Толкования на Апостола Павла 1-е послание к коринфянам 1:17

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Ибо не послал меня Христос крестить, немедленно и с поспешностью, как делаете вы, но благовествовать; не в мудрости слова, как тоже некоторые из вас высокомерно величаются ею, - ибо если вошла премудрость, то упразднится сила Креста, та сила, которая без премудрости возобладала между всеми язычниками.

Толкование на послания божественного Павла.

См. также Толкование на 1Кор. 1:14

Ст. 15-17 дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя. Крестил я также Стефанов дом; а крестил ли еще кого, не знаю. Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Далее (Павел) приводит и причину, почему он благодарит Бога, что никого не крестил. Какую же? «Дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя» (1Кор.1:15). Что это? Не о них ли (коринфянах) он говорит здесь? Нет; но опасаюсь, говорит, чтобы болезнь не достигла до такой степени. Ведь если при совершении крещения людьми неважными и незначительными произошло разделение, то если бы я, проповедавший крещение, крестил многих, принявшие его, вероятно, не только стали бы называться моим именем, но и приписали бы мне самое крещение. Если по поводу низших произошло такое зло, то по поводу высших конечно произошло бы еще большее. Обличив таким образом заблуждающих и прибавив: «крестил я также Стефанов дом» (1Кор.1:16), он опять низлагает их гордость словами: «а крестил ли еще кого, не знаю». Здесь выражает, что он и не старался снискать себе честь от народа таким делом и не для славы приступал к нему. Не этими только, но и последующими словами он сильно поражает гордость их: «ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать» (1Кор.1:17). Последнее гораздо труднее, требовало больших усилий и особенной твердости духа и заключало в себе все; потому оно и поручено было Павлу.

Но почему он, не будучи послан крестить, крестил? Он делал это не из противления Пославшему, но от избытка (усердия). Не сказал, что ему было это запрещено, но: я не был послан на это дело, а на гораздо важнейшее. Благовествовать предоставлено было немногим, а крестить мог всякий, имевший священство. Всякий может крестить человека, наставленного в вере и уверовавшего, потому что расположение приступающего и благодать Божия совершают все; а чтобы неверных наставить в вере, это требует великого труда, великой мудрости, и даже представляет опасности. Там уже все сделано, желающий принять таинство убежден в вере, и нисколько не трудно крестить уверовавшего; а здесь нужен великий труд, чтобы переменить расположение, исправить нрав, уничтожить заблуждение и насадить истину. Впрочем, Павел не говорит об этом таким образом, не доказывает и не утверждает, что крестить не составляет никакого труда, а благовествовать напротив, – он всегда умеет соблюдать умеренность, – но особенно распространяется в рассуждении о внешней мудрости и предлагает о ней сильнейшую речь. Таким образом он крестил не из противления Пославшему, но подобно тому, как он имел попечение о вдовицах от избытка усердия, а не из противления апостолам, которые сказали: «нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах» (Деян.6:2), так и здесь. Так и теперь мы поручаем это дело простейшим из пресвитеров, а преподавание учения благоразумнейшим, потому что тут нужен труд и усилие. Потому и сам он говорит: «достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении» (1Тим.5:17). Как для обучения ратоборцев нужен учитель мужественный и искусный, а возлагать венец на победителя может и неискусный в борьбе, хотя венец прославляет победителя, – так и в крещении: хотя без него невозможно спастись, но не великое дело совершает тот, кто крестит, принимая расположенного и приготовленного к тому.

