Толкования на Апостола Павла 2-е послание к коринфянам 2:16

для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

Итак вы должны быть уверены, что человеку, который не старается всеми силами изъявлять любовь и благодарность свою к Богу за Его благодеяния к нам, последнее пришествие Сына Божия будет не для спасения и оправдания, но для погибели его: овем убо воня смертная в смерть; овем же воня животная в живот; и Иисус Христос, как сказал праведный Симеон, лежит на падение и на востание многим во Израили и в знамение пререкаемо (Лук. 2:34).

для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

Ведь мы как бы воню некую представляем из себя для той и другой стороны: как для тех, кои, переменившись, соделали нас запахом смерти для себя, между тем как мы вонею жизни должны бы быть также и для самых гонителей наших, - но они умирают чрез нас в смерть: - так и для тех, коим мы оказываемся запахом жизни, кои чрез нас делаются учениками (Христовыми) и живут чрез нас в жизнь. Как бы обоняние двух ноздрей, так распространялся чрез добродетели и чудеса запах Апостолов, доставляя им учеников и уготовляя им гонителей.

Ст. 15-16 Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

«Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих» (ст. 15). «Спасается ли кто, – говорит, – или погибает, проповедь Евангельская всегда сохраняет свое достоинство». Как свет и тогда, когда ослепляет слабых зрением, остается светом, хотя ослепляет; или как мед, хотя бы казался горьким для больных, не перестает быть сладким по природе, так точно и благовестие (о Христе) всегда сохраняет свое благоухание, хотя неверующие и погибают. Губит их не благовестие, но собственное их ожесточение. И погибелью нечестивых даже особенно обнаруживается благоухание проповеди. Таким образом, сила благовестия обнаруживается не только в спасении добрых, но и в погибели нечестивых. Так и солнце потому особенно и ослепляет взоры слабых, что светит очень ясно. Также и Спаситель, хотя «лежит Сей на падение и на восстание многих» (Лук. 2:34), однако не перестает быть Спасителем и тогда, когда бесчисленное множество людей падают. И хоть пришествие Его на землю более послужило в наказание для неверующих, несмотря на то, оно всегда пребывает спасительным. В этом смысле и Павел говорит: «мы Христово благоухание Богу»; т. е., «хотя некоторые из слышащих благовестие и погибают, однако мы не перестаем быть тем, что мы есть». И не просто сказал – «благоухание», но – «Богу». Если же мы благоухание Богу и сам Бог так определяет о нас, то кто еще будет противоречить? И слова «Христово благоухание», по моему мнению, имеют двоякое значение. Этим (апостол) хочет сказать или то, что они, повседневно умирая (1Кор. 15:31), приносят себя в жертву Богу, или, что они – благоухание смерти Христовой точно так же, как бы кто-нибудь сказал: «этот фимиам точно благоухание такой-то жертвы». Итак, или в этом последнем значении употребил он слово «благоухание», или в первом мною сказанном, т. е., что (апостолы) повседневно приносили себя в жертву Богу, для Христа. Видишь ли, до чего он возвысил искушения, назвав их своим торжеством, и благоуханием, и жертвою, приносимою Богу? Далее, так как он сказал: «мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих», то, чтобы ты не подумал, что и погибающие угодны Богу, присовокупил: «для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь» (ст. 16), т. е., обоняя это благоухание, одни спасаются, а другие погибают – так, впрочем, что если кто погибает, тот бывает сам виною своей погибели, потому что и благовонное миро, говорят, удушает свиней, и свет, как я прежде сказал, ослепляет слабых зрением. И таково свойство благ, что они не только усовершают сродное им, но и губят противное; и в этом последнем случае особенно обнаруживается их сила. Так и огонь, не тогда только, когда светит или очищает золото, оказывается огнем и обнаруживает свойственную ему силу; но еще более тогда, когда пожигает терние. И Христос явит свое величие, когда «убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего» (2Сол. 2:8). «И кто способен к сему?». Так как (апостол) сказал много великого и необычайного, называя себя и жертвою и благоуханием Христовым, и усваивая себе повсеместное торжество, то он опять старается умерить сказанное, относя все это к Богу. Поэтому и говорит: «И кто способен к сему?». «Все это, – говорит, – Христово, и нет ничего нашего». Видишь ли его отличие от лжеапостолов? Последние хвалятся, что они в проповедь о Христе приносят нечто свое; а он, напротив, ставит в похвалу себе то, что ничего не называет своим. «ибо похвала наша, – говорит, – сия есть свидетельство совести нашей, что мы в простоте и богоугодной искренности, не по плотской мудрости, но по благодати Божией, жили в мире» (2Кор. 1: 12). И как те приобретение земной мудрости вменяли в похвалу себе, так он, напротив, вменяет себе в похвалу незнание ее. Потому и здесь говорит: «И кто способен к сему?» А если мы сами по себе недостаточны для этого, то все происходящее (с нами и чрез нас) есть дело благодати.

