Толкования на 2-я книга Паралипоменон (Хроник) 33:11

И в тесноте своей он стал умолять лице Господа Бога своего и глубоко смирился пред Богом отцов своих

Не удивился бы я, если бы вы стали жаловаться, как трудно вам возвышать дух ваш, из-под тяжести бедствия. Не оспориваю сей трудности: но утверждаю, что есть верная возможность преодолеть ее; и чтобы доказать сие несомненными опытами, указываю вам на темницу, или, если угодно, и на несколько темниц и изгнаний, или заточений, которыя несравненно тяжелее вашей темницы и вашего изгнания, но которыя не препятствовали возвышаться духу, когда он того желает.

Осмотрите еще одну темницу и узы, которыя должны показать вам, что темница и узы не только не погубляют невиннаго, но еще могут споспешествовать спасению виновнаго, если он благоразумно ими воспользуется. Манассию, виновнаго в отступлении от Бога, и в других тяжких преступлениях, «яша во узах, и связаша его оковы ножными, и отведоша его в Вавилон. И егда озлоблен бысть, взыска лице Господа Бога Своего, и смирися зело пред лицем Бога Отец своих, и помолися к Нему, и послуша его» .

И так, если вы не можете, как Иосиф, сделать свою темницу, изгнание, заточение, почтенными и славными посредством невинности и непоколебимой добродетели: по крайней мере, как Манассия, старайтесь сделать ваши бедствия и трудности спасительными для вас, посредством покаяния, исправления жизни и безропотной покорности закону, власти и судьбе Божией.

Слово по освящении храма Пресвятыя Богородицы, Взыскательницы Погибших, устроеннаго при замке пересыльных арестантов.

Ст. 11-17 И привел Господь на них военачальников царя Ассирийского, и заковали они Манассию в кандалы и оковали его цепями, и отвели его в Вавилон. И в тесноте своей он стал умолять лице Господа Бога своего и глубоко смирился пред Богом отцов своих. И помолился Ему, и Бог преклонился к нему и услышал моление его, и возвратил его в Иерусалим на царство его. И узнал Манассия, что Господь есть Бог. И после того построил внешнюю стену города Давидова, на западной стороне Геона, по лощине и до входа в Рыбные ворота, и провел ее вокруг Офела и высоко поднял ее. И поставил военачальников по всем укрепленным городам в Иудее, и низверг чужеземных богов и идола из дома Господня, и все капища, которые соорудил на горе дома Господня и в Иерусалиме, и выбросил их за город. И восстановил жертвенник Господень и принес на нем жертвы мирные и хвалебные, и сказал Иудеям, чтобы они служили Господу Богу Израилеву. Но народ еще приносил жертвы на высотах, хотя и Господу Богу своему.

Наказание Манассии пленом, раскаяние его и возвращение ему царства

То, чего не могла произвести в Манассии пророческая проповедь, совершено было тяжким вразумлением Божиим этому царю в виде пленения его ассирийским царем и отведения в Вавилон: там, среди испытаний и скорбей плена, Манассия глубоко смирился перед Иеговой, покаялся в грехах идолослужения и, по молитве веры, был возвращен на царство в Иерусалим, где последние дни свои провел в укреплении города, уничтожении некоторых принадлежностей идолослужения и в восстановлении отправления культа Иеговы во всей чистоте и правильности (ст. 14–16) . Это сообщение, находящееся только во 2 Пар и отсутствующее в 4 Цар, в новое время в западноевропейской библейской науке многократно подвергалось сомнению и отрицанию, как лишенное будто бы не только исторической засвидетельствованности, но и внутренней вероятности. Говорят, что уже отсутствие известия о пленении и возвращении Манассии в 4 Цар, а также у пророка Иеремии делают это известие 2 Пар очень подозрительным: если бы при написании 4 Цар было известно что-либо подобное, то автор 4 Цар, конечно, внес бы это событие в свое повествование; а пророк Иеремия не только ничего не знает о вразумлении и обращении Манассии, но косвенно отрицает саму возможность этого факта, когда свидетельствует, что главным образом идолослужение Манассии вызвало пленение иудеев в Вавилоне и гибель Иудейского царства (Иер XV:4). К внутренним несообразностям рассматриваемого свидетельства 2 Пар относят частью упоминание в нем о Вавилоне как месте пленения Манассии, частью же — особенно — то, что, по этому свидетельству (ст. 15–16), реформу культа начал не Иосия, — как свидетельствуют 4Цар XXII–XXIII и 2Пар XXXIV, а уже Манассия. Весь рассказ 2Пар XXXIII:11–16, говорят, есть простая аллегория судьбы Израиля, за грехи отведенного в плен и потом возвращенного на родину. Лично же с Манассией не было ничего подобного, и не могло быть: исправный данник ассирийских царей, он мирно свыше полстолетия царствовал в Иерусалиме на троне царей иудейских. Позднейший иудей — писатель кн. Паралипоменон — не мог примирить со своей верой в мздовоздаяние того, что преступнейший из иудейских царей дольше всех царей царствовал и умер ненаказанным. Эта антиномия и разрешалась для писателя кн. 2 Паралипоменон рассматриваемым рассказом, повод к которому, впрочем, могло подать предсказание пророка Исаии Езекии об отведении сынов его в Вавилон 4Цар XX:13 (J. Wellhausen, Prolegomena zur Geschichte Israels. 3-te A. Berlin 1886, s. 213; B. Stade, Geschichte des Volkes Israel, 1-ter Bd. Berlin, 1897, S. S. 639–64; ср. у проф. А. П. Смирнова, с. 228–229).

