Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Толкования на Откровение Иоанна Богослова 21:16
Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны.
Святые отцы
Прочие
- Примасий, еп. (†560)
- Апрингий (†VIв.)
- Экумений (†VIв.)
- Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
- архиепископ Димитрий (Вознесенский) (†1947)
- Аверкий (Таушев), архиеп. (†1976)
Андрей Кесарийский, свт. (†637)
Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий: длина и широта и высота его равны
Расположение города четвероугольником говорит о твердости его и прочности; ибо равномерность высоты, долготы и широты некоторыми называется кубом и означает, говорят, твердость. - Двенадцать тысяч стадий, которые имеет город, показывают, быть может, его величину, ибо, как говорит Давид, жители его будут многочисленнее песка (Пс. 138, 18), а может по числу двенадцати Апостолов, чрез которых населяется сей город. При некотором делении искомое получается и из таинственного числа седмеричного. Ибо указанные тысячи стадий, разделенные на семь, дают тысячу семьсот четырнадцать мер, называемых милями, тысяча показывает совершенство безконечной жизни, семьсот - совершенство покоя, а четырнадцать - двойное субботство - души и тела (ибо дважды семь четырнадцать).
Беда Достопочтенный, прп. (†735)
Длина, и широта, и высота его равны. Это значит, что неодолимая крепость истины, на которую опирается Церковь длиной веры, широтой любви и высотой надежды, не позволяет выдуть ее разнообразными ветрами учений. Если же чего-то недостало бы, Церковь не была бы столь совершенно устойчивой.
Изложение Откровения
Примасий, еп. (†560)
Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны
Апостол, несомненно, упоминает измерение города, когда говорит: по мере дара Христова (Еф 4:7); и еще: мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия - благовествовать язычникам (Еф 3:8). Поэтому разумно говорится, что город расположен четвероугольником и так, что все его стороны по измерении равны, чтобы не допустить ничего, колеблемого неравенством и несходством. Быть совершенным, в соответствии с апостолом, значит мыслить одно, иметь мир, то есть воистину пребывать в крепости четвероугольника.
Это тот самый город, о котором Господь свидетельствует в Евангелии, -построенный на горе, то есть основанный на Нем Самом. И поэтому Он сказал Петру, который есть образ всей Церкви: Ты - Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою (Мф 16:18). Это как если бы Он сказал: Я создам тебя на Себе. Ибо Христос был камнем. Следовательно, как от камня - Петр, [то есть камень], так от Христа - христианин. Он, конечно, учит, что всякое изобретение человеческого заблуждения должно удалиться и только твердые основания Божественной истины должны пребыть.
Комментарий на Откровение
Апрингий (†VIв.)
Город расположен четвероугольником, то есть пребывает в вере четырех евангелистов. Говорится, что длина его такая же, как широта, так что ничто в вере его не неправильно и ничего нельзя увидеть из того, что можно прибавить или убавить <…>
И измерил, - говорит Иоанн, - он город тростью, которую мы интерпретировали как тело Христа, на двенадцать стадий. Ибо вера Христа и непорочность его святого народа познается через двенадцать стадий, то есть через учение апостолов и веру древних отцов.
Ибо длина его такая же, как широта. Все гармонично, потому что ничего избыточного не обнаруживается в святых, ничего приходящего извне и ничего не находится в них недостающего.
Трактат на Откровение
Экумений (†VIв.)
Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта
Четвероугольником, согласно представлениям сведущих об этом людей, назван куб; ибо у него и стороны четырехугольника. В самом деле, когда он цельный четырехугольник и равносторонний по всем измерениям, то говорят, что он являет себя устойчивым - ведь у святых устойчива благость и неколебимость, и никакая перемена не приводит к ущербу их блаженство. Конечно же, великолепие города и, вместе с тем, величие святых означает то, что даже если и меньше их по числу, чем грешников, все же не столь их немного, чтобы не заполнить такой город.
Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
Ст. 9-23 И пришел ко мне один из семи Ангелов, у которых было семь чаш, наполненных семью последними язвами, и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознес меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога. Он имеет славу Божию. Светило его подобно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов; на воротах написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых: с востока трое ворот, с севера трое ворот, с юга трое ворот, с запада трое ворот. Стена города имеет двенадцать оснований, и на них имена двенадцати Апостолов Агнца. Говоривший со мною имел золотую трость для измерения города и ворот его и стены его. Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сердолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хризопрас, одиннадцатое гиацинт, двенадцатое аметист. А двенадцать ворот - двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города - чистое золото, как прозрачное стекло. Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель - храм его, и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его - Агнец
Употребление двойного названия «жена» и «невеста», по-видимому, несовместимого, указывается на характер высшей духовности того союза, который будет соединять Господа Бога и прославленное блаженное общество святых. - Замечание 10 ст., что вознесение совершилось в духе, дает понять, что во внешнем положении тайнозрителя не прошло никакой перемены. Хотя ему было обещано показать невесту, но показывается Иерусалим не почему другому, а именно потому, что в этом городе живет невеста: по городу можно и нужно судить о его обитателях. Самая первая черта города есть слава Божья, светило для него особое, самосветящееся. Это Сам Господь Бог. Город изображается вполне благоустроенным: с высокими стенами и многочисленными воротами, вместо обыкновенных защитников, с Ангелами. Имена 12 колен суть имена колен духовного Израиля, избранного народа Божия, образовавшегося из всех народов; а имена апостолов означают то, что апостолы Иисуса Христа, если их проповедь послужила основанием для совершенства духовного Израиля. Для большей наглядности и очевидности обширности нового Иерусалима тайнозрителем сообщается в тысячах стадий занимаемое им пространство. Орудием измерения служит трость, которую имел в своей руке говоривший с Иоанном Ангел. Форма города - четыреугольный квадрат - есть указание на совершенство, устойчивость и постоянство. По обширности города мы должны судить о многочисленности его обитателей, а по планосоразмерности его устройства - о правильности, спокойствии и упорядоченности их жизни. От измерения города с 18 ст. Иоанн переходит к материалу, из которого построен город, и к изображению его необыкновенного великолепия. Так как новый Иерусалим будет действительно новым местом действительного присутствия Божия, то для него не будет нужды и в особенном храме. Прославленные праведники будут в таком тесном общении и единении с Богом, что о них можно будет сказать, что они всегда пребывают в Боге и Агнце, Иисусе Христе. Светить для Иерусалима будет не тварный свет, но свет Бож. славы - Сам Бог, Который и есть Свет и Податель света.
архиепископ Димитрий (Вознесенский) (†1947)
Ст. 15–18: Говоривший со мною имел золотую трость для измерения города и ворот его и стены его. Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростию на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу.
Измерение города, производимое мерою человеческою, очевидно, должно показать нам, с одной стороны, всю грандиозность и необъятность этого города святых, причем по пространству его можно судить о бесчисленности наполняющих его обитателей (12 тыс. стадий, согласно со счетом Андрея Кесарийского, 108 тыс. сажен, или 2160 верст в каждую сторону). А ведь город представлял в измерении своем равносторонний четвероугольник – и не квадрат, а куб. С другой – ту предопределенность от Бога, стройность, строгую пропорциональность и гармонию во всем, которые свидетельствуют о совершенстве и внешнем, а равно и о Премудрости и величии Устроителя его. При этом, как отмечает Яковлев, «более всего нас удивляет состав цифр в вычислениях ангела. Он совершенно однообразен: например, 12 патриархов, 12 апостолов, 12 ангелов, 12 оснований, украшенных 12 дорогими камнями, 12 верст, 12 тыс. стадий и 144 локтя, число, равное квадрату 12. Не означает ли это однообразную стройность всех дел и устроений Божиих, при чудесном, неисчислимом и необъяснимом их разнообразии?» И не должны ли мы и здесь в чувстве благоговейной радости о славе и величии Сотворшаго вся (Прем.9:1) преклониться пред Премудростью и Всемогуществом Его, подобно тому как не может благоговейно не прославлять Его за чудно премудрое устройство всего окружающего нас видимого, физического, мира всякий разумный человек. Необъятно грандиозна, дивногармонична и величественна эта вселенная, непостижимая для ума человеческого в этой бесконечности своей. Но это только оболочка, это как бы материал и обиталище для еще более дивного, необъятного и неизмеримо более богатого и разнообразного мира невидимых духовных существ, в своем высшем космосе, в своем разумном устроении и гармонии представляющих еще большую стройность, еще большее единение, согласие, беспредельно многообразную и полную светлым и всегда радостным содержанием, осиянную лицезрением Творца, сознательную, выше чем разумную жизнь. Но в физическом порядке, знаем мы, бывают и перемены, и расстройства, и катастрофы, хоть железными и неизменными признаются наукой законы его. Ибо преходит образ века сего (1Кор.7:31), ветшают его стихии: Небо и земля мимоидут, сказано Божественным Устроителем их. Зато – словеса Его не могут прейти... (Мф.24:35) и с ними-тο, до степени противоположности, более устойчивым и прочным является и весь тот духовный мир, к коему относятся они, ибо засвидетельствовал Сам Господь: Слова Мои дух суть и живот суть... (Ин.6:63).
