Толкования на Откровение Иоанна Богослова 21:7

Ст. 5-8: И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны. И сказал мне: совершилось! Я есмь Алфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой; побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном; боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев, и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов – участь в озере, горящем огнем и серою; это – смерть вторая.

Видением Нового Иерусалима – торжествующей Христовой Церкви, как переданным уже, более кратким, так и дальнейшим, более подробным и полным, заканчивается ряд апокалиптических видений, а с ними – и всей книги, посвященной записи их. И вот приведенная в этих (5–8-м) стихах речь Господа и содержит в коротких, полных духовной силы и как бы отрезанных положениях соответствующие заключительные выводы из всего, что было явлено в этих видениях Иоанну. Первые слова здесь – это, так сказать, отзвук на последнее видение: Вот, Я творю все новое, – оттеняет Сидящий на Престоле Господь, закончивший Свой суд, т.е. начало нового периода, где действительно все новое: и люди, в воскресших телах, и природа в земле и небе, и твари земные. А потому повелевается Иоанну как особенно важное для всего человеческого рода: напиши это, чтобы все знали и чтоб было это точно, ибо сего требует содержание имеющего быть записанным тобою, ведь слова сии истинны и верны, тем высшим типом истины, который стоит, по слову Того же Господа, крепче неба и земли; ибо небо и земля мимоидет, словеса же Моя не имут прейти (Мф.24:35). И дальше сказал Он тайнозрителю: Совершилось, ибо закончилось все то, что некогда начато было в первом творении. Я есмъ Алфа и Омега (как уже знаем, первая и последняя буквы греческого алфавита) – начало и конец всего бытия, и потому-то в Нем и тайна всего, и разрешение, и завершение этой тайны.

Итак, к двум противоположным итогам приводит весь этот завершившийся процесс: к жизни и смерти, к блаженству и к страданию. Побеждающий наследует все, – повторяет снова Господь сущность тех, начальных, Своих обращений и призывов к церквам, – и буду ему Богом, и он будет Мне сыном. Тут все: больше, выше этого не может быть ни светлого, ни желанного, ни отрадного для человека как богоподобного существа: в свободном подвиге деятельного добра и победы над мировым злом достигает он наивысшей, неизмеримо возвышающейся и над царственностью, почести богосыновства. Напротив, диавольское богопротивление ведет за собой с необходимостью для него и богоотвержение – то отпадение от Источника жизни, которое одно и есть истинная и бесконечная смерть. Боязливых и неверных, – начинает Господь перечисление этих отвергнувших и отверженных (применительно к разразившейся тогда эпохе гонений, этого огненного испытания их веры), – скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей, и, наконец, всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это – смерть вторая. Так резко и с абсолютной отчетливостью противопоставляется, а чрез это – и оттеняется взаимно в этой речи, как и в самой действительной жизни, полная противоположность участи тех и других: верных и неверных, духовно мертвых и живых. Обращает при этом на себя внимание сопричисление к последнему сонму осуждаемых грешников, повинных в особенно тяжелых, именно смертных, грехах, еще и лжецов: так страшна и опасна ложь для всякого христианина! Ибо его ложь – ложь не темного язычника, который не разбирается – подлинно, как слепец, – в словах и путях своих, но именно ведущего волю Господина своего (см.: Лк.12:47), и который уподобляется первым лжецам истории христианской, Анании и Сапфире, наказанным за то смертью, как солгавшим Духу Святому. Это – смерть вторая, как знаем мы, смерть для духа, а не тела, смерть вечного осуждения и полного омертвения и отвержения от Бога. А с этим неразрывно – и смерть вечных огненных страданий.

Таково это последнее, даваемое Апокалипсисом, удостоверение той участи, какая ожидает всех этих отъявленных и типичных, до конца установившихся в своем противлении и Богу, и святому Его закону добра и правды, грешников, убежденных делателей зла, всяческой грязи и обманов. Удел этот – будущая кара и мучения. И мучения эти, как всегда Церковь учила и учит, будут мучениями вечными.

