Толкования на Исход 1:10

Ст. 5-16, 22 Всех же душ, происшедших от чресл Иакова, было семьдесят, а Иосиф был уже в Египте. И умер Иосиф и все братья его и весь род их; а сыны Израилевы расплодились и размножились, и возросли и усилились чрезвычайно, и наполнилась ими земля та. И восстал в Египте новый царь, который не знал Иосифа, и сказал народу своему: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас; перехитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли нашей. И поставили над ним начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами. И он построил фараону Пифом и Раамсес, города для запасов. Но чем более изнуряли его, тем более он умножался и тем более возрастал, так что опасались сынов Израилевых. И потому Египтяне с жестокостью принуждали сынов Израилевых к работам и делали жизнь их горькою от тяжкой работы над глиною и кирпичами и от всякой работы полевой, от всякой работы, к которой принуждали их с жестокостью. Царь Египетский повелел повивальным бабкам Евреянок, из коих одной имя Шифра, а другой Фуа, и сказал: когда вы будете повивать у Евреянок, то наблюдайте при родах: если будет сын, то умерщвляйте его, а если дочь, то пусть живет. Тогда фараон всему народу своему повелел, говоря: всякого новорожденного у Евреев сына бросайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых

Мы уже говорили, что мучимые и удручаемые невыносимым голодом израильтяне перешли из земли Ханаанской в Египет в числе душ седмидесяти пяти, как написано (Исх. 1:5). С течением же времени их род распространился до бесчисленного множества. Ибо написано: а сыны Израилевы расплодились и размножились, и возросли и усилились чрезвычайно, и наполнилась ими земля та (ст. 7). Когда же получивший жребий управления страною Египетскою стал считать подозрительным такое увеличение числа евреев, то замыслил против них нечто худое, и поставили над ним начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами (ст. 11). А способ озлобления состоял в труде землекопания, в продолжительном и безвозмездном делании кирпичей и в устроении фараону укрепленных городов, то есть окруженных стенами с башнями или столь крепких и великих, чтобы по сравнению с другими они казались совершенно непобедимыми, конечно, по причине множества обитателей. Эти города были: Пифо, Рамесси и другие (ст. 11). Но случилось то, чего не ожидал мучитель в своем намерении. Поелику смиряху, сказано (ст. 12), наказываемых чрез меру толико больше представлялось для него опасности, и они множайшии бываху, так как Бог и чрез самое озлобление хотел принести пользу несправедливо оскорбляемым. Уразумев сие, мучитель сверх прежних трудов измыслил и другие козни. Он повелел иудейским повивальным бабкам, чтобы они, когда повивают у жен, находящихся в муках рождения, зорко смотрели на пол рождающихся и мужеский пол удушали бы, а женскому полу давали жизнь (ст. 15-16). Ибо он ни во что ставил этот последний, как бессильный и невойнолюбивый, удобопреклонный к боязливости и по самому закону природы слабый. Но повивальные бабки не делали такого нечестия и чрез это угождали Богу. Тогда что же беззаконник? Он воспламеняется гневом и побуждает народ свой к употреблению бесстыднейших способов несправедливости. Тогда фараон всему народу своему повелел, говоря: всякого новорожденного [у Евреев] сына бросайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых (ст. 22).

Но в этом заключается исторический смысл повествования. Теперь же, обращая ум к сокровенному смыслу, мы скажем, что так как помышление сердца человеческого - зло от юности его (Быт. 8:21), по причине недостатка в высших благах, то весь, так сказать, род живущих на земле был поврежден, и как бы некий глад небесных учений поядал нас, как то мы ясно можем видеть и на описываемом в притче о блудном сыне, который прожил отцовское имущество в чужой земле, и рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи (Лк. 15:16). Поэтому мы прибегаем к земному, оставив лучшее и желание полезнейшего, чрез которое мы естественно не удалялись бы от милости свыше и были бы близки к Богу. Так отпадши от всего могущего удерживать нас в добре и в союзе с Богом, мы уже не имеем распорядителем наших благ Того, Кто по естеству и истинно есть Владыка. Напротив, удалившись как бы от земли святой, от боголюбезной жизни, и перешедши в постыднейшую и нелепейшую, едва не находящуюся под властью диавола, мы уподобляемся перешедшим из Ханаана в Египет и находившимся под властью фараона и египтян, которые, неразумно предаваясь служению демонскому и имея всякий вид порочности, могли бы представлять в себе образ самого сатаны и подчиненных его, которых и богами именовали, удалившись от наилучших помыслов и недугуя тьмою и мраком невежества. Когда же мы подчинились ужасному и беззаконному владыке, то есть сатане, то были изнуряемы работами над глиною и кирпичами, то есть земными и на земле производимыми гнуснейшими занятиями, не без труда совершаемыми. Ибо несвободны от трудов, хотя и суетны, конечно, развлечения сей жизни. Приставниками же как бы дел наиболее ему любезных, над терпевшими от него обиду, сатана поставил нечистых демонов, или подчиненные ему силы, которые многообразною силою страстей обременяют ум каждого из живущих на земле, боясь, думаю, того, как бы они, обратив к Богу праздный взор ума, не освободили выю свою от рабства ему; потому что естество человеческое очень свободолюбиво. А сколько нечистые демоны и сам сатана вменяют в славу и богатство суетные наши развлечения, заботы плотские и попечения о земных благах, на что образно указывает построение фараону городов израильтянами, когда их изнуряли обработкою глины и выделкою кирпича; столько сатане ненавистны мужественные, то есть склонные к мужеству добродетелей именно. Едва не удушает он способное к борьбе, повергая в тину удовольствий, принимает же бессильное и, как бесполезное, без борьбы подчиняет своему игу. На это ясно указывается, когда говорится, что мужеский пол должен быть ввергаем в воду, а женский пол сохраняем к жизни. Ибо то, что представляется взорам и как бы совершается в действии, есть образ невидимого. Итак, когда недугуя полученным от прародителей греховным состоянием и угнетаемые лишением благ, мы, несчастные, быть может и невольно, стали под иго виновника зла сатаны и в подчинение приставникам порочности, то есть нечистым демонам, и таким образом существо наше было уже на краю гибели, и ничего нельзя было прибавить, чтобы сделать его самым жалким и несчастным, — тогда Бог сжалился над нами, избавил и спас нас. А каким образом это совершилось, о том мы узнаем из последующего и тесно связанного с предшествующим. Ибо то, что написано о божественном Моисее, мы представим как образ и предызображение спасения, совершенного чрез Христа.