Ст. 15-16 Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

Не удивляйся, когда о самом благовествовании говорится: Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. Иудеям сказано, что закон есть «служение смерти»; для них он был записан на камне, символизируя тем самым их жестокосердие. Но это не относится к тем, кто исполняет закон из любви: любовь есть исполнение закона (Рим. 13:10).

Через злого человека Божественное провидение может и наказать, и утешить. Ведь бесчестие иудеев явилось и их падением, и спасением язычникам. Опять же, Божественное провидение через человека доброго может и осудить, и явить помощь, как говорит апостол: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. Любое мучение - либо наказание нечестивым, либо испытание праведным… Так же мир и покой после разрушительных событий может нести пользу добрым людям и способствовать падению злых.

для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

Для одних, запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь

Поскольку сказал: мы - благоухание и в погибающих, то, чтобы ты не подумал, что и погибающие угодны и приятны Богу, присовокупил следующее: обоняя благоухание это, одни спасаются, а другие погибают. Как миро, говорят, удушает свиней и жуков, так и Христос положен камнем соблазна и преткновения. Так и огонь золото очищает, а терние сжигает.

И кто способен к сему

Поскольку так много сказал словами мы благоухание, и: торжествуем, то опять старается умерить речь. Для этого говорит, что мы сами по себе без помощи Божией недостаточны; ибо все Ему принадлежит и нет ничего нашего.

Овем убо воня смертная в смерть, овем же воня животная в живот. И к сим кто доволен

«Всем предлагаем мы благоухание Христово, но не все ощущающие оное приобретают спасение. Ибо для болезненных глаз и свет опасен и враждебен; однако же не солнце причиняет вред. Говорят, что птица гриф бегает от благоухания мира, однако же миро остается миром, хотя гриф и бежит от него. Так и спасительная проповедь верующим доставляет спасение, а неверующим причиняет погибель» (Феодорит). Есть яства, которые один принимает с удовольствием, а другой и запаха их сносить не может, и когда ощутит его, то испытывает сотрясение во всем своем теле. Природа яств одна и та же; то, что они так противоположно действуют на тех и других, зависит от случайных настроений их организма. Христос Господь есть существенная жизнь для всех нас; и благовестие о Нем по существу своему животворные для всех содержит начала; между тем по случайным нравственным настроениям для одних оно – жизнь, для других – смерть. «Но спасается ли кто или погибает,– проповедь Евангельская всегда удерживает свое достоинство. Как свет, и тогда, как ослепляет слабых зрением, остается светом, хотя ослепляет; или как мед, хотя бы казался горьким для больных, не перестает быть сладким по своей сущности,– точно так же и благовестие о Христе всегда имеет свойственное ему благоухание, хотя не верующие сему благовестию и погибают; ибо губит их не благовестие, но собственное их ожесточение. И погибелию нечестивых еще более обнаруживается благоухание проповеди. Таким образом, сила благовестия обнаруживается не только в спасении добрых, но и в погибели нечестивых, ибо и солнце потому особенно и ослепляет взоры слабых, что светит очень ясно. Также и Спаситель, хотя лежит на падение и на востание многим (Лк. 2:34), однако не перестает быть Спасителем и тогда, когда бесчисленное множество людей падает. Итак, благовестие всегда есть спасительное благоухание; но, обоняя благоухание сие, одни спасаются, а другие погибают,– так, впрочем, что если кто погибает, тот бывает сам виною своей погибели» (святой Златоуст).

