Толкования на Откровение Иоанна Богослова 3:15

Ст. 14-21 И Ангелу Лаодикийской церкви напиши: так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия: знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть. Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною. Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его

Также этот разряд, седьмой класс, являет людей состоятельных, верующих, обладающих положением, но верующих, как люди состоятельные, которые толкуют Писание в опочивальне, а вне дома никто не знает, являются ли они таковыми. А именно, они хвастаются, утверждая, что знают все; отличаются самоуверенностью, свойственной образованности, но пусты в делах. И потому Он говорит им, что они не холодны и не горячи, то есть они ни неверующие, ни верующие, ибо являются всем для всех. И поэтому тот, кто не холоден и не горяч, неизбежно тёпл, так что вызывает рвоту: и извергну тебя, - говорит, - из уст Моих. Поскольку рвота ненавистна и ни от кого не скрыта, так и подобного рода люди, когда отвергнуты [Богом]. Но так как [сейчас] время покаяния, Он говорит: Советую тебе купить у меня золото, огнем очищенное - то есть если сможешь каким-либо образом претерпеть что-то во имя Господне. Глазною мазью помажь глаза твои - то есть чтобы свободно постигнутое через Писание ты стремился исполнить на деле. А поэтому если такие люди от великого падения обернулись бы к великому покаянию, то они не только могут быть полезны себе, но в состоянии принести пользу многим. И Он обещал им не скромную награду, а восседание на троне судьи.

знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч

И потому, как я выше советовал, давайте остерегаться не только уголовных преступлений, но давайте также отвергнем низменное равнодушие, словно отраву дьявола. Ведь есть некоторые, кто после исполнения религиозных обязанностей расслабляются в чрезмерном равнодушии, ибо кажется, что они ушли из мира. И исполняется на них то суждение Господа, в котором говорится: о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл,<… > то извергну тебя из уст Моих. Что же значит, что Он сказал: о, если бы ты был холоден, или горяч? Это значит: для тебя было бы лучше остаться холодным в миру, или быть горячим в монастыре. Нынче же - поскольку ты и из мира удалился и, однако, не пожелал удержать душевный жар в результате равнодушия, став теплым, - ты будешь извергнут из уст Господа, и едва ли еще раз Он примет тебя. И потому, братья возлюбленные, с Божьей помощью обратитесь внимательно к божественному Писанию, в котором говорится: Больше всего хранимого храни сердце твое (Притч 4:23). Ведь следует радоваться о монахе, который, уйдя в монастырь, в кротости и смирении желает осуществлять на деле милость, послушание и терпение.

Ст. 15-16 Знаю твои дела, ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден

И Григорий Богослов говорит: следует в определенной мере гореть, а также и быть холодным. И подлинно холодный, т. е. не испытавший горячей веры, всегда имеет надежду получить ее; согретый же ею через крещение и впоследствии по лености охладевший, отвергаясь прежде избранной веры, теряет надежду на спасение. Как нельзя отвергать средины в делах, - посему и брак, представляющий средину между девством и блудодеянием, принимается, так, напротив, средина в вере не имеет цены.

Ст. 15-16 знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих

Надобно, чтобы я был чем-нибудь определенным, а не тем, что называется хаосом, смесью, брожением, в котором все кое-как перемешано и бродит в беспорядке. Чего ожидать доброго от человека, который душею своею представляет беспорядочную смесь доброго с худым, который делает частию добро, но не прочь и от зла. Это состояние опасное: оно означает нравственное бессилие, расслабление. Лучше в этом отношении человек с крайностями: либо холодный, либо горячий. Тут, по крайней мере, есть что-то определенное, чему можно дать определенное место: или – вечный тартар, или – Царство Небесное. Господь говорит о человеке ни холодном, ни горячем: извергну тебя из уст Моих. Люди представляются как бы заключенными в Боге, Который одних вмещает в Себя, а других извергает из Себя. Праведники действительно некогда будут жить в Боге и с Богом: этим объясняется та неизъяснимо высокая степень блаженства, какую будет иметь каждый праведник, хотя бы она и была у некоторых, сравнительно с величайшими праведниками, – низка. И теперь мы некоторым образом живем в Боге: пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем (1Ин. 4:16). Впрочем, это относится к людям добродетельным. Но так как весь видимый мир есть дело Божие и Бог всюду находится в мире – в Своих делах и промышлении, то на этом основании можно сказать, что все люди находятся в Боге. Посечение бесплодных смоковниц – людей, не приносящих плодов добродетели, есть то изблевание из Себя, о котором говорил Бог в Апокалипсисе.

знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч

Здесь можно узнать кое-кого из знатных людей века сего, о которых Он сказал, что они не холодны и не горячи, но скорее теплы, ибо, хотя вращаются они среди столь великого богатства, но в делах благочестия оказываются бесплодными и не восходят они к благим делам через созерцание несчастий. Поэтому сказано, что они и не холодны, то есть не бедны, и не горячи, ибо изобилуют они богатством, но, используя его тепло, цепенеют и, не уделяя его ближним своим, по справедливости порицаются, как не имеющие огня добрых дел. Эти слова могут также обозначать людей, у которых дома лежат Писания, а за дверями дома - непонятно, христиане ли они, и, набравшись самоуверенности из книг, пустыми от дел обретаются. Теперь пусть купят себе золото, о котором Он сказал: примите мудрость, как золото, и знание, как серебро отборной, и если смогут они, как бы просвещенные светом мудрости, почерпнуть что-нибудь из источников божественных Писаний, то тем самым одни окажутся воспламененными жаждой творить дела благочестия от изобилия имущества своего, а другие воспитаются духовно знанием Писаний.

Сказано: знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч. Горячий - тот, кто пламенеет Духом; так апостол говорит: духом пламенейте (Рим 12:11). А холоден тот, кто лишился Святого Духа, Его воздействия и посещения. Но ты тепел, - гласит далее. Теплым он называет того, кто, сподобившись причастия Духа Святого через крещение, угасил [огонь] благодати из-за нерадения и заботы о краткосрочном. Духа не угашайте (1Фес 5:19) - таково Божественное повеление.

О, если бы ты был холоден, или горяч! но ты тепел. Он хочет сказать: О, если бы ты был горяч, будучи воспламенен воздействием Духа, или насквозь холоден и совершенно лишен причастия благодати Духа, и не крещен, и не тепел! Ибо тот, кто имеет умозримый огонь Духа, усовершается до зрелости, и у него чувства навыком приучены к различению добра и зла (Евр 5:14); он - духовный. Разумеется, того, кто еще не принял благодать Духа, но питает надежду когда-нибудь спастись, нельзя причислять к безнадежным. Но тот, кто тепел, подлежит смерти и может утратить [благодать] крещения и пламени [Духа].

Ст. 15-17 знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг

В обращении к Лаодикийцу одно порицание и никакой похвалы. Ты ни холоден, ни горяч - так начинается порицание. Слова «ты не холоден» означают того, кто хотя принадлежит к обществу христиан, но совершенно не причастен божественной благодати. Дальнейшие слова: «ты и не горяч» показывают, что этот нехолодный христианин - христианин не истинный, что в нем многого не достает до совершенства христианского звания. Тепловатый - не истинный христианин, ни закоренелый язычник, ни явный грешник; он равнодушен к православному учению и к нечестивым ересям. Тепловатый находится в состоянии забывчивости, самообольщения, духовного сна и потому не видит и не чувствует опасности своего положения. В своем самообольщении и беспечности тепловатый зашел так далеко, что утверждает, что он богат и ни в чем не имеет нужды. Но он богат только в смысле мира сего; на самом же деле он несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Он решительно не имеет ничего доброго, что прикрыло бы его грешную душу пред очами Божиими.

Откр. 3:14-22

К Церкви Лаодикийской (во Фригии), члены которой смотрели не с достаточною серьезностью на свои христианские обязанности, как будто думая, что за это они не подвергнутся никакому наказанию, к этой Церкви Господь обращается как олицетворенное утверждение истинности Своих слов (Аминь, свидетель верный и истинный) и даже как такой, который Сам в состоянии исполнить все угрозы, какие Он высказал в отношении к забывающим Его предписания. Характеризуя состояние Лаодикийской Церкви, Господь сравнивает ее с теплой водой, которую, взявший ее в рот, невольно выплевывает, так как она производит очень неприятное ощущение. Лучше бы было, если бы лаодикийцы были холодны, т. е. оставались бы язычниками: тогда бы их можно было оставить в покое, в ожидании их обращения; а еще лучше, конечно, если бы они имели горячую приверженность ко Христу. Господу особенно неприятно то самохвальство, с каким лаодикийцы говорят о своем духовном состоянии. Вместо того, чтобы хвалиться своими мнимыми богатствами духовными, они должны бы обратиться смиренно к Господу, прося Его помочь им в их нищете и болезнях духовных. А это так легко! ибо Господь Сам стучится в дверь человеческого сердца и с теми, кто радушно Его принимает, вкушает вечерю как друг, и со Своей стороны угощает его в Своем доме. Так как победить такой упадок христианского духа, какой замечен Господом в Лаодикии, дело очень трудное, то совершившему это дело Господь обещает и великую награду, именно, место рядом с Собою на престоле.

Ст. 15-16:   Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих.

