Толкования на Апостола Павла 2-е послание к Тимофею 1:15

Ты знаешь, что все Асийские оставили меня; в числе их Фигелл и Ермоген

Знаешь о том, что все кои в Асии собрались ко мне для утешения, по причине сильных гонений и продолжительного пути, оставили меня.

ст.15-16 Ты знаешь, что все Асийские оставили меня; в числе их Фигелл и Ермоген. Да даст Господь милость дому Онисифора за то, что он многократно покоил меня и не стыдился уз моих

В Риме, вероятно, было тогда много людей из малоазийских областей, но никто, говорит Павел, не явился ко мне, никто не признал меня, все отшатнулись. И смотри, как любомудра душа его. Он сказал только, что было, но нисколько не укорял их. Сделавшего ему добро он похвалил и пожелал ему бесчисленных благ, а им не пожелал никакого зла.

…Таковы должны быть верующие - не удерживаться ни страхом, ни угрозами, ни стыдом, но содействовать друг другу и, как бы на войне, защищать и помогать. И не столько находящимся в опасности, сколько самим себе они приносят пользу, делая себя через оказываемые им услуги причастниками уготованных им венцов. …Как у царей не только сражающиеся, но и хранящие оружие удостаиваются чести, и не какой-нибудь, но нередко получают даже равные с теми дары - хотя они не обагряли рук кровью, не брали оружия и даже вовсе не видали неприятельского войска, - так и еще гораздо более в этих духовных скорбях. Кто помогает ратоборцу, изнемогающему от голода, присутствуя при нем, ободряя его словами и оказывая ему всякие другие услуги, тот получает одинаковую с ратоборцем награду.

Ты знаешь, что все Асийские оставили меня; в числе их Фигелл и Ермоген

В древности в Риме находилась резиденция императоров, поэтому многие приходили туда - кто для торговли, а кто для иных дел. А потому, вероятно, и в это время некоторые из уверовавших в Малой Азии прибыли в Рим и избегали свидания с апостолом, боясь Нерона. Апостол упоминает двоих из них по имени как обнаруживших самую явную неприязнь.

Ст. 15-18 Веси ли сиe, яко отвратишася от мене вcu, иже от Асии, от нихже есть Фигелл и Ермоген. Да даст же милость Господь Онисифорову дому: яко многажды мя упокои, и вериг моих не постыдеся: но пришед в Рим, тощнее взыска мя, и обрете. Да даст ему Господь обрести милость от Господа в день он: и елико в Ефесе послужи ми добрее ты веси