«Не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова» (1Кор.1:17). Низложив гордость превозносившихся крещением, он переходит к обличению гордившихся внешней мудростью, и говорит против них с особенной силой. К превозносившимся крещением говорил: «благодарю Бога, что я никого не крестил», также: «Христос послал меня не крестить», и для обличения их не употребил речи сильной и разительной, но, несколькими словами внушив им то, что хотел, перешел к последующему; а здесь с самого начала наносит сильный удар: «чтобы не упразднить, – говорит, – креста Христова». Что ты гордишься тем, чего следовало бы стыдиться? Ведь если эта мудрость враждебна кресту и противна евангелию, то следует не хвалиться, а стыдиться ее. Потому-то апостолы и не были из таких мудрецов, – не по недостатку дарований, но чтобы проповедь не потерпела вреда. Мудрецы не содействовали проповеди, а вредили ей; простые же люди утверждали ее. Это могло низложить гордость, поразить высокомерие, расположить к смирению. Но, скажешь, если не в премудрости слова, то почему был послан Аполлос, «муж красноречивый» (Деян.18:24)? Не потому, чтобы надеялись на силу красноречия, но потому, что он был сведущ в Писании и искусен в обличении иудеев. С другой стороны нужно было, чтобы самые первые сеятели слова были неученые. Им надлежало иметь великую силу, чтобы положить начало истреблению заблуждений; нужна была великая крепость, чтобы приступить к этому делу.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Крестить легко всем, сподобившимся священства, а проповедовать было делом немногих, получивших это дарование от Бога. После этого апостол смиряет превозношение гордящихся красноречием и говорит: «Не в премудрости слова, да не испразднится Крест Христов». Если бы пользовался я сладкоречием и силою слова, то не была бы видима сила Распятого. Всякий бы стал предполагать, что уверовавшие уловлены уменьем говорить. Но неученость проповедующих, препобеждающая гордящихся красноречием, ясно доказывает силу креста.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать. Не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Благовествование гораздо труднее и требовало особенно твердой души; ибо переубедить человека и склонить его от отеческих преданий, и притом среди опасностей, есть дело великой и мужественной души. А приготовленного к крещению принять и окрестить мог всякий, кто только имел священство. Но если он не был послан крестить, то как же крестил? Он не был послан для этого преимущественно; но ему не воспрещено было и крестить. Он послан был для дела важнейшего; однако ему не воспрещено было исполнять и менее важное.

Низложив высокомерие гордившихся крещением, переходит теперь к надмевавшимся внешнею мудростью, и говорит: (Христос) послал меня благовествовать не в премудрости слова, то есть не с красноречием и изящным словом, чтобы крест или проповедь о кресте не потерпела вреда и унижения; ибо что значит: чтобы не упразднить, то есть да не окажется бесполезным и тщетным. В самом деле, если бы апостолы проповедовали с мудростью слова, то иные могли бы сказать, что они убеждали силой слова, а не силой проповедуемого; а это было бы унижением и вредом для Распятого. Но теперь проповедуя с простотой, они показывают, что все совершает сила Распятого. Упраздняется крест и другим образом. Например, меня спрашивает эллин о чем-нибудь божественном, превышающем наше разумение. Если я буду доказывать ему посредством умозаключений и внешней мудрости, то окажусь слабым; ибо никакой ум не может представить предметов божественных. Таким образом моя слабость покажется слабостью проповеди, а этим упразднится самый крест, потому что окажется суетным и тщетным.

Ст. 17 Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова.

Ст. 17 (церк-сл.) Не посла бо мене Христос крестити, но благовестити, не в премудрости слова, да не испразднится крест Христов.

Этот текст стоит на переходе от прежней к настоящей речи. Сначала представляет Апостол причину, почему не крестил многих. Не послан, говорит, на это. Апостолам говорил Господь: шедше научите, крестяще (Мф.28:19). Следовательно, они должны были совершать то и другое. О святом же Апостоле Павле Анании сказал Господь: сосуд избран Ми есть сей, пронести имя Мое пред языки (Деян.9:15). Самому же Павлу: отверзи очи их, да обратятся от тмы в свет (Деян.26:18). Но как другие Апостолы могли поручать крещение другим, так святой Павел мог совершать крещение не сам. Святого Павла всегда сопровождали помощники, посвященные им на дело Божие. Чрез них и совершал он святое крещение, а сам преимущественно занимался проповедию; когда же нужно было, совершал его и сам. Он это и хотел сказать: мое главное дело просвещать верою, а уверовавших крестят у меня другие. Так святой Златоуст: «Благовестить гораздо труднее, требовало больших усилий и особенной твердости духа и заключало в себе все; потому оно и поручено было Павлу. Но почему он, не быв послан крестить, крестил? – Он делал это не из противления Пославшему, но от избытка усердия. Не сказал, что ему было это запрещено, но: я не был послан на это дело, а на гораздо важнейшее. Благовествование предоставлено было не многим, а крестить мог всякий, имеющий священство. Ибо человека, наставленного в вере и уверовавшего, крестить может и всякий другой, расположение приступающего и благодать Божия довершают все; а чтобы неверных наставить в вере, это требует великого труда, великой мудрости, и даже представляет опасности. Там уже все сделано, желающий принять таинство убежден в вере, и нисколько не трудно крестить уверовавшего, а здесь нужен великий труд, чтобы переменить расположение, исправить нрав, уничтожить заблуждение и насадить истину. Так и ныне мы поручаем это дело (крещение) простейшим из пресвитеров, а преподавание учения – благоразумнейшим, потому что здесь нужен труд и усилие. Посему и сам он говорит: прилежащии добре пресвитеры сугубыя чести да сподобляются, паче же труждающиися в слове и учении (1Тим.5:17). Ибо как для обучения ратоборцев нужен учитель мужественный и искусный, а возлагать венец на победителя может и неискусный в борьбе, хотя венец и прославляет победителя, так и в крещении; хотя без него невозможно спастись, но не великое дело совершает тот, кто крестит, принимая расположенного и предуготованного к тому».