И таким образом, учение о вечности мучений есть догмат, так что те, кто не принимают его, уже не могут признаваться православными христианами. Пусть они сами считают себя за христиан, пусть многие и другие почитают их таковыми, но мы, православные христиане, для которых обязательно принимать слово Божие так, как оно написано, признать их за своих, за сочленов Православной Церкви, уже не можем. В самом деле, ведь это не обмолвка и это не чье-то, лишь относительно для нас авторитетное, слово, но это точное выражение Самого Спасителя, Который, как мы знаем, сказал о всех отвергших Его закон любви, кои будут осуждены на Страшном Суде Его: И идут сии в муку вечную, праведницы – в живот вечный (Мф.25:46), как и перед этим, отстраняя их от Себя, Он скажет: Идите от Мене проклятии во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его (Мф.25:41).

Но впрочем, если все мы так обязаны непререкаемо и точно признавать, что мучения грешников, на Страшном Суде осужденных, будут вечны, то в то же время нет такого безусловного обязательства в той же степени строгости и догматической силе признавать, что эти мучения для них будут и бесконечными.

А между тем всякий и немного знакомый со Священным Писанием того и другого Заветов хорошо знает, что вечность в слове Божием имеет два различных смысла. Иногда она означает вечность, так сказать, безусловную, именно бесконечную: такова и есть всеми, без всяких сомнений и разномыслий, признаваемая бесконечная вечность блаженства праведных – в бесконечном же Царстве Господа Иисуса Христа. Но есть другая вечность, и в том же языке библейском вечность длительная, и на весь свой век – период, но уже условная и относительная. Ее мы находим в целом ряде мест, относящихся к обрядовой стороне закона ветхозаветного. Таково обрезание (Быт.17:13; там же и владение потомками Авраама всей землей Ханаанской названо владением вечным. – Быт.17:8); празднование праздника Пасхи (см.: Исх.12:14); так и о праздниках Пятидесятницы, и Очищения, и Кущей строго было сказано: это – постановление вечное в роды ваши (Лев.23:21,31,41), как и день субботний (см.: Исх.31:16).

И вот, хотя в приведенном заключении беседы о Страшном Суде и сказано одинаково как о грешниках, что они идут в муку вечную, так и о праведниках, что они идут в живот вечный, и хотя большинство думает, что так это говорится и во всех других местах Священного Писания, однако мы, разбираясь в этих указаниях самого слова Божия, там находим другое.

И, во-первых, в то время как о будущей блаженной жизни мы имеем точное указание, что ей не будет конца, такого точного слова о мучениях мы там не найдем. Вечность первого типа мы видим уже в ночных видениях пророка Даниила, где говорится: Вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий (а мы знаем, что Сам Господь так и именовал Себя в Евангелии), дошел до Ветхого днями, и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его – владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится. Или, как сказано было у Даниила же в объяснении сна Навуходоносора: царство, которое вовеки не разрушится... оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно (Дан.7:13–14; 2:44). Еще более определенны и точны слова архангела Гавриила, которые мы уже знаем: Воцарится в дому Иаковли во веки, и Царствию Его не будет конца (Лк.1:33).