Апостол Павел говорит об искушениях не с тем, чтобы поразить ученика, но чтобы научить его быть мужественным в подобного рода обстоятельствах. Когда Апостол был взят под стражу Нероном, то друзья его из Азии оставили его. В Риме было много людей из Азии, которые сопровождали апостола Павла, и вообще верующих, но все они оставили его, после того как он был взят под стражу. - Да даст Господь милость… Видишь ли любомудрие Апостола? Оставивших его он не проклинал, а только упомянул об их пoступке, а сделавшему добро он пожелал многих благ, – и не только ему одному, но и всему его дому: так все в этом доме были добродетельны, так воспитал их Онисифор. - Онисифорову дому. Блажен ты, Онисифор, удостоившийся покоить апостола Павла! да будет и наша часть с тобою! Многажды мя упокои (ἀνέψυξε – прохладил, освежил), как некоего ратоборца покрытого пылью и изнемогающего от зноя. - И вериг моих не постыдеся. Оставивши в стороне опасности, Апостол на первом плане поставил стыд, убеждая этим ученика своего не унывать, как-будто из этого дела мог произойти только стыд, а не опасность. На самом же деле угрожала опасность, так как Нерон сильно разгневался на апостола Павла за то, что он обратил к христианской вере кого-то из его домашних. - Но пришед в Рим, тощнее взыска мя. Онисифор не только не избегал встречи со мною, хотя и встречаться со мною было опасно, так как я находился в заключении, но и весьма усердно искал меня, пока не нашел. Принимающие же участие в страданиях святых будут участвовать и в венцах их, как сам же апостол Павел сказал: добре сотвористе, сприобщившеся печали моей (Фил. 4:14). - Да даст ему Господь обрести милость от Господа. Зараженные маркионитскою ересью делали упрек Священному Писанию, что будто бы оно говорит в этом месте о двух Господах, между тем как в другом говорится об одном: но нам… един Господь Иисус Христос, имже вся (1Кор. 8:6). Что сказать на это? Такое сопоставление обычно в Священном Писании. Апостол как бы так говорит: да позволит ему Господь обрести милость у Него. Если даже принять, что здесь указывается и на Бога Отца, и на Бога Сына, то и в таком случае не будет ничего странного. И Бог Отец – Господь, и Сын – Господь, и Дух Святой – Господь, но во всех трех лицах является один Господь. Рече Господь Господеви моему (Пс. 109:1). – Можно предполагать также, что выше приведенными словами указывается на различие лиц Пресвятой Троицы, подобно тому как сказано: и Господь одожди на Содом и Гоморр жупел. И огнь от Господа с небесе (Быт. 19:24). - Обрести милость. – Если Онисифор, будучи таким, нуждается в милости для того, чтобы спастись, то что говорить о нас? - И елико в Ефесе послужи. Всегда он служил и в Ефесе, и в Риме. Таким должен быть усердный человек - всегда за делом.

Ты знаешь, что все Асийские оставили, меня; в числе их Фигелл и Ермоген

Апостол указывает на искушения, не с тем, чтобы поразить ученика, но чтобы более убедить его, - чтобы, в случае если и сам он подвергнется подобным искушениям, не думать, что он испытывает что-либо необыкновенное, но спокойно переносить. После того, как апостол был взят под стражу Нероном, его оставили все Асийцы, то есть живущие в Риме люди из областей асийских.

Руководствуясь примером Онисифора (1, 15—18)

Выставив свой пример в воодушевление святого Тимофея к нестыдящемуся постраданию за благовестие, святой Павел выставляет и другой пример — Онисифора, лица, более подходящего в уровень со святым Тимофеем и даже уступающего ему в значении,— все с тою же целию воодушевить. Он сим внушает: если этот не постыдился, который ниже тебя; то тем паче тебе не подобает стыдиться. Но как светлое светлее бывает, будучи близ темного поставлено, то Апостол для возвышения цены нестыдения Онисифорова прописывает, что его все оставили, вероятно, по стыду и по страху. Он как бы говорит: все устрашились грозящей беды и устыдились исповедать веру свою; один Онисифор выдержал. Вот тебе пример! Действуй так и ты.

Веси ли сие, яко отвратишася от мене ecи, иже от Асии, от нихже есть Фигелл и Ермоген

Веси ли Может быть, и к сведению святому Тимофею сообщал сие Апостол: ибо ему, как блюстителю Асийских Церквей, следовало знать, каковы асийцы или какими они способны оказаться пред лицом опасностей. Так блаженный Феодорит. Но вернее, надо полагать, для того, чтоб, как замечено, воодушевить святого Тимофея, усилив тем значение примера Онисифорова, и не его только, но даже и своего,—как тот же далее блаженный Феодорит пишет: «сим Апостол убеждает Тимофея переносить мужественно встречающиеся огорчения» — и как изъясняет святой Златоуст: «Апостол говорит об искушениях, не с тем, чтобы поразить (обмалодушить) ученика, но чтобы возбудить его (воодушевить), чтобы он, если случится когда-нибудь и ему подвергнуться таким же искушениям, не смущался, взирая на учителя и вспоминая о сем случившемся с ним».