Ст. 9-10 и сказал народу своему: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас; перехитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли нашей

Опасения фараона, что евреи, и без того уже превосходящие своей численностью и силой (Пс. 104:24) туземцев Гесема — египтян, при дальнейшем своем размножении легко могут уйти из Египта, имели для себя основание в поведении их же самих. Как видно из свидетельства 1 кн. Паралипоменон о поражении двух сыновей Ефрема жителями Гефа (1Пар. 7:21) и о построении в Ханаане дочерью или внучкой того же Ефрема городов Беф-Орона и Уззен-Шееры (1Пар. 7:24), евреи за время жизни в Египте поддерживали сношения с Палестиной, пытались утвердиться в ней. Это тяготение к земле своих предков говорило о том, что евреи не слились с коренным населением Египта, а потому при первой возможности, при обычной в то время войне на восточной границе, легко могут оставить чуждую им страну.

I. Паримия на вечерне в понедельник Страстной Седмицы (Исх. I:1–20). В сей паримии повествуется об умножении Израильтян в Египте, о притеснениях им от Египтян и о путях промышления Божия о Евреях. Ст. 9-10 Рече же языку своему: се, род сынов Израилевых великое множество, и укрепляется паче нас: приидите убо, прехитрим их, да не когда умножатся, и егда аще приключится нам брань, приложатся и сии к супостатом и одолевше нам изыдут из земли (нашея)

Слова Египетского царя, что Израильтяне становятся многочисленнее и сильнее Египтян, имеют тот смысл, что размножение и усиление Израильтян идет гораздо быстрее в сравнении с возрастанием и усилением Египетского народонаселения. Причина этого преимущества пред Египтянами Израильтян, независимо от естественных и общественных благоприятных условий, заключалась главным образом в том, что они по особенному действию промысла Божия гораздо меньше, чем туземцы, терпели от злокачественных болезней, господствовавших в Нильской долине, от голода, войн и других внешних бедствий. – Приидите убо, прехитрим их, да не когда умножатся, т.е. давайте, употребим хитрость, чтобы воспрепятствовать дальнейшему их размножению. Хитрость, употребленная для сего фараоном, имела, как увидим, грубый и насильственный характер, и только потому могла быть названа хитростию, что отнимала у Евреев, многочисленных и сильных, возможность противодействовать своим притеснителям. Мерами хитрыми и вместе насильственными остановить возрастание Еврейского народонаселения казалось нужным фараону по государственным соображениям: он опасался, чтобы Евреи не воспользовались своим многолюдством ко вреду Египтян. Вред, какой могли Евреи нанести Египтянам, мог быть, по мнению фараона, двоякий: во-первых, Евреи, в случае войны, могут перейти на сторону неприятелей и союзом с ними доставить им победу и одоление над Египтянами. Войны этой можно было опасаться преимущественно со стороны беспокойных восточных соседей, арабских племен. Евреи, жившие на восточной окраине Египетского царства, вместо того, чтобы оберегать его от неприятелей с этой стороны и тратить на борьбу с ними свои силы, найдут для себя более выгодным пропустить их чрез свою область в средину Египта и своею помощью содействовать их успеху в войне с Египтянами. Во-вторых, Евреи, по мнению фараона, воспользуются затруднительным положением Египтян, в случае их поражения, для того, чтобы оставить Египет, ибо здесь они жили как пришельцы, в качестве временных обитателей, и помышляли о возвращении в Ханаанскую землю, которую они должны были наследовать по обетованию Божию, данному чрез Авраама, Исаака и Иакова. Об этом обетовании напомнил братьям своим Иосиф на смертном одре и завещал им перенести его кости в обетованную землю (Быт. 50:24–25). Мечты Евреев о ее наследии, конечно, были известны фараону, судя по тому, что он боялся не того, что Евреи сделаются властителями Египта, а того, что они изыдут из Египта в случае поражения Египтян. Препятствовать выселению Евреев из Египта фараон не должен был, если имел возможность узнать, что Евреи пришли в Египет случайно и только на время водворились здесь (Быт. 47:4). Но фараону не хотелось расстаться с Евреями и лишиться в них подданных трудолюбивых, тем паче, что, живя на восточной окраине Египетских владений, они служили оплотом против неприятельских вторжений с этой стороны. Итак, фараон, чтобы отнять у Евреев возможность вредить Египтянам своею многочисленностью и силою, и вместе удержать их в своей власти, решился принять жестокие меры против их размножения. Сперва он приказал изнурять их тяжкими работами, потом тайно поручил повивальным бабкам умерщвлять младенцев мужеского пола, наконец обнародовал повеление всех их бросать в реку. В рассматриваемой паримии идет речь только о первых двух мерах.