Апостола Павла 1-е послание к коринфянам 1:17

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Ибо большее есть в благовествовании, чем в крещении. Оттого назвал себя Павел посланным благовествовать, а не крестить, поскольку в епископе присутствует достоинство всех подразделений, голова над всеми прочими членами. Тем самым он также ставит на место тех, которым иные многое давали, поскольку были ими окрещены , чтобы знали, что не столь великое дело крестить - поскольку не всякий, кто крестит, может благовествовать.

Слова же крещения суть торжественная формула. Поэтому когда апостол Петр уверовавшего Корнилия со всей его семьей распорядился крестить, то сам лично не снизошел до осуществления этого дела, но предоставил исполнение своим помощникам. Когда бы их не оказалось рядом, сам совершил бы обряд, в силу необходимости. Насколько сам лучше тех, которые иными почитаются, апостол ясно показывает. И еще оттого не разрешил своим именем определить крещение, что сознавал опасность от приписывания славы Божией человекам, что подобно идолопоклонству.

…Поскольку христианская проповедь не нуждается в помпезности и блеске красноречия, то рыбаки - люди необразованные, неискушенные - избраны благовествовать, ибо истина учения сама за себя свидетельствует вместе с добродетелью. Недопустимо, чтобы учение Бога прославлялось не истиной, а подобно учениям, измысленным людьми, от которых требуется не суть, не добродетель, но искусное плетение словес; а ведь через это славы себе ищет тот, кто веру Христову словесами украсить хочет. Затемняет веру блеском своих словес, дабы не для нее, а для самого себя снискать одобрение. Так и лжеапостолы, чтобы не показаться глупыми перед мирскими мудрецами, в премудрости человеков проповедовали Христа двулично, по канонам красноречия, опуская в речах все то, к чему мирские относятся с недоверием, о непорочном зачатии Богородицей, о воскресении Христа из мертвых умалчивая.

На Послания к Коринфянам.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Крестить легко всем, сподобившимся священства, а проповедовать было делом немногих, получивших это дарование от Бога. После этого апостол смиряет превозношение гордящихся красноречием.

Толкования на послания апостола Павла.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать

Благовествование гораздо труднее и требовало особенно твердой души; ибо переубедить человека и склонить его от отеческих преданий, и притом среди опасностей, есть дело великой и мужественной души. А приготовленного к крещению принять и окрестить мог всякий, кто только имел священство. Но если он не был послан крестить, то как же крестил? Он не был послан для этого преимущественно; но ему не воспрещено было и крестить. Он послан был для дела важнейшего; однако ему не воспрещено было исполнять и менее важное.

Не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Низложив высокомерие гордившихся крещением, переходит теперь к надмевавшимся внешнею мудростью, и говорит: (Христос) послал меня благовествовать не в премудрости слова, то есть не с красноречием и изящным словом, чтобы крест или проповедь о кресте не потерпела вреда и унижения; ибо что значит: чтобы не упразднить, то есть да не окажется бесполезным и тщетным. В самом деле, если бы апостолы проповедовали с мудростью слова, то иные могли бы сказать, что они убеждали силой слова, а не силой проповедуемого; а это было бы унижением и вредом для Распятого. Но теперь проповедуя с простотой, они показывают, что все совершает сила Распятого. Упраздняется крест и другим образом. Например, меня спрашивает эллин о чем-нибудь божественном, превышающем наше разумение. Если я буду доказывать ему посредством умозаключений и внешней мудрости, то окажусь слабым; ибо никакой ум не может представить предметов божественных. Таким образом моя слабость покажется слабостью проповеди, а этим упразднится самый крест, потому что окажется суетным и тщетным.