Но все эти возражения имеют лишь кажущуюся основательность. В самом деле, неупоминание в книгах царств о факте пленения и возвращения Манассии отнюдь не может говорить против исторической достоверности этого факта: в весьма многочисленных случаях книги Паралипоменон восполняют повествования книг Царств новыми фактическими данными, почерпнутыми из документов летописных; в частности же, рассказ 4Цар XXI:1–16 о царствовании Манассии так приметно отрывочен (ср. ст. 17–18), что естественно требует восполнения, которое и дает 2Пар XXXIII:11–18. Пророк Иеремия в своем суровом приговоре о Манассии (Иер XV:4) мог иметь в виду первую, большую часть его царствования, пагубные следствия которой простирались на время, последующее за смертью Манассии. Что касается предполагаемых внутренних несообразностей рассказа, то они являются лишь плодом недоразумения библейских критиков, недоразумения, совершенно устраняемого новыми данными ассириологии: по свидетельству последней, пленение иудейского царя Манассии царем ассирийским, и именно в Вавилоне, является историческим фактом, стоящим выше сомнений (Ewald. Geschichte des Volkes Israel, 3A. Bd. S. 729).

По ассирийским известиям, в числе данников ассирийского царя Ассаргаддона (689–661 гг.) состоял Манассия, царь иудейский (Minasi sar Jahudi); сын и преемник Аcсаргаддона Асурбанипал произвел жестокое усмирение составившейся было против него коалиции западно-азиатских царьков во главе с Самугом, братом Асурбанипала, и при участии египетского фараона. В числе этих царей, вассальных Ассирии, но возмутившихся против Асурбанипала, естественно предполагать Манассию иудейского, который был пленен победителем союза, и так как средоточием последнего был Вавилон (после Меродах-Валада на опять сделавшийся ассирийской провинцией — при Ассаргаддоне), занятый было Самугом, то понятно, что водворившийся в Вавилоне Асурбанипал велел привести Манассию не в Ниневию, а в Вавилон. Событие пленения Манассии обыкновенно относится к 647 г. до Р. X., след., произошло на 51-м году царствования Манассии за 4 года до его смерти (годы царствования Манассии, по принятой хронологии: 698–643 гг.).

Труднее понять, судя по исторически известным отношениям ассирийских царей к побежденным и плененным царям, факт возвращения Манассии из плена (продолжительность пленения нельзя представлять значительной; гадательно полагают ее не более года); однако чего-либо невозможного и здесь нет; 2 Пар указывает, ст. 12–13, на покаяние и обращение Манассии (памятником которого осталась молитва его, ср. ст. 18), как на внутреннюю причину помилования и возвращения Манассии; наряду с этим могло иметь место внешнее, благоприятное для него стечение обстоятельств — в виде, напр., какого-либо политического переворота в Ассирии. Что, во всяком случае, возвращение Манассии не было делом благоволения ассирийского царя, видно из того, что первым делом Манассии по возвращении было укрепление Иерусалима и других городов Иудеи (ст. 14). По вопросу о плене и возвращении Манассии см., напр., у Kleinert'a — в Riehm. Handworterbuch der biblischen Alterthums. Bd. II, s.s. 962–963 (см. Толков. Библию, т. II, с. 529).

О «второй» стене Иерусалима, начатой Езекией (2Пар XXXII:5) и лишь доконченной и сильнее укрепленной Манассией (ст. 14), см. замеч. к 2Пар XXXII:5. Часть города, обнимаемая этой стеной, называлась «второй» (евр. мишне ), 4Цар XXII:14; Соф I:10. О Гионе см. примеч. ко 2Пар XXXII:30. Об Офеле — см. примеч. ко 2Пар XXVII:3.

«Рыбные ворота» (евр. шаар (гад ) дагим ), ср. Неем III:3; XII:39; Соф I:10, находились в середине второй стены Иерусалима, на севере города, приблизительно на месте нынешних Дамасских ворот; названы были так, быть может, потому, что через них миряне провозили рыбу в Иерусалим (Неем XIII:16).

Вместе с внешним укреплением своей столицы и своего царства Манассия, по возвращении из плена, прилагал особое попечение об удалении из храма и Иерусалима принадлежностей идолослужения (ст. 15) и о восстановлении правильного и благоговейного служения Иегове в храме Его (ст. 16). Но понятно само собой, что полвека косневшая в идолослужении масса народная не могла быть достаточно восприимчивой к благочестивым начинаниям царя и по-прежнему тяготела к культу высот, хотя бы и Иегове (ст. 17). И сама реформа Манассии — уже в силу краткости срока (от возвращения Манассии до смерти) — не могла быть ни сколько-нибудь полной, ни тем более глубокой, почему и потребовалась вскоре новая коренная реформа Иосии (ср. ст. 15 с 4Цар XXIII:5–15).