Толкования на Апостола Павла 2-е послание к коринфянам 3:17

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Ибо Господь Дух есть Святой, то есть не находится и не заключен в одном месте, - а где Дух Господень, там есть свобода, то есть Его (Духа) свободе свойственно, чтобы Он находился во всяком месте, где будет и Господь.

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Дело в том, что Ветхий Завет ясно проповедовал Отца, а Сына не столь ясно. Новый Завет открыл Сына и дал указания о Божестве Духа. Ныне в нас жительствует Дух, даруя нам яснейшее понятие о Себе. Ибо небезопасно было, когда еще не было исповедано Божество Отца, ясно проповедовать Сына, и когда еще не был признан Сын, [возвещать] о Святом Духе… По этой причине, думаю, и на учеников [Дух] нисходит постепенно, соразмеряясь с силой приемлющих: в начале Евангелия, по страдании, по вознесении, то совершая [через них] силы (Мф. 10:1), то Он дается им через дуновение (Ин. 20:22), то является в огненных языках (Деян. 2:3). И Иисус возвещает о Нем постепенно, как ты сам увидишь при более внимательном прочтении.

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Итак, Господь и Дух Господень - одно и то же. То есть: Духом Господним он назвал Самого Господа, как и апостол говорит: Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода. Итак, здесь ты видишь, что Господь зовется также и Духом Святым; Святой Дух и Сын не являются одним Лицом, но являются одной сущностью.

Подобно детям, иудеи тоже под присмотром наставника. Закон - наставник, наставник ведет к учителю, а единственный наш учитель - Христос (Гал. 3:24)… Перед наставником испытывают страх, учитель же указывает путь спасения. Так что страх приводит к свободе, свобода - к вере, вера - к любви, любовь обеспечивает усыновление, усыновление - наследство. Итак, где вера, там свобода, потому что раб действует из страха, свободный человек действует верой. Один под законом, другой под благодатью, один в рабстве, другой в духе. Где Дух Господень, там свобода.

Ст. 16-18 но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается. Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода. Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа

Итак, довольно обличивши их, (апостол) показывает им и способ исправления. Какой же именно? «но когда обращаются, –говорит, – к Господу, – т. е., оставит закон, – тогда это покрывало снимается» (ст. 16). Видишь ли теперь, что то покрывало было не для лица Моисеева, но для глаз иудеев? Оно положено было не для того, чтобы скрыть славу Моисея, но для того, чтобы они не смотрели на нее, потому что не были способны к тому. Они сами, следовательно, были виновны в том. И оно не от Моисея скрывало что-нибудь, но от иудеев. И хотя он не сказал прямо: когда оставят закон, однакоже ясно указал на это, сказав: «но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается». Таким образом, (апостол) до конца выдержал историю. И Моисей, когда говорил с иудеями, покрывал лицо свое, когда же обращался к Богу, снимал с себя покрывало. А это прообразовало имеющее быть впоследствии, т. е., когда мы обратимся к Господу, тогда узрим славу закона, и непокровенное лица законодателя, и мало того – станем даже наряду с Моисеем. Видишь ли, как он вызывает иудея к вере, показывая, что он не только может видеть Моисея, приходя к благодати, но и стать на одном ряду с этим законодателем? «Ты не только, – говорит, – будешь созерцать ту славу, которой тогда не видал, но и сам приобщишься той же славы, и даже гораздо лучшей – такой, пред которою первая не есть даже и слава. Как же и каким образом? Так, что ты, обратившись к Господу и получив благодать, будешь наслаждаться такою славою, в сравнении с которою слава Моисея так мала, что не есть и слава. Однако, как она ни мала и как ни далеко отстоит от той (благодатной славы), ты, оставаясь иудеем, и ее бы не удостоился (как не видели ее ни тогдашние иудеи, ни нынешние); сделавшись же верующим, ты удостоишься созерцания гораздо лучшей славы». Когда (апостол) обращал речь свою к верным, то говорил: «То прославленное даже не оказывается славным»; а здесь сказал напротив: «но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается». Таким образом, мало-помалу возводит (иудея) на высоту; сперва поставляет его на ряду с Моисеем, а потом уже делает участником и большего. Действительно, когда ты увидишь Моисея в славе, тогда уже обратишься и к Богу, и будешь наслаждаться славою лучшею и высшею (Моисеевой). Итак, пересмотри с самого начала, сколько он указал отличительных признаков того и другого завета, различающих их между собою и показывающих превосходство нового пред ветхим, а не разногласие и противоречие одного другому. Он сказал, что ветхий есть «буква» (письмо), камень, служение смерти, и имеет конец, и однако иудеи не были удостоены и такой славы его; Новый же завет написан на скрижалях плотяных, и есть дух, правда, и пребывает вечно; и мы все удостаиваемся славы его, а не один кто-нибудь, как Моисей тогда один удостоился и меньшей славы. «Мы же все, – говорит, – открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню», а не на славу Моисея. Но так как некоторые, вопреки твердому исповеданию, думают, что эти слова – «когда обращаются к Господу» – сказаны о Сыне, то исследуем это изречение тщательнее и точнее, начав с того, на чем они думают основать свое мнение. Что же это? Они говорят: в каком смысле в Писании говорится «Дух Бог» (πνευμα ο Θεός), в таком же смысле сказано и здесь – «Господь Дух». Но (апостол) не сказал: «Господь Дух» (πνε˜υμα ο Κύριος), но Господь Дух есть (ο Κύριος τό πνε˜υμά εστι). А между этим и тем соединением слов большое различие. Когда Писание хочет совершить так, как ты говоришь, тогда оно к придаточному имени не прилагает члена. Впрочем, и другим образом можно узнать, о ком (апостол) говорил все, что говорил выше. Напр., когда он говорил: «буква убивает, Дух животворит»; и опять: «написано не чернилами, но Духом Бога жива», – о Сыне ли говорил это, или о Духе? Очевидно, что о Духе, потому что к Нему от «буквы» возводит он иудеев. Но чтобы кто-нибудь, услышав о Духе, и, рассуждая сам с собою, что Моисей обращался к Господу, а этот к Духу, не подумал отсюда, что (апостол) ниже (Моисея), то он, предупреждая такую мысль, говорит: «Господь есть Дух» (ст. 17), т. е., и Дух есть Господь. А чтобы ты знал, что он говорит об Утешителе, присовокупил: «где Дух Господень, там свобода», – так что тебе нельзя уже сказать, что слова его то же значат, что – «где Господь Господень». О свободе он упомянул здесь в противоположность прежнему рабству. Потом, чтобы ты не подумал, что он говорит о будущем еще времени, присовокупляет: «Мы же все открытым лицем … взирая на славу Господню» (ст. 18), т. е., не ту преходящую, но пребывающую, «преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа».

Видишь ли, как он опять поставляет Духа на месте Бога, а их (коринфян) на одну степень с апостолами? Он и выше сказал: «вы - письмо Христово» (ст. 3), и теперь говорит: «мы же все открытым лицем», хотя одни апостолы, подобно Моисею, ходили нося с собою закон. «Но как мы, – говорит, – не имели нужды в покрывале, так и вы, принявшие (евангелие). Хотя (новозаветная) слава гораздо больше (ветхозаветной), потому что она не есть слава нашего лица, но Духа, тем не менее и вы одинаково с нами можете смотреть на нее. Иудеи и при посреднике не могли видеть; вы же и без посредника можете созерцать гораздо бóльшую славу. Они и на славу Моисея не могли взирать, а вы можете созерцать и славу Духа». Итак, если бы Дух был ниже, то он не поставил бы новозаветного выше ветхозаветного.

Что же значит: «взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ»? Это тогда было яснее, когда действовали дарования чудес; впрочем, кто имеет очи веры, тому и ныне нетрудно уразуметь это. Как скоро мы крещаемся, то душа наша, очищенная Духом, делается светлее солнца; и мы не только бываем способны смотреть на славу Божию, но еще и сами получаем от нее некоторое сияние. Как чистое серебро, лежащее против солнечных лучей, и само испускает лучи не только от собственного естества, но и от блеска солнечного, так и душа, очищенная Духом Божиим и соделавшаяся блистательнее серебра, принимает луч от славы Духа и отражает его. Потому и говорит (апостол): «взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы Духа в славу нашу, которой удостаиваемся, в славу такую, в какую надлежит от Господня Духа».