Между тем о мучениях осужденных мы имеем соотносительное выражение о мучениях только диавола, антихриста и лжепророка его в 20-й главе Апокалипсиса, где сказано, что окружившие стан святых и город возлюбленный народы Гога и Магога пожрал огонь, ниспавший с неба, а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков (Откр.20:9–10). Если же мы обратимся к пророчествам Ветхого Завета, то там мы во многих местах ощутительно заметим эту разницу в речи их о будущем воздаянии праведным и неправедным. Особенно ясною находим мы эту разницу в таких предсказаниях будущего у пророка-евангелиста Исаии, в конце книги его. Возьмем для образца 60-ю главу: ярко и образно изображает она блаженство праведных – жителей Нового Иерусалима, города Господа, Сиона Святого Израилева, коему вместо меди будет доставляться золото и вместо железа серебро, где правителем будет мир, а надзирателем – правда. Не слышно будет более насилия в земле твоей, опустошения и разорения – в пределах твоих... Господь будет тебе вечным светом... и окончатся дни сетования твоего. И потому – не зайдет уже солнце твое, и луна твоя не сокроется... И народ твой весь будет праведный, навеки наследует землю, – отрасль насаждения Моего... Я соделаю тебя величием на веки, радостью в роды родов. Наоборот, об участи нечестивых здесь говорится коротко и общо: вот, тьма покроет землю, и мрак – народы... народ и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся (Ис.60:2, 12, 14–15, 17–21). Еще определеннее читаем в обличительной к грешникам 65-й главе: по мерзости идолослужения Господь вначале называет их – дым для обоняния Моего и огонь, горящий всякий день, и угрожает: воздам, воздам в недро их. И обещая произвести от Иакова семя и от Иуды наследника гор Моих, так что наследуют это избранные Мои, и рабы Мои будут жить там (Ис.65:5–6, 9), – Господь затем грозно обращается к отступившим от Него: А вас, которые оставили Господа, забыли святую гору Мою... вас обрекаю Я мечу, и все вы преклонитесь на заклание: потому что Я звал, и вы не отвечали; говорил, и вы не слушали, но делали злое в очах Моих и избирали то, что было неугодно Мне. Посему так говорит Господь Бог: вот, рабы Мои будут есть, а вы будете голодать; рабы Мои будут пить, а вы будете томиться жаждою; рабы Мои будут веселиться, а вы будете в стыде; рабы Мои будут петь от сердечной радости, а вы будете кричать от сердечной скорби и рыдать от сокрушения духа. И оставите имя ваше избранным Моим для проклятия; и убьет тебя Господь Бог (Ис.65:11–15). Верных же и дальше утешает Он: Прежние скорби будут забыты и сокрыты от очей Моих. Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю... А вы будете веселиться и радоваться во веки о том, что Я творю... (Ис.65:16–18). И наконец, в последней, 66-й, главе пророк предрекает: Вот, придет Господь в огне, и колесницы Его – как вихрь, чтобы излить гнев Свой с яростью и прещение Свое с пылающим огнем... произвести суд над всякою плотью, и много будет пораженных Господом. А идолослужители... все погибнут, говорит Господь (Ис.66:15–17). И затем заканчивает эту речь такими стихами о тех и других: Как новое небо и новая земля, которые Я сотворю, всегда будут пред лицем Моим... так будет и семя ваше и имя ваше... Пришедшие же на поклонение будут выходить, и увидят трупы людей, отступивших от Меня: ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью для всякой плоти (Ис.66:22,24). Применительно к этим последним словам, и в Евангелии Господь о соблазнах руки, ноги и глаза предупреждал, что виновные в этом будут ввержены в геенну, где червь их не умирает, и огонь не угасает (Мк. 9:44, 46, 48). В полное соответствие этим пророчествам, и в Апокалипсисе мы приводили уже: И дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его, будучи мучимы в огне и сере (Откр.14:10–11).

От этих точных данных слова Божия перейдем теперь к соответствующим соображениям и выводам. Как допустить вечность мучений, когда человек, живя на земле, пусть даже и все время во грехах, живет не вечно? Ведь как будто получается, что грешит он десятки лет, а воздаяние за это получает в такой длительной вечности? Основной ответ на это мы можем установить лишь тогда, когда дадим себе отчет: действительно ли закоснелый грешник – тот сын противления, о коем здесь идет речь, мучаясь за гробом, расплачивается так за прошлое, столь краткое сравнительно с таким воздаянием, и терпит эту, как чью-то месть, отплату отвне! Но всякий может сообразить, что подобного типа закосневшие во грехе отступники – до степени сознательного и упорного противления Духу истины (а о них одних сказано, что грех их не отпустится ни в сей век, ни в будущий (Мф.12:31–32), все такие сыны противления, восприяв начало смерти духовной в самое сердце свое (см.: 1Ин.5:16), останутся с ним и на том свете, абсолютно неспособные к какой-либо перемене на лучшее. Ведь жизнь будущая должна представляться нами или как то же состояние умерших, в каком они отошли туда, или же с известным движением вперед, как бы некоторым развитием, но, конечно, в том же направлении, в каком они здесь установились, ибо тела – органа и восприемника новых впечатлений для человека там у него уже нет и он должен пребывать в тех рамках жизни и настроений, в каких укрепился в свои земные дни. Ибо «время купли» – это временная наша телесная жизнь. И вот будет ли на том свете грешник стоять, так сказать, на одном и том же месте, не развиваясь и нисколько не подвигаясь вперед, или, что верней, будет идти по прежнему направлению в своем развитии дальше – все равно, он по существу останется тем же типом, тою же личностью, какой он был при смерти, – хорошею или дурною, злою или доброю. Для тех, кто унес с собой в загробный мир семена добра, пусть и немногие, пусть и некрупные, есть еще надежда, ибо проповедь о Христе, знаем мы, уже со времен Иоанна Предтечи и Самого Спасителя (см.: 1Петр.3:19–20) имеется и во аде, и всякий, кто от истины, по слову Спасителя, слушает гласа Его (Ин.18.37), как, например, те добрые из язычников, которые потому лишь не уверовали на земле, что не слышали Евангелия Его. А для верных есть надежда на молитвы Церкви о них. Иное дело – для сынов противления, для всех умертвивших себя грехом к смерти (1Ин.5:16). По-нашему говоря, они и через сто, и чрез тысячу лет останутся все теми же, какими здесь были: Иуда – Иудой, Арий – Арием, циники разврата – теми же циниками и лжеучители сознательного прельщения – теми же сынами лжи и эгоизма.