Не в премудрости слова, да не испразднится крест Христов. «Здесь переходит Апостол к обличению гордившихся внешнею мудростию и говорит против них с особенною силою» (святой Златоуст).

Премудрость слова означает слово, украшенное искусством красноречия и приправленное всевозможными соображениями ума. Я послан, говорит Апостол, благовестить без этих орудий человеческой мудрости, послан предлагать одну голую истину о кресте Христовом,– говорит: Бог воплотился, пострадал, умер на кресте и спас нас; веруйте сему и спасетесь. Так я всегда делал и делаю: не раскрашиваю слова, не обставляю крестной смерти патетическими картинами, не придумываю никаких соображений умственных о необходимости и пригодности такой смерти к делу нашего спасения; одну эту голую истину всюду благовествую: Бог умер на кресте и спас нас; веруйте – и спасетесь. На сердца и умы я предоставляю действовать самой сей истине, без всякого посредства человеческих пособий. Она и находит своих. Все одно, как если навесть магнит на частицы из разных металлов, магнит из всех их выберет и к себе притянет железные частицы; так, когда я простираю слово благовестия пред целым собранием людей, слово мое само находит своих, и те, кои суть от истины, сами к нему обращаются и прилепляются. То, что мое слово такое действие оказывает, надо приписать не моей речи, а самой истине, голой и бесприкрасной: Бог умер на кресте и спас нас. Если б я стал ее прикрашивать, то с нею было бы то же, что и с магнитом, когда его обернуть тем, что мешает ему действовать на железо. Оберни я слово крестное прикрасами слова и соображениями мудрости человеческой,– я преградил бы ему путь действовать на простые сердца. И этим упразднил бы силу его. Никого бы и не обратил. И это очень естественно. Разделим слушающих на две половины: на причастных мудрости человеческой и на непричастных ей. Для первых слово о кресте, как его ни раскрашивай, как его ни обставляй соображениями, никак не может быть вместительно. Трудиться для них над таким словом значит напрасно терять время и силы. Если есть возможность кому из них уверовать, то разве по предложению им голой истины о кресте. В прикрасах же и соображениях они всегда найдут множество возражений против сей истины, которые не дадут ей установиться в их уме и пройти до сердца, чтобы там положить начатки веры. Так для ученых прикраса и соображения – не помощь успеху слова крестного, а, напротив, преграда. Преграда они и для неученых, потому что для непривычного ума запутывают истину в хитросплетения речи и в мудрования, недоступные простецам; и потому еще, что ухищрения речи и изворотливость мыслей всегда наводят подозрение, истина ли предлагается. Если истина, говори прямо и просто: что хитрить? Таков закон сердец простых.

Таким образом, прикраса слова и запутание его соображениями испраздняли бы крест Христов. Святому Павлу и не велено было примешивать к своему благовестию этой мудрости слова. И он не делал этого.

Эта речь Апостола была очень вразумительна для тех, которые, слишком высоко ценя человеческую мудрость, нагородили столько толков в Коринфе. Он говорил как бы каждому из них: «Что ты гордишься тем, чего следовало бы стыдиться? Ибо если эта мудрость враждебна кресту и противна Евангелию, то следует не хвалиться, а стыдиться ее» (святой Златоуст).

