И будет в тот день, сделаю Иерусалим тяжелым камнем для всех племен; все, которые будут поднимать его, надорвут себя, а соберутся против него все народы земли.

В тот день, говорит Господь, Я поражу всякого коня бешенством и всадника его безумием, а на дом Иудин отверзу очи Мои; всякого же коня у народов поражу слепотою.

И скажут князья Иудины в сердцах своих: сила моя – жители Иерусалима в Господе Саваофе, Боге их.

В тот день Я сделаю князей Иудиных, как жаровню с огнем между дровами и как горящий светильник среди снопов, и они истребят все окрестные народы, справа и слева, и снова населен будет Иерусалим на своем месте, в Иерусалиме.

И спасет Господь сначала шатры Иуды, чтобы величие дома Давидова и величие жителей Иерусалима не возносилось над Иудою.

В тот день защищать будет Господь жителей Иерусалима, и самый слабый между ними в тот день будет как Давид, а дом Давида будет как Бог, как Ангел Господень перед ними.

И будет в тот день, Я истреблю все народы, нападающие на Иерусалим.

А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце.

В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской.

И будет рыдать земля, каждое племя особо: племя дома Давидова особо, и жены их особо; племя дома Нафанова особо, и жены их особо;

племя дома Левиина особо, и жены их особо; племя Симеоново особо, и жены их особо.

Все остальные племена – каждое племя особо, и жены их особо.

1 Источник для омытия греха и нечистоты. 7 «Порази пастыря и рассеются овцы!» «Они будут призывать имя Мое».

В тот день откроется источник дому Давидову и жителям Иерусалима для омытия греха и нечистоты.

И будет в тот день, говорит Господь Саваоф, Я истреблю имена идолов с этой земли, и они не будут более упоминаемы, равно как лжепророков и нечистого духа удалю с земли.

Тогда, если кто будет прорицать, то отец его и мать его, родившие его, скажут ему: тебе не должно жить, потому что ты ложь говоришь во имя Господа; и поразят его отец его и мать его, родившие его, когда он будет прорицать.

И будет в тот день, устыдятся такие прорицатели, каждый видения своего, когда будут прорицать, и не будут надевать на себя власяницы, чтобы обманывать.

И каждый скажет: я не пророк, я земледелец, потому что некто сделал меня рабом от детства моего.

Ему скажут: отчего же на руках у тебя рубцы? И он ответит: оттого, что меня били в доме любящих меня.

О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы! И Я обращу руку Мою на малых.

И будет на всей земле, говорит Господь, две части на ней будут истреблены, вымрут, а третья останется на ней.

И введу эту третью часть в огонь, и расплавлю их, как плавят серебро, и очищу их, как очищают золото: они будут призывать имя Мое, и Я услышу их и скажу: «это Мой народ», и они скажут: «Господь – Бог мой!»

Церковнославянский (рус)

Проро́чество словесе́ Госпо́дня на Изра́иля, глаго́летъ Госпо́дь, простры́й не́бо и основа́яй зе́млю и созида́яй ду́хъ человѣ́ка въ не́мъ:

се́, а́зъ полага́ю Иерусали́ма я́ко преддве́рiя дви́жимая всѣ́мъ лю́демъ о́крестъ, и во Иуде́и бу́детъ обсѣде́нiе на Иерусали́ма:

и бу́детъ въ де́нь о́ный, положу́ Иерусали́ма ка́мень попира́емый всѣ́ми язы́ки: вся́къ попира́яй его́ руга́яся поруга́ется, и соберу́тся на́нь вси́ язы́цы земли́.

Въ де́нь о́нъ, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель, поражу́ вся́каго коня́ во у́жасъ и вса́дника его́ въ безу́мiе: и на до́мъ Иу́довъ отве́рзу о́чи мои́ и вся́ ко́ни люді́й поражу́ во ослѣпле́нiе.

И реку́тъ ты́сящницы Иу́дины вси́ въ сердца́хъ свои́хъ: обря́щемъ себѣ́ живу́щыя во Иерусали́мѣ о Го́сподѣ Вседержи́тели Бо́зѣ и́хъ.

Въ де́нь о́нъ положу́ ты́сящники Иу́дины я́ко главню́ о́гненну въ дрова́хъ и я́ко свѣщу́ о́гненну въ сте́блiи, и поядя́тъ одесну́ю и ошу́юю вся́ лю́ди о́крестъ: и насели́тся Иерусали́мъ еще́ по себѣ́ во Иерусали́мѣ:

и спасе́тъ Госпо́дь селе́нiя Иу́дова я́коже испе́рва, я́ко да не велича́ется похвала́ до́му дави́дова и велича́нiя живу́щихъ во Иерусали́мѣ на Иу́ду.

И бу́детъ въ де́нь о́нъ, защи́титъ Госпо́дь живу́щихъ во Иерусали́мѣ: и бу́детъ немощны́й въ ни́хъ въ то́й де́нь я́ко дави́дъ, а до́мъ дави́довъ я́ко до́мъ Бо́жiй, я́коже а́нгелъ Госпо́день предъ ни́ми.