Видишь, как и здесь он называет Духа Господом. Но и в других местах можно видеть, что Он Господь. Так – «Когда они служили, – говорится, – Господу и постились, Дух Святый сказал: отделите Мне Варнаву и Савла (Деян. 13:2). Для того и сказано – «Когда они служили … отделите Мне», чтобы показать Его равночестность. Еще, опять, Христос говорит: «раб не знает, что делает господин его» (Иоан. 15:15). Но Дух так же знает Божие, как человек знает ему принадлежащее, и притом без научения; иначе не было бы подобия (1Кор. 2:11). И то самое, что Он действует, как хочет (1Кор. 12:11), показывает Его власть и господство. Он преобразует нас; Он не допускает нас сообразоваться веку этому; Он же есть и Творец такого творения. И подобно тому, как говорится: «созданы во Христе Иисусе» (Еф. 2: 10), так точно же говорится: «Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня» (Пс. 50: 12). Хочешь ли, я покажу тебе это ощутительнее на апостолах? Подумай только о Павле, одежда которого имела (чудное) действие; о Петре, тень которого обнаруживала (чудодейственную) силу. Если бы они не носили в себе образа Царя, и от них не исходило некоторое несравнимое блистание, то одежды и тени их не обнаруживали бы такой силы. Ведь одежды царские страшны и для злодеев. Хочешь ли видеть, как тот же образ отражался и на теле их? «смотря, – говорится, – на лицо Стефана, видели лице его, как лице Ангела» (Деян. 6:15). Но это еще ничто в сравнении с славою, которая сияла внутри. Что Моисей имел на лице своем, то самое они носили в душе своей, лучше же сказать – гораздо даже большее, потому что слава Моисеева была чувственная, а эта невещественная. И как тела, имеющие способность отражать свет, освещаясь светящимися телами, и сами разливают отражающийся в них свет на другие ближайшие к ним тела, так бывает и с верными. Вот почему те, которые достигают этого, оставляют уже все земное, и живут одним небесным.

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Апостол показал равночестие Бога и Духа. Ибо Моисей обращал взор к Богу, а мы обращаем к Духу. Но он не упомянул бы о Духе, намереваясь показать превосходство нового над ветхим, если бы знал, что Святой Дух есть творение.

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Не потому, что Дух есть Сын, – прочь такое хуление! – но потому, что Сын Божий видится и созерцается в Духе Святом. Но если Дух есть Господь, то явно, что и в отношении к Нему, как и к Господу, можно говорить: Отец в Нем, и Он в нас; и опять равно – мы в Нем, как Он с Богом Отцом, и Бог Отец в Нем.

Когда получат они Духа Святого и станут Христовыми, – верным и несбивчивым признаком того будет для них то, что сказал божественный Апостол: идеже Дух Господень, ту свобода, где под свободою разумеет он совершенное освобождение от всех страстей и от похотей мирских и плотских.

Ст. 16-17 но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается. Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается. Господь есть Дух

Теперь говорит о способе, как могут исправиться израильтяне. Когда обращаются к Господу, говорит, то есть когда оставят закон и приступят к духовному Евангелию, тогда снимется покрывало. Ибо и Моисей, как повествует история, когда обращался к Господу, снимал с себя покрывало. А это прообразовало имеющее быть после, именно, когда кто обратится к Духу (ибо Он - Господь), тогда увидит открытое лицо законодателя, еще более - сам будет наряду с Моисеем и будет наслаждаться славой, превосходящей, как сказано, славу закона. Ибо ее даст Дух, как Господь и Всемогущий.

А где Дух Господень, там свобода

В законе было иго и рабство, а в законе Духа и в Евангелии - свобода, так что слава Господня созерцается беспрепятственно и свободно.

