющее да изче́знетъ, и про́чая да поя́стъ кі́йждо пло́ть бли́жняго своего́.
И прiиму́ же́злъ мо́й до́брый и отве́ргу его́ е́же разори́ти завѣ́тъ мо́й, его́же завѣща́хъ ко всѣ́мъ лю́демъ:
и разори́тся въ де́нь о́ный, и уразумѣ́ютъ Ханане́е о́вцы храни́мыя мнѣ́, зане́ сло́во Госпо́дне е́сть.
И реку́ къ ни́мъ: а́ще добро́ предъ ва́ми е́сть, дади́те мзду́ мою́, или́ отрецы́теся. И поста́виша мзду́ мою́ три́десять сре́бреникъ.
И рече́ Госпо́дь ко мнѣ́: вложи́ я́ въ горни́ло и смотри́, а́ще искуше́но е́сть, и́мже о́бразомъ искуше́нъ бы́хъ о ни́хъ. И прiя́хъ три́десять сре́бреникъ и вложи́хъ и́хъ въ хра́мъ Госпо́день въ горни́ло.
И отверго́хъ же́злъ вторы́й у́же, е́же разори́ти завѣ́тъ и́же посредѣ́ Иу́ды и посредѣ́ Изра́иля.
И рече́ Госпо́дь ко мнѣ́: еще́ прiими́ себѣ́ сосу́ды па́стырски, па́стыря неиску́сна:
зане́, се́, а́зъ воздви́гну па́стыря на зе́млю: погиба́ющаго не посѣти́тъ и расточе́ннаго не и́мать взыска́ти, и сокруше́ннаго не и́мать изцѣли́ти и здра́ваго не и́мать напра́вити, и мяса́ избра́нныхъ поя́стъ и гле́зны и́хъ изві́етъ.
О, пасу́щiи су́етная и оста́вльшiи ове́цъ! ме́чь на мы́шцу его́ и на о́ко ему́ десно́е: мы́шца его́ изсыха́ющи и́зсхнетъ, и о́ко ему́ десно́е ослѣпа́я ослѣ́пнетъ.
Проро́чество словесе́ Госпо́дня на Изра́иля, глаго́летъ Госпо́дь, простры́й не́бо и основа́яй зе́млю и созида́яй ду́хъ человѣ́ка въ не́мъ:
се́, а́зъ полага́ю Иерусали́ма я́ко преддве́рiя дви́жимая всѣ́мъ лю́демъ о́крестъ, и во Иуде́и бу́детъ обсѣде́нiе на Иерусали́ма:
и бу́детъ въ де́нь о́ный, положу́ Иерусали́ма ка́мень попира́емый всѣ́ми язы́ки: вся́къ попира́яй его́ руга́яся поруга́ется, и соберу́тся на́нь вси́ язы́цы земли́.
Въ де́нь о́нъ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, поражу́ вся́каго коня́ во у́жасъ и вса́дника его́ въ безу́мiе: и на до́мъ Иу́довъ отве́рзу о́чи мои́ и вся́ ко́ни люді́й поражу́ во ослѣпле́нiе.
И реку́тъ ты́сящницы Иу́дины вси́ въ сердца́хъ свои́хъ: обря́щемъ себѣ́ живу́щыя во Иерусали́мѣ о Го́сподѣ Вседержи́тели Бо́зѣ и́хъ.
Въ де́нь о́нъ положу́ ты́сящники Иу́дины я́ко главню́ о́гненну въ дрова́хъ и я́ко свѣщу́ о́гненну въ сте́блiи, и поядя́тъ одесну́ю и ошу́юю вся́ лю́ди о́крестъ: и насели́тся Иерусали́мъ еще́ по себѣ́ во Иерусали́мѣ:
и спасе́тъ Госпо́дь селе́нiя Иу́дова я́коже испе́рва, я́ко да не велича́ется похвала́ до́му дави́дова и велича́нiя живу́щихъ во Иерусали́мѣ на Иу́ду.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ, защи́титъ Госпо́дь живу́щихъ во Иерусали́мѣ: и бу́детъ немощны́й въ ни́хъ въ то́й де́нь я́ко дави́дъ, а до́мъ дави́довъ я́ко до́мъ Бо́жiй, я́коже а́нгелъ Госпо́день предъ ни́ми.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ, взыщу́ изъя́ти вся́ язы́ки гряду́щыя на Иерусали́мъ,
и излiю́ на до́мъ дави́довъ и на живу́щыя во Иерусали́мѣ Ду́хъ благода́ти и щедро́тъ, и воззря́тъ на́нь, его́же прободо́ша, и воспла́чутся о не́мъ пла́канiемъ я́ко о возлю́бленнѣмъ, и поболя́тъ о не́мъ болѣ́знiю я́ко о пе́рвенцѣ.
Въ де́нь о́нъ возвели́чится плачево́пльствiе во Иерусали́мѣ, я́ко плачево́пльствiе Ададримо́на на по́ли Магедо́нѣ.
И воспла́чется земля́ по племено́мъ племено́мъ: колѣ́но о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́: колѣ́но до́му дави́дова о себѣ́ и жены́ и́хъ о себѣ́:
колѣ́но до́му наѳа́нова о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́: колѣ́но до́му Леві́ина о себѣ́, и жены́ о себѣ́: колѣ́но Симео́не о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́:
вся́ про́чая колѣ́на, колѣ́но и колѣ́но о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́.
Въ де́нь о́нъ бу́детъ вся́ко мѣ́сто отверза́емо до́му дави́дову и живу́щымъ во Иерусали́мѣ въ предвиже́нiе и раздѣле́нiе.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ, глаго́летъ Госпо́дь Савао́ѳъ, потреблю́ имена́ и́доловъ от земли́, и ктому́ не бу́детъ и́хъ па́мяти:и лжи́выя проро́ки и ду́ха нечи́стаго изму́ от земли́.
И бу́детъ, а́ще прорече́тъ человѣ́къ еще́, и рече́тъ къ нему́ оте́цъ его́ и ма́ти его́, ро́ждшiи его́, внегда́ проро́чествовати ему́: не жи́въ бу́деши, я́ко лжу́ глаго́лалъ еси́ во и́мя Госпо́дне: и за́пнутъ ему́ оте́цъ его́ и ма́ти его́, роди́вшiи его́, егда́ проро́чествовати на́чнетъ.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ, постыдя́тся проро́цы, кі́йждо от видѣ́нiя своего́, внегда́ проро́чествовати ему́, и облеку́тся въ ко́жу власяну́ю, зане́ солга́ша.
И рече́тъ: нѣ́смь проро́къ а́зъ, я́ко человѣ́къ дѣ́лаяй зе́млю а́зъ е́смь, зане́ человѣ́къ роди́ мя от ю́ности моея́.
И реку́ къ нему́: что́ я́звы сiя́ посредѣ́ руку́ твое́ю? И рече́тъ: и́миже уя́звленъ бы́хъ въ дому́ возлю́бленнаго моего́.
Мечу́, воста́ни на па́стыря моего́ и на му́жа граждани́на моего́, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: порази́ па́стыря, и расточа́тся о́вцы ста́да: и наведу́ ру́ку мою́ на [ма́лыя] па́стыри.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ на все́й земли́, глаго́летъ Госпо́дь, двѣ́ ча́сти ея́ потребя́тся и изче́знутъ, а тре́тiя оста́нется на не́й:
и проведу́ тре́тiю ча́сть сквозѣ́ о́гнь, и разжгу́ я́, я́коже разжиза́ется сребро́, и искушу́ я́, я́коже искуша́ется зла́то: то́й призове́тъ и́мя мое́, и а́зъ услы́шу его́ и реку́: лю́дiе мои́ сі́и су́ть. И ті́и реку́тъ: Госпо́дь Бо́гъ мо́й.
Се́, дні́е Госпо́дни гряду́тъ, и раздѣля́тся коры́сти твоя́ въ тебѣ́:
и соберу́ вся́ язы́ки на Иерусали́мъ въ бра́нь, и плѣни́тся гра́дъ, и расхи́тятся до́мове, и жены́ оскверня́тся: и изы́детъ по́лъ гра́да въ плѣне́нiе, а оста́нокъ люді́й мои́хъ не потребя́тся от гра́да.
И изы́детъ Госпо́дь и ополчи́тся на язы́ки о́ны, я́коже де́нь ополче́нiя его́ въ де́нь бра́ни.
И ста́нутъ но́зѣ его́ въ де́нь о́нъ на горѣ́ Елео́нстѣй, я́же е́сть пря́мо Иерусали́му на восто́къ: и раздѣли́тся гора́ Елео́нская, по́лъ ея́ къ восто́комъ и по́лъ ея́ къ мо́рю, про́пасть ве́лiя зѣло́: и уклони́тся по́лъ горы́ на сѣ́веръ и по́лъ ея́ на ю́гъ:
и засы́плется де́брь го́ръ мои́хъ, и прильпне́тъ де́брь го́рняя да́же до Асаи́ла и напо́лнится, я́коже напо́лнися от лица́ тру́са во дне́хъ Озі́и царя́ Иу́дова: и прiи́детъ Госпо́дь Бо́гъ мо́й, и вси́ святі́и съ ни́мъ.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ, не бу́детъ свѣ́тъ, но зима́ и мра́зъ:
и бу́детъ де́нь еди́нъ, и де́нь то́й зна́емь бу́детъ Го́сподеви, и не де́нь и не но́щь, и при ве́черѣ бу́детъ свѣ́тъ.
И въ де́нь о́нъ изы́детъ вода́ жива́ изъ Иерусали́ма, по́лъ ея́ въ мо́ре пе́рвое и по́лъ ея́ въ мо́ре послѣ́днее: и въ жа́тву и въ ве́сну бу́детъ та́ко.
И бу́детъ Госпо́дь въ Царя́ по все́й земли́: въ де́нь о́нъ бу́детъ Госпо́дь еди́нъ, и и́мя его́ еди́но,
обходя́ всю́ зе́млю и пусты́ню, от гаваи́ и до реммо́на, на ю́гъ Иерусали́му: и вознесе́тся на мѣ́стѣ и пребу́детъ от вра́тъ Венiами́нихъ до мѣ́ста вра́тъ пе́рвыхъ, да́же до вра́тъ уго́лныхъ и до столпа́ Анамеи́ля и до подточи́лiя царе́ва.
И вселя́тся въ не́мъ, и ана́ѳема не бу́детъ к тому́, и всели́тся Иерусали́мъ надѣ́яйся.
И сiе́ бу́детъ паде́нiе, и́мже изсѣче́тъ Госпо́дь вся́ лю́ди, ели́цы воева́ша на Иерусали́мъ: иста́ютъ пло́ти и́хъ стоя́щихъ на нога́хъ свои́хъ, и очеса́ и́мъ истеку́тъ изъ обо́чiй и́хъ, и язы́къ и́хъ иста́етъ во устѣ́хъ и́хъ.
И бу́детъ въ де́нь о́нъ у́жасъ Госпо́день ве́лiй на ни́хъ: и и́мутся кі́йждо за ру́ку бли́жняго своего́, и соплете́тся рука́ его́ къ руцѣ́ бли́жняго своего́.
И Иу́да ополчи́тся во Иерусали́мѣ и собере́тъ крѣ́пость всѣ́хъ люді́й о́крестъ, зла́то и сребро́ и ри́зы во мно́жество зѣло́.
И сiе́ бу́детъ паде́нiе ко́немъ и мско́мъ, и велблю́домъ и осло́мъ, и всѣ́мъ ското́мъ су́щымъ въ полцѣ́хъ о́нѣхъ, по паде́нiю сему́.