Знаю твои дела: ты ни холоден, ни горяч: о, если бы ты был холоден или горяч! Вот поистине страшный соблазн наших дней – соблазн масс, соблазн всего исторически сложившегося общества христианского. Ни то ни се: ни вера, ни неверие; ни любовь ни нелюбие, ни горение, ни угасание. Самая страшная и гибельная опасность, ибо она совершенно незаметно и без всяких ощутительных потрясений и сдвигов забирается в самую глубину нашего сердца и атрофирует, и умерщвляет все живое и доброе в нем. По внешности человек как будто бы все тот же: и верования те (он искренно себя считает христианином, а Спасителя Господом Своим. – См.: Мф.7:22); он даже, может быть, именем Его пророчествовал, прекрасные проповеди говорил, даже бесов изгонял, чудеса творил (в особенности – совершая в служении своем таинства церковные), даже чудеса многие (Мф.7:22). И тем не менее на Суде Правды Божией ответ ему один – горестный и безнадежный: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие (Мф.7:23). Да, не только горячий – тот, кто весь сияет, да и других согревает лучами жизни, и любви, и веры своей – во Христе, но даже и холодный, и тот лучше его. Лучше его язычник, лучше его явно беззаконующий мытарь, лучше его тот кощунник, который, может быть, и богохульствовал в своей слепоте – но только потому, что вырос и воспитан так, что до сердца его еще ни разу не доходил «зов Отчий» (см.: Ин.6:37, Ин.6:44). О, если бы был ты холоден или горяч!..

«И Григорий Богослов говорит: следует в определенной мере гореть, а также и быть холодным. И подлинно холодный, т. е. не испытавший горячей веры, всегда имеет надежду получить ее; согретый же ею чрез крещение и впоследствии по лености охладевший и совсем остывший, отвергаясь прежде избранной веры, теряет надежду на спасение. Как нельзя отвергать средины в делах – посему и брак, представляющий средину между девством и блудодеянием, принимается, так, напротив, средина в вере не имеет цены». Все мы на деле и по опыту знаем, что такое маловерие и половинчатое христианство, и все мы должны всего более бояться и убегать маловерия и половинчатого христианства. Ибо изречено как определение вечного суда: Так как ты тепловат, а не горяч и не холоден, то извергну (выплюю) тебя из уст Моих. «Как, говорит, не в меру теплое вызывает рвоту у принимающих его, так и Я извергну тебя, подобно отвратительной пище, на Страшном Суде Христовом».

Но – так это есть уже и теперь, уже и в земные эти дни нашей жизни. Ибо стоит только внимательно нам присмотреться, чтобы видеть, как печать богооставленности и отчуждения от подлинно духовной жизни Церкви Христовой охватывает таких, вконец теплохладных духом, лаодикийских христиан – и в наш век, в той среде, в которой мы живем и которую мы же и составляем. Пришли ли они к богослужению, главного в храме у них нет и тени, и малейшего признака. Ибо они предстоят всецело лишь телом, а не духом. Ибо нет в них ни внимания, ни молитвы; или если и родилось внимание, то только к внешнему, придаточному: голосам, музыке, качеству пения, даже внешней стороне изложения и произношения (особенно в проповеди); слушали, а может быть, и восторгались они много, а до сердца у них ничего не дошло, не воссылалось из глубины души к небу даже ни одного «Господи, помилуй». А дома? Дома большинство и совсем оставило долг молитвы, культивируя этим и закрепляя в себе как черту своего характера глубокий духовный сон и прежде всего свою определенную привычку не молиться. Или если, в типе лаодикийском, по традиции и «для очищения совести» такой изленившийся христианин и становится утром и вечером на молитву, то все же по существу он ведь почти не молится, а только «читает молитвы», пробегая без внимания, только бы поскорее, в порядке поверхностных, внешних ассоциаций, знакомые, ставшие автоматически привычными слова и текст молитвословий, и так и отойдет, не испустив и единого молитвенного вздоха.

Та же видимость доброго и в остальном; подается милостыня – но только опять-таки для очистки совести, копейками. Принимают, может быть, участие в просветительной и благотворительной, общественного типа, деятельности: опять-таки в меру своего самолюбия, а то и корыстной заинтересованности, а чуть что не по нас, столкнутся чьи-либо взгляды и стремления – сейчас же свары и раздор, хуже, чем у язычников. И тогда – или такой деятель упорством, а то и насилием, не разбираясь в средствах, начинает добиваться своего (в полное отрицание христианской кротости, как и в явное доказательство собственного холодного и высокомерного презрения к окружающим), или с обидою, махнув рукой, бросит работу, не только не заботясь о самом деле, но нередко лишь громко и явно злорадствуя, если из-за этого доброе и нужное дело расстроилось...