Господь же Дух есть: а идеже Дух Господень, ту свобода

Место это трудновато, особенно в словах: Господь же Дух есть. Дух здесь очевидно есть Дух Святой; ибо значение его здесь должно быть то же, что и в следующих словах: идеже Дух Господень, ту свобода, а тут явно говорится о Духе Святом. Слову Господь надо бы означать Господа Спасителя, Сына Божия воплотившегося: ибо пред сим указано, что покрывало вземлется, когда обратятся ко Господу, а выше немного говорилось, что оно престает о Христе. Стало быть, по течению речи Господь есть Христос Спаситель. Но когда поставим сии термины в положение: Господь же Дух есть, то получим выражение несообразное, именно: Господь Спаситель, Сын Божий воплотившийся есть Дух Святой. Говорить так противно догмату о Пресвятой Троице: ни об одном лице Пресвятой Троицы нельзя говорить, что оно есть другое лице; например, Сын есть Дух, Дух есть Сын, Отец есть Сын или Дух, и обратно. Хотя они равночестны, единосущны и сопрестольны, но каждое лице есть то самое лице, какое есть, а не другое. Потому настоит необходимость или слово Господь принять в значении вообще Божества или слово Дух в значении вообще духовности. То есть признать, что здесь говорится или о Господе, что Он есть Дух, то есть естеством Дух, или о Духе Святом, что Он есть Господь, то есть Бог. И по контексту, и по грамматике, то и другое можно. Что же принять? – Принять лучше то, что ближе подходит к течению мыслей. Пред сим сказал Апостол, что покрывало с сердец снимается, когда обращаются к Господу. Естествен вопрос после этого, как же это совершается? А ответ на это прямой – какой? – Благодатию Святого Духа. Потому, если положим, что в 17-м стихе говорится о Святом Духе, то положим то, что совершенно сообразно с течением мыслей. Апостол указывает здесь на способ, как отверзаются очи сердечные и снимается с них покрывало. Следовательно, если примем, что в словах: Господь же Дух есть говорится о Духе Святом, что Он есть Господь, то примем мысль, совершенно согласную с течением мыслей Апостола. При этом, может быть, нам и не удастся хорошо сладить речь, но это не на укор принимаемой мысли.

Наши толковники все так понимают сие выражение, что в нем говорится о Божестве Духа Святого. Святой Златоуст говорит: «Некоторые говорят, что в каком смысле говорится в Писании – Дух есть Бог, в таком же смысле сказано и здесь,– Господь Дух есть. Но это несправедливо. Апостол не то выражает, что Господь есть Дух, а то, что Дух есть Господь. А между сим и оным соединением слов большое различие. О ком Апостол говорил все, что говорил выше, например, когда говорил: писмя убивает, а Дух животворит, и опять: написано не чернилом, но Духом Бога жива,– о Сыне ли говорил сие или о Духе? – Очевидно, что о Духе; ибо к Нему от письмени возводит он иудеев. Но дабы кто,– услышав о Духе и рассуждая сам с собою, что Моисей беседовал с Господом, а сей с Духом,– не подумал отсюда, что Апостол (новозаветное домостроительство) ниже Моисея (ветхозаветного устроения), то он, предупреждая таковую мысль, говорит: Господь же Дух есть, то есть и Дух есть Господь. А дабы ты знал, что он говорит об Утешителе, присовокупил: а идеже Дух Господень, ту свобода; так что тебе нельзя уже сказать, что слова его значат то же, что – идеже Господь Господень».

То же выражает и блаженный Феодорит: «В словах: Господь же Дух есть Апостол показал равночестие Бога и Духа; ибо Моисей обращал взор к Богу, а мы обращаем его к Духу. Но он не упомянул бы о Духе, намереваясь показать превосходство нового пред ветхим, если бы знал, что Дух Святой есть тварь; ибо если Он тварь, по учению Ария и Евномия, и мы приступаем к Духу, а Моисей к Богу и Отцу, то значит, что наше гораздо ниже ветхого. Если же не ниже, а выше, и гораздо выше, то следует, что Дух Святой не тварь, а равномощен и равночестен Отцу. Но, водясь бесстыдством, говорят еретики, что здесь Господь назван Духом, а не Сам Дух Господом. Неразумия и бесстыдства исполнено это, ибо божественный Апостол произвел полное сравнение письмени и Духа; говорит: написано не чернилом. но Духом Бога жива; и еще: не писмене, но Духу; и потом: писмя убивает, а Дух животворит: и еще: како не паче служение Духа будет в славе? Посему явно, что божественный Апостол Всесвятого Духа нарек Господом. О сем свидетельствует и последующее; ибо говорит Апостол: а идеже Дух Господень, ту свобода. Если бы Господа назвал Духом, то сказал бы: а идеже Господь (Господь Господень). Но сказано не так; напротив того, Апостол наименовал здесь Самого Духа Господня, потому что Им преподается благодать Господня. И чтобы не почел кто Духа служебным, по необходимости прибавил, что Дух есть Господь».