Отвратишася от мене ecи He веру оставили, а от Апостола отстранились. Верно, опасность была велика. Прежние узы Апостола, и в Риме, и в других местах, были легче и менее опасны. Наветовали большею частию иудеи и раздражали иногда язычников; но правительственные лица брали его под защиту закона… Теперь же сам Нерон против него. Нельзя было ожидать милости и тем, которые явят себя держащимися его стороны. Опасность смерти смотрела в глаза, и все знаемые Апостола отстранились от него. Святой Златоуст говорит: «он тогда, вероятно, был взят под стражу и оставлен всеми, не видел ни от кого ни человеколюбия, ни милости, ни помощи, но был оставлен самыми верующими и Друзьями. Отвратишася от мене, говорит, вси, иже от Асии. В Риме, вероятно, было тогда много людей из областей Асийских; может быть, они даже сопровождали Апостола в Рим (см.: Экумений); но никто, говорит, не явился ко мне, никто не признал меня, все отчуждились». Блаженный Феодорит поясняет: «они избегали свидания с Апостолом, боясь Нерона».

От них же есть Фигелл и Ермоген Ход речи дает такую мысль: даже и Фигелл с Ермогеном. Они, вероятно, ближе были к Апостолу, в больших с ним находились сношениях, более были известны и ему, и святому Тимофею. Ибо после сих слов само собою навязывается дополнение: известные тебе, которые так выдавались из-за других, оказывались такими ревнителями; но оказались, что и они из числа тех, которые в покойное время являют себя верующими, а как опасность налицо, прячутся. Впрочем, в словах Апостола не видится укор и осуждение, а скорее слышится сожаление. Так святой Златоуст: «и смотри, сколь любомудра душа Апостола! Он сказал только, что было, но нисколько не укорял их; сделавшего ему добро похвалил и пожелал ему бесчисленных благ, а им не пожелал никакого зла».—Всяко, однако ж, естественно видеть здесь и намек святому Тимофею: смотри, и ты не окажись таким же; или — не на них смотри, а на меня, терпящего сие и нестыдящегося,—и на Онисифора, о ком скажу сейчас.

Ст. 15-18 Ты знаешь, что все Асийские оставили меня; в числе их Фигелл и Ермоген. Да даст Господь милость дому Онисифора за то, что он многократно покоил меня и не стыдился уз моих, но, быв в Риме, с великим тщанием искал меня и нашел. Да даст ему Господь обрести милость у Господа в оный день; а сколько он служил мне в Ефесе, ты лучше знаешь

Чтобы еще более побудить Тимофея к верному хранению учения, преподанного ему Павлом, апостол выражает свою скорбь, какую причинили ему все асийские (вероятнее всего, эфесские) христиане, оставив апостола беспомощным в руках врагов. Может быть, для того чтобы апостолу можно было освободиться из римских уз, требовалось заступничество влиятельных малоазийских христиан перед римскими властями. Эти христиане должны бы явиться в Рим и дать показания в пользу апостола, но они, очевидно, поспешили отстраниться от него. Даже чем-то известные Фигелл и Гермоген не помогли апостолу. Тимофей не должен подражать им. С другой стороны, апостол не может без чувства искренней благодарности вспомнить об Онисифоре, который, по преданию (Акты святой Феклы), имел дом в Иконии и принимал там Апостола Павла. Этот Онисифор нашел Апостола Павла в Риме, очевидно, уже в то время, когда апостол был заключен в настоящую темницу, когда к нему был совсем прекращен доступ для римских христиан. Здесь, чем мог, он служил апостолу. И раньше этот Онисифор, в бытность свою в Ефесе, оказал немало услуг Ефесской церкви (выражения мне в ряде кодексов не имеется), о чем лучше известно самому Тимофею, как епископу Ефесской церкви. Так как апостол желает милости Божией не самому Онисифору, а дому или семье его, а самому Онисифору просит милости у Господа «в оный день», т. е. в день страшного суда, то ясно, что Онисифора во время написания послания уже не было в живых.

Да даст ему Господь… Не без основания в этих словах видят доказательство того, что апостол Павел верил в действенное значение молитвы за умерших: высказанное им желание, раз оно обращено ко Христу, есть не что иное как молитва.