И бу́детъ, ели́цы а́ще оста́нутся от всѣ́хъ язы́къ прише́дшихъ на Иерусали́мъ, и взы́дутъ на вся́кое лѣ́то покланя́тися Царю́ Го́споду Вседержи́телю и пра́здновати пра́здникъ скинопигі́и.
И бу́детъ, ели́цы а́ще не взы́дутъ от всѣ́хъ племе́нъ земли́ во Иерусали́мъ поклони́тися Царю́ Го́споду Вседержи́телю, и сі́и о́нѣмъ приложа́тся, не бу́детъ на ни́хъ дождя́.
А́ще же колѣ́но Еги́петское не взы́детъ, ни прiи́детъ, и на си́хъ бу́детъ я́зва, е́юже порази́тъ Госпо́дь вся́ язы́ки, ели́цы а́ще не взы́дутъ, е́же пра́здновати пра́здникъ скинопигі́и.
Се́й бу́детъ грѣ́хъ Еги́пту и грѣ́хъ всѣ́мъ язы́комъ, ели́цы а́ще не взы́дутъ, е́же пра́здновати пра́здникъ скинопигі́и.
Въ де́нь о́нъ бу́детъ е́же во уздѣ́ коня́, свято Го́споду Вседержи́телю: и бу́дутъ коно́би въ дому́ Госпо́дни я́ко ча́шы предъ лице́мъ олтаря́,
и бу́детъ вся́къ коно́бъ во Иерусали́мѣ и во Иу́дѣ свя́тъ Го́сподеви Вседержи́телю: и прiи́дутъ вси́ жру́щiи и прiи́мутъ от ни́хъ и сваря́тъ въ ни́хъ, и не бу́детъ Ханане́й ктому́ во хра́мѣ Го́спода Вседержи́теля въ де́нь о́нъ.
Дар моҳи ҳаштум, дар соли дуюми Дорёвеш, сухани Парвардигор бар Закарёи пайғамбари писари Баракё, писари Идду фурӯд омада, гуфт:
«Парвардигор бар падарони шумо хеле хашмгин буд,
ва ту ба онҳо бигӯй: Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: сӯи Ман баргардед, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, ва Ман сӯи шумо хоҳам баргашт, мегӯяд парвардигори лашкарҳо.
Монанди падарони худ набошед, ки пайғамбарони пешина онҳоро хонда, гуфтанд: ́Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: аз роҳҳои бади худ ва аз корҳои бади худ баргардед́, вале онҳо нашуниданд ва ба Ман гӯш надоданд, мегӯяд Парвардигор.
Падарони шумо – куҷоянд онҳо? Ва пайғамбарон – магар онҳо ҷовидона зиндагӣ мекунанд?
Аммо суханони Ман ва қоидаҳои Ман, ки ба бандагони Худ пайғамбарон фармуда будам, магар ба сари падарони шумо наомаданд? Ва онҳо баргаштанд ва гуфтанд: ́Чунон ки Парвардигори лашкарҳо қарор дода буд, ки бо мо мувофиқи роҳҳоямон ва корҳоямон амал намояд, ончунон бо мо амал намуд́».
Дар рӯзи бисту чоруми моҳи ёздаҳум, ки моҳи шебот бошад, дар соли дуюми Дорёвеш, сухани Парвардигор бар Закарёи пайғамбари писари Баракё, писари Идду фурӯд омада, чунин гуфт:
«Имшаб дидам, ва инак марде бар аспи сурх савор буд, ва ӯ дар миёни дарахтони ос, ки дар водӣ буданд, меистод, ва дар ақиби ӯ аспони сурх, зард ва сафед буданд.
Ва ман гуфтам: ́Инҳо чистанд, эй хоҷаам?́ Ва фариштае ки бо ман сухан меронд, ба ман гуфт: ́Ман ба ту нишон медиҳам, ки инҳо чистанд́.
Ва марде ки дар миёни дарахтони ос меистод, ҷавоб гардонда, гуфт: ́Инҳо касоне ҳастанд, ки Парвардигор фиристодааст, то ки бар замин гаштугузор кунанд́.
Ва онҳо ба фариштаи Парвардигор, ки дар миёни дарахтони ос меистод, ҷавоб гардонда, гуфтанд: ́Мо бар замин гаштугузор кардем, ва инак, тамоми замин дар оромӣ сокин аст́.
Ва фариштаи Парвардигор ҷавоб гардонда, гуфт: ́Эй Парвардигори лашкарҳо! То ба кай бар Уршалим ва шаҳрҳои Яҳудо, ки дар ин ҳафтод сол Ту ба онҳо хашмгин будӣ, раҳм нахоҳӣ кард?́
Ва Парвардигор ба фариштае ки бо ман сухан меронд, бо суханони хуб, бо суханони дилбардорӣ ҷавоб гардонд.
Ва фариштае ки бо ман сухан меронд, ба ман гуфт: ́Нидо намуда, бигӯй: Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: Ман дар бораи Уршалим ва дар бораи Сион бо рашки бузурге рашк кардам.
Ва бар халқҳои бепарво хеле хашмгин ҳастам: ҳангоме ки хашми Ман андак буд, онҳо бадиро афзун карданд.
Бинобар ин Парвардигор чунин мегӯяд: ба Уршалим бо раҳм хоҳам баргашт; хонаи Ман дар он сохта хоҳад шуд, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, ва ресмони андоза бар Уршалим кашида хоҳад шуд.
Боз нидо намуда, бигӯй: Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: боз шаҳрҳои Ман аз нозу неъмат лабрез хоҳанд шуд, ва Парвардигор боз Сионро дилбардорӣ хоҳад кард, ва боз Уршалимро хоҳад баргузид́».
Ва ман чашмони худро боло карда, дидам, ва инак чор шох буд.
Ва ба фариштае ки бо ман сухан меронд, гуфтам: «Инҳо чистанд?» Ва ӯ ба ман гуфт: «Инҳо шохҳое мебошанд, ки Яҳудо ва Исроил ва Уршалимро пароканда кардаанд».
Ва Парвардигор чор оҳангарро ба ман нишон дод.
Ва ман гуфтам: «Инҳо барои чӣ гуна коре омадаанд?» Ва ӯ ба ҷавоб гуфт: «Ин шохҳо Яҳудоро чунон пароканда кардаанд, ки касе сари худро наметавонад бардорад; вале инҳо омадаанд, то ки бар онҳо даҳшат оваранд, шохҳои халқҳоеро шикаста партоянд, ки бар замини Яҳудо шох бардоштаанд, то ки онро пароканда намоянд».
Ва ман чашмони худро боло карда, дидам, ва инак марде буд, ва ресмони андоза дар дасти худ дошт.
Ва ман гуфтам: «Ту куҷо меравӣ?» Ва ӯ ба ман гуфт: «Барои андоза кардани Уршалим, то бубинам, ки бараш чӣ қадар аст ва дарозияш чӣ қадар».
Ва инак фариштае ки бо ман сухан меронд, берун рафт, ва фариштаи дигаре ба пешвози ӯ баромад,
ва ба ӯ гуфт: «Шитоб намо ва ба ин ҷавон бигӯй: ́Уршалим аз бисёрии одамон ва чорпоёне ки андарунаш хоҳанд буд, берун аз девор аҳолидор хоҳад гардид.
Ва Ман барои он, мегӯяд Парвардигор, девори оташине гирдогирдаш хоҳам буд, ва барои ҷалоли он андаруни он хоҳам буд́».
«Ҳой, ҳой, аз замини шимол бигрезед, мегӯяд Парвардигор; чунки Ман шуморо монанди чор тарафи осмон пароканда кардаам, мегӯяд Парвардигор».
Ҳой, Сион, ки назди духтари Бобил сокин мебошӣ, гурехта худро раҳо намо!
Чунки Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд. Барои ҷалоли шумо Ӯ маро назди халқҳое ки шуморо тороҷ карданд, фиристодааст; чунки ҳар кӣ ба шумо даст расонад, ба мардумаки чашми Ӯ даст расонда бошад.
«Чунки инак Ман дасти Худро бар онҳо хоҳам бардошт, ва онҳо ғанимати ғуломони худ хоҳанд шуд». Ва шумо хоҳед донист, ки Парвардигори лашкарҳо маро фиристодааст.
Хурсандӣ ва шодӣ намо, эй духтари Сион! «Чунки инак, Ман меоям ва андаруни ту сокин хоҳам шуд», мегӯяд Парвардигор.
«Ва дар он рӯз халқҳои бисёр ба Парвардигор ҳамроҳ хоҳанд шуд, ва мардуми Ман хоҳанд гардид, ва Ман андаруни ту сокин хоҳам шуд». Ва хоҳӣ донист, ки Парвардигори лашкарҳо маро назди ту фиристодааст.
Ва Парвардигор Яҳудоро соҳибӣ карда, насиби Худ бар замини пок хоҳад гардонид, ва аз нав Уршалимро хоҳад баргузид.
Пеши Парвардигор хомӯш бошед, эй тамоми башар! Чунки Ӯ аз манзили поки Худ бархостааст.
Ва Юшаи саркоҳинро ба ман нишон дод, ки пеши фариштаи Парвардигор истода буд, ва шайтон ба тарафи рости ӯ меистод, то ки ӯро айбдор кунад.
Ва Парвардигор ба шайтон гуфт: «Парвардигор ба ту, эй шайтон, сарзаниш намояд, ва Парвардигор, ки Уршалимро баргузидааст, ба ту сарзаниш намояд; оё ин кундаи нимсӯхтае нест, ки аз оташ раҳонида шудааст».
Ва Юшаъ либоси ифлос дар тан дошт, ва пеши фаришта меистод,
ки вай ба онҳое ки пеши вай истода буданд, сухан ронда, гуфт: «Либоси ифлосро аз тани ӯ дур кунед». Ва ба ӯ гуфт: «Бубин, гуноҳатро аз ту дур кардам, ва туро либоси зебо пӯшонидам».
Ва ман гуфтам: «Бигзор саллаи тозае бар сараш бимонанд», – ва саллаи тозае бар сараш гузоштанд, ва ӯро либос пӯшониданд, ва фариштаи Парвардигор истода буд.
Ва фариштаи Парвардигор Юшаъро таъкид намуда, гуфт:
«Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: агар бо роҳҳои Ман биравӣ, ва агар хизмати Маро ба ҷо оварӣ, ту низ дар хонаи Ман сардорӣ хоҳӣ намуд, ва саҳнҳои Маро нигаҳбонӣ хоҳӣ кард, ва Ман туро дар миёни инҳое ки меистанд, роҳ хоҳам дод.
Пас бишнав, эй Юшаи саркоҳин, ту ва ёронат, ки пеши ту нишастаанд, чунки онҳо мардони нишона ҳастанд: инак, Ман бандаи Худ – Навдаро хоҳам овард.
Чунки инак, он санге ки Ман пеши Юшаъ мегузорам; ба он як санг ҳафт чашм менигаранд; инак, Ман нақше бар он кандакорӣ мекунам, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, ва гуноҳи ин заминро дар як рӯз дур мекунам.
Дар он рӯз, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, якдигарро зери ток ва зери дарахти анҷир даъват хоҳед намуд».
Ва фариштае ки бо ман сухан меронд, баргашт, ва маро бедор кард, монанди касе ки аз хобаш бедор мешавад.
Ва ба ман гуфт: «Чӣ мебинӣ?» Ва ман гуфтам: «Мебинам, инак чароғдоне ки сар то сараш аз тиллост, ва равғандонаш бар сараш, ва ҳафт чароғаш бар он аст, ва ҳар чароғ, ки бар сараш мебошад, ҳафт найча дорад.