И до сих пор одним из сильных доказательств истины Евангелия служит то, что оно победило мир бесхитростною простотою своею. Святой Златоуст хорошо изображает эту сторону дела: «Потому-то Апостолы и не были из мудрецов, не по недостатку дарований, но дабы проповедь не потерпела вреда. Мудрецы не содействовали проповеди, а вредили ей; немудрецы же утверждали ее. Проповедь одержала победу не человеческою мудростию, но благодатию Божиею. Итак, когда будут говорить, что Апостолы были люди простые, то мы прибавим, что они были и неученые, и некнижные, и бедные, и незнатные, и немудрые, и неизвестные. Не к бесчестию, а к славе Апостолов служит то, что они, будучи такими, явились славнее всей вселенной. Ибо эти простые, некнижные и неученые мудрых, сильных и державных, хвалившихся богатством, славою и всеми внешними, победили так, как будто это не были люди. Отсюда ясно, что велика сила креста и что все совершено не человеческою силою. Ибо такие дела не в природе вещей, а выше природы».

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Ибо большее есть в благовествовании, чем в крещении. Оттого назвал себя Павел посланным благовествовать, а не крестить, поскольку в епископе присутствует достоинство всех подразделений, голова над всеми прочими членами. Тем самым он также ставит на место тех, которым иные многое давали, поскольку были ими окрещены , чтобы знали, что не столь великое дело крестить - поскольку не всякий, кто крестит, может благовествовать.

Слова же крещения суть торжественная формула. Поэтому когда апостол Петр уверовавшего Корнилия со всей его семьей распорядился крестить, то сам лично не снизошел до осуществления этого дела, но предоставил исполнение своим помощникам. Когда бы их не оказалось рядом, сам совершил бы обряд, в силу необходимости. Насколько сам лучше тех, которые иными почитаются, апостол ясно показывает. И еще оттого не разрешил своим именем определить крещение, что сознавал опасность от приписывания славы Божией человекам, что подобно идолопоклонству.

…Поскольку христианская проповедь не нуждается в помпезности и блеске красноречия, то рыбаки - люди необразованные, неискушенные - избраны благовествовать, ибо истина учения сама за себя свидетельствует вместе с добродетелью. Недопустимо, чтобы учение Бога прославлялось не истиной, а подобно учениям, измысленным людьми, от которых требуется не суть, не добродетель, но искусное плетение словес; а ведь через это славы себе ищет тот, кто веру Христову словесами украсить хочет. Затемняет веру блеском своих словес, дабы не для нее, а для самого себя снискать одобрение. Так и лжеапостолы, чтобы не показаться глупыми перед мирскими мудрецами, в премудрости человеков проповедовали Христа двулично, по канонам красноречия, опуская в речах все то, к чему мирские относятся с недоверием, о непорочном зачатии Богородицей, о воскресении Христа из мертвых умалчивая.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова.

Иисус Христос всем Апостолам равно повелел проповедывать Евангелие и крестить верующих. «Шедшее убо», рек он, «научите вся языки, крестящее их во имя Отца и Сына, и Святаго Духа» (Мф.28:19). Пoелику же Павел говорит, что Христос послал его не крестить, но проповедывать Евангелие, то отсюда явствует, что он особенно получил сие повеление. Может быть тогда, когда Иисус Христос открыл ему, что он должен был претерпеть, проповедуя Имя Его, как сказал о сем Анании: «Аз скажу ему, елика подобает ему о имени моем пострадати» (Деян.9:16). А препоручил ему труднейшую должность, потому что он был сосуд избран, довольный пронести имя его пред языки и Царьми и сынми Израилевыми. Так, проповедывать Евангелие было дело поистине труднейшее, нежели крестить: ибо тот Апостол, который проповедывал учение неверным, был подвергаем гонениям, страданиям и повседневной смерти: а тот, который крестил принявших веру; ничего такого не претерпевал. Ежели бы Павел не был послан крестить: то почему он крестил Криспа, Гаиа и Стефанинов дом? Потому, что он, имея повеление проповедывать, имел вместе и благодать крестить, подобно прочим Апостолам: но пoелику в рассуждении проповеди он получил от Иисуса Христа особенное повеление, то и сказал: «Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать», почему он и крестил тогда только, когда обстоятельства того требовали, а проповедывал непрестанно, почитая проповедь особенным для себя званием. Посему-то и написал: «аще бо благовествую, несть ми похвалы: нужда бо ми належит: горе же мне есть, аще не благовествую» (1Кор.9:16). Здесь должно заметить, что Иисус Христос, дав ему особенное повеление в рассуждении Евангельской проповеди, сам же показал ему способ, как преподавать учение сие: «не в премудрости, - говорит, - слова», то есть не словом, составленным по школьной мудрости, и софистическому искусству, не словом писанным мирскою мудростию. А для чего? «чтобы не упразднить», говорит, «креста Христова», то есть дабы не была презрена и как бы за ничто почтена сила распятого Христа. Ежели бы учение Апостольское имело красоты, благоречия, и прелести мирской мудрости: то всякий бы подумал, что сила учебного искусства привлекла и обратила людей к вере во Христа, а не сила распятого Христа: и следовательно все бы благодать и силу креста почли за ничто. Слыша же простоту проповеди, и видя великое умножение верующих, тем все убеждаемы были признать, что вера во Христа есть дело силы и благодати распятого Христа.