А с другой стороны, дают ли себе отчет те, которые хотят быть милосерднее Господа Бога (ср.: 3Ездр.5:33) и настаивают на обращении и на прощении таких закоренелых грешников: а что именно значит такое прощение?! Как представляют они реально перемену их участи? В христианском учении, знаем мы, в потустороннем мире два противоположных состояния: или блаженство с Богом в раю, или мучение с диаволом во аде. Итак, если они, эти, по типу своему, подлинные исчадия ада, будут прощены, это в данном случае равносильно тому, что они будут приняты в рай, т.е. перейдут в блаженство богообщения, каким представляет учение христианское будущее блаженство праведных. Но прежде всего, как думают эти доморощенные богословы: захотят ли сами эти грешники такого блаженного состояния?! Иначе говоря: те, кто при жизни ненавидел все чистое, все подлинно христианское; кто не только кощунствовал на словах (это может быть и грехом неведения, и тогда, по прямому слову Господа, будет прощено. – См.: Мк.3:28; Мф.12:31), но хуже того: кто в сердце своем воспитал прямое отвращение от всего, что хоть сколько-нибудь отзывается святостью и угождением Богу, – могут ли они пожелать этим самым сердцем того самого, что они так ненавидели, чему упорно и сознательно всю жизнь противились?! Нет, говорит Евангелие, не могут. Такое развращение сердца, такая свободная и сознательная хула, по точному слову Спасителя, не простится не только в сей век, но и в будущий (как мы уже читали. – Мф.12:31–32).

И в самом деле: состояние души такого грешника нельзя признать ничем иным, как полным духовным мраком и подлинным холодом смерти. И в этом случае нам поможет сравнение из мира физического. Мы знаем, что в этом физическом мире невозможно, прямо немыслимо, чтобы свет какой-нибудь соединился со тьмою: нет, иначе он перестанет быть светом, понятно почему: тьма есть не что иное, как отсутствие, как отрицание света; и обратно, свет есть устранение, есть отрицание тьмы. Но Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы (1Ин.1:5). И наоборот, грех есть тьма, в коей нет никакого света, иначе это уже не будет грех. Отсюда и грешник есть сын тьмы, как и сын диавола (см.: Ин. 3:19–20; 8:44), именно тот грешник, о коем мы ведем здесь речь, – закоснелый, упорный, богоненавистничающий, соделавший сам свою природу подобной сатане. И действительно, как и писал ап. Павел: Кое общение свету со тьмою, Христу с Велиаром? (2Кор.6:14–15) Яко исчезает дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня (Пс.67:3), – возглашаем мы в торжественных песнопениях Пасхи – и о беззакониях, и о таких на отличие нечестивцах и диаволоподобных грешниках. И мы знаем, что учение о прощении таких сынов погибели, и в особенности отца их диавола, давно уже осуждено Церковью в связи с ересью Оригена, на V Вселенском соборе – или на Юстиниановом, ему предшествовавшем.