И к сим кто доволен? Говоря, что спасительное слово благовестия для одних есть воня в смерть, а для других воня в живот, Апостол естественно возбуждает у всех вопрос: как же это? Предполагая этот вопрос как бы уже предложенным себе, он отвечает на него: к сим кто доволен? Кто может объяснить, как это бывает? Бог одного добра желает и одно добро подает; Христос Господь есть наш Спаситель и Живот, и благовестие о спасении в Нем есть слово животворное. Откуда быть пагубе? Разве только от нас. Но и от нас как? Разве только в таком случае, если бы мы стали к благовестию примешивать свои мудрования и потому проповедовать его нечисто. Но этого, говорит, о нас сказать нельзя, как видно из следующего стиха. Таким образом, почему слово благовестия оказывает такие противоположные действия, остается непостижимым. Кто доволен (способен) к тому, чтобы понять это и объяснить?

Такое понимание сих слов и их связь с последующими представляется самым прямым, если иметь во внимании двоякое действие благовестия. А если так смотреть на предыдущую речь, что в ней Апостол только стороною намекнул на то, что благовестие бывает и вонею в смерть, главною же целию имел представить животворность и победоносность слова благовестия; то в словах: и к сим кто доволен Апостол очевидно хотел отклонить от себя всякую честь участия в сей победоносности и все отнести к Богу. Что слово благовестия идет по миру, как победитель на торжественной колеснице, это не от нас, этого из людей никто бы и не мог совершить. Оно само так победоносно силою Божиею, в ней сокрытою, или ей сопутствующею и ей вседейственность сообщающею. Так святой Златоуст: «Поелику Апостол так много сказал великого и необычайного, усвояя себе повсеместное торжество, то опять старается умерить сказанное, все относя к Богу. Он говорит как бы: все сие Христово, и нет ничего нашего. Лжеапостолы хвалятся проповедию как своею; напротив, истинный Апостол в похвалу себе вменяет то, что ничего не называет своим. Почему и говорит: и к сим кто доволен? Откуда уже само собою следовало: а если мы сами по себе не довольны к сему, то все происходящее с нами и чрез нас есть дело благодати».

В таком случае следующие слова будут уже иметь такой смысл: все в благовестии есть дело Божие, дело благодати; нашего тут ничего нет и не может быть. Наша забота вся на то обращена, чтобы в слово благовестия не примешивать ничего своего, а передавать его чистым, как получено, давая ему возможность беспрепятственно действовать всею полнотою свойственной ему силы.

для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

Говорит это Павел, поскольку для неверующих проповедь креста Христова есть запах смертоносный и слушающие слово Бога воспринимают его как чуму, от которой происходит смерть: и это с необходимостью будет с неверующими в отношении веры верующих. А для других запах живительный на жизнь. Истинно так, поскольку для верующих услышанное слово Бога есть вестник спасения вечного, и воздействует оно согласно вере слушающего.

для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему

Апостольская проповедь однако живительна не для всех. Для иных, которые по свойству своей упорной натуры, не желают принять спасения от Христа и идут поэтому прямым путем к вечной погибели, учение апостольское смертоносно. - И кто способен на это, т. е. на такую деятельность, когда проповедник сознательно одним несет вечную жизнь, другим - вечную погибель.

Толковая Библия.

См. также Толкование на 2Кор. 2:12