Премудрость

Премудрость (Иов.28:12; 1Кор.1:17-24 и др.). Слово «премудрость», по употреблению его в Свящ. Писании, имеет весьма обширное значение. Иногда оно относится к Богу, означая Его высочайшее ведение, – Его Божественное учение, Его Откровение, а иногда самое предвечное, присносущное Слово – Христа, Божию силу и Божию премудрость (1Кор.1:24).

Иногда слово «премудрость» относится к людям, означая ум, способность, талант, мудрость и опытность в жизни, иногда высшую мудрость, высшее знание, знание истин и таинств Св. веры и Божественного откровения (Еф.1:8-17). Священное Писание представляет несколько лиц, о которых вообще сказано, что они были наделены от Бога мудростью, как, напр., Соломон, Иисус, сын Сирахов и др.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, 

Логическая связь между 16 и 17 стихами может быть выражена так: «если я и совершал крещение, то это было только исключением из общего правила; ибо это не входило в обязанности моего служения». Дело возвещения Евангелия – вот в чем состояло призвание Апостола. Павла! Это дело, конечно, гораздо труднее, чем совершение таинства крещения уже над подготовленными к крещению лицами. Возвещать Евангелие – это все равно, что бросать сеть для ловли рыбы, и в этом состояло призвание Апостола, а крестить это все равно, что вынимать уже пойманную из сети рыбу. Поэтому и Христос не крестил Сам, а предоставлял это дело Своим ученикам (Ин.4:1-2).

не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова.

Павел хочет сказать, что он остался только возвестителем Евангелия Христова, не прибегая с своей стороны к каким-либо особым средствам для привлечения к себе большего количества слушателей (не облекал своей проповеди в одежды ораторского произведения). Следовательно, он не делал ничего для образования собственной партии. Под премудростью (σοφία) слова у Павла разумеется правильно разработанная система, религиозная философия. Эта премудрость слова делала из новой религии источник удовлетворительного объяснения существа Божия, существа человеческого и жизни мира. Но Павел имеет здесь в виду не проповедь Аполлоса, которая стояла в непосредственной связи с его собственной (1Кор.3:4-8), а премудрость мира сего (1Кор.1:20), которая упразднена Евангелием (1Кор.3:20) и которая служит только к осквернению храма Божия (1Кор.3:17,18). Естественнее всего здесь видеть обличение тех лжеучителей, которые называли себя «Христовыми» и распространяли в Коринфе нелепые мнения о Христе и христианстве (2Кор.11:2-11). Эта-то премудрость слова или лжеучение Христовых упраздняло крест Христов. Выражение упразднять или опустошать (κενοῦν) означает действие, которое у известного предмета похищает его существо и его силу. И, действительно, коринфский гносис  упразднял, лишал всякой силы и значения крестный подвиг Спасителя нашего: раз Христос покинул Иисуса, в то время как Иисус висел на кресте, то, значит, крестный подвиг Иисуса не имел искупительного значения для человечества. Вот к чему вело увлечение ложным знанием (гносисом) коринфских христиан, и Апостол не хотел иметь ничего общего с такими ложными мудрецами.