Ва ду дарахти зайтун назди он аст, – яке аз тарафи рости равғандон ва дигаре аз тарафи чапаш».
Ва ман ба фариштае ки бо ман сухан меронд, ҷавоб гардонда, гуфтам: «Инҳо чистанд, эй хоҷаам?»
Ва фариштае ки бо ман сухан меронд, ба ман ҷавоб гардонда, гуфт: «Оё намедонӣ, ки инҳо чистанд?» Ва ман гуфтам: «Не, эй хоҷаам».
Ва ӯ ба ман ҷавоб гардонда, гуфт: «Ин сухани Парвардигор аст, ки барои Зарубобил гуфта шудааст: на бо қудрат ва на бо қувват, балки бо Рӯҳи Ман, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо.
Ту чистӣ, эй кӯҳи бузург? Ба ҳузури Зарубобил ту ҳамворие ҳастӣ, ва ӯ санги сари онро берун хоҳад овард, дар сурате ки нидоҳои хурсандӣ шунида хоҳад шуд: ́Шукӯҳу шавкат бар он бод!́»
Ва сухани Парвардигор бар ман фурӯд омада, гуфт:
«Дастҳои Зарубобил бунёди ин хонаро ниҳодааст, ва дастҳои ӯ онро анҷом хоҳад дод, ва хоҳӣ донист, ки Парвардигори лашкарҳо маро назди шумо фиристодааст.
Зеро касе ки он рӯзи корҳои майдаро писанд накарда буд, алҳол шоқулро дар дасти Зарубобил дида, шод хоҳад шуд; ин ҳафт – чашмони Парвардигор ҳастанд, ки тамоми заминро бо нигоҳи худ фаро мегиранд».
Ва ман савол дода, ба ӯ гуфтам: «Ин ду дарахти зайтун, ки ба тарафи рости чароғдон ва ба тарафи чапи он мебошад, чист?»
Ва бори дуюм савол дода, ба ӯ гуфтам: «Он ду шохаи зайтун, ки назди ду нойчаи тилло моеи тиллоранге аз даруни худ мерезад, чист?»
Ва ӯ ба ман гуфт: «Оё намедонӣ, ки инҳо чист?» Ва ман гуфтам: «Не, эй хоҷаам».
Ва ӯ гуфт: «Ин ду – таъминкунандагони равғани зайтун ҳастанд, ки ба ҳузури Молики тамоми ҷаҳон истодаанд».
Ва боз чашмонамро боло карда, дидам, ва инак тӯмори парроне намоён аст.
Ва ӯ ба ман гуфт: «Чӣ мебинӣ?» Ва ман гуфтам: «Ман тӯмори парроне мебинам, ки дарозияш бист зироъ аст, ва бараш даҳ зироъ».
Ва ӯ ба ман гуфт: «Ин лаънатест, ки бар рӯи тамоми замин берун меравад, зеро ҳар кӣ дуздӣ мекунад, аз ин тарафаш, бар ҳасби он, нобуд хоҳад гардид, ва ҳар кӣ қасами дурӯғ мехӯрад, аз он тарафаш, бар ҳасби он, нобуд хоҳад гардид.
Ман онро берун овардам, мегуяд Парвардигори лашкарҳо, ва он ба хонаи дузд ва ба хонаи касе ки ба номи Ман қасами дурӯғ мехӯрад, дохил хоҳад шуд, ва андаруни хонаи вай ҷойгир шуда, сабаби хонавайронӣ хоҳад гардид, ҳам чӯбҳояш ва ҳам сангҳояшро нобуд хоҳад кард».
Ва фариштае ки бо ман сухан меронд, берун омада, ба ман гуфт: «Лутфан, чашмонатро боло карда, бубин, ки он чи берун меояд, чист».
Ва ман гуфтам: «Он чист?» Ва ӯ гуфт: «Ин сабадест, ки берун меояд». Ва гуфт: «Ин чашми ҳариси онҳост дар тамоми замин».
Ва инак, гулӯлаи қӯрғошимие бардошта шуд, ва инак, як зан андаруни сабад нишастааст.
Ва ӯ гуфт: «Ин шарорат аст», ва онро андаруни сабад андохт, ва он санги қӯрғошимиро ба даҳани он гузошт.
Ва ман чашмонамро боло карда, дидам, ва инак, ду зан берун меоянд, ва бод дар болҳои онҳост, ва болҳошон монанди болҳои лайлак аст; ва онҳо сабадро бардошта, дар миёни замин ва осмон парвоз карданд.
Ва ман ба фариштае ки бо ман сухан меронд, гуфтам: «Онҳо ин сабадро куҷо мебаранд?»
Ва ӯ ба ман гуфт: «То ки барои вай дар замини Шинор хонае бино кунанд, ва ҳамин ки он тайёр шавад, вай дар он ҷо бар пояи худ гузошта хоҳад шуд».
Ва боз чашмони худро боло карда, дидам, ва инак, чор ароба аз миёни ду кӯҳ берун меравад, ва он кӯҳҳо кӯҳҳои мис аст.
Дар аробаи якум – аспони ҷиранд; ва дар аробаи дуюм – аспони сиёҳмушкин;
ва дар аробаи сеюм – аспони сафед; ва дар аробаи чорум – аспони абраши қавӣ.
Ва ба фариштае ки бо ман сухан меронд, савол дода, гуфтам: «Инҳо чист, эй хоҷаам?»
Ва фаришта ба ман ҷавоб гардонда, гуфт: «Инҳо чор боди осмон мебошанд, ки баъд аз истодан ба ҳузури Молики тамоми ҷаҳон берун мераванд.
Он ки аспони сиёҳмушкин дорад, онҳо сӯи замини шимол берун мераванд, ва аспони сафед ба машриқзамин берун мераванд, ва аспони абраш сӯи замини ҷануб берун мераванд.
Ва аспони қавӣ берун рафтаанд, ва саъю кӯшиш доранд гардиш кунанд, то ки заминро тай намоянд». Ва ӯ гуфт: «Биравед, заминро тай намоед». Ва онҳо рафта, заминро тай карданд.
Ва ӯ маро фарёд карда, гуфт: «Бубин, онҳое ки суи замини шимол берун рафтанд, хашми Маро дар замини шимол фурӯ нишониданд».
Ва сухани Парвардигор бар ман фурӯд омада, гуфт:
«Аз миёни асироне ки аз Бобил омадаанд, Ҳелдай, Тубиё ва Едаъёро бигир, ва бо онҳо дар ҳамон рӯз ба хонаи Йӯшиё писари Сафанё биё,
ва нуқра ва тиллоро бигир ва тоҷҳо сохта, ба сари саркоҳин Юшаъ писари Еҳӯсодоқ бигузор,
Ва ба ӯ сухан ронда, бигӯй: ́Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: инак марде ки Навда ном дорад, ва аз решааш хоҳад рӯид, ва қасри Парвардигорро бино хоҳад кард.
Ӯ қасри Парвардигорро бино хоҳад кард, ва соҳиби шавкат хоҳад шуд, ва бар тахти худ нишаста, салтанат хоҳад ронд; ва коҳин бар тахти худ хоҳад буд, ва машварати сулҳу осоиштагӣ дар миёни ҳар дуи онҳо хоҳад буд́.
Ва он тоҷҳо барои Ҳелам ва Тубиё ва Едаъё ва Ҳен писари Сафанё аз баҳри ёдгорӣ дар қасри Парвардигор хоҳад буд.
Ва онҳое ки дар ҷойҳои дур мебошанд, омада, дар қасри Парвардигор бино хоҳанд кард, ва хоҳед донист, ки Парвардигори лашкарҳо маро назди шумо фиристодааст; ва ин ба вуқӯъ хоҳад омад, агар ба овози Парвардигор Худои худ бодиққат гӯш диҳед».
Ва дар соли чоруми подшоҳ Дорёвеш чунин воқеъ шуд, ки сухани Парвардигор дар рӯзи чоруми моҳи нӯҳум, ки моҳи кислев бошад, бар Закарё нозил шуд,
вақте ки сокинони Байт-Ил, Саресар ва Раҷам-Малик одамони худро фиристода буданд, то ки ба ҳузури Парвардигор тазаррӯъ намоянд,
ва ба коҳиноне ки дар хонаи Парвардигори лашкарҳо буданд, ва ба пайғамбарон сухан ронда, бипурсанд: «Оё ман дар моҳи панҷум бигирям ва рӯзадорӣ кунам, чунон ки чандин сол ин тавр кардаам?»
Ва сухани Парвардигори лашкарҳо бар ман фурӯд омада, гуфт:
«Ба тамоми мардуми ин замин ва ба коҳинон бигуй: вақте ки шумо, дар давоми ин ҳафтод сол, дар моҳи панҷум ва моҳи ҳафтум рӯза доштед ва навҳа кардед, оё барои Ман рӯза доштед?
Ва ҳангоме ки шумо мехӯрдед, ва ҳангоме ки шумо менӯшидед, оё барои худатон намехӯрдед ва оё барои худатон наменӯшидед?
Оё аз он суханон бехабаред, ки Парвардигор ба воситаи пайғамбарони пешина эълон карда буд, вақте ки Уршалим маскун ва дар амният буд, ва шаҳрҳояш гирдогирди он; ва Наҷаб ва Шефило низ маскун буд?»
Ва сухани Парвардигор бар Закарё фурӯд омада, гуфт:
«Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: аз рӯи адлу инсоф доварӣ кунед, ва ба якдигар эҳсон ва марҳамат зоҳир намоед;
ва бева ва ятим, ва ғариб ва бенаворо ба танг наоваред, ва дар дили худ ба зидди якдигар бадӣ наандешед».
Вале онҳо аз гӯш додан рӯ тофтанд, ва саркашӣ карданд, ва гӯшҳои худро кар карданд, то ки нашнаванд.
Ва дили худро монанди алмос сахт карданд, то ки шариат ва суханонеро, ки Парвардигори лашкарҳо бо рӯҳи Худ ба воситаи пайғамбарони пешина фиристода буд, нашнаванд; аз ин рӯ хашми бузурге аз ҷониби Парвардигори лашкарҳо ба амал омад.
Ва чунин воқеъ шуд: «Вақте ки Ӯ даъват менамуд, онҳо намешуниданд; ончунон, вақте ки онҳо даъват менамуданд, Ман намешунидам», мегӯяд Парвардигори лашкарҳо,
«ва Ман онҳоро дар миёни ҳамаи халқҳое ки намешинохтанд, пароканда кардам, ва ин замин баъд аз онҳо валангор шуд, ба тавре ки роҳгузаре дар он боқӣ намонд, ва онҳо замини дилпазирро ба биёбон табдил доданд».
Ва сухани Парвардигори лашкарҳо фурӯд омада, гуфт:
«Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: Ман дар бораи Сион бо рашки бузурге рашк кардаам, ва бо ғазаби бузурге дар бораи он рашк кардаам.
Парвардигор чунин мегӯяд: Ман ба Сион хоҳам баргашт, ва андаруни Уршалим сокин хоҳам шуд; ва Уршалим шаҳри ҳақиқат, ва кӯҳи Парвардигори лашкарҳо кӯҳи пок номида хоҳад шуд.
Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: боз пирон ва кампирон дар кӯчаҳои Уршалим хоҳанд нишаст, ва ҳар яке ба сабаби дарозии умраш асои худро – дар дасташ нигоҳ хоҳад дошт.