И бу́детъ въ де́нь о́нъ, взыщу́ изъя́ти вся́ язы́ки гряду́щыя на Иерусали́мъ,

и излiю́ на до́мъ дави́довъ и на живу́щыя во Иерусали́мѣ Ду́хъ благода́ти и щедро́тъ, и воззря́тъ на́нь, его́же прободо́ша, и воспла́чутся о не́мъ пла́канiемъ я́ко о возлю́бленнѣмъ, и поболя́тъ о не́мъ болѣ́знiю я́ко о пе́рвенцѣ.

Въ де́нь о́нъ возвели́чится плачево́пльствiе во Иерусали́мѣ, я́ко плачево́пльствiе Ададримо́на на по́ли Магедо́нѣ.

И воспла́чется земля́ по племено́мъ племено́мъ: колѣ́но о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́: колѣ́но до́му дави́дова о себѣ́ и жены́ и́хъ о себѣ́:

колѣ́но до́му наѳа́нова о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́: колѣ́но до́му Леві́ина о себѣ́, и жены́ о себѣ́: колѣ́но Симео́не о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́:

вся́ про́чая колѣ́на, колѣ́но и колѣ́но о себѣ́, и жены́ и́хъ о себѣ́.

Въ де́нь о́нъ бу́детъ вся́ко мѣ́сто отверза́емо до́му дави́дову и живу́щымъ во Иерусали́мѣ въ предвиже́нiе и раздѣле́нiе.

И бу́детъ въ де́нь о́нъ, глаго́летъ Госпо́дь Савао́ѳъ, потреблю́ имена́ и́доловъ от земли́, и ктому́ не бу́детъ и́хъ па́мяти:и лжи́выя проро́ки и ду́ха нечи́стаго изму́ от земли́.

И бу́детъ, а́ще прорече́тъ человѣ́къ еще́, и рече́тъ къ нему́ оте́цъ его́ и ма́ти его́, ро́ждшiи его́, внегда́ проро́чествовати ему́: не жи́въ бу́деши, я́ко лжу́ глаго́лалъ еси́ во и́мя Госпо́дне: и за́пнутъ ему́ оте́цъ его́ и ма́ти его́, роди́вшiи его́, егда́ проро́чествовати на́чнетъ.

И бу́детъ въ де́нь о́нъ, постыдя́тся проро́цы, кі́йждо от видѣ́нiя своего́, внегда́ проро́чествовати ему́, и облеку́тся въ ко́жу власяну́ю, зане́ солга́ша.

И рече́тъ: нѣ́смь проро́къ а́зъ, я́ко человѣ́къ дѣ́лаяй зе́млю а́зъ е́смь, зане́ человѣ́къ роди́ мя от ю́ности моея́.

И реку́ къ нему́: что́ я́звы сiя́ посредѣ́ руку́ твое́ю? И рече́тъ: и́миже уя́звленъ бы́хъ въ дому́ возлю́бленнаго моего́.

Мечу́, воста́ни на па́стыря моего́ и на му́жа граждани́на моего́, глаго́летъ Госпо́дь Вседержи́тель: порази́ па́стыря, и расточа́тся о́вцы ста́да: и наведу́ ру́ку мою́ на [ма́лыя] па́стыри.

И бу́детъ въ де́нь о́нъ на все́й земли́, глаго́летъ Госпо́дь, двѣ́ ча́сти ея́ потребя́тся и изче́знутъ, а тре́тiя оста́нется на не́й:

и проведу́ тре́тiю ча́сть сквозѣ́ о́гнь, и разжгу́ я́, я́коже разжиза́ется сребро́, и искушу́ я́, я́коже искуша́ется зла́то: то́й призове́тъ и́мя мое́, и а́зъ услы́шу его́ и реку́: лю́дiе мои́ сі́и су́ть. И ті́и реку́тъ: Госпо́дь Бо́гъ мо́й.

Таджикский

Языки

Ваҳйи сухани Парвардигор дар бораи Исроил. Парвардигор, ки осмонро густурдааст, ва бунёди заминро ниҳодааст, ва рӯҳи одамизодро андаруни вай ба вуҷуд овардааст, чунин мегӯяд:

«Инак, Ман Уршалимро барои ҳамаи мардумони гирду пеш косаи заҳр хоҳам гардонид, ва ин бар Яҳудо низ, вақте ки Уршалимро муҳосира мекунад, ҷорӣ хоҳад шуд.

Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки Уршалимро барои ҳамаи мардумон санги гароне хоҳам гардонид, ва ҳамаи касоне ки онро бардоранд, сахт захмдор хоҳанд шуд, чунки ба муқобили он ҳамаи халқҳои замин ҷамъ хоҳанд омад.

Дар он рӯз, мегӯяд Парвардигор, Ман ҳар аспро ба даҳшат, ва савори онро ба ҷунун гирифтор хоҳам кард, ва бар хонадони Яҳудо чашмони худро хоҳам кушод, ва ҳар аспи мардумонро ба кӯрӣ гирифтор хоҳам сохт.