Но если для сатаны, антихриста и лжепророка и подобных им активных насадителей зла и греха мы, согласно 10-му стиху 20-й главы, признаем мучения их вековечными, в полном смысле слова – до бесконечности, то относительно других грешников, хотя бы даже и повинных в грехах великих и тяжких, пусть и на долгое время своей жизни, мы не считаем это столь же твердо установленным. И в особенности – грешников, так сказать, пассивного типа, тех, что не стремились соблазнять, а напротив – сами поддавались соблазну (не говорим уже о тех, кто грешил по слабоволию, тем паче – неведению). Пусть даже дошли они до состояния полной греховности, до утраты всяких признаков богоподобия. Ибо знаем уже мы, что есть «отпущение грехов» и в будущем веке. И не можем мы не считаться с приведенными выше словами пророка Исаии, где так психологично изображается неизбежное для законченных грешников страдание их в будущей жизни, и именно в сопоставлении с блаженством праведных, но где затем сказано: И убьет тебя Господь Бог (Ис.65:15). Да, не могут не страдать в загробном мире все те, кто прилепил свое сердце до конца к этим стихиям чувственности. Там ведь нет ни сладких яств, ни крепких напитков, ни других услад грехолюбивой плоти. А душа ведь там живет, а привитые ей вкусы говорят, требуют, мучают этого грешника. И вот, действительно, он должен голодать – в то время как чада духа будут все больше и больше насыщаться; он будет скорбеть и скрежетать зубами в бессильной ярости своей... и конечно, не от одних угрызений совести будут происходить там эти духовные и внутренние мучения осужденных: ведь едва ли могут быть сильными угрызения совести у тех, кто и при жизни по справедливости аттестовался бессовестным! Нет, точить их будет внутри неутолимая, бессильная злоба, и всепожирающая зависть, и безотрадное отчаяние, которое один раз уже послало Иуду на самоубийство. Однако там убить себя самому уже невозможно. Но потом представляется для нас допустимой и мысль о прекращении самого данного индивидуального бытия их – когда выжжется будущим огнем в них все то, что некогда восприняли они как жизнеспособное, а затем извратили в богопротивное. Тогда, действительно, быть может, они и угаснут, как потухает лампада, в которой выгорело масло, о чем и сказал пророк Исаия приведенными выше словами: И убьет (их) Господь, ибо мертвого второю смертью, смертью духа, воскресить невозможно... И о том же, может быть, говорит и псалмопевец в псалме 91-м в день субботный – первом из ряда псалмов с ярко выраженными чаяниями эсхаталогическими (ср.: Пс.95:10 и далее, особенно: яко грядет судити земли, судити вселенней в правду, и людем истиною Своею. – Пс.95:13). Наблюдая, как прозябóша грешницы яко трава, и проникоша ecu делающии беззаконие, он пророчески восклицает: яко да потребятся в век века. Ты же Вышний во век, Господи... Яко се врази Твои погибнут, и разыдутся вси делающии беззаконие (Пс.91:8–10). И тогда – трупы их (конечно, символически) останутся как бы у входа в Царствие Небесное; тогда и дым их мучений – след их – прежде всего в соответствующих воспоминаниях, да в полезных противопоставлениях им пути правды и добра, единственно ведущего к блаженной жизни, а затем и в каких-то иных, высших, неведомых нам пока, небесных результатах, как бы в отражениях того, что было ложным в их прошлой жизни, – все это, как дым от угасающего огня, будет восходить во веки веков.

Но это – лишь гадательно, и это – только наше личное богословское мнение, ни для кого не обязательное, ни для кого не авторитетное. Авторитетное же и обязательное одно: не только отец греха диавол и, так сказать, воплощения его – антихрист и лжепророк, но и все вообще осознанно закоренелые грешники, все, приобретшие антихристову печать на чело и руку, а также и в сердце, и во всю природу свою, сыны противления, – все они пойдут в огонь вечный, уготованный диаволу и аггелом его (Мф.25:41), где плач и скрежет зубов (Мф.24:51; 25:30), и где червь их не умирает, и огнь не угасает (Мк.9:44). Пойдут они на весь тот, грядущий век, век воздаяния. Если же кто спросит, а что же будет потом, то об этом, как мы уже знаем, спрашивал некогда один из великих пророков, угодников Божиих, в похвалу от Него названный мужем желаний, – спрашивал, но получил ответ: Иди, Даниил; ибо сокрыты и запечатаны слова сии до последнего времени. Так, запечатанными и недоведомыми для нас, остаются они и по наши дни. А вот когда в горниле последних искушений многие очистятся, убелятся и переплавлены будут, нечестивые же пребудут в своем нечестии, т.е. когда настанет это самое последнее время, именно подойдет пора «жатвы», тогда откроется это все. Но не уразумеет сего никто из нечестивых (при всей их внешней мудрости, при всех их календарных придумываниях и выкладках), а мудрые уразумеют... А ты, – закончил свою речь Даниилу ангел, – иди к твоему концу, и упокоишься, и восстанешь для получения твоего жребия в конце дней (Дан.12:9–10,13). Так, в смирении, не востязуя превышающего скромные наши силы, должны мы преклониться пред волей Всевышнего, ибо запечатано сие и сокрыто до последнего времени... (Дан.12:4, 9). Однако, возвратимся к дальнейшему обследованию текста 21-й главы.