Толкование на первое послание к Коринфянам святого апостола Павла.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Логическая связь между 16 и 17 стихами может быть выражена так: «если я и совершал крещение, то это было только исключением из общего правила; ибо это не входило в обязанности моего служения». Дело возвещения евангелия - вот в чем состояло призвание Ап. Павла! это дело, конечно, гораздо труднее, чем совершение таинства крещения уже над подготовленными к крещению лицами. Возвещать Евангелие - это все равно, что бросать сеть для ловли рыбы, и в этом состояло призвание Апостола, а крестить это все равно, что вынимать уже пойманную из сети рыбу. Поэтому и Христос не крестил Сам, а предоставлял это дело Своим ученикам (Ин IV:1 и 2). - Не в премудрости слова, чтобы не упразднит креста Христова. Павел хочет сказать, что он остался только возвестителем Евангелия Христова, не прибегая с своей стороны к каким либо особым средствам для привлечения к себе большего количества слушателей (не облекал своей проповеди в одежды ораторского произведения). След., он не делал ничего для образования собственной партии. Под премудростью (sofia) слова у Павла разумеется правильно разработанная система, религиозная философия. Эта премудрость слова делала из новой религии источник удовлетворительного объяснения существа Божия, существа человеческого и жизни мира. Но Павел имеет здесь в виду не проповедь Аполлоса, которая стояла в непосредственной связи с его собственной (III:4-8), а премудрость мира сего (ст. 20), которая упразднена Евангелием (III:20) и которая служит только к осквернению храма Божия (III:17, 18). Естественнее всего здесь видеть обличение тех лжеучителей, которые называли себя Христовыми и распространяли в Коринфе нелепые мнения о Христе и христианстве (2Кор. XI:2-11). Эта-то премудрость слова или лжеучение Христовых упраздняло крест Христов. Выражение упразднять или опустошать (kenoun) означает действие, которое у известного предмета похищает его существо и его силу. И, действительно, коринфский гносис (см. выше мнение Lutgerfa) упразднял, лишал всякой силы и значения крестный подвиг Спасителя нашего: раз Христос покинул Иисуса, в то время как Иисус висел на кресте, то, значит, крестный подвиг Иисуса не имел искупительного значения для человечества. Вот к чему вело увлечение ложным знанием (гносисом) коринфских христиан, и Апостол не хотел иметь ничего общего с такими ложными мудрецами…

См. также Толкование на 1Кор. 1:10

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Ибо не послал меня Христос крестить, немедленно и с поспешностью, как делаете вы, но благовествовать; не в мудрости слова, как тоже некоторые из вас высокомерно величаются ею, - ибо если вошла премудрость, то упразднится сила Креста, та сила, которая без премудрости возобладала между всеми язычниками.

Толкование на послания божественного Павла.

См. также Толкование на 1Кор. 1:14

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

См. Толкование на 1Кор. 1:15

Не посла бо мене Христос крестити, но благовестити, не в премудрости слова, да не испразднится крест Христов

Этот текст стоит на переходе от прежней к настоящей речи. Сначала представляет Апостол причину, почему не крестил многих. Не послан, говорит, на это. Апостолам говорил Господь: шедше научите, крестяще (Мф. 28, 19). Следовательно, они должны были совершать то и другое. О святом же Апостоле Павле Анании сказал Господь: сосуд избран Ми есть сей, пронести имя Мое пред языки (Деян. 9, 15). Самому же Павлу: отверзи очи их, да обратятся от тмы в свет (Деян. 26, 18). Но как другие Апостолы могли поручать крещение другим, так святой Павел мог совершать крещение не сам. Святого Павла всегда сопровождали помощники, посвященные им на дело Божие. Чрез них и совершал он святое крещение, а сам преимущественно занимался проповедию; когда же нужно было, совершал его и сам. Он это и хотел сказать: мое главное дело просвещать верою, а уверовавших крестят у меня другие. Так святой Златоуст: «Благовестить гораздо труднее, требовало больших усилий и особенной твердости духа и заключало в себе все; потому оно и поручено было Павлу. Но почему он, не быв послан крестить, крестил? – Он делал это не из противления Пославшему, но от избытка усердия. Не сказал, что ему было это запрещено, но: я не был послан на это дело, а на гораздо важнейшее. Благовествование предоставлено было не многим, а крестить мог всякий, имеющий священство. Ибо человека, наставленного в вере и уверовавшего, крестить может и всякий другой, расположение приступающего и благодать Божия довершают все; а чтобы неверных наставить в вере, это требует великого труда, великой мудрости, и даже представляет опасности. Там уже все сделано, желающий принять таинство убежден в вере, и нисколько не трудно крестить уверовавшего, а здесь нужен великий труд, чтобы переменить расположение, исправить нрав, уничтожить заблуждение и насадить истину. Так и ныне мы поручаем это дело (крещение) простейшим из пресвитеров, а преподавание учения – благоразумнейшим, потому что здесь нужен труд и усилие. Посему и сам он говорит: прилежащии добре пресвитеры сугубыя чести да сподобляются, паче же труждающиися в слове и учении (1Тим. 5, 17). Ибо как для обучения ратоборцев нужен учитель мужественный и искусный, а возлагать венец на победителя может и неискусный в борьбе, хотя венец и прославляет победителя, так и в крещении; хотя без него невозможно спастись, но не великое дело совершает тот, кто крестит, принимая расположенного и предуготованного к тому».