Ва мирони Яҳудо дар дили худ хоҳанд гуфт: ́Сокинони Уршалим дар Парвардигори лашкарҳо, Худои худ, қуввати ман мебошанд́.

Дар он рӯз Ман мирони Яҳудоро монанди манқали оташ дар миёни ҳезум ва монанди машъали сӯзон дар миёни бандҳои гандум хоҳам гардонид, ва онҳо ҳамаи мардумони гирду пешро аз тарафи рост ва чап фурӯ хоҳанд бурд, ва Уршалим боз дар макони худ, яъне дар Уршалим, маскун хоҳад гардид.

Ва Парвардигор аввал хаймаҳои Яҳудоро наҷот хоҳад дод, то ки шавкати хонадони Довуд ва шавкати сокинони Уршалим бар Яҳудо фахр накунад.

Дар он рӯз Парвардигор сокинони Уршалимро муҳофизат хоҳад намуд, ва заифтарини онҳо дар он рӯз монанди Довуд хоҳад буд, ва хонадони Довуд монанди Худо, монанди фариштаи Парвардигор пешопеши онҳо хоҳанд буд.

Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки Ман ҳамаи халқҳоеро, ки ба муқобили Уршалим меоянд, нобуд хоҳам намуд.

Ва бар хонадони Довуд ва бар сокинони Уршалим рӯҳи марҳамат ва риққатро фурӯ хоҳам рехт, ва онҳо бар Ман, ки найза задаанд, назар хоҳанд дӯхт, ва монанди он ки барои писари ягона навҳа мекунанд, барои Ӯ навҳа хоҳанд кард, ва монанди он ки барои нахустзода мотам мегиранд, барои Ӯ мотам, хоҳанд гирифт.

Дар он рӯз навҳагарии азиме дар Уршалим хоҳад шуд, монанди навҳагарии Ҳададримӯн, ки дар водии Маҷидӯн шуда буд.

Ва аҳли кишвар навҳагарӣ хоҳанд кард, – ҳар оила алоҳида: оилаи хонадони Довуд алоҳида, ва занони онҳо алоҳида; оилаи хонадони Нотон алоҳида, ва занони онҳо алоҳида;

оилаи хонадони Левӣ алоҳида, ва занони онҳо алоҳида; оилаи Шимъӣ алоҳида, ва занони онҳо алоҳида.

Ҳамаи оилаҳои боқимонда – ҳар оила алоҳида, ва занони онҳо алоҳида.

Дар он рӯз барои хонадони Довуд ва сокинони Уршалим чашмае аз баҳри шустани гуноҳ ва наҷосат кушода хоҳад шуд.

Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо, ки Ман номҳои бутҳоро аз рӯи замин нобуд хоҳам намуд, ва онҳоро дигар ба ёд нахоҳанд овард; ва пайғамбарони дорои рӯҳи палидро низ аз замин нест хоҳам кард.

Ва чунин воқеъ хоҳад шуд, ки чун касе боз нубувват намояд, падар ва модараш, ки ӯро ба дунё овардаанд, ба ӯ хоҳанд гуфт: ́Ту нахоҳӣ зист, чунки ба номи Парвардигор дурӯғ гуфтӣ́; ва падару модараш, ки ӯро ба дунё овардаанд, дар вақти нубувват карданаш ӯро теғ хоҳанд зад.

Ва дар он рӯз чунин воқеъ хоҳад шуд, ки он пайғамбарон ҳар яке аз рӯъёи худ, дар вақти нубувват кардани худ, хиҷил хоҳанд шуд, ва ридои пашмин аз барои фиреб додан нахоҳанд пӯшид.

Ва ҳар яке хоҳад гуфт: ́Ман набӣ нестам, балки шахсе ҳастам, ки заминро кор мекунам, чунки замин аз наврасиам насибаи ман аст́.

Ва ба ӯ хоҳанд гуфт: ́Ин доғҳои захм, ки дар миёни бозуҳои туст, чист?́ Ва ӯ ҷавоб хоҳад дод: ́Инҳо захмҳоест, ки дар хонаи дӯстдоронам хӯрдаам́».

«Эй шамшер! Ба муқобили чӯпони Ман ва ба муқобили марде ки ҳамдами Ман аст, бархез, мегӯяд Парвардигори лашкарҳо; чӯпонро бизан, ва гӯсфандон пароканда хоҳанд шуд, ва Ман дасти Худро бар хурдон хоҳам нигаронид.

Ва дар тамоми замин чунин воқеъ хоҳад шуд, мегӯяд Парвардигор, ки ду ҳиссаи он несту нобуд хоҳанд гардид, ва ҳиссаи сеюмаш дар он боқӣ хоҳад монд.

Ва ин ҳиссаи сеюмро ба оташ дохил хоҳам кард, ва онҳоро монанди гудозиши нуқра хоҳам гудохт, ва монанди санҷиши тилло хоҳам санҷид; онҳо номи Маро хоҳанд хонд, ва Ман онҳоро иҷобат намуда, хоҳам гуфт: ́Ӯ мардуми Ман аст!́ Ва ӯ хоҳад гуфт: ́Парвардигор Худои ман аст!́»