Так и святой Дамаскин, и Экумений с Феофилактом. На этой мысли и установимся. Доселе довел Апостол до раскрытия сокровенного в законе. Когда, говорит, обратятся ко Господу, взимается покрывало с сердца и узревается сокрытое, то есть все домостроительство спасения в Господе Иисусе Христе. Здесь говорит, как это совершается. Верующие в Господа получают благодать Святого Духа, которая разрывает все покровы и все узы их духа и сердца. Прямо это говорится в словах: идеже Дух Господень, ту свобода. Но и слова: Господь же Дух есть,– уже применительно к этому надобно понимать. В них как будто кроется мысль: Господь, к Коему обращаются верою, Духа Святого подает, яко единосущный с Ним и сопрестольный,– и Дух Господень уже разрешает все узы. Или: Господь едино есть по существу с Духом, единосущен с Ним и неразделен; так что где Господь, там и Дух, или что Господь творит, то творит и Дух, по единодействованию лиц Пресвятой Троицы. Или лучше сознаемся, что не умеем сладить сей речи.

Идеже Дух Господень, ту свобода,– свобода полная, всесторонняя. Ум вяжет слепота, покрывало лежит на очах его; приходит Дух Святой, коллурием Своим помазывает очи ума, и он начинает ясно видеть (Апок. 3, 18) Бога, и себя, и то, как пребыть в живом с Ним союзе, и то, что есть все созданное, и как к Нему относиться. Сердце вяжут пристрастия к сластям и утехам земным; приходит Дух Святой, отрешает его (обрезывает), и оно начинает вышних только искать и только к горнему стремиться. Деятельные силы наши связаны страстями; приходит Дух Святой, расторгает эти узы, влагает совершенно противоположные начала для желаний, начинаний и дел, и немощный человек, яко лев мощный, начинает ходить новыми путями жизни, разломав все формы жизни, какие держали его прежде как в цепях. Дух Божий вводит дух верующего в область духовную, где не вяжет уже его никакой устав, никакое писмя. Там он единым Духом Божиим водится, как сын и свободь. Все это совершается, когда кто верою прилепляется к Господу и приемлет благодать Святого Духа чрез таинства.

Святой Апостол говорит будто о свободе только в отношении к Ветхому Завету, то есть «в противоположность прежнему рабству» (святой Златоуст), или игу подзаконному (Экумений). Но в самом деле его мысль обнимает все стороны свободы; ибо пред этим только сказал о покрывале на духовных очах, что есть связа; выше же говорил о безжизненности служения письменам, по причине остающейся и при том мертвенности греха и страстей. Потому надо полагать, что, возвещая о свободе чрез Духа, он имел в мысли обрадовать всех полною свободою, хотя мысль его главным образом прикреплялась к свободе от закона. Феофилакт пишет: «В Законе было иго и рабство; в законе же Духа Евангелия – свобода; так что сподобившиеся сего свободно и беспрепятственно взирают на славу Господню».

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Поскольку Бог есть Дух, то Он через Христа дал закон Духа. И не писанный где-либо буквами, но поверенный верой в душе; и не видимому учит новый закон, но в невидимое поверить призывает - в то, что душа познает в Духе, а не глаз различает. Этот закон несет свободу, взывая к одной лишь вере; и поскольку он верит в то, чего не видит, мы также можем быть спасены из нашего состояния.

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Сподобившийся Духа Господня свободен от осуждения закона, ибо через Дух действуют дарования, и дар дается достойным.

Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода

Здесь - заключение к мысли, выраженной в 16-м стихе. Здесь собственно находится силлогизм такого рода. Положение: где Дух Господень, там свобода. Меньшая посылка: но этот Дух имеет только обратившийся к Господу, потому что Господь есть Дух. Заключение: вследствие этого у обращенного не может быть означенного покрывала, а только свобода. - Господь (o kurioV) - это подлежащее (этого признания требует связь с 16-м стихом). Под Господом здесь разумеется Христос: войти в общение со Христом - все равно что войти в общение со Св. Духом. Еще в посл. к Рим Ап. говорил, что Дух Св. принадлежит Христу и в Нем Христос приходит к верующим (Рим. 8:9-11). Почему, однако, здесь Ап. выставляет на вид абсолютную духовность Христа? Надо полагать, что он хотел этим показать, что Христос и христианство не связаны с буквою и не имеют обязательств пред законом Моисеевым. - Там свобода, т. е. свобода мыслить, чувствовать и действовать. Дух Господень, как Единый владыка в душе обращенного человека, уничтожает все покрывала, все преграды, принадлежащие посторонней силе.

Толковая Библия.

См. также Толкование на 2Кор. 3:6