Не в премудрости слова, да не испразднится крест Христов. «Здесь переходит Апостол к обличению гордившихся внешнею мудростию и говорит против них с особенною силою» (святой Златоуст).

Премудрость слова означает слово, украшенное искусством красноречия и приправленное всевозможными соображениями ума. Я послан, говорит Апостол, благовестить без этих орудий человеческой мудрости, послан предлагать одну голую истину о кресте Христовом,– говорит: Бог воплотился, пострадал, умер на кресте и спас нас; веруйте сему и спасетесь. Так я всегда делал и делаю: не раскрашиваю слова, не обставляю крестной смерти патетическими картинами, не придумываю никаких соображений умственных о необходимости и пригодности такой смерти к делу нашего спасения; одну эту голую истину всюду благовествую: Бог умер на кресте и спас нас; веруйте – и спасетесь. На сердца и умы я предоставляю действовать самой сей истине, без всякого посредства человеческих пособий. Она и находит своих. Все одно, как если навесть магнит на частицы из разных металлов, магнит из всех их выберет и к себе притянет железные частицы; так, когда я простираю слово благовестия пред целым собранием людей, слово мое само находит своих, и те, кои суть от истины, сами к нему обращаются и прилепляются. То, что мое слово такое действие оказывает, надо приписать не моей речи, а самой истине, голой и бесприкрасной: Бог умер на кресте и спас нас. Если б я стал ее прикрашивать, то с нею было бы то же, что и с магнитом, когда его обернуть тем, что мешает ему действовать на железо. Оберни я слово крестное прикрасами слова и соображениями мудрости человеческой,– я преградил бы ему путь действовать на простые сердца. И этим упразднил бы силу его. Никого бы и не обратил. И это очень естественно. Разделим слушающих на две половины: на причастных мудрости человеческой и на непричастных ей. Для первых слово о кресте, как его ни раскрашивай, как его ни обставляй соображениями, никак не может быть вместительно. Трудиться для них над таким словом значит напрасно терять время и силы. Если есть возможность кому из них уверовать, то разве по предложению им голой истины о кресте. В прикрасах же и соображениях они всегда найдут множество возражений против сей истины, которые не дадут ей установиться в их уме и пройти до сердца, чтобы там положить начатки веры. Так для ученых прикраса и соображения – не помощь успеху слова крестного, а, напротив, преграда. Преграда они и для неученых, потому что для непривычного ума запутывают истину в хитросплетения речи и в мудрования, недоступные простецам; и потому еще, что ухищрения речи и изворотливость мыслей всегда наводят подозрение, истина ли предлагается. Если истина, говори прямо и просто: что хитрить? Таков закон сердец простых.

Таким образом, прикраса слова и запутание его соображениями испраздняли бы крест Христов. Святому Павлу и не велено было примешивать к своему благовестию этой мудрости слова. И он не делал этого.

Эта речь Апостола была очень вразумительна для тех, которые, слишком высоко ценя человеческую мудрость, нагородили столько толков в Коринфе. Он говорил как бы каждому из них: «Что ты гордишься тем, чего следовало бы стыдиться? Ибо если эта мудрость враждебна кресту и противна Евангелию, то следует не хвалиться, а стыдиться ее» (святой Златоуст).

И до сих пор одним из сильных доказательств истины Евангелия служит то, что оно победило мир бесхитростною простотою своею. Святой Златоуст хорошо изображает эту сторону дела: «Потому-то Апостолы и не были из мудрецов, не по недостатку дарований, но дабы проповедь не потерпела вреда. Мудрецы не содействовали проповеди, а вредили ей; немудрецы же утверждали ее. Проповедь одержала победу не человеческою мудростию, но благодатию Божиею. Итак, когда будут говорить, что Апостолы были люди простые, то мы прибавим, что они были и неученые, и некнижные, и бедные, и незнатные, и немудрые, и неизвестные. Не к бесчестию, а к славе Апостолов служит то, что они, будучи такими, явились славнее всей вселенной. Ибо эти простые, некнижные и неученые мудрых, сильных и державных, хвалившихся богатством, славою и всеми внешними, победили так, как будто это не были люди. Отсюда ясно, что велика сила креста и что все совершено не человеческою силою. Ибо такие дела не в природе вещей, а выше природы».

Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла, истолкованное святителем Феофаном.