И так – во всем: в семье, где так много теперь ссор и свар, где уже в обычай вошли столь позорные для имени христианского разводы; в непочтении со стороны детей к родителям, и у взрослых (сугубо здесь ответственных) – даже еще более, чем у подростков: в безобразно небрежном исполнении всяких обязанностей, даже при отправлении и самой легкой службы; в преклонении – не только тайном, но уже и явном – пред антихристианским принципом эгоизма, а равно и в блудолюбной чувственности... Трудно остановиться, ибо слишком уж много тут у нас нравственной распущенности и грязи, всевозможных коробящих совесть измен... и все это – в христианских (!) народах и церквах, порой нарочито горделивых в своем кажущемся христианстве. И нередко жалкие лаодикийцы эти претендуют в то же время на звание вождей и наставников и в научной, и в общественной жизни, и даже целые нации такого типа высокомерно расценивают себя чуть не образцами житейской мудрости и совершенства (ср.: Лк.16:14-15), являясь на деле лишь поражающе сытыми в тупом или кричащем самодовольстве своем (ср.: Лк.6:24-25). Так что и к нашим дням, несомненно, относится все то, что было сказано о древней Лаодикии.

Ст.14-15 И Ангелу Лаодикийской церкви напиши: так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия: знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч!

И Ангелу Лаодикийской церкви напиши. Лаодикия – тоже малоазиатский город, просвещенный проповедью Евангелия при апостолах. В этот город и апостол Павел писал, об этом он упоминает в послании к колоссянам (Кол.4:16). Возникает даже мысль: не все та же ли теплохладность и безразличие лаодикийцев привели к утере апостольского послания? Прочитав его, не забыли ли они побеспокоиться, чтобы его прочитали и в Колоссах, как того хотел апостол Павел, и в других городах? Лаодикийская Церковь – прямая противоположность филадельфийской. Если последней не было высказано ни одного упрека, то этой – ни одной похвалы. Предстоит ей Христос: так говорит Аминь. Аминь означает: истинно, да будет так. Все, что Он говорит, истинно и будет. Аминь – это как печать, налагаемая на всякое чтение, молитву, священнодействие. Так и всему, что сказано будет в этом послании, печать, Аминь – Сам Христос. Он запечатлит Собою все это. Христос умер на Кресте и через то стал свидетель верный и истинный. В Нем истина и Он Сам Истина. Он верен Своему слову и Своим обетованиям, и нет в Нем ни тени перемены. Верным и истинным представляет Себя Христос лаодикийцам – ни живым, ни мертвым; ни холодным, ни горячим.

Христос – начало создания Божия. Он – предвечный Логос. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин.1:1-3). Всякая тварь, всякое создание через Него начало быть и в Нем, в Сыне Божием, Логосе имеет свое Начало. Он – всему Начало и Причина, «ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое... все Им и для Него создано»; и, будучи всякому созданию Началом и Причиною, Он Сам – без начала. Неверно учили ариане (ныне подобие арианской ереси находим у пятидесятников-единственников, свидетелей Иеговы), что Христос начало созданий Божиих, то есть первая, начальная тварь. Что сначала Бог сотворил Христа, а потом через Него все остальное. То есть низводится Божество Христа и отвергаются сами основы христианства. Это тяжкая ересь. Недаром Церковь говорит об Арие как о безумном и взбесившемся (Акафист святителю Николаю, икос 2.). Не из созданий Божиих Христос – начальное, а всякому созданию Божию Он – Начало. Он, Вечный и Собезначальный Отцу, Начало и Творец всякой твари.

Знаю твои дела, а они вот какие: ты ни холоден, ни горяч. И далее говорится о страшном состоянии лаодикийцев. Теплохладные – это не мирские, не язычники, не неверующие, это христиане – один из семи светильников! Лаодикийцы ни холодны, ни горячи. Холод – это безбожие, атеизм, язычество, явный грех. Горячее состояние – это от огня Духа Святого. Это те, на которых сошли огненные языки Духа Святого, воспламененные любовью ко Христу, в которых сожжигается всякое лукавое помышление, всякие страсти и похоти; это горящие и ярко светящие светом Христовым, согревающие других теплом Духа Святого. Эти же – ни холодны, ни горячи. Они теплохладны. И даже Христос восклицает: о, если бы ты был холоден, или горяч! Это подобно тому, как в жаркую летнюю погоду хочется пить или холодной воды, или горячей. Так Христос говорит лаодикийцам: вы не холодны, вы не мирские, не язычники, не безбожники, вы не горячи, нет в вас огня веры, не горите евангельским светом. Холодный, далекий от веры зачастую легче обратится ко Христу, чем теплохладный. Холодный знает, что он непричастен Богу, а уж если станет верующим, то станет по-настоящему. Теплохладный думает, что он с Богом, но никогда не становится настоящим христианином. Лучше прямой враг, чем такая, отнюдь не золотая, середина.