Благодарю Бога, что я никого из вас не крестил, кроме Криспа и Гаия, дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя. Крестил я также Стефанов дом; а крестил ли еще кого, не знаю. Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Переходя к себе и подобным лицам, Апостол возвещает, что не дает никакого повода к разделению и то обстоятельство, кем совершено крещение того, или другого лица, потому что в деле вступления в Христианство, с человеческой точки зрения, труднейшее дело не крещение, а благовестие, подготовление к нему. Таким образом Ап. Павел, воссылая Богу благодарение за то, что крестил не многих, не только не унижает этим крещения (и совершителей его), но даже возвышает, а вместе с тем устраняет и всякую возможность находить в нем самом повод к разделениям, так как разделение по крестителям в Христианстве, по-видимому, может представляться имеющим большее значение, нежели разделение по достоинству учителей, так ценившихся греками, искавшими мудрости в выражении ее словом, которое нередко подавляло мысль и внутреннее содержание (чего, конечно, не могло быть в Христианстве, сила коего не в слове, а в деле спасения).

Ст. 14. Благодарю Бога, что я никого из вас не крестил, кроме Криспа и Гаия.

Ст. 17. Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова.

О крещении.

Поводом к этим словам послужили распри между Коринфянами, в силу которых одни называли себя Павловыми другие Аполлосовыми, иные Христовыми: 1Кор.1:12-13. Апостол Павел крестил: Крита, Гаия, Стефанов дом: 1Кор.1:14-16; следовательно, он не отвергает водного крещения, установленного Самим Господом: Ин.3:5; 1:33; Мк.16:16.

Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова

Потому, говорит святой Павел, я немногих крестил, что Христос послал меня не для того, чтобы крестить, что может исполнить всякий верующий, но для того, чтобы проповедью подготовить к крещению, что не всякий может исполнить (см. Деян. 9:15, 26:18). Проповедь его была не в премудрости слова, не в красноречии и разных соображениях ума, чтобы не упразднить Креста Христова. Каким же образом? Простая речь о Христе распятом, как Спасителе, прямо доходила до сердца и запечатлевалась на нем, но речь витиеватая, украшенная соображениями ума, прямо касалась ума, легко могла возбуждать в нем несогласие, споры, возражения и не доходить до сердца. Такая проповедь о Кресте не достигает своей цели, не обращает ко Христу, а упраздняет Крест Христов.

Опровержение сектантских возражений о Церкви.

Сектанты говорят:   
Под «водой» (Ин.3:5,  Ин.4:10-11,13-14; Откр.21:6; Ис.55:1 и др.) разумеется учение Христа. Поэтому «родиться от воды» значит не креститься в воде, а принять учение, погрузиться в учение. Водное крещение – излишне.
 

Ответ:

а) Иносказательно понимать выражения Священного Писания можно только в том случае, когда оно само дает для этого основания. Так например, в беседе с самарянкой Иисус Христос противополагает воде живой (естественной, ключевой) Свою «воду живую». Речь Его о «воде живой» в праздник кущей объясняет евангелист (Ин.7:38-39; Откр.17:1,15; 1Кор.10:4 и др.).

В беседе с Никодимом нет никаких указаний, вынуждающих понимать слово «вода» в переносном смысле. Сектанты не хотят этого видеть и для оправдания своего лжеумствования ссылаются на беседу с самарянкой, когда Господь будто бы Свое учение назвал «водой живой». Отсюда заключают они, что и в беседе с Никодимом «вода» означает учение Христово. Нет, скажем мы, учение Иисуса Христа нигде в Священном Писании не представляется под образом воды. Что же означает «вода живая» в гл. 4-й Евангелии от Иоанна? (Ин.4:10,14).
Самарянке Господь возвещал Свое учение, а «воду живую» обещает дать: «которую Я дам», – и она «сделается источником воды, текущей в жизнь вечную» (Ин.4:14); т.е. вода, которую Я дам (ниспослав, по воскресении, Святого Духа – Ин.7:38-39), сделает человека причастником жизни вечной. Очевидно, что не учение Его – «вода живая», а благодать Его, Духом Святым подаваемая верующим, дары Святого Духа. Одно учение Христово без сил и дарований Святого Духа не может сделать человека причастником жизни вечной. Под образом «воды живой», – «воды жизни», – «живого источника воды», утоляющей жажду, питающей, представляются дары и силы Святого Духа и в др. местах Священного Писания (Ин.7:38-39; Откр.7:17;21:6,22:17; Ис.12:3,41:17,44:3,55:1 и др.).(1) 
Слово «вода» в беседе с Никодимом означает не учение Христово и не дары Святого Духа (всегда представляемые под образом воды питающей), а стихийную, обыкновенную воду, служащую средством омытия Духом Святым греховной нечистоты (Деян.22:16; Иез.36:25-26; Зах.13:1). Если, по сектантскому лжетолкованию, слово «вода» употреблено в Евангелии от Иоанна (Ин.3:5) в переносном смысле, то спрашивается, в каком смысле употреблено то же слово и в том же Евангелии в других местах: Ин.2:7-9,4:46,5:4,13:5,19:34? Сектанты, чтобы быть последовательными, должны понимать в этих местах слово «вода» также иносказательно! Так извращать слово Божие способны только люди, развращенные умом, противящиеся истине (2Тим.3:8).