И вот, отмеченная г. Яковлевым столь характерная точная и повторяющаяся определенность и упорядоченность в образах этого духовного мира и говорит нам о такой устойчивости, согласованности и высшей законосообразности того мира, который есть и мир свободы и живой личной отзывчивости на все веления и мысли своего Творца и Отца. И не даром в молитве, заповеданной нам Спасителем нашим в Божественном ведении Его, читаем мы всегда: Да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли. Ибо на небе том воля Его исполняется всегда и до конца: и в этом жизнь, в этом блаженство и светлая, богатейшая сокровищница для исполняющих всякой радости, света и блаженства. И – о, хотя вмале, хотя бы, понуждаемый всеми этими испытаниями от Бога направляемой жизни, устремился бы, поднялся бы и этот наш мир земной – туда, ropé, к этой единственно светлой и разумной, действительно достойной нашей богоподобной природы, всепокрывающей, всеутоляющей, всеутешающей, подлинно христианской, истинно прекрасной жизни!..
«Не останавливаясь на внешнем описании города, мы, – продолжает он, – обратим наше внимание на внутренний его смысл; а он отчасти объяснен самым пророчеством, например на двенадцати воротах города написаны имена двенадцати израильских патриархов, а на двенадцати основаниях – имена двенадцати апостолов. Вот ясное указание, что каждая черта описания святого города имеет значение не то, которое выражают буквы, но сокровенное и духовное.
Под именем святого города мы понимаем жилище славы Божией (стих 11-й), т.е. и Самого Бога, и святых Его (стих 3-й). Какой же может быть предел там, где живет Беспредельный? И в то же время святой город, по словам описания, имеет стены из драгоценного камня – ясписа (стих 18-й). Спрашивается: что означает этот яспис? Мы видели из стиха 3-го 4-й главы, что цветом ясписа и сардиса означен вид Господа Бога, и в одиннадцатом стихе рассматриваемой 21-й главы читаем, что «свет ясписа кристалловидного освещает город, имеющий славу Божию»; а потому и заключаем, что стена Царства Божия есть неосязаемый чувствами нашими предел, устроенный могуществом и мудростью Бога, или самое могущество и мудрость Божия, недоступные никаким другим силам, ограждающие селение славы Божией» (Яковлев).
И далее г. Яковлев продолжает: «Внутренность описываемого города и улица – все из чистого золота, подобного прозрачному стеклу. Не говорится в пророчестве ни о каких построениях города, ни о фигурных каких украшениях или искусственных изделиях, – одно только чистое, прозрачное. Такого золота в мире нашем нет; это особенная, чудесная какая-то стихия, наполняющая и украшающая город, в которой непостижимо слиты и понятия блеска, чистоты, прозрачности и драгоценности». Если все это мы примем за иносказание (каково оно и есть), то что может быть светлее, чище, яснее и драгоценнее святости? «И бо святость лица или места есть совокупность всех красот и драгоценностей духовных. Она точно чистое золото, проникнутое лучом Божиим и потому прозрачное».
Отметим дополнительно еще одну частность: измерение города производилось а) ангелом и б) золотою тростью. И то, и другое указывает на важность производимого дела, в свою очередь зависящую от ценности того, что подвергалось такому измерению, т.е. нового Иерусалима – прославленной Церкви Христовой.
Аверкий (Таушев), архиеп. (†1976)
Город измеряется Ангелом на глазах св. Тайновидца, при помощи золотой трости. «Золотая трость, – говорит св. Андрей, – показывает честность измеряющего Ангела, которого видел в человеческом образе, а также досточестность измеряемого города, под «стеною» которого разумеем Христа» (гл. 67).
Город имеет вид правильного четырехугольника, а равномерность высоты, долготы и широты его, по 12 000 стадий, указывает на форму куба, что знаменует твердость его и прочность. Высота стены города – 144 локтя. Все эти цифровые выражения употреблены, надо полагать, для обозначения совершенства, твердости и удивительной симметрии целостного здания Церкви Божией.