Ва кӯчаҳои шаҳр аз писарон ва духтароне ки дар кӯчаҳояш бозӣ мекунанд, пур хоҳад шуд.
Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: агар ин ба назари бақияи ин мардум дар он айём аҷиб намояд, оё ба назари Ман ҳам аҷиб хоҳад намуд? – мегӯяд Парвардигори лашкарҳо.
Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: инак, Ман мардуми Худро аз замини шарқ, ва аз замини ғуруби офтоб наҷот хоҳам дод;
ва онҳоро хоҳам овард, ва онҳо андаруни Уршалим сокин хоҳанд шуд, ва мардуми Ман хоҳанд буд, ва Ман бо ростӣ ва адолат Худои онҳо хоҳам буд.
Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: қавӣ бод дастҳои шумо, эй касоне ки дар ин айём ин суханонро аз забони пайғамбарон мешунавед, ки онҳо дар рӯзи ниҳодани бунёди хонаи Парвардигори лашкарҳо, барои бино кардани қаср нубувват намудаанд.
Чунки пеш аз он айём музде барои одам набуд, ва музде барои кори чорпоён набуд; ва барои онҳое ки даро-баро мекарданд, осоиштагӣ аз дасти душман набуд, ва Ман ҳамаи одамонро ба зидди якдигар бармеангехтам.
Вале алҳол Ман барои бақияи ин мардум монанди айёми пешина нахоҳам буд, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо.
Чунки акнун дар сулҳу осоиштагӣ зироат ба амал хоҳад омад, ток меваи худро хоҳад овард, ва замин ҳосили худро хоҳад дод, ва осмон шабнами худро хоҳад бахшид, ва Ман ҳамаи инҳоро ба тасарруфи бақияи ин мардум хоҳам даровард.
Ва чунин воқеъ хоҳад шуд: чунон ки шумо, эй хонадони Яҳудо ва эй хонадони Исроил, дар миёни халқҳо рамзи лаънат будед, ончунон Ман шуморо наҷот хоҳам дод, ва шумо рамзи баракат хоҳед гардид. Натарсед! Қавӣ бод дастҳои шумо!
Чунки Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: чунон ки Ман азм намудам, ки ба шумо бадӣ бикунам, вақте ки падарони шумо Маро ба ғазаб оварданд, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, ва аз он азми Худ нагаштам,
ончунон Ман дар ин рӯзҳо аз нав азм намудаам, ки ба Уршалим ва ба хонадони Яҳудо некӣ бикунам. Натарсед!
Ин аст корҳое ки шумо бояд ба ҷо оваред: ба якдигар рост гӯед; дар маҳкамаи худ бар тибқи ҳақиқат ва сулҳу осоиштагӣ доварӣ намоед;
ва дар дили худ ба зидди якдигар бадӣ наандешед, ва қасами дурӯғро дӯст надоред; чунки Ман аз ҳамаи ин корҳо нафрат дорам, мегӯяд Парвардигор».
Ва сухани Парвардигор бар ман фурӯд омада, гуфт:
«Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: рӯзаи моҳи чорум ва рӯзаи моҳи панҷум, ва рӯзаи моҳи ҳафтум ва рӯзаи моҳи даҳум барои хонадони Яҳудо ба шодӣ ва хурсандӣ ва идҳои нек мубаддал хоҳад шуд; валекин ростӣ ва осоиштагиро дӯст доред.
Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: боз айёме фаро хоҳад расид, ки мардумон ва сокинони шаҳрҳои бисёр хоҳанд омад;
ва сокинони як шаҳр ба шаҳри дигар рафта, хоҳанд гуфт: ́Биёед, рафта ба хузури Парвардигор илтиҷо намоем, ва Парвардигори лашкарҳоро биталабем; ман низ хоҳам рафт́.
Ва мардумони бисёр ва халқҳои азим хоҳанд омад, то ки Парвардигори лашкарҳоро дар Уршалим биталабанд, ва ба ҳузури Парвардигор илтиҷо намоянд.
Парвардигори лашкарҳо чунин мегӯяд: дар он айём даҳ нафар аз ҳамаи забонҳо ва халқҳо домани марди яҳудиро гирифта ва онро сахт дошта, хоҳанд гуфт: ́Бо шумо меравем, зеро шунидаем, ки Худо бо шумост́».
Ваҳйи сухани Парвардигор, ки он дар замини Ҳадрох ва дар Димишқ қарор хоҳад гирифт, чунки чашми Парвардигор бар одамизод ва бар ҳамаи сибтҳои Исроил аст;
Ва дар Ҳамот низ, ки ҳамҳудуди вай аст, ва дар Сӯр ва Сидӯн, ки хеле айёр мебошанд.
Ва Сӯр барои худ қалъае сохтааст, ва нуқраро ба сони ғубор, ва тиллоро ба сони лойи кӯчаҳо андӯхтааст.
Инак Парвардигор онро бенаво хоҳад сохт, ва дороии онро дар баҳр талаф хоҳад кард, ва худи он бо оташ фурӯ бурда хоҳад шуд.
Ашқалун инро дида, ба даҳшат хоҳад афтод, ва Ғазза бисёр ба ларза хоҳад омад, ва Эқрӯн низ, чунки аз умедаш хиҷил хоҳад шуд; ва подшоҳ аз Ғазза нест хоҳад гардид, ва Ашқалӯн ғайримаскун хоҳад шуд.
Ва аҷнабӣ дар Ашдӯд маскан хоҳад гирифт, ва Ман кибри фалиштиёнро нобуд хоҳам намуд;
Ва хунҳояшро аз даҳонаш дур хоҳам кард, ва қабоҳатҳояшро аз миёни дандонҳояш; ва ӯ низ барои Худои мо боқӣ хоҳад монд, ва монанди мире дар Яҳудо хоҳад буд, ва сокини Эқрӯн монанди ябусӣ хоҳад шуд.
Ва Ман гирдогирди хонаи Худ ба муқобили қӯшуни ғайр, ба муқобили онҳое ки ин сӯ – он сӯ рафтуой доранд, ӯрду хоҳам зад, ва дигар бар онҳо ғосибе гузар нахоҳад кард, чунки алҳол инро бо чашмони Худ дидаам.
Хеле ба ваҷд ой, эй духтари Сион! Нидоҳои шодӣ бидеҳ, эй духтари Уршалим! Инак, Подшоҳи ту назди ту меояд, ки одил ва соҳиби наҷот ва ҳалим аст, ва бар харе, бар курраи бачаи модахар савор аст.
Ва Ман аробаҳоро аз Эфроим, ва аспонро аз Уршалим нобуд хоҳам кард, ва камони ҷангӣ барҳам хоҳад хӯрд, ва Ӯ бо халқҳо аз сулҳу осоиштагӣ сухан хоҳад ронд, ва салтанаташ аз баҳр то баҳр ва аз наҳр то ақсои замин хоҳад буд.
Дар хусуси ту бошад, ба хотири хуни паймони ту Ман асирони туро аз чоҳе ки дар он об нест, озод мекунам.
Ба истеҳком баргардед, эй асирони умедвор! Имрӯз низ эълон менамоям: дучандон ба ту талофӣ хоҳам дод.
Чунки Яҳудоро барои Худ ҳамчун камон хоҳам кашид, ва онро бо тири Эфроим пур хоҳам кард, ва писарони туро, эй Сион, ба муқобили писарони ту, эй Юнон, хоҳам барангехт, ва туро монанди шамшери баҳодур хоҳам гардонид.
Ва Парвардигор бар онҳо зоҳир хоҳад шуд, ва тири Ӯ монанди барқ берун хоҳад омад; ва Парвардигор Худо шох навохта, дар тундбодҳои ҷанубӣ тохтутоз хоҳад кард.
Парвардигори лашкарҳо онҳоро муҳофизат хоҳад намуд, ва онҳо сангҳои фалохмонро нобуд ва поймол хоҳанд кард, ва нӯшида, монанди шаробнӯшидагон ғавғо хоҳанд бардошт, ва монанди тос, монанди гӯшаҳои қурбонгоҳ пур хоҳанд шуд.
Ва Парвардигор Худои онҳо дар он рӯз онҳоро наҷот хоҳад дод, мардуми Худро монанди гӯсфандон хоҳад чаронид, – монанди ҷавоҳироти тоҷ, ки бар замини Ӯ медурахшад.
Зеро чӣ гуна азим аст ҳусни ӯ ва зебоии ӯ! Гандум ба ҷавонписарон ва шираи ангур ба ҷавондухтарон нашъунамо хоҳад бахшид.
Боронро аз Парвардигор дар мавсими борони охирин биталабед; Парвардигор, ки барқҳоро ба вуҷуд меоварад, ба онҳо борони фаровон хоҳад дод, ва гиёҳ дар киштзори ҳар кас.
Чунки бутҳо суханони ҳеҷу пуч мегӯянд, ва ҷодугарон рӯъёҳои дурӯғ мебинанд, ва хобҳои ботил ҳикоят мекунанд, бо гапҳои бекора тасаллӣ медиҳанд; бинобар ин монанди рамае ки пароканда шуда бошад, овора шуда мегарданд, азобу уқубат мекашанд, чунки чӯпон надоранд.
«Хашми Ман бар чӯпонон ба ҷӯш омадааст, ва сардоронро ҷазо хоҳам дод; чунки Парвардигори лашкарҳо рамаи Худро, яъне хонадони Яҳудоро тафаққуд хоҳад намуд, ва онҳоро монанди аспи шавкати Худ дар майдони корзор хоҳад гузошт.
Аз Яҳудо санги зовия, аз ӯ мех, аз ӯ камони ҷангӣ, аз ӯ ҳамаи ҳокимон бо якҷоягӣ мебароянд.
Ва онҳо, ҳамчун баҳодурон, душманро дар ҷанг монанди лойи кӯчаҳо поймол хоҳанд намуд, ва хоҳанд ҷангид, чунки Парвардигор бо онҳост, ва аспсаворонро хиҷил хоҳанд кард.
Ва Ман хонадони Яҳудоро тақвият хоҳам намуд, ва хонадони Юсуфро наҷот хоҳам дод, ва онҳоро хоҳам баргардонид, чунки бар онҳо марҳамат кардаам, ва онҳо тавре хоҳанд буд, ки гӯё онҳоро ҳаргиз тарк накарда бошам, чунки Ман Парвардигор Худои онҳо ҳастам, ва онҳоро иҷобат хоҳам намуд.
Ва банӣ Эфроим монанди баҳодурон хоҳанд буд, ва дили онҳо монанди шаробнӯшидагон шод хоҳад гардид; ва фарзандонашон инро дида, шодӣ хоҳанд кард, ва дили онҳо дар Парвардигор ба ваҷд хоҳад омад.
Ба онҳо ҳуштак хоҳам кашид, ва онҳоро ҷамъ хоҳам кард, чунки онҳоро фидия дода гирифтаам, ва афзоиш хоҳанд ёфт, чунон ки пештар афзуда буданд.
Ва онҳоро дар миёни мардумон хоҳам кошт, ва Маро дар ҷойҳои дурдаст ба ёд хоҳанд овард, ва бо фарзандони худ умр ба сар бурда, хоҳанд баргашт.
Ва онҳоро аз замини Миср хоҳам баргардонид, ва аз Ашшур ҷамъ хоҳам кард; ва онҳоро ба замини Ҷилъод ва ба Лубнон хоҳам овард, ва макон барояшон кифоят нахоҳад кард.
Ва аз баҳри мусибат убур хоҳанд намуд, ва мавҷҳоро дар баҳр зарба хоҳанд зад, ва ҳамаи умқҳои наҳр хушк хоҳад шуд, ва кибри Ашшур ба залолат хоҳад афтод, ва чӯбдасти салтанати Миср нест хоҳад шуд.
Ва онҳоро дар Парвардигор тақвият хоҳам намуд, ва онҳо ба номи Ӯ рафтор хоҳанд кард», мегӯяд Парвардигор.
Дарҳои худро, эй Лубнон, воз кун, то ки оташ арзҳои туро фурӯ барад.
Вовайло намо, эй сарв, чунки арз фурӯ ғалтидааст, чунки дарахтони боҳашамат валангор гардидааст; вовайло кунед, эй булутҳои Бошон, чунки ҷангалистони анбӯҳ ба залолат афтодааст.
Садои вовайлои чӯпонон ба гӯш мерасад, чунки шавкаташон валангор шудааст; садои наъраи шерони ҷавон мебарояд, чун кибриёи Урдун валангор гардидааст.
Парвардигор Худои ман чунин мегӯяд: «Гӯсфандони забҳро бичарон,
ки онҳоро харидоронашон мекушанд, ва айбдор дониста намешаванд; ва фурӯшандагонашон мегӯянд: ́Муборак аст Парвардигор, ва ман сарватдор хоҳам шуд́; ва чӯпононашон ба онҳо раҳм намекунанд.
Чунки Ман ба сокинони ин замин дигар раҳм нахоҳам кард, мегӯяд Парвардигор; ва инак, Ман одамонро ба дасти якдигар ва ба дасти подшоҳашон таслим хоҳам намуд, ва онҳо заминро торумор хоҳанд кард, ва Ман аз дасташон халосӣ нахоҳам дод».
Ва ман гӯсфандони забҳро барои гӯсфандҷаллобон чаронидам; ва ду асо барои худ гирифтам, ки якеро неъмат номидам ва дигареро ваҳдат номидам, ва гӯсфандонро чаронидам.
Ва дар як моҳ се чӯпонро нест кардам; ва ҷони ман аз онҳо безор шуд, ва ҷони онҳо низ аз ман нафрат дошт;
ва гуфтам: «Шуморо нахоҳам чаронид; он ки мурданист, бигзор бимирад, он ки гум шуданист, бигзор гум бишавад, ва боқимондагон бигзор гӯшти якдигарро бихӯранд».
Ва ман асои худ – неъматро гирифта, шикастам, то паймонеро, ки бо ҳамаи мардумон баста будам, ботил намоям.
Ва он дар он рӯз ботил гардид, ва гӯсфандҷаллобон, ки ба ман менигаристанд, донистанд, ки ин сухани Парвардигор аст.
Ва ман ба онҳо гуфтам: «Агар ин дар назари шумо писанд ояд, музди маро бидиҳед, вагарна – надиҳед»; ва онҳо музди маро ба қадри сӣ сиқли нуқра баркашиданд.
Ва Парвардигор ба ман гуфт: «Онро барои кулолгар биандоз, он қимати гаронро, ки аз ҷониби онҳо баҳо дода шудаӣ». Ва ман сӣ сиқли нуқраро гирифта, дар хонаи Парвардигор барои кулолгар андохтам.
Ва асои дуюми худ – ваҳдатро шикастам, то ки бародарии байни Яҳудо ва Исроилро ботил намоям.
Ва Парвардигор ба ман гуфт: «Боз асбоби чӯпони аҳмақеро барои худ бигир.
Зеро инак, Ман чӯпонеро дар ин замин хоҳам гузошт, ки даридашудагонро ба ёд нахоҳад овард, гумшудагонро ҷустуҷӯ нахоҳад кард ва маҷрӯҳонро муолиҷа нахоҳад намуд, ба по бархостагонро хӯрок нахоҳад дод, вале гӯшти фарбеҳонро хоҳад хӯрд, ва сумҳои онҳоро хоҳад шикаст.
Вой ба ҳоли чӯпони нобакор, ки гӯсфандонро тарк мекунад! Шамшер бар бозуяш ва бар чашми росташ зарба хоҳад зад; бозуяш тамоман хушк хоҳад шуд, ва чашми росташ тамоман хира хоҳад гардид».
Ваҳйи сухани Парвардигор дар бораи Исроил. Парвардигор, ки осмонро густурдааст, ва бунёди заминро ниҳодааст, ва рӯҳи одамизодро андаруни вай ба вуҷуд овардааст, чунин мегӯяд:
«Инак, Ман Уршалимро барои ҳамаи мардумони гирду пеш косаи заҳр хоҳам гардонид, ва ин бар Яҳудо низ, вақте ки Уршалимро муҳосира мекунад, ҷорӣ хоҳад шуд.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки Уршалимро барои ҳамаи мардумон санги гароне хоҳам гардонид, ва ҳамаи касоне ки онро бардоранд, сахт захмдор хоҳанд шуд, чунки ба муқобили он ҳамаи халқҳои замин ҷамъ хоҳанд омад.
Дар он рӯз, мегӯяд Парвардигор, Ман ҳар аспро ба даҳшат, ва савори онро ба ҷунун гирифтор хоҳам кард, ва бар хонадони Яҳудо чашмони худро хоҳам кушод, ва ҳар аспи мардумонро ба кӯрӣ гирифтор хоҳам сохт.
Ва мирони Яҳудо дар дили худ хоҳанд гуфт: ́Сокинони Уршалим дар Парвардигори лашкарҳо, Худои худ, қуввати ман мебошанд́.
Дар он рӯз Ман мирони Яҳудоро монанди манқали оташ дар миёни ҳезум ва монанди машъали сӯзон дар миёни бандҳои гандум хоҳам гардонид, ва онҳо ҳамаи мардумони гирду пешро аз тарафи рост ва чап фурӯ хоҳанд бурд, ва Уршалим боз дар макони худ, яъне дар Уршалим, маскун хоҳад гардид.
Ва Парвардигор аввал хаймаҳои Яҳудоро наҷот хоҳад дод, то ки шавкати хонадони Довуд ва шавкати сокинони Уршалим бар Яҳудо фахр накунад.
Дар он рӯз Парвардигор сокинони Уршалимро муҳофизат хоҳад намуд, ва заифтарини онҳо дар он рӯз монанди Довуд хоҳад буд, ва хонадони Довуд монанди Худо, монанди фариштаи Парвардигор пешопеши онҳо хоҳанд буд.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки Ман ҳамаи халқҳоеро, ки ба муқобили Уршалим меоянд, нобуд хоҳам намуд.
Ва бар хонадони Довуд ва бар сокинони Уршалим рӯҳи марҳамат ва риққатро фурӯ хоҳам рехт, ва онҳо бар Ман, ки найза задаанд, назар хоҳанд дӯхт, ва монанди он ки барои писари ягона навҳа мекунанд, барои Ӯ навҳа хоҳанд кард, ва монанди он ки барои нахустзода мотам мегиранд, барои Ӯ мотам, хоҳанд гирифт.
Дар он рӯз навҳагарии азиме дар Уршалим хоҳад шуд, монанди навҳагарии Ҳададримӯн, ки дар водии Маҷидӯн шуда буд.
Ва аҳли кишвар навҳагарӣ хоҳанд кард, – ҳар оила алоҳида: оилаи хонадони Довуд алоҳида, ва занони онҳо алоҳида; оилаи хонадони Нотон алоҳида, ва занони онҳо алоҳида;
оилаи хонадони Левӣ алоҳида, ва занони онҳо алоҳида; оилаи Шимъӣ алоҳида, ва занони онҳо алоҳида.
Ҳамаи оилаҳои боқимонда – ҳар оила алоҳида, ва занони онҳо алоҳида.
Дар он рӯз барои хонадони Довуд ва сокинони Уршалим чашмае аз баҳри шустани гуноҳ ва наҷосат кушода хоҳад шуд.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, ки Ман номҳои бутҳоро аз рӯи замин нобуд хоҳам намуд, ва онҳоро дигар ба ёд нахоҳанд овард; ва пайғамбарони дорои рӯҳи палидро низ аз замин нест хоҳам кард.
Ва чунин воқеъ хоҳад шуд, ки чун касе боз нубувват намояд, падар ва модараш, ки ӯро ба дунё овардаанд, ба ӯ хоҳанд гуфт: ́Ту нахоҳӣ зист, чунки ба номи Парвардигор дурӯғ гуфтӣ́; ва падару модараш, ки ӯро ба дунё овардаанд, дар вақти нубувват карданаш ӯро теғ хоҳанд зад.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки он пайғамбарон ҳар яке аз рӯъёи худ, дар вақти нубувват кардани худ, хиҷил хоҳанд шуд, ва ридои пашмин аз барои фиреб додан нахоҳанд пӯшид.
Ва ҳар яке хоҳад гуфт: ́Ман набӣ нестам, балки шахсе ҳастам, ки заминро кор мекунам, чунки замин аз наврасиам насибаи ман аст́.
Ва ба ӯ хоҳанд гуфт: ́Ин доғҳои захм, ки дар миёни бозуҳои туст, чист?́ Ва ӯ ҷавоб хоҳад дод: ́Инҳо захмҳоест, ки дар хонаи дӯстдоронам хӯрдаам́».
«Эй шамшер! Ба муқобили чӯпони Ман ва ба муқобили марде ки ҳамдами Ман аст, бархез, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо; чӯпонро бизан, ва гӯсфандон пароканда хоҳанд шуд, ва Ман дасти Худро бар хурдон хоҳам нигаронид.
Ва дар тамоми замин чунин воқеъ хоҳад шуд, мегӯяд Парвардигор, ки ду ҳиссаи он несту нобуд хоҳанд гардид, ва ҳиссаи сеюмаш дар он боқӣ хоҳад монд.
Ва ин ҳиссаи сеюмро ба оташ дохил хоҳам кард, ва онҳоро монанди гудозиши нуқра хоҳам гудохт, ва монанди санҷиши тилло хоҳам санҷид; онҳо номи Маро хоҳанд хонд, ва Ман онҳоро иҷобат намуда, хоҳам гуфт: ́Ӯ мардуми Ман аст!́ Ва ӯ хоҳад гуфт: ́Парвардигор Худои ман аст!́»
Инак рӯзи Парвардигор фаро мерасад, ва ғанимати ту андаруни ту тақсим хоҳад шуд.
Ва ҳамаи халқҳоро ба муқобили Уршалим барои ҷанг ҷамъ хоҳам кард, ва шаҳр забт хоҳад шуд, ва хонаҳо тороҷ хоҳад гардид, ва занон гирифтори беномӯсӣ хоҳанд шуд, ва нисфи аҳолии шаҳр ба асирӣ хоҳанд рафт, ва бақияи мардум аз шаҳр нобуд нахоҳанд шуд.
Ва Парвардигор берун омада, бо он халқҳо ҷанг хоҳад кард, монанди он рӯзе ки Ӯ, дар рӯзи ҳарбу зарб, ҷангида буд.
Ва пойҳои Ӯ дар он рӯз бар кӯҳи Зайтун, ки аз тарафи шарқ рӯ ба рӯи Уршалим аст, хоҳад истод; ва кӯҳи Зайтун аз миёнааш, аз шарқ то ғарб, ду тақсим шуда, дараи бисёр калоне ба вуҷуд хоҳад омад, ва нисфи кӯҳ ба тарафи шимол, ва нисфи дигараш ба тарафи ҷануб ақиб хоҳад рафт.
Ва шумо сӯи дараи кӯҳҳои Ман хоҳед гурехт, чунки дараи кӯҳҳо то Осал хоҳад расид; ва шумо хоҳед гурехт, чунон ки дар айёми Узиё, подшоҳи Яҳудо, аз заминҷунбӣ гурехта будед; ва Парвардигор Худои ман хоҳад омад, ва ҳамаи покон ҳамроҳи Ӯ.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки рӯшноӣ нахоҳад буд: абрҳои серборон ях баста, осмонро торик хоҳад кард.
Ва он як рӯзи алоҳида хоҳад буд, ва ҳама хоҳанд донист, ки он – рӯзи Парвардигор аст, ки на рӯз дорад ва на шаб, ва фақат дар вақти шом рӯшноӣ пайдо хоҳад шуд.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки обҳои зинда аз Уршалим берун хоҳад омад: нисфи онҳо – сӯи баҳри шарқӣ, ва нисфи дигари онҳо – сӯи баҳри ғарбӣ; дар тобистон ва дар зимистон ҳамин тавр хоҳад шуд.
Ва Парвардигор бар тамоми замин Подшоҳ хоҳад буд; дар он рӯз Парвардигор Ягона хоҳад буд, ва номи Ӯ – Ягона.
Тамоми ин замин, аз Ҷабъ то Риммӯн, ки ба тарафи ҷануби Уршалим аст, ба даштрӯяе табдил хоҳад ёфт, дар сурате ки Уршалим боз ҳам баландтар шуда, дар макони худ аз дарвозаи Бинёмин то ҷои дарвозаи аввалин ва то дарвозаи кунҷакӣ, ва аз бурҷи Ҳананъил то чархушти подшоҳ маскун хоҳад гардид.
Ва дар он сокин хоҳанд шуд, ва дигар таҳлука нахоҳад буд, ва Уршалим дар амну амон хоҳад зист.
Ва чунин аст офате ки Парвардигор бар ҳамаи мардумоне ки ба Уршалим лашкар кашидаанд, фурӯд хоҳад овард: гӯшти бадани ҳар яке, дар ҳолате ки вай ҳанӯз ба пойҳои худ истода бошад, хоҳад тосид, ва чашмонаш дар косахонаи он хоҳад пӯсид, ва забонаш дар даҳонаш фасод хоҳад кард.
Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки даҳшати азиме аз ҷониби Парвардигор дар миёни онҳо ба вуҷуд хоҳад омад, ва дасти якдигарро хоҳанд дошт, ва дасти яке бар зидди дасти дигаре бардошта хоҳад шуд.
Ва Яҳудо низ дар Уршалим хоҳад ҷангид, ва сарвати ҳамаи халқҳои гирду пеш: тилло ва нуқра ва либос ба миқдори хеле бисёр ҷамъ карда хоҳад шуд.
Ва ҳамчунин офати аспон, хачирон, шутурон ва харон, ва ҳамаи чорпоёне ки дар ӯрдуҳои онҳо ҳаст, монанди ин офат ба амал хоҳад омад.
Ва чунин воқеъ хоҳад шуд, ки ҳамаи боқимондагон аз ҳамаи халқҳое ки ба зидди Уршалим омада буданд, ҳар сол хоҳанд омад, то ки ба Подшоҳ – Парвардигори лашкарҳо саҷда баранд, ва иди хаймаҳоро ид кунанд.
Ва чунин воқеъ хоҳад шуд, ки агар ягон қабила аз қабилаҳои рӯи замин ба Уршалим барои саҷда бурдан ба Подшоҳ – Парвардигори лашкарҳо наоянд, бар онҳо борон нахоҳад борид.
Ва агар қабилаи Миср наоянд ва ҳозир нашаванд, бар онҳо на ин ҷазо, балки офате хоҳад омад, ки Парвардигор онро бар халқҳое ки барои ид кардани иди хаймаҳо намеоянд, фурӯд хоҳад овард.
Чунин аст сазои Миср ва сазои ҳамаи халқҳое ки барои ид кардани иди хаймаҳо намеоянд.
Дар он рӯз бар зангӯлаҳои аспон чунин нақше хоҳад буд: «Пок аст барои Парвардигор». Ва дегҳо дар хонаи Парвардигор монанди тосҳои назди қурбонгоҳ хоҳад буд.
Ва ҳар деге ки дар Уршалим ва Яҳудо ҳаст, пок барои Парвардигори лашкарҳо хоҳад буд, ва ҳамаи онҳое ки қурбонӣ мекунанд, омада, аз онҳо хоҳанд гирифт ва дар онҳо таом хоҳанд пухт; ва дар он рӯз дигар ҳеҷ савдогаре дар хонаи Парвардигори лашкарҳо нахоҳад буд.
Синодальный
Языки
- Добавить язык
- Церковнослав. (рус)
- Церковнослав. (цс)
- Рус. (Синодальный)
- Рус. (Синод. с ударе́-ми)
- Рус. (Юнгеров)
- Arab (AVD)
- Azerbaijani
- Armenian
- Bulgarian
- Chinese (simpl.)
- Croatian (S&D)
- English (NKJV)
- English (NRSV)
- English (KJV)
- Estonian
- Finnish (1992)
- French (LSG)
- Georgian
- German (MLU, 1912)
- German (GNB)
- Greek (Koine)
- Greek (TGV)
- Hebrew
- Italian
- Kyrgyz
- Latin (Nova Vulgata)
- Romanian
- Polish
- Portuguese
- Serbian (synod.)
- Serbian
- Spanish (RVR 1995)
- Swedish (Folkbibeln)
- Tajik
- Ukrainian (Homenko)
- Ukrainian (Ogienko)
1 Слово Господне к Захарии. 2 «Обратитесь ко мне … и Я обращусь к вам». 7 Видение разного цвета коней, 18 четырех рогов и четырех рабочих.
В восьмом месяце, во второй год Дария, было слово Господне к Захарии, сыну Варахиину, сыну Аддову, пророку:
прогневался Господь на отцов ваших великим гневом,
и ты скажи им: так говорит Господь Саваоф: обратитесь ко Мне, говорит Господь Саваоф, и Я обращусь к вам, говорит Господь Саваоф.
Не будьте такими, как отцы ваши, к которым взывали прежде бывшие пророки, говоря: «так говорит Господь Саваоф: обратитесь от злых путей ваших и от злых дел ваших»; но они не слушались и не внимали Мне, говорит Господь.
Отцы ваши – где они? да и пророки, будут ли они вечно жить?
Но слова Мои и определения Мои, которые заповедал Я рабам Моим, пророкам, разве не постигли отцов ваших? и они обращались и говорили: «как определил Господь Саваоф поступить с нами по нашим путям и по нашим делам, так и поступил с нами».
В двадцать четвертый день одиннадцатого месяца, – это месяц Шеват, – во второй год Дария, было слово Господне к Захарии, сыну Варахиину, сыну Аддову, пророку:
видел я ночью: вот, муж на рыжем коне стоит между миртами, которые в углублении, а позади него кони рыжие, пегие и белые, –
и сказал я: кто они, господин мой? И сказал мне Ангел, говоривший со мною: я покажу тебе, кто они.
И отвечал муж, который стоял между миртами, и сказал: это те, которых Господь послал обойти землю.
И они отвечали Ангелу Господню, стоявшему между миртами, и сказали: обошли мы землю, и вот, вся земля населена и спокойна.
И отвечал Ангел Господень и сказал: Господи Вседержителю! Доколе Ты не умилосердишься над Иерусалимом и над городами Иуды, на которые Ты гневаешься вот уже семьдесят лет?
Тогда в ответ Ангелу, говорившему со мною, изрек Господь слова благие, слова утешительные.
И сказал мне Ангел, говоривший со мною: провозгласи и скажи: так говорит Господь Саваоф: возревновал Я о Иерусалиме и о Сионе ревностью великою;
и великим негодованием негодую на народы, живущие в покое; ибо, когда Я мало прогневался, они усилили зло.
Посему так говорит Господь: Я обращаюсь к Иерусалиму с милосердием; в нем соорудится дом Мой, говорит Господь Саваоф, и землемерная вервь протянется по Иерусалиму.
Еще провозгласи и скажи: так говорит Господь Саваоф: снова переполнятся города Мои добром, и утешит Господь Сион, и снова изберет Иерусалим.
И поднял я глаза мои и увидел: вот четыре рога.
И сказал я Ангелу, говорившему со мною: что это? И он ответил мне: это роги, которые разбросали Иуду, Израиля и Иерусалим.
Потом показал мне Господь четырех рабочих.
И сказал я: что они идут делать? Он сказал мне так: эти роги разбросали Иуду, так что никто не может поднять головы своей; а сии пришли устрашить их, сбить роги народов, поднявших рог свой против земли Иуды, чтобы рассеять ее.
1 Видение города без стены. 6 «Ликуй и веселись, дщерь Сиона!»
И снова я поднял глаза мои и увидел: вот муж, у которого в руке землемерная вервь.
Я спросил: куда ты идешь? и он сказал мне: измерять Иерусалим, чтобы видеть, какая широта его и какая длина его.
И вот Ангел, говоривший со мною, выходит, а другой Ангел идет навстречу ему,
и сказал он этому: иди скорее, скажи этому юноше: Иерусалим заселит окрестности по причине множества людей и скота в нем.
И Я буду для него, говорит Господь, огненною стеною вокруг него и прославлюсь посреди него.
Эй, эй! бегите из северной страны, говорит Господь: ибо по четырем ветрам небесным Я рассеял вас, говорит Господь.
Спасайся, Сион, обитающий у дочери Вавилона.
Ибо так говорит Господь Саваоф: для славы Он послал Меня к народам, грабившим вас, ибо касающийся вас касается зеницы ока Его.
И вот, Я подниму руку Мою на них, и они сделаются добычею рабов своих, и тогда узнаете, что Господь Саваоф послал Меня.
Ликуй и веселись, дщерь Сиона! Ибо вот, Я приду и поселюсь посреди тебя, говорит Господь.
И прибегнут к Господу многие народы в тот день, и будут Моим народом; и Я поселюсь посреди тебя, и узнаешь, что Господь Саваоф послал Меня к тебе.
Тогда Господь возьмет во владение Иуду, Свой удел на святой земле, и снова изберет Иерусалим.
Да молчит всякая плоть пред лицем Господа! Ибо Он поднимается от святаго жилища Своего.
Видение великого иерея и сатаны.
И показал он мне Иисуса, великого иерея, стоящего перед Ангелом Господним, и сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему.
И сказал Господь сатане: Господь да запретит тебе, сатана, да запретит тебе Господь, избравший Иерусалим! не головня ли он, исторгнутая из огня?
Иисус же одет был в запятнанные одежды и стоял перед Ангелом,
который отвечал и сказал стоявшим перед ним так: снимите с него запятнанные одежды. А ему самому сказал: смотри, Я снял с тебя вину твою и облекаю тебя в одежды торжественные.
И сказал: возложите на голову его чистый кидар. И возложили чистый кидар на голову его и облекли его в одежду; Ангел же Господень стоял.
И засвидетельствовал Ангел Господень и сказал Иисусу:
так говорит Господь Саваоф: если ты будешь ходить по Моим путям и если будешь на страже Моей, то будешь судить дом Мой и наблюдать за дворами Моими. Я дам тебе ходить между сими, стоящими здесь.
Выслушай же, Иисус, иерей великий, ты и собратия твои, сидящие перед тобою, мужи знаменательные: вот, Я привожу раба Моего, ОТРАСЛЬ.
Ибо вот тот камень, который Я полагаю перед Иисусом; на этом одном камне семь очей; вот, Я вырежу на нем начертания его, говорит Господь Саваоф, и изглажу грех земли сей в один день.
В тот день, говорит Господь Саваоф, будете друг друга приглашать под виноград и под смоковницу.
1 Видение светильника с семью лампадами и с маслиной по каждую сторону. 6 «Не воинством и не силою, но Духом Моим».
И возвратился тот Ангел, который говорил со мною, и пробудил меня, как пробуждают человека от сна его.
И сказал он мне: что ты видишь? И отвечал я: вижу, вот светильник весь из золота, и чашечка для елея наверху его, и семь лампад на нем, и по семи трубочек у лампад, которые наверху его;
и две маслины на нем, одна с правой стороны чашечки, другая с левой стороны ее.
И отвечал я и сказал Ангелу, говорившему со мною: что это, господин мой?
И Ангел, говоривший со мною, отвечал и сказал мне: ты не знаешь, что это? И сказал я: не знаю, господин мой.
Тогда отвечал он и сказал мне так: это слово Господа к Зоровавелю, выражающее: не воинством и не силою, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф.
Кто ты, великая гора, перед Зоровавелем? ты – равнина, и вынесет он краеугольный камень при шумных восклицаниях: «благодать, благодать на нем!»
И было ко мне слово Господне:
руки Зоровавеля положили основание дому сему; его руки и окончат его, и узнаешь, что Господь Саваоф послал Меня к вам.
Ибо кто может считать день сей маловажным, когда радостно смотрят на строительный отвес в руках Зоровавеля те семь, – это очи Господа, которые объемлют взором всю землю?
Тогда отвечал я и сказал ему: что значат те две маслины с правой стороны светильника и с левой стороны его?
Вторично стал я говорить и сказал ему: что значат две масличные ветви, которые через две золотые трубочки изливают из себя золото?
И сказал он мне: ты не знаешь, что это? Я отвечал: не знаю, господин мой.
И сказал он: это два помазанные елеем, предстоящие Господу всей земли.
1 Видение летящего свитка. 5 Видение женщины посреди ефы.
И опять поднял я глаза мои и увидел: вот летит свиток.
И сказал он мне: что видишь ты? Я отвечал: вижу летящий свиток; длина его двадцать локтей, а ширина его десять локтей.
Он сказал мне: это проклятие, исходящее на лице всей земли; ибо всякий, кто крадет, будет истреблен, как написано на одной стороне, и всякий, клянущийся ложно, истреблен будет, как написано на другой стороне.
Я навел его, говорит Господь Саваоф, и оно войдет в дом татя и в дом клянущегося Моим именем ложно, и пребудет в доме его, и истребит его, и дерева его, и камни его.
И вышел Ангел, говоривший со мною, и сказал мне: подними еще глаза твои и посмотри, что это выходит?
Когда же я сказал: что это? Он отвечал: это выходит ефа, и сказал: это образ их по всей земле.
И вот, кусок свинца поднялся, и там сидела одна женщина посреди ефы.
И сказал он: эта женщина – само нечестие, и бросил ее в средину ефы, а на отверстие ее бросил свинцовый кусок.
И поднял я глаза мои и увидел: вот, появились две женщины, и ветер был в крыльях их, и крылья у них как крылья аиста; и подняли они ефу и понесли ее между землею и небом.
И сказал я Ангелу, говорившему со мною: куда несут они эту ефу?
Тогда сказал он мне: чтобы устроить для нее дом в земле Сеннаар, и когда будет все приготовлено, то она поставится там на своей основе.
1 Видение четырех колесниц, выходящих из ущелья между двумя медными горами. 9 «Муж — имя ему ОТРАСЛЬ».
И опять поднял я глаза мои и вижу: вот, четыре колесницы выходят из ущелья между двумя горами; и горы те были горы медные.
В первой колеснице кони рыжие, а во второй колеснице кони вороные;
в третьей колеснице кони белые, а в четвертой колеснице кони пегие, сильные.
И, начав речь, я сказал Ангелу, говорившему со мною: что это, господин мой?
И отвечал Ангел и сказал мне: это выходят четыре духа небесных, которые предстоят пред Господом всей земли.
Вороные кони там выходят к стране северной и белые идут за ними, а пегие идут к стране полуденной.
И сильные вышли и стремились идти, чтобы пройти землю; и он сказал: идите, пройдите землю, – и они прошли землю.
Тогда позвал он меня и сказал мне так: смотри, вышедшие в землю северную успокоили дух Мой на земле северной.
И было слово Господне ко мне:
возьми у пришедших из плена, у Хелдая, у Товии и у Иедая, и пойди в тот самый день, пойди в дом Иосии, сына Софониева, куда они пришли из Вавилона,
возьми у них серебро и золото и сделай венцы, и возложи на голову Иисуса, сына Иоседекова, иерея великого,
и скажи ему: так говорит Господь Саваоф: вот Муж, – имя Ему ОТРАСЛЬ, Он произрастет из Своего корня и создаст храм Господень.
Он создаст храм Господень и примет славу, и воссядет, и будет владычествовать на престоле Своем; будет и священником на престоле Своем, и совет мира будет между тем и другим.
А венцы те будут Хелему и Товии, Иедаю и Хену, сыну Софониеву, на память в храме Господнем.
И издали придут, и примут участие в построении храма Господня, и вы узнаете, что Господь Саваоф послал меня к вам, и это будет, если вы усердно будете слушаться гласа Господа Бога вашего.
1 Народ молится Господу. 8 «Производите суд справедливый и оказывайте милость и сострадание».
В четвертый год царя Дария было слово Господне к Захарии, в четвертый день девятого месяца, Хаслева,
когда Вефиль послал Сарецера и Регем-Мелеха и спутников его помолиться пред лицем Господа
и спросить у священников, которые в доме Господа Саваофа, и у пророков, говоря: «плакать ли мне в пятый месяц и поститься, как я делал это уже много лет?»
И было ко мне слово Господа Саваофа:
скажи всему народу земли сей и священникам так: когда вы постились и плакали в пятом и седьмом месяце, притом уже семьдесят лет, для Меня ли вы постились? для Меня ли?
И когда вы едите и когда пьете, не для себя ли вы едите, не для себя ли вы пьете?
Не те же ли слова провозглашал Господь через прежних пророков, когда еще Иерусалим был населен и покоен, и города вокруг него, южная страна и низменность, были населены?
И было слово Господне к Захарии:
так говорил тогда Господь Саваоф: производи́те суд справедливый и оказывайте милость и сострадание каждый брату своему;
вдовы́ и сироты́, пришельца и бедного не притесняйте и зла друг против друга не мыслите в сердце вашем.
Но они не хотели внимать, отворотились от Меня, и уши свои отяготили, чтобы не слышать.
И сердце свое окаменили, чтобы не слышать закона и слов, которые посылал Господь Саваоф Духом Своим через прежних пророков; за то и постиг их великий гнев Господа Саваофа.
И было: как Он взывал, а они не слушали, так и они взывали, а Я не слушал, говорит Господь Саваоф.
И Я развеял их по всем народам, которых они не знали, и земля сия опустела после них, так что никто не ходил по ней ни взад, ни вперед, и они сделали вожделенную страну пустынею.
1 Господь обещает Сиону мир и благосостояние. 18 «Будут приходить многие племена и сильные народы, чтобы взыскать Господа Саваофа в Иерусалиме».
И было слово Господа Саваофа:
так говорит Господь Саваоф: возревновал Я о Сионе ревностью великою, и с великим гневом возревновал Я о нем.
Так говорит Господь: обращусь Я к Сиону и буду жить в Иерусалиме, и будет называться Иерусалим городом истины, и гора Господа Саваофа – горою святыни.
Так говорит Господь Саваоф: опять старцы и старицы будут сидеть на улицах в Иерусалиме, каждый с посохом в руке, от множества дней.
И улицы города сего наполнятся отроками и отроковицами, играющими на улицах его.
Так говорит Господь Саваоф: если это в глазах оставшегося народа покажется дивным во дни сии, то неужели оно дивно и в Моих очах? говорит Господь Саваоф.
Так говорит Господь Саваоф: вот, Я спасу народ Мой из страны востока и из страны захождения солнца;
и приведу их, и будут они жить в Иерусалиме, и будут Моим народом, и Я буду их Богом, в истине и правде.
Так говорит Господь Саваоф: укрепите руки ваши вы, слышащие ныне слова сии из уст пророков, бывших при основании дома Господа Саваофа, для создания храма.
Ибо прежде дней тех не было возмездия для человека, ни возмездия за труд животных; ни уходящему, ни приходящему не было покоя от врага; и попускал Я всякого человека враждовать против другого.
А ныне для остатка этого народа Я не такой, как в прежние дни, говорит Господь Саваоф.
Ибо посев будет в мире; виноградная лоза даст плод свой, и земля даст произведения свои, и небеса будут давать росу свою, и все это Я отдам во владение оставшемуся народу сему.
И будет: как вы, дом Иудин и дом Израилев, были проклятием у народов, так Я спасу вас, и вы будете благословением; не бойтесь; да укрепятся руки ваши!
Ибо так говорит Господь Саваоф; как Я определил наказать вас, когда отцы ваши прогневали Меня, говорит Господь Саваоф, и не отменил,
так опять Я определил в эти дни соделать доброе Иерусалиму и дому Иудину; не бойтесь!
Вот дела, которые вы должны делать: говорите истину друг другу; по истине и миролюбно судите у ворот ваших.
Никто из вас да не мыслит в сердце своем зла против ближнего своего, и ложной клятвы не любите, ибо все это Я ненавижу, говорит Господь.
И было ко мне слово Господа Саваофа:
так говорит Господь Саваоф: пост четвертого месяца и пост пятого, и пост седьмого, и пост десятого соделается для дома Иудина радостью и веселым торжеством; только любите истину и мир.
Так говорит Господь Саваоф: еще будут приходить народы и жители многих городов;
и пойдут жители одного города к жителям другого и скажут: пойдем молиться лицу Господа и взыщем Господа Саваофа; и каждый скажет: пойду и я.
И будут приходить многие племена и сильные народы, чтобы взыскать Господа Саваофа в Иерусалиме и помолиться лицу Господа.
Так говорит Господь Саваоф: будет в те дни, возьмутся десять человек из всех разноязычных народов, возьмутся за полу Иудея и будут говорить: мы пойдем с тобою, ибо мы слышали, что с вами Бог.
1 Разорение многих народов. 9 «Царь твой грядет к тебе … сидящий на ослице». «Он возвестит мир народам». 11 Господь Саваоф будет защищать свой народ.
Пророческое слово Господа на землю Хадрах, и на Дамаске оно остановится, – ибо око Господа на всех людей, как и на все колена Израилевы, –
и на Емаф, смежный с ним, на Тир и Сидон, ибо он очень умудрился.
И устроил себе Тир крепость, накопил серебра, как пыли, и золота, как уличной грязи.
Вот, Господь сделает его бедным и поразит силу его в море, и сам он будет истреблен огнем.
Увидит это Аскалон и ужаснется, и Газа, и вострепещет сильно, и Екрон; ибо посрамится надежда его: не станет царя в Газе, и Аскалон будет необитаем.
Чужое племя будет жить в Азоте, и Я уничтожу высокомерие Филистимлян.
Исторгну кровь из уст его и мерзости его из зубов его, и он достанется Богу нашему, и будет как тысяченачальник в Иуде, и Екрон будет, как Иевусей.
И Я расположу стан у дома Моего против войска, против проходящих вперед и назад, и не будет более проходить притеснитель, ибо ныне Моими очами Я буду взирать на это.
Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной.
Тогда истреблю колесницы у Ефрема и коней в Иерусалиме, и сокрушен будет бранный лук; и Он возвестит мир народам, и владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли.
А что до тебя, ради крови завета твоего Я освобожу узников твоих изо рва, в котором нет воды.
Возвращайтесь на твердыню вы, пленники надеющиеся! Что теперь возвещаю, воздам тебе вдвойне.
Ибо как лук Я натяну Себе Иуду и наполню лук Ефремом, и воздвигну сынов твоих, Сион, против сынов твоих, Иония, и сделаю тебя мечом ратоборца.
И явится над ними Господь, и как молния вылетит стрела Его, и возгремит Господь Бог трубою, и шествовать будет в бурях полуденных.
Господь Саваоф будет защищать их, и они будут истреблять и попирать пращные камни, и будут пить и шуметь как бы от вина, и наполнятся как жертвенные чаши, как углы жертвенника.
И спасет их Господь Бог их в тот день, как овец, народ Свой; ибо, подобно камням в венце, они воссияют на земле Его.
О, как велика благость его и какая красота его! Хлеб одушевит язык у юношей и вино – у отроковиц!
1 Обман вещунов. 3 Господь умилосердится над Своим народом. 8 «Расселю их между народами … и они возвратятся».
Проси́те у Господа дождя во время благопотребное; Господь блеснет молниею и даст вам обильный дождь, каждому злак на поле.
Ибо терафимы говорят пустое, и вещуны видят ложное и рассказывают сны лживые; они утешают пустотою; поэтому они бродят как овцы, бедствуют, потому что нет пастыря.
На пастырей воспылал гнев Мой, и козлов Я накажу; ибо посетит Господь Саваоф стадо Свое, дом Иудин, и поставит их, как славного коня Своего на брани.
Из него будет краеугольный камень, из него – гвоздь, из него – лук для брани, из него произойдут все народоправители.
И они будут, как герои, попирающие врагов на войне, как уличную грязь, и сражаться, потому что Господь с ними, и посрамят всадников на конях.
И укреплю дом Иудин, и спасу дом Иосифов, и возвращу их, потому что Я умилосердился над ними, и они будут, как бы Я не оставлял их: ибо Я Господь Бог их, и услышу их.
Как герой будет Ефрем; возвеселится сердце их, как от вина; и увидят это сыны их и возрадуются; в восторге будет сердце их о Господе.
Я дам им знак и соберу их, потому что Я искупил их; они будут так же многочисленны, как прежде;
и расселю их между народами, и в отдаленных странах они будут воспоминать обо Мне и будут жить с детьми своими, и возвратятся;
и возвращу их из земли Египетской, и из Ассирии соберу их, и приведу их в землю Галаадскую и на Ливан, и недостанет места для них.
И пройдет бедствие по морю, и поразит волны морские, и иссякнут все глубины реки, и смирится гордость Ассура, и скипетр отнимется у Египта.
Укреплю их в Господе, и они будут ходить во имя Его, говорит Господь.
1 Великое разрушение. 4 Добрый пастырь. «Тридцать сребреников». 15 Негодный пастух.
Отворяй, Ливан, ворота твои, и да пожрет огонь кедры твои.
Рыдай, кипарис, ибо упал кедр, ибо и величавые опустошены; рыдайте, дубы Васанские, ибо повалился непроходимый лес.
Слышен голос рыдания пастухов, потому что опустошено приволье их; слышно рыкание молодых львов, потому что опустошена краса Иордана.
Так говорит Господь Бог мой: паси овец, обреченных на заклание,
которых купившие убивают ненаказанно, а продавшие говорят: «благословен Господь; я разбогател!» и пастухи их не жалеют о них.
Ибо Я не буду более миловать жителей земли сей, говорит Господь; и вот, Я предам людей, каждого в руки ближнего его и в руки царя его, и они будут поражать землю, и Я не избавлю от рук их.
И буду пасти овец, обреченных на заклание, овец поистине бедных. И возьму Себе два жезла, и назову один – благоволением, другой – узами, и ими буду пасти овец.
И истреблю трех из пастырей в один месяц; и отвратится душа Моя от них, как и их душа отвращается от Меня.
Тогда скажу: не буду пасти вас: умирающая – пусть умирает, и гибнущая – пусть гибнет, а остающиеся пусть едят плоть одна другой.
И возьму жезл Мой – благоволения и переломлю его, чтобы уничтожить завет, который заключил Я со всеми народами.
И он уничтожен будет в тот день, и тогда узнают бедные из овец, ожидающие Меня, что это слово Господа.
И скажу им: если угодно вам, то дайте Мне плату Мою; если же нет, – не давайте; и они отвесят в уплату Мне тридцать сребреников.
И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище, – высокая цена, в какую они оценили Меня! И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечника.
И переломил Я другой жезл Мой – «узы», чтобы расторгнуть братство между Иудою и Израилем.
И Господь сказал мне: еще возьми себе снаряд одного из глупых пастухов.
Ибо вот, Я поставлю на этой земле пастуха, который о погибающих не позаботится, потерявшихся не будет искать и больных не будет лечить, здоровых не будет кормить, а мясо тучных будет есть и копыта их оторвет.
Горе негодному пастуху, оставляющему стадо! меч на руку его и на правый глаз его! рука его совершенно иссохнет, и правый глаз его совершенно потускнет.
1 Когда все народы соберутся против Иерусалима, Господь защитит его. 10 «Они воззрят на Него, Которого пронзили».
Пророческое слово Господа об Израиле. Господь, распростерший небо, основавший землю и образовавший дух человека внутри него, говорит:
вот, Я сделаю Иерусалим чашею исступления для всех окрестных народов, и также для Иуды во время осады Иерусалима.
И будет в тот день, сделаю Иерусалим тяжелым камнем для всех племен; все, которые будут поднимать его, надорвут себя, а соберутся против него все народы земли.
В тот день, говорит Господь, Я поражу всякого коня бешенством и всадника его безумием, а на дом Иудин отверзу очи Мои; всякого же коня у народов поражу слепотою.
И скажут князья Иудины в сердцах своих: сила моя – жители Иерусалима в Господе Саваофе, Боге их.
В тот день Я сделаю князей Иудиных, как жаровню с огнем между дровами и как горящий светильник среди снопов, и они истребят все окрестные народы, справа и слева, и снова населен будет Иерусалим на своем месте, в Иерусалиме.
И спасет Господь сначала шатры Иуды, чтобы величие дома Давидова и величие жителей Иерусалима не возносилось над Иудою.
В тот день защищать будет Господь жителей Иерусалима, и самый слабый между ними в тот день будет как Давид, а дом Давида будет как Бог, как Ангел Господень перед ними.
И будет в тот день, Я истреблю все народы, нападающие на Иерусалим.
А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце.
В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской.
И будет рыдать земля, каждое племя особо: племя дома Давидова особо, и жены их особо; племя дома Нафанова особо, и жены их особо;
племя дома Левиина особо, и жены их особо; племя Симеоново особо, и жены их особо.
Все остальные племена – каждое племя особо, и жены их особо.
1 Источник для омытия греха и нечистоты. 7 «Порази пастыря и рассеются овцы!» «Они будут призывать имя Мое».
В тот день откроется источник дому Давидову и жителям Иерусалима для омытия греха и нечистоты.
И будет в тот день, говорит Господь Саваоф, Я истреблю имена идолов с этой земли, и они не будут более упоминаемы, равно как лжепророков и нечистого духа удалю с земли.
Тогда, если кто будет прорицать, то отец его и мать его, родившие его, скажут ему: тебе не должно жить, потому что ты ложь говоришь во имя Господа; и поразят его отец его и мать его, родившие его, когда он будет прорицать.
И будет в тот день, устыдятся такие прорицатели, каждый видения своего, когда будут прорицать, и не будут надевать на себя власяницы, чтобы обманывать.
И каждый скажет: я не пророк, я земледелец, потому что некто сделал меня рабом от детства моего.
Ему скажут: отчего же на руках у тебя рубцы? И он ответит: оттого, что меня били в доме любящих меня.
О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы! И Я обращу руку Мою на малых.
И будет на всей земле, говорит Господь, две части на ней будут истреблены, вымрут, а третья останется на ней.
И введу эту третью часть в огонь, и расплавлю их, как плавят серебро, и очищу их, как очищают золото: они будут призывать имя Мое, и Я услышу их и скажу: «это Мой народ», и они скажут: «Господь – Бог мой!»
1 Господь ополчится против народов. 6 «В вечернее время явится свет … живые воды потекут из Иерусалима». 12 Язва поразит все народы, которые воевали против Иерусалима. 16 Все остальные народы «будут приходить из года в год для поклонения Царю, Господу Саваофу».
Вот наступает день Господень, и разделят награбленное у тебя среди тебя.
И соберу все народы на войну против Иерусалима, и взят будет город, и разграблены будут домы, и обесчещены будут жены, и половина города пойдет в плен; но остальной народ не будет истреблен из города.
Тогда выступит Господь и ополчится против этих народов, как ополчился в день брани.
И станут ноги Его в тот день на горе Елеонской, которая перед лицем Иерусалима к востоку; и раздвоится гора Елеонская от востока к западу весьма большою долиною, и половина горы отойдет к северу, а половина ее – к югу.
И вы побежите в долину гор Моих, ибо долина гор будет простираться до Асила; и вы побежите, как бежали от землетрясения во дни Озии, царя Иудейского; и придет Господь Бог мой и все святые с Ним.
И будет в тот день: не станет света, светила удалятся.
День этот будет единственный, ведомый только Господу: ни день, ни ночь; лишь в вечернее время явится свет.
И будет в тот день, живые воды потекут из Иерусалима, половина их к морю восточному и половина их к морю западному: летом и зимой так будет.
И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его едино.
Вся эта земля будет, как равнина, от Гаваона до Реммона, на юг от Иерусалима, который высоко будет стоять на своем месте и населится от ворот Вениаминовых до места первых ворот, до угловых ворот, и от башни Анамеила до царских точил.
И будут жить в нем, и проклятия не будет более, но будет стоять Иерусалим безопасно.
И вот какое будет поражение, которым поразит Господь все народы, которые воевали против Иерусалима: у каждого исчахнет тело его, когда он еще стоит на своих ногах, и глаза у него истают в яминах своих, и язык его иссохнет во рту у него.
И будет в тот день: произойдет между ними великое смятение от Господа, так что один схватит руку другого, и поднимется рука его на руку ближнего его.
Но и сам Иуда будет воевать против Иерусалима, и собрано будет богатство всех окрестных народов: золото, серебро и одежды в великом множестве.
Будет такое же поражение и коней, и лошаков, и верблюдов, и ослов, и всякого скота, какой будет в станах у них.
Затем все остальные из всех народов, приходивших против Иерусалима, будут приходить из года в год для поклонения Царю, Господу Саваофу, и для празднования праздника кущей.
И будет: если какое из племен земных не пойдет в Иерусалим для поклонения Царю, Господу Саваофу, то не будет дождя у них.
И если племя Египетское не поднимется в путь и не придет [сюда], то и у него не будет дождя и постигнет его поражение, каким поразит Господь народы, не приходящие праздновать праздника кущей.
Вот что будет за грех Египта и за грех всех народов, которые не придут праздновать праздника кущей!
В то время даже на конских уборах будет начертано: «Святыня Господу», и котлы в доме Господнем будут, как жертвенные чаши перед алтарем.
И все котлы в Иерусалиме и Иудее будут святынею Господа Саваофа, и будут приходить все приносящие жертву и брать их и варить в них, и не будет более ни одного Хананея в доме Господа Саваофа в тот день.