«Благодать Святого Духа», – учит святой Иоанн Златоуст, – «в Писании называется иногда огнем, иногда водою, и это показывает, что такие наименования выражают не существо Его, а только действие, потому что Дух, как существо невидимое и однородное, не состоит из различных сущностей. Так огнем называет Его Иоанн (Мф.3:11), а водою именует Христос (Ин.7:38-39). Так и беседуя с женою, водою называет Духа: кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек (Ин.4:14). Называется же Дух огнем для означения теплоты благодати, которую Он возбуждает, и истребления грехов; а водою – для выражения чистоты и обновления, сообщаемого от Него душам, приемлющим Его». (2)

«Спаситель обращается с ним (Никодимом)», – объясняет святой Кирилл Александрийский, – «как еще с немощным, весьма нежно и, сняв с Своей речи прикровенность, говорит уже ясно: если кто не родится через воду и Дух, не может войти в Царство Божие (Ин.3:5). Так как человек по своей природе есть нечто сложное и не простое, составленный из чувственного тела и духовной души, то и для своего возрождения нуждается в двойном средстве, которое должно быть сродственно обеим сторонам его природы. Духом освящается именно дух человека, а водою, с своей стороны также освященною, – тело... «Водою живою» (Ин.4:10-14) называет животворное дарование Духа, через которое одно только и в состоянии человечество, хотя и иссушаемое, подобно стволам дерев на горах, и оказывающееся, благодаря козням диавола, лишенным всякой добродетели, восходить снова в изначальную красоту своей природы и, напояясь животворною благодатью, процветать многоразличными видами благ... Подобное Бог говорит нам и устами пророков (Ис.43:20-21,44:3; Иер.31:12). К приведенным мы можем присоединить и другие свидетельства Писания, посредством коих легко доказать что Божественный Дух часто именуется названием воды».(3) 

«Два предмета», – замечает блаженный Феофилакт, – «для Никодима были неудобопонятны: один – рождение духовное, другой – царствие. Ибо о Царстве Небесном иудеи никогда не слышали. Теперь он недоумевает по поводу рождения. Христос и открывает ему яснее способ рождения духовного. Ибо человек, состоя из двух частей, из души и тела, имеет и образ рождения двучастный. Вода, видимо принимаемая, действует к очищению тела, а Дух, невидимо соединяющийся, – к возрождению невидимой души... «Водою» (Ин.4:10-14) называет благодать Святого Духа, потому что она очищает приемлющих ее и сообщает им большое освежение; называет водою не стоячею... но «живою», т.е. бьющею ключом, вскакивающею, быстро текущею. Ибо благодать Духа делает душу всегда подвижною к добру... Вода, которую Я даю, делается источником воды, постоянно и непрерывно умножающейся. Ибо святые не то только и сохраняют до конца, что получают от Бога, но через благодать они принимают семена и начатки добра, а сами приумножают их и взращают».(4)

б) Господь Иисус Христос ясно различает наставление от водного крещения: «идите, научите все народы, крестя их..». (Мф.28:19). Апостолы также считают, что научение есть одно действие, а крещение – другое, отдельное: апостол Петр сначала проповедовал, научал Корнилия и бывших с ним, а затем крестил (Деян.10:26-48; Деян.2:37-41,8:6,16:32-33; 1Кор.1:17).
-------------------------------------------------------------------------------------------
(1) - В Псал. (Пс.68:1) «водой» (но не живой, утоляющей жажду, питающей) названы скорби, несчастия, бедствия.
(2) - Творения. Том. 8. 32 бесед. на Евангелие от Иоанна, пунк. 1. 1902 г., стр. 205–206.
(3) - Творения. Часть 12. Толк. на Евангелие от Иоанна. 1901 г., стр. 270–277.
(4) - Благовестник. Часть 4. Евангелие от Иоанна. 1908 г., стр. 57, 